Продолжаю повествование о Колчаке А.В.

В одном номере "Общего дела" (вместе со статьей Ивана Бунина) была перепечатана и статья А.И. Куприна "Кровавые лавры", впервые опубликованная почти сразу после расстрела Адмирала Колчака. Она начинается словами: "Лучший сын России погиб страшной, насильственной смертью. Великая душа - твердая, чистая и любящая - испытала, прежде чем расстаться с телом, те крестные муки, о которых даже догадываться не смеет человек, не отмеченный Богом для высшего самоотречения <…>. Будет ли для нас священно то место, где навсегда смежились эти суровые и страдальческие глаза, с их взглядом смертельно раненного орла?



Или - притерпевшиеся к запаху крови, все равно, будь это даже кровь великомученика, равнодушные ко всему на свете, кроме собственного сна и пищеварения, трусливые, растерянные и неблагодарные - мы совсем утратили способность благоговеть перед подвигом <…> и расчетливо преклоняемся только перед успехом, сулящим нам еду и покой?.."

Как и Бунин, Куприн защищает Адмирала от всех обвинений: Колчак стяжал "кровавые лавры мученика", решая задачу, которая "превышала, по своему неизмеримому значению и по своим исключительным трудностям, всё, что когда-либо выпадало на долю русских государственных людей". К поражению привели не его личные качества, а эгоистическое малодушие раздробленного и разложившегося русского общества. В простом же народе, по утверждению Куприна, Верховный Правитель встретил больше понимания: "Говорят, что Колчак был малодемократичен - и в этом одна из причин его неуспеха. Прочитайте вновь текст его присяги и его воззвание к русскому населению. Биение верного и правдивого сердца слышится в их каждом слове. Эти печатные документы хранятся до сих пор в крестьянских избах, за образами, как святыня, и, находя их, большевики расстреливают хозяев". В заключение автор, как и два названных выше писателя, выражает надежду, что подвиг Колчака еще будет оценен – «когда-нибудь, очнувшись, Россия воздвигнет ему памятник, достойный его святой любви к родине».



Однако вернемся к последней фразе в 1-й части нашего повествования о Колчаке А.В.:

1904 г. - Иркутск. Харитоньевская церковь. В присутствии своего отца Василия Ивановича Колчак венчается с Софьей Федоровной Омировой.
------------------------------------------------------------------------------------------------------
коммент:
В наше время Харитоньевская церковь, где в 1904 году венчался Колчак, по злой иронии судьбы пребывала уже на улице 5-й армии - той самой, что сделала Иркутск советским. В церкви, когда-то грациозно красивой, в советское время было общежитие...
Теперь серо-бежевые руины храма реставрируются.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------
Краткое , немного дополненное (см. 1-ю часть), напоминание из биографических сведений о С.Ф. Омировой:
Колчак (урожд. Омирова), Софья Федоровна (1876—1956) — жена А.В. Колчака с 1904 г. Родилась в Каменец-Подольске, где ее отец, Федор Васильевич Омиров, был начальником Казенной палаты и в последние годы жизни фактически управлял Подольской губернией. Ф.В. Омиров — сын подмосковного священника, ученик и друг М.Н. Каткова и академика Грота. Мать С.Ф., Дарья Федоровна, урожд. Каменская, сестра скульптора Ф.Ф. Каменского, среди далеких своих предков числила барона Мини-ха (брата фельдмаршала, елизаветинского вельможу) и генерал-аншефа М.В. Берга (разбившего Фридриха Великого в Семилетнюю войну). С.Ф. Омирова — воспитанница Смольного института. Знала семь языков; французским, немецким и английским владела превосходно.

Семейное счастье не было долговечным, ибо пришло время новых испытаний, а именно - война.



Александр Васильевич Колчак, как только началась Русско-японская война (не вылечившись до конца) - в марте 1904 г. отправляется в Порт-Артур служить под началом адмирала Макарова, который, принимая во внимание состояние его здоровья, подорванного двумя экспедициями, определил молодого офицера вахтенным начальником на крейсер «Аскольд». Через несколько дней адмирал Макаров погиб на подорванном и затонувшем броненосце «Петропавловск»…



Вскоре Колчак был назначен на минный заградитель «Амур». На этом небольшом судне, по воспоминаниям современников, он, выйдя однажды ночью из порта, потопил 4 японских транспорта с грузом и войсками. Зарекомендовав себя храбрейшим и распорядительным офицером, Александр Васильевич, спустя всего несколько дней, получил новое назначение – на эскадренный миноносец «Сердитый». Он начал командовать уже будучи больным тяжёлым воспалением лёгких, едва держась на ногах, и вскоре слёг в госпиталь, откуда, едва оправившись, вновь вернулся на миноносец и приступил к установлению мин и заграждений около Порт-Артура. Именно на этой минной банке подорвался японский крейсер «Такосадо», что было единственным случаем за всю войну.
За это он был награжден орденом Св. Анны 4-й степени. Осенью Колчак перевелся на берег - дал знать о себе сильный суставный ревматизм. В последние 2,5 месяца осады Порт-Артура Колчак успешно командует батареей морских орудий, которые нанесли самые большие потери японцам. В последние дни обороны Порт-Артура получил ранение.
Но не ранение, а всё усилявшийся ревматизм заставил его в дни падения Порт-Артура лечь в госпиталь.



С падением Порт-Артура раненый и больной Колчак оказался в японском плену. Уважая его храбрость и талант, японское командование одному из немногих оставило Колчаку в плену оружие, а потом, не дожидаясь окончания войны, предоставило ему свободу. 29 апреля 1905 г. Колчак вернулся в Санкт-Петербург.
За оборону Порт-Артура Колчак был награжден орденом святого Станислава 2-й степени и золотым Георгиевским кортиком с надписью "За храбрость".
В Петрограде врачебная комиссия признала Колчака полным инвалидом и дала четырёхмесячный отпуск для лечения на водах.



С образованием в 1906 году Морского Генерального штаба Александр Васильевич стал начальником его статистического отделения, а затем возглавил подразделение по разработке оперативно-стратегических планов действий на Балтике.
В Морском Генштабе Александр Васильевич выступил со своим ключевым докладом «Какой нужен Русский флот», в котором говорил: «России нужна реальная морская сила, на которую могла бы опереться независимая политика, которая в необходимом случае получает подтверждение в виде успешной войны. Эта реальная сила лежит в линейном флоте, и только в нём, по крайней мере, в настоящее время мы не можем говорить о чём-либо другом».
В качестве эксперта Колчак неоднократно выступал на заседаниях комиссии по обороне в Государственной думе. Депутат Н.В. Савич вспоминал: «…И среди этой образованной, убеждённой, знающей своё ремесло молодёжи особенно ярко выделялся молодой, невысокого роста офицер. Его сухое, с резкими чертами лицо дышало энергией, его громкий мужественный голос, манера говорить, держаться, вся внешность выявляли отличительные черты его духовного склада, волю, настойчивость в достижении, умение распоряжаться, приказывать, вести за собой других, брать на себя ответственность. Его товарищи по штабу окружали его исключительным уважением, я бы сказал даже, преклонением; его начальство относилось к нему с особым доверием. По крайней мере, во все для ведомства тяжёлые минуты – а таких ему пришлось тогда пережить много – начальство всегда выдвигало на первый план этого человека, как лучшего среди штабных офицеров оратора, как общепризнанного авторитета в разбиравшихся вопросах. Этим офицером был капитан 1-го ранга Александр Васильевич Колчак. (…) Можно считать несомненным, что, когда закладывались основные камни будущей реконструкции ведомства и восстановления флота, Колчак внёс свой крупный вклад в дело, которое ему было так дорого».
Назначенный военно-морским экспертом в 3-й Государственной думе, он вместе с коллегами тщательно продумал и составил Большую и Малую судостроительные программы, все выкладки и положения которых были настолько строго выверены и обоснованы, что власть без проволочек ассигновала нужные средства. Программа возрождения флота включала в себя строительство новых мощных кораблей, реорганизацию управления военно-морскими силами, освоение новых методов ведения боевых действий. В рамках этого проекта Александр Васильевич Колчак в 1906-1908 гг. лично курировал постройку четырех броненосцев.
М.И. Смирнов вспоминал: «В штабе он явился одним из самых деятельных работников. Не было вопросов оперативного, тактического или организационного характера, разработке которых его мысль не приняла бы самого близкого участия». Колчак со своими соратниками составили прогноз, в котором ещё задолго до войны с Германией, предсказали её и даже почти точно определили срок её начала.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
коммент. - поражают меня своим цинизмом строки, которыми некоторые "исследователи" и "историки" пытаются умалить заслуги А.В. Колчака пред Отечеством, а иногда и просто очернить его личность.
Вот характерный пример таковых высказываний.
"Личность военного преступника А.Колчака (по-турецки - ядовитый гриб, из бессарабских дворян) несколько побледнела на фоне военных преступлений последних лет на территории бывшего СССР и в мире, но осталась такой же мрачной для знающих историю своей страны, по-настоящему культурных и благородных людей.
Посланный в Арктику в начале ХХ в. молодой офицер А.Колчак для уточнения картографической съёмки и сверки имевшихся уже данных делал то, что под силу любому младшему флотскому офицеру. Таких «экспедиций» за последние 100 лет тысячи - каждая штурманская вахта. Никому и в голову не приходило объявлять обычную работу героизмом ни в царской России, ни в СССР, тем более в рыночных странах, где всё оценивается личной выгодой".
Совсем иную характеристику научным трудам и экспедициям с участием Колчака дает академик Ф.Н. Чернышёв. Он отмечал, что даже «норвежцы не решаются делать такие сложные путешествия, как А.В. Колчак». Результаты и материалы экспедиций же были столь велики, что над ними работали русские и иностранные учёные, объединённые в специальную комиссию, просуществовавшую до 1919-го года.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
Но давайте вернемся к вопросу о возрождении флота.
Увы, в определённый момент, начатая работа оказалась приостановленной и едва не прекращена вовсе. Новый морской министр Воеводский начал перекраивать уже запущенную программу возрождения флота, за которую столько времени сражался Колчак. Потрясённый и крайне удручённый этим фактом, Александр Васильевич решил вновь обратиться к науке.
В 1908 г., по предложению известного полярного исследователя Вилькицкого, Колчак организует морскую экспедицию вдоль берега Сибири. Эта экспедиция положила началу освоения Северного Морского пути. Колчак вспоминал: «Я считал необходимым иметь два таких судна, чтобы избежать случайностей, неизбежных в такой экспедиции. …Всё свободное время я работал над этим проектом, ездил на заводы, разрабатывал с инженерами типы судов». Для экспедиции по плану Колчака были построены два мощных судна (ледокола) – «Таймыр» и «Вайгач». В 1913-м году именно на них Б.А. Вилькицкий открыл Северную Землю, а в 1914-1915 проложил Северный морской путь. Следует напомнить, что в 1938-м году ледокол «Таймыр» участвовал в снятии с льдины полярной станции папанинцев. В 1909-1911 гг. Колчак снова в полярной экспедиции. В результате им были получены уникальнейшие (не устаревшие до сих пор) научные данные.
Интересный, но и печальный факт состоит в том, что никто иной как А.В. Колчак, участвуя в 1912-м году в обсуждении плана экспедиции Г.Я. Седова к Северному полюсу, имевшей трагический конец, указывал на его серьёзные недостатки.
Следует напомнить, что А.В. Колчак, награжденный орденом Св. Владимира и "Большой Константиновской медалью", стал еще и действительным членом Императорского Географического общества. С этого момента его стали называть "Колчак-полярный".
Картами Русского Севера, составленными Колчаком, пользовались советские полярники (включая военных моряков) вплоть до конца 50-х годов.
По возвращении из экспедиции Колчак узнает, что его судостроительная программа вновь оказалась востребована. Новый министр И.К. Григорович просил его приехать в столицу и продолжить работу по претворению её в жизнь. Александр Васильевич согласился.
Судостроительная программа отныне не встречала преград, и по ней спускались на воду мощные, маневренные, хорошо вооружённые корабли, линкоры, крейсера, подводные лодки… Н.В. Савич вспоминал: «Работа шла полным ходом. Старые заводы, заново перестроенные, были завалены заказами, спешно строились новые заводы и верфи, флот много плавал, учился, стрелял…» Так рождался новый российский флот, флот, который будет служить многие годы, служить и тогда, когда один из главных строителей его будет убит, имя его оболгано, а труды, плодами которых убийцы пользовались даже в годы Второй Мировой, преданы забвению.
В 1912 г. Колчак был приглашен контр-адмиралом фон Ессеном на службу в Штаб Балтийского флота. Фон Эссен назначает Колчака на должность флаг-капитана оперативной части Штаба. Вместе с фон Эссеном Колчак разрабатывает планы подготовки к возможной войне с Германией на море.
Н.В. Савич, побывавший на Балтийском флоте незадолго до войны, писал о Колчаке: «Он работал больше всех, был душою и мозгом оперативного отдела штаба. И в дружеских интимных беседах в каюте адмирала, где разговаривали и спорили после еды офицеры его штаба, обращаясь к хозяину как к любимому отцу или старшему уважаемому брату, опять голос Колчака звучал наиболее веско, с его мнением больше всего считались, он опять пользовался всеобщим уважением и авторитетом. Видно было, что им гордятся, им восхищаются. Эта репутация была вполне заслужена. Тут он был в своей сфере, он знал, чего он хочет, знал прекрасно людей, своих товарищей, начальников и подчинённых, отлично понимал, что от каждого из них можно ожидать. Он ставил себе всегда продуманные цели, правильно оценивал обстановку и умел настоять на выполнении раз поставленных заданий. Он был правою рукою адмирала, его ближайшим и деятельнейшим помощником. Его роль в период подготовки Балтийского флота к войне была громадна».



Блицкриг на суше против Франции кайзеровское верховное командование рассчитывало начать внезапным вероломным и сокрушительным ударом по Российской Столице – Санкт-Петербургу с моря. Огромный германский флот на Балтике под командованием Генриха Прусского готовился в первые дни войны (как на параде) войти в Финский залив. Германские корабли, неожиданно подойдя вплотную к Санкт-Петербургу, должны были обрушить на Правительственные и военные учреждения ураганный огонь 12-дюймовых крупповских сверхмощных орудий, высадить десанты и в течении нескольких часов захватить все важнейшие объекты Столицы и вывести Россию из войны.
Этим наполеоновским планам Кайзера Вильгельма не суждено было сбыться.
В августовские дни 1914-го года на Балтийском флоте ожидали приказа из столицы об установке минных заграждений, но его всё не было. Адмирал Эссен волновался, опасаясь, что немцы прорвутся в Финский залив. Пригласив к себе Колчака, он поделился с ним своими опасениями, сообщив что разрыв с Австрией уже произошёл, и разрыва с Германией теперь следует ждать со дня на день. Александр Васильевич заявил, что нужно ставить минное поле на свой страх и риск, не взирая на возможные последствия. Эссен согласился. Когда подняли сигнал «начать постановку заграждений», и флот вышел в море дабы прикрывать эту работу, из морского штаба пришла телеграмма-«молния»: «Ставьте минные заграждения». Через несколько часов была получена телеграмма с объявлением войны.
С.Ф. Омирова (Колчак) к началу войны имела от А.В.Колчака трех детей, из которых младшая, Маргарита, прожила совсем мало (1913—1915). Жила в Гатчине, затем в Либаве. После обстрела Либавы немцами в начале войны (2 августа 1914) бежала, бросив все, кроме нескольких чемоданов; казенная квартира Колчака была затем разгромлена, и имущество семьи погибло. Дочь умерла в Гатчине, где, видимо, какое-то время жила и Софья Федоровна. Переехала вслед за мужем в Гельсингфорс
Война не щадит и детей. Семья Колчака тяжело переживает утрату двух крошек-дочерей. Выжил лишь старший сын Ростислав.
1914 г. и Первая мировая война определили еще один поворотный момент в жизни А.В. Колчака, его жены и детей, а также и другой семьи - Тимиревых.
Именно тогда впервые произошла встреча и последующее знакомство Александра Васильевича Колчака с Анной Васильевной Тимиревой, жизни которых соединились воедино до окончания их земного пути.
Давайте обратимся к воспоминаниям Анны Васильевны Книпер (Тимирёвой).
"Остается так мало времени: мне 74 года. Если я не буду писать сейчас — вероятно, не напишу никогда. Это не имеет отношения к истории — это просто рассказ о том, как я встретилась с человеком, которого я знала в течение пяти лет, с судьбой которого я связала свою судьбу навсегда.
--------------------------------------------------------------------------------------------------
коммент.:

Анна Васильевна Сафонова (Тимирева - в замужестве) родилась в семье известного музыканта Василия Ильича Сафонова, сына казачьего генерала И.И. Сафонова в 1893 г., 30 июля. Ее отец в 1906 г. - стал директором Московской консерватории, потом он возглавит Национальную Нью-йоркскую.
В 1908 г. в Москве начала брать уроки рисунка и живописи в частной студии профессора Академии художеств С.М. Зейденберга. Училась в гимназия княгини Оболенской в Москве, где в 1911 г. получила аттестат зрелости.
----------------------------------------------------------------------------------------------------
Анна Васильевна подолжает:
"Восемнадцати лет я вышла замуж за своего троюродного брата С.Н. Тимирева (коммент.: в 1911 г. (Москва) вышла замуж за Сергея Николаевича Тимирёва). Еще ребенком я видела его, когда проездом в Порт-Артур — шла война с Японией — он был у нас в Москве. Был он много старше меня, красив, герой Порт-Артура. Мне казалось, что люблю, — что мы знаем в восемнадцать лет!"
----------------------------------------------------------------------------------------------------
коммент.:
Тимирев, Сергей Николаевич (1875—1932) — контр-адмирал (1917). Из семьи военного моряка. Окончил Морской кадетский корпус (1895), два года плавал в Средиземном море и Тихом океане младшим штурманом на крейсере "Россия". Затем зачислен в Гвардейский экипаж, где состоял до 1911 г. Участник Русско-яп. войны, служил на броненосцах "Пересвет" и "Победа", награжден золотой саблей "За храбрость" (1907). Тяжело ранен в Порт-Артуре на Высокой горе накануне сдачи крепости. Попав в японский плен, отказался дать подписку о дальнейшем неучастии в войне и оставался в плену до заключения мира. В 1906—1907 гг. — пом. ст. офицера на эскадренном броненосце "Цесаревич" — флагманском корабле 1-го Гвардейского отряда. В этой должности началась его работа по воспитанию будущих офицеров флота, неожиданно прерванная назначением на имп. яхту "Штандарт", где Сергей Николаевич прослужил ст. офицером почти четыре года (1907—1910).
Женился на А.В. Сафоновой в 1911 г...



Приближение весны 1914 г. Сергей Николаевич встретил в должности командира учебного судна "Верный" (1912—1915)...
"Верный", как не боевое судно, был отправлен в Кронштадт, где до декабря 1914 г. нес дозорную и брандвахтенную службу...
В последних числах декабря 1914 г. он получил предложение занять место флаг-капитана по распорядительной части в штабе Балтфлота...
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Тимирева вспоминает:
" В начале войны с Германией у меня родился сын (коммент: в 1914 г. в Ревеле в их семье родился сын Владимир Сергеевич Тимирев). Мы жили в Петрограде, ему пришлось ехать в Гельсингфорс. Когда я провожала его на вокзале, мимо нас стремительно прошел невысокий, широкоплечий офицер.
Муж сказал мне: "Ты знаешь, кто это? Это Колчак-Полярный. Он недавно вернулся из северной экспедиции"...



Продолжение 3-й части ожидается через некоторое время...