Когда богиня Никто набрасывает на Землю черное покрывало, на землю спускается мрак. Только звезды трепещут и испускают бледный свет. Их много, ими сплошь усеяно Небо, но они бессильны прогнать ночную тьму, поглотившую Землю. И когда отчаянье разрастается, на востоке появляется нежное сияние. Оно робко усиливается, словно даль поднебесная в объятиях пламени... На горизонте начинает подниматься богиня Луны, и от ее золотистых одежд льется серебристый свет, от которого бежит ночной мрак. (мною отредактировано)

И снова Ян Липин, на этот раз с пробуждением женственности на фоне полной Луны

Обычно в танцующей паре лидирует кто-то один. В этой же композиции выразительны оба танцора, и при этом они друг друга усиливают. Танец построен на парадоксе: холодные, призванные к самолюбованию птицы, прекрасно понимают друг друга и знают, чего хотят. Их взаимодействие основано на гармоничной смене позиций: Нарцисс легко становится зеркалом ради избранника, и сам наслаждается собственным отражением в глазах партнера. Почти по Оскару Уальду:
Когда Нарцисс погиб, нимфы леса — дриады — заметили, что пресная вода в ручье сделалась от слёз солёной.
— О чём ты плачешь? — спросили у него дриады.
— Я оплакиваю Нарцисса, — отвечал ручей.
— Неудивительно, — сказали дриады. — В конце концов, мы ведь всегда бежали за ним вслед, когда он проходил по лесу, а ты — единственный, кто видел его красоту вблизи.
— А он был красив? — спросил тогда ручей.
— Да кто же лучше тебя может судить об этом? — удивились лесные нимфы. — Не на твоём ли берегу, склонившись не над твоими ли водами, проводил он дни?
Ручей долго молчал и наконец ответил:
— Я плачу по Нарциссу, хотя никогда не понимал, что он — прекрасен. Я плачу потому, что всякий раз, когда он опускался на мой берег и склонялся над моими водами, в глубине его глаз отражалась моя красота".
Тонко и изысканно. Прекрасное вхождение в образ, сам же танец необычайно красив!