Тема подтверждения воздушных побед традиционно остаётся самой обсуждаемой в кругу любителей истории военной авиации, однако данных для чёткой привязки участников воздушного боя по месту и времени чаще всего, увы, не хватает. В этом смысле столкновения двух одиноких самолётов в бескрайнем небе — идеальный предмет для изучения. Противостояние «глаза в глаза» конкретных людей выглядит не менее захватывающим, чем сражения обезличенных воздушных армад. 9 июля 1942 года такой воздушный бой, в котором победителями себя посчитали обе стороны, произошёл над Азовским морем между советским бомбардировщиком СБ и истребителем «Мессершмитт» Bf 109G-2 из хорватской эскадрильи 15.(kroat.)/JG 52.

367-й скоростной бомбардировочный авиационный полк был сформирован в конце июля 1941 года в Азербайджане на аэродроме с поэтическим названием Агдам на базе двух эскадрилий, выделенных из 41-го СБАП, и первоначально в документах фигурировал как 41-й «А» СБАП. Командиром полка назначили опытного лётчика, участника боевых действий в Китае и советско-финляндской войны майора Ивана Ивановича Автомонова. Большая часть личного состава нового полка принимала участие в советско-финляндской войне 1939–1940 гг. На вооружение полк получил 19 бомбардировщиков СБ различных серий выпуска из того же 41-го СБАП.

В конце августа последовало вторжение Красной армии в Иран, и в ходе короткой кампании 41-й «А» СБАП выполнил 115 боевых вылетов. В октябре из состава полка, переименованного в 367-й СБАП, выделили личный состав для формирования ещё одной части — 367-го «А» СБАП.

«Большая война» для 367-го СБАП началась в декабре 1941 года в составе 135-й смешанной авиационной дивизии ВВС 44-й армии Закавказского фронта. Полк действовал с аэродрома Абинская, имея в боевом составе 17 СБ.

Учитывая то, что в ВВС Закавказского фронта было всего три полка скоростных бомбардировщиков (два на СБ и один на Пе-2), а также четыре полка дальних бомбардировщиков ДБ-3 и ДБ-3Ф, имевших каждый от 15 до 29 бомбардировщиков, понятно значение даже одной боеспособной части. После первых боёв, в январе 1942 года, в состав 367-го СБАП передали оставшиеся самолёты и экипажи 41-го «А» СБАП (второго формирования), и с 26 бомбардировщиками полк остался единственным полком СБ в составе ВВС фронта.

После первых тяжёлых воздушных боёв с 4–5 февраля 1942 года 367-й СБАП в основном перешёл на ночную работу. В мае полк получил на пополнение 14 СБ из корпусных и разведывательных эскадрилий и продолжил боевые действия уже в составе 113-й бомбардировочной авиадивизии. В этот период в основном целями были самолёты противника на аэродромах Саки, Сарабуз, Багерово, Граматтиково, реже скопления войск, а также плавсредства в портах Феодосия и Керчь. Кроме того, иногда самолёты полка использовались в разведывательных полётах, и этот рассказ как раз про один из таких вылетов.

9 июля 1942 года полку была поставлена задача провести разведку аэродромов Таганрог, Мариуполь и Будённовка (Новоазовск), а также плавсредств в портах Таганрог и Мариуполь. Лететь выпало экипажу 1-й эскадрильи сержанта Федора Чеснокова. Несмотря на невысокое звание и срок службы, окончивший училище в ноябре 1941 года пилот имел опыт боевой работы, в том числе и ночью, а так как до 367-го СБАП он проходил службу в 152-й отдельной разведэскадрилье, то имел подготовку и как разведчик. Штурманом в экипаже был младший лейтенант Григорий Токаленко, также вполне опытный боец, выполнивший к концу июня 1942 года 40 боевых вылетов. Молодого стрелка-радиста решили заменить на опытнейшего специалиста по радио, начальника связи эскадрильи младшего лейтенанта Сергея Васильевича Дурнова, который прослужил стрелком-радистом четыре года, имел опыт финской войны, прежде служил флагманским стрелком-радистом в экипаже командира полка, и был награждён орденами Красного Знамени и Ленина.

Лететь экипажу СБ предстояло в опасный район. Немецким командованием задачи ПВО побережья Азовского моря были возложены на хорватскую истребительную эскадрилью 15.(kroat.)/JG 52, базирующуюся на аэродроме Мариуполь, которая буквально неделей раньше, 1 июля, в дополнение к имеющимся 15 Bf 109Е получила на вооружение 13 новейших Bf 109G-2. После этого полёт старого бомбардировщика без сопровождения в район Мариуполя был похож на тыканье палкой в осиный улей.

Тем не менее приказ есть приказ, и около 09:30 по московскому времени одиночный СБ пошёл на старт. Для большей безопасности полёт проходил на высоте 7000 метров, которая была крайне редкой в реалиях советско-германского фронта, однако в этот раз предпринятые меры предосторожности пропали зря. На перехват разведчика стартовал одиночный «Мессершмитт», который пилотировал опытнейший лётчик гауптман Златко Стипчич (Zlatko Stipčić), на счету которого уже было пять личных побед.

К сожалению, нет информации, на новом «Густаве» или на старом «Эмиле» летел хорватский лётчик, однако для любого из них догнать старый СБ не составляло проблемы, что и произошло. Экипаж советского разведчика, занятый наблюдением за целями на земле, судя по всему, не подозревал об опасности и заметил перехватчик буквально в последний момент, когда хорват уже заходил в атаку.

Из-за большой разницы в скорости теперь избежать боя было невозможно, и оставалось только одно — отбиваясь, пытаться уйти как можно дальше в сторону советского берега. Учитывая вооружение «Мессершмитта», задача была непростой, однако экипаж СБ дал бой. Подробности боя нам известны в основном из советских документов, которые тем не менее дают подробную картину событий — тем более, что кроме скупых оперативных документов сохранились рапорты членов экипажа. Самое полное описание содержится в рапорте младшего лейтенанта Дурнова:

«Днём 9 июля 1942 года экипаж пилота сержанта Чеснокова, штурмана мл. лейтенанта Токаленко и стрелка-радиста мл. лейтенанта Дурнова производил разведку по побережью Мариуполь – Таганрог на высоте 7000 метров; при возвращении с задания был атакован истребителями противника Ме-109. Начало появления истребителей Ме-109 было слева на нас на дистанции 150 метров. Проскочил вперёд сзади и начал атаковать. После первой атаки у меня отказал пулемёт. Причина отказа: утыкание звеньев в головке турели; задержка была устранена простым финским ножом. На третьей атаке ввиду того, что в маске представлялась трудность ведения прицельного огня, я её сбросил, и весь остальной бой вёл без кислорода. На четвёртой атаке у меня вновь отказал пулемёт, повторилась та же задержка, устранённая таким же образом. На шестой уже атаке Ме-109 мной был сбит, в это время высота была уже 5200 метров. Самолёт противника не горел, упал на берегу моря. Точное место мной не определено, расстояние от берега не знаю. Ранение в ногу и руку почувствовал в тот момент, когда переходил от турели к борту самолёта для определения местоположения самолёта Ме-109. После чего я уже никаких разговоров с пилотом вести не мог потому, что было потеряно некоторое сознание. После посадки самолёта на живот самочувствие было хорошее».

Рапорт сержанта Чеснокова:

«Днём 9 июля 1942 года экипаж пилота сержанта Чеснокова, штурмана мл. лейтенанта Токаленко и стрелка-радиста мл. лейтенант Дурнова, возвращаясь с боевого задания, при отходе от города Мариуполь был атакован истребителем Ме-109 на высоте 7000 метров. Сделав несколько атак, он ранил мл. лейтенанта Дурнова. При выходе из последней атаки Ме-109 мл. лейтенантом Дурновым был сбит и упал на береговую черту в районе пункта Воронцовская. О чём подтверждаю».

Рапорт младшего лейтенанта Токаленко:

«Днём 9 июля 1942 года при выполнении боевого задания на разведку наш самолёт с экипажем в составе: пилот сержант Чесноков, штурман мл. лейтенант Токаленко и стрелок-радист мл. лейтенант Дурнов — был атакован истребителем Ме-109. Бой начался на отходе от Мариуполя и продолжался до нашего берега. При подходе к берегу несколькими удачными очередями на исходе боекомплекта флагманским стрелком-радистом мл. лейтенантом Дурновым был сбит истребитель Ме-109 возле береговой черты в районе пункта Воронцовская. О чём подтверждаю».

Стоит добавить описание боя из журнала боевых действий 113-й БАД, так как в нём содержатся важные сведения о повреждениях советского бомбардировщика, ранениях экипажа и потерях противника:

«При отходе от Мариуполя экипаж был атакован одним Ме-110. Произведено до семи атак сзади-снизу-сверху. В результате пробита гидросистема шасси, перебиты троса, отбит триммер руля поворота. Пробиты масляные и бензобаки, прострелен правый мотор. Ранен в правую руку и левую ногу стрелок-радист мл. лейтенант Дурнов, легко ранен в левую ногу штурман мл. лейтенант Токаленко. Насчитано до 90 пулевых и четыре пушечных пробоины. По докладу, Ме-110 в районе Воронцовская, дымя, пошёл на снижение (обстрелян огнём пулемёта стрелка-радиста)».

Согласно лаконичной записи в немецких документах, 9 июля 1942 года гауптман Стипчич в 09:40 по берлинскому времени в районе Ейска сбил «SB-3», при этом его самолёт повреждений не получил.

Это был долгий и напряжённый поединок: расстояние от Мариуполя до Ейска — 60 км, и бой продолжался примерно 10–15 минут. Хорватский лётчик проявил настойчивость, проведя 6–7 атак, а также показал серьёзную стрелковую подготовку. По советским данным, он буквально изрешетил СБ, добившись около 100 попаданий. То, что бомбардировщик не загорелся и не потерял управление — однозначно везение.

Экипажу СБ в фактически безвыходной ситуации удалось отбиться и вернуться на свой аэродром, хотя посадка была произведена на брюхо, а впоследствии самолёт пришлось уничтожить при отступлении. Заслуживают уважения и хладнокровные действия стрелка-радиста, дважды устранившего неисправность пулемёта, и мужество и профессиональные действия молодого пилота, вчерашнего выпускника училища, который 200 километров вёл избитый самолёт с одним мотором и смог выполнить успешную посадку.

Фактически бой не выявил победителя. И хорват, и советский экипаж были достойны друг друга. Действуя упорно и хладнокровно, обе стороны тем не менее завысили свои достижения. Хорватский ас понадеялся на то, что советский бомбардировщик с выбитым мотором после 15 минут преследования всё же упадёт, но «сбитый» СБ проковылял на одном моторе до аэродрома Абинская ещё 200 км. Экипаж СБ, судя по записи в журнале боевых действий дивизии, вообще мог видеть только снижающийся «Мессершмитт», однако все трое лётчиков записали его в сбитые и подтвердили это рапортами. Для современных горе-исследователей, которые то и дело рассказывают о том, что победы советских лётчиков строго проверялись и подтверждались какими-то «самыми-самыми объективными» данными, этот случай служит наглядным примером — воздушные победы завышались всеми сторонами, и советские лётчики вовсе не были исключением из правил.

Примечательно, что все три члена экипажа СБ пережили войну и ещё долго служили в ВВС. Пилот Фёдор Чесноков стал одним из лучших советских лётчиков-бомбардировщиков. Менее чем через год после описываемых событий, 24 мая 1943 года, за 171 результативный боевой вылет он был удостоен звания Героя Советского Союза. Всего за войну Чесноков выполнил 240 боевых вылетов. На счету Григория Яковлевича Токаленко был 191 боевой вылет, у Сергея Дурнова — 150 боевых вылетов. Судьба хорватского лётчика сложилась иначе: ас с 12 победами, сотник Златко Стипчич в мае 1945 года был взят в плен солдатами югославской народно-освободительной армии и казнён как военный преступник.

Автор выражает благодарность Борису Цигличу, Владимиру Раткину, Василию Золотову и Андрею Симонову за предоставленный материал и другую помощь в работе над статьёй...

Михаил Тимин

ссылка