Вчера, на фоне новостей из Европы, перечитывал старую «Новую газету» (от 16.11.2015) – про теракты в Ливане и Ираке. И проводил интересные параллели…
Вот фото и видео со взрывов в Брюсселе. Паника, шок, кровь, тела. Люди бегут со всех ног, прячутся. И такое можно видеть на фото и видео со всех европейских терактов. И что-то каждый раз меня задевало, какое-то неуловимое отличие от репортажей с терактов в арабских странах… В этой статье я его нашёл. Все просто: когда случается теракт в арабской стране, то люди обычно не бегут. Они борются. И спасают других.
Вот пример – тот же Ливан. Четыре смертника ворвались на мотоциклах в оживлённый квартал в южном пригороде Бейрута. У каждого на поясе – взрывчатка. Заехали в толпу и начали приводить взрывчатку в действие. Что случилось бы в Париже, Москве, Брюсселе? Правильно. Паника, люди разбегаются, террористы преследуют группы убегающих и взрываются, нанося огромный ущерб. А что произошло в Бейруте? Первый и второй террорист успели взорваться, погибли 43 человека, более 240 получили ранения. Но люди среагировали молниеносно – набросились на оставшихся! Уже после первого взрыва молодой ливанец бросился на второго террориста и накрыл его своим телом – спас многих людей ценой жизни! Третьего террориста толпа растерзала на месте, он не успел взорваться. Четвёртый, несмотря на ранения, сбежал, но в итоге все же был арестован.
И мне вспомнилось 11 сентября. А точнее – рейс 93. И фраза Тодда Бимера «Навались!»… Этот самолёт не долетел до цели, единственный из четырёх. Все пассажиры и экипаж погибли, но не дали террористам возможности причинить вред другим. Они знали, что умрут, но не смирились.
В истории таких случаев много. Обычно они связаны с военными действиями (можно вспомнить восстание советских пленных в Бадабере 26 апреля 1985 года), но в последние годы есть примеры и с терактами. В большинстве случаев безоружные восставшие всё же погибают. В живых остаются единицы. Точно так же происходит и в тех случаях, когда пленные покорны судьбе. Но есть одно важное отличие: когда происходит бунт – погибают и агрессоры. Их планы рушатся. Их цели остаются недостигнутыми.

А если все равно умирать, так пусть хоть будет ради чего, верно?