Мишна и мидраш

В таннайский период существовало два основных принципа обучения, получивших название мишна и мидраш. До сих пор не закончен давний спор о том, какой из двух методов возник первым. Мишна представляет собой изучение абстрактных и безусловных юридических принципов, не сопровождаемых объяснениями или ссылками на библейские источники. Лишь со временем эти принципы были систематизированы, изложены литературно, атрибутированы. В конце концов, предметно-тематическая организация стала наиболее распространенной и привела к созданию текста, известного как Мишна. Однако в Мишне еще заметны следы предшествующих систем организации материала. В соответствии с методом Мишны мудрецы сообщали свои законодательные решения или решения своих предшественников, не обосновывая их отсылкой к традиции или к Священному Писанию и не объясняя причин, приведших к таким решениям.

Метод мидраша основывается на объяснении Священного Писания и, прежде всего, Торы, которая считалась наиболее авторитетным текстом. Мудрецы и их ученики объясняли с его помощью, каким образом на основании библейских стихов или слов могут быть выведены те или иные законы и как эти законы должны применяться на практике.

Какой же из этих методов возник первым? Уже в конце библейского периода, то есть в персидскую эпоху (Книги Эзры, Неемии и Книги Хроник), существуют свидетельства того, что выведение с помощью мидраша правовых постановлений (мидраш галаха) становилось все более распространенным явлением.

Нераввинистические источники, включая материалы кумранской секты и некоторых других групп, дают основание полагать, что в эпоху Второго Храма интерпретация Писания являлась основой законодательства. Несложно представить себе логическое развитие от метода мидраша к методу Мишны, но обратный процесс не получил до сих пор достаточного объяснения. Все говорит в пользу мнения, что изначально основным методом являлось изучение Библии, а метод Мишны получил свое развитие уже позднее.

В целом история обоих методов может быть прослежена следующим образом. После завершения библейского периода фарисеи переняли приемы мидраша, обнаруживаемые уже в поздних библейских книгах. Как становится понятно из свитков Мертвого моря, другие группы в период Второго Храма использовали схожие методы библейской экзегезы. По мере того как техника мидраша получала все большее развитие в фарисейских кругах, количество внебиблейского материала продолжало расти, пока, наконец сами законы не стали формулироваться в сжатой форме и независимо от Священного Писания. Этот тип законов, похожих по своей структуре на Мишну, стал, по мере развития традиции, изучаться независимо и наряду с мидрашами. К тому моменту, когда на смену фарисеям пришел иудаизм таннаев, оба метода сосуществовали друг с другом, и оба они были переняты таннаями.

Поскольку оба метода использовались в талмудических академиях, материалы, возникавшие в процессе работы, постоянно разрастались и наслаивались друг на друга. Каждое поколение мудрецов дополняло и изменяло выводы своих предшественников. Смесь старой и новой традиции затем передавалась следующим поколениям, и таким образом развитие никогда не прекращалось. По мере продолжения такой работы материалы мидраша и Мишны перемешивались друг с другом и влияли друг на друга, прибегая иногда к прямым заимствованиям. Поздние формулировки законов Мишны испытали на себе влияние библейской интерпретации, и даже в самой Мишне можно встретить примеры мидрашей.

Часто вместо настоящей экзегезы, призванной выводить законы или правовые положения, мидраши использовались для подведения законов Мишны под тот или иной библейский отрывок. Со временем материалы двух этих корпусов переплелись настолько, что в результате сформировалась единая традиция. Таким образом к моменту окончательной редакции таннайских текстов собрания мидрашей и Мишна в целом были согласованы друг с другом. Этому способствовало и то обстоятельство, что, тогда как традиция Мишны более или менее сформировалась в конце I в. н.э. при рабби Иуде Патриархе, редакция мидрашей затянулась до V в.

Галаха и Агада

Термины галаха и агада обозначают в литературе таннаев два направления возникшей традиции. Слово галаха (халаха) обозначало еврейский закон в том виде, как он понимался таннаями и, позже, амораями. Существует два объяснения происхождения этого термина. Многие считают, что он возник из корня хлк - "идти" и был метафорически связан с идеей "жизненного пути". Согласно другой точке зрения, слово галаха происходит из названия поземельного налога в древней Месопотамии, илку на аккадском или халах на библейском арамейском.

В отличие от галахи, агада, известная также как хагада (термин, послуживший позднее названием текста Пасхального Седера), не является обязательной к исполнению. Агада происходит от глагола хигид, означающего "рассказывать", и состоит из комментариев, историй и легенд, предназначенных для привлечения людей к раввинистическому иудаизму и для объяснения его учения и принципов. Так как во многих случаях агада приводит различные подходы к одному и тому же вопросу, ни один подход не может считаться законом. Изначально галаха строилась по тому же принципу, но длительный процесс законотворчества выразился в создании к началу средних веков нормативного свода законов. Практическая необходимость определить авторитетную традицию вела ко все большей и большей стандартизации. Подобного не произошло в случае с неюридической частью раввинистической традиции, агадой, которая сохранила большее разнообразие, чем галаха.

Эти два направления раввинистической традиции отражали творческое напряжение, существовавшее между склонностью к фиксации и гибкостью: двумя полюсами традиции. Твердо установленные нормы и законы уравновешиваются более открытыми и необязательными к исполнению учениями, по поводу которых евреи могли спорить и не соглашаться друг с другом. Эта особенность стала важной составляющей в последующем развитии традиционного иудаизма, так как она допускала стандартизацию большинства галахических принципов, оставляя открытой для обсуждения богословскую сторону вопроса. Последняя, правда, ограничивалась рамками, определенными традицией в конце периода Мишны и Талмуда.

Редактирование Мишны

Уже давно между учеными не утихают споры о природе и истории редактирования, организации и отбора материалов Мишны, ставшей первым основополагающим документом таннайской традиции. Мишна является единственным крупным текстом, окончательная редакция которого приходится на эпоху таннаев, хотя другие тексты, отредактированные позже, в аморайский период (200-500 гг. н.э.), во многом определялись таннайскими материалами. Мишна стала центральным документом в оформлении раввинистического иудаизма. Редакция Мишны, осуществленная рабби Иудой Патриархом (ок. 200 г. н.э.), стала окончанием длительного процесса, хотя это ни в коем случае не преуменьшает значимости этого последнего этапа.

Периодизация "устного закона"

Ок. 150 г. до н.э. - ок. 70 г. н.э. Фарисеи

Ок. 50 г. н.э. - ок. 200 г. н.э. Таннаи

(заметьте пересечение)

Ок. 200 г. н.э. - ок. 500 г. н.э. Амораи

Ок. 500 г. н.э. - ок. 700 г. н.э. Савораи, (только в Вавилонии)

Большинство современных исследователей согласны с тем, что Мишна возникла на базе разрозненных цитат, часть из которых приписывается конкретным мудрецам. Только малая часть материалов Мишны датируется периодом, предшествовавшим римскому завоеванию Палестины в 63 г. до н.э. К периоду между завоеванием и Великим восстанием относятся материалы, связанные с деятельностью Гилеля и Шамая и их школ. Вместе в тем необходимо учитывать, что первоначальная форма ранних материалов была отлична от той, в которой они вошли в состав таннайской литературы после разрушения Второго Храма.

С разрушением Храма и перемещением центра деятельности таннаев в Явну, Ушу, Бет Шеарим и Сепфорис в манере передачи таннайских материалов произошли серьезные изменения. Начался процесс сведения воедино противоположных взглядов по тем или иным вопросам и оформления материала таким образом, чтобы он отражал эти расхождения. Кроме того, получили распространение мнемонические формулы, помогавшие запомнить все возрастающий корпус устной традиции.

Трудно сказать, в какой момент началось редактирование материалов Мишны. Под редактированием мы понимаем сведение компиляторами разрозненных материалов, происходящих из разных источников, в единые блоки текстов. Среди ранних принципов, в соответствии с которыми осуществлялась компиляция материалов, как правило по размерам не превосходящих одной главы в сегодняшней Мишне, следует назвать повторение единой формулы, типа "не существует различия между Х и Y, кроме как Z", и приписывание высказываний конкретным мудрецам. В дошедшем до нас тексте Мишны имеются указания на то, что изначально материал был организован в соответствии с этими принципами, а не в соответствии с доминировавшей на следующих этапах системой предметной классификации.

После разрушения Храма принцип организации материала по предметному признаку стал получать все большее распространение, что открыло возможность для создания полномасштабных "трактатов" по тем или иным вопросам закона. Позднейшая традиция и многие современные ученые приписывают основную предметную классификацию по разделам (седарим) и трактатам (массехтот) рабби Акиве, преподававшему в явнинской академии около 80 - 132 гг. н.э. Не представляется возможным уверенно поддержать или опровергнуть эту теорию. Наряду с этим существует большое число развернутых дискуссий, включенных в трактаты Мишны или даже составляющих последние, которые датируются периодом между Великим восстанием (66 - 73 гг. н.э.) и восстанием Бар Кохбы (132 - 135 гг. н.э.). Это обстоятельство подтверждает использование подобного подхода в то время, по крайней мере, на уровне индивидуальных трактатов. В свою очередь тем, кто после рабби Акивы продолжал свою деятельность в академии Уши, предстояло придать большинству трактатов развернутую форму.

После восстания Бар Кохбы данный процесс продолжился с удвоенной энергией. Как это часто случается после трагического потрясения, каким стал разгром восстания, были предприняты попытки собрать воедино все традиции. В результате окончательно оформилось еще больше трактатов, а галахические принципы, развивавшиеся на протяжении последних десятилетий, послужили основой новым принципам организации и редакции текста. К тому моменту, когда рабби Иуда Патриарх начал свою работу над окончательной редакцией, в его распоряжении, по всей вероятности, было много почти завершенных трактатов и основополагающая система предметной классификации по разделам. Патриарх завершил составление отдельных трактатов и поместил их в соответствующие разделы.

Рабби Иуда Патриарх, часто именуемый в Мишне просто "Рабби", не пытался создать окончательно закрепленного свода законов. Будь это иначе, его работа могла бы рассматриваться как неудавшаяся. Пришедшие после него амораи (мудрецы Талмуда Гемары) отменили или существенно изменили многие из его постановлений. Тот факт, что по ряду вопросов патриарх оставил различные варианты решений, свидетельствует о его желании предоставить будущим раввинистическим судам свободу выбора. Целью компиляции было создание программы для изучения еврейского закона, но в то же время Рабби стремился подчеркнуть свои собственные симпатии, сообщая, какие установления поддерживались меньшинством, а какие - большинством, или указывая на больший или меньший авторитет тех, кто передавал традицию и принимал перечисляемые им решения. Иногда он помещал материалы анонимно, хотя прекрасно знал, через кого они были переданы, с целью показать, что данному установлению необходимо следовать. Эти установления могли также сопровождаться фразой "мнение мудрецов" в случае, когда тот или иной рабби не соглашался с ними.

Весь материал был организован по шести разделам: Зера'им (земельные законы), Мо'ед (праздники, памятные дни), Нашим (женщины, законы брака), Незикин (гражданское право и возмещение ущерба), Кодашим (жертвоприношения) и Тахо-рот (очистительные ритуалы). Каждый раздел включал в себя несколько трактатов. В настоящее время эти трактаты размещены внутри каждого раздела более или менее в соответствии с их объемом. Тот же порядок был позднее использован в Тосефте, а также в Вавилонском и Палестинском Талмудах. Шесть разделов Мишны насчитывают всего шестьдесят три трактата.

(продолжение следует)

http://jhistory.nfurman.com/