Отправить свой анекдот
Одесский дворик. На балкон одного дома выходит одесситка и видит на балконе напротив соседку Сару:
– Сара, мой сифилитик у тебя?
Сара падает в обморок. На балкон выходит Рабинович и говорит:
– Золотце, ну сколько раз тебе повторять: не сифилитик я, а филателист!
– Скажите, если я пойду направо, там будет вокзал?
– Он там будет, даже если вы туда не пойдете.
– Мойша! Ты почти два часа выносил мусор! Как таки так можно?
– Сара, успокойся! Я ж его таки продал!
– Ой, у Рабиновича такое горе!
– Что случилось, что?
– К нему ушла моя жена.
Шел Рабинович по улице. Нашел деньги. Посчитал. НЕ ХВАТАЕТ!
– Алло, это Одесса?
– А вы как думаете?
– Алло, это Рабинович?
– А что?
– Вы знаете, что в Нью-Йорке умер ваш дядя?
– И все мне?
– Вы знаете, сколько за ним долгов?
– Послушайте, куда вы звоните?
Одесса. На балкон выходит мама и кричит:
– Аркаша! Домой!
Мальчик поднимает голову и кричит в ответ:
– Я замерз?
– Нет! Ты хочешь кушать!
Еврейский мальчик пришел к сексопатологу и жалуется, что он только что женился и у него ничего не получается с молодой женой. Доктор просит рассказать, как он располагается в постели. Пациент говорит, что он лежит на правом боку и ничего не получается. Доктор говорит:
– Ну, вы лягте на левый бок...
Пациент:
– Что, лицом к маме?
– Циля! Где ви пропали вчера весь вечер?
– Ой, засиделась у Трахтенбергов и весь вечер играла у них на рояле!
– И я тоже всегда так не любила эту семью!
Все сама...
Мама, опять ты здесь?! Сколько раз я просил не приходить в операционную, когда я делаю операцию! Я же велел вахтерам тебя не пускать. Новенький попался? Это мне повезло. Почему на тебе халат нашего главврача? Ты его одолжила, пока он был в туалете? Какой бульончик? Мама, неужели нельзя подождать, а? У меня сложнейшая операция. Мама, эту штучку, в которую ты тычешь пальцем, вырезать нельзя, это сердце. Еврейское? Не знаю, а какая разница? Мама, для меня все пациенты одинаковы. Я давал клятву Гиппократа. Зачем тебе его отчество? Нет, он не еврей. По-моему, грек. Или римлянин. Хорошо, хорошо, пусть будет еврей, только уйди, ради бога. Да, он сказал, что ко всем пациентам надо относиться одинаково. И к пациенткам. Я не знаю, замужем ли она. Нет, лица я не видел, а что? Жениться? Мама, но почему именно сейчас? Какая девочка? Это старшая операционная сестра. Нет, она не еврейка, а какая разница? Я не собираюсь на ней жениться, с чего ты взяла? Мама, не надо так махать руками, ты заденешь аппаратуру. И вообще, убери руки из брюшной полости оперируемого. И ради бога, не надо мне рассказывать, как делать операцию на сердечном клапане. Ты таки старший бухгалтер, но это немножко не по твоей части. Я не могу сейчас смотреть фотографии тети Рахель из Чикаго. Кто крутится под ногами без дела? Это анестезиолог. Нет, он не еврей. Похож на дядю Зюню? Мама, успокойся, это кошерный мясной скальпель, я им сыр не режу. Нет, мама, извини. Мне для родной мамочки ничего не жалко, но скальпель я тебе не дам. Хорошо, я попью бульончик, но дай обещание, что сразу после этого ты уйдешь. Что ты делаешь? Ты жаркое тоже принесла? И компот? Но почему в операционной? Здесь чище? Мама, давай чуть попозже, а? Больной, конечно, не убежит, но... Руки? Конечно, мыл, перед операцией. Да, утром я кушал. То, что ты оставила. И рыбу. И косточкой не подавился. И уши вымыл. И шею. Я сейчас не могу показать, у меня руки заняты. Что значит "Отрежь что-нибудь для Тузика"? Я знаю, что наш Тузик – чистокровный еврей, но с собаками в операционную нельзя! Мама, направь прожектор на брюшную полость. Спасибо. Дай зажим. Скальпель. Еще зажим. Теперь... Что ты делаешь? Откуда ты знаешь, как это делается? Много раз смотрела, как я делаю? Мама, закончи шов, мне надо в туалет. Мама, что-то я неважно себя чувствую, следующего больного ты будешь оперировать сама.