Поединок с Чертями и Бесами, или Духовные искания Гоголя

Понедельник, 26 Марта 2018 г. 00:15 + в цитатник

ГОГОЛЬ Н.В.

Гоголь и Булгаков — два самых христианских писателя в нашей литературе. По стечению обстоятельств, которое не может, на мой взгляд, быть случайным, оба были потомками священнослужителей.

Мир Гоголя невозможно понять без учета его глубокой религиозности. Он родился в богобоязненной семье. Его первыми точно установленными предками были православные священники Яновские. Полная фамилия писателя — Гоголь-Яновский. Дворянство получил только дед писателя — Афанасий Демьянович (или Дамианович, как он любил себя высокопарно называть). Он дослужился при Екатерине II до майора и вместе с офицерским чином прибавил к своей поповской фамилии прозвище Гоголь.

В это время верхушка малороссийского общества была озабочена поиском благородных корней. Тщеславный Афанасий Дамианович претендовал на происхождение не от кого-нибудь, а от знаменитого полковника Гоголя, жившего во времена самого Хмельницкого! Правда, он не помнил, как точно звали предка, якобы получившего еще при короле Яне-Казимире шляхетство: Остап или Андрей? И в претензиях на дворянство склонялся ко второй версии.

Специалисты по генеалогии ещё в XIX веке разоблачили его наивную ложь. Пантелеймон Кулиш, написавший первую биографию знаменитого писателя, справедливо подметил, что никакой Андрей Гоголь в 1674 г. не мог получить от Яна-Казимира шляхетство, как утверждал Афанасий Дамианович, так как этот король… отрекся от престола ещё за шесть лет до этого.

Василий Афанасьевич Гоголь-Яновский, отец писателя
=======
Да и вообще "полковника Андрея Гоголя" не существовало в природе! Как выяснил тот же дотошный Кулиш, "ни в одном известном документе не встретилось не только полковника Андрея Гоголя, но и никакого другого полковника, кроме Остапа". Вот тот действительно существовал. Но отношения к предкам Николая Васильевича не имел.

Окончательно точку в вопросе поставила в 1902 г. газета "Полтавские губернские ведомости". Как раз к 100-летнему юбилею автора "Мёртвых душ". Разобрав церковные архивы, она выяснила, что первым точно установленным пращуром писателя был некий Иван Яковлевич. Он бежал с Правобережной Украины, все ещё принадлежавшей Польше, на русский берег Днепра и был назначен священником в Троицкой церкви города Лубны. От его имени Иван (на польский манер Ян) предки Николая Васильевича и прозвались Яновскими. Все они по наследству служили священниками, вплоть до гордого Афанасия Дамиановича, тоже окончившего семинарию, но выбравшего светскую карьеру.

Этот Афанасий, по-видимому, был настоящим хватом. Он преподавал иностранные языки детям соседних помещиков и похитил прямо из родительского дома свою ученицу Татьяну — дочь местного "олигарха" Семена Лизогуба, внука самого гетмана Скоропадского. А потом тайно обвенчался с ней, вытребовав приданое и сделав неплохую по местным меркам карьеру. Результатом её и стало дворянство, фальшивая родословная и звучная двойная фамилия Гоголь-Яновский.

Историю этой женитьбы Николай Гоголь использовал в повести "Старосветские помещики", герой которой Афанасий Иванович (даже имя-отчество его только слегка изменено) служил некогда секунд-майором, "был молодцом" и "даже увёз довольно ловко Пульхерию Ивановну, которую родственники не хотели отдать за него". Между прочим, Васильевка — имение родителей Гоголя, в котором он вырос, это бабушкино приданое. Предприимчивый женишок получил его от Лизогубов в довесок к украденной Тане.

Мария Ивановна Гоголь — мать знаменитого сына
=======
Две унаследованные от предков струи переплетались в душе Николая Васильевича. Струя авантюрная, мирская, проявившаяся в деде-угонщике. И духовная, идущая от поколений православных священников. На протяжении всей жизни Гоголь боролся с чертями вокруг себя и бесами в себе. Он усмирял плоть, совершал паломничество к Гробу Господню, не обзаводился материальной собственностью, а тратил деньги на путешествия или помощь ближним.

Ужасающие чудовища приходили ему, становясь образами "Вия" и "Страшной мести". Мертвецы вставали из гробов в его голове. Пролитая веками на Украине кровь стекала страницами "Тараса Бульбы", предостерегая от грядущих кровопролитий. Он мерил себя слишком строгими категориями, которые пока не доступны большинству из нас, и приходил в отчаяние, что не может соответствовать своему идеалу. Главным вопросом для него было спасение души.

В молодости Гоголь верил, что чёрта можно оседлать, как это сделал кузнец Вакула в "Ночи перед Рождеством", чтобы сгонять на нем в Петербург и раздобыть черевички для Оксаны. Он и сам отправился в город на Неве, бросив своей знакомой: "Прощайте, Софья Васильевна! Вы, конечно, или ничего обо мне не услышите, или услышите что-нибудь весьма хорошее".

Им двигало тщеславие. Он жаждал мирского признания, ещё не подозревая, каким тягостным оно будет. В то время он даже внешне больше всего походил на своего Хлестакова. Очевидцы описывают ещё не хрестоматийного безусого Гоголя в 27 лет, когда он появлялся на первых репетициях "Ревизора": "Зелёный фрак с длинными фалдами и мелкими перламутровыми пуговицами, коричневые брюки и высокая шляпа-цилиндр, которую Гоголь то порывисто снимал, запуская пальцы в свой тупей, то вертел в руках, все это придавало его фигуре нечто карикатурное".

Тупей — это клок взбитых волос. Очень модная тогда прическа. Гоголь был франт, как и его герой. Незадолго до этого он изведал свою первую петербургскую любовь — загадочное романтическое увлечение. От переживаний юный писатель сбежал на пароходе в Германию, растратив на вояж все деньги, которые мать выслала ему для уплаты процентов в банк по заложенному поместью. Вернувшись, Николай так расстроился, что отказался от своей доли наследства в родовой Васильевке. Предмет обожания в письме матери он описывал как божество, "облаченное слегка в человеческие страсти", и упомянул между прочим, что заболел от любви какой-то страшной болезнью.

Перепуганная родительница вообразила, что Никоша подцепил нечто венерическое, что привело Гоголя в ужас. "Как вы могли, маменька, — писал он, — подумать даже, что я — добыча разврата, что нахожусь на последней ступени унижения человечества! Наконец решились приписать мне болезнь, при мысли о которой всегда трепетали от ужаса даже самые мысли мои!"

Страшный суд. Эта религиозная тема всегда была близка Гоголю
=======
"И ЗА ТЫСЯЧУ ЗОЛОТЫХ НЕ ЗАХОЧУ ОСКОРОМИТЬСЯ"

Привыкнув к бесчисленным романам Пушкина, гусарскому разгулу Лермонтова, фразе Толстого о женщинах ("В молодости я был неутомим") и уже привыкая потихоньку к тому, что Шевченко захаживал в публичный дом, мы почему-то не хотим представить, что Гоголь на всю жизнь мог остаться девственником. А ведь так, скорее всего, и было.

Нервная натура автора "Ревизора" в реальности не шла дальше эротических фантазий. Он панически боялся борделя — единственного легального места, в которое в те пуританские времена, когда невесты выходили замуж нетронутыми, можно было сливать излишки сексуальной энергии. Отсутствие презерватива, ещё не изобретенного, сулило большие неприятности от встречи с соблазнительными демоницами, населявшими этот антипод рая. Чёрт тут присутствовал убедительно и зримо. У молодого Гоголя хватало благоразумия избегать этого его воплощения.

"Вий". Из-за образа ожившей панночки Гоголя даже обвиняли в некрофилии
=======
Гоголю пытались приписать некрофилию — эротическое влечение к мертвецам. И это на основании того, что в "Вие" он описал, как живую, панночку-ведьму в гробу. Мазохизм — потому что, видите ли, та же ведьма, только в виде старухи, оседлала философа Хому Брута, а он при этом испытывает "бесовски сладкое чувство". Даже — трансвестизм. Для этой догадки хватило всего одной сцены из "Бульбы" — той, где прекрасная полячка надела на голову Андрия "свою блистательную диадему, повесила на губы ему серьги и накинула на него кисейную прозрачную шемизетку".

По этой логике каждый писатель, талантливо изобразивший преступление, сам преступник. Но логика — хромая! Во всех подобных сценах есть только боязнь оказаться под женской властью. Как пишет Гоголь об Андрие в серьгах, "он представлял смешную фигуру". Как говорит гоголевский Хома Брут той же ведьме: "Нет, голубушка! Устарела".

В женщине писателя страшила именно способность превращаться из ангела в ведьму, из молодой красавицы — в уродливую старуху. От нее шла жизнь. И от нее же — смерть. Гоголь был не согласен с этим законом нашего демонического мира. Его герои-мужчины гибнут, теряют достоинство и честь, подчиняясь женщинам. И торжествуют, когда их превосходство отрицают. Торжествуют, начиная от комического проходимца Хлестакова, который соблазняет сразу и жену, и дочь городничего, заканчивая титаном Бульбой, живущим по принципу: "Не слушай, сынку, матери: она — баба, она ничего не знает".

В реальной же жизни у него не было романов. По крайней мере, явных. А если и были, то он очень хорошо умел их скрывать. Возможно, нам ещё откроются тайны, не доступные сегодня.

"ИТАЛИЯ — РОСКОШНАЯ СТРАНА!"

Талант Гоголя так велик, что его постоянно хотят растащить по национальным квартиркам. В современной украинской школе его преподают как иностранного писателя. При этом сотни приспособленцев распускают наукообразные бредни, будто Гоголь только то и делал, что ненавидел Петербург и мечтал жить на Украине. Между тем первое напечатанное произведение Гоголя называется "Италия". Оно вышло в Петербурге в журнале с патриотическим названием "Сын Отечества", когда его автору было только двадцать.

Италия — роскошная страна!

По ней душа и стонет, и тоскует;

Она вся рай, вся радости полна,

И в ней любовь роскошная веснует.

Гоголь написал эти строки, ещё не побывав в стране своей мечты. Но когда побывал, понял, что не ошибся. "Кто был в Италии, — писал он в 1837 году, — тот скажи "прости" другим землям. Кто был на небе, тот не захочет на Землю". Славословиями Италии переполнены гоголевские письма друзьям: "Мне казалось, что будто я увидел свою родину, в которой несколько лет не бывал я, а в которой жили только мои мысли. Но нет, это всё не то: не свою родину, а родину души своей я увидел". Особенно ему нравился Рим. "Кто сильно вжился в жизнь римскую, — признавался Гоголь, — тому после Рима только Москва и может нравиться". Он даже называл итальянский язык вторым родным.

Зинаида Волконская
=======
ДВА БЕСА В СУТАНАХ ОФИЦЕРСКОГО ЗВАНИЯ

Тут же его поджидало ещё одно самое страшное искушение: два беса, принявших вид хитрых католических попиков.

В Риме жила княгиня Зинаида Волконская, принявшая католичество и поселившаяся за границей. Гоголь часто бывал у неё, как и многие другие русские путешественники. Она держала литературный салон. Среди постоянных посетителей его обнаружились два ксендза — Петр Семененко и Иероним Кайсевич. Оба в прошлом польские офицеры, участвовавшие в 1831 году в войне с Россией и разбитые победоносной армией гоголевского земляка фельдмаршала Паскевича. Теперь в эмиграции они надели вместо мундиров сутаны и занялись вербовкой неокрепших православных душ, склоняя их к переходу в католицизм и проповедуя презрение к России.

В Риме. Николай Васильевич часто читал "Ревизор" землякам за границей
=======
Николай Васильевич сразу попал в круг внимания этих предприимчивых прелатов. "Познакомились с Гоголем, малороссом, даровитым великорусским писателем, который сразу выказал большую склонность к католицизму и к Польше", — отметил ксендз Кайсевич в дневнике. "Он молод, — вторил собрату о Гоголе Семененко, — если со временем глубже на него повлиять, то, может быть, он не окажется глух к истине и всею душою обратится к ней". На то же надеялась и княгиня Волконская. Тем более что автор "Вечеров" будто бы даже признался, что "польский язык ему кажется гораздо звучнее, чем русский". Так, по крайней мере, утверждали в один голос оба ксендза-офицера в письме своему собрату Богдану Яньскому.

Дурачил ли их Гоголь? Или, в самом деле, ступил одной ногой на ту дорожку, что погубила его Андрия? Возможно, и то, и другое. Но развязка последовала совершенно неожиданная.

На той же вилле Волконской в Риме умирал от туберкулеза друг Гоголя — молодой поэт граф Иосиф Виельгорский. За минуту до смерти княгиня попыталась притащить к нему католического священника, чтобы уговорить сменить веру. Гоголь самым решительным образом восстал против этого и привёл для исповеди православного попа. Виельгорский умер в вере отцов, хотя истеричка-княгиня и вопила: "Я видела, что душа вышла из него католическая".
После этого Волконская возненавидела писателя и даже не хотела принимать его. Но Гоголь не унывал. Вместо одной души он спас две — свою и друга.

Чёрт и на сей раз был посрамлен. Пройдёт время, и московский издатель Погодин запишет в дневнике о визите Гоголя: "Православие и самодержавие у меня в доме".

Олесь Бузина, 27 марта 2009 года

https://buzina.org/povtorenie/2848-gogol-poedinok-s-chertom.html

Рубрики:

• МИР ВОКРУГ МЕНЯ/Пришлось по душе
• АКТУАЛЬНО, ИЛИ ОБ ЭТОМ ГОВОРЯТ/Особенные люди
• ПРОЗАИКИ ПОСЕТИЛИ ДНЕВНИК

<a href="https://www.liveinternet.ru/users/4444754/post432531081/">РџРѕРµРґРёРЅРѕРє СЃ Р§РµСЂС‚СЏРјРё Рё Р‘РµСЃР°РјРё, РёР»Рё Р”СѓС…РѕРІРЅС‹Рµ РёСЃРєР°РЅРёСЏ Р“РѕРіРѕР»СЏ</a><br/> Р“РћР“РћР›Р¬ Рќ.Р’. 
 
Р“РѕРіРѕР»СЊ Рё Р‘СѓР»РіР°РєРѕРІ вЂ” РґРІР° СЃР°РјС‹С… С…СЂРёСЃС‚РёР°РЅСЃРєРёС… РїРёСЃР°С‚РµР»СЏ РІ РЅР°С€РµР№ Р»РёС‚РµСЂР°С‚СѓСЂРµ. РџРѕ СЃС‚РµС‡РµРЅРёСЋ РѕР±СЃС‚РѕСЏС‚РµР»СЊСЃС‚РІ, РєРѕС‚РѕСЂРѕРµ РЅРµ РјРѕР¶РµС‚, РЅР° РјРѕР№ РІР·РіР»СЏРґ, Р±С‹С‚СЊ СЃР»СѓС‡Р°Р№РЅС‹Рј, РѕР±Р° Р±С‹Р»Рё РїРѕС‚РѕРјРєР°РјРё СЃРІСЏС‰РµРЅРЅРѕСЃР»СѓР¶РёС‚РµР»РµР№.

РњРёСЂ Р“РѕРіРѕР»СЏ РЅРµРІРѕР·РјРѕР¶РЅРѕ РїРѕРЅСЏС‚СЊ Р±РµР· СѓС‡РµС‚Р° РµРіРѕ РіР»СѓР±РѕРєРѕР№ СЂРµР»РёРіРёРѕР·РЅРѕСЃС‚Рё. РћРЅ СЂРѕРґРёР»СЃСЏ РІ Р±РѕРіРѕР±РѕСЏР·РЅРµРЅРЅРѕР№ СЃРµРјСЊРµ. Р•РіРѕ РїРµСЂРІС‹РјРё С‚РѕС‡РЅРѕ СѓСЃС‚Р°РЅРѕРІР»РµРЅРЅС‹РјРё РїСЂРµРґРєР°РјРё Р±С‹Р»Рё РїСЂР°РІРѕСЃР»Р°РІРЅС‹Рµ СЃРІСЏС‰РµРЅРЅРёРєРё РЇРЅРѕРІСЃРєРёРµ. РџРѕР»РЅР°СЏ С„Р°РјРёР»РёСЏ РїРёСЃР°С‚РµР»СЏ вЂ” Р“РѕРіРѕР»СЊ-РЇРЅРѕРІСЃРєРёР№. Р”РІРѕСЂСЏРЅСЃС‚РІРѕ РїРѕР»СѓС‡РёР» С‚РѕР»СЊРєРѕ РґРµРґ РїРёСЃР°С‚РµР»СЏ вЂ” РђС„Р°РЅР°СЃРёР№ Р”РµРјСЊСЏРЅРѕРІРёС‡ (РёР»Рё Р”Р°РјРёР°РЅРѕРІРёС‡, РєР°Рє РѕРЅ Р»СЋР±РёР» СЃРµР±СЏ РІС‹СЃРѕРєРѕРїР°СЂРЅРѕ РЅР°Р·С‹РІР°С‚СЊ). РћРЅ РґРѕСЃР»СѓР¶РёР»СЃСЏ РїСЂРё Р•РєР°С‚РµСЂРёРЅРµ II РґРѕ РјР°Р№РѕСЂР° Рё РІРјРµСЃ... <a href="https://www.liveinternet.ru/users/4444754/post432531081/">Р§РёС‚Р°С‚СЊ РґР°Р»РµРµ...</a>