Валерий ро­дил­ся 9 июня 1947 года в семье клоунов - отец — Аркадий Владимирович Макаров, мать — Вера Ивановна Макарова.

Учил­ся в Ом­ском пе­да­го­ги­че­ском ин­сти­ту­те на ис­то­ри­че­ском фа­куль­те­те вме­сте с бу­ду­щей су­пру­гой — Лю­бо­вью По­ли­щук. Потом вме­сте учи­лись во Все­рос­сий­ской твор­че­ской ма­стер­ской эст­рад­но­го ис­кус­ства в Москве.

Ра­бо­тал в дуэте с Лю­бо­вью По­ли­щук в кол­лек­ти­ве «На эст­ра­де омичи», затем — в мос­ков­ском «Мю­зик-хол­ле». Затем вер­ну­лись в Омск.

Же­нил­ся на По­ли­щук (в Омске у них ро­дил­ся сын Алек­сей), через шесть лет раз­ве­лись (из-за по­сто­ян­но­го пьян­ства Макарова и По­ли­щук с сыном уеха­ла в Моск­ву.

Позже Ма­ка­ров же­нил­ся во вто­рой раз на ба­ле­рине и у них ро­ди­лась дочь.

Скон­чал­ся 7 июля 1992 года в Омске: инсульт.


В 1996 году вышел по­смерт­ный сбор­ник сти­хов Ва­ле­рия Ма­ка­ро­ва — «Я успел влю­бить­ся в одиночество…».

Зачем от ревности влачить
тобой накинутые цепи
и, задыхаясь, смертно пить
вино твоих великолепий,

и грешным слыть не по годам,
пленясь изгибами порока,
предпочитая всем глазам —
твои, с бесóвской поволокой?

Зачем околистым путём
себе торить дорогу в пропасть,
и жертвой быть, и палачом,
запрятав нежность во жестокость,

и поминутно ликовать,
своё безумство сознавая,
и, ведая, не убегать,
застыв у гибельного края?

Зачем же случай напролом
связал неравною судьбою
меня, не ставшего рабом,
с тобой, не ставшею рабою?..

В саване белом позёмка завьюжится,
Свечи погасли, но тлеет одна —
Белой надеждой в мерцающем кружеве,
Тёмной судьбой в перекрестье окна.

Жизнь — лотереей моя предугадана,
Годы сошлись в роковое число,
В доме моём пахнет тленом и ладаном,
В сердце моём и покой, и тепло.

В гроб я улягусь в костюме концертном,
Не накопив на финал ни копья,
Отзолотятся на куполе Церкви
Жалкие грóши, что жертвовал я.

Свечи погасли, закончилась музыка,
Плечи мои обняла тишина…
Только надежда всё призрачно крýжится,
Видно, последней уходит она…

ЛИЦЕДЕИ

И вот лицедеи выходят на круг,
где заговор тлеет над залом, —
запрятав в глаза непритворный испуг —
предвестник удара кинжалом.

Магической силы слепые рабы,
паденья и взлёта холопы,
и сорежиссёры рисковой судьбы,
романтики и филантропы —

играют, себя на рулеточный кон
поставив, на «зеро» без страха,
и мечется шарик вне связи времён,
суля пьедестал или плаху.

Скрываются слёзы и здравствует смех!..
Но шутка рождается плачем.
Сегодня в почёте — игра и успех
в эскорте капризной удачи.

Актёрская доля — загадка веков,
шампанское с коркою хлеба, —
сегодня она — развлеченье Богов,
а завтра — проклятие Неба.

В безумье неся поэтический вздор
(ведь разум — дитя компромисса),
с почтеньем к тебе — неизвестный актёр;
с любовью — простая актриса.

И телефон не вскрикнет в темноту,
И дверь не затаится полускрипом...
Зима, перебесившаяся гриппом,
Мне очертила эту пустоту.

Не заживёт истраченная боль
На чувственность порыва и сомненья.
Прошу у неизвестности прощенья,
Сыграв бездоказательную роль.

И сожжены незрячести мосты
На планках белоснежного паркета,
Пророчу темноте — немного света,
А свету — хоть немного темноты.

И в никуда протянута рука
В последний миг отважного холуйства,
На грани помешательства и буйства
Мольбою обрывается строка.

И в стылом ритме будут убегать
Секунды, позабытые до срока,
Чтобы вернуть надежду от истока,
И вкруговую всё опять начать.