Блистательный русский литератор и дипломат, как известно, трагически погиб в Тегеране. Опознать его помогла лишь необычная примета: после дуэли он практически лишился пальца. В дуэльной истории есть примеры, когда участниками разбирательства становятся, помимо двух оппонентов, и другие люди. Одно из таких явлений даже получило собственный термин «Une partie carrée» - «четверная дуэль». Так называется ситуация, когда в поединок после спорщиков вступают их секунданты. Именно такая история случилась с литератором Александром Грибоедовым. А виновницей ее стала воспетая Пушкиным балерина Авдотья Истомина. Прелестная ножка раздора Блистательна, полувоздушна, Смычку волшебному послушна, Толпою нимф окружена, Стоит Истомина; она, Одной ногой касаясь пола, Другою медленно кружит, И вдруг прыжок, и вдруг летит, Летит, как пух от уст Эола; То стан совьет, то разовьет, И быстрой ножкой ножку бьет. Эта строфа из «Евгения Онегина» описывает танец балерины Авдотьи Истоминой. Она была почти ровесницей Пушкину – он окончил Царскосельский лицей в 1817 году, а годом ранее она дебютировала в балете «Ацис и Галатея» и почти сразу заняла место примы в труппе Большого Каменного театра, на месте которого стоит сегодня Петербургская консерватория. Юная балерина, дочь отставного полицейского пристава, была очень популярна в свете. Один из современников так описал ее: «Истомина была среднего роста, брюнетка, красивой наружности, очень стройна, имела черные огненные глаза, прикрываемые длинными ресницами, которые придавали особый характер ее физиономии …» Спектакли с участием Истоминой неизменно собирали аншлаг, многие приходили посмотреть на невиданное новшество – она одной из первых начала танцевать на пуантах. Светская жизнь балерины была очень насыщенной, она нередко бывала на вечерах начальника репертуарной части петербургских императорских театров князя Шаховского, где можно было встретить Гнедича, Катенина, Грибоедова, Пушкина. Многие ухаживали за миловидной танцовщицей, на ее счету было немало разбитых сердец. Однако выбор ее пал на кавалергарда Василия Шереметева, что и стало началом роковой истории. Роковая чашка чая Кавалергардский штаб-ротмистр Шереметев был настоящей душой компании – веселый, галантный и импозантный, он при этом был очень ревнив. Его роман с Истоминой перерос в серьезные отношения, и балерина более года прожила в его квартире. Жизнь эта не была гладкой – влюбленные нередко ссорились из-за его вспыльчивости и неуместной, по его мнению, ее общительности. Причиной дуэли стала Авдотья Истомина. К тому времени у балерины сложились дружеские и весьма доверительные отношения с Александром Грибоедовым, и именно ему она жаловалась на придирки и жестокость своего возлюбленного. После очередной сильной ссоры Истомина решила на время поселиться у одной из подруг. При этом она не прерывала работы в театре. В один из вечеров Грибоедов, видя ее печальное настроение, после спектакля пригласил приятельницу в гости на чашку чая. Сам он тогда квартировал у камер-юнкера Александра Завадовского, так что формально они оба отправились в гости именно к нему. Вскоре Истомина и Шереметев примирились, но ненадолго – до штаб-ротмистра дошли слухи, что его дама сердца около двух дней провела в квартире Завадовского. Для ревнивого офицера этого оказалось достаточно, чтобы вызвать незнакомца на дуэль. Встречу назначили на 24 ноября. Уговор длиной в год Утром 24 ноября 1817 года на Волковом поле сошлись Василий Шереметев и Александр Завадовский. Секундантом штаб-ротмистра стал будущий декабрист корнет Александр Якубович. Интересы Завадовского представлял чиновник Коллегии иностранных дел Александр Грибоедов, которому пришлось принять в этой истории участие как одному из виновников скандала. Пылкость и ревнивость стоили Шереметеву жизни – он был смертельно ранен и скончался на следующий день. Его могила находится на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Стрелял он первым, но Завадовского не задел (пуля прорвала тому воротничок). Но этим дуэль не кончилась. В ходе объяснений повздорили и секунданты, причем настолько серьезно, что были готовы стреляться тут же. Помешала только необходимость транспортировать раненого Шереметева домой. Потом по делу о его гибели началось следствие, и страсти поутихли. Поединок состоялся через год – осенью 1818 года противники сошлись в Грузии, в окрестностях Тифлиса, у Татарской могилы в овраге за селением Куки. Якубович был переведен в Тифлис по службе, а Грибоедов остановился там по пути в Персию с дипломатической миссией. Александр Якубович оставил Грибоедову воспоминание о дуэли на всю жизнь. Как истинный дипломат, Грибоедов не хотел стать участником еще одной смертельной истории и старался вразумить Якубовича, но тот ничего не хотел слушать. Секундантом Грибоедова стал его сослуживец, дипломат Амбургер. Якубовичу помогал Николай Муравьев-Карсский. Около минуты соперники медлили у барьера, пока наконец Якубович не выстрелил. Пуля пробила литератору мизинец левой руки. Муравьев позже вспоминал, что Грибоедов заметил, как его противник метит мимо, поэтому не стал придвигаться к барьеру для ответного выстрела. Якубович остался невредим, и на этом соперники были удовлетворены. После этого случая Грибоедов до конца своих дней носил на левой руке специальную накладку и умудрился даже восстановить навыки игры на пианино. Балерина Авдотья Истомина недолго горевала по возлюбленному: вечера, премьеры и романы продолжались, жизнь шла своим чередом. Последнее ее выступление состоялось 30 января 1836 года. Покинув театр, она вышла замуж за актера Павла Экунина и посвятила себя семье. Она скончалась от холеры 26 июня 1848 года. Александр Якубович после событий 14 декабря оказался на каторге, где, по воспоминаниям современников, пересказывал события дуэли в очень пафосной манере. Грибоедов иногда жалел, что не убил его. Самого литератора ждала, как известно, трагическая судьба: в январе 1829 года он стал жертвой резни, устроенной в Тегеране религиозными фанатиками. Несколько дней они носили по городу его тело, глумясь над ним, а позже скинули его в общую яму. Юная вдова Нина Чавчавадзе надела в 17 лет траур, который не снимала до конца своей жизни. На могиле любимого она написала: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?» Опознать изуродованное тело великого русского писателя помогла лишь одна особая примета – простреленный на дуэли мизинец левой руки. http://www.spb.aif.ru/society/people/1388982