14 января 1891 года родился один из крупнейших российских поэтов ХХ века Осип Эмильевич Мандельштам. Судьба Мандельштама оказалась тяжёлой. Поэта прочно ассоциируют с репрессиями периода правления Сталина и именуют "жертвой сталинских репрессий". Мандельштама арестовывали четырежды. Дважды в 1920 году (в Феодосии — врангелевцы и в Батуме — грузинские меньшевики) и дважды в период правления Сталина.

Поэт, что называется, "играл с огнём". Так в 1933 году он написал чересчур смелое для тех времён стихотворение «Мы живём, под собою не чуя страны», в котором осмелился раскритиковать самого Сталина. Поэт Борис Пастернак назвал этот поступок Мандельштама "самоубийством".

В 1934 году Мандельштама арестовали по доносу. Ордер на арест был подписан самим руководителем советских органов госбезопасности Генрихом Ягодой. Мандельштам прямиком отправился в ссылку в Пермский край на три года. Потом в Воронеж. Об аресте Мандельштама Сталину доложил Бухарин. Ответ Сталина был таков: "Кто дал им право арестовать Мандельштама? Безобразие…".

Тем не менее Мандельштам отбыл в ссылке до конца срока. Срок ссылки закончился в 1937 году. Мандельштам с женой вернулись ненадолго в Москву. Уже в мае 1938 года Мандельштама снова арестовали. На Мандельштама донёс лично генеральному комиссару госбезопасности Николаю Ежову советский писатель Владимир Ставский. Особое совещание при НКВД СССР приговорило Мандельштама к пяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере. Осип Мандельштам погиб в 1938 году в пересыльном лагере.

На стихи Осипа Мандельштама написано много песен. Песни на стихи Мандельштама исполняли такие певицы и певцы, как Алла Пугачёва, Елена Камбурова, Светлана Сурганова, Леонид Агутин, Илья Лагутенко, Noize MC и другие. Осипу Мандельштаму установлены памятники в Москве, Санкт-Петербурге, Воронеже, Владивостоке и в Амстердаме.

Статья, написанная ко дню рождения Осипа Мандельштама, завершится тем самым его стихотворением, которым был так обеспокоен поэт Борис Пастернак — «Мы живём, под собою не чуя страны», чтобы заинтересовавшиеся читатели не тратили своё время на поиск этого стиха в интернете. Это стихотворение является одним из самых известных сочинений поэта.

Он родился в Варшаве 15 января в 1891 году.
Отец поэта Эмилий Вениаминович Мандельштам (1851–1938) был мастером перчаточного дела и сортировщиком кожи, купцом 1-й гильдии, в юности обучался в Берлинской талмудической школе. В 1889 году он женился на Флоре Осиповне Вербловской (1866 – 1916). Мать поэта до замужества жила в Вильно, выросла в интеллигентной семье, получила музыкальное образование; её родным языком был русский. В 1894 году семья Мандельштамов переехала в Петербург, который поэт всегда считал своим родным городом.
В «Шуме времени» Мандельштам пишет о своей семье. У него было два брата. Воспитанием детей в основном занималась мать. С самого раннего детства детей обучали языкам, музыкальной грамоте. Осипа учили игре на фортепиано. Композитор Артур Лурье, знавший поэта с 1910 года, писал: «Мандельштам страстно любил музыку, но никогда об этом не говорил. У него было к музыке какое-то целеустремлённое отношение, глубоко им скрываемое. После посещения концертов появлялись стихи, насыщенные музыкальным вдохновением. Стихия музыки питала его поэтическое сознание».

Она ещё не родилась,
Она, и музыка, и слово,
И потому всего живого
Ненарушаемая связь…

В 1899 году Осип поступил в одну из лучших петербургских школ, через год преобразованную в Тенишевское коммерческое училище. Оно было названо именем Вячеслава Николаевича Тенишева (1844 – 1903), который много сделал в области российской культуры и просвещения. В училище культивировались возвышенные идеалы политической свободы и гражданского долга. К 1905 – 1906 годам относятся первые стихотворные опыты Мандельштама. После окончания училища в 1907 году Осип Эмильевич уезжает в Париж, чтобы слушать лекции в Сорбонне – старейшем университете Франции. Он посещает лекции на словесном факультете Сорбонны, одновременно знакомясь с творчеством выдающихся французских поэтов. «Годы странствий» продолжались с 1909 – 1910 годов по Германии, Швейцарии, Италии. В Гейдельбергском университете (Германия) Осип Эмильевич занимался романской филологией. Эхо встреч с Западной Европой уже никогда не покидало поэзию Мандельштама.
В начале 1911 года поэт возвратился в Петербург и поступил там в университет на историко-филологический факультет. В студенческие годы он увлекается языками, поэзией, музыкой, театром. Итог этих увлечений – безукоризненное владение европейскими языками, знание античной литературы, древнеримской истории, философии. Например, для того, чтобы написать эссе «Разговор с Данте», поэт специально изучил итальянский язык. В Париже Мандельштам познакомился с Николаем Гумилёвым, ставшим его ближайшим другом и сподвижником. Этому знакомству суждено было укрепиться в 1911 году в Петербурге. На вечере В «башне» Вячеслава Иванова Мандельштам впервые встретился с Анной Ахматовой, которая в то время была женой Н. Гумилёва. В декабре того же 1911 года Осип Эмильевич вступил в Цех поэтов и вскоре, по словам А. Ахматовой, сделался там «первой скрипкой».


В марте 1913 года поэт издал на отцовские деньги первый небольшой сборник «Камень», куда вошли 23 стихотворения (позднее сборник был дополнен текстами 1914 – 1915 годов и переиздан в конце 1915 года). Вот некоторые цитаты из ранних стихов Мандельштама, вошедшие в «Камень»

Из омута злого и вязкого я вырос,
тростинкой шурша, –
и страстно, и томно, и ласково
запретною жизнью дыша…
Я счастлив жестокой обидою,
и в жизни, похожей на сон,
Я каждому тайно завидую
и в каждого тайно влюблён.

В 1914 году, живя в Петербурге, поэт создал целый ряд стихотворений, которые можно назвать реквиемом по имперскому Петербургу, вскоре он стал известен не только в литературных кругах, но и широкому читателю.
Поедем в Царское Село!
Там улыбаются мещанки,
Когда гусары после пьянки
Садятся в крепкое седло…
Поедем в Царское Село!
Насыщенной была и его личная жизнь. Он часто влюблялся. В 1914 году увлёкся красавицей-художницей Анной Зельмановой-Чудновской, позже написавшей его портрет. Марине Цветаевой были адресованы строки, написанные в Крыму и в Москве. Адресовал он свои стихи также многим другим женщинам, с которыми был связан и дружбой, и любовью. Всех этих дам он называл «нежными европеянками»

И от красавиц тогдашних,
от тех европеянок нежных,
Сколько я принял смущенья,
надсады и горя».

Революцию 1917 года Мандельштам вначале воспринял как катастрофу. Затем это ощущение сменилось надеждой на то, что государство можно спасти от жестокости и насилия с помощью культуры.
Об этом он писал в лирических статьях «Слово и культура», «О природе слова», «Гуманизм и современность». Анна Ахматова вспоминала, что Мандельштам одним из первых стал писать стихи на гражданские темы.
Прославим, братья, сумерки свободы
Великий сумеречный год!
В кипящие ночные воды
Опущен грузный лес тенёт,
Выходишь ты в глухие годы –
О солнце, судия, народ!
(«Сумерки свободы», 1918 г.)

В июне 1918 года по рекомендации Луначарского Мандельштам поступил служить в Наркомпрос; когда комиссариат переехал в Москву, он тоже перебрался в новую столицу. Летом 1918 года произошла одна из тех громких историй, которые окрасили его биографию. В московском кафе, где собирались поэты, Яков Блюмкин, один из видных эсеровских деятелей (эсеры входили тогда в состав правительства), работавший в ЧК, стал похваляться, что жизнь и смерть взятых под арест заложников находится в его руках, и, кстати, упомянул о том, что подписал приговор о расстреле одному из заключённых. Мандельштам возмутился, выхватил из рук Блюмкина и порвал ордер на расстрел, а на следующий день убедил Ларису Рейснер ехать к Дзержинскому. Поездка состоялась, и жизнь человека была спасена. История приобрела огласку, а Блюмкин искал Мандельштама, чтобы с ним расправиться, и Осипу Эмильевичу пришлось на время уехать из Москвы. Он уехал в Харьков, там работал в Наркомпросе Украины, а в апреле 1919 года вместе с коллективом Наркомпроса переехал в Киев. Там он познакомился с Надеждой Яковлевной Хазиной, через полтора года ставшей его женой и верным другом.
1922 год чета Мандельштамов провела в бесконечных скитаниях.
Писатель Корней Чуковский вспоминал: «У Мандельштама не только никогда не было никакого имущества, но и настоящей осёдлости, – он вёл бродячий образ жизни».

Они побывали в Ростове-на-Дону, на Кавказе, дважды возвращались в Киев. Наконец, в апреле 1922 года получили комнату в Москве, в писательском общежитии на Тверском бульваре. В 1922 году Мандельштаму удалось опубликовать лучшую свою книгу стихов “Tristia”, получившую широкий резонанс в литературной среде, а на следующий год вышла «Вторая книга». Начиная с 1924 года, словно по команде, перед Осипом Эмильевичем закрываются двери всех московских и ленинградских журналов. Его стихи почти перестают печатать. «Они допускают меня только к переводам», – жаловался поэт. Небольшие заработки давала проза. Он написал «Шум времени», – это воспоминания о его детстве, юности. В 1924 году семья Мандельштамов переехала в Ленинград; они жили там до 1928 года.
В Петербурге мы сойдёмся снова,
Словно солнце мы похоронили в нём,
И блаженное бессмысленное слово
В первый раз произнесём.

Лишь в 1928 году, благодаря покровительству Бухарина, который очень любил стихи Мандельштама, были изданы сразу три книги: повесть «Египетская марка», сборник «Стихотворения» и сборник критических статей «О поэзии». В 1928 году Мандельштам с женой переехал в Москву. Бухарин помог поэту получить работу в газете «Московский комсомолец» (он вёл здесь еженедельную «Литературную страницу» и заведовал отделом поэзии), что давало ему минимальные средства к существованию.

В 1930 году тот же Бухарин устроил Мандельштаму поездку в Закавказье. К этому вынуждала болезнь жены, у которой врачи подозревали туберкулёз, ей нужен был южный климат. Государственная политика всё более ужесточалась. Проводились массовые высылки, велась кампания по борьбе с экономической контрреволюцией. В январе 1931 года газета закрылась; он снова вынужден был искать работу. На запрос Бухарина откликнулся нарком просвещения Армении, и Мандельштамы поехали в Ереван (перед этим жили два месяца в батумском санатории). В Ереване они живут в гостинице, совершая оттуда поездки по стране (в Эчмиадзин, Ленинакан, на Шуму, на Севан). Эти поездки имели весьма благоприятные последствия, – к поэту вновь приходят стихи. Он написал «Четвёртую прозу», в к
которой обличал новый режим. Мандельштам возвращается в Ленинград.
Великий поэт с большим трудом находил средства к существованию.
Я вернулся в мой город,
знакомый до слёз,
До прожилок. До детских
припухших желёз.

Петербург! Я ещё не хочу умирать,
У тебя телефонов моих номера.
Петербург! У меня ещё есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
И всю ночь напролёт жду гостей
дорогих,
Шевеля кандалами цепочек
дверных.

В Ленинграде устроиться на работу было невозможно; в поддержке отказал даже Н. С. Тихонов, влиятельный член Ленинградской писательской организации. Жилья нет, и поэт с женой переезжают в Москву. Началась прежняя бездомная жизнь, он зарабатывал на жизнь переводами, горько шутя: «Чувствую себя должником революции, но приношу ей дары, в которых она не нуждается». Весной 1932 год Бухарин выхлопотал для поэта персональную ежемесячную пенсию в размере 200 рублей (её выплачивали до 1937 года). Он стал получать гонорар от Гослитиздата за подготовленное двухтомное собрание сочинений. Большая часть денег была внесена за пай на двухкомнатную кооперативную квартиру, и в конце 1933 года Осип Эмильевич с супругой получили постоянное жильё в Нащокинском переулке. Именно здесь в ноябре 1933 года Мандельштам написал своё самоубийственное стихотворение:

Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, кует за указом указ:
Кому в пах, кому в лоб, кому
в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него – то малина
И широкая грудь осетина.

Это стихотворение он стал читать сначала своим близким, а потом и не очень близким знакомым. Естественно, его участь была предрешена.
13 мая 1934 года последовал арест. Впрочем, приговор оказался сравнительно мягким. Вместо расстрела или хотя бы лагеря – высылка в Чердынь на Северном Урале, а после попытки самоубийства его перевели в Воронеж.
В Воронеже в течение некоторого времени жизнь стала налаживаться; рядом, в Москве были друзья и близкие, помогавшие материально. Поэт находит работу – пишет рецензии и очерки для воронежской газеты и журнала, работает литконсультантом в воронежском Большом Советском театре. Ему разрешались поездки по области, Мандельштам пользовался книгами из библиотеки Воронежского университета. Здесь была написана последняя его книга стихов под названием «Воронежские стихи», опубликованная лишь в 1966 году. Из друзей поэта приезжали только Анна Ахматова и Эмма Герштейн. Относительное благополучие прервалось осенью 1936 года, когда началась новая волна репрессий. Зимой 1936-1937 годов он пишет хвалебные «Стихи о Сталине» в тщетной, как оказалось позднее, попытке сохранить себе жизнь. Работу больше не предоставляли, Мандельштамы жили на деньги, собранные друзьями и знакомыми (особенно следует отметить отзывчивость и щедрость Б. Пастернака).
В мае 1937 года закончился срок ссылки. Мандельштамы возвращаются в Москву. Радость возвращения, встреч с друзьями омрачается новостью: их не прописывают; по закону о ссыльных им запрещено жить в Москве. В квартиру несколько раз является милиция. Из Москвы пришлось уехать. На лето сняли комнату в Савелове, небольшом городке на Волге, на зиму переехали в Калинин; часто приезжают в Москву: поэт стремится пробить дорогу своим стихам, прорваться к читателю, он без конца обращается в Союз писателей с просьбой об издании книги стихов, об устройстве его творческого вечера – безрезультатно. Мандельштам досаждал начальству, и эти обращения сыграли роковую роль в принятом тогда же решении о его «изоляции». В. П. Ставский, ответственный секретарь Союза писателей, которому адресовались письма поэта, обратился к наркому внутренних дел Ежову с просьбой о «помощи» Мандельштаму. Ему с женой предложили поехать в санаторий Союза писателей «Саматиха», где 3 мая 1938 года поэт был арестован.

Из Бутырской тюрьмы Мандельштам попадает в пересыльный лагерь «Вторая речка» под Владивостоком. Его приговорили к пяти годам лагерей. Поэта, ослабленного физически и психически, задержала медицинская комиссия, поэтому он не был отправлен на Колыму. 27 декабря 1938 года Мандельштам умер от болезни сердца и истощения в больничном бараке пересыльного лагеря.
Осип Эмильевич разделил судьбу своего поколения. Закончился его земной путь, началась посмертная жизнь его творчества.

Его стихотворения непросты для восприятия и сегодня, но это, безусловно, поэзия очень высокого класса.

Надежда Яковлевна с помощью друзей сохранила архив поэта. К 125-и летию со дня рождения Мандельштама активисты Москвы предложили назвать в честь поэта одну из улиц российской столицы.

Душный сумрак кроет ложе,
Напряжённо дышит грудь…
Может, мне всего дороже
Тонкий крест и тайный путь.

*****

Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.
Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург! я еще не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.
Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,
И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.

--- 1930 (?)

источники:https://vk.com/wall-169365351_13160

https://dzen.ru/a/Y7m5Q7PX2Dsn0E8c

https://www.yaplakal.com/forum3/topic2880583.html