Ты сползаешь с кровати, ловко попадая обеими ногами в глубокие меховые тапочки с помпонами: они сделпны его руками в виде улыбающихся смайликов. Не радуют, как раньше... Ты тащишься на кухню, игнорируя душ: тебе нужен кофе, очень крепкий и горячий. Ты совсем перестала ощущать боль от горячего кофе и его горечь: всё это в тебе, внутри - боль, которая разрывает сердце, и горечь, которая отравляет душу. Ты знаешь об этом, друг-одноклассник, так и не ставший ничем больше. Потому и ушёл сразу и бесповоротно, когда ты... Он сохранил нашу красивую дружбу, но...
Несостоявшаяся любовь… Она сводит с ума… Почему, почему, почему-у-у...
Слёзы капают в чашку - всё равно: пустота и равнодушие, вялость и бездумнось.
Ты пытаешься разорвать этот порочный круг весельем с новыми приятелями, ты становишься неразборчивой в общении и однажды в твоём доме оказывается нагловатый отрок с вечеринки. Всё! Это всё...всё..., но смайлики на тапочках так не думают и ошарашенный парень, разом растерявший свой апломб, собирает одежду на лестничной клетке.
- Дура! Он нелеп и смешон в одном носке, он не сразу попадает в штанину, а её охватывает неудержимый смех. Она валится на кровать, уткнув голову в подушку и смеётся.
- Дура, дура, дура!!!
И снова смеётся, хохочет, захлёбывается и не может остановиться. Это - истерика. Потихоньку слёзы находят путь из сухих и гневных глаз, увлажняют их, не выливаясь в бурные потоки, делают глаза её глубокими и изумительно красивыми. Если бы он видел сейчас, но его нет. Нет не здесь, совсем нет, он истаял в её измученном сознании с последней слезинкой. Совсем...
Утром совсем больная и разбитая плотью, но с облегчением души, идёшь ты к причалу и маяк дружески подмигивает тебе.
- Надо пёсика завести, гулять будем и разговаривать. Вон такого дурашку, что лезет в прибой и тотчас улепётывает от набегающей волны.
Ты совсем молодцом, спинка прямая, походка вспоминает былую упругость, а мысли, как и полагается, вырвавшись из порочного круга дум о нём, порхают сами по себе. Как-то незаметно оказываешься ты рядом с пёсиком, давеча развлекавшим тебя своим озорством. Он теперь стоит, чуток склонив голову набок и с любопытством смотрит на тебя. Ты опускаешься на корточки и он тотчас к тебе подбегает. Шершавый язычок его...и вдруг слёзы...предательские слёзы одиночества, застилают глаза.
- Вам одиноко?
Голос приятный. Ты делаешь усилие над собой, чтобы встать медленно и с достоинством. Пёсик, конечно, его. Ты готова повернуться и тут вспоминаешь про слёзы. И вдруг отчаянный разворот во фронт, навстречу, чтобы...
Обычный парень, худощавый, чуть выше её ростом (у неё метр семьдесят пять), ямочка на подбородке и чуть сдвинутые лёгкой морщинкой брови выдают характер, а серые глаза смотрят с пониманием и участием. Прямо в душу. Если бы ты знала, как хороша сейчас...Язвительные слова, защитная реакция, так и не произнесены.
- Да, - просто и доверчиво.
- Его зовут Тошка и кажется ты ему понравилась.
Ты удивлённо, еле скрывая вдруг вспыхнувшую в душе радость, бормочешь, красиво опустив ресницы:
- Мы уже на "ты"?
- Ты такая красивая сейчас, - он слегка, совсем слегка, касается твоей руки и тебя пробивает током. Это так незнакомо, так болезненно приятно, а он смотрит прямо тебе в глаза. Свершилось! Ты ничего не боишься: обжечься, разочароваться, потеряться. Пусть исчезнет прямо сейчас, он уже есть и будет, даже если ураган унесёт тебя за край света.
- Почему ураган, зачем, - мысли путаются слегка, но его понимающий взгляд не даёт заскакать им вприпрыжку. Крепкие руки на плечах, нежное касание губ, не переходящее в поцелуй. Как хорошо! У тебя растут крылья и это новое ощущение, потому что это - любовь, настоящая, большая и красивая.
- Ты хочешь полетать прямо сейчас, - его глаза смеются, но не скрывают лёгкого ошеломления. Для него всё тоже так ново. Эта девочка...
Ах! Оставим их и пусть взлетают так высоко, как позволяет им их любовь: у него тоже выросли крылья!
А я посижу с их пёсиком, переживая их любовь как свою.
Любовь терпелива, добра и милосердна к своим детям, надо только уметь ждать. Обязательно ждать...

"Умирать все умеют, надо жить научиться"

Это было обычное хлопотливое утро, когда пожилой мужчина, лет 80-ти, пришел на приём. Было видно, что он очень спешит, и он сказал слегка дрожащим от волнения голосом, что у него важное дело в 9 часов утра.
Сожалеюще я попросил его присесть, зная, что все доктора заняты и им смогут заняться не ранее чем через час. Однако, наблюдая, с какой печалью в глазах он то и дело посматривает на стрелки часов, во мне как бы что-то сострадательно ёкнуло - и я решил, благо у меня не было в данный момент других пациентов, самому заняться его раной.
Обследовав его палец, я нашёл, что ранка успела хорошо зажить и заказав сестре необходимые инструменты, занялся вплотную его пальцем. Мы разговорились. Я не удержался и спросил у него:
- У вас, наверное, назначен прием у другого врача, раз вы сейчас так спешите.
- Нет, не совсем так. Мне надо успеть в больницу покормить мою больную жену.
Когда я спросил, что с ней, мужчина ответил, что у неё обнаружили болезнь Альцгеймера. Взглянув на часы, я спросил, будет ли она волноваться, если он немного опоздает.
К моему удивлению, мой собеседник сказал, что она, увы, не узнает его последние пять лет.
- Она даже не знает, кем я ей прихожусь, - покачав головой, добавил он.
Изумленный, я воскликнул:
- И вы все равно ходите туда каждое утро, даже несмотря на то, что она даже не знает, кто вы?
Он улыбнулся и по-отечески похлопав меня по руке, ответил:
- Она не знает, кто я, зато я знаю, кто она.
Он ушёл, а я всё сидел в прострации. И вдруг буквально мурашки побежали у меня по рукам и я подумал: "Да ведь это именно та любовь, которую я мечтал узрить всю свою бестолковую жизнь.."
Несомненно, даже несмотря на её болезнь, она была счастливой женщиной, раз имела такого любящего мужа.
Истинная любовь - это не физическая страсть или романтика. Любовь - это способность принять все: то, что было, что есть и то, что будет...И я, счастливый человек, видел такую любовь.

Новый Завет был написан на общенародном греческом того времени – койнэ. Люди, которые тогда его читали, понимали, о чем идет речь. По крайней мере слова-то они понимали – родные же слова, греческие. И что интересно – слово агапе уже существовало в этом языке. То есть оно появилось раньше Нового Завета. И если это слово значит особую Божию любовь, то естественно задать вопрос: любовь какого бога могли иметь в виду греки, произнося это слово? Зевса? Диониса? Меркурия? Понятно, что агапэ должно было иметь какое-то другое значение. Хотя некоторые богословы считают, что Новый Завет был написан на некоем особом греческом «языке Святого Духа», и что изучение произведений языческих авторов для лучшего понимания языка оригинала является ересью. Впрочем эту точку зрения не стоит даже и рассматривать...

Приблизительно между 250 и 150 годами до нашей эры был сделан перевод еврейской Библии на греческий язык. Этот перевод называется Септуагинта. Судя по тому, что авторы Нового Завета чаще всего цитируют еврейские Писания не с иврита, а именно из Септуагинты, ясно, что он был широко распространен и являлся для грекоговорящих евреев и новых христиан из греков тем, чем для русскоязычных читателей является Синодальный перевод Библии. Это была их Библия.

Истинная Любовь требует ощущения воздуха, полета и свободы. Люди, разделяющие ее, не растворяются друг в друге и не теряют своей индивидуальности. Они подобны двум колоннам, поддерживающим крышу одного храма. Благодаря тому, что любящие связаны между собой словно сообщающиеся сосуды, любовь, живущая в них, становится великой силой, приносит вдохновение и благословение...

В Новом Завете есть три разных греческих слова, обозначающих любовь: эрос, филос и агапе. Среди людей путаница в отношении любви во многом связана с непониманием этих разных видов любви.

Физическая любовь (Эрос)
Эта любовь связана с тем, что приятно нашим физическим телам. Пища, питьё, секс и угождают именно человеческим телам и желаниям. Любовь эрос не плоха, но это наиболее опасный вид любви, потому что передозировка любой из этих "приятностей" может оказаться разрушительной.

Эмоциональная любовь (филос)
Её часто называют "братской любовью". Этот вид любви связан с нашими эмоциями и является ключевым в "влюблённости". Такая любовь простирается гораздо дальше просто физической любви, потому что она проникает глубоко в наши чувства. Эта любовь чудесна, и именно благодаря этой любви многие из нас вступают в брак и надеются жить после этого вместе долго и счастливо. Проблема с этой любовью состоит в том, что она сосредоточена на чувствах, эмоциях, а те в свою очередь ненадёжны. Многие браки разрушаются из-за одного прискорбного факта: "Я тебя больше не люблю!"

Духовная любовь (агапе)
Духовная любовь никоим образом не связана с эросом или филосом. Эта любовь находится только глубоко внутри нашего человеческого духа. Эта любовь неэгоистично заботится о других. Иисус сказал: "Никто не имеет большей любви, чем та, чтобы кто-нибудь свою жизнь положил за своих братьев". Отношения, строящиеся на этой любви агапе, сильны, истинны и долговечны, потому что они не зависят от физической или чувственной любви.

Апостол Павел объясняет: "Любовь долготерпелива. Любовь добра; она не ревнует. Любовь не хвастается, не бывает надменной; не поступает неприлично, не ищет своего; не раздражается, не ведёт счёт злу; не радуется неправедности, но радуется вместе с истиной; всё покрывает, всему верит, на всё надеется, всё терпит. Любовь никогда не проходит".

Читать далее...

Любовь всегда судит о людях с хорошей стороны, она удалена от злых умыслов, коварства и клеветы. Она извиняет слабости и старается укрепить человека в его силах. Она старается сделать добро каждому, всем прощает и всем служит. Она никогда не отказывается дать доброе наставление и всегда готова помочь примирить несогласие, охотнее претерпевает, нежели мстит, далека от присвоения чужого. Она всегда свободна и усердна к добру, постоянно удаляясь от зла. Пенн Вильям