Можете ли вы представить себе Высоцкого в образе Гитлера? А ведь это была одна из его ролей в спектакле «Павшие и живые», премьера которого состоялась в Театре на Таганке 4 ноября 1965 года. Сам спектакль был посвящён поэтам и писателям, участвовавшим в Великой Отечественной войне, и каждый актёр играл сразу несколько ролей.
Высоцкому достались роли двух поэтов — Михаила Кульчицкого и Семёна Гудзенко, а в новелле «Диктатор-завоеватель» он одновременно сыграл Чаплина и Гитлера.
Владимир Высоцкий : "Мы впервые зажгли по павшим Вечный огонь на сцене нашего театра, впервые в Москве! У нас стоит на авансцене чаша, и из нее вспыхивает пламя Вечного огня.
Перед началом спектакля выходит артист, просит почтить память погибших минутой молчания, и весь зрительный зал, как один, поднимается и одну минуту стоит молча. А по трем дорогам, которые спускаются к этому Вечному огню, выходят поэты, читают свои стихи, потом уходят назад в черный бархат (у нас сзади висит черный бархат). Уходят, как в землю, как в братскую могилу, уходят умирать, а по ним снова звучат стихи, песни… Это такой спектакль-реквием по погибшим поэтам. Я в нем играю несколько ролей. Одна из них — это Семен Гудзенко.
"Нас не надо жалеть". Гудзенко
Этот парень, которому было 20 лет в войну, выжил, а потом, как написал Илья Эренбург, «было такое чувство, словно его вдруг, через 10 лет настиг долетевший с войны осколок», его догнали старые раны. И он умер уже после войны."
Для спектакля самим В.Высоцким была написана песня (от лица фашистских солдат)
«Солдаты группы «Центр»
По выжженной равнине.
За метром метр —
Идут по Украине
Солдаты группы «Центр»
Но именно в Беларуси Высоцкий обретал в песне военную тематику - «Братские могилы» (1963). Сам Высоцкий всегда называл «Братские могилы» своей первой военной песней. Символично, что впервые она была исполнена в 1963 году на дне рождения отца Высоцкого — Семёна Владимировича — полковника и почётного гражданина городов Кладно и Праги.
Здесь раньше вставала земля на дыбы,
А нынче — гранитные плиты.
Здесь нет ни одной персональной судьбы —
Все судьбы в единую слиты.
Высоцкий в фильме «Я родом из детства».
В. Высоцкий: «"Беларусьфильм", пожалуй, единственная студия, где так бережно используются песни в фильмах всегда».
Он любим не только поколениями, которые запомнили его живого, но теми, кто был рождён уже после его ухода. Помимо стихов, песен и ролей в кино Высоцкий отличается очень конкретными ответами на вопросы, которые ему задавали в многочисленных западных интервью (особенно о его отношении к Родине). Он отвечал:
"У меня есть претензии к властям моей страны, но решать я их буду не с вами!!!"
-----------------------------------------------------------------
Ну, а мы с вами посмотрим как же окончили поход солдат группы армий «Центр»?
Они стояли возле Москвы в 1941-м, видели в бинокли улицы столицы, им задолго дано было право "первой ночи": разграбления и убийства "москалей". Именно солдатам группы армий "Центр" осенью 1941-го предстояло брать советскую столицу, но судьба распорядилась иначе, и все же они увидели Москву!.
Их Желание исполнили летом 1944-го .
Операцию "посещения" Москвы солдатами группы «Центр» назвали "Большой вальс".
Но сначала была Битва за Москву, а через 3 года после начала войны - 23 июня 1944-го - наступательная операция "Багратион", — одна из крупнейших за всю историю человечества. Войска 1-го, 2-го и 3-го Белорусских фронтов полностью разгромили сильнейшую группу армий "Центр" и очистили от фашистов Белоруссию, а также часть Польши. В многочисленных котлах, устроенных вермахту Красной армией, погибли почти 400 тысяч немецких военнослужащих, а 158 тысяч попали в плен. В том числе 21 генерал из 47, возглавлявших корпуса и дивизии группировки. Летнее поражение вермахта на Восточном фронте считается самым тяжелым за всю войну, потери немецких армий значительно превысили сталинградские.
(На сайте Минобороны РФ отмечается, что в ходе операции "Багратион" в Белоруссии были полностью уничтожены 17 дивизий и три бригады вермахта, 50 дивизий потеряли более 50% личного состава и лишились боеспособности).
Некоторые политики из стран — союзниц по антигитлеровской коалиции ставили под сомнение масштабы победы Красной армии. (На фоне более чем скромных достижений английских и американских войск). Тогда в Ставке и возникла идея провести пленных маршем по советской столице, чтобы убедить даже самых отъявленных скептиков. Но важнее было другое: провести десятки тысяч немецких военнопленных по Москве и тем самым дать понять измученному войной советскому народу, что победа уже близка.
Немецких военнопленных — 57 600 человек — накапливали на пересыльных пунктах в районе Бобруйска и Витебска. В Москву отправляли только здоровых и физически крепких. В каждом вагоне-теплушке размещали по 60-80, иногда и по 100 человек. Первые эшелоны прибыли в столицу 14 июля, всего было более 40 железнодорожных составов. Двадцать одного пленного генерала доставили вечером 16 июля.
Пленных собрали на московском ипподроме и стадионе "Динамо". Каждый прошел тщательный медицинский осмотр. Пожарные привезли воду, которой хватало для утоления жажды, но было слишком мало, чтобы умыться и привести себя в порядок. Выдали еду — сытную кашу и хлеб с салом.
В семь часов утра 17 июля начальник московской милиции зачитал по радио короткое сообщение о том, что в 11 утра через центр столицы будут проконвоированы 57 600 пленных солдат и офицеров вермахта.
Предусмотрели два маршрута. От ипподрома по Ленинградскому шоссе, улице Горького через площадь Маяковского, по Садово-Каретной, Садово-Самотечной, Садово-Сухаревской, Садово-Черногрязской до площади Курского вокзала предстояло пройти 42 тысячам пленных. Вторую группу в 15 тысяч человек направили от площади Маяковского по Большой Садовой, Садово-Кудринской через Крымскую и Калужскую площади и по Большой Калужской улице до станции "Канатчиково" Окружной железной дороги.
Утром немцев еще раз осмотрели и построили в колонны соответственно воинскому званию. Возглавляли марш пленные генералы, за ними шли полковники, подполковники и более младшие чины. Последними — рядовые, самая многочисленная группа военнопленных. Генералы и высокопоставленные офицеры были с наградами и в чистой форме. Рядовые — кто в чем, трофейных комплектов одежды им не выдали. Колонны сопровождали конвоиры с винтовками наперевес и конники с обнаженными шашками.
Воспоминания актера Льва Дурова
По воспоминаниям очевидцев, все происходило практически в полной тишине, нарушаемой лишь шарканьем ног немцев и позвякиванием консервных банок, которые были у них вместо котелков.
Среди наблюдавших за шествием был Валентин Бережков, переводчик на Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференциях. Вот что он написал спустя десятилетия: "Впоследствии, в Западной Германии, мне довелось встречать некоторых участников навсегда мне запомнившегося "парада" пленных немцев на улицах Москвы. Их рассказы не лишены интереса. Зная о зверствах гестаповцев, о бесчеловечном обращении нацистов с советскими военнопленными, они крайне встревожились, когда большую массу пленных собрали на окраине Москвы. Они опасались, что станут жертвой мести, что их "пешком погонят в Сибирь", где все они замерзнут. А перед тем, думали они, их проведут сквозь разъяренную толпу, чтобы она могла дать волю своей злобе и ненависти. Вспоминая об этой страшной картине, рисовавшейся тогда их воображению, мои собеседники неизменно говорили, что были поражены выдержкой и спокойствием москвичей, наблюдавших за ними".
Милость победителей
Москва молча взирала на побежденных врагов, которые, спотыкаясь и потупив взгляд, тащились по улицам города, распространяя тяжелый запах немытых тел.
А следом за колонной пленных ехали поливальные машины, которых в Москве не видели с начала войны, и смывали с асфальта следы "парада побежденных". В этом был не только чисто гигиенический смысл, но и символический: с московских мостовых смывали следы "фашистской нечисти"…
Теперь все знали - Победа скоро!
А через год в Москве состоялся легендарный Парад Победителей!
... после всех испытаний и потерь впереди еще было трудное время восстановления после войны и море вальсов в городских садах, предчувствие счастья и надежд на будущее, как в этой мелодии вальса"...
....
А все же на Запад идут и идут эшелоны,
А нам показалось, совсем не осталось врагов.
(Владимир Высоцкий)