У любви есть три измерения. Одно – это измерение зависимости; оно случается с большинством людей. Муж зависит от жены, жена зависит от мужа; они эксплуатируют друг друга, подчиняют себе друг друга, принижают друг друга до товара. В девяноста девяти процентах случаев в мире происходит именно это. Именно поэтому любовь, которая может открывать двери рая, открывает лишь двери ада.
Вторая возможность – это любовь между двумя независимыми людьми. Это тоже изредка происходит. Но и это приносит страдание, потому что продолжается постоянный конфликт. Невозможна никакая сонастроенность; оба так независимы, что никто не готов пойти на компромисс, подстроиться под другого. С поэтами, художниками, мыслителями, учеными, со всеми теми, кто живет в своего рода независимости, по крайней мере, в своих умах, невозможно жить; они слишком эксцентричные люди. Они дают другому свободу, но их свобода кажется скорее безразличием, чем свободой, и выглядит так, словно им все равно, словно для них это не имеет значения. Они предоставляют друг другу жить в своем пространстве. Отношения кажутся только поверхностными; они боятся идти глубже друг в друга, потому что они более привязаны к своей свободе, чем к любви и не хотят идти на компромисс.
И третья возможность – взаимозависимость. Это случается очень редко, но когда это случается, это рай на земле. Два человека, ни зависимые, ни независимые, но в безмерной синхронности, будто бы дыша вместе, одна душа в двух телах – когда случается это, происходит любовь. Называйте любовью только это. Первые два типа на самом деле не любят, они просто принимают меры – социальные, психологические, биологические меры. Третье – это нечто духовное.
Нуждаться и давать, любить и иметь
К.С. Льюис решил разделить любовь на два вида: «любовь-потребность» и «любовь-подарок». Абрахам Мэслоу тоже делит любовь на два вида. Первый он называет «любовь-недостаточность», вторую – «любовь-бытие». Это разделение значительно, и его нужно понять.
«Любовь-потребность» или «любовь-недостаточность» зависит от другого; это незрелая любовь. Фактически, это не истинная любовь – это потребность. Ты используешь другого, ты используешь другого как средство. Ты эксплуатируешь, манипулируешь, подчиняешь его себе. Но другой принижен, другой почти уничтожен. И точно то же самое делает другой. Он пытается манипулировать тобой, доминировать, владеть, использовать тебя. Использовать человеческое существо – очень нелюбяще. Поэтому это только кажется похожим на любовь; это фальшивая монета. Но именно это происходит с почти девяноста девятью процентами людей, потому что первый урок любви, который ты получаешь, это твое детство.
Ребенок рождается; он зависит от матери. Его любовь к матери это «любовь-недостаточность» – он нуждается в матери, он не может выжить без матери. Он любит мать, потому что мать это его жизнь. Фактически, это на самом деле не любовь – он будет любить любую женщину, которая будет его защищать, которая поможет ему выжить, которая удовлетворит его потребность. Мать это своего рода пища, которую он ест. Он получает от матери не только молоко, но и любовь – и это тоже потребность. Миллионы людей остаются детьми всю жизнь; они никогда не вырастают. Они растут в возрасте, но никогда не взрослеют в уме; их психология остается инфантильной, незрелой. Они всегда нуждаются в любви, всегда жаждут ее, как пищи.
Человек становится зрелым в то мгновение, когда начинает любить вместо того, чтобы нуждаться. Он начинает переполняться, делиться; он начинает отдавать. Ударение совершенно другое. В первом ударение на том, как получить побольше. Во втором ударение на том, как отдать, как отдать побольше и как отдать безусловно. Это рост, к тебе приближается зрелость. Зрелый человек отдает. Только зрелый человек может отдавать, потому что только у зрелого человека это есть. Тогда любовь независима. Тогда ты можешь быть любящим, независимо от того, любит ли тебя другой. Тогда любовь это не отношение, это состояние.
Что происходит, когда цветок расцветает в чаще леса, где нет никого, чтобы им восхищаться, где никто не проходит мимо и не говорит, какой он красивый, никто не видит его красоты, его радости – не с кем поделиться, – что происходит с цветком? Он умирает? Он страдает? Он впадает в панику? Совершает самоубийство? Он продолжает цвести, просто продолжает цвести. Не имеет значения, проходит кто-то мимо или нет; это неважно. Он продолжает отдавать свой аромат ветрам. Он продолжает предлагать свою радость Богу, целому. Если я один, то и тогда я буду таким же любящим, каким был с тобой. Это не ты создаешь мою любовь. Если бы ты создавал мою любовь, тогда, естественно, когда не
стало тебя, не стало бы и моей любви. Ты не извлекаешь из меня любовь, я изливаю ее на тебя – это любовь-подарок, любовь-бытие. И я совершенно согласен с К.С. Льюисом и Абрахамом Мэслоу. Первое, что они называют любовью, это не любовь, это потребность. Как потребность может быть любовью? Любовь это роскошь. Это изобилие. Это значит, иметь столько жизни, что ты не лишишься. Это значит, иметь так много песен в сердце, что ты должен их спеть – слушает кто-то или нет, это неважно. Если никто не слушает, то и тогда ты будешь петь свою песню, танцевать свой танец. Другой может получить его, может упустить – но что касается тебя, ты течешь; это переполнение. Реки текут не ради тебя; они текут, есть ты или нет. Они текут не ради твоей жажды; они текут не ради твоих жаждущих полей; они просто текут. Ты можешь утолить жажду, можешь упустить – это зависит от тебя. Река на самом деле текла не для тебя, река просто текла. Случайно ты можешь получить воду для своего поля, случайно ты можешь получить воду для своих потребностей.
Когда ты зависишь от другого, это всегда приносит страдание. В то мгновение, когда ты зависишь, ты начинаешь чувствовать себя несчастным, потому что зависимость создает рабство. Тогда ты начинаешь тонкими путями мстить, потому что человек, от которого тебе приходится зависеть, приобретает над тобой власть. Никому не нравится, когда кто-то имеет над ним власть, никому не нравится быть зависимым, потому что зависимость убивает свободу. И любовь не может цвести в зависимости – любовь это цветок свободы; ему нужно пространство, ему нужно абсолютное пространство. Другой не должен в него вмешиваться. Он очень деликатен.
Когда ты зависишь от другого, другой, конечно, будет подчинять тебя себе, а ты попытаешься подчинить его. Это борьба, которая продолжается между так называемыми любовниками. Они – интимные враги, постоянно борющиеся. Мужья и жены – что они делают? Любовь очень редка; борьба это правило, любовь – исключение. И как только могут они пытаются подчинить друг друга – даже в любви они пытаются подчинить друг друга. Если муж просит жену, она отказывается, не хочет. Они очень скупа: она отдает с большой неохотой, она хочет, чтобы ты вилял вокруг нее хвостом. И так же с мужем. Когда жена нуждается, она просит его, но муж говорит, что устал. В конторе было слишком много работы, он работал слишком много, и ему нужно уснуть.
Это способы манипуляции, попытки заставить другого голодать, сделать его более и более голодным, чтобы он стал более и более зависимым. Естественно, женщины в этом более дипломатичны, потому что мужчина уже имеет власть. Ему не нужно находить тонких и коварных путей к власти, он уже имеет власть. Он управляет деньгами – это его власть. Он сильнее мышечно. Веками он обуславливал ум женщины, что он сильнее, а она слабее.
Мужчина всегда пытался найти женщину, которая во всех смыслах меньше его. Мужчина не хочет жениться на женщине, которая образованнее его, потому что на карту поставлена власть. Он не хочет жениться на женщине, которая выше его, потому что кажется, что высокая женщина его превосходит. Он не хочет жениться на женщине, которая слишком интеллектуальна, потому что она спорит, а аргументы могут разрушить власть. Мужчина не хочет женщину, которая очень знаменита, потому что тогда он становится вторичным. Веками мужчина просил женщину, которая моложе его. Почему жена не может быть старше? Но старшая женщина опытнее – это разрушает власть.
Поэтому мужчина всегда искал женщину, которая меньше – именно поэтому женщины потеряли рост. Нет другой причины, по которой они должны быть ниже мужчин, совершенно никакой причины; они потеряли рост, потому что всегда выбирали маленьких женщин. Мало-помалу это вошло в их умы так глубоко, что они потеряли рост. Они потеряли разум, потому что разумные женщины были не нужны; разумная женщина была уродом. Ты удивишься, узнав, что только в этом веке их рост снова стал увеличиваться. Даже кости стали увеличиваться, скелет стал увеличиваться. Только за последние пятьдесят лет... особенно в Америке. И их мозг тоже растет и становится больше, чем был раньше, череп становится больше.
Идея свободы для женщин разрушила какую-то глубокую обусловленность. У мужчины уже было столько власти, что ему не нужно было быть очень хитрым, не нужно было быть очень косвенным. У женщин не было власти. Когда у тебя нет власти, ты должен быть более дипломатичным – это заменитель. Единственным способом почувствовать власть было то, что они были нужны, что мужчина постоянно нуждался в них. Это не любовь, это сделка, и они постоянно торгуются о цене. Это постоянная борьба. К.С. Льюис и Абрахам Мэслоу разделили любовь на два типа. Я не делю на два типа. Я говорю, что первый род любви это только название, фальшивая монета; она не истинна. Только второй род любви – это любовь.
Любовь случается, только когда ты зрел. Ты становишься способным любить, только когда ты взрослый. Когда ты знаешь, что любовь это не потребность, но переполнение – любовь-бытие или любовь-подарок, – тогда ты можешь отдавать без всяких условий.
Первый вид любви, так называемая любовь, исходит из глубокой потребности человека в другом, тогда как «любовь-подарок» или «любовь-бытие» изливаются от одного зрелого человека к другому из изобилия. Человек наполнен ею. У тебя она есть, и она начинает двигаться вокруг тебя, точно как когда ты включаешь лампу, лучи начинают распространяться в темноте. Любовь это побочное следствие существа. Когда ты есть, тебя окружает аура любви. Когда тебя нет, вокруг тебя нет этой ауры. А когда вокруг тебя нет этой ауры, ты просишь другого дать тебе любовь. Позволь мне повторить: когда у тебя нет любви, ты просишь другого дать ее тебе; ты нищий. А другой просит тебя дать любовь ему или ей. Двое нищих, протягивающих друг другу руки, каждый из которых надеется, что это есть у другого... Естественно, оба они, в конце концов, чувствуют себя побежденными, обманутыми.
Ты можешь спросить любых мужа и жену, можешь спросить любых любовников – оба они чувствуют себя обманутыми. То, что это есть у другого, было твоей проекцией – если у тебя неправильная проекция, при чем тут другой? Твоя проекция была разрушена; другой не оказался соответствующим твоей проекции, вот и все. Но другой и не обязан соответствовать твоим ожиданиям.
И ты обманул другого... это чувствует другой, потому что он надеялся, что любовь потечет от тебя. Вы оба надеялись, что любовь потечет от другого, и оба были пусты – как может случиться любовь? Самое большее, вы можете быть несчастными вместе. Раньше вы были несчастными поодиночке, по отдельности; теперь вы можете быть несчастными вместе. И помни, когда два человека несчастны вместе, это не просто сложение, это умножение.
Один ты чувствовал себя разочарованным, теперь вы чувствуете себя разочарованными вместе. Одно в этом хорошо: в этом ты можешь переложить ответственность на другого – другой делает тебя несчастным; это очко в твою пользу. Ты можешь расслабиться. «Со мной все в порядке, но другой... Что делать с такой женой – гадкой, пилящей? Человек обречен быть несчастным. Что делать с таким мужем – уродливым, скрягой». Теперь ты можешь переложить ответственность на другого; ты нашел козла отпущения. Но страдание сохраняется, страдание умножается многократно.
Это парадокс: у тех, кто влюблен, нет никакой любви, именно поэтому они влюбляются. И поскольку у них нет никакой любви, они не могут давать. И еще одно – незрелый человек всегда влюбляется в другого незрелого человека, потому что только они могут понять язык друг друга. Зрелый человек любит зрелого человека. Незрелый человек любит незрелого человека.
Ты можешь продолжать менять мужа или жену тысячу и один раз, но ты снова найдешь женщину того же типа, и повторится прежнее страдание – в разных формах, но повторяется одно и то же страдание, повторяется почти в точности. Ты можешь сменить жену, но ты не изменился – кто теперь выберет новую жену? Выберешь ты. Выбор снова придет из твоей незрелости. Ты снова выберешь женщину такого же типа.
Основная проблема любви в том, чтобы сначала стать зрелым. Тогда ты найдешь зрелого партнера; тогда незрелые люди совершенно не будут тебя привлекать. Происходит именно так. Если тебе двадцать пять лет, ты не влюбляешься в двухмесячного ребенка. Точно так же, если ты зрелый человек психологически, духовно, ты не влюбишься в ребенка. Этого не бывает. Этого не может быть, ты видишь, что это бессмысленно.
Фактически, зрелый человек не падает в любовь, он поднимается в любви. Слово «падать» неправильно. Только незрелые люди падают; они спотыкаются и падают в любовь. Кое-как им удавалось стоять прямо. Теперь они не могут больше стоять – они находят женщину, и их больше нет, они находят мужчину, и их больше нет. Они всегда были готовы упасть на землю и стелиться. У них нет никакого хребта, позвоночника; у них нет достаточной цельности, чтобы выстоять в одиночку.
У зрелого человека достаточно цельности, чтобы быть одному. И когда зрелый человек дает любовь, он дает ее без всяких присоединенных к ней тайных нитей – он просто дает. Когда зрелый человек дает любовь, он чувствует благодарность за то, что ты ее принял, не наоборот. Он не ожидает, что ты будешь благодарен за это – нет, совсем нет, ему даже не нужна твоя благодарность. Он благодарит тебя за то, что ты принял его любовь. И когда два зрелых человека любят друг друга, происходит один из величайших парадоксов жизни, одно из самых красивых явлений: они вместе, но в то же время безмерно одиноки. Они до такой степени вместе, что почти одно целое, но их единство не разрушает индивидуальности – фактически, оно ее увеличивает, они становятся более индивидуальными. Два зрелых человека в любви помогают друг другу стать свободнее. Нет никакой политики, никакой дипломатии, никаких попыток подчинить себе другого.
Как ты можешь пытаться подчинить человека, которого любишь? Только подумай об этом – подчинение это род ненависти, гнева, враждебности. Как можно даже думать о том, чтобы подчинить себе человека, которого ты любишь? Ты хотел бы видеть этого человека совершенно свободным, независимым; ты хотел бы дать ему больше индивидуальности. Именно поэтому я называю это великим парадоксом: они вместе настолько, что почти слились в одно, но все же в этом единстве остаются индивидуальностями. Их индивидуальности не смешиваются – они усиливаются. Другой обогатил их в том, что касается свободы.
Незрелые люди в любви разрушают свободу другого, создают оковы, создают тюрьму. Зрелые люди в любви помогают друг другу быть свободными; они помогают друг другу разрушить все виды оков. И когда любовь течет в такой свободе, в ней есть такая красота. Когда любовь течет в зависимости, она уродлива.
Помни, свобода это ценность высшая, чем любовь. Именно поэтому в Индии предельное мы назвали мокшей; мокша значит свобода. Свобода это ценность высшая, чем любовь. Поэтому, если любовь разрушает свободу, она этого не стоит. Любовь должна быть отброшена, свобода должна быть спасена – свобода это высшая ценность. И без свободы ты никогда не можешь быть счастливым, это невозможно. Свобода это свойственное по природе желание каждого мужчины, каждой женщины – полная свобода, абсолютная свобода. Поэтому все, что становится на пути этой свободы, – человек начинает ненавидеть это.
Не ненавидишь ли ты мужчину, которого любишь? Не ненавидишь ли ты женщину, которую любишь? Ненавидишь! Это необходимое зло, тебе приходится его терпеть. Поскольку ты не можешь быть один, ты должен суметь быть с кем-то, и тебе придется подстроиться под требования другого. Тебе придется терпеть, тебе придется выносить их.
Любовь, чтобы быть действительно любовью, должна быть любовью-бытием, любовью-подарком. Любовь-подарок означает состояние любви – когда ты прибыл домой, когда ты узнал, кто ты такой, тогда любовь возникает в твоем существе. Тогда этот аромат распространяется, и ты можешь дать его другим. Как ты можешь дать что-то, чего у тебя нет? Основное условие к тому, чтобы дать, это чтобы у тебя это было.
Любовь и брак
Я предлагаю, чтобы свадьба происходила после медового месяца, никогда не раньше. Только если все пойдет хорошо, – лишь тогда должна происходить свадьба.
Медовый месяц после свадьбы очень опасен. Насколько я знаю, девяносто девять процентов браков кончаются к тому времени, как истекает медовый месяц. Но если ты попался, у тебя уже нет пути к бегству. Тогда все общество – закон, суд, все против тебя, если ты оставишь жену или жена оставит тебя. Тогда вся мораль, религия, священник, все против тебя.
Фактически, общество должно создавать все возможные препятствия к браку и никаких препятствий к разводу. Общество не должно позволять людям жениться так легко. Суд должен создать препятствия – сначала проживи с этой женщиной, по крайней мере, два года, тогда суд позволит вам пожениться. Прямо сейчас они делают прямо противоположное. Если ты хочешь жениться, никто не спрашивает, готов ли ты, или это только прихоть, просто потому, что тебе нравится нос этой женщины. Какая глупость! Человек не может жить с одним красивым носом. Через два дня нос будет забыт – кто смотрит на нос своей жены? Жена никогда не кажется красивой, муж никогда не кажется красивым; как только они знакомы, красота исчезает.
Двум людям нужно позволить жить вместе достаточно долго, чтобы они узнали друг друга, познакомились друг с другом. Прежде этого, если они хотят пожениться, им не должны этого разрешать. Тогда разводы исчезнут из мира. Разводы существуют только потому, что браки неправильны и вынуждены. Разводы существуют потому, что браки заключаются в романтическом настроении.
Романтическое настроение хорошо, если ты поэт – а поэты не создали себе славы хороших мужей и жен. Фактически, поэты почти всегда холостяки, они валяют дурака и никогда не ловятся, и поэтому их романтика остается в живых. Они продолжают писать стихи, красивые стихи... Человек не должен жениться на мужчине или женщине в поэтическом настроении. Пусть придет прозаическое настроение, тогда принимай решение. Потому что ежедневная жизнь скорее похожа на прозу, чем на поэзию.
Человек должен стать достаточно зрелым. Зрелость означает, что человек больше не романтичный дурак. Он понимает жизнь, понимает ответственность жизни, понимает проблемы того, чтобы быть вместе с кем-то другим. Он принимает все эти трудности, и все же решает жить с этим человеком. Он не надеется на то, что это будет только раем, розами. Он не надеется на чепуху; он знает, что реальность трудна, груба. Есть розы, но редко и далеко друг от друга; есть множество шипов.
Когда ты становишься бдительным ко всем этим проблемам и все же решаешь, что стоит рискнуть и быть с кем-то, вместо того чтобы быть одному, тогда женись. Тогда брак никогда не будет убивать любовь, потому что эта любовь реалистична. Брак убивает только романтическую любовь. Романтическая любовь это то, что люди называют щенячьей любовью. Человек не должен на нее полагаться. Он не должен думать, что это питание. Может быть, это будет как мороженое – иногда ты можешь его есть, но не завись от него. Жизнь должна быть более реалистичной, более прозаической.
Сам по себе брак никогда ничего не разрушает. Брак только выводит на поверхность то, что в тебе уже есть – выводит наружу. Если внутри тебя скрыта любовь, брак выведет ее наружу. Если любовь была только притворством, только взяткой, рано или поздно она исчезнет. Тогда на поверхность выходит твоя реальность, твоя уродливая личность. Брак это просто возможность, чтобы все, что было у тебя внутри, вышло наружу.
Любовь не разрушается браком. Любовь разрушается людьми, которые не умеют любить. Любовь разрушается, потому что, прежде всего ее и не было, ты жил во сне. Реальность разрушает этот сон. Иначе любовь это нечто вечное, часть вечности. Если ты растешь, если ты знаешь это искусство и принимаешь реалии любовной жизни, тогда она продолжает расти с каждым днем. Брак становится безмерной возможностью, расти в любви.
Ничто не может разрушить любовь. Если она есть, она продолжает расти. Но у меня такое чувство, что в большинстве случаев, прежде всего, ее нет. Ты неправильно понял себя, было что-то другое – может быть, был секс, может быть, было сексуальное влечение. Но оно будет разрушено, потому что, как только ты позанимался любовью с женщиной, сексуальное влечение исчезает. Сексуальное влечение есть только к неизвестному – как только ты испытываешь вкус тела женщины или мужчины, сексуальное влечение исчезает. Если твоя любовь была только сексуальным влечением, она обречена на то, чтобы исчезнуть.
Поэтому никогда не принимай за любовь что-то другое. Если любовь действительно любовь... Что я имею в виду, когда говорю «действительно любовь»? Я имею в виду, что просто в присутствии другого внезапно ты чувствуешь себя счастливым; просто оттого, что вы вместе, ты чувствуешь экстаз; само присутствие другого удовлетворяет что-то глубоко в твоем сердце... что-то начинает петь у тебя в сердце, ты попадаешь в гармонию. Само присутствие другого помогает тебе быть более собранным; ты становишься более индивидуальным, более центрированным, более уравновешенным. Тогда это любовь.
Любовь это не страсть, любовь это не эмоция. Любовь это очень глубокое понимание того, что кто-то завершает тебя. Кто-то делает тебя замкнутым кругом. Присутствие другого увеличивает твое присутствие. Любовь дает тебе свободу быть собой; это не чувство собственности.
Поэтому наблюдай – никогда не считай секс любовью, иначе ты будешь обманут. Будь бдителен, и когда ты начнешь чувствовать с кем-то, что самого его присутствия, чистого присутствия – ничего больше, ничего больше не нужно; ты ничего не просишь, лишь присутствие, лишь то, что другой есть, – достаточно, чтобы сделать тебя счастливым... Что-то в тебе расцветает, распускается тысяча и один лотос, и тогда ты любишь. И тогда ты можешь пройти через все трудности, которые создает реальность. Многие боли, многие тревоги – и ты сможешь пройти через них, и твоя любовь будет цвести больше и больше, потому что все эти ситуации станут вызовами. И твоя любовь, преодолевая их, будет становиться более и более сильной.
Любовь это вечность. Если она есть, тогда она продолжает расти и расти. Любовь знает начало, но никогда не знает конца.
Родитель и ребенок
Если родители медитативны, если ребенок рождается не только в биологическом половом акте, но и в глубокой медитативной любви... Медитативная любовь – это значит, расплавиться в существе друг друга, не только в теле. Это значит, отложить в сторону ваши эго, религии, идеологии – стать простым и невинным. Если ребенок будет зачат в этом необусловленном состоянии родителей, есть не только возможность, но и уверенность, что ребенок вообще не будет обусловлен.
Есть некоторые вещи, которые вы должны понять – я не могу представить никаких доказательств, они за пределами доказательств. Доказательством может стать только твой собственный опыт.
Например, биологический организм способен трансцендировать себя. Он трансцендирует себя в определенные мгновения. Есть мгновения, наиболее лелеемые человеческим умом, потому что в эти мгновения ты знал свободу, расширенное сознание, полное молчание и покой; любовь без следующей за нею составной части, ненависти. Это мгновение мы называем оргазмом. Биология дает тебе оргазм; это самый ценный подарок биологии. Ты можешь использовать эти мгновения свободы, растворения, исчезновения для медитации. Нет лучшего пространства, чтобы прыгнуть в медитацию, чем оргазм. Два любовника, чувствующие себя одной душой в двух телах... все остановилось на мгновение, остановилось даже время. Нет никаких мыслей, ум остановился. Ты просто в своей «есть-ности». Это небольшие пространства, из которых ты можешь выйти за пределы биологии.
Вот все, что ты должен знать: именно это и есть медитация – безвременье, отсутствие эго, молчание, блаженство, всепроникающая радость, ошеломляющий экстаз.
Это происходит биологически между двумя людьми. Как только ты это знаешь, это может случиться с тобой и в одиночестве, ты только должен выполнить эти условия. В моем собственном понимании, человек узнал о медитации из сексуального оргазма, потому что в жизни нет другого мгновения, которое подходило бы ближе к медитативности.
Но все религии против секса. Они за медитацию, но против ее начала, против основного опыта, приводящего к медитации. Поэтому они создали бедное человечество – бедное не только материально, но и духовно. Они настолько обусловили ваши умы против секса, что вы входите в него только под биологическим давлением. Но из-за этого давления ты не можешь пережить оргазмической свободы, внезапно открывающейся бесконечности – вечности в мгновении, глубины, бездонной глубины этого опыта.
Поскольку человек был лишен оргазмического блаженства, он потерял способность узнать, что такое медитация. А именно этого и хотят все религии, чтобы ты никогда не стал медитативным – говори об этом, читай об этом, проводи исследования, слушай лекции... И все это создаст в тебе больше и больше разочарования, потому что ты поймешь все о медитации интеллектуально, но у тебя не будет для этого никакой экзистенциальной основы – ни капли опыта, который мог бы доказать, что если есть капля, где-то должен быть и океан.
Капля – это экзистенциальное доказательство океана. Биология гораздо сострадательнее к вам, чем все ваши церкви, синагоги, храмы и мечети. Хотя биология и слепа, она не так слепа как ваши Моисей, Кришна, Иисус, Мухаммед. Биология это ваша природа, не что иное, как сострадание к вам. Она дала вам все возможное, что может потребоваться, чтобы идти выше, чтобы достичь сверхприродного состояния.
Всю жизнь я боролся с идиотами. Они не могут мне ответить, опровергнуть мой аргумент, который прост: вы говорите о медитации, но вам придется представить какое-то экзистенциальное доказательство в человеческой жизни; иначе люди поймут только слова. Вам придется дать им что-то такое, что заставит их осознавать, что это возможно – любовь без всякого чувства вины, без всякой спешки, без всякой мысли, что они делают что-то неправильное – вы делаете самую лучшую и правильную вещь в мире.
Странно видеть, что люди могут убивать без всякого чувства вины – не одного человека, но миллионы, – но не могут без чувства вины создать ребенка. Все религии были не чем иным, как бедствием.
Занимайтесь любовью, только когда вы готовы быть в медитативном пространстве. Вы должны обращаться с этим пространством как со священным. Создание жизни... что может быть священнее?
Делайте это так красиво, так эстетично, так радостно, как это только возможно. Не должно быть никакой спешки. И если любовники встречаются в такой атмосфере снаружи, в таком молчаливом пространстве внутри, они привлекут душу, которая будет высочайшей из возможных.
Вы рождаете ребенка, соответствующего вашему состоянию любви. Если все родители разочарованы, они должны подумать об этом: такого ребенка они заслужили. Родители никогда не создали возможности, чтобы в утробу вошла более высокая и развитая душа – потому что мужской сперматозоид и женская яйцеклетка могут только создать возможность, чтобы вошла душа. Они создают возможность тела, чтобы какая-то душа была воплощена в нем. Но вы привлечете только такого человека, какого сделает возможным ваша сексуальная деятельность.
Если мир полон идиотов и посредственных людей, вы за это ответственны – я имею в виду, ответственны родители. Они никогда не думают о том, что их дети случайны. Не может быть величайшего преступления, чем создать жизнь случайно.
Подготовьтесь к этому. Самое существенное это понять оргазмическое мгновение: без мыслей, без времени, без ума, просто чистая осознанность. В этой чистой осознанности вы можете привлечь Гаутаму Будду. То, как вы занимаетесь любовью... странно, как это ни привлекает больше Адольфов Гитлеров, Муссолини, Сталиных, Надир-шахов, Тамерланов, Чингиз-ханов. Вы привлекаете только посредственных людей. Вы не привлекаете и низших, потому что, чтобы привлечь низших, ваша любовь должна быть почти изнасилованием. Чтобы привлечь высших, ваша любовь должна быть медитацией.
Жизнь ребенка начинается с мгновения, когда душа входит в матку. Если она входит в медитативном пространстве, возможно родить ребенка, не обусловив его. Фактически, ребенок, который рождается из медитации, не может быть обусловлен; он взбунтуется против этого. Только посредственные люди могут быть обусловлены.
И пара, способная быть медитативной, занимаясь любовью, – не обыкновенная пара. Они будут уважать ребенка. Ребенок – гость из неизвестного, и ты должен уважать гостя. Родители, которые не уважают своих детей, обязательно разрушат их жизни. Ваше уважение, ваша любовь, ваша благодарность: «Ты выбрал нас родителями», получит в ответ еще более глубокое уважение, еще большую благодарность, еще большую любовь.
А если ты любишь человека, ты не можешь обусловить его. Если ты любишь человека, ты дашь ему свободу, ты дашь ему защиту. Если ты любишь человека, ты не захочешь, чтобы он был просто копией тебя, ты захочешь, чтобы он был уникальной индивидуальностью. И чтобы сделать его уникальным, ты создашь все условия, все вызовы, чтобы спровоцировать его потенциал.
Ты не обременишь его знанием, потому что тебе захочется, чтобы он узнал истину сам. Любая заимствованная истина есть ложь. Пока она не пережита тобой самим, это никогда не истина. Ты поможешь ребенку пережить больше и больше опытов. Ты не будешь ему лгать, что есть Бог, – это ложь, потому что ты никогда не видел Бога. Тебе это сказали твои родители, а ты, в свою очередь, повторяешь своим детям. Твои родители обусловили тебя, и что такое твоя жизнь? – долгое страдание от колыбели до могилы. Хочешь ли ты, чтобы жизнь твоего ребенка тоже была только несчастьем, полным страдания, тревоги, отчаяния?
В Святой Библии есть только одно утверждение, которое я не оспариваю. Вот это утверждение: «Бог может простить что угодно, кроме отчаяния». Кто бы это ни написал, должно быть, он был человеком великого понимания. Бог не может простить только одного, и это отчаяние. Но каждый живет в отчаянии – Бог или не Бог, отчаяние реально. Это саморазрушение. Если ты любишь своего ребенка, ты поможешь ему радоваться, смеяться, наслаждаться, танцевать. Но делается прямо противоположное.
В моем доме, в моем детстве было так, что, когда приходил какой-то гость, от меня избавлялись, посылая меня куда-то. И когда заходил разговор о том, чтобы куда-то меня послать, – что я должен сходить к врачу, потому что у меня много дней простуда – я говорил:
- Ничего не выйдет. Я знаю свою простуду, я знаю врача; я сам выберу время, чтобы к нему сходить. По крайней мере, сейчас я не могу – простуда это или рак, не имеет значения.
- Но почему? – говорили они.
- Я прекрасно знаю, кто придет в дом, и знаю, чего вы боитесь.
И, естественно, они боялись, потому что я заставлял их смущаться. Может быть, в гости придет важный человек, а я что-нибудь сделаю и испорчу их отношения.
Однажды за едой я внезапно начал смеяться. Вся семья знала, что сейчас что-то произойдет, потому что в доме был гость. Гость был в шоке. Он сказал:
- Почему ты смеешься?
- Для смеха не нужно причины, – сказал я. – Фактически, это я должен вас спросить: «Почему вы все сидите с унылыми лицами?» В смехе есть внутренняя ценность; в унылых лицах нет никакой внутренней ценности. И как только ты пришел, даже в моей семье все стали печальными, серьезными. Я не понимаю, в чем твоя проблема. Ты всегда создаешь такую атмосферу везде, куда бы ни пришел?
Я мог внезапно начать танцевать. Беседа между моими родителями и гостем прерывалась, потому что я танцевал между ними. Они говорили:
- Ты можешь выйти и поиграть.
- Я лучше знаю, где мне танцевать, – говорил я. – Если вы хотите выйти, можете выйти и продолжать свою глупую беседу, – которая ничего не значит! – снаружи. Говорить о погоде и времени года... вы все это знаете, даже я знаю. Какой смысл?
В вежливой беседе люди никогда не обсуждают предметов, которые противоречивы, потому что это может создать какое-то противоборство. Единственный непротиворечивый предмет – погода... Естественно, здесь нет никакого противоречия. Если холодно, то холодно; если жарко, то жарко.
- А я танцую здесь только для того, чтобы заставить вас осознать, что вы впустую тратите время. Присоединяйтесь к моему танцу!
Ребенок, который не обусловлен, во многом смущает родителей. Но если они любят, они будут готовы на все. Даже если это приносит смущение, это не повредит. Их ребенок вырастает в уникальное существо. Они помогут ему остаться свободным, остаться открытым, остаться доступным неизвестному будущему.
Они помогут ему быть ищущим, не верующим. Они не сделают его христианином, или иудаистом, или индуистом, или мусульманином, потому что все эти религии причинили столько вреда – более чем достаточно. Пришло время всем религиям исчезнуть с этой планеты. Необусловленные дети могут сделать такое чудо, потому что завтра они будут молодыми людьми, зрелыми, и не будут ни христианами, ни индуистами, ни мусульманами. Они будут просто искателями; поиски будут их религией. Вот мое определение саньясина: ищущий, исследующий, вопрошающий в своей религии. Верования останавливают весь этот поиск.
Делись с ребенком всеми своими переживаниями. Позволь ему осознать, что он был зачат в очень любящее, оргазмическое мгновение, что любовь это великий подарок существования. И вы должны сделать любовь центральной точкой своей жизни, потому что только в любви вы можете выйти из слепой природы в мир сверхприроды, где не существует слепоты, где ты становишься видящим.
Да, возможно родить необусловленного и свободного ребенка, но не возможно только через биологию. Это возможно, если вы достаточно храбры, чтобы сделать любовь своим храмом, местом медитации. Тогда вы привлечете душу, у которой уже есть потенциал уникальности. И тогда вы дадите ей все возможности свободы, даже если это пойдет против вас. Эта свобода вашего ребенка более ценна, потому что ваш ребенок – это будущее человечества.
Ваши дни миновали – какая разница, если будущее обратится против вас? Что вы выиграли от прошлого? Вы пусты, вы нищие. Хотите ли вы, чтобы и ваши дети были пустыми и нищими? Именно это пытается сделать каждый родитель – воспроизвести копии, копии под копирку. И помни, существование принимает только оригиналы. Копии под копирку существованием не принимаются.
Пусть у вашего ребенка будет оригинальное лицо.
Оно, может быть, вызовет в вас страх, но это ваши проблемы. Не пытайтесь ни в чем ограничить ребенка. И ребенок, которому дана свобода – даже пойти против собственных родителей, – будет уважать вас вечно, останется благодарным навечно. Прямо сейчас происходит прямо противоположное: каждый ребенок полон гнева, ненависти к родителям, потому что то, что они с ним сделали, непростительно.
Так, давая свободу, позволяя ребенку быть самим собой, что бы это ни значило, принимая его в его естественном «я», куда бы это ни вело, вы создаете ребенка, который будет любить и уважать вас. Вы были не только обычными отцами и матерями; вы были дающими жизнь, свободу, уникальность. Он будет вечно нести в сердце эту красивую память, и его благодарность к вам станет абсолютной гарантией, что то, что сделали для него, он сделает для будущих поколений.
Если бы каждое поколение проявляло к детям любовь и уважение и давало им свободу расти, вся эта чепуха о противостоянии поколений исчезла бы. Если вы уважаете своих детей, если вы друзья своим детям, невозможно никакого противостояния поколений.
Всегда хорошо прийти к пониманию с родителями. Это одна из самых основных вещей. Гурджиев говорил: «Если у тебя нет хорошего контакта с родителями, ты упустил свою жизнь». Потому что нечто очень глубоко укорененное... Если между тобой и твоими родителями продолжается какой-то гаев, ты никогда не будешь чувствовать себя спокойно. Где бы ты ни был, ты будешь чувствовать себя немного виноватым. Ты никогда не сможешь забыть и простить это. Родители это не только социальные отношения. Из них ты приходишь – ты их часть, ветвь их дерева. Ты все еще укоренен в них.
Когда родители умирают, что-то очень глубоко укорененное умирает у тебя внутри. Когда родители умирают, впервые ты чувствуешь себя одиноким, вырванным с корнем. Поэтому, пока они живы, нужно сделать все что можно, чтобы возникло понимание, чтобы ты мог общаться с ними, а они могли общаться с тобой. Тогда все установится, и все счета будут закрыты. И когда они покинут мир – однажды они его покинут, – ты не будешь чувствовать себя виноватым, не будешь раскаиваться, ты будешь знать, что все разрешено. Они были довольны тобой, ты был доволен ими.
Любовные отношения начинаются с родителей и оканчиваются ими. Происходит полный круг. Если где-то круг нарушен, все твое существо остается беспокойным. Человек чувствует себя безмерно счастливым, если может общаться с родителями. Это самая трудная вещь на свете, потому что промежуток так велик. Родители никогда не понимают, что ты вырос, и никогда не общаются с тобой непосредственно. Они просто приказывают: «Делай то», «Не делай этого». Они никогда не принимают во внимание твою свободу и твой дух, твое существо... никакого уважения. Они принимают как должное, – что ты их послушаешься.
Ребенка это раздражает с самого начала, потому что каждый раз, когда родитель говорит: «Делай то», «Не делай этого»... – он чувствует, что его свобода ущемлена. Его подавляют. Он сопротивляется, возмущается, и это сопротивление продолжается как рана. Промежуток становится больше и больше. Его нужно восполнить. Если ты можешь восстановить отношения с матерью, внезапно ты почувствуешь, что восстановлена вся земля. Ты более укоренен в земле. Если ты можешь восстановить отношения с отцом, ты станешь как дома в небе. Они символичны, они представляют землю и небо. А человек подобен дереву, которому нужны и земля, и небо.
Любовь плюс осознанность равняется существо
Любовь необходима для духовного роста. И более того, любовь действует как зеркало. Очень трудно узнать себя, если ты не видел своего лица в глазах кого-то, кто тебя любит. Точно как ты смотришь в зеркало, чтобы увидеть свое физическое лицо, ты должен посмотреть в зеркало любви, чтобы увидеть свое духовное лицо. Любовь это духовное зеркало. Она питает тебя, интегрирует тебя, она подготавливает тебя ко внутреннему путешествию, напоминает тебе твое оригинальное лицо.
В мгновения глубокой любви случаются проблески оригинального лица, хотя эти проблески и приходят как отражения.
Точно как в ночь полнолуния ты видишь луну, отраженную в озере, в молчаливом озере, так и любовь действует как озеро. Луна отражается в озере в начале поиска настоящей луны. Если ты никогда не видел луну, отраженную в озере, может быть, ты никогда не начнешь искать настоящую луну. Снова и снова ты будешь приходить к озеру в поисках луны, потому что поначалу ты будешь думать, что именно там и есть луна, где-то глубоко, на дне озера. Ты будешь нырять снова и снова и возвращаться с пустыми руками, но не найдешь там луны.
Тогда однажды, может быть, тебя осенит, что эта луна – только отражение. Это великое прозрение – ты можешь посмотреть вверх. Если это отражение, где же тогда луна? Если это отражение, тебе придется посмотреть в противоположном направлении. Отражение здесь, глубоко в озере – настоящая луна должна быть где-то над озером. Впервые ты смотришь вверх, и путешествие началось.
Любовь дает тебе проблески медитации, отражение луны в озере – хотя это и отражение, не реальность. Поэтому любовь никогда не может тебя удовлетворить. Фактически, любовь только сделает тебя более и более неудовлетворенным, ненаполненным. Любовь заставит тебя более и более осознавать то, что возможно, но не доставит товаров. Она будет разочаровывать тебя – и только в глубоком разочаровании лежит возможность обращения вовнутрь, к твоему собственному существу. Только влюбленные знают радость медитации. Те, кто никогда не любил и никогда не был разочарован в любви, те, кто никогда не нырял в озеро любви в поисках луны и никогда не разочаровывался, никогда не посмотрят вверх, на настоящую луну в небе. Они никогда не осознают ее.
Человек, который любит, обязательно рано или поздно станет религиозным. Но человек, который не любит – политик, например, который не может любить никакого человека, который любит только власть, – он никогда не станет религиозным. Или человек, который одержим деньгами – который любит только деньги, который знает только одну любовь, любовь к деньгам, – он никогда не станет религиозным. Для него это будет очень трудно по многим причинам. Деньгами можно владеть; ты можешь иметь деньги и владеть ими. Легко владеть деньгами, но можно ли владеть живым человеком? Живой человек будет всеми возможными способами сопротивляться, бороться до последнего. Никто не хочет потерять свою свободу.
Любовь не настолько ценна, как свобода. Любовь это великая ценность, но она не выше свободы. Поэтому человеку хочется быть любимым, но он не хочет быть заключенным любовью в тюрьму. Поэтому рано или поздно ты разочаруешься. Ты пытаешься владеть, и чем больше ты пытаешься владеть, тем невозможнее становится любовь, потому что тем более другой начинает отдаляться от тебя. Чем меньше ты владеешь, тем ближе чувствуешь себя к другому. Если ты вообще не владеешь, если между влюбленными течет свобода, это великая любовь.
Во-первых, попытка владеть человеком, обречена на поражение. И в таком разочаровании ты не будешь отброшен к самому себе. Во-вторых, если ты научился не владеть человеком, если ты научился, что свобода это ценность высшая, чем любовь, гораздо высшая, тогда рано или поздно ты увидишь, что эта свобода приведет тебя к самому себе, свобода станет твоей осознанностью, медитацией.
Свобода это другой аспект медитации. Начни либо со свободы, и ты придешь к осознанности, либо с осознанности, и ты станешь свободным. Они идут вместе. Любовь это своего рода тонкое рабство – они идут вместе – но это существенный опыт, очень существенный для зрелости.
Есть прекрасное определение становления настоящим через любовь в красивой книге Маргарет Вильяме «Бархатный Кролик».
- Что значит, быть настоящим? – спрашивает однажды Кролик. – Связано ли это со всем этим тарахтеньем внутри и торчащей снаружи ручкой?
- Настоящее не в том, как тебя собрали, – сказал Кожаный Конь. – Это то, что с тобой случается. Когда ребенок тебя долго любит, не просто играет, но по-настоящему любит, ты становишься настоящим.
- А это больно? – спросил Кролик.
- Иногда, – ответил Кожаный Конь, потому что всегда говорил правду. – Но когда ты настоящий, ты не возражаешь, если иногда больно.
- Происходит ли это сразу, как когда тебя заводят, – спросил Кролик, – или кусочек за кусочком?
- Это происходит не сразу, – сказал Кожаный Конь. – Ты становишься. На это нужно много времени. Именно поэтому это нечасто случается с ребятами, которые легко ломаются, у которых острые углы или которые требуют слишком бережного обращения. Обычно к тому времени, как ты становишься настоящим, большинство твоего меха от тебя отлюблено, глаза выпали, суставы болтаются и лапы держатся на соплях. Но такие вещи совсем не имеют значения, потому что, как только ты настоящий, ты не можешь быть уродливым, кроме как для людей, которые ничего не понимают... Как только ты настоящий, ты не можешь снова стать игрушечным. Это длится всегда.
Любовь делает тебя настоящим; в противном случае ты остаешься только фантазией, сном, в котором нет ничего вещественного. Любовь придает тебе вещественность, любовь придает тебе целостность, любовь делает тебя центрированным. Это только половина путешествия; другую половину нужно завершить в медитации, в осознанности. Но любовь готовит тебя к другой половине. Любовь – первая половина, осознанность – последняя. Между ними двумя ты достигаешь Бога. Между любовью и осознанностью, между двумя этими берегами течет река существа.
Не избегай любви. Пройди через нее со всей ее болью. Да, она ранит, но если ты любишь, это не имеет значения. Фактически, все эти раны придают тебе сил. Иногда она ранит действительно больно, ужасно, но все эти раны необходимы, чтобы спровоцировать тебя, бросить вызов, сделать менее сонным. Все эти опасные ситуации нужны, чтобы сделать тебя бдительным. Любовь готовит почву; в почве любви может прорасти семя медитации – и только в почве любви.
Поэтому те, кто бежит от мира из страха, никогда не достигнут Медитации. Они могут сидеть в гималайских пещерах многие жизни, но они не достигнут медитации. Это невозможно – они ее не заслужили. Сначала ее нужно заработать в мире; сначала они должны подготовить почву. И только любовь готовит почву.
Поэтому я настаиваю, чтобы ты не отрекался от мира. Будь в нем, прими его вызов, прими его опасности, его раны, его боль. Пройди через них. Не избегай их, не пытайся срезать углы, потому что коротких путей не бывает. Это борьба, это тяжко, это подъем в гору, но именно так человек достигает вершины.
И радость будет больше, гораздо больше, чем, если тебя завезет на вершину вертолет, потому что тогда ты достиг бы вершины не выросшим; ты не смог бы наслаждаться ею. Просто представь себе разницу... Ты изо всех сил пытаешься достичь вершины Эвереста. Это так опасно – гибель возможна на каждом шагу, очень возможно, что ты никогда не доберешься до вершины; это смертельно опасно. Смерть поджидает тебя на каждом шагу, столько ловушек, столько возможностей потерпеть поражение вместо того, чтобы добиться успеха. У тебя только один шанс из ста добраться до вершины. Но чем ближе ты подходишь к вершине, тем выше в тебе поднимается радость. Твой дух парит высоко. Ты это заработал, это не бесплатно. И чем больше ты заплатил, тем более будешь наслаждаться. Тогда представь себе – тебя мог завезти на вершину вертолет. Ты стоишь на вершине как дурак и выглядишь глупо – что ты здесь делаешь? Через пять минут все будет кончено, ты скажешь:
- Я все увидел! Здесь ничего нет!
Путешествие создает цель. Цель не сидит где-то в конце путешествия, путешествие создает ее на каждом шагу. Путешествие есть цель. Путешествие и цель не отдельны, это не две вещи. Цель и средство – это не две разные вещи. Цель простирается на весь путь; все средства содержат в себе цели.
Поэтому никогда не упускай возможности жить, быть живым, быть ответственным, быть преданным, быть вовлеченным. Не будь трусом. Смотри этому в лицо, встреться с этим. И тогда мало-помалу нечто у тебя внутри начнет кристаллизоваться.
Да, на это требуется время. Кожаный Конь прав: «Обычно к тому времени, как ты становишься настоящим, большинство твоего меха от тебя отлюблено, глаза выпали, суставы болтаются и лапы держатся на соплях. Но такие вещи совсем не имеют значения, потому что, как только ты настоящий, ты не можешь быть уродливым, кроме как для людей, которые ничего не понимают... Как только ты настоящий, ты не можешь снова стать игрушечным. Это длится всегда-всегда». Это навечно.
Но человек должен это заработать. Позвольте мне повторить: в жизни ты ничего не можешь получить бесплатно. А если и получишь, это будет бесполезно. Тебе придется заплатить, и чем больше ты заплатишь, тем больше из этого извлечешь. Если ты можешь рискнуть всей своей жизнью в любви, велико будет твое достижение. Любовь снова отбросит тебя к самому себе; она даст тебе новые отражения медитации. Первые проблески медитации случаются в любви. И тогда в тебе возникает великое желание достичь этих проблесков, не только проблесков, но и состояний, чтобы ты мог жить в этих состояниях вечно и вечно. Любовь дает тебе вкус медитации.
Любящий оргазмический опыт – это первый опыт самадхи, экстаза. Он сделает тебя более жаждущим. Теперь ты узнаешь, что возможно, и теперь ты не будешь удовлетворен будничным. Священное проникло в тебя, священное достигло твоего сердца. Бог коснулся твоего сердца, ты почувствовал это прикосновение. Теперь ты хотел бы жить в этом мгновении всегда, ты хотел бы, чтобы это мгновение стало всей твоей жизнью. Оно становится – и пока этого не случится, человек остается неудовлетворенным.
Любовь, с одной стороны, дает тебе великую радость, с другой стороны – жажду сделать эту радость вечной.
*******************************************************************************
Унижение входит в категорию переживаний, которых мы стараемся избегать. Это вполне понятно. Быть униженным или делать что-то унизительное — значит, соприкасаться с чем-то, что роняет наше человеческое достоинство, снижает самоуважение и, в крайних случаях, бросает человека на самое социальное дно. Не зря разного рода деспотические цари/правители/директора, удерживающиеся у власти за счет пода
