Судьба уготовила Марии Каллас страшные испытания – талантом и славой, редкими недугами и ранней кончиной. Она родилась в Нью-Йорке, куда семья греческого предпринимателя Георгеса Калогеропулоса (такова была настоящая фамилия Марии) переехала из Афин в поисках счастья. После гибели маленького сына мать страстно желала родить мальчика и поначалу не хотела даже прикасаться к новорожденной дочери. Мария подрастала заброшенным ребенком, и только внезапная слава вундеркинда с чарующим голосом и абсолютным слухом несколько примирила ее с матерью. Позже, вспоминая о своем детстве, Каллас с горечью говорила: «Я чувствовала, что меня любят, только когда пела». Толстая, уродливая, близорукая и замкнутая девочка постоянно ощущала себя неполноценной среди обычных детей. Мать заставляла ее исполнять экзерсисы снова и снова, а Мария снова и снова «заедала» обиду. Впрочем, к шестнадцати годам она уже прилично зарабатывала своим прекрасным голосом и даже содержала семью. В девятнадцать – первая партия в настоящей опере и первый настоящий баснословный гонорар – шестьдесят пять долларов.

Слева направо: мать Марии Каллас, Мария Каллас, её сестра и отец. 1924 год

Ее отношения с матерью закончились более чем странно. После турне по Мексике, уже, будучи знаменитой, Мария купила ей в подарок меховую шубу и больше не виделась с матерью НИКОГДА.

«Я помешана на совершенствовании, не люблю среднего пути»

Карьера Каллас росла стремительно. Своим домом она выбрала благодарную солнечную Италию – здесь ее боготворили. Миллионер Джиованни Батиста Менеджини, слывший подлинным фанатиком оперы, не уставал восторгаться ею. Он был на двадцать семь лет старше Марии. Калласс стала его женой, а Батиста долгие годы был ее менеджером, компаньоном и всячески опекал. Но не так уж она его и любила, или просто была страшно ответственной, если через день после свадьбы покинула мужа и отправилась на гастроли по Латинской Америке. Как часто она повторяла: «Чем больше у вас известности, тем больше ответственность и тем беззащитнее вы себя чувствуете».

В начале 50-х, открыв сезон в Мехико, Каллас почувствовала себя безумно одинокой и больной. Тут-то она как в детстве принялась «заедать» свои печали и вскоре вес ее превзошел все разумные пределы. «210 фунтов – это уже слишком!» – бесновалась безжалостная пресса, потеснив хвалебные возгласы после блистательных европейских выступлений в «Ла Скала» и «Ковент Гарден». Мария была уязвлена насмешками и немедленно сев на строгую диету, похудела за восемнадцать месяцев на целую сотню фунтов. Правда, муж ее рассказывал по величайшему секрету, что она (О, Боже!) заразила себя глистами, чтобы ускорить процесс. Ей удалось перебороть и эту напасть. Она не была больше такой толстой НИКОГДА!

Жизнь стремилась превзойти трагизм ролей

Мария так часто повторяла жизненные коллизии своих героинь, что нередко путала реальность и вымысел. Подобно Норме, она была в постоянных конфликтах между своими священными клятвами и страстным желанием любви. «Когда я встретила Аристо, который был так полон жизни, я стала совсем другой женщиной», – признавалась Мария. Наконец она узнала настоящую, не сценическую страсть. К тому же Онассис имел миллиарды, а Батиста – миллионы. Онассис тратил деньги предельно легкомысленно, а Батиста был скуповат. Кто мог устроить шикарный вечер в ее честь в знаменитом Дорчестерском отеле в Лондоне и усыпать весь отель красными розами? Батиста? НИКОГДА!

Мария Каллас и её муж Джованни Батисто

Калласс бросает мужа и переезжает в парижскую квартиру – поближе к Онассису. Она даже прекращает петь и посвящает себя единственной истинной любви. Аристотель разводится с женой и клянется Марии жениться на ней. Ей тридцать шесть лет. Однако время проходит, но Ари не делает предложения. Эта неземная страсть постепенно превращается в многолетний обычный роман, (слово «дешевый» вряд ли тут будет уместным).

Что же еще было унизительным в этой десятилетней истории? Небольшой эпизод с браслетом работы Картье, подаренным Онассисом Джеки Кеннеди или поистине драматический сюжет с беременностью Каллас, когда ей исполнилось сорок три? Онассис не позволил ей родить. «Подумайте, как бы наполнилась моя жизнь, если бы я устояла и сохранила ребенка», – сокрушалась Мария. Наконец, в Париже Мария исполняет свою лучшую роль Нормы и в финале неожиданно терпит провал.

Она больше не поет… Она больше не любима… Это уже слишком! Но и это еще не конец!

Мария Каллас в опере Джузеппе Верди "Травиата" (партия Виолетты)

В марте 1975 года Аристотель Онассис  скончался. Марии не было на похоронах, она уединяется в парижских апартаментах, ощущая себя истинной вдовой. «Ничего больше не имеет значения, потому что ничего НИКОГДА не будет так, как было… Без него».

16 сентября 1977 года Мария Калласс умерла внезапно и таинственно в возрасте пятидесяти четырех лет. По иронии все той же коварной судьбы ее состояние, составляющее 12 миллионов долларов, унаследовали два ее злейших врага – муж и мать.

«Голос столетия замолчал навсегда!» – с пафосом объявили все мировые средства массовой информации.

А она хотела только одного: чтобы урну с ее прахом погрузили в море у Скорпиоса – греческого острова любви, на котором был похоронен ее Аристотель.

Но и эта ее воля не была исполнена НИКОГДА…

Автор текста: Елена ТРИШИНА. Сайт: Театральные Новые известия