Да, можно полностью излечиться. Дело все в том, что здесь есть две вещи: маниакально-депрессивный психоз, когда период мании, то есть подъема настроения, когда человек, как говорят образно психиатры, горит, как лампочка, и потом период депрессии, когда вдруг как будто лампочку выключили, наступает темнота, и человек, и ты вроде знаешь этого человека, солнечный, остроумный, который спит по четыре часа в день, который продуцирует идеи — это если продуктивная мания, бывает мания непродуктивная, как часто бывает в нашей стране, когда все радуются чему-то, но ничего не производят.

Но бывает мания продуктивная. Она может смениться на депрессию. Вы видите того же самого человека, которого вы знаете, и вы его просто не узнаете. Вы смотрите на него и думаете: "Уильямс, это ты? Это ты, который играл только что в комедии? Ты лежишь, не встаешь с постели уже две недели, ты не бреешься, ты не стрижешь ногти, ты не следишь за собой, ты только пьешь, и все". Кстати говоря, очень важная вещь, связанная с алкоголизмом.

Очень часто под маской алкоголизма прячется депрессия. Если умелый психиатр или разумный психиатр разберется в этом, то тогда лечить надо не алкоголизм, а лечить надо депрессию, потому что человек, находящийся в состоянии депрессии, не зная, что это такое, что это такая болезнь, ему просто плохо, он не знает, что это такое.
Когда беседуешь с ним, он тебе начинает рассказывать: "Мне ничего не хочется, не хочется того, сего, пятого-десятого, жизнь осточертела", и прочее. Единственное, в чем он находит выход, — это алкоголь. Алкоголь, на самом деле, неплохой антидепрессант — это правда.

Да, но в умеренных количествах. Он веселит, и это так. Он временно дает облегчение этому человеку. Но, просыпаясь утром, он находится в той же самой депрессии, что и была у него накануне, а иногда после алкогольных возлияний еще глубже, и он опять попадает в этот штопор. Кстати, в моем ряду разных депрессивных больных есть один человек, который пил, не просыхая, и которого я начал лечить антидепрессантами. Он не пьет уже не одно десятилетие. Это такая штука — депрессия. Никакие уговоры, ни разговоры с друзьями не помогут. Нужно уловить тот самый момент, когда нужно идти к врачу.

Однажды я пришел в отель и услышал знакомый голос, такой старческий знакомый голос за шкафчиками, у которых раздеваются. Я заглянул, посмотрел и увидел своего больного, которого сын привел в бассейн, и он уговаривал его пойти купаться. Этот несчастный говорил: "Папа, помнишь, как мы плавали, ты же учил меня плавать". Сын хотел, как лучше, но ничего не получалось, потому что он мучил своего папу, папе ничего не хотелось, папе надо было принимать антидепрессанты, и папе надо было лечиться у психиатра. В этом смысле у каждого психиатра есть свое кладбище. Я не будут сейчас совсем о грустном, да и времени нет, но это кладбище состоит как раз из больных, которые покончили жизнь самоубийством.

У меня был такой замечательный, успешный, прошедший войну сын полка и прочее, любимец женщин, гитарист и так далее. В мании он поступал такой, в депрессии он поступал никакой. Он утопился в пруду недалеко от больницы Кащенко, теперь Алексеевской. Пользуясь случаем, обращаюсь ко всем радиослушателям: если в вашей семье у кого-то вдруг подавленное настроение без всякой причины, когда все нормально, идите к врачу, не бойтесь врачей-психиатров. С диагнозом "депрессия" ничего не будет, никаких социальных хвостов, и ничего вам плохого психиатр не сделает. Должен попасться хороший психиатр, умный. Будьте здоровы, держите себя в руках и не болейте".