Клеветать и злопыхать не буду, просто изложу некоторые факты, которые кажутся мне достаточно существенными.

Дело в том, что военная авиация не является исключительно предметом производства с последующим подсчётом и сравнением. На самом деле, оказывается, военные самолёты существуют не для подсчёта, а для причинения потерь сухопутным войскам противника и для сокращения потерь своих сухопутных войск. Вот с этой точки зрения мы вклад истребительной авиации и рассмотрим.

Но вернёмся к последовательности событий 1942 года. Самым громким событием середины 1942 года стала потеря Севастополя — главной базы Черноморского флота. На 17 мая 1942 немцев с румынами против севастопольского оборонительного района (СОР) было 230 тысяч человек, численность защитников СОР составляла 100 тыс человек. Немцы имели явное численное преимущество, но так было не всегда. Советские войска в Крыму на 8 мая 1942 состояли и упомянутого выше СОР и Крымского фронта — 44я и 51я армии на Керченском полуострове. Наступление немецких войск в соответствии с планом операции «Охота на дроф» началось 8 мая. В ходе наступления на Керченском полуострове немцы захватили и уничтожили 1133 орудия и 258 танков. В результате разгрома Крымского фронта всего за 12 дней из 250 тыс. бойцов и командиров Крымского фронта было потеряно безвозвратно 162 282 человека (65% от первоначального состава). Важную роль в «охоте на дроф» сыграла немецкая авиация, противодействовать ей советские истребители не смогли. Почему?

1 мая 1942 истребительная авиация Крымского фронта насчитывала (боеготовых) — 20 МиГ-3, 7 ЛаГГ-3, 19 Як-1, 42 И-16, 74 И-153, 24 И-15. К 22 мая обстановка резко изменилась - осталось 14 самолетов Як-1 (12 в строю), 5 самолетов МиГ-3 (ни одного в строю), 7 стареньких И-16, 11шт. И-153 (в строю 9), 6 самолетов И-15 (в строю половина).

Противостояли советской авиации на 17.05.42 все три группы 77-й истребительной эскадры (100 Bf-109F-4) и третья группа третьей истребительной эскадры (27 Bf-109F-4).

Как видно, численное и качественное преимущество было полностью на стороне истребителей люфтваффе. Но истребители, как известно, корабли не топят, для этого у немцев были 246 «горизонтальных» и 93 пикирующих бомбардировщиков. Понятно, что помешать этой армаде советские истребители были просто не в состоянии. И это принесло немцам очень существенные плоды. Для сравнения, по состоянию на середину марта 1942 г. советский транспортный флот на Черном море располагал двадцатью эксnлyarиpуемыми сухогрузами и пятью танкерами. Еще тринадцать транспортов и чeтырe танкера находились в ремонте или отстое. До этого с начала года в Феодосийско-Керченской операцни потеряно семь судов и три на коммуникациях. К 1 июля из действующих осталось в строю четырнадцать транспортов и три танкера. «Василий Чапаев» и «Сванетия» 23 марта и 17 апреля соответственно потопила германская авиация. В самом Севастополе цогиб всего один транспорт - «Георгий Димитров» 21 марта. Ввиду резко усилившегося противодействия противника на коммуникациях и в самом Севастополе для доставки грузов и войск стали использовать только быстроходные транспорты «Грузия», «Абхазия»,

«Серов» и «Белосток». Однако потери стали резко возрастать. 2 июня на пути в Севастополь южнее ялты авиация топит танкер «Михаил Громов», шедший в охранении двух тральщиков и четырех сторожевых катеров.

В Севастополе 10 июня гибнет «Абхазия», а 13 - «Грузия». Последним транспортом, побывавшим в Севастополе, стал «Белосток». Но 19 июня на обратном пути южнее Балаклавы его топят три германских торпедных катера.

Как видно, решающая роль в выбивании транспортов на снабжении Севастополя принадлежала немецкой авиации. И как это сказалось на снабжении защитников СОР, приведено в таблице 1.

Таблица 1. Доставка грузов в Севастополь

Прокомментирую содержимое таблицы. В январе-феврале 1942 советский флот доставлял защитникам Севастополя более 15 тысяч тонн предметов снабжения, и этого количества, судя по результатам — а второй немецкий штурм был успешно отражён, оказалось достаточно. В марте 1942 все мощности флота были сосредоточены на снабжении 44-й и 51-й армий на Керченском полуострове, боезапас возился преимущественно на склады. А в мае, когда готовился третий штурм и нажим немцев значительно усилился по сравнению с предыдущими, хотя бы за счёт прибытия в Крым 8-го авиакорпуса люфтваффе, возможности транспортного флота были уже недостаточны, и количество доставляемого в Севастополь снабжения не покрывало и половины потребностей. Ещё бы — большая часть транспортных судов была либо потоплена, либо находилась в ремонте, отправлять в Севастополь оставшиеся транспорты означало почти гарантированную их потерю.

С 22 по 26 июня в Севастополь на боевых кораблях прибыло последнее штатное боевое соединение – 142-я стрелковая бригада – и были доставлены материальные средства для ведения боевых действий.

27 июня в Севастополь прорвался последний надводный транспорт «Ташкент», доставивший туда 1264 бойца морской пехоты. На следующий день «Ташкент», приняв на борт 2300 человек (раненых и местных жителей), а также полотно панорамы «Оборона Севастополя в 1854–1855 гг. », вышел в море. Начиная с этого дня боеприпасы, продовольствие и медикаменты в осажденный город доставлялись только подводными лодками и в небольшом количестве.

30 июня Ставка ВГК отдала приказ Военному совету Севастопольского оборонительного района об эвакуации Севастополя. Почему эвакуация не состоялась — понятно. Оставшиеся не потопленными 14 транспортов могли вывезти за один рейс никак не более 30 тысяч человек (из 80 тысяч оставшихся), причём только с личным оружием. Это только вывезти, а доставить к месту назначения удалось бы, дай бог, если половину.

Возникает вопрос — неужели советское командование не понимало важность воздушного прикрытия перевозок на Севастополь? Отвечу — понимало, но ничего не могло поделать. Потому как от Новороссийска до Севастополя по карте 350 км, а советские истребители имели радиус действия не более 150 км.

Тогда возникает другой вопрос — неужели советское командование не могло связать немецкую авиацию на других участках фронта, устроив там авиационное наступление. Чтобы у люфтваффе появились более насущные задачи, чем потопление транспортов, снабжающих Севастополь. Точнее, чтобы оставить немецкие бомбардировщики в Крыму без истребительного прикрытия, и чтобы для их нейтрализации хватало тех истребителей, которые базировались на аэродромах СОР. Это уже интересно, но необходимо сравнить для начала возможности авиапромышленностей СССР и Германии по части производства истребителей.

Начну с некоторых цифр по советскому авиапрому.

Истребителей ЛаГГ-3 за 1942 было произведено 2771 штук. Данные по производству истребителей Яковлева в 1942 году занесены в таблицу 2.

Таблица 2. Истребителя Яковлева, отправленные с заводов в войска в 1942 году.

Як-9 (в 1942 году 59 штук) в таблицу не включены, так как на картину в целом не влияют, почему — поясню ниже. Отметим, что в первом полугодии яковлевских истребителей было выпущено 1999 штук, или 38% от общего объёма годового выпуска.

К общему объему выпуска истребителей не забудем добавить 1129 Ла-5, произведённых с августа до конца года. После начала производства Ла-5 на заводе №21 производство ЛаГГ-3 сохранилось только             на заводе №31 в Тбилиси.

Сравним наши объемы производства с немецкими, по истребителям Bf-109 и FW-190, см. таблицу 3.

Таблица 3. Помесячное производство немецких истребителей в 1942.

Все эти цифры — дело хорошее, но жизнь устроена так, что сначала надо дожить до середины года, а потом до его конца. Вот по этим ступенькам и пройдём сейчас.

Про влияние истребительной авиации на общий результат боевых действий замечу, - практика показывает, что хотя ценность истребителей непосредственно как ударных самолётов во вторую мировую войну была весьма ограничена, но имел возможность бомбить противника прицельно и без принципиальных потерь именно тот, чьи истребители имели на данном участке преимущество. То есть тот, чьи истребители были достаточно многочисленны и технически совершенны (сюда входит и подготовка пилотов), чтобы определять, кто тут будет бомбить, а кто не будет.

Сосредоточимся сначала на первом полугодии 1942. Сразу замечу, что далеко не все произведённые в этот (и последующие, равно как и в предыдущие) период немецкие истребители попали на восточный фронт. К примеру, истребители FW-190 не попали туда совсем.

Имеем в первом полдугодии 1942 г. произведённых 1120 истребителей Bf-109 (которые по факту также не все попали на восточный фронт, но пусть его). Истребителей Яковлева за это период было произведено 1999 штук, что почти вдвое больше немецкого ресурса истребителей для восточного фронта за этот же интервал времени. Помесячных данных по истребителям ЛаГГ-3 у нас нет, поэтому будем выкручиваться с годовым объёмом в 2771 штуку. В среднем по авиапрому СССР в 1942 известно, что в первом полугодии было произведено 40% от годового объёма производства. С учётом этого допущения по ЛаГГ-3 суммарная оценка советского производства истребителей в первом полугодии 1942 года составляет 3107 машин, что примерно втрое больше немецкого ресурса истребителей за тот же период времени, предназначенного для восточного фронта.

Вот такая история. С учётом того, что с середины 1942 года площадь оккупированной немцами советской территории увеличивалась, советской авиации трёхкратного численного превосходства оказалось недостаточно для завоевании превосходства в воздухе летом 1942. И это без учёта лендлизовских истребителей, которых с начала года и до 31 мая 1942 г. прибыло в Мурманск 1207 штук (775 в первом квартале и 432 во втором квартале). Кстати, если сравнить поставки союзников в первом квартале 1942 — 775 штук ПОЛУЧЕННЫХ истребителей, - с производством истребителей Яковлева в том же квартале — 662 штуки, то нетрудно догадаться, каким образом советская истребительная авиация смогла дожить до середины 1942 года в таком состоянии, что худо-бедно могла что-то противопоставить немецким истребителям.

По второму полугодию 1942 сложно отметить какое-либо кульминационное воздушное сражение, но можно получить ответ на вопрос — была ли способна советская авиапромышленности восполнять потери?

Для этого достаточно вспомнить историю 16-го гвардейского истребительного авиаполка, где служил небезызвестный А. Покрышкин. 18 августа 1942 года этот полк был выведен в тыл для отдыха и пополнения новой техникой. Отметим попутно, что нужды переучиваться на истребители Як-1 в этом полку не было, так как полк воевал на них с июня 1942 года. Тем не менее, полк пополнялся и переучивался на «Аэрокобру» с 18.08.1942 до конца марта 1943 года, 7 месяцев. Это при том, что по словам самого Покрышкина, собственно переучивание на «Аэрокобру» заняло полтора месяца. Возникает попутный вопрос — а почему переучиваться? Получили «Яки» и лети на фронт, какие проблемы? А не предлагали «Яки», утверждал Покрышкин, предлагали только «ЛаГГи». От которых полк, благодаря своему гвардейскому статусу, отказался. Вроде не много истребителей надо на полк, всего 32 по штату, неужели не хватало производимых в стране самолётов? Обратимся к таблице 2. Из неё следует, что за четыре последних месяца 1942 года, с сентября по декабрь, истребителей Як-1 и Як-7 суммарно было произведено 2225 штук. И из этого не смогли выкроить 32 истребителя для гвардейского авиполка? Очень интересно. Полагаю, теперь ответ на вопрос - была ли способна советская авиапромышленности во втором полугодии 1942 г. восполнять потери? - можно дать вполне однозначный.

1 Неменко А.В. Битва за Крым 1941–1944 гг.

http://flibusta.net/b/380830/read

2 Платонов А.В. Борьба за господство на черном море. Москва, «Вече», 2010

3 В. А. Анохин, М. Ю. Быков «Все истребительные авиаполки Сталина» [Первая полная энциклопедия]