May 30th, 2:33
Какой уникальный конкурс Евровидения в этом году! В отличие от прежних лет, когда национально-традиционно-соседские симпатии имели почти решающее значение, нынешнее действо продемонстрировало без всяких ложных прикрытий - у кого в Европе ключи от кассы. Самый демонстративно-бездарный в плане слуха, голоса и талантов номер оказался обреченным на успех. И это на фоне явно выросшего общего уровня конкурсантов. Браво, фрау Меркель! Умеют немцы построить всех и стройными рядами допустить к зацеловыванию своей немецкой попы. 
Всякого повидал на своем веку, но сейчас ощутил прилив гордости за то, что мы не в этой очереди.
Есть, правда и некоторое неудобство перед Наличем. Сунули его в чужую очередь, а человек теперь расстроится..
Да, чуть не забыл. У нас много (до сих пор!) апологетов "славянского братства". Пусть пересчитают - на какие места поставили Россию "братья-славяне" из бывшей Югославии и тп. ребята.
 Понимаю, что испытываемое за европейцев чувство стыда - очень несовременно. Ведь нас всю жизнь приучают к подавлению этого очень славного внутреннего чувства, но всё же была надежда на какие-то пределы бесстыдства.. Ан-нет!
Опять ошибся..
 

Здесь клип в лучшем качестве (HD): http://video.mail.ru/mail/bolotniikris/_myvideo/196.html

Не очень слежу за выборами в незалэжной (из чего выбирают - уму непостижимо).

Но клип очень веселый. Рекомендую "Квартал 95"!

 

В океане лжи, жестокости, лицемерия и продажности современного мира трудно различить ростки и жемчужины подлинной культуры. Того, что для души. Один из них встретился сейчас. Это малоизвестная у нас певица Лхаса де Села. Ее клип и предлагается вашему вниманию.

Песня “Con toda palabra” («С каждым словом»).

Не зная испанского, по любительским переводам на английский, подстрочный текст примерно представляю таким:

«С каждым словом

С каждой улыбкой

С каждым взглядом

С каждой лаской

 

Всё ближе к воде,

Я пью поцелуй твой,

Свет лица твоего

И свет тела твоего

 

Любить тебя – это молитва

Это песнь для немого,

Это видение для слепого

Это – обнажение тайны

 

Предаю себя в твои руки

Со страхом и миром

С молитвой на устах

С молитвою в душе»

 

 

Клип можно назвать прощанием. 3 января она умерла. В 37 лет.

10 ошибок туристов и путешественников

(c) Анастасия Гвендяева, Turist.rbc.ru

В наш век глобализации культурные различия между народами, кажется, почти стерлись, однако, путешествуя по миру, так легко допустить бестактность или даже случайно оскорбить местных жителей. Guardian.co.uk называет самые распространенные ошибки туристов. Чего же не следует делать в заграничных турне?

1.Показывать "палец вверх" в Иране
Во всех странах Европы и США сжатый кулак и поднятый вверх большой палец - это совершенно невинный жест, сообщающий, что все правильно, все идет хорошо, вы всем удовлетворены. Но не стоит выражать так свои чувства в Иране. Там это грубое и неприличное оскорбление. Другой привычный европейско-американский знак "ОК", когда большой и указательный палец образуют круг, не стоит использовать в Турции и Бразилии, ведь местные жители подумают, что вы сравниваете их с некими интимными частями человеческого тела. 

2.Прикасаться к голове в Таиланде
В буддийских странах головы живых существ священны, в них живет душа, и потому прикоснуться к голове пусть даже крохотного ребенка значит оскорбить его. Ни в коем случае не стоит указывать на что-то пальцем. Например, в Малайзии это считается очень неприличным, а в Филиппинах местные жители позволяют себе указывать на предметы и людей лишь глазами. 

3.Называть Ирландию Британским островом
В каждом государстве есть свои "запретные темы". Не стоит обсуждать аборигенов в Австралии, приданое в Индии и права человека в Китае. Ирландцам же категорически не нравится, когда их землю называют "одним из Британских островов". Кстати, если вы не уверены, можно ли говорить о чем-то в той или иной стране, лучше остановитесь на нейтральных вопросах - гастрономии и красоте ландшафта. 

4.Одеваться как гаучо в Аргентине
Некоторые туристы не могут устоять перед искушением примерить национальный наряд. Однако прежде чем одеваться, как местные жители, узнайте законы страны. Так, за ношение батика в Индонезии придется заплатить штраф, и уж совсем неприлично примерить наряд гаучо в Аргентине и отправиться на барбекю. 

5.Заходить в японский дом в обуви
В Японии и других восточных странах будьте готовы снять обувь перед входом в храм или в любой дом. В Стране Восходящего Солнца вам наверняка предложат сменить уличные туфли на тапочки, в которых можно будет пройти от входной двери до гостиной. Однако перед тем, как вступить на татами, придется расстаться и со сменной обувью. Поэтому носите всегда чистые носки! 

6.Дарить букет из 12 гвоздик в Германии
Букет цветов кажется идеальным подарком, однако и с ним стоит быть осторожным, ведь сами цветы, их цвет и число может иметь скрытый смысл. В Германии, Польше и Швеции гвоздики принято приносить на похороны. В Бельгии, Италии, Франции, Испании и Турции для этих целей используют хризантемы. Во Франции и Австрии красные розы означают романтический интерес, а в Мексике и Чили желтые розы - знак скорби и разлуки. Нечетное число цветов может принести несчастье в Китае и Индонезии, а в Германии, Турции и Индии, как и в России, напротив, в букете не должно быть четного количества стеблей. 

7.Путать имя и фамилию китайца
Китайцы пишут имена и фамилии не в том порядке, как это принято в Европе и Америке: имя обычно следует после фамилии, а потому обращение к Ли Вонгу Чи "мистер Чи" прозвучит так же нелепо, как если бы к Алексею Кузнецову обратились "господин Алексей". 

8.Презентовать алкоголь мусульманину
Ислам не позволяет людям употреблять алкоголь. И даже если мусульмане пьют, они не делают это публично. Поэтому подарить мусульманину бутылку коньяка - значит указать ему на его грех. А уж если бутылка будет заключена пусть даже и в роскошный футляр из свиной кожи, то это будет явным оскорблением, ведь собаки и свиньи в исламских странах считаются нечистыми животными. 

9.Пить между тостами в Грузии и Азербайджане
В Северной Европе, России и странах бывшего Советского Союза к тостам относятся очень серьезно. В Скандинавии и Германии, произнося "Ска!" или "Прост!" нужно смотреть в глаза тем, с кем поднимаешь бокалы. В России иностранцам рекомендуют пить водку залпом. А в Грузии и Азербайджане тосты могут произноситься часами. Однако чуть прихлебывать из бокала между тостами считается очень неприличным. 

10.Втыкать палочки в рис в Японии
Если вы решили взять в руки хаси - палочки для еды, придется изучить немало связанных с ними ритуалов. Их следует всегда держать немного вверх, их нельзя перекрещивать или использовать в качестве указки. И худшее, что можно сделать с хаси - это воткнуть их вертикально в миску с рисом. Так в Японии делают только во время погребальных обрядов.
 

Евгения Красноярова  (http://krasnoyarova.livejournal.com/)

 

Ненадёжен Воронеж, и Питер завален... 

 

                          Осипу Мандельштаму

 

 

 

Ненадёжен Воронеж, и Питер завален

 

прибалтийским туманом. Беги – не беги,

 

не летательным будет исход, а летальным.

 

И на шконке враги, и за шконкой – враги…

 

 

 

От Гомера до смерти дорога – длиннота,

 

но так складно звучит. И так страшно – потом…

 

Не тебе, разложившему слово на ноты,

 

по помойкам шататься с распяленным ртом,

 

 

 

не тебе! Но, хранимый не Богом, а музой,

 

по этапу – идёт. И минуты – идут.

 

И тайга распахнулась бездонною лузой,

 

где его никогда, никогда не найдут.

 

 

Годы, грошики, рубли... 

 

  

Годы, грошики, рубли...

 

Август клонится к закату.

 

Всё, чем я жила когда-то –

 

не тревожит, не болит...

 

 

 

И осталось – на потом –

 

завещанье бурелома:

 

выломай ребро из дома,

 

чтобы новый строить дом...

 

 

 

Пашни, пажити, паркет...

 

Всех хлебов не сжать, не выпечь.

 

Небо говорит на птичьем

 

пеклеванном языке

 

 

 

с теми, кто сумел – идти

 

выше маковок и кровель...

 

Небо, мы родня – по крови!

 

Мне с тобою по пути!

 

 

 

Рыбье, рабье, суета...

 

Всё чешуйчатое – сбросить,

 

как заря бросает росы

 

на гробы и города...

 

 

 

Взмыть, и – как к реке приток –

 

к синим прилепиться латам,

 

и лететь – всегда на запад,

 

чтоб вернуться – на восток.

 

 

Крест Христа любил до охры, до багрянца, до заката... 

 

 

 

Крест Христа любил до охры, до багрянца, до заката,

 

каждым волокном живую впитывая кровь,

 

чтоб его возревновали Бог, и Мать, и прокуратор,

 

чтоб в века вросла корнями крестная любовь.

 

 

 

И разобранный на части для соборов, для коллекций,

 

рассыпался в щепы, в пепел, рвался прочь из рук –

 

в день, когда, к спине привязан, приникал всё ближе к сердцу,

 

проникал всё глубже в смысл человечьих мук…

 

 

 

… в день, когда на воспалённом от мошки, тоски и зноя

 

взлобьи мукой прорастая – некому полоть! –

 

был он счастлив, постигая то, что названо любовью –

 

Всепроникновенье Духа плоти в духа Плоть…

 

 

РУССКИЕ АНГЕЛЫ 

 

 

 

Светлые духом будут стоять – как сосны,

 

Даже в раю из пластика и акрила.

 

Даже в краю, который чума накрыла,

 

Будут – как Солнце.

 

 

 

В этих таёжных дебрях чужих историй,

 

В этих алмазных копях многоэтажек,

 

В этих печах – скитуют льняные стражи

 

Белого моря.

 

 

 

Денно волшбят серебристыми голосами –

 

При ветре любом слышен напев их вольный.

 

Их видно в толпе по хлебным карманам, полным

 

Разными чудесами…

 

 

 

Сердцами лазоревы, пепельны волосами –

 

Вяхири наших посадов, побитых градом.

 

Им ничего, ничего для себя не надо

 

Под небесами.

 

 

 

В этих картонных углах, на бетонных пашнях,

 

В воздухе, сгнившем от пагуб и пустословий,

 

Молят они хозяев своих гнездовий

 

За – нас, за – наше…

 

 

 

 

Мы с тобой на века, если будут века... 

 

                                                       С.Г.

 

 

 Мы с тобой на века, если будут века,

 

Если древние майя ошиблись в подсчётах.

 

Дай мне руку, пока не истлела рука,

 

И не верь ни священникам, ни звездочётам.

 

 

 

Я глазами запавшими чутко слежу

 

За движением нашего анти-ковчега.

 

Ещё спит Тот, кто пальцем проводит межу

 

Между жизнью планеты и атомным снегом.

 

 

 

А когда он восстанет… Когда-то – оно

 

Всегда рядом, хоть держится на расстоянии.

 

В измерение новое – переизданием –

 

Нас отпустят, как птиц отпускают в окно.

 

 

 

Марина, Марина – морская стезя... 

 

                                                                                     М. Ц.

 

 

Марина, Марина – морская стезя.

 

Тому, кто из глины, под молот – нельзя.

 

Тому, кто из воздуха – мёртво в тисках.

 

Марина, стучи барабаном в висках

 

и бей по макушке точёной строкой.

 

 

 

Марины-старушки не снёс бы прибой…

 

 

 

Последние люди – Щеколда и Гвоздь –

 

докажут, что не было стонов и просьб,

 

лишь – сердце взвилось и обрушилось вниз…

 

И море шепнуло: «Марина… окстись»…

 

 

 

… любить того, кто не познал... 

 

 

 

… любить того, кто не познал

 

ни рясы, ни кнута –

 

как любит глубину Байкал,

 

как любит крест – Христа…

 

 

 

… того, кто вылеплен из глин

 

небесных и крещён

 

в купели ледяных седин

 

опаловым лучом…

 

 

 

… того, кто в малости велик,

 

того, кто сердцем наг…

 

… чей повергает в трепет лик

 

и греков, и варяг…

 

 

 

Его, его немотно ждать,

 

как крови ждёт клинок,

 

и – погибать, и – побеждать

 

у ног его. У ног…

 

 

 

"Если будешь чрезмерно усерден на службе, потеряешь расположение государя. Если будешь чрезмерно радушен в дружбе, потеряешь расположение друзей".
                                                             Конфуцианские изречения


                  "В будущем можно создать новый Китай в Западном полушарии".

                                                             Мао Цзэдун


          (Цитаты с сайта одной из компаний, предлагающих содействие в организации бизнеса в Китае).

   

Слово о козлопэнах
June 28th, 10:16

Слово о Козлопэнах

(взято у ab_pokoj в ЖЖ : http://ab-pokoj.livejournal.com/62065.html)
 

В последние недели Истинный Учитель Истины (то есть я) не написал ни строчки, потому что учился. Это неизбежное занятие любого уважающего себя Учителя Жизни -- иначе он поддастся энтропии, пустит корни в эргономичный диван и начнет оттуда решать глобальные вопросы. А это уже финиш. Побывав в нескольких областях мира и получив в Гагаузии почетное звание Героя меча и магии, я вернулся и тут же столкнулся с жертвой серьезной болезни.

По записи явился посетитель – стройный обритый наголо юноша лет тридцати трех, с серьгой в ухе и большими глазами. Он заявил, что ему нужен совет по важному вопросу. Я удивился: весь вид посетителя кричал о том, что никаких важных вопросов ему в жизни не доверяли. Так и вышло: у него не оказалось ни голодной семьи, ни взятого на себя тяжелого дела, ни сотни рабочих под началом. Посетитель с детства рос в глянцевой печати, раз за разом сочиняя декалог "Десять ошибок, которые ты совершаешь в постели". В свободное время пациент успел постичь сальсу, айкидо и кайтинг. Но недавно в его биографии наступило время перемен.

-- Я вообще очень легко отношусь к жизни. -- признался молодой человек. -- Я ее понимаю по-восточному, как игру. Никогда не парился карьерой, свобода для меня важнее. Всегда готов присоединиться буквально к любой компании. Могу без проблем танцевать до утра или там к девушке в окно залезть. Деньги для меня особой роли никогда не играли... Но в последнее время стало как-то мрачно. На работе один раз напрягали сильно, и я решил всё это бросить. Нашел надежную женщину, живу у нее. Записался на капоэйру, спокойно ищу новую сферу деятельности. Но она, по-моему, немножко напрягается. Посоветуйте, как ей объяснить...

Я вздрогнул и сотворил защитный знак: передо мною сидел козлопэн в терминальной стадии. В этом состоянии они приобретают свойства сверхтекучести, и прозевай я его -- он бы враз устроился ко мне пресс-секретарем. 

...Один Космос знает, отчего я прежде не упоминал эту мутацию, несмотря на ее пандемический характер. Синдром Козлопэна, впервые диагностированный проф. Инъязовым, заслуженно получил от него название в честь двух популярных вымышленных персонажей -- Питера Пэна и старика Козлодоева. Оба эти персонажа, как мы помним, легко относились к жизни и были склонны залетать в чужие окна.

Об истоках мутации следует рассказать отдельно. В середине прошлого века Внеземные Цивилизации почувствовали, что еще немного -- и им каюк. Человечество, как я уже упоминал, шло к невиданной ранее солидарности. Грузчики по одну сторону Атлантики устраивали миллионные манифестации в поддержку сталелитейщиков на другой ее стороне. Молодежь миллионами лезла в науку и желала решить уже, наконец, все земные проблемы, чтобы выйти в дальний Космос и заняться серьезными делами.

У Внеземных Цивилизаций сжалась клоака, и они взялись за дело. Планету подвергли гипнозу. Все серьезные вопросы вдруг оказались изгнаны из мирового мейнстрима. Каждой реальной проблеме Человечества подобрали идиотского третьестепенного двойника и стали его раскручивать, как Билана. 

Неравенство росло -- но "борьба за равенство" стала означать борьбу загорелых геев за загс. Индейцев и африканцев продолжали грабить в их тропических лесах -- но прогрессисты теперь впрягались только за леса. От социальной чумы -- туберкулёза -- продолжили загибаться миллионы, но Чумой Века объявили дискотечную болезнь СПИД. Величайшим певцом современности стал танцор Майкл Джексон, летающий над сценою и живущий на питерпэновской даче Neverland.
Где-то ученые продолжали воевать с саранчою за урожай. Где-то бомбили города. В реальности продолжалась все та же потная и кровавая история, но ее тупо перестали замечать. 

Чтобы Человечество случайно не освободилось от гипноза, враги создали фальшивый идеал Свободного Человека. Им стал мелкий клерк, таящий в себе пластичного короля вечеринок. Его главной добродетелью было признано умение оттягиваться в пятницу и не отсвечивать во все прочие дни. Так были выведены козлопэны, быстро освоившие сальсу, румбу и капоэйру, читающие мудрые книги Коэльо -- не знающие точно, с кем сейчас воюет их страна и что такое прибавочная стоимость.

Единственным талантом козлопэнов является воинствующая безвредность. Они легко левитируют над грубой бытовухою, танцуют до утра, выполняют несложную работу и требуют лишь, чтобы их не напрягали. Их идеал отброшен в какой-то темный индуизм, в котором боги и святые, отрешившись от косного мира, пляшут и левитируют -- и чем больше пляшут, тем они свободнее. Какая связь между плясками и свободой, Космосу неизвестно -- но эту идею упорно разрабатывают агитационные фильмы и клипы вот уже несколько десятилетий. 

До недавнего времени эта антиутопия успешно функционировала: куча нерешенных проблем и сотня миллионов ритмически сокращающихся ненужных служащих на танцполе. Однако сейчас кризис, Майкл Джексон умер, и козлопэнам тоже нездоровится. Освоившие массу невесомых специальностей в т.н. "проектах" особи от 18 до 45 лет лишаются кормовой базы. От этого они теряют былую легкость и начинают осторожно сползать по крышам, стремясь найти себе "надежных женщин" и прочие тихие гавани. Не имея от природы ни самолюбия, ни амбиций, козлопэны даже не требуют, чтобы их любили: им достаточно, чтобы их милостиво не замечали. Гавани сопротивляются как могут -- но силы неравны.

Важно понять, что козлопэны вовсе не побеждены. Затаившись, они вполне могут пережить кризис и взяться за старое, маскируя своим жужжанием настоящие вопли мира -- и в этом их главная опасность. 

...Космос верит, что козлопэнов возможно расколдовать и вернуть в человеческое состояние. Как ни парадоксально, здесь снова выручит трудотерапия. Место в колхозе им. маршала Баграмяна, как обычно, найдется. Кстати, в ДК там есть рояль.

 

В.К. Шохин: «Не за горами то время, когда в Европе принадлежность к христианству будет препятствием для занимания определенных должностей, когда представители других религий будут с помощью государственных органов определять, кого можно рукополагать в христианские священники, а кого нет»

21 июня 2009 г.
Доктор философских наук, профессор, заведующий сектором философии религии Института философии РАН Владимир Кириллович Шохин в беседе с корреспондентом портала Богослов.Ru иеромонахом Адрианом (Пашиным) рассказал о перспективах развития и задачах философии религии и ее месте в структуре философских дисциплин.

Иеромонах Адриан (Пашин): Уважаемый Владимир Кириллович! Расскажите о возглавляемом Вами секторе философии религии Института философии РАН.

Владимир Кириллович Шохин: Раньше наш Сектор назывался «Сектор культуры и религии», и его возглавлял академик Л.Н. Митрохин. Сектор был достаточно разношерстным по своему составу. По некоторым причинам в нем были собраны люди из разных других подразделений Института философии. И помимо заведующего сектором, религиоведом в собственном смысле слова был только один сотрудник. Академик Митрохин занимался в основном американским баптизмом и религиозными мировоззрениями в Европе Нового времени. В целом, сектор был междисциплинарным — кто-то занимался эстетикой, кто-то гендерными проблемами, но основной костяк сектора составляли специалисты по научному коммунизму.

Зимой 2005 г. после кончины Митрохина сектор предложили возглавить мне. Я долго, целый месяц колебался, так как не мыслил себя в этом качестве. По своему призванию я все-таки научный работник, а не администратор. Вместе с тем все основания для этого были, потому что в 2003 г. мне удалось (после больших усилий) открыть здесь, на философском факультете ГУГН (Государственный университет гуманитарных наук, созданный на базе отдельных институтов РАН) кафедру метафизики и сравнительной теологии. После колебаний мне стало понятным, что надо делать предлагаемое мне дело — особенно с учетом того, что философия религии оказалась одним из наиболее заброшенных участков нашей философии.

До перестройки даже самого сочетания «философия религии» в наших энциклопедических изданиях не было. Были работы, посвященные критике буржуазной философии религии. Религию предполагалось преодолевать, а не философствовать о ней. В результате и получили то, что в период религиозного возрождения эта область философии оказалась практически целиной. Я говорю «практически», потому что был философ Ю.А. Кимилев, который в конце 1980-х — начале 1990-х годов что-то стал об этом писать, изучал западную литературу по этой тематике и более-менее объективно ее излагал, что было уже прорывом. До этого была только однозначная критика отдельных зарубежных направлений философии религии с марксистских позиций. Итак, я решил, что проявляемая настойчивость дирекции не случайна и согласился принять сектор. Естественно, это вынудило меня изменить и характер моей научной специализации, так как моя базовая специализация — это востоковедение, индология, индийская философия, отчасти я занимался индийскими религиями — индуизмом и буддизмом. А здесь надо было подниматься в совершенно фактически новую для меня дисциплину. Но сейчас я не жалею о своем решении.

 

Иером. Адриан: Объясните поподробнее, что это за дисциплина «философия религии». В чем ее область исследования?

В.К. Шохин: Это одна из самых модных дисциплин в зарубежной философии — и в англо-американской и в континентальной. Исчислить количество одних только монографий, которые вышли за последние десятилетия, включающих в свое название словосочетание «философия религии» — антологии, сборники и т.д., невозможно. Естественно, это обусловливает и огромное различие во мнениях о том, что представляют собой задачи и предмет самой этой области философии. Последнее время я этим собственно и занимаюсь — пытаюсь разобраться в этом океане литературы. К сожалению, нам доступно немногое из нее.

Если говорить по существу, то философия религии — это некая промежуточная область. В англо-американской традиции преобладающее направление толкует ее как философскую теологию, что по существу соответствует естественной (рациональной) теологии. Ее нормативная предметность — это доказательство бытия Божия, Божественные атрибуты, Божественные действия в мире, проблема теодицеи[1], проблема соотношения научного и религиозного знания, валидность религиозных верований. Это вполне нормальная, совершенно «законная» философская дисциплина, но, на мой взгляд, все-таки плохо, когда одно называют другим. Я думаю, дело и в том, что они во все более секуляризирующемся обществе не хотят подавать себя теологами, а стремятся представить область, которой они занимаются, более-менее секулярной — как обычную философскую дисциплину. Итак, то, что понимается здесь под философией религии, есть особая область теологии. Естественно, критическая, естественно, они по большей части занимаются критикой, уточнением, осовремениванием традиционных доказательств бытия Божия (существует, например, целая литература об онтологическом доказательстве или о космологическом) или таких проблем, как оправдание зла или совместимость Божественного всемогущества со свободой человеческой воли. Но все равно это не философия религии. Это — обоснование философского теизма.

В континентальной традиции (прежде всего, в германоязычной) взгляд более здравый. Там преобладает вполне естественное мнение, что предметом философии религии должен быть не Бог, а сама религия. И это так же логично, как и то, что предметом философии права должно быть само право, философии науки — наука, философии искусства — искусство и т. д. Но там очень значительны эклектические тенденции, прежде всего в виде попыток соединения различных философских программ, по сути совершенно разновекторных (например, кантианства, герменевтики, феноменологии[2] и философии языка) в применении к исследованию религии. И там тоже пытаются нередко сидеть на двух стульях, включая в «философию религии» проблематику и теологии и какого-то философского религиоведения.

С моей точки зрения, философия религии — это совокупность рационально возможных и оправданных применений собственно философских интересов и методов к исследованию многомерности «религиозного», к несущим конструкциям «наук о религии» и к собственному дискурсу (вследствие обращенности на себя философии как таковой). Уж так повелось в нашей европейской культуре, что философия в свое время узурпировала себе экспертные функции в любой области знания. Поэтому, можно сказать, для нее были бы законными, например, и определенные уточнения некоторых теологических и религиоведческих понятий. Ну, например, на мой взгляд, было бы вполне разумно, чтобы философия религии занималась не доказательствами бытия Божия, а рассмотрела, какое вообще место занимает теология в христианской религии, нужны ли сами эти доказательства, какой характер должна иметь та же естественная теология — то ли и конструктивный, то ли преимущественно апологетический. Или взять религиоведение. Религиоведы постоянно пользуются понятиями, которые принимаются как само собой разумеющиеся. Но философы не могут ни на что смотреть как на само собой разумеющееся. Сократический дух присущ философии. Например, понятие «мировые религии» или «новые религии». Где критерий, который одни религии относит к мировым, а другие нет или критерии «новизны»?

 

Иером. Адриан: Ну и само понятие «религия» требует уточнения.

В.К. Шохин: Да, само определение понятия «религия» — это важнейшая тематика философии религии: какие бывают определения религии и целесообразно ли вообще давать определение религии? Или, например, можно различать какие-то формальные понимания религии или сущностные характеристики. Мы можем давать понимание религии, исходя из того, что существует такой-то набор духовных традиций, которые считаются религиями. И, естественно, как полагается делать в таких случаях, выявляются родовые понятия, абстрагируются от частностей и берут общие. Это один путь.

С другой стороны, мы подразумеваем и сущностные характеристики религии, когда мы исходим из наших представлений о том, чем должна быть религия. Например, если бы я взял этимологию слова «религия» по Лактанцию (IV в.), который производит его от слова «связь», «союз» (от слова religare — связывать), то тут можно выявить три уровня этого союза: союз человека с Богом, союз людей, которые почитают Бога, и, наконец, некий внутренний союз начал в самом религиозном человеке. Это уже будет не формальная, а сущностная, причем определенная религиозная трактовка. И на этом основании я бы, например, мог сказать, что буддизм тхеравады[3], который признается в религиоведении безусловно религией, но содержит в себе в качестве важнейшей составляющей отрицание Творца мира, Бога, с этой точки зрения, религией не будет. Так же как далеко не все из определенных духовных практик будут соответствовать понятию религии. Здесь же возникнет вопрос, куда девать новые религиозные движения, куда девать понятие «квази-религия», на которое в свое время Тилих обратил внимание? Это такие явные атеистические идеологии, которые имитируют религию по всем статьям, типа, например, нацизма или коммунизма. Все там есть, но нет только главного — собственно объекта аутентичного религиозного почитания. Этим тоже должна заниматься философия религии. Иногда она должна работать с исходными понятиями — понятие веры, понятие откровения, понятие нигилизма и др. Это совершенно не значит, что другие, смежные дисциплины знаний не должны этими понятиями заниматься. Этим вполне может заниматься религиоведение — сейчас принято говорить, что это область компетенции особого, теоретического религиоведения. На мой взгляд, правда, его очень трудно отличить от философии религии. Но пусть те, кому хочется считать себя «теоретическими религиоведами» (видимо, ради большей научности) считают, что они должны этим заниматься. Есть еще теология религии. Но философия религии должна и вполне может заниматься тем, чем занимаются другие науки о религии, или, как раньше говорили, науки о духе, но по-своему. Прежде всего, это критика суждений о религии, уточнение понятий, классификация этих понятий, то есть все, чем должен заниматься философ, но в применении к религии. А теологией должны заниматься теологи.

 

Иером. Адриан: На Западе у наук, изучающих религию, есть ли значимый интерес именно к православию? Его как-то выделяют?

В.К. Шохин: Вообще-то говоря, есть. Сейчас есть целый ряд очень значительных философов религии, которые являются православными по своей конфессии. Например, Ричард Суинберн — крупнейший авторитет в философии религии (правильнее было сказать, как мы уже уточняли, в философской теологии), автор многочисленных трудов, его и у нас переводили. Или Дэвид Брэдшоу, который возглавляет факультет философии в Университете Кентукки, тоже православный. Он написал книгу, которую мы скоро будем переводить: «Аристотель на христианском Западе и Востоке». Он в ней касается и паламизма. Вообще, православие сейчас на Западе входит в моду, со всеми положительными и не только положительными, естественно, последствиями любой моды. Ну, например, богатейший американский Фонд Темплтона в последнее время повернулся лицом к религиозной тематике. У них множество всяких грантов по поддержке различных проектов. Недавно они прислали мне на экспертизу проект «Современные науки и православная традиция». Их очень интересует изучение каких-то связей, взаимодействий, корреляций религии и науки. Надо сказать, что в этом проекте задействовано немало участников — из Америки, Румынии, Англии — один англичанин, принявший православие и ставший диаконом, из России и Украины. Но, естественно, мода есть мода. Я из заявки на этот проект вычитал много риторических заявлений, что ранее изучалось лишь взаимодействие западных конфессий с наукой, что не задействованы богатейшие православные ресурсы. Но посмотрел, что они понимают под «православными ресурсами». Оказалось, то что для православия больше, чем для западного христианства, характерен панэнтеизм (учение о том, что мир — не творение Бога, но, скорее, его тело). Я написал, что там, где пантеизм, нет православия, а там, где православие, трудно говорить о пантеизме. Я предложил им разъяснить, что они имеют в виду. Если софиологию Владимира Соловьева, о. Павла Флоренского и о. Сергия Булгакова, то там есть элементы панэнтеизма, но это учение никогда не считалось собственно православным. Поэтому прежде чем говорить о ресурсах православия в диалоге с наукой, надо определиться, что понимается под православием. Так что видите, что, с одной стороны, интерес большой, но не все, так сказать, фильтруется.

 

Иером. Адриан: Наш портал Богослов.Ru недавно опубликовал Вашу статью «Христианство как религия политкорректности в современной Европе». Статья вызвала интересную полемику. Вы делаете довольно апокалиптические выводы. Действительно ли такова общая картина в Европе или это всего лишь вырванные факты, и какова ситуация в Америке?

В.К. Шохин: Та информация, которую я получаю, например из Euronews, из бюллетеней ОВЦС, из интернета, свидетельствует о том, что то, что я пишу, к сожалению, не преувеличение. Ну, например, совсем недавно в английской системе образования уволили одного чиновника. И знаете за что? За то, что он заикнулся, что, мол, не надо из школы до конца изгонять креационизм, так как, по крайней мере, десять процентов английских семей еще придерживаются этих религиозных убеждений. А в Америке их сорок процентов. Наверно, ситуация действительно такая, что Америка менее секуляризирована.

Или одного шотландского пастыря уволили из ведущих радиопередач за то, что он осмелился покритиковать мусульманскую передачу — сказать, что мусульманский взгляд на Иисуса Христа как на одного из пророков нам не соответствует. Этого оказалось достаточным. Представить же себе, чтобы были какие-либо официальные нарекания по адресу той мусульманской передачи, я просто не в состоянии. Ислам сейчас в Европе дома, а христианство уже в гостях, а «гости» должны уважительно относиться к «хозяевам».

Или, например, недавний конфликт Ватикана и Израиля, когда папа Бенедикт XVI возобновил общение с тремя епископами-лефевристами. Один из них — епископ Уильямсон, действительно, не от большого, может быть, ума, сказал, что сомневается в масштабах холокоста. Тогда Израиль и Ангела Меркель поставили папе ультиматум, чтобы он совершил экскоммуникацию этого епископа, чтобы его отлучил. Сомнения в холокосте является уголовным преступлением в Израиле и Германии. Некая организация в связи с этим даже подготовила специальные заявления о выходе из католицизма, и шесть тысяч человек их подписали и ушли из Католической Церкви. Из них, как мне совсем недавно сообщили из Германии, три тысячи ушло в протестантизм, а три тысячи — в ислам. И никто в Ватикане не сделал официального заявления «городу и миру», что хотя тот епископ высказался неадекватно и что за него надо принести извинения, но никто не имеет права указывать Святому Престолу, каких епископов ему отлучать, а каких нет.

 

Иером. Адриан: Не было ли достаточно самому епископу Уильямсону заявить об отказе от тех убеждений?

В.К. Шохин: Он извинился и правильно сделал, но речь ведь не об этом. Речь о том, что в современной ситуации Ватикан не имеет право говорить на равных с Израилем. Он имеет право только оправдываться. Ватикан не мог позволить себе сказать, что, конечно, отрицание холокоста — это очень тяжкая вещь, но, вообще-то, был холокост не только евреев, но и армян, и ассирийцев, и греков в Малой Азии, и других народов. Им не могло прийти в голову проблематизировать, почему до сих пор реально признается только этот холокост. Или, например, потребовать, чтобы Израиль дал им список тех членов Совета раввинов Израиля, которые позволяют себе оскорбительные высказывания по отношению к христианству или которые читают еще талмудические молитвы о проклятии христиан, и предложить тоже исключить их из Совета раввинов. Меня это все более поддерживает в предположении, что совсем не за горами то время, когда представители других религий будут с помощью государственных органов непосредственно определять, кого можно рукополагать в христианские священники, а кого нет. Более того, я думаю, что в скором времени мы вернемся к временам Римской империи и что принадлежность к христианству будет препятствием для занимания определенных должностей. Потому что если Европа практически единогласно отказалась от упоминания христианства не то что в качестве религии, а в качестве культурной традиции, то отсюда до преследования не так далеко. Дайте только срок.

 

Иером. Адриан: Расскажите о вашем издательском проекте — об альманахе «Философия религии».

В.К. Шохин: Пока в 2007 году в издательстве «Наука» вышел первый выпуск этого международного альманаха. Какие были потребности в этом альманахе? Философия религии сейчас входит в моду и в нашей стране. Занимает она видное место в программе Общефилософского российского конгресса и других отдельных конференций, преподается в гуманитарных университетах. Но есть наша российская особенность, которую я бы сформулировал так: «Чукча не читатель, чукча писатель». Писать у нас очень любят (в одном нашем Институте в год выходит более 120 монографий и 1200 статей), а читать не любят. Это и понятно — чтение занимает очень много времени, меньше остается на писание. Поэтому одна из основных задач альманаха — ознакомить людей, как философией религии занимаются. Ведь на Западе ей занимаются с 1773 года, как-никак уже очень много сделано. Поэтому в альманахе достаточно много переводных материалов. Мы стараемся привлекать и современных философов, и классиков. Второй выпуск уже почти готов. В нем будет публикации, помимо англо-американских, и трех немецких авторов, один из них — это один из патриархов философии религии, католический богослов Рихард Шефлер.

Особенность (на мой взгляд однозначно положительная) этого издания в том, что оно имеет фиксированные рубрики. Первая — философия религии как философская дисциплина. Это все тот же вечный вопрос — как ее идентифицировать, какое место между религиоведением и теологией она занимает, чем должна заниматься, в чем ее перспективы.

Вторая рубрика — это современный философский теизм. В связи с этим я никак не могу не вспомнить учение Юнга о коллективном бессознательном. Каково было наше восхищение, когда в сигнальном экземпляре первого выпуска, полученном в издательстве «Наука», мы увидели название рубрики «Современный философский атеизм»! Это естественнее, привычнее, органичнее для России. Хорошо, что сотрудник наш эту опечатку обнаружил.

Третья рубрика посвящена истории естественной теологии, четвертая — переводам классиков. Во втором выпуске будет перевод из Гуго Сен-Викторского, а также перевод очень важного сочинения Ф. Шеллинга. Есть архивные материалы — опубликован первый курс по философии религии, который был прочитан в 1830-е годы профессором Киевской Духовной академии прот. Иоанном Скворцовым. Там, в основном, критика учения Канта, Фихте, Шеллинга о религии, но это необычайно важно, это ведь наш первый курс. Сейчас мы собираемся публиковать еще один архивный материал — дочь медиевиста и историка науки В. П. Зубова поделилась с нами воспоминаниями о нем. Его тоже можно назвать религиозным мыслителем.

И еще я пытаюсь помещать в альманахе рецензии на книги. У нас не любят, как я уже отмечал, читать, а потому, соответственно, и писать рецензии. У нас вообще рецензии либо заказные, либо разгромные (может быть, тоже заказные — но с другой стороны), либо лишь реферативные. Например, в нашем центральном философском журнале «Вопросы философии» рецензии совсем крошечные, без какой-либо позиции по отношению к книге. На Западе же все ученые постоянно занимаются рецензированием. Когда появляется хоть сколько-то заметная книга, то рецензии на нее печатают в шести-семи журналах. Поэтому мы стараемся донести до читателя, какие вообще выходят книги и по философии религии и по смежным областям знания.

 

Иером. Адриан: Есть ли угроза возвращения атеизма в России?

В.К. Шохин: Я должен сказать, что сейчас в той же Америке атеизм составляет гораздо большую проблему, чем у нас. С ним постоянно полемизируют, он достаточно силен. Так, раз в два года мы проводим совместные конференции с американским Обществом христианских философов. Они для ближайшей конференции в Москве, которая будет в июне 2010 года, предложили тему — анализ атеизма. Я их убедил в том, что для нас гораздо более актуален сейчас философский теизм. Но для них это больной вопрос.

В журнале «Фома» я напечатал ответ десяти академикам на их известное открытое письмо. Оно ведь было не просто их личной инициативой — некая реставрационная волна явно неизбежна. Кроме того, я совершенно уверен, что процесс секуляризации на Западе, пусть он и односторонний (так как секуляризация там касается только христианства, а не других религий, с ними там как раз все очень хорошо), для многих у нас может представляться заманчивым. Могут опять начаться разговоры о том, что мы отстаем от цивилизации, что в просвещенной Европе от религии отказываются, а мы возвращаемся во «тьму средневековья». В журнале «Религиоведение», который я не могу назвать полностью атеистичным, тем не менее, высказывается мнение, что исследование религий может быть научным только при полном абстрагировании от всяких теологических презумпций. Может быть, более актуальным для нас в ближайшее время будет возрождение различных форм язычества, но и у атеизма есть определенные претензии, особенно в связи с тем, что православие все больше начинает походить на официальную идеологию. У нас ведь история довольно страшная, и эффект возвращения маятника вполне возможен. Поэтому очевидно, что письмо десяти академиков, хотя и было достаточно неумным, отнюдь не является последней попыткой возврата атеистической идеологии.

 Беседовал иеромонах Адриан (Пашин)

[1] Теодицея — философско-богословское учение, согласно которому Бог как творец и создатель мира не несет ответственности за существующее на Земле зло (прим. ред.)

[2] Феноменология — термин, используемый в естествознании, в особенности в физике, для обозначения совокупности знаний, определяющих взаимосвязь между различными наблюдениями явлений (феноменов) в соответствии с фундаментальной теорией, но непосредственно из этой теории не следующих (прим. ред.)

[3] Самая ранняя школа в буддизме, которые образовали последователи Будды сразу после его смерти, называется Тхеравада (прим. ред.)

Христианство не отменяет чувства собственного достоинства 

Протоиерей Игорь Гагарин
(взято с: http://nnm.ru/blogs/harb/protoierey_igor_gagarin_h..._sobstvennogo_dostoinstva/#cut )

Cвященник рассказал о правильном отношении христианина к обиде и насилию…
"Мстить не нужно. Но зло должно быть наказано, – это закон, который Христианство не отменяет. Как же первое сочетается со вторым?
 

Для верующего человека есть слова Библии: "Мне отмщение и Аз воздам". То есть, Господь говорит: "предоставьте Мне отомстить за вас, и Я отомщу". Об этом сказано у апостола Павла: "Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию". Если хотите, то можете отомстить сами, но тогда Бог уже не вмешивается; тогда разбирайтесь с обидчиком самостоятельно. Поэтому, когда мы отказываемся от возмездия, это не означает, что мы добродушные тюфячки. 

«Нет, в этом выражается вера человека, который знает: если он предоставит Богу самому разобраться с обидевшим человеком, это будет самое правильное», – сказал в интервью сайту "Ветка ивы" настоятель храма св. Иоанна Предтечи с. Ивановское Ногинского района Московской области протоиерей Игорь Гагарин, отвечая на вопрос издания, как православный человек должен отвечать на направленную против него агрессию.

"Но это не значит, что я сейчас скажу: вот и все, вопрос исчерпан. Я считаю, что, как очень часто бывает в жизни, на многие вопросы нет однозначного ответа для любой ситуации. Есть ситуации, в которых нам нужно именно своими руками остановить это зло и наказать его. Может, Бог нашими руками и будет творить возмездие? Бывают ситуации, когда я говорю: "подавайте в суд", а бывают ситуации, когда я говорю: "оставьте, это все без толку, пусть все будет, как есть". 

Принцип здесь должен быть такой: если человек сделал нам зло, и мы понимаем, что этот человек – носитель зла, что он не остановится, то я-то его прощу и отпущу, а он еще скольким людям навредит и жизнь испортит? Помню, отец пришел, у него в милиции избили сына до смерти. Это дело пытались замять, сделали так, будто бы парня уже нашли избитым. Он мне говорит: батюшка, стоит мне этим делом заниматься или оставить все? И я ему сказал: "нет, не оставляйте так, они еще кого-нибудь забьют. Если эти люди будут наказаны конкретно, то, может быть, мы кого-то спасем"", – пояснил отец Игорь.

"Существует расхожее мнение, будто Церковь призывает к всепрощению, будто бы Церковь говорит, что нужно всех прощать. На самом деле, в Евангелии ничего подобного нет. В Евангелии действительно говорится о необходимости прощения, но только в том случае, если человек раскаялся. 
Как говорит Христос: "Если согрешил против тебя брат твой, а потом пришел, покаялся, то прости его, а если снова согрешил и снова покаялся, снова прости". Но Он не говорит, что если согрешил, то прости его. В другом месте говорится: "Если согрешил против тебя брат твой, выговори ему", то есть скажи ему, что он согрешил и если он поймет тебя и покается, то прости его. А если он не поймет? Если он не покается, если он считает, что прав? 

В Евангелии очень четко сказано: "Тогда призови двух свидетелей", то есть людей, которые тоже имеют авторитет и снова, уже при них, выскажи свои претензии. Пригласи кого-то – друзей общих для него и для тебя – и скажи: ребята, я ему сказал, теперь давайте вместе ему скажем, что он не прав. Если эти двое скажут: "Слушай, ты виноват", и он послушает, то хорошо. Если не послушает, обратитесь к Церкви, это высший авторитет. Придите с ним к священнику, скажите, пусть он вас рассудит. А если не послушает и Церковь, то "будет тебе как язычник и мытарь", то есть больше с этим человеком можешь не иметь ничего общего, вообще разорвать всякие отношения, и ты будешь прав, как говорит Господь", – сказал священник.

Вместе с тем, обратил внимание пастырь, мстить тоже не надо: "Я имею в виду, что если речь идет о каких-то таких обидах, если он вас обворовал, то вы вполне имеете право предпринять судебные действия, чтобы вернуть имущество. Если дело касается просто оскорблений и обид, то, конечно, опускаться до его уровня и отвечать ему тем же не надо, но и ходить, улыбаться ему и делать вид, что все хорошо, нет необходимости. У нас есть чувство собственного достоинства, и Христианство его не отменяет и не ставит перед человеком задачу быть тряпкой, в которую все могут плевать, а он будет утираться и говорить всем "спасибо". 

С другой стороны, я уверен, что если бы обидчик пришел бы к вам со слезами и сказал: "Я такой был негодяй, мне так стыдно! Я искренне раскаиваюсь", и вы бы увидели, что он понял, я уверен, что вы простили бы. Если бы вы увидели, что это не продиктовано какими-то интересами, а что в нем действительно что-то произошло, то это счастье. Человек, прощающий в момент прощения радуется больше, чем тот, которого прощают, потому что это такое наслаждение – прощать! Если раскаяния у него нет, то самое лучшее, что мы можем сделать, – это просто не опускаться до его уровня и не вести себя по отношению к нему так, как он вел себя по отношению к нам. Просто отстраниться от этого человека и предоставить его в руки Божьи".

"Власть над другими людьми можно проявлять по-разному, обычно считается, что самое высшее проявление власти – это власть над жизнью и смертью. "В моих руках тебя убить или не убить" – это высшая власть? Это ошибочно! На самом деле, есть власть большая – это власть прощать. Это один из римских императоров сказал, что "есть власть более высокая, чем власть лишить жизни, – есть власть простить". 
Если для того, чтобы иметь власть убить или наоборот не убить, нужно занимать какое-то положение – быть императором или судьей, или еще кем-то, то есть быть великим на социальной лестнице, то для того, чтобы иметь власть простить, должно иметь величие душевное. Ты можешь быть последним рабом и обладать властью большей, чем император", – подчеркнул священник. "И лучше нам воспользоваться этой властью, потому что непрощенная обида мучит нас, а вовсе не обидчика. Это казнь не для преступника, а для меня", – добавил отец Игорь.

 

*

Я не горюю, не ропщу.
Я из бывалых.
Я книжку старую ищу
в слепых провалах
отжившей мебели. Среди
журналов пыльных,
среди брошюрок и среди
романов стильных.
Наткнусь я то на детектив,
то на лав стори.
Но книжки этой не найти
в таком разоре.
А в книжке этой есть ответ,
верней, ответы —
зачем мне нужен этот свет
и мука эта.
Куда ты делась, говорю,
куда ты делась?
И снова чувствую свою
осиротелость.


* *

*

Возвращаясь на голос, как птица слепая,
Попадаешь в силки бытовой истерии.
Избегаешь, минуешь… И вновь, приступая
К описанью пологих холмов Киммерии,
Произносишь банальность. И каждое слово
дребезжит, провисает, искрит при касанье.
Не усердствуй, поскольку не будет иного.
Будет неуд по чисто- и правописанью.
Отвлекись. На ребенке поправь одеяльце.
Успокойся. Отпей освященной водицы.
Подыши горячо на холодные пальцы.
Потерпи полчаса, полдождя, полстраницы.


* *

*

Весна за окнами. Весна.
Проснусь от птичьего бедлама.
Окостенелый ото сна.
Бездумный от фенозепама.

Чтоб встать и выглянуть в окно,
мне нужно очень разозлиться.
Я должен жить, я должен длиться
во времени, когда оно

течет сквозь мир одушевленный,
течет через предметный мир,
сквозь разум мой ошеломленный
тем, что не прерван мой пунктир

теченьем разномерных линий,
что тропы и дороги рвет.

Бежит пунктир — мой дар бессильный.
И часовщик мой не умрет.




* *

*

Небо тревожное, русье.
Солнца закатного медь.
Жизнь в областном захолустье
Очень похожа на смерть.
Труд в полунищей конторе.
Дача, мечты об авто.
Неимоверное горе
В виде пятна на пальто.
Школьники в старой аллее
Курят свою анашу.
Я ни о чем не жалею.
Я ничего не прошу.
Вешалка. Кошкино блюдце.
Века последняя треть.
Страшно назад обернуться.
Страшно вперед посмотреть.


* *

*

Как жаль, нельзя загадывать вперед
на день, на месяц или на полгода.
Того гляди — и новый поворот
на берег той реки, где нету брода.

Мне надо как-то жить в объеме дня.
За утром полдень, дальше длинный вечер.

Какая-то дурацкая возня
вокруг бумаг и книжек, где отмечен

не каждый стих — десятка полтора.
Я, что ни говори, читатель строгий.
Доносится с окраины двора
визг дочери, свалившейся с дороги

в кусты на новом велике своем.
Мне надо выйти, посмотреть ушибы.
День кончился. Он был обычным днем.
И я шепчу: спаси…спаси…спасибо.
 

Снегопад

То сплошно, то отсечно
с бестолковостью чуда
появляется нечто
как бы из ниоткуда.
Это свойство природы.
Атмосферная шутка.
Перемена погоды.
Помраченье рассудка.
Раздражает дискета
и процессор – калека.
Но не надо за это
убивать человека.
Лучше выпей на шару
все, что есть в стеклотаре.
Покосись на гитару.
И сыграй на гитаре.
Прокричись до изнанки,
до осиплого вопу,
как советские танки
распахали Европу.
И обмякни на стуле,
как закат лучезарен.
Улыбнись, как Никулин.
И уйди, как Гагарин.


Баллада о ХБ




В то безумное время потешное,
выполняя военный устав,
голубое бельишко хебешное
получал офицерский состав.

Поясок наизнанку ты выверни –
и увидишь обрывок клочка:
трикотажная фабрика имени
«Клары Цеткин», артикл, ОТК,

Рост, размер и окраска обычные,
и в углу голубая печать.
А цена-то совсем непривычная:
за про всё – два р. семьдесят пять.

Но на всё – расписание штатное.
Да и лётчики тут ни при чём.
Им белье выдавали бесплатное,
так как жизнь их была нипочем.

Не стремился никто за наградами.
Воен. часть своей жизнью жила.
Иногда истребители падали
или в небе сгорали дотла.

Окна делались пристально влажными.
С неба сыпала злая слюда.
Привозили их в клуб экипажами,
и кина не бывало тогда.

Ах, Сережка, Павлушка, Иринушка,
горе горькое вам горевать.
Сиротинка моя, сиротинушка,
где твоя одуревшая мать?

Был и я непоседа-мальчишечка,
и поверить никак не хотел.
Получил мой отец то бельишечко,
но его поносить не успел.

Только помню соседку поддатую,
и холодную слизь макарон,
и у клуба толпу виноватую,
и промозглый кошмар похорон.

Нищета с подоконников дунула.
Ах, копеечкам счет без конца!
Мама замуж идти и не думала,
потому что любила отца.

Мама, мамочка, жизнь перекошена,
и хранишь ты в шкафу столько лет
справа стопочкой – то, что поношено,
слева стопочкой – новый комплект.


Пяточка

короткая песенка



Павелецкий – народу немеряно.
В каждом сердце – прохладный транзит.
Ах, зачем ты спросила растерянно:
где саратовский поезд стоит?

Посадил я тебя на «девяточку».
Чемодан, рюкзачок, то да сё.
И увидел я круглую пяточку,
и мгновенно забыл обо всем.

Застучало в висках оглушающе.
Поднебесный послышался звон…
Проводник попросил провожающих
побыстрее покинуть вагон.

Ухожу из купе отупело я,
на прощание глупо острю.
И на пяточку розово-белую
все смотрю, все смотрю, все смотрю.


Песенка
Сапоги я сменю на тапочки,
виновато придя домой.
Поцелуй меня, моя лапочка,
моя душечка, ангел мой.

Я горюю под сводом каменным.
И не спится мне по утру.
Я тревожным мерцаю пламенем,
будто свечечка на ветру.

Привкус горечи никотиновой.
Ах ты, Господи! Иншалла...
Загорается куст рябиновый -
это осень моя пришла.

Ах, от пота мокра подушечка.
Ах, слезиночка в окоём.
Поцелуй меня, моя душечка.
И гори оно всё огнём.


Пора шашлыков
Девятое мая - пора шашлыков.
Мы катимся вдоль постаментов облезлых,
Стоящих кружком стариканов железных
с медальной броней на груди пиджаков.

Мы едем надраться под дым шашлыка.
По дури залезть в ледяную протоку.
И сразу замерзнуть до дрожи жестокой.
И вновь накатить граммов сто коньяка.

Весь этот кураж издевательски странен.
Мы будто забыли под пьяный запал:
у каждого дед был убит или ранен.
А мой, тот и вовсе без вести пропал.

 

Стихи питерского поэта (http://zrbvjd.livejournal.com/)

Лень... и потому коротко  
Да что же мы такие невезучие!
Когда смеемся – вопреки или назло.
Нам не везет. И это в лучшем случае.
А в худшем – нам в последний раз не повезло.
Напрасно мы с тобой нелепо корчились,
Мирились с участью трудяги-муравья.
И как всегда пред самым носом кончились
Места в гостинице «Прокруст и сыновья»…

29.04.2009

Гонец  
Каждый, конечно, на государеву дочь поглазеть не прочь.
Но для тебя есть дело, гонец, будь конный ты или пеший,
А отправляйся хоть на ночь глядя ты, хоть несмотря на ночь,
Велено – значит, служба, к царю-соседу спешить с депешей.

В чем-то, пожалуй, даже и правильно – нечего, брат, шалишь!
Хоть и совсем некстати сейчас. Бывает ли служба кстати?
Сказано – ехать безотлагательно. После, авось, доспишь.
Сладкие сны досмотришь потом про ладные эти стати.

Путь твой опасен. Степи бескрайние. Всюду грабеж, разбой.
В нем соплеменник столь же жесток как всякий чужой неместный.
И несомненно с теми и с этими вступишь в неравный бой,
Что не на жизнь, а на смерть, а если равный, то вряд ли честный.

Дальше – не меньше. Видишь – меж кочками светятся огоньки.
Ладно бы газ болотный, холодный взгляд водяного гада.
Долго не мешкай. Ибо губительно. Головы отсеки,
Сколько их там, неважно. Потом беги. Не считай. Не надо.

И напоследок - сквозь зачарованный силами мрака лес.
Этого знать не можешь, но из него ни один не вышел.
Всех там, должно быть, кружит, и путает, и поедает бес.
Всех закружил, запутал, поел. А ты почему-то выжил.

Вот уж посад. И скоро покажется из темноты стена.
Все миновал преграды, все сам, без помощи провиденья…

Ну, а в депеше черным по белому только и есть одна
Просьба – гонца прикончить. Коль доберется. Без промедленья.

15.04.2009

Tea for one  
Все глупости свои сморозила зима
и утекла по люкам и по рекам. 
И можешь не ходить со свечкой в закрома 
и не скрести напрасно по сусекам. 
Среди всего пшена там нет того зерна, 
которое вчера сулило всходы.
И ночь твоя черна. Что толку что весна, 
когда ты весь зажат в тисках свободы.

На кухне черный чай. А прочий интерьер 
в деталях слишком прост и малозначим.
И ночь тебе в глаза глядит как бультерьер. 
И хочется хоть чем-нибудь горячим
Согреться. Твой журавль невиден в окуляр, 
и как-то нет желания гордиться,
Сжимая в кулаке трофейный экземпляр 
в пылу полузадушенной синицы.

Когда-то я читал, что где-то есть Цейлон. 
Веселые цейлонские девчата
Там собирают чай. Им помогает слон. 
И в это все я верил же когда-то!
И знал, что где-то там, летит ко мне сквозь ад 
пернатый мой, пускай еще незримый…

Во мгле как антрацит мерцает рафинад, 
как радость столь же быстрорастворимый.

07.04.2009

Колыбельная №2  
Здесь и сейчас. Не в Австралии, не в Техасе.
Ни на Памир не надо, ни на Тибет.
Клином сошелся свет на таком невзрачном рассветном часе,
Прямо на этом месте и на тебе.

Здесь и сейчас – вот единственная из формул,
Только в нее вмещаемся мы с тобой.
Только она способна и содержанье дарить и форму
Жизни любой. Действительности любой.

Здесь и сейчас ничего не бывает слишком.
Даже, что был – и вдруг невзначай воскрес.
Не объясняй, кудесник, откуда кролик, и в чем тут фишка.
Надо ли нам вникать в механизм чудес.

Здесь и сейчас – вот такая вот блажь Господня.
Мало ли что за певчие – впереди.
Завтра меня не будет, но это бог с ним. Я есть сегодня.
Спи. И, покуда можешь, - не уходи…

16.03.2009

Самое время  
Всех давно уж забрали, а ты остаешься тут.
И тебе очевидно – родители не придут.
И грозит перспектива – кошмар наяву без сна.
Твоя жалкая участь уже и ежу ясна.
Оставаться здесь жертвой жестокому богу в дань.
Мир приставил к тебе этих двух безучастных нянь.
Им ничем не докажешь, что страшно, и ноет зуб,
И ты все-таки съешь этот мерзкий молочный суп.
И когда ты готов умереть, на худой конец,
Вдруг, вернувшись с работы, в проеме встает отец.
И ты рад, как собака, услышавшая «служить».
Приговор отменен. Значит, самое время – жить.

Но недолго. Поскольку над каждым довлеет рок,
И внезапно паяют за что-то огромный срок.
И тебя, мой фартовый, теряет из виду фарт.
Да и сам ты как будто растерт меж рядами парт.
Или бдишь на линейке у флага ни жив, ни мертв,
Окруженный тенями соседних безвинных жертв.
Коль угодно – сотрудничай. Хочешь – иди в отказ.
А досрочного век не видать никому из нас.
Все равно отсидишь до последнего ты звонка.
Но дождешься – дневник потеряет ученика.
Выпускной. Из горла портвейн – и давай крушить.
От того, что свобода. И самое время – жить.

Но не долго. Распробуй на вкус этот хмель – как раз
Тут судьба уже ласково щурит вороний глаз
И пихает тебя в БТР или вертолет,
И сует тебя… в общем, весьма глубоко сует.
И будить тебя будет не лютнею, но трубой.
Там одно только слово ласкает твой слух – отбой.
Там устав караульный с успехом заменит все –
И Шекспира, и Байрона, и Лао Дзы с Басе.
Обживешься в аду словно дома, и черт – не брат
А тебя уж обратно, с размаху - да в Летний сад,
Чтобы в нем тишиной и контузить и оглушить.
И теперь несомненно - то самое… Время жить.

Но не долго. С любой стороны все дела, дела.
И душа отравилась делами и умерла.
А прошедшее слиплось, как горькие леденцы,
И убитыми где-то лежат этих дней гонцы.
И стираются с досок все даты и имена,
И кому здесь на кладбище верба твоя нужна…
И стоишь, мальчуган, потерявшийся у оград,
Ни о чем не тоскуя, но и ничему не рад.
И совсем, абсолютно, не надо уже спешить.
И долги все оплачены. Самое время жить.
Без какой-либо цели. Однако же и без пут…
И почти всех забрали, а ты остаешься тут.

12.03.2009


 

Несколько сказок от друга Бориса по ЖЖ
http://khudimov.livejournal.com/

ПАХОМ И ПОПУГАИ

Собрал Пахом своих сыновей и говорит.
Дети мои, приведите сегодня вечером ко мне своих жен. Пусть они развлекут меня.
Настал вечер. Девицы пришли. Жена старшего сына принесла с собой говорящего попугая.
- Он говорит, если ему дать промеж глаз, - сказала невестка.
Пахом размахнулся и залепил попугаю. Попугай не растерялся и замочил Пахому. Какое-то время они молча дрались.
Наконец попугай обратился к невестке.
- Ты же говорила, что твой свекр говорящий, если его стукнуть. Обманула.
Отдышавшись, Пахом прогнал старшую невестку и все взоры обратил на среднюю.
- У меня говорящий попугай. Только он говорит, если его поцеловать.
Пахом осторожно поцеловал попугая. Попугай развернулся и влепил Пахому.
- Еще раз сунешься, получишь, я мужик и с мужиками не целуюсь.
Пахом прогнал и среднюю невестку.
- Ты тоже пришла с попугаем? А он когда разговаривает?
- Ему налить надо, - сказала младшая невестка.
Пахом налил попугаю самогонки. Попугай степенно выпил.
- Че вылупился? - сказал попугай Пахому, - давай наливай. Тебя что ли веселить надо?
- Ты закусывай, - сказал Пахом.
- Ого! – удивился попугай, - а ты оказывается настоящий мужик. Говорящий.



ПАФНУТИЙ И НЕНИЛА

Пафнутий ехал на коне куда глаза глядят. Вдруг видит перед собой камень, а на камне написано.
"Налево поедешь - коня потеряешь. Направо поедешь - жену найдешь. Прямо поедешь - голову сложишь".
Подумал Пафнутий и поехал направо. Уж лучше жену найти, чем коня потерять или голову сложить.
Подъезжает он к терему высокому, а во дворе полно мужиков.
- Мужики, а что вы здесь делаете? - спросил Пафнутий.
- Жену ищем, как на камне было написано.
- Неужто обманул камень? - расстроился Пафнутий.
- Да ты не горюй, - говорят мужики. - Девок здесь полно, только они согласны выйти замуж за того, кто такой комплимент скажет, что им понравится.
А тут как раз девки вышли из терема и ждут комплиментов. А волосы у них нечесаны, щеки ненакрашены, платья ненаглажены.
Пафнутий схватил одну, Ненилу, заплел ей косу, свеклой навел румянец, посадил позади себя на коня и был таков.
Увидали это дело мужики и тут же разобрали себе девок. С тех пор про таких мужиков говорят, что они разбираются в женщинах.

ОНУФРИЙ И СКОМОРОХ

Онуфрий поехал на ярмарку прикупить всякого для домашних нужд. На площади выступали скоморохи.
- Смотрите, Онуфрий приехал, - вскричал один скоморох. – Онуфрий, купи у меня два кулака, будет, чем жену воспитывать. - Толпа засмеялась.
Онуфрий снял с себя сапог и запустил в охальника. Тот схватил сапог, оседлал его и пустился в шуточный галоп.
- Онуфрий, что ты молчишь? Купи у меня мешок слов, они у меня жирные, сочные. Будешь ими жену угощать, - паясничал скоморох.
Онуфрий снял с себя второй сапог и кинул в скомороха.
- Какой просторный кошелек. Буду хранить в нем свою ногу, - сказал шут и надел сапог.
- Тебе не весело, Онуфрий? Купи у меня пыхтелку. Будешь на жену пыхтеть. – Шут прошелся колесом.
Онуфрий изловчился и поймал скомороха. Он заверещал.
- Я забираю тебя домой. Будешь мою жену учить меня веселить.
Онуфрий принес шута домой.
- Вот принес тебе, жена, дурилку. Он тебя будет учить веселить меня.
На следующий день к Онуфрию подошла жена и радостно произнесла.
- Онуфрий, купи у меня вязанку дырок. Будешь в них за мной с шутом подглядывать.


ОБРОСИМ И ЕФРОСИНЬЯ

У Обросима случился день рождения. Обычно к нему в этот день никто не приходил. А тут пришла Марфа.
- Я долго думала, что тебе подарить, - сказала Марфа. - И придумала, что лучшим подарком для тебя будет моя дочь Ефросинья.
Из-за спины мамки вышла Ефросинья. Она стала посреди комнаты и начала танцевать.
Затем махнула рукавом и на столе появилась самогонка. Махнула другим рукавом, и рядом с бутылкой возник жареный поросенок.
Ефросинья села за стол, налила себе самогонки и принялась за поросенка. Вскоре не осталось ни выпивки ни еды.
- Видишь, какой полезный подарок я тебе сделала, - сказала Марфа. - Он сам себя прокормить может.
- Да, но при этом мужик голодным остался, - сказал Обросим.
- Не горюй, - сказала Марфа. - Дерни ее за косу и увидишь, что будет.
Дернул Обросим Ефросинью за косу, и тут же на столе оказалась выпивка и закуска. Дернул еще раз - появились мужики, все съели и выпили.
- Дерни еще раз, - сказала Ефросинья.
Обросим не стал раздумывать и дернул подальше от такого подарка. Только его и видели.


МАКСИМИЛИАН И БОГ

Максимилиан решил, что уже пора и пошел к Богу. Путь предстоял неблизкий, до соседней деревни было пять верст.
Бог жил в обычном деревянном доме. Максимилиан отворил дверь и зашел.
- Запираться надо, - сказал Максимилиан хозяину. - Разные ходют.
Бог засмеялся.
- А чего мне бояться, я же Бог.
- Сейчас такие людишки, что не посмотрят на звания. Самовар стащат и поминай как звали.
- Вместо того, чтобы воспитывать, сказал бы чего пожаловал.
- Да вот не знаю: идти ли мне на тот свет или нет.
- Все туда рано или поздно приходят, а ты чего кочевряжешься?
- А чего я там делать буду? Я пить люблю, курить, а в раю этого не достанешь.
- Есть такое дело, - говорит Бог. - Я и сам за табачком и самогоночкой на землю спускаюсь.
- Тебе хорошо, а меня кто пустит?
- А ты не переживай, если что, я сгоняю.
Максимилиан обнял Бога и поцеловал.
- Ну что, Максимилиан, пойдешь теперь в рай?
- Надо подумать. Мне хорошая компания нужна, с кем и выпить можно и поговорить.
- А на какие темы ты любишь говорить? Может, я на что сгожусь?
- Обычно мы с мужиками спорим, есть ли Бог.
- Отлично, это моя любимая тема.


ДАНИЛА, И ГЛАШКА

Глафира встретила Данилу и сразу начала ругаться.
- Ты где был?
- С мужиками на медведя ходил.
- Врешь, я оббегала всех медведей, и все в один голос твердят, что никаких мужиков не видели.
- Врут, Глашка, мы были у медведя из ближайшей берлоги.
- Чем докажешь, ирод?
- Миша, входи, - сказал Данила.
В дом ввалился пьяный медведь и сразу стал шарить по кастрюлям.
- Глафира, где ты самогон прячешь? – заплетающимся языком спросил медведь.
- Иди проспись, Миша, - сказала Глафира.
- Неа, сказал медведь, - мы щас с Данилой выпьем и пойдем на лося, рога ему пообломаем.
- Правильно, Миша, - сказал Данила. – Чтоб к бабам нашим не приставал.
Из соседней комнаты неожиданно вышел огромный лось.
- Глафира, с каких это пор меня в твоем доме оскорбляют?
- Глашка, а что сохатый делает в нашем доме? – спросил Данила.
Глафира уставилась на лося и спросила.
- Ты что делаешь в нашем доме, лось?
- Жена за солью послала, - сказал лось.
- Глашка, - сказал Данила, - больше никто к тебе за солью не приходил?
- Отступись, Данила, - сказал лось. – Люблю я ее.
- Глашку? – вскричали Данила и медведь.
- Какую Глашку? – удивился лось. – Соль.

"Тарас Бульба" ставит главный вопрос
(http://stillavinsergei.livejournal.com/188631.html)


Посмотрел это кино, и, вспоминая мнения «за» и «против», скажу вот что: те, кто смотрел «просто фильм» и искал в нём недочёты, это отрезанный ломоть. Не больше и не меньше. Потому что и в книге, и в кино есть глубокая идея, глубокая суть, и не понять её – значит быть чужим на этой земле, в этой стране (как любит выражаться эта публика).

Конечно, я мог бы пуститься в критиканский трёп про сомнительность выбора Безрукова как чтеца закадрового текста, про диссонанс с реальностью мега-пафоса в речах про «грядущее русское могущество», про положение еврейства, про подачу батальных сцен и про излишний гуманизм по отношению к зрителю при показе крови и жести вообще. Я мог бы всё это вывалить, несмотря на то, что фильм снят при участии ВГТРК, где я работаю – но суть моих впечатлений не в этом. Если бы мы жили в Конго, «Тараса…» можно было бы продрать за все огрехи, но я живу здесь и для меня важно совсем другое.

Самое главное, о чём сквозь сотни лет напоминает нам фильм – это острый вопрос современного человека: выбираешь ли ты Отечество и традиции своих предков или ты просто идёшь туда, где тебе хорошо? Но если ты выбираешь второй путь, то имеется некоторое осложнение: вместе с Родиной ты теряешь и самого себя, ты становишься просто человеком, у которого есть инстинкт – залезть во влажную норку, надеть клёвый прикид, сытно поесть и стать таким же, как те, к кому ты прибился. В современной традиции этому нашли удобное, никого не обижающее название – стать «человеком мира», космополитом.

Собственно, эта идеология почти полностью победила – и помогают ей не только сказки про «права человека», но и реальности нашей жизни, её нищета (хотя вряд ли кто-то во времена Тараса Бульбы жил богаче, чем мы теперь). Женщины наши без проблем выезжают за границу к новым супругам, мужчины из числа специалистов также не страдают при пересечении границы – все они едут «туда, где лучше». Даже само слово «эмиграция» исчезло из народного лексикона: свалить стало настолько просто и естественно, что весь мир стал нам «домом», тем более, что на настоящей Родине правят коррупционеры, хамы, пьяницы и прочее быдло.

Герой книги Гоголя (которую по чьей-то глупости изучают в школе в бессознательном возрасте) Андрей выбрал сладкую полячку, послав нахрен отца, брата, товарищей и свою землю – для него безумной красоты женщина заменила всё на свете. Глядя на актрису по имени Магда, я чувствую весьма определённым местом, что такая женщина может свести с ума, но имею ли я право поддаться действию своего пещеристого компаса и перечеркнуть всё, что есть в жизни? Ответ не так прост, ведь соблазн осязаем и страсть сильна, а вот якорь, который должен удержать тебя от проступка, кажется, всё слабее и слабее. Каковы отношения с родителями, есть ли у этих родителей принципы, что у тебя за товарищи, сильна ли в тебе вера и дорога ли тебе твоя земля? Можно ли считать её своей, если ты видишь, что любой чужеземец или просто нечестный человек с деньгами творит с этой землёй всё, что ему захочется? И что делать, если родители заняты бытовой вознёй и беспринципным зарабатыванием денег, если вместо товарищей – приятели, а веры просто нет?..

Если вы так же, как и я, задумались над этими вопросами, значит, фильм снят не зря и вышел он вовремя. Я не ожидаю массового понимания этого кино совсем молодыми – их головы промыты как надо, но люди моего поколения, признающие подлинные ценности, а не интернеционал похоти и сытости, имеют достаточно сил, чтобы начать двигаться в правильном направлении.

April 14th, 6:45
Авраам Болеслав Покой (ab_pokoj) - Слово о потреботах, или В защиту пафоса

-- Мне как настоящему, неподдельному патриоту своей страны за всё это стыдно. -- признался Истинному Учителю Истины (то есть мне) упитанный молодой человек в очках. -- Вместо того, чтобы обеспечить своему народу нормальное качество жизни, нас насилуют адским пафосом. Это уже перехлёстывает через край. Вместо того, чтобы научиться делать нормальные машины -- рассказывают, что Путин купил "Ниву". Вместо того, чтобы научиться снимать фильмы мирового уровня с нормальными батальными сценами -- дают трэшевого "Тараса Бульбу" и выжимают из меня воодушевление ультрапатриотическими монологами. Я хочу гордиться своей страной -- но пусть она даст мне повод собой гордиться! Я не могу всю жизнь гордиться автоматом калашникова. Патриотизм нужно подпитывать чем-то реальным, правда?

-- И чем вы, голубчик, его в окружающих подпитали? -- поинтересовался я.

-- У меня как автомобилиста, как зрителя, -- вполне мировой уровень. -- продолжил гость, не слушая. -- И пока мне будут впаривать "ниву" и "Бульбу" под патриотические вопли, я их буду наказывать рублём...

На этом месте я всё понял. Внеземные Цивилизации, маниакально копающие под Человечество, в очередной раз прислали ко мне потребота.

Само понятие "потреботизм" введено проф. Инъязовым. Этим термином профессор обозначает особый вид мутации, пользующийся серьезным влиянием на пост-советском пространстве. Носители потреботизма отчего-то считают, что лучше всего любовь к родной стране они выразят просмотром качественного американского х/ф "Гран торино", покупкой качественной японской иномарки и -- если удастся -- выездом в качественную страну Западной Европы.

В самом желании потреблять качественное нет ничего особенного. Однако лишь потреботы подымают акт поедания импортного на высоту гражданственного поступка. Купив "тойоту" и уехав в Германию, потреботы, по их мысли, воспитают наконец Родину и научат ее хорошо готовить.

Корни этого странного вывиха лежат, как правило, в тяжелом детстве больных, в котором они ложились на пол в магазине игрушек и начинали с рёвом требовать у мамы купить машинку не по средствам, упирая на то, что такая есть у Генки. Выросши и научившись, по меткому выражению проф. Инъязова, "обманывать санитаров", они облекли свою инфантильность в новую форму. Как капризные дети убеждены, что им достались самые черствые и жадные родители -- так потреботы подсознательно уверены, что страна им досталась порочная и некачественная изначально. Поэтому и обращаться с нею они умеют лишь одним способом -- яростной насмешкой над её дурацкой прической и дешевыми джинсами с базара.

Неслучайно частью потреботизма является непереносимость больными патриотического пафоса. В нем потреботам чудятся уговоры мамы согласиться на дешевые джинсы, а этого бастиона они никогда никому не сдадут. Выход любого кинофильма с патриотической составляющей провоцирует немедленную атаку потреботов, пафосно обличающих непереносимый пафос произведения.

Любопытно, кстати, что антипатриотический пафос они готовы есть в любых объемах. Поэтому незачем удивляться тому, что один и тот же кинокритик сперва яростно хвалит "Обитаемый Остров" (несмотря на его картонные танки, плюшевых оборотней и корявое пророческое "мы разучились различать добро от зла" за кадром) -- а затем яростно же ругает "Тараса Бульбу" за картонные сабли и пророческое "подымается из русской земли свой царь".

...Для лечения потреботизма Космос рекомендует видеотерапию. В колхозе им. Баграмяна оборудован специальный кабинет, в котором больных подвергают принудительному просмотру пафосных патриотических роликов времен Великой Депрессии, снятых в США. Общая продолжительность лечебного курса -- 5 часов 22 минуты.

200-летие Гоголя отмечено несколькими изрядными событиями в нашей жизни. Это и чудесный фильм Парфенова «Птица-Гоголь» и открытие первого музея писателя, как известно, не имевшего за душой практически ничего на этой земле из ценностей материальных.
Взгляд на личность Гоголя как носителя Дара Божьего оказался дополнен и обогащен новыми знаниями и подробностями. Увы, невозможно сказать то же самое о творчестве нашего великого писателя, или скорее поэта, ибо именно в его прозе находим мы очарование жизнью в целом, природой, событиями, народами и культурами, отдельными лицами, предметами и явлениями, которое свойственно именно поэзии. То ли перевелись у нас истинные исследователи творений Николая Васильевича, то ли спроса нет рыночного на подобные изыскания, но не появилось на русском литературном горизонте о трудах его действительно интересных размышлений, не просто утверждающих очередной шаблон или поправку к шаблону, а предпринимающих попытку воспользоваться наконец оставленным им будущим поколениям России богатством для осознания нашим народом себя, своих качеств, своих огромных сил, столь талантливо распознанных им и составляющих главный наш потенциал в деле построения России, обеспечения ее счастливого будущего.
Подразумевается при этом обращение не только к известным всему миру художественным произведениям писателя, хотя и они более заслуживают не очередного литературного исследования, но изучения их как вклада именно в постижение нами собственных черт, осознание того, что Россию населяет не «общечеловеческий» расходный ресурс, а народ, наделенный уникальным сочетанием качеств характера, своеобразием мышления, темперамента, обладающий великим инструментом познания и общения – русским языком, и опирающийся на колоссальный по масштабам и значению исторический опыт своих предков.
Есть у Гоголя произведение, которое давно должно было стать основой для школьного учебника русской литературы. Помнится, в былые времена, упоминание о нем в школе воспринималось как несанкционированное обращение к классику и подрыв стандартного процесса обучения, сводившегося к заучиванию пресного набора цитат и определений (непременно классового характера) в отношении прозы и поэзии. Речь идет о фундаментальной статье «В чем существо русской поэзии и в чем её особенность». Перечитывая ее, поражаешься совершенно новому и очевидному для непромытых пролетарским интернационализмом мозгов качеству этого многопланового произведения. И аналогия здесь вот какая: как при чтении Псалтири в какой-то момент неожиданно начинаешь ощущать, что через обращения Давида к Богу проступает образ самого Бога, так и у Гоголя в его кратких и точных определениях столпов русской поэзии на каждом новом этапе истории России проступают черты характера и качества русского народа, выраженные каждым из наших поэтов в совместно-поступательном развитии народа, его языка, культуры, поэзии. Статья эта – ключ к пониманию духа российского общества на исторически переломных этапах, во многом подготовивших переход страны на рельсы, которые неминуемо вели к последующим тяжелым и кровавым испытаниям в 20-м веке. Столь силен национальный и истинно патриотический взгляд Гоголя на нашу историю и на русский народ, что неудивительно игнорирование и замалчивание этого ярчайшего публицистического труда на протяжении полутораста лет. И тем ценнее для нас сегодня его дар – этот готовый учебник для воспитания и просвещения истинных патриотов России, единственной и непременной опоры российского государства в его будущем развитии и процветании.

Статья Н.В. Гоголя «В чем существо русской поэзии и в чем её особенность» (http://www.bibliotekar.ru/rusGogol/72.htm)

Е.Шестаков. Библиотека
КРЫЛЬЯ РОДИНЫ (ДЯТЛЫ В ЦИФРАХ И ФАКТАХ)

Кабулову Э.Б. для общего развития

Дятел оборудован клювом. Клюв у дятла казенный. Он долбит. Если дятел не долбит, то он спит либо умер. Не долбить дятел не может. Потому что клюв всегда перевешивает. Когда дятел долбит, то в лесу раздается. Если громко, то, значит, дятел хороший. Если негромко — плохой, негодный дятел. Дятел может с ветки на ветку так же ловко, как матрос с брамселя на бушприт. Умело брошенный дятел летит не менее 30-ти метров, втыкается по пояс и висит два часа. Мнение у дятлов всегда отрицательное. Сильный дятел может долбить за двоих. Гигантский дятел (в природе не встречающийся) может задолбать небольшого слона. Как и любое живое существо, дятел легко заводится от вставленной в зад рукоятки. Всякий дятел горюч. Синхронные дятлы водятся только в Австралии и работают парами, четверками и т.д. вплоть до полка. День рождения дятлов — пятница. Переносимая дятлом доза — 250 децибел, либо 40 рентген, либо 150 вольт, либо 4 пинка. В литровой банке дятла утопить невозможно. Дятел-самец, выполненный из железобетона в масштабе 32:1, является наилучшим памятником тестю. 200 дятлов, склеенных встык в виде сплошной панели, представляют собой роскошное зрелище. Микроскопический лобковый дятел абсолютно безвреден. Испанский храмовый дятел является единственной в мире жующей птицей, а его самка, согласно поверью, способна высовываться из дупла на три четверти. Живой дятел отличается от обычного температурой и работоспособностью. Подземные дятлы долбят в полной темноте с закрытыми глазами по памяти. Их предками были упавшие в колодец подбитые дятлы. Отдельного вида бешеных дятлов не существует, однако количество таковых в любой популяции — 77 процентов. Розовый поющий дятел, как и его пляшущая разновидность, встречается в основном в местах скопления алкоголиков. Почти все городские дятлы — одноразовые, с пластиковыми клювами 9 на 12 и изменяемой геометрией крыла. Промышленный пневматический дятел до сих пор вызывает споры среди орнитологов. В частности, подвергается сомнению его способность к воспроизводству, хотя в Кузбассе так называемые "отбойные" дятлы сидят в огромных количествах на всех деревьях и даже пользуются некоторыми гражданскими правами наряду с говорящими попугаями. Основной пищей дятлов всех видов является размоченная слюнями древесная долбанина. Описаны также случаи нападения дятлов на мешки с сахаром и фруктовые пироги. Друг другом дятлы, как правило, брезгуют. Случаи конфликтов дятлов с людьми редки, однако в Поволжье следует опасаться темечкового дятла, жертвами которого становятся пожилые люди, пренебрегающие панамкой. Скорость полета такого дятла — 340 метров в секунду, он наводится на солнечный блик, не боится воплей и всегда доводит дело до конца. Полная противоположность ему — безмятежный пуховый дятел, живущий, как правило, в зарослях ландышей и незабудок. Он, в сущности, не является птицей, так как проводит всю жизнь сидя, из-за чего его крылья срослись, образовав пальто, а клюв имеет только нижнюю половину. Кормится подаянием. Выраженной иерархии среди дятлов не наблюдается, хотя крупный дятел запросто может издолбить мелкого. В случае внешней угрозы колония дятлов неизученным пока образом выделяет из себя начальника (обычно майора) и обороняется под его руководством. После отражения угрозы такой дятел становится пеликаном и покидает колонию. Срок полного созревания дятла в яйце — две недели с момента удара об пол дупла. Маленький дятел сидит тихо и жрет все, что ему подают. Основная ошибка дятлов — внутридупловой перекорм, из-за которого гибнут многие так и не сумевшие выбраться наружу молодые птицы. Ручной дятел — явление столь же редкое, как и ножной, потому что приручить дятла можно только тремя ныне забытыми старинными словами. Домашний дятел хранится завернутым в мягкую портяночную материю и при бережном обращении не просыпается. В древности на Руси дятлы служили в княжеских банях ходячими вешалками для белья, толченые и квашеные дятлы украшали любое застолье, а редкостный по красоте двуглавый дятел послужил прототипом нашего нынешнего герба. И последнее. Если на новогоднем балу вы оденетесь дятлом — вас ждут слава, успех и большая удача в любви.

Рекомендуемая литература:
1. "Комиссары леса", М., 1962.
2. "Наш маленький гвоздила", Детгиз, 1965.
3. "Птица против танка", Воениздат, 1982.
4. "Дятел и Ильич", Л., 1977.
5. "Дурашка с клювиком", М., изд-во Куннилингва, 1994.



http://www.shest.ru/library.php?id=02&tid=119
© Е.В.Шестаков, 2002-2003.

С сайта художника (http://dr4kon.deviantart.com/) выбрал несколько фотографий, которые и предлагаю. Не будучи искусствоведом или, не дай Бог, критиком, осмелюсь высказать предположение, что у него, наряду с композицией и прочим, совершенно уникальное умение видеть свет и работать с ним... (камерой за 300 долларов - 4 мегапикселя!).

 "Бухал солдат, слеза катилась,

Хрипел трофейный саксофон..

А на груди его светилась

Медаль "За город Вашингтон"!

С праздником!

 

Любопытно реагирует народ на незадачливых несчастных американцев, - светоча демократии, путеводный маяк для прогрессивной демократической общественности, творцов американской мечты и (заодно :) очень непромежуточного финиша для всего остального мира...

Любовь народную не отнимешь...

Был кузнец непьющим,
Ел,
  что Бог предложит.
То ли oт безумия,
  то ли от забот,
он украл однажды у соседа лошадь.
Кузнеца поймали.
И собрали сход...

Дали слово
старцу.
Распростер он руки.
Покатились слезы
  из-под дряблых век:
"Люди!
Я заплакал
  от стыда и муки!..
Вор
  у нас в деревне!
Мерзкий человек!..
Мне стоять с ним
  больно.
Мне дышать –
Противно!
Пусть не станет вора
  на святой земле!.."
Зашептались люди.
В общем, выходило:
кузнецу придется
  кончить жизнь
  в петле...

И тогда поднялся старец
  (очень древний!),
От волненья
вздрагивал седины венец.
Он сказал:
"Подумаем, жители деревни!..
Что украли?
Лошадь.
Кто украл?
Кузнец.

Он у нас –
  единственный,
Нужный в нашей жизни.
Без него –
  погибель!
(Бог ему судья.)
Мы,
  повесив вора,
  кузнеца лишимся!
Выйдет,
что накажем
  мы
  самих себя!
Вдумайтесь!.."

И люди снова зашептались,
Спорам и сомненьям
  не было конца...
И тогда поднялся
самый главный
старец:
"Правильно!
Не надо
  вешать кузнеца!..

Пусть за свой проступок
  он заплатит деньги.
А поскольку
этот разговор возник, -
есть у нас
  два бондаря,
Двое!
И –
  бездельники!..
Лучше мы повесим
одного из них..."
Умные селяне
  по домам расходятся.
Курят.
Возвращаются
  к мирному труду...

Кузнецом единственным
быть мне
очень хочется!
(Если –
 ненароком –
  лошадь
  украду.)

 

Николай Платонович Андреев родился 1 октября 1882 в Серпухове в купеческой семье. Вся жизнь и творческая деятельность известного русского фотохудожника была связана с нашим древним городом.С 1906 года он начинает заниматься фотографией, с этого же времени он является активным участником отечественных, а позднее и зарубежных выставок. Работы мастера получают широкое признание. На международной выставке в Москве (1908 год) художник получает свой первый диплом. Успех и признание приходит и за рубежом: на выставке 1910 года, в Дрездене работы Н.П. Андреева отмечены дипломом и похвальным отзывом.В 1914-1919 гг. в связи с 1-ой Мировой войной и революционными событиями в творчестве наступает перерыв. Только в 1921 году Николай Платонович снова приступает к работе в области художественной фотографии.Расцвет деятельности наступает в годы НЭПа, в середине 20-х. Произведения художника высоко ценятся не только среди отечественных фотографов, но и зарубежных. О Николае Андрееве с уважением и похвалой пишут во многих изданиях, посвященных вопросам фотографии.Известность и успех фоторабот Андреева на заграничных выставках заставил пересмотреть сложившиеся традиция крупнейших салонов стран Европы - присуждать высшие награды только своим соотечественникам. Так, на выставке декоративных искусств 1924 года в Париже Н.П. Андрееву присуждается золотая медаль. На международной выставке 1927 года в Сарагосе (Испания) он был также удостоен золотой медали.С концом НЭПа завершается и активная творческая работа художника, связанная с закрытием его ателье как частного предприятия и арестом его имущества.Но художественная жизнь продолжалась. Весной 1929 года Серпуховской историко-художественный музей устроил персональную выставку работ Н.П. Андреева, на которой было представлено 200 снимков, посвященных пейзажу, жизни города и села. Кроме того, на выставке были представлены многочисленные награды, полученные мастером на выставках во Франции, Испании, Канаде, Бельгии, Швейцарии, Венгрии, Японии.В 1935 году на выставке работ московских фотохудожников Андреев и близкие ему по стилю мастера успешно выступили вместе с виднейшими фотожурналистами. В 1937 году Н.П. Андреев был награжден за участие в Первой Всесоюзной выставке фотоискусства, состоявшейся в Музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина.В последние годы жизни мастер почти не снимает, печатает, в основном, со своих старых негативов. Скончался Николай Платонович Андреев 13 апреля 1947 года.В то время как Н.П. Андреев начинал работать в искусстве фотографии, в фотоискусстве преобладало т.н. живописное направление. Работавшие в последнем мастера для утверждения фотографии в ряду изящных искусств приняли "облагораживающую технику" позитивной печати - масляный процесс, бромойль с переносом, гуммиарабик. При обработке позитива участвовала и кисть художника, в итоге получалось нечто, совершенно не похожее на фотографию в привычном значении этого слова. Снимок становился сродни произведениям импрессионистического искусства.Объект творчества Андреева - мир русской деревни, человек за повседневным трудом, но предпочтение отдавалось пейзажу. Художник занимался съемкой исключительно в окрестностях Серпухова, на берегах Оки, Протвы, Нары, Скниги. Мастеру был важен не точный адрес местности, его занимала возможность создания образа. Художник долго выбирал точку съемки, нужное состояние природы.Съемка была лишь началом большого художественного процесса создания фотографии. Позитивный процесс фотопечати был для него решающей стадией работы. Он вносил в печать ему одному известные приемы, часто пользовался кистью, варьировал снимки в тонах сепии, в тонах синеватого или зеленоватого цвета.Благодаря именно такому, сугубо художественному подходу к своему делу и появились произведения, вошедшие в "золотой фонд" отечественного фотоискусства.Георгий Колосов (председатель художественного совета Союза фотохудожников России) так писал о работах Н.П. Андреева: "Два качества составляют феномен его неповторимости - это поразительная глубина созерцания природы и оптический рисунок его картин, самодовлеющей экспрессией и свойственный только ему одному....Он утвердил в фотографии то, что когда-то открыл Тютчев в русской поэзии: монументальность малых форм. Тайной, нездешней тайной, тревожной и радостной дышит живое пространство его картин. Его жизнь и его наследие разделили судьбу России, но и того, что счастливо сохранилось, достаточно, чтобы открыть, наконец, художника широкому зрителю и утвердить ею имя в истории нашей культуры".Центр фотографической культуры им. Н.П. Андреева – в г. Серпухове.(http://www.serpuhov-photo.org.ru/s-andreev.html)Фотогалереи:http://www.photophilia.net/shergal/andreev/andreev.shtmlhttp://www.photophilia.net/pictorial/andreev/index.html

 Людмила Анатольевна Белякова, создавая свои моногравюры, более двадцати лет работает в удивительной технике сверкающей живописи на цветных металлах. Она является автором техники моногравюры.

Училась Людмила у московского художника-графика Владимира Михайловича Яроля, который является владельцем патента на выполнение работ по металлу в черно-белом изображении. Он создавал миниатюры, делал шкатулки. У него и стала учиться работать резаками, ножом, иглами Людмила Белякова.

Растолкованный секрет был прост и ясен, но все равно ускользал. И тогда она начала искать свой путь. Ошибки и разочарования, надежда и неугасимая вера, упорство и огромное желание добиться цели. Однажды вечером, закончив очередную работу, воскликнула «Опять испортила!» и оставила медную пластинку на рабочем столе. Настало утро, и увидев в сиянии солнечных лучей свою вчерашнюю работу, ахнула: «Вот оно, получилось! Именно то, что искала!»

- Я с удивлением увидела нечто живое и поняла, что именно это и есть по-настоящему мое. Обрадовалась и влюбилась в это дело навсегда - вспоминала впоследствии художница.

Первая настоящая победа, увенчавшая многолетний поиск, носила название «Облака». И тогда Людмила Анатольевна стала искать дальше, стремясь добиться на плоскостном материале подлинной глубины - стереоэффекта и ощущения полноты жизни - игры цветов, гамма которых менялась бы в зависимости от угла зрения.

С первого взгляда все просто: на медную пластинку резцом на предусмотренную глубину, под определенным углом нужно нанести рисунок, покрыть лаком, отполировать. Почти что как раз-два-три. Гениальное всегда просто. Сложнее было придумать инструменты, найти нужные углы, придумать систему образования цветовой гаммы, ведь из красителей используется только естественная черная сажа.

Довольно сложно было придумать название уникальному методу. Директор художницы - тот, кто помог ей выйти на простор и помочь другим прикоснуться к таинству чуда, Сергей Андреевич Ремизов немало поломал голову, прежде чем родилась «Беляковская моногравюра» (моно - потому что каждое произведение создается только в единственном экземпляре и не поддается точному воспроизведению).

Самые дотошные зрители насчитывают на гравюрах Беляковой более 40 цветовых оттенков. Хотя как раз им-то хорошо известно: при различной обработке медь может дать не более девяти цветов. Для химиков работа Людмилы Анатольевны - загадка из загадок. Они в один голос твердят, что фиолетовый оттенок при такой «технологии» получить невозможно. А она получила. И не один, а целую палитру от яркого, сочного до светлого, как самый нежный оттенок персидской сирени. А лазурно-солнечное небо? Не просто лазурное, нет. Здесь и розовый, и синий, и зеленый, и бледно-медный...

Когда передвижная выставка народной художницы Беляковой проходила в Камышине, работники музея сконструировали особые светильники, которые посетители вращали сами, по-разному освещая полюбившиеся гравюры. Утро можно было превратить и в жаркий полдень, и в прохладный вечер. Разглядывать их можно было часами, удивляясь тонкости и изысканности рисунка, богатейшей цветовой гамме. А когда луч света падал с другой стороны, работы вспыхивали новыми, неожиданными красками и раскрывались совершенно по-новому. Из-за таких оптических свойств моногравюр их чрезвычайно сложно фотографировать, цвет на снимках может искажаться, а живые блики и радужность меркнут. Это похоже на невозможность полноценной видео- и фотосъемки северного сияния, свечение и игра цвета которого завораживают. 

За семнадцать лет было создано более трехсот работ и каждая требует месяца или более напряженного труда. Наносить рисунок сидя Белякова не может - сила нужна, прямо скажем, не женская, поэтому она работает стоя, наваливаясь на резак так, что рука становится белой и, в конце концов, просто немеет. А она часами рисует свои пейзажи, прекрасные цветы, диковинных птиц, пронзительные в своей проникновенности образы святых, тонкие по психологизму портреты и сюжеты.

Гравюры Людмилы Анатольевны можно смотреть в любом настроении: сумрачном, когда душа устала от одиночества или тоски и кажется, что вот-вот настанет конец или бесшабашно-веселом, когда хочется жить и кажется, что весь мир создан для тебя, а он вдруг взял - и отодвинулся, а потом и вовсе исчез там, вдали, за горизонтом волшебства. А все потому, что работы Людмилы Анатольевны умиротворяют и успокаивают, врачуют душу и уводят из тьмы к свету. Потому что главное в них - сам свет. Причем свет направленный. Пока его нет, российская беляковская моногравюра просто гладкая медная поверхность с умело сделанным монохромным рисунком. Но поднеси свет - и они оживут. Изменчивые, как изменчив свет. Никаких сумеречных дней! Все играет и светится красками: полыхают закаты, лунный свет серебрится в реке, по озерной глади бежит рябь, перламутровые облака плывут по насыщенно-яркому небу...
(http://www.monograv.by.ru/beljakova_ru.htm)
 

 

...Жестко и безапелляционно госсекретарь США провозглашает глобальные претензии в качестве национального интереса: «Международный порядок, отражающий наши ценности, - лучшая гарантия нашего долговечного национального интереса, и Америка продолжает иметь возможность формировать этот итог…Формирование этого мира станет работой на поколение, но мы выполняли такую работу и раньше. И если сохраним уверенность в силе наших ценностей, то вновь сможем добиться успеха….»

Из всех пояснений г. Райс постараемся запомнить именно то, что объясняет претензию Штатов на «уникальную роль в мире», т.е. американское воображение.

 

И что же у них за ценности?

«Они такие же как  мы. Только без хвоста»

Миф

А вот и нет. Хотелось бы верить, да и все претензии на переделку мира в соответствии с «американскими ценностями» стали бы понятней, изложи К. Райс в своей пространной статье и сами великие ценности, которые, по бытующим в массе представлениям, и есть т.н. «общечеловеческие». Увы, общие фразы ее статьи не дают нам осознать разницу в их и нашем отношении к миру. Десятки лет нам рассказывали, что американцы вобщем-то хорошие ребята, практически как мы. Однако, жизнь показывает, что в отличие от большинства народов планеты они почему-то считают себя почти идеальными и вправе командовать миром.

В истоках американского самомнения, малоприятного для всех остальных народов этого самого мира помогает разобраться Уолтер Рассел Мид, старший научный сотрудник Генри Киссинджера по внешней политике США в Совете по международным отношениям.  В том же номере “Foreign Affairs” он опубликовал фундаментальную статью «Новый Израиль и старый», на тему об истинных корнях исторической поддержки со стороны США созданию и существованию государства Израиль. В ней заодно дан ответ, почему они не такие как все и, в частности мы, русские, т.е.люди с русским языком и мышлением, - нация, складывавшаяся с Евангелием вместо азбуки, т.е. опиравшаяся в христианстве на Новый завет, в отличие от Ветхого (принцип «око за око», богоизбранность иудеев) проповедующий любовь к ближнему, отсутствие национального деления в вере и отвергающий исключительность какого-либо народа.

А что у американцев? «На протяжении веков американское воображение настаивалось на древнееврейских писаниях» - пишет Уолтер Мид – «Это влияние происходившее из открытия вновь Ветхого завета во время Реформации, было акцентировано развитием кальвинистской теологии (которая подчеркивала преемственность между старыми и новыми проявлениями Божьей милости), и было сделано более актуальным историческими  аналогиями между современным американским и древнееврейским опытом; в результате, язык, герои и идеи Ветхого завета пропитали насквозь психику американцев.

Обучение библейскому ивриту было обязательным на протяжении почти всего раннего периода истории США в Колумбии, Дартмуте, Гарварде, Принстоне и Йеле… Проповедники и памфлетисты вновь и вновь описывали Соединенные Штаты., как новый Канаан, «страну с молочными реками и кисельными берегами».. Сегодня, ссылки на Ветхий завет продолжают пропитывать американские политические очерки, речи и даже географию – свыше тысячи больших и малых городов в Соединенных Штатах имеют названия, заимствованные из Писания.»

Осознание Соединенными Штатами собственной личности и миссии в мире было сформировано чтением древнееврейской истории и философии. Писатель Герман Мелвилл выразил это мнение: «Мы, американцы, особенный, избранный народ – Израиль нашего времени; мы несем ковчег свобод всего мира». Со времен пуритан до сегодняшнего дня проповедники, мыслители и политики в Соединенных Штатах – светские и религиозные, либеральные и консервативные – видят американцев как избранный народ, связанный вместе не столько узами крови, сколько общностью верований и судьбой. Американцы верят, что Бог (или история) привел их в новую землю и сделал их великими и богатыми и что продолжение их процветания зависит от выполнения ими своих обязательств перед Богом принципов, до сих пор приносивших им счастье...И религиозные и нерелигиозные американцы видят в Древнееврейских писаниях пример народа, освященного собственной миссией и призванного судьбой изменить мир. Принадлежала ли другим земля, которую заселили американцы? Да, но иудеи так же завоевали землю ханаанитов. Победили маленькие американские колонии, вооруженные только правотой своего дела, величайшую империю мира? То же совершил и Давид, скромный мальчик-пастух, сокрушив Голиафа. Подвергались американцы в девятнадцатом веке изоляции и насмешкам за свои демократические идеалы? То же было и с иудеями, окруженными идолопоклонниками. Победили американцы своих врагов дома и за рубежом? Так же, по Писанию, одержали победу и иудеи…»

Новая нация, заселявшая американский континент, отнюдь не случайно отдала предпочтение Ветхому завету. И США и Израиль создавались людьми, изгнавшими с земель коренное население и беспощадно уничтожавшими его. «Оба государства жестко формировались историей конфликта и конфронтации с теми, чью землю они заняли, и оба искали оправданий своим действиям из аналогичных источников» - продолжает У.Мид. «Как  писал в своей очень популярной истории американского Запада Теодор Рузвельт: «Многие из лучших фермеров-поселенцев в отдалённых лесных районах регулярно читали Библию, но они были воспитаны в убеждениях, больше опиравшихся на Ветхий завет, и мало обращавших внимание на жалость, правду и пощаду. Они смотрели на своих врагов, как иудейские пророки на врагов Израиля. Что были мерзости, за которые уничтожили ханаанитов, по сравнению с мерзостями краснокожих дикарей, чьи земли они, еще один избранный народ, должны были в свою очередь унаследовать?».

Подытоживая многочисленные цитаты высказываний американских президентов, прямо проповедовавших эти взгляды в отношении индейцев, У. Мид заключает: «На протяжении почти всей американской истории подобные взгляды были созвучны не только фермерам-поселенцам в глуши, но и либералам и просвещенным гражданам».

«Это мифологическое понимание природы и судьбы Соединенных Штатов – один из самых мощных и долговечных элементов американской культуры и мысли. Как и древние евреи, многие американцы сегодня считают, что несут откровение, которое предназначено не только им, но и всему миру; они часто рассматривают себя, как сотворенный Богом новый Израиль».

Приведенные высказывания, цитаты и оценки принадлежат американцам, которых никто не заподозрит в отсутствии патриотизма. К сожалению, к такого рода источникам мало или вообще не обращаются те, кто, в отличие от российского обывателя, просто обязаны рассеивать мифы и заблуждения относительно «светоча мировой демократии» и формировать необходимую для принятия решений реальную картину, поскольку поддержание чужих имиджей и, в данном конкретном случае, игнорирование претензий на мировое господство, заложенных в национальном характере не просто опасно, ибо поощряет «партнера», но и способно привести реальные отношения к кризису с самыми тяжелыми последствиями именно мирового масштаба.

Из журнала "Профиль"

http://www.profile.ru/items/?item=27054