Там зашла в краеведческий музей имени Мартьянова. И вот такие камни с рунами там сфотографировала. К сожалению, никаких подписей к камнями в самом музее нет, ни где найдены (ну то что все они из Минусинской котловины это ясно - это Хакасия и юг Красноярского края), о переводе надписей тоже не слова. Но среди более поздних рун, мне показались вроде как и наши руны Рода. Давайте посмотрим вместе!

Посмотрите внизу слева на портрет этой женщины



а ещё мне показалось вблизи, что руны идут у неё и на границе с волосами...



Вот следующий экспонат - какое-то приспособление для ловли для рыбы)

посмотрите на руны на её голове




Новый камень, у меня было ощущение, что он весь исчерен рунами, и внизу и справа от основных выбитых надписей...

А вот немножко из истории этих камней из музея((((... нашла на другом форуме.
http://www.zvezdniedeti.ru/forum/index.php?topic=55.0

"Вот здесь он стоял..."- старик печально опустил голову. У его ног топорщились глыбы развороченной земли.
Мы пришли сюда, где раньше стоял камень его рода, чтоб принести покаяние. Это была последняя попытка как-то остановить ту болезнь, что сжигала его изнутри. Старик умирал, и некому было ему помочь.
"Они сказали, что такой красивый камень должен стоять в музее, выкопали его и увезли. После этого наш род начал вымирать..."
Я огляделась. Степь, изломанная выпуклостями небольших сопок была усеяна группами этих непонятных камней. По большей части они своими плоскими, выше человеческого роста гранями окружали небольшие курганчики, образуя некую замкнутую систему. Кем они были установлены - было загадкой, но то, что эти сооружения были механизмами, каким-то образом влияющими на окружающее пространство было очевидным. Очевидным во всяком случае для меня. Я любила бродить среди них, забираясь время от времени в центр каменных кругов , и вслушиваясь в голос неведомой силы. Оттенок голоса зависел от количества камней, их расположения и еще множества нюансов, о которых я не знала. Я заходила в центр круга, ложилась на землю и закрывала глаза. И тут начиналось. Мне трудно описать те, ощущения, что просыпались от того, что я внутренним вниманием начинала пробуждать молчавшую до того силу. В моем человеческом опыте не было аналогов , на которые я могла бы опереться в узнавании. Но с пространством начинало НЕЧТО происходить. Мне не хватало решимости попробовать активизировать хоть один из этих курганов. Вероятно срабатывал инстинкт самосохранения, твердивший, а что ты с этим будешь делать? А потому я только наблюдала.
Эти сооружения появились задолго до того, как эти места были заселены Хакасами, а потому в их культуре не сохранилась памяти того, для чего эти камни здесь стоят. И было лишь одно исключение из этого правила - Родовые Камни. Каждый род имел свой камень, у которого они время от времени собирались. Считалось, что камень дает роду силу и защиту. Но вот явились любознательные ученые и решили, что камню того рода к которому принадлежал старик место в музее. А род, мол найдет себе для ритуалов другой камень. Род нашел новый камень, но почему-то на него обрушились несчастья и болезни.
"Вы пробовали вернуть камень на место?"
Старик пожимает плечами. И такая в этом жесте безысходность и бессилие, что я не решаюсь больше задавать вопросов. Мы молча стоим, потом так же молча садимся в машину и уезжаем.
Проходит год. Старика уже нет. Я вхожу в зал каменных стел Абаканского краеведческого музея. Сюда свозят наиболее интересные камни со всей Хакасии. На многих из них какие-то рисунки, письмена. В зале полумрак и тишина. Я останавливаюсь и начинаю вслушиваться в голоса камней. Они молчат. Я дотрагиваюсь до ближайшего камня и чувствую на себе его тяжелый взгляд. Это взгляд того, кто уже не хочет жить, потому что в его жизни уже нет смысла. И нет в нем обиды или гнева, но лишь равнодушие и желание, чтоб его оставили в покое. Я молча обхожу зал по кругу, в душе звучит молитва покаяния, но веры в то, что это может что-то изменить, нет."




А вот так они живут и хранят, эти родовые камни...