Проф. д-р богословия Германн Зассе
41 Buxton Street
North Adelaide, South Australia
Jubilate (15 апреля) 1951 года

Мы, церковные люди, склонны отмечать этот факт с некоторым чувством удовлетворения. Разве не мы снова и снова указывали современному человеку, куда заведет избранная им дорога? Как часто мы разоблачали эрзац-религии философских и политических мировоззрения и призывали людей вернуться к вере их отцов! Какое огромное количество богословского труда было потрачено на анализ этих современных эрзац-религий последним поколением Европы и Америки! Как ревностно мы пытались воплотить результаты этого труда в апологетике, обращенной к современному человеку! И, конечно, многие обратились. Поэты, философы, врачи, естествоиспытатели и политики вернулись в Церковь. Мы слышали много захватывающих историй о скитаниях таких душ. И за ними стоят случаи подлинного обращения. Конечно, складывается ощущение, что для многих наших современников и само христианство стало попросту эрзацем утраченной эрзац-религии. Но судить их — не наше дело. Скорее, нам в Церкви следует спросить себя, как обстоят дела с нашей собственной метанойей, с нашим собственным покаянием. Одна из причин того, почему наша проповедь покаяния столь часто натыкается в мире на закрытые уши, вполне возможно, состоит в том, что и наша проповедь, и наше христианство не избавлены от иллюзий. И мир чувствует это очень отчетливо. Может ли римская церковь всерьез надеяться, что Россия и весь мир услышат призыв обратиться к Фатимской Богоматери? Должен ли мир услышать и услышит ли призыв обратиться к пятидесятническому движению или к Армии Спасения? Можно ли ожидать, что проповедь (весьма влиятельного сегодня) социального евангелия найдет своих слушателей, если в соответствии с этим евангелием соблюдение Нагорной Проповеди рассматривается как искупление человека? Только ли по причине своего нежелания покаяться мир не слышит проповедь о покаянии из уст ревностного методиста-фундаменталиста? Или, может быть, мир очень отчетливо ощущает, что во всех этих проповедях на первый план выходят иллюзии, чисто человеческие иллюзии, обряженные в христианские одежды? И как обстоят дела с проповедью покаяния в лютеранской церкви?

Можем ли мы всерьез утверждать, что проповедь лютеранских церквей при жизни последнего поколения была свободна от человеческих иллюзий, что она представляла собой, и что наша сегодняшняя проповедь представляет собой не что иное, как провозглашение чистого Евангелия в соответствии с учением Реформации? Обновленное богословское понимание лютеранского учения об оправдании в германском и скандинавском лютеранстве после 1917 года, несомненно, также повлияло на проповедь. Но это не помешало немецким лютеранам приносить жертвы языческим идолам нации и расы. Не помешало обновление и тому, что это идолослужение, подкрепленное учением о сотворенном порядке, воспринималось как подлинное лютеранство самими богословами «лютеровского возрождения». Предоставим лютеранам других стран назвать тех Ваалов, которым они приносили жертвы в своих церквях. В этом смысле, принюхавшись к дыму благовоний, воскуряемых на больших церковных конференциях, мы можем увидеть много интересного. Все христианские церкви, а равно и церкви лютеранского вероисповедания, должны признать тот факт, что в том виде, в каком они существуют сегодня, они живут не одним только Евангелием, но и человеческими иллюзиями. Мы все должны очень ясно понять, что только та церковь, проповедь которой будет свободна от этих иллюзий, способна сегодня нести Евангелие утратившему всякие иллюзии сегодняшнему миру; чистое, то есть настоящее Евангелие, а не «евангелие», с помощью которого люди оправдывают сами себя. Вопрос о том, возможно ли это, можно ли вернуть Церковь, которая, согласно учению Лютера, постоянно нуждается в реформировании, к чистому Евангелию, решается вполне конкретно в каждой отдельной проповеди. Эта пугающая ответственность в нынешние времена лежит на нас, пасторах, и на каждой нашей проповеди.