Возможность повторения мировой войны сегодня выглядит пугающе реальной. Но эти даты (1914–2014) – еще и повод задуматься о наших ценностях, ради которых в критической ситуации мы готовы пожертвовать собственной жизнью. Что это за ценности и есть ли они вообще – ведь наше прагматичное общество склонно вовсе отрицать духовные идеалы.

Но общество не может существовать, если в нем никто не готов пойти на смерть ради своих представлений о жизни, не способен заплатить эту цену, чтобы остаться человеком.

«За кого или за что вы готовы отдать свою жизнь?»

Цифры слева – доля женщин, справа – мужчин.
Опрос проведен в России исследовательским агентством Tiburon research. В нем приняли участие 1253 респондента в возрасте от 18 до 60 лет, проживающие в городах-миллионниках.

Данный опрос показал, что три четверти жителей России готовы пожертвовать жизнью ради семьи и близких. Такое единодушие можно считать признанием приоритета семейных ценностей. А можно, впрочем, и свидетельством того, что никаких других ценностей и ориентиров в жизни большинства из нас сегодня просто нет.

Сравним российские цифры с данными других европейских стран.
В Литве, например, отдать жизнь за семью и близких готовы примерно 45%, а вот погибать за Родину не готов ни один из более чем тысячи опрошенных. Среди россиян таких патриотов набралось около 10%. В старых европейских демократиях дело обстоит принципиально иначе: сложить голову за страну готов каждый четвертый швейцарец, каждый пятый француз и каждый шестой немец. Еще выше этот показатель в Польше – почти 50%. Лидирует Польша и в приверженности религиозным ценностям: за веру и Бога готов отдать жизнь почти каждый третий поляк. В России же погибнуть за веру готовы примерно 1,5% респондентов (за какую именно веру, они не уточняли). Примерно столько же готовы пожертвовать собой за свои принципы и убеждения – лишний аргумент в пользу того, что вера и принципы сегодня в России представляют ценность для очень узкого круга. Для сравнения: в Германии за свои убеждения готовы заплатить жизнью 44,3% респондентов, в Швейцарии – 48,8%, а во Франции – 62,3%.

Наконец, около 30% швейцарцев считают свою жизнь слишком ценной, чтобы жертвовать ею ради чего-то или кого-то. Почти такую же цифру дал опрос в Германии и Франции, а в Литве процент респондентов, не считающих возможным пожертвовать своей жизнью, составил 42. В России вариант ответа «ни за кого и ни за что» выбрали в целом около 10% опрошенных, а в возрастных группах 35–44 и 45–54 11,3% и 12,8% соответственно.

Очевидно, что сегодня доля тех, кто готов отдать жизнь за Родину, довольно незначительна. Нежелание приносить себя в жертву проанализировано в работах социолога Кристиана Вельцеля (Christian Welzel), который исходит из того, что по мере развития человечества жизнь из источника несчастий и страданий все больше превращается в источник возможностей для процветания и самореализации. По этой причине происходит пересмотр ценностных установок, и все меньше людей готовы расстаться с жизнью даже во имя самых высоких идеалов. Главным фактором этого развития Вельцель называет права личности на свободное самовыражение (emancipative values). По его мнению, они максимально реализуются в демократических странах с высоким уровнем жизни, толерантности и субъективным ощущением благополучия. Именно жители таких стран менее всего склонны жертвовать жизнью и в том числе участвовать в войнах.

В частности, на основе множества опросов был составлен своего рода рейтинг государств мира по степени готовности их населения участвовать в войне. Первую строчку в нем занял Катар, который при неплохих экономических показателях не отличается демократичностью, толерантностью или высокой степенью личностных свобод. Закономерно наличие среди лидеров списка таких нищих стран, жителям которых просто нечего терять, как Вьетнам, Руанда и Бангладеш, и где готовность участвовать в войне выражают свыше 95% населения. А наименее воинственны жители Германии, Испании и Японии (от 25 до 35%).

(с)