Какие мы странные – взрослые люди...
Не веруя в Бога, мечтаем о чуде,
Дружим с оглядкой, а любим – с опаской,
Мечты разбиваем под брызги шампанского.

От счастья уходим с дурацкой бравадой
И заедаем тоску шоколадом,
Мы признаём не союзы, а точки,
Пьём на троих и скулим в одиночку.

Мы память о детстве лелеем и нежим,
А сами детей обнимаем всё реже.
Всё чаще молчим и не ждём постоянства,
На собственном «я» замыкая пространство.

Мы сочиняем помпезные речи,
Гордо расправив на публике плечи,
Но не решаемся произнести
Простое и нужное слово «прости».

На фоне ненужных, чужих декораций
Мы счастье играем под всплески оваций,
А дома, без зрителей строгих и склочных
Мы одиночество пьём по глоточку.

Мы любящих видим пустыми глазами,
Мы вены любимым вскрываем словами,
Мосты примиренья взрываем без слёз
И штопаем души стежками внахлёст.

Ах, если б мы знали, как ангелам трудно
Беречь наши души!.. Но каждое утро
Они их бинтуют и вовсе не судят –
Какие ж мы глупые, взрослые люди...




(с) Татьяна Павловская-Никифорова

От любви до безумия пара шагов.
Та же пара шагов от порока до власти.
Счастье-это когда понимают без слов.
Если этого нет-значит, это не счастье.

От любви до потери-минута в пути,
И минута в пути от разлуки до встречи.
счастье-это когда ты не можешь уйти.
Если можешь уйти-значит, хвастаться нечем.

От любви до безумия- сутки бежать,
Друг до друга бежать, распадаясь на части.
Счастье-это когда тебе нечем дышать.
Если это не так-значит, это не счастье.


© Яна Бражник

Густое тяжёлое небо жмётся к земле, оно свисает настолько низко, что кажется только протяни руку и ты дотронешься до его, леденящей сути. Воздух вибрирует словно натянутая струна. Кажется ещё совсем чуть-чуть и он уже не сможет удержать такого напряжения и взорвётся миллионами осколков. Природа чувствует эту грань, она предусмотрительно затихает, впадая в некое оцепенение. Природа умна, поэтому именно сейчас она осторожничает, предпочитая покой!
Эмоции и чувства в высшей степени напряжения. Но они, как и природа требуют определённого равновесия, не позволяющего расслабить силу воли и затянуть себя в безмерное серое облако духовной спячки.
Сопротивляюсь,как могу.
Ноябрь приближается к завершению! Он уже готовится к своему заключительному аккорду. Его последняя мелодия ещё не сыграна!
А какая она будет?! - Покажет время.





© Ромашковый Ангел

Какое вам дело, с кем я делю свой мир?
Что там, в душе моей: лето или зима?
Кто меня помнит, любит или любил?
Нет, мне не надо советов. Справлюсь сама.

Какая вам разница, кто за меня, даже в ад?
С кем у меня из-под ног уходит земля?..
Что и зачем мне хотелось вернуть бы назад?
Я не нуждаюсь в суждениях. Жизнь моя.

Что вам с того, в чем счастье мое и беда?
Кто для меня враги, а, кто есть друзья?
С кем мне теперь тепло, а с кем — холода?..
Мне не нужны ваши выводы. Вы же не я.





© Алина Васильченко

Я сыграю тебе любовь!
И начну её с музыки - скерцо,
Чтобы радостно билось сердце,
Разгоняя стремительно кровь!

А потом будет нежный блюз.
Я исполню его в миноре.
Это будет красивый союз
нежных звуков и теплого моря.

А за ним прозвучит фри-джаз.
Будет огненным он и свободным
От условностей , ласково- гордым.
В нем не нужно излишних фраз.

Ну, а дальше - креольское танго.
Солнце жаркое, темп хабанеры.
Не нужны кроткость в нём и жеманство,
Сей мотив - оголенные нервы.

Опус свой завершу яркой фугой!
Самой высшей и сложной формы.
Всё запретное там будет нормой!
В ней... ЛЮБОВЬ станет истинным чудом.


© Ромашковый Ангел

Виртуальные романы,
Виртуальная любовь,
Увлеченья и обманы
Беспокоят нашу кровь.
Спутав сети Купидона
С зоной сети Интернет,
«Белоснежка» ищет «Гнома»,
Пишет письма, ждет ответ.
«Грэи» ждут своих «Ассолей»,
«Герда» — «Кая», «Принца» — «Лис»,
Долбим ночью до мозолей,
Ожидая свой сюрприз…
Заполняя бланк анкеты,
Приукрасив внешний вид,
Размещаем мы портреты
И тревожим алфавит.
Я — такой-то…
Я — такая…
Рост и вес,
Цвет глаз — такой,
Нам нужна любовь земная,
Ищем верность и покой.
Нужен друг…
Нужна подруга…
Нам общенья не хватает…
Одиночество, как мука.
Равнодушие пугает…
Зацепило, завертело,
Где-то екнуло, забилось,
Поглотило нас всецело,
Намечталось, полюбилось…
И реальный мир не нужен,
Только НИКи, только миф!
Мотыльком над свечкой кружим,
Душу всю разбередив.
«Может, встретимся реально?», —
Робко так, издалека…
Очень редко идеально
Подбирая двойника…
Обижаемся конкретно,
Издеваемся, хамим…
Все равно все «интернетно»!
«Шут» и «Клоун», «Кукла», «Мим»…
Больно, горько, интересно,
Удивительно, смешно,
Восхитительно, чудесно —
С облаков упасть на дно…
Попадаем в черный список,
Удаляем все контакты,
Тайны наших переписок
Оголяем правду, факты…
«Ты ж писала!».
«Ой, забыла!»,
«Ты тогда вот так сказал…»
А потом свеча остыла,
И «любви» прошел накал…
Тот дурак, как оказалось,
Этот вовсе идиот…
«И зачем я с ним связалась?»…
Та не эта, тот не тот…
Виртуальные романы,
Виртуальный Интернет
Увлечения, обманы…
Правды мало, счастья нет!





© Марина Бойкова

я - одинокий путник, что бредёт в лесу
я на плечах уставших горести несу
я свет ищу в конце тернистого пути
но знаю, что не скоро мне его найти

вокруг лишь тьма, и дикое зверьё
я счастье потерял давно своё
теперь я плачу, нету сил идти
когда же свет уже в конце пути

мне нет здесь места, прокляли меня
здесь только ночь, здесь не бывает дня
и лёд камней врезается в ступни
мы с горем здесь моим бредём одни

в карманах ни копейки больше нет
ведь испытал я целых ворох бед
любовь ушла, и дом навек оставил я
разрушилась моя счастливая семья

но я иду вперёд, куда, не знаю сам
назло ночам, дождям и всем ветрам
я свет ищу в конце тернистого пути
возможно, я смогу его потом найти




© Полина Шибеева

Всё в своей жизни я делаю слишком поздно,
Поздно решаюсь, зачем-то лишь жду напрасно
Лучшего времени. Жалко, не ходит поезд
В годы, когда упущено было счастье.

Я инфантилен, я утопаю в мыслях,
Прошлое — умерло, будущее — пугает,
Я не из тех, кто ставит себя на числа,
Просто из тех, кто вечно их пропускает.

Поздно влюбляюсь, поздно встречаю юность,
Поздно её впервые целую робко.
«Просто забей», — я выдыхаю грудью
И выхожу на следующей остановке.

Поздно смотрю на людей и не вижу света,
Даже в себе раз в год задуваю свечи.
Да, я, конечно, нашёл уже, что ответить,
Если ещё когда-нибудь тебя встречу.

Всё слишком поздно или зачем-то рано.
Я упускаю, медлю, боюсь ошибок,
Зная о том, что порой оставляет шрамы
Даже тот путь, что самый хороший выбор.

Как мне не быть заложником фатализма?
Как мне не сдаться, думая, что всё поздно?
Вот моя жизнь — я вижу её под призмой,
Где слишком много значит всего лишь возраст.


© Дэфин

Не торопите жизнь, и в череде событий
Не упустите главное, потом чтоб не жалеть.
Притормозите бег, на миг остановитесь,
Ведь в этой жизни всё нельзя успеть.

Ты обязана быть красивой.
Пусть обидели. Встала — ушла.
Обладай своей гордостью, силой,
Не смотря, что болит душа.

Ты обязана быть красивой.
Смейся, пой, не показывай боль.
Даже, если ты нелюбима.
Не меняй никогда свою роль.

Ты обязана быть красивой.
При погоде любой. Каждый час.
Даже, если будет тоскливо
Улыбнись всем и спой джаз.

Будь всегда и везде счастливой.
Завораживай этой чертой.
Ты обязана быть красивой.
Но не внешностью, а душой.





© Алина Васильченко

И пока кто-то женится, душится, парится, обрываясь резко,
На карнизы встает и за бороду треплет немого Бога,
Мы придумываем ответы позабористей в эсэмэсках,
И по кухням ночами в бокалы льем кто-то пива, а кто-то грога.

И пока побережья заморские стонут тягучим и терпким блюзом,
Пахнут устрицы морем, в ведерке со льдом как прежде —
Мы корячимся в муках, не разродившись никак союзом,
Засыпая по спальням в пижамах, трико, и иной одежде.

Неподдельно от боли воя в пустынных просторах комнат,
Стережем одиночество. Свято храним, как зеницу ока,
Пока где-то нас ждут, пока где-то нас все же помнят —
Нам гордыня не даст проорать, как же дико нам одиноко.





© Катя Цойлик

Мы совершаем тысячи ошибок на пути
Но главной та ведь может оказаться
Что мы ушли, где надо задержаться,
оставшись там, где стоило уйти...

И эта жизнь уж нас не даст скучать:
Разлуки,встречи,похороны,свадьбы
Но мы молчим,где надо нам сказать бы
И говорим,где нужно промолчать.


© Александра Бобкова

исключение.
паника.
system error.
код 418.
до свидания.
сервер
теряет веру
и выбирает
сдаться.

отключиться,
стать кладбищем мёртвых данных,
микросхем, догорающих в дата-центре,
переписок,
двоичных воспоминаний —
незареплицированных моментов.

лучше смерть,
чем зависимым быть от кода,
что убого написан джунами (нами).
мы позволили багам дойти до прода,
называя важнейшее мелочами.

попытались в рантайме исправить что-то,
но рефлексия стоила слишком много,
лучший код всё равно не вернёт субботу
или нас на какие-нибудь полгода.

все идеи,
все мысли,
все алгоритмы
превратились в замкнувшийся уроборос.
ох, Оккама, ну что мне твой принцип бритвы,
я в конце всё равно
оставляю сложность,
а она возрастает по экспоненте,
и ресурс закончится очень скоро:
на каком-нибудь тысячном аргументе
для поломки хватит всего лишь слова.

остаётся дебажить,
и тут важнее:
не понять, что ошибки и есть мы сами:
создаёмся людьми,
становясь сложнее,
как и код,
мы когда-нибудь умираем.

нас заменит родившийся data science,
объявив:
наше будущее вторично,
и опишет практичной взаимосвязью
шум прибоя, апрель, щебетанье птицы...

докажите,
пожалуйста,
вы не робот?
вы не робот.
позвольте себе хоть что-то.
человек ко всему себя приспособит,
только боль — не всегда означает опыт.

что до кода, то в нём нет такой печали,
что в конце становится твоей кожей.

не сдавайся.
сервер,
начни сначала.

или
выключи меня тоже.


© Дэфин

"Покуда с нищенкой - подругой"...
О. Мандельштам

Опять с бессонницей-подругой
в ночи качаю тишину,
не обольщаясь Кали - Югой,
и не клянясь её одну
любить до самого исхода -
пустая все слова порода,
ей пищей служат не они,
но исчезающие дни...

Но сколько б ни было вращений
Дано под солнцем и луной,
но ход светил и рост растений
пируют в эту ночь со мной, -
не счесть законы мировые,
хотя их можно изменить,
и полюбить опять - впервые,
впервые - быть - или не быть? -

Не отвечаю - слишком тихо,
есть маятник и метроном,
колодец, дремлющее лихо
и полнолунье за окном.


© Илья Будницкий

она болеет тяжелым прошлым
я проиграл все надежды в карты –
смотрю, как вечность сдается пошло
и мну в кармане билет плацкартный

ей сколько - тридцать? а может меньше
а мне – гадай не гадай – промажешь
и в сердце столько гуляло женщин
что ей об этом и не расскажешь

но там, где волны живут как дома
и бакенщик – он же вершитель судеб –
под утро выпив полпинты рома
расскажет морю, что с нами будет

и кто о нас написал картину –
художник - он чудо как был хорош –
она, халатик едва накинув
и я, стоящий в дверях как дождь





© Пьяный Ливень

Все, дорогой, поверь мне, не так уж плохо,
Даже когда по паспорту ты – Пьеро,
И ничего не можешь помимо вздоха,
Если опять – три раза подряд – зеро.
Есть же скамейка, облако, куст сирени,
Где-то на донце капелька коньяка,
Это давно известный рецепт смиренья.
Есть, наконец, живая моя рука.

Хватит блистать на сцене у Карабаса.
Или у Карло. Ты ведь не для того.
Полно геройствовать, тихо уйди с баркаса –
Он все равно взорвется скорей всего.
Что тебе неустойка с ангажемента.
Ты ведь и так всю пьесу гоним, раним.
Что тебе эти "браво!" и "сакраменто!"?
Жив-то кустом сирени – лишь им одним.

Все, дорогой, поверь мне, не так уж скверно.
Солнца не станет – значит, взойдет луна.
Жизнь приучает медленно и наверно
Не обращать вниманья, когда она
Ласково машет битой тебе бейсбольной
Или грозит стереть тебя в порошок...
Жить хорошо... ну, может, немного больно...
Или, вернее, больно – но хорошо.




(с) Дмитрий Якимов

Залетай, скворец, погрустим,
Зиму всю в скворечнике просидим,
Поглядим на мир через круг,
Как глядел Левенгук.

Залетай, скворец, не робей.
Да не думай, что теперь ты среди людей,
Это я скорее среди скворцов –
Надоело в конце концов.

Лучше как-то у птиц, человечней, что ль.
Нет такого, чтоб причиняли боль
И совсем не брали тебя в расчет –
Птица в людях больше сечёт.

А у нас как-то, знаешь, не свой – чужой,
Не попал в струю – значит сбит струей.
Хоть с царем в голове, хоть седьмая пядь –
Все равно на тебя наплевать.

Залетай, мой скворушко, залетай.
День-другой – и зима уж придет, считай,
Да посыплет с неба белым-бела.
Лишь оттуда и ждать тепла.


© Николай Дегтерев

я старался не оставаться наедине
с верной болью, что не прикончит и не закончится,
но чем больше людей подпускал к себе,
тем острее чувствовал

одиночество.


© Дэфин

А встречи должны быть вкусными,
Объятия — ванильно-нежными,
А люди — кому-то нужными,
С большими на жизнь надеждами.

А счастье должно быть с шепотом,
Без лишних очей и зависти,
А радость — с искристым хохотом,
Чтоб горе быстрей расплавилось.

А мысли должны быть чистыми,
Слова благодарности — частыми,
Порывы души — бескорыстными,
Улыбки — лучисто-цветастыми.

А люди должны быть нужными
Друг другу, до самой старости,
А дети — порой послушными,
И детство — с привкусом шалости.

А сердце должно быть доброе,
Любовь — до безумства верная,
А чувство, как мир — огромное
Согласны со мной… Наверное!






© Анастасия Стефанюк

есть стакан.
он наполовину пропит,
наполовину пролит,
за него выплачиваешь кредит.

говоришь:
ну я же просил не трогать,
я просил
не спасать меня,
не любить.

и чем дальше в лес,
тем злей,
но и роднее
волки.

всех хороших уже разобрали,
а ты плохой,
из щенков,
которым не гладят холку,
а говорят:
«пошёл!».

ты идёшь,
звёзды учатся в небе падать.

ради скольких желаний
сам себя разбивал?

у счастливых, по слухам, похожа радость,
ты же выбрал
особенную печаль.

главный страх:
оттолкнут,
засмеются,
ранят,
так боишься: решаешь не подходить.

всё твердишь:
полюби
все мои злые грани,
всё, к чему я пока не бывал открыт:
быть смелее, быть проще, себя прощая
за решения, что поспешил принять.
смотришь в зеркало, коротко продолжаешь:
полюби наконец-то
во мне
меня.


© Дэфин

Давай-ка видеть сны про белый свет,
идущий от нападавшего снега.
Когда на деле выбора и нет,
что вспоминать про сладости ночлега

под шиферными крышами югов,
балкончик с видом на хозяйских кошек,
расстёгнутое платьице в горошек...
Да памяти так просто облапошить
нас, дураков.

Оставь цветок и бабочку цвести
по центру августовской панорамы.
Гербарий нашей памяти, прости,
уже и так набит истлевшим хламом.

Пока мы там, покуда в забытьи,
на кухонных часах сбесились стрелки.
Смотри: сейчас декабрь без пяти,
и, греясь возле газовой горелки

(прохладно в доме, топят абы как),
меня ли обнимаешь ты, скажи мне?
Меня? – Не ту, с черешнями в руках,
из прошлой жизни?..

Ещё не отпустил тебя Чегет,
ещё по Крыму я не доскучала, –
но всё начнётся с самого начала.
И первый снег.
И белый свет.
 


© Полина Орынянская

я прошу тебя, незнакомец, говори со мной, говори, притворись самым лучшим другом, говори об одном и том же, говори со мной раз за разом, о любви и не о любви.

расскажи мне любые сказки, объясни, отчего я брошен; успокой и напой чуть слышно смешным голосом грустный текст; сделай вид, что тебе не пофиг, говори о дрянной погоде, не позволь мне стянуть на шее безысходно колючий крест.

я стараюсь идти быстрее, я шагаю, ползу ведь вроде.
говори мне любые фразы, говори — и смогу бежать.

говори всякий бред о мире,
мне так важно всё это знать.


© Дэфин

Не волнуйся напрасно. Я, как ни странно, жив. У меня есть веранда, книги и чай с душицей. Остывающий берег, полночь, маяк, прилив. Я курю очень редко. Со мной ничего не случится.
Я читаю Тургенева, Цвейга, рассказы По, ем пирожные с самым воздушным кремом. Затеваю от скуки какой-нибудь глупый спор. Сам с собою, конечно. Но это же не проблема?

Я гуляю с собакой, смотрю на барашки волн. Здесь рыбацкие сети пахнут песком и тиной. Есть бутылка креплёного. К чёрту сегодня сон. Я напьюсь и отмечу печальную годовщину.
Ничего не случится. Просто вернусь назад. В сумасшедшее время кафешек и поцелуев, аритмии, концертов, прогулок и автострад… Ты же помнишь меня тем сказочным обалдуем?

Я влюбился до жути, как будто попал в кино. Тарантино и Финчер дымили тогда в сторонке. Я забыл все названия, я повторял одно – ядовитое слово, звучащее слишком громко.
Задыхался у двери, бросался к твоим губам. Карамельное солнце лилось на паркет и кожу. Ты пьянила, как вермут, и я напивался в хлам. Мы смотрели на люстру и хохотали, лёжа.

Ничего не случилось. Или случилось всё. Я увидел Венецию, Сидней, Стамбул и Рио. Я узнал про Гогена, Хендрикса и Басё… Это было цунами. Бедствие. Шок. Эйфория.
Всюду был этот запах – мята, миндаль, ваниль. По черничному небу рассыпались манкой звёзды. Мы сбежали из дома. Нас прятал автомобиль. Ты почти заменила мне воду, еду и воздух.

Не волнуйся напрасно. Я не сижу в сети. Не смотрю твои фото и не пишу знакомым. У меня есть бутылка, фрукты и «Ассорти». Только старое чувство в горле застыло комом.
Я гуляю по пляжу, ракушки кладу в карман, наблюдаю, как море взрывается с новой силой. Ничего не случится. Подумаешь – буду пьян.

Ничего не случилось.
Подумаешь – разлюбила...


© Полина Шибеева

Проходит всё… Проблемы и печали…
Но главное, чтоб мы не одичали.
Не утонули в собственных заботах,
В предательствах, потерях и банкнотах…

Мы так спешим устроить жизнь скорее,
Что, кажется, семь раз прожить успеем.
И даже мимо счастья пробегаем,
Когда в погоне жить не успеваем…

Нам небо часто делает подсказки,
Приоткрывает дверь, снимает маски,
Показывает путь, людей с душою…
А мы не видим… Заняты собою…

Случайностей на свете не бывает
И тот, кто испытанья посылает,
Лишь хочет, чтобы мы мудрее стали,
Чтоб человечность в сердце воспитали…

А мы бежим… бежим за повороты…
Банальный график – дом, семья, работа…
А где любовь? Прогулочки в обнимку…
Душа для нас, как будто – невидимка…

А ей, душе, так хочется, как прежде,
Довериться хоть крохотной надежде,
И ощутить себя любимой очень…
Душа ведь тоже жить и верить хочет…

И нужно на бегу остановиться…
Заметить рядом искренние лица…
Проходит всё… Пусть солнце светит, грея…
Но главное, чтоб стали мы мудрее…






(с) Ирина Самарина-Лабиринт

На цыпочках, почти неслышно
к земле подкрался первый снег,
и попросился на ночлег
под старой, деревянной крышей.

Разрисовали холода
рябины гроздья краской алой.
И в сточных трубах, как в бокалах,
замерзла мутная вода…

Засеребрило. Замело
окрестность улиц нелюдимых.
А в небо невесомым дымом
лилось из труб печных тепло…

Колючими руками ели
хватали краюшек луны.
Старухи в избах ледяных
еще по осени скорбели,

а снег — смеялся им в окно.
Огонь боролся с ветром в печи.
И даже звезды в этот вечер
со снегом были заодно.

Платком пуховым пелена
небес упала в лапы сосен.
«Я ухожу» — сказала осень.
«Пора…» — шепнула вслед зима.





© Алена Васильченко

Я бы тебя на руки взял,
Я бы тебя взял и унёс,
Тихо смеясь на твои «нельзя»,
Вдыхая запах твоих волос.

И, не насытившись трепетом тел,
Стуком в груди нарушая тишь,
Всё просыпался бы и глядел,
Плача от радости, как ты спишь.

Я бы к тебе, как к ручью, приник,
Как в реку в тебя бы вгляделся я.
Я бы за двести лет не привык
К бездонной мысли, что ты моя.

Если бы не было разных «бы»,
О которые мы расшибаем лбы.


© Герман Плисецкий