8 октября 1967 года был захвачен в бою, а 9 октября — расстрелян Че Гевара (1928—1967), латиноамериканский революционер. Вот последние прижизненные фотографии Че:


Че Гевара — пленный, стоит в окружении своих врагов, в ожидании скорой казни. Слева от него — сотрудник ЦРУ США Феликс Родригес, справа — сержант боливийской армии Марио Теран (1942—2022), который и стал исполнителем расстрела.

Теран выпустил в Че девять пуль, то есть откровенно пытал его при казни, стреляя вначале в руки и ноги. Пять пуль попали Че в ноги, по одной в правое плечо, руку и грудь, последняя пуля попала в горло.
Теран умер в марте этого года. В его биографии есть любопытный эпизод — в 2006 году он под чужим именем воспользовался помощью кубинских врачей, работавших в Боливии, чтобы сделать бесплатную операцию по удалению катаракты. Палач революционера выбрал социалистическую медицину... Газета кубинской Компартии «Гранма» писала об этом: «Теперь старик может заново восхищаться красками неба и леса, радоваться улыбкам внуков и смотреть футбольные матчи. Че Гевара возвращается, чтобы выиграть другое сражение».


Как видно на этом снимке, руки Че в момент фотографирования были связаны

А Феликс Родригес, отдавший приказ о казни, жив и сейчас. Он является своего рода кумиром антикоммунистов и сам гордится своим участием в казни Гевары.


Феликс Родригес в наше время


Тело Че Гевары после казни, выставленное на обозрение для местных крестьян в Боливии

https://foto-history.livejournal.com/17058437.html

Карикатура из советской печати 1961 года. Высмеивает как моду среди молодёжи носить бороду, так и её увлечённость повестью Хемингуэя

8 сентября 1952 года вышло в свет первое издание повести Эрнеста Хемингуэя (1899—1961) «Старик и море» («The Old Man and the Sea»). Она рассказывает историю старика Сантьяго, кубинского рыбака, о его борьбе в открытом море с гигантской рыбой — марлином, длиной в 18 футов (5,5 метров), который стал самой большой добычей в его жизни. Марлин был пойман, но потом старика постигла неудача: его добычу до костей обглодали акулы. В произведении видели то философскую притчу о борьбе человека с враждебным хаотическим «морем», которое в итоге всё-таки побеждает, то евангельские аллюзии.
Повесть завоевала огромную популярность в мире и принесла её автору Нобелевскую премию 1954 года. А затем, переизданная в СССР, получила такую же славу среди советской «шестидесятнической» молодёжи. Фотопортреты «старика Хема» — с бородой, часто с трубкой в зубах и в свободном вязаном свитере — стали характерной принадлежностью домов «шестидесятников». Как столь же знаковым украшением домов противоположной советской «партии» — «сталинистов» — был портрет генералиссимуса. Соответственно, бороды, трубки и вязаные свитера становились частью типичного облика шестидесятников (см заглавный рисунок).
Что покорило молодых людей тех лет в творчестве «Хема»? Для них это была новая форма романтики, где она подавалась ненавязчиво, без авторского пафоса, а сдержанно, скупыми мазками, через само действие и отчасти через слова персонажей. Позднее мне приходилось встречать у шестидесятников культовые фразы из повести, вроде такой (обращённой стариком к акулам, сожравшим его добычу): «Ешьте, galanos, давитесь! И пусть вам приснится, что вы убили человека». Следующему поколению, следовавшему за шестидесятниками, даже и такая «скупая» форма романтики была уже не близка и чужда. Ему были понятнее ирония и сарказм, в духе Пелевина. Если посмотреть на «скупой романтизм» Хема с исторической точки зрения, то для советского общества он оказался лишь промежуточной, переходной формой для отказа от всякой романтики, всякого идеализма и пафоса, и в особенности — революционного. И плавного перехода к постмодернизму 90-х, который начисто отвергает всё идеальное, признавая за изобразительные средства лишь иронию, гротеск и сарказм.


Хемингуэй в Италии. 1954 год. Здесь, без бороды, свитера или хотя бы ружья он сам на себя не похож :)


Вот такой портрет старика Хема (только в чёрно-белом варианте) был для домов шестидесятников вполне органичен


И такой (с Фиделем Кастро в 1960-м), вероятно, тоже. Ведь шестидесятники ещё не отвергали в большинстве ни Че Гевару, ни романтику кубинской революции

Вот, кстати, интервью Хемингуэя о революции на Кубе парижскому журналу «Ар»:
«Восстание против Батисты — это первая революция на Кубе, которую следует действительно считать революцией. Движение Кастро вызывает большие надежды. Я верю в дело кубинского народа. На Кубе уже бывали перемены правительства. Но это была лишь смена караула. Первой заботой вновь пришедших было обкрадывать народ.
Некоторые среди приближённых Батисты были стоящими и честными людьми. Но большинство среди них были ворами, садистами и палачами. Они пытали детей, иногда с такой жестокостью, что им не оставалось ничего другого, как прикончить свои жертвы.
Суды и казни, предпринятые Кастро, необходимы. Если правительство не расстреляет этих людей, они всё равно будут истреблены мстителями. Результатом окажется эпидемия вендетт в городах и деревнях. Что произошло бы с этими людьми, если бы их помиловали? Народ узнает вершителей зла и рано или поздно заставит их расплатиться.
Движение Кастро обязано своим успехом тому, что оно обещало покарать виновных в злодеяниях.
Я высказываюсь за революцию Кастро, ибо она пользуется поддержкой народа. Я верю в его дело…»

https://foto-history.livejournal.com/16908725.html