У сердца с глазом - тайный договор:
Они друг другу облегчают муки,
Когда тебя напрасно ищет взор
И сердце задыхается в разлуке.
Твоим изображеньем зоркий глаз
Дает и сердцу любоваться вволю.
А сердце глазу в свой урочный час
Мечты любовной уступает долю.
Так в помыслах моих иль во плоти
Ты предо мной в мгновение любое.
Не дальше мысли можешь ты уйти.
Я неразлучен с ней, она - с тобою.
Мой взор тебя рисует и во сне
И будит сердце спящее во мне.
Перевод С.Я. Маршака
Все переводы Самуила Маршака
Мой взор и сердце прекратили спор,
Решив войти друг с другом в соглашенье:
Когда мои глаза твой жаждут взор,
Иль сердце ищет страсти утоленье,
Мои глаза рисуют облик твой
И просят сердце разделить их радость, -
В другой же раз у сердца пир горой,
И взор с ним грез любовных делит сладость.
Так, то любя, а то воображая,
Хотя вдали, но все же ты со мной.
И помыслы, тебя сопровождая,
А с ними я, всегда везде с тобой.
Когда же спят они, то в мраке ночи
Твой образ будит сердце вновь и очи.
Перевод М.И. Чайковского
Все переводы Модеста Чайковского
Блеск глаз и сердца бой склоняются друг к
другу,
И каждый оказать другому мнит услугу.
Когда глаза тебя стремятся увидать,
А сердце вздох в груди старается сдержать,-
Тогда глаза живут твоим изображеньем
И манят сердце вдаль, пленяя наслажденьем;
Иной же раз глаза играют роль гостей
У сердца и мечтой с ним тешатся своей.
Итак, благодаря портрету или страсти,
Ты, и вдали живя, живешь всегда со мной,
Затем что мыслей ты избегнуть не во власти,
Когда я с ними век, они ж всегда с тобой;
А если и уснут, то образ твой здесь будет
И - на восторг глазам и сердцу - их разбудит.
Перевод Н.В. Гербеля
Все переводы Николая Гербеля
Союз с глазами сердце заключило -
Всегда, во всем друг другу помогать,
Коль алчет взор увидеть образ милый
Иль сердце от тоски начнет вздыхать.
Коль твой портрет глаза мои чарует,
То сердце делит с ними этот пир.
У сердца очи в свой черед пируют,
Как полн тобой его мечтаний мир.
Так, твой портрет, моя любовь связала
Нас цепью неразрывною с тобой.
Ведь не уйдешь моих ты мыслей дале;
Ты, значит, в них; они ж всегда со мной.
И даже если сплю, твой образ дивный
Чарует взор и сердце непрерывно.
Перевод Пл. Н. Краснова
У глаз и сердца дружеская связь,
Внимателен теперь друг к другу каждый.
Захочет видеть глаз тебя, томясь,
Иль сердце изойдет любовной жаждой, -
Тогда мой глаз твой образ создает
И сердце пировать зовет с собою;
Подчас и сердце с глазом в свой черед
Поделится любовною мечтою.
Любовью ли иль образом своим -
Пусть нет тебя - со мной ты бесконечно.
От помыслов моих неотделим,
Ты вечен в них, они со мною вечно.
Заснут они, и образ твой во сне
Ласкает глаз и сердце наравне.
Перевод А.М. Финкеля
http://www.eng-poetry.ru/Translators/PoemList.php?PoetId=4
Когда бы мыслью стала эта плоть, -
О, как легко, наперекор судьбе,
Я мог бы расстоянье побороть
И в тот же миг перенестись к тебе.
Будь я в любой из отдаленных стран,
Я миновал бы тридевять земель.
Пересекают мысли океан
С той быстротой, с какой наметят цель.
Пускай моя душа - огонь и дух,
Но за мечтой, родившейся в мозгу,
Я, созданный из элементов двух -
Земли с водой, - угнаться не могу.
Земля, - к земле навеки я прирос,
Вода, - я лью потоки горьких слез!
Сонет 44 в переводе Cамуила Маршака
Когда бы в мысль вдруг обратилась плоть,
То не было б обиды расстоянья,
И я бы мог пространство побороть,
Лететь к тебе по прихоти мечтанья.
Не все ль равно, где б ни был я тогда,
Хотя б в пределах самых дальних мира?
Для мысли что вершины гор, вода?
Везде ей путь до своего кумира.
Но горе! Я не мысль; преодолеть
Мне не дано земной и водной дали,
И вдалеке осталось лишь скорбеть
И гнать досуг в безвыходной печали...
Стихии грузные земли и моря
Источник вечный слез людского горя.
Сонет 44 в переводе Модеста Чайковского
Когда бы мыслью плоть была, - тогда
Ничто не стало б на моем пути.
Стремясь к тебе, я мог бы без труда
Любое расстояние пройти.
И что с того, что где-то далеко,
За тридевять земель скитаюсь я, -
Чрез земли и моря к тебе легко
Домчит меня живая мысль моя.
Но я не мысль, и тщетны все труды -
Пространство мне преодолеть невмочь.
Я из земли составлен и воды,
И только время сможет мне помочь.
Смогли стихии низшие мне дать
Лишь тяжесть слез - покорности печать.
Сонет 44 в переводе Александра Финкеля
Смежая веки, вижу я острей.
Открыв глаза, гляжу, не замечая,
Но светел темный взгляд моих очей,
Когда во сне к тебе их обращаю.
И если так светла ночная тень -
Твоей неясной тени отраженье, -
То как велик твой свет в лучистый день,
Насколько явь светлее сновиденья!
Каким бы счастьем было для меня -
Проснувшись утром, увидать воочью
Тот ясный лик в лучах живого дня,
Что мне светил туманно мертвой ночью.
День без тебя казался ночью мне,
А день я видел по ночам во сне!
Сонет 43 в переводе Cамуила Маршака
Я вижу лучше, закрывая очи:
В теченье дня их пошлости слепят.
Когда же сплю, во сне, средь мрака ночи,
В тьму на тебя, блестя, они глядят.
И ты тогда, чья тени тень сияет,
Как можешь быть сравнен с сияньем дня,
Когда твой свет светлее дня блистает,
И тень слепит закрытые глаза?
Как дать очам мне счастье лицезренья
Твоей сияющей услады днем,
Когда во тьме лишь тени отраженье
Сквозь сон блистает в сумраке ночном?
Мне день - что ночь, когда ты не со мной,
А ночь мне день: ведь я во сне с тобой!
Сонет 43 в переводе Модеста Чайковского
Сомкну глаза - и все виднее мне. . .
Весь день пред ними низкие предметы,
Но лишь засну - приходишь ты во сне
И в темноту струишь потоки света.
О ты, кто тенью освещаешь тень,
Невидящим глазам во тьме сияя,
Как был бы ты прекрасен в ясный день,
Его своим сияньем озаряя.
Средь бела дня увидеть образ твой -
Какою это было бы усладой,
Когда и ночью, тяжкой и глухой,
Ты наполняешь сны мои отрадой.
Ты не со мной - и день покрыла мгла;
Придешь во сне - и ночь, как день, светла.
Сонет 43 в переводе Александра Финкеля
Ты - музыка, но звукам музыкальным
Ты внемлешь с непонятною тоской.
Зачем же любишь то, что так печально,
Встречаешь муку радостью такой?
Где тайная причина этой муки?
Не потому ли грустью ты объят,
Что стройно согласованные звуки
Упреком одиночеству звучат?
Прислушайся, как дружественно струны
Вступают в строй и голос подают, -
Как будто мать, отец и отрок юный
В счастливом единении поют.
Нам говорит согласье струн в концерте,
Что одинокий путь подобен смерти!
Сонет 8 в переводе Cамуила Маршака
Звук музыки тебе печаль внушает.
Но почему? Цветок цветку ведь друг?
Зачем же любишь то, что огорчает,
И рад тому, что мучит, как недуг?
Когда согласье сладкопевных звуков
В созвучьи нежном тяготит тебя,
Оно ворчит, - как дед на милых внуков, -
Что ты живешь, лишь сам себя любя.
Заметь, что струнный звук всегда в другом
Находит отклик в стройном сочетаньи,
Как мать, отец, дитя - всегда в одном
Созвучьи шлют хваленье мирозданью.
Слив голоса, без слов, все за одно,
Они поют: "бездетный, ты ничто"!
Сонет 8 в переводе Модеста Чайковского
Ты - музыка, но почему уныло
Ты музыке внимаешь? И зачем
Ты с радостью встречаешь, что не мило,
А радостному ты не рад совсем?
Нс потому ли стройных звуков хоры
Аккордами твой оскорбляют слух,
Что кротко шлют они тебе укоры
За то, что ты один по?шь за двух.
Заметь, как дружно, радостно и звонко
Согласных струн звучит счастливый строй,
Напоминая мать, отца, ребенка,
В единой ноте сливших голос свой.
Тебе поет гармонии поток:
"Уйдешь в ничто, коль будешь одинок".
Сонет 8 в переводе Александра Финкеля
Пусть на двоих любовь у нас одна -
Признаюсь, нам расстаться надлежит.
А тяжкий груз позорного пятна
Пусть уголок моей души хранит.
Молва людская разделяет нас -
Причина отчужденья показная.
Она крадет у нас за часом час,
Бессилья своего не признавая.
Тебя на людях я "не узнаю",
Страшась с тобою оказаться рядом,
И честь оберегаешь ты свою,
Меня не удостаивая взглядом.
Но именем твоим я дорожу
И в том свою отраду нахожу.
----------
Перевод Андрея Кузнецова
----------
Позволь признать - мы каждый по себе,
Хотя в любви - мы, как душа одна.
Стараюсь не оставить на тебе
В глазах толпы порочного пятна.
Настрой в любви один у двух сердец,
Но груз проблем у каждого из нас
Не разорвет божественный венец,
А украдет медовый счастья час.
В любви к тебе признание мое
От всех таю, чтобы молва и месть
Не тронули достоинство твое,
Не запятнали, не задели честь.
Себя, молву и честь с тобой делю.
Я твой навек! Я так тебя люблю.
Любовь, что нас с тобой в одно соединяет,
С тем вместе, милый друг, и резко разделяет -
И гибельный позор, что стал судьбой моей,
Приходится мне несть без помощи твоей.
К одной лишь стороне суждения не строги;
А в жизни нас с тобой ждут разные тревоги,
Которые, хоть в нас любви не истребят,
Но множества часов блаженства нас лишат.
Мне без того нельзя почтить тебя признаньем,
Чтоб грех мой на тебя - увы! - не пал стыдом,
А ты не можешь, друг, почтить меня вниманьем,
Чтоб не покрыть себя чудовищным пятном.
Я ж так люблю тебя, что мне уже мученье.
Услышать о тебе и слово в осужденье.
----------
Перевод С.И. Турухтанова
----------
Призн_а_юсь: разлучиться нам придется,
Хотя любовь у нас на двух одна.
Так пусть мой грех со мною остается.
Я все снесу, мне помощь не нужна.
Обоих только мысль одна тревожит,
Когда нас врозь разводит рок сурово:
Не в силах он убить любовь, но может
Отнять на время друга дорогого.
Я спрячу нас связующую нить,
Чтоб друга не испачкал мой позор.
А как тебе себя не уронить,
Вступив со мной при людях в разговор?
Остерегись! Я так тебя люблю,
Что мню своею честью честь твою.
Дай мне признаться: ты не то, что я;
Пусть на двоих любовь у нас одна,
Но ты, своих достоинств не тая,
Избавишься от моего пятна.
На две любви у нас один предмет,
Но цели не достигнуть нам вдвоем,
И мы, хоть измененья в чувстве нет,
Часы у наслаждения крадем.
Я не могу тебя назвать моим,
Не опозорив друга навсегда,
Признаешься, что я тобой любим,
И не убережешься от стыда.
Остерегись! Пусть я с тобой не схож,
Ты мой в любви, и я, как ты, хорош.
----------
Перевод М. Чайковского
----------
Сознаемся, пора нам раздвоиться,
Хотя любовь в нас, как была, одна.
На мне одном позор пусть отразится,
Пусть будешь ты, как прежде, без пятна.
Пусть наши чувства будут той же пробы,
Но жизни нашей - разные пути.
Хоть мы остались неизменны оба,
Но светлых встреч нам больше не найти.
Отныне я при всех тебе чужой,
Дабы тебя не запятнал мой стыд:
И ты будь в людях холоден со мной,
Иначе свет тебя не пощадит.
Пусть будет так! Я так люблю тебя,
Что, раз ты мой, и честь твоя - моя.
Хотя в любви с тобою мы - одно,
Признаюсь я, нам должно быть двоими;
И без тебя своей вины пятно
Нести я должен силами своими.
В любви у нас с тобой одна стезя,
Но в горечи - расходится дорожка.
Так разделив, убить любовь нельзя,
Хотя возможно обокрасть немножко.
Не пачкая тебя в своей вине,
Я не могу раскланяться с тобою,
И ты не можешь поклониться мне,
Чтоб имени не выпачкать со мною.
Не надо! Ибо все твое - мое,
Мое и имя доброе твое.
----------
Перевод А.М. Финкеля
----------
С тобою врозь мы будем с этих пор,
Хоть нераздельны, как и встарь, сердца:
Внезапно павший на меня позор
Перенесу один я до конца.
Любовь у нас и честь у нас одна.
Пусть злая доля разлучила нас,
Любви взаимной не убьет она,
Похитит лишь блаженства краткий час.
Не смею впредь я узнавать тебя,
Своей виной срамить тебя боясь;
И ты не можешь быть со мной, любя,
Дабы на честь твою не пала грязь.
Не делай так! Ведь для моей любви
И честь твоя, и ты - свои, свои!
----------
Перевод Самуила Яковлевича Маршака
----------
Признаюсь я, что двое мы с тобой,
Хотя в любви мы существо одно.
Я не хочу, чтоб мой порок любой
На честь твою ложился, как пятно.
Пусть нас в любви одна связует нить,
Но в жизни горечь разная у нас.
Она любовь не может изменить,
Но у любви крадет за часом час.
Как осужденный, права я лишен
Тебя при всех открыто узнавать,
И ты принять не можешь мой поклон,
Чтоб не легла на честь твою печать.
Ну что ж, пускай!.. Я так тебя люблю.
Что весь я твой и честь твою делю!
Каждый читающий человек знает это имя, прославленное в веках. 23 апреля 2024 года исполняется 460 лет со дня рождения Уильяма Шекспира.
Загадка жизни и творчества великого поэта...
О его жизни известно много, но до сих пор нет ни малейшей уверенности, того ли человека мы называем Шекспиром, если даже известные всему миру портреты признаны подделкой?! Тогда как на его трон претендуют, ни много, ни мало, 69 исторических персон, от Фрэнсиса Бэкона и Кристофера Марлоу, до королевы Елизаветы, Джордано Бруно и Мигеля де Сервантеса.
That thou hast her, it is not all my grief,
And yet it may be said I loved her dearly;
That she hath thee, is of my wailing chief,
A loss in love that touches me more nearly.
Loving offenders, thus I will excuse ye:
Thou dost love her because thou know'st I love her,
And for my sake even so doth she abuse me,
Suff'ring my friend for my sake to approve her.
If I lose thee, my loss is my love's gain,
And losing her, my friend hath found that loss;
Both find each other, and I lose both twain,
And both for my sake lay on me this cross.
But here's the joy, my friend and I are one.
Sweet flattery! then she loves but me alone.
Sonnet 42 by William Shakespeare в оригинале
Полгоря в том, что ты владеешь ею,
Но сознавать и видеть, что она
Тобой владеет, - вдвое мне больнее.
Твоей любви утрата мне страшна.
Я сам для вас придумал оправданье:
Любя меня, ее ты полюбил.
А милая тебе дарит свиданья
За то, что мне ты бесконечно мил.
И если мне терять необходимо, -
Свои потери вам я отдаю:
Ее любовь нашел мой друг любимый,
Любимая нашла любовь твою.
Но если друг и я - одно и то же,
То я, как прежде, ей всего дороже..!
в переводе Cамуила Маршака
Что ты ее имел - не в том беда!
Хотя, скажу, ее любил я нежно.
И то, что ты ей сердцем отдался,
Тревожит скорбно сон мой безмятежный.
Изменники! Я так вас извиняю:
Ее любил ты, зная, что она
Моя: она ж тебя, мне изменяя,
В любовники взяла из-за меня.
Лишась тебя, я милой угождаю, -
Ее утратив, радую тебя:
Вы прибыли, я ж убыли считаю
И крест несу, что дали вы, любя.
Но счастье в том, что мы одно с тобою,
А значит, я один любим одною!
в переводе Модеста Чайковского
Не в этом горе, что она твоя,
Хоть, видит бог, ее любил я свято;
Но ты - ее, и этим мучусь я:
Мне тяжела твоей любви утрата.
Но ваша мной оправдана вина:
Ты любишь в ней возлюбленную друга,
Тебе ж любить позволила она,
Любя меня как нежная подруга.
Ее теряю - радуется друг;
Теряю друга - к ней приходит счастье.
Вы с ней вдвоем - а я лишаюсь вдруг
Обоих вас во имя вашей страсти.
Но друг и я - о счастье! - мы одно:
Любим я буду ею все равно.
в переводе Александра Финкеля
Those pretty wrongs that liberty commits,
When I am sometime absent from thy heart,
Thy beauty and thy years full well befits,
For still temptation follows where thou art.
Gentle thou art, and therefore to be won,
Beauteous thou art, therefore to be assailed;
And when a woman woos, what woman's son
Will sourly leave her till he have prevailed?
Ay me, but yet thou mightest my seat forbear,
And chide thy beauty and thy straying youth,
Who lead thee in their riot even there
Where thou art forced to break a twofold truth:
Hers, by thy beauty tempting her to thee,
Thine, by thy beauty being false to me.
Sonnet 41 by William Shakespeare в оригинале
Беспечные обиды юных лет,
Что ты наносишь мне, не зная сам,
Когда меня в твоем сознанье нет, -
К лицу твоим летам, твоим чертам.
Приветливый, - ты лестью окружен,
Хорош собой, - соблазну ты открыт.
А перед лаской искушенных жен
Сын женщины едва ли устоит.
Но жалко, что в избытке юных сил
Меня не обошел ты стороной
И тех сердечных уз не пощадил,
Где должен был нарушить долг двойной.
Неверную своей красой пленя,
Ты дважды правду отнял у меня!
в переводе Cамуила Маршака
Твои грешки, исчадия свободы,
Когда далек я сердцу и очам,
Увы, понятны в молодые годы:
Соблазн идет за ними по пятам.
Приветлив ты, а стало быть доступен;
Хорош собой - так стоишь быть пленен.
В глазах людей сын женщины преступен,
Пока в влюбленную он не влюблен.
Но все ж ты мог бы пощадить меня
И укротить красу и юный пыл,
Что, опьянив, свели тебя туда,
Где разом ты две клятвы преступил:
Ее - своей красой ее пленя,
Свою - жестоко обманув меня.
в переводе Модеста Чайковского
Когда из сердца твоего порой
Я отлучусь, - ты платишь дань грешкам.
Оправдан ты летами и красой:
Соблазн за ними ходит по пятам.
Ты мил - и все хотят тебя иметь;
Пленителен - и всеми осажден.
А женщины прельстительную сеть
Прорвет ли тот, кто женщиной рожден!
Увы! Ко мне ты мог бы стать добрей,
Мог совладать с разгульной красотой,
Сдержать беспутство юности своей,
Чтоб не нарушить верности двойной:
Ее ко мне - собой ее пленя,
Твоей ко мне - отринувши меня.
в переводе Александра Финкеля
Take all my loves, my love, yea, take them all;
What hast thou then more than thou hadst before?
No love, my love, that thou mayst true love call;
All mine was thine before thou hadst this more.
Then if for my love thou my love receivest,
I cannot blame thee for my love thou usest;
But yet be blamed, if thou thyself deceivest
By wilful taste of what thyself refusest.
I do forgive thy robb'ry, gentle thief,
Although thou steal thee all my poverty;
And yet love knows it is a greater grief
To bear love's wrong than hate's known injury.
Lascivious grace, in whom all ill well shows,
Kill me with spites, yet we must not be foes.
Sonnet 40 by William Shakespeare в оригинале
Все страсти, все любви мои возьми, -
От этого приобретешь ты мало.
Все, что любовью названо людьми,
И без того тебе принадлежало.
Тебе, мой друг, не ставлю я в вину,
Что ты владеешь тем, чем я владею.
Нет, я в одном тебя лишь упрекну,
Что пренебрег любовью ты моею.
Ты нищего лишил его сумы.
Но я простил пленительного вора.
Любви обиды переносим мы
Трудней, чем яд открытого раздора.
О ты, чье зло мне кажется добром.
Убей меня, но мне не будь врагом!
в переводе Cамуила Маршака
Все, все мои любви, да, все возьми!
Но станешь ли от этого богаче?
Верней моей не назовешь любви:
Она не больше станет от придачи.
Когда, любя, любовь мою возьмешь,
Я буду рад, то ею обладаешь:
Но больно, если сам себе ты лжешь,
По прихоти взяв то, что отвергаешь.
Прелестный вор! Прощаю я тебя,
Хоть ты украл все, что имел я, бедный.
Мы больше сокрушаемся, терпя
Зло от любви, чем от вражды победной.
О неги власть, где зло глядит добром,
Убей меня - не будешь ты врагом!
в переводе Модеста Чайковского
Бери ее хоть всю, мою любовь!
Что нового приобретешь ты с нею?
Твоим я был, твоим я буду вновь,
И нет любви, моей любви вернее.
Коль ты берешь любовь мою любя,
За это осуждать тебя не стану,
Но осужу, коль, обманув себя,
Берешь ее, доверившись обману.
Я все тебе прощаю, милый вор,
Хотя меня ты грабишь без стесненья:
Ведь горше нам снести любви укор,
Чем ненависти злые оскорбленья.
О ты, что можешь зло облечь красой,
Убей меня, но не казни враждой.
Сонет 40 в переводе Александра Финкеля
O how thy worth with manners may I sing,
When thou art all the better part of me?
What can mine own praise to mine own self bring?
And what is't but mine own when I praise thee?
Even for this, let us divided live,
And our dear love lose name of single one,
That by this separation I may give
That due to thee which thou deserv'st alone.
O absence, what a torment wouldst thou prove,
Were it not thy sour leisure gave sweet leave
To entertain the time with thoughts of love,
Which time and thoughts so sweetly doth deceive,
And that thou teachest how to make one twain,
By praising him here who doth hence remain.
Sonnet 39 by William Shakespeare в оригинале
О, как тебе хвалу я воспою,
Когда с тобой одно мы существо?
Нельзя же славить красоту свою,
Нельзя хвалить себя же самого.
Затем-то мы и существуем врозь,
Чтоб оценил я прелесть красоты
И чтоб тебе услышать довелось
Хвалу, которой стоишь только ты.
Разлука тяжела нам, как недуг,
Но временами одинокий путь
Счастливейшим мечтам дает досуг
И позволяет время обмануть.
Разлука сердце делит пополам,
Чтоб славить друга легче было нам!
в переводе Cамуила Маршака
Как мне твои заслуги воспевать,
Когда ты часть, и лучшая, моя?
Что могут похвалы себе мне дать?
Что в том мое, в чем я хвалю тебя?
Поэтому нам надо разойтись
И наших светлых чувств порвать звено,
Чтоб, разлучившись, лишь к тебе неслись
Хвалы за то, что лишь тебе дано.
Разлука! Как бы ты была тяжка,
Когда б досуга тягостное бремя -
Обманывая помыслы и время -
Не красила любовная мечта,
Когда бы ты не дозволяла нам
Петь _здесь_ о том, что так далеко _там_!
в переводе Модеста Чайковского
О, как же я могу воспеть тебя,
Когда ты часть меня же самого?
Кого б хвалил я, как не сам себя?
И самохвальство это для чего?
Так лучше врозь мы будем жить с тобой,
Любовь единством звать мы прекратим, -
Тогда, в разлуке, сможет голос мой
Воздать хвалу достоинствам твоим.
О, сколько б ты несла, разлука, мук,
Коль времени не оставляла б ты
Мечтами о любви занять досуг,
Обманывая время и мечты,
И не двоила б нас, чтоб вознесли
Оставшиеся тех, кто там вдали.
в переводе Александра Финкеля
How can my Muse want subject to invent
While thou dost breathe, that pour'st into my verse
Thine own sweet argument, too excellent
For every vulgar paper to rehearse?
O give thyself the thanks if aught in me
Worthy perusal stand against thy sight,
For who's so dumb that cannot write to thee,
When thou thyself dost give invention light?
Be thou the tenth Muse, ten times more in worth
Than those old nine which rhymers invocate,
And he that calls on thee, let him bring forth
Eternal numbers to outlive long date.
If my slight Muse do please these curious days,
The pain be mine, but thine shall be the praise.
Sonnet 38 by William Shakespeare в оригинале
Неужто музе не хватает темы,
Когда ты можешь столько подарить
Чудесных дум, которые не все мы
Достойны на бумаге повторить.
И если я порой чего-то стою,
Благодари себя же самого.
Тот поражен душевной немотою,
Кто в честь твою не скажет ничего.
Для нас ты будешь музою десятой
И в десять раз прекрасней остальных,
Чтобы стихи, рожденные когда-то,
Мог пережить тобой внушенный стих.
Пусть будущие славят поколенья
Нас за труды, тебя - за вдохновенье!
в переводе Cамуила Маршака
Моей ли музе нужно вдохновенья,
Пока жив ты, вливающий в мой стих
Отраду чар твоих, для сочинений
Писак грошовых слишком дорогих?
Благодари себя, коль что-нибудь
Я написал достойное вниманья.
Ты и немому мог бы песнь вдохнуть,
Когда ты сам источник дарованья.
Будь новой музой, в десять раз прелестней
Чем девять прежних [муз для] рифмачей!
Поэту твоему в бессмертной песне
Дай славить в вечность блеск твоих очей!
И если стих мой проживет века, -
Труд будет мой, но слава вся твоя.
в переводе Модеста Чайковского
Как может не хватить у музы тем,
Когда себя вдыхаешь ты в мой стих,
Даря ей столько мыслей, чувств, поэм,
Что не запишешь па бумаге их?
Благодари же самого себя,
Достоинства найдя в моих стихах;
Кто ж будет нем, не воспоет тебя,
Когда твой свет горит в его мечтах?!
Десятой музой, в десять раз славней,
Чем прежних девять, для поэта будь,
Стихи такие с ним создать сумей,
Чтоб проложить в века смогли свой путь.
И если угожу потомкам я,
То мой - лишь труд, а слава вся - твоя!
в переводе Александра Финкеля
As a decrepit father takes delight
To see his active child do deeds of youth,
So I, made lame by Fortune's dearest spite,
Take all my comfort of thy worth and truth;
For whether beauty, birth, or wealth, or wit,
Or any of these all, or all, or more,
Intitled in thy parts, do crownd sit,
I make my love ingrafted to this store:
So then I am not lame, poor, nor despised,
Whilst that this shadow doth such substance give,
That I in thy abundance am sufficed,
And by a part of all thy glory live:
Look what is best, that best I wish in thee;
This wish I have, then ten times happy me.
Sonnet 37 by William Shakespeare в оригинале
Как радует отца на склоне дней
Наследников отвага молодая,
Так. правдою и славою твоей
Любуюсь я, бесславно увядая.
Великодушье, знатность, красота,
И острый ум, и сила, и здоровье -
Едва ль не каждая твоя черта
Передается мне с твоей любовью.
Не беден я, не слаб, не одинок,
И тень любви, что на меня ложится,
Таких щедрот несет с собой поток,
Что я живу одной ее частицей.
Все, что тебе могу я пожелать,
Нисходит от тебя как благодать!
в переводе Cамуила Маршака
Как дряхлый старец смотрит с наслажденьем
На резвость сына в удалой потехе,
Так нахожу я, бедный, утешенье
Средь неудач моих в твоем успехе.
Богатство ль, знатность, ум, краса найдут -
Одно ль из них, иль все, иль даже боле -
В твоей судьбе свой царственный приют,
Я приобщен к твоей счастливой доле,
Я больше не убог, не презираем,
Коль эти блага вижу наяву,
И мой ноябрь сияет светлым маем,
И радостью твоей я вновь живу!
Так выбирай; и все, что хочешь ты,
Осуществясь, - венец моей мечты!
в переводе Модеста Чайковского
Как радуется немощный отец,
Увидя сына юного успехи,
Так я, судьбой измученный вконец,
В тебе найду отраду и утехи.
Богатство, знатность, ум и красоту -
Все, чем гордится доблесть молодая,
Я от тебя теперь приобрету,
Свою любовь ко всем им прививая.
И я не беден, не презрен, не хил, -
Ведь даже тенью осенен твоею,
Себя с твоею славою я слил,
Богатствами твоими богатея.
Что лучшее есть в мире, - все тебе!
Так я хочу, и рад своей судьбе.
в переводе Александра Финкеля
Уильям Шекспир: гений слова и вечный классик литературы | Страницы истории
Что такое сонет?
СОНЕТ (итал. Sonetto) - это стихотворение из 14 строк состоящее из двух четверостиший под названием катрен и двух трёхстиший, которые называют терцетами. Впервые появились в XIII веке в Италии. Наиболее распространена французская рифмовка (последовательность рифм).
Чем отличаются сонеты Шекспира на английском?
Считается, что английский сонет (сонет с английской рифмовкой) – результат трансформации французского сонета. Он имеет другое строение чтобы правильно переложить рифмовку: три катрена и одно двустишие, так называемый сонетный замок или сонетный ключ, который создавал эффект неожиданной развязки в конце как по смыслу, так и по рифмовке. Шекспир настолько развил свежую в то время английскую форму сонета, что теперь она носит его имя.
Что же такое сонеты Шекспира?
Let me confess that we two must be twain,
Although our undivided loves are one:
So shall those blots that do with me remain,
Without thy help, by me be borne alone.
In our two loves there is but one respect,
Though in our lives a separable spite,
Which though it alter not love's sole effect,
Yet doth it steal sweet hours from love's delight.
I may not evermore acknowledge thee,
Lest my bewaild guilt should do thee shame,
Nor thou with public kindness honour me,
Unless thou take that honour from thy name:
But do not so; I love thee in such sort,
As thou being mine, mine is thy good report.
Sonnet 36 by William Shakespeare в оригинале
Признаюсь я, что двое мы с тобой,
Хотя в любви мы существо одно.
Я не хочу, чтоб мой порок любой
На честь твою ложился, как пятно.
Пусть нас в любви одна связует нить,
Но в жизни горечь разная у нас.
Она любовь не может изменить,
Но у любви крадет за часом час.
Как осужденный, права я лишен
Тебя при всех открыто узнавать,
И ты принять не можешь мой поклон,
Чтоб не легла на честь твою печать.
Ну что ж, пускай!.. Я так тебя люблю.
Что весь я твой и честь твою делю!
в переводе Cамуила Маршака
Сознаемся, пора нам раздвоиться,
Хотя любовь в нас, как была, одна.
На мне одном позор пусть отразится,
Пусть будешь ты, как прежде, без пятна.
Пусть наши чувства будут той же пробы,
Но жизни нашей - разные пути.
Хоть мы остались неизменны оба,
Но светлых встреч нам больше не найти.
Отныне я при всех тебе чужой,
Дабы тебя не запятнал мой стыд:
И ты будь в людях холоден со мной,
Иначе свет тебя не пощадит.
Пусть будет так! Я так люблю тебя,
Что, раз ты мой, и честь твоя - моя.
в переводе Модеста Чайковского
С тобою врозь мы будем с этих пор,
Хоть нераздельны, как и встарь, сердца:
Внезапно павший на меня позор
Перенесу один я до конца.
Любовь у нас и честь у нас одна.
Пусть злая доля разлучила нас,
Любви взаимной не убьет она,
Похитит лишь блаженства краткий час.
Не смею впредь я узнавать тебя,
Своей виной срамить тебя боясь;
И ты не можешь быть со мной, любя,
Дабы на честь твою не пала грязь.
Не делай так! Ведь для моей любви
И честь твоя, и ты - свои, свои!
в переводе Александра Финкеля
Трудами изнурен, хочу уснуть,
Блаженный отдых обрести в постели.
Но только лягу, вновь пускаюсь в путь -
В своих мечтах - к одной и той же цели.
Мои мечты и чувства в сотый раз
Идут к тебе дорогой пилигрима,
И, не смыкая утомленных глаз,
Я вижу тьму, что и слепому зрима.
Усердным взором сердца и ума
Во тьме тебя ищу, лишенный зренья.
И кажется великолепной тьма,
Когда в нее ты входишь светлой тенью.
Мне от любви покоя не найти.
И днем и ночью - я всегда в пути!
Cамуил Маршак
Измученный трудом, спешу на ложе,
Чтоб дать покой усталым членам тела;
Но мысли в голове, мой ум тревожа,
Стремятся в даль, не ведая предела.
Они летят, как бы обет свершая,
Паломником к владыке моему:
И я, очей печальных не смыкая,
Смотрю, но, как слепец, лишь вижу тьму,
Меж тем, как взор души воображает,
Рисуя тень твою слепым очам:
Она, как перл волшебный, обращает
Мрак ночи в день и дом смиренный - в храм.
Так, днем в трудах, а по ночам от дум,
Не знают сна ни плоть моя, ни ум...
в переводе Модеста Чайковского
Устав от дел, спешу скорей в кровать,
Чтоб отдохнули члены от блужданья.
Но только станет тело отдыхать,
Как голова начнет свои скитанья.
Уходят мысли в страннический путь,
Спешат к тебе в усердии горячем,
И не могу я глаз своих сомкнуть,
И вижу мрак, открытый и незрячим.
Духовным зреньем вижу образ твой,
Сверкающий алмаз, слепящий очи.
Он делает прекрасным мрак ночной
И обновляет лик старухи - ночи.
Днем отдыха не нахожу ногам,
А духу нет покоя по ночам.
в переводе Александра Финкеля
Как тот актер, который, оробев,
Теряет нить давно знакомой роли,
Как тот безумец, что, впадая в гнев,
В избытке сил теряет силу воли, -
Так я молчу, не зная, что сказать,
Не оттого, что сердце охладело.
Нет, на мои уста кладет печать
Моя любовь, которой нет предела.
Так пусть же книга говорит с тобой.
Пускай она, безмолвный мой ходатай,
Идет к тебе с признаньем и мольбой
И справедливой требует расплаты.
Прочтешь ли ты слова любви немой?
Услышишь ли глазами голос мой?
Вильям Шекспир
Великий английский драматург и поэт эпохи Возрождения Уильям Шекспир (1564-1616) родился (или крестился, о чем до сих пор спорят) 26 апреля в городке Страэтфорд-на-Эвоне, где сейчас находится Мемориальный Шекспировский театр. Когда отец будущего поэта, зажиточный по тем временам торговец, разорился, пятнадцатилетний Уильям вынужден был самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. Около 1585 года молодой человек отправился в Лондон, где, сменив, как об этом гласит предание, несколько профессий, решил стать актером. В 1599 году он сделался одним из пайщиков только что основанного знаменитого театра "Глобус".
Как драматург Уильям Шекспир начал выступать с конца 80-х годов 16 века. Исследователи считают, что сначала он обрабатывал и "подновлял" уже существовавшие пьесы и лишь затем перешел к созданию своих собственных произведений. Впрочем, многие драмы Шекспира - и среди них такие известные, как "Король Лир", - являются глубоко оригинальными переделками более древних пьес либо созданы на сюжеты, использовавшиеся в дошексприровской драматургии.
Творческое наследие Уильяма Шекспира составляют кроме величайших драматических произведений в стихах и сонеты (всего 154 сонета). Если подойти к сонетам Шекспира с чувством искателя, то непроизвольно, читая каждое маленькое стихотворение, любой из сонетов, сочиненных Уильямом Шекспиром, видишь предельно насыщенные образами строки, открываешь для себя очень многое, помимо настроения и видимых образов, гораздо больше того, о чем сказано на поверхности. Как все истинно великое в искусстве, сонеты Шекспира неисчерпаемы. От меры духовных способностей зависит, как много открывает каждый для себя в этих шедеврах лирической поэзии. И вместе с тем, чем больше старания и вдумчивости прилагаешь, читая сонеты, тем больше воспринимаешь прекрасного. В искусстве постижения красоты Шекспир - один из лучших наставников. Он вводит нас в самую прекрасную область жизни - в мир духовной красоты человека (из старой школьной хрестоматии по литературе).
Dariadna
Славка_Ядин
