Инок Симеон (Кулагин),насельник Свято-Введенской Оптиной Пустыни
Доклад, прочитанный 2 октября 2010 года в Свято-Успенском Вышенском монастыре Рязанской епархии, где проходили IV Феофановские чтения
В истории Русской Церкви XIX век явился периодом сложным, противоречивым, но вместе с тем плодотворным. Распространение идей безбожия, рационализма, агностицизма совпало с расцветом монашеской жизни, духовной литературы, церковной науки. Среди наиболее ярких и светлых фигур этой эпохи был святитель Феофан Затворник. Его не менее значимыми современниками и соработниками на ниве духовно-нравственного просвещения народа явились преподобные старцы Оптинские. Собор преподобных старцев оптинских – уникальное в истории Русской Церкви явление – на протяжении ста лет (с 20-х годов XIXв. до 20-х годов XXв.) четырнадцать старцев, преемствуя друг другу, несли свое служение Богу и народу Божию в Оптиной Пустыни. Влияние прославленных Оптинских старцев было велико – за советом и помощью к ним в оптинский скит приезжали тысячи и тысячи православных людей – мирян, монахов, священников. У них получали наставления Н.Гоголь, Ф.Достоевский, К.Леонтьев, братья Киреевские. Неоднократно, в том числе в последние дни своей жизни, был в Оптиной Л.Толстой. В Оптинском скиту полагал начало своей монашеской жизни будущий святитель Игнатий (Брянчанинов). В Оптиной Пустыни велась важнейшая для современников переводческая и издательская деятельность, позволившая познакомить широкого русского читателя с сокровищницей святоотеческой мудрости. Революция прервала жизнь обители, многие монахи претерпели гонения и смерть за веру, и ныне прославлены в лике новомученников и исповедников.
Святитель Феофан, по-видимому, никогда не был в Оптиной Пустыни. Так же нам ничего не известно о личном общении кого-либо из оптинских старцев со святителем. Однако мы можем говорить о серьёзном знакомстве, пристальном внимании и духовном общении между ними. В опубликованных письмах святителя Феофана более 10 раз упоминается Оптина Пустынь, её прославленные старцы («добрые оптинские старцы»), в том числе поименно – преподобные Макарий, Амвросий, Иларион. Особенно святитель Феофан почитал оптинского старца Макария и рекомендовал обращающимся к нему читать изданные письма преподобного Макария. «Благословенны книжки его. Глубокий веет в них дух смирения и навевает его на всякого читающего. Перечитывайте почаще. Не мешает выписки сделать, чтоб, в случае нужды, подогревать дух смирения, из всех духов самонужнейший» - отзывался святитель о письмах оптинского старца. Мнение старца Макария по вопросам молитвы, Вышенский Затворник считал очень авторитетным, и приводил его при разборе наиболее сложных вопросов – например, предостерегая от «художественных» приемов молитвы. «Что до опытных указаний, ожидайте их от оптинских старцев,» - в этих словах святителя проявилось искреннее смирение действительно опытного подвижника. Вообще, святитель Феофан считал, что «монашество цветет» в Оптиной Пустыни, руководимое «опытными старцами». Одному из епископов он рекомендовал при основании нового монастыря пригласить («пересадить») кого-либо из оптинской братии.
Известны два письма святителя оптинскому настоятелю. В архивной описи адресатом первого их них назван преподобный Моисей Оптинский. Однако есть основания предполагать, что при определении адресата первого письма произошла ошибка. В начале письма святитель обращается: «Ваше Высокопреподобие достопочтеннейший о. Строитель!». Письмо датируется 1859-1862 гг. Преподобный отец Моисей в эти годы был архимандритом и обращение к нему «строитель», принятое как обращение к настоятелю в сане иеромонаха, было вряд ли возможно. И действительно, в этом же архивном фонде есть копия письма, где адресатом уже указан преподобный Исаакий, следующий после Моисея настоятель, первые годы управлявший монастырем как строитель. Здесь мы имеем дело с довольно часто встречающейся ошибкой при составлении описи архивных фондов.
Таким образом, оба известных нам письма святителя Феофана в Оптину Пустынь адресованы ее настоятелю в 1862-1894 гг. преподобному Исаакию. Первое из них, которое можно довольно точно датировать 29 октября 1862г., содержит благодарность за присланные книги оптинского издания. Оптина Пустынь рассылала свои издания аскетического и духовно-нравственного содержания в епархии правящим архиереям и в семинарии. Сохранилось довольно много благодарственных писем, одним из которых является письмо Тамбовского епископа Феофана. Как явствует из письма, святитель так же выслал в Оптину свои издания.
Второе письмо более интересно. Оно было направлено уже из Вышенского затвора тому же преподобному Исаакию, Оптинскому настоятелю, 1 июня 1882 г. В это время святитель работал над составлением русского «Добротолюбия». Занимаясь переводом слов аввы Исаи Отшельника, святитель столкнулся с большими трудностями в переводе некоторых сложных мест «по невидности мысли, да и вообще не могу похвалиться, - пишет святитель Феофан, - что попадаю на мысли святого аввы». Еще ранее в 1860 г. Оптина Пустынь осуществила перевод и издание «Слов аввы Исаи», в подготовке которого участвовали старцы Макарий и Амвросий и монах Платон (Покровский). Святитель Феофан каким-то образом пропустил это издание и познакомился с ним лишь, когда начал работу над своим переводом («виноват, о вашем издании я совсем не знал»). Оптинский переводчик имел под руками рукописный перевод, произведенный старцем Паисием (Величковским). Свой перевод старец Паисий сделал с греческого текста, а святитель Феофан пользовался латинским текстом слов аввы Исаии. Рукопись перевода старца Паисия и просит предоставить ему на время святитель Феофан. «Как старец Паисий явил себя наиточнейшим переводчиком свято-отеческих писаний, то я надеюсь, что его перевод Аввы Исаии поможет мне исправить мои неисправности, - и заполнить невольно допускаемые пропуски». Заканчивается письмо постскиптумом: «Прошу передать мой поклон достопочтен. о. Амвросию. Прошу и его помолиться о моем всеокаянстве». Оптинские отцы предоставили святителю рукопись преподобного Паисия. Уже через три недели после своего письма с просьбой, святитель Феофан работал с этой рукописью.
Здесь упомянуты лишь некоторые места из наследия святителя Феофана, посвященные Оптиной Пустыни и ее старцам. С другой стороны, в опубликованном наследии таких оптинских старцев как преподобные Амвросий, Варсонофий и Никон, много раз упомянуто имя и творчество святителя Феофана. Показателем отношения самого известного из оптинских старцев – преподобного Амвросия к святителю Феофану, является то, что в келии старца находился портрет Вышенского Затворника. Это действительно говорит о глубоком почтении, тем более, что святитель был младшим современником преподобного старца. Амвросий Оптинский в своих письмах ссылается на святителя Феофана. В письмах святителя Феофана и преподобного старца Амвросия прослеживается глубокая духовная связь – одни и те же люди обращались к ним за советом, и Вышенский Затворник и Оптинский старец зачастую знали о советах и рекомендациях друг друга, и с большим уважением и тактом поддерживали у своих корреспондентом доверия к этим духовным наставлениям. Например, святитель Феофан пишет сомневающейся: «О. Амвросий прямой вам дал совет. ...О. Амвросий хорошо советует поспешить». Одна из духовных чад святителя Феофана переслала его письмо старцу Амвросию, и старец впоследствии цитировал из него: «Теория похожа на придворную даму, а практика на медведя в лесу». Язык святителя Феофана и преподобного Амвросия объединяла образность и афористичность, уместный юмор, любовь к народным выражениям.
Особенно почитали жизненный подвиг и наследия святителя Феофана поздние оптинские старцы, в первую очередь преподобные Варсонофий и Никон исповедник. Преподобный Варсонофий в своих беседах с духовными чадами говорил о молчании как добродетели: «Не так давно скончавшийся епископ Феофан так высоко ценил молчание, что в последние годы своей жизни оставил все и затворился в своей безмолвной келлии. ...Безмолвие доставляло ему высокое утешение, возносило его дух горе′. И все мы твердо верим, что принял Господь его чистую душу в Свое Небесное Царствие».
Наиболее интересным представляется стихотворение преподобного старца Варсонофия Оптинского, написанное им на смерть Вышенского Затворника в 1894 г. Это удивительное, вдохновенное большое поэтическое произведение, состоящее из четырех частей. В первых строках автор говорит о кончине старца Амвросия за два с небольшим года до этого. Далее пишет:
Два года минуло и новая утрата!
И вновь Россия скорбию объята!
И вновь по ней несется из конец в конец,
Что отошел от нас другой борец;
Еще иной почил духовный великан,
Столп веры, истины глашатай и ревнитель,
Возлюбленный отец, наставник и учитель, -
Покинул нас великий Феофан.
Приводить все стихотворение нет возможности, стоит процитировать еще одно четверостишие:
На Божий мир, на все его явленья
Взирая с внутренней, духовной стороны,
Стремился он постигнуть глубины
Их тайного и чудного значенья.
Преподобный Варсонофий говорит о несовременности и не понятости в рациональный век жизненного подвига и творчества святителя Феофана. Заканчивается стихотворение надеждой, что Господь ниспошлет «новое духовное светило»
И приобщимся мы его святыни –
Сыны великой жизненной пустыни.[
Наверное, самый большой интерес к наследию святителя Феофана был у ученика старца Варсонофия преподобноисповедника Никона Оптинского. Одной из первых книг в самом начале сознательной духовной жизни, как об этом пишет преп. Никон в «Дневнике», был «Путь ко спасению». Беседы, проповеди, письма Никона исповедника содержат большое количество ссылок на святителя Феофана. В своем «Завещании духовным детям» преподобный Никон пишет: «Епископ Феофан, Вышенский Затворник, говорит о руководителе (старце), что он подобен пограничному столбу, на котором написано и указано, куда и как идти, а уже идти-то нужно самому, иначе так и простоишь у столба, ничего не достигнув. Очень верно и точно сказано».
Есть еще одно интересное упоминание из оптинского предания. Отвечая на вопрос, что лучше читать – славянское или русское Добротолюбие, преподобный Никон ссылается на авторитетное мнение оптинского старца: «Это книги совершенно различные ...Отец Анатолий (Зерцалов), очень любя творения святителя Феофана, что касалось дело «Добротолюбия», был за славянское в переводе Паисия (Величковского)»
Близость по духу и близость по времени – это то, что объединяло таких великих светильников как Феофан Затворник и Оптинские старцы. Основные черты этого сходства:
- Святитель Феофан и Оптинские старцы являлись возродителями традиции умного делания, восходящей к преподобному Паисию (Величковскому). Они сами опытно проходили и других научали этому деланию. К этой же традиции относится и старческое окормление, которое Оптинские отцы и святитель Феофан осуществляли в том числе посредством переписки.
- И Оптинские старцы и святитель Феофан потрудились не только в деле духовного назидания обращающимся к ним, но вышли далеко за пределы своего келейного уединения в своей переводческой и издательской деятельности. В Оптиной Пустыни был подготовлен перевод и издание около 20 святоотеческих трудов. Оптинские отцы руководствовались паисиевской традицией дословного перевода и пользовались его рукописями. Святитель Феофан чаще производил переложение текстов, с целью их адаптации для широкого читателя.
Алллок
