.

"Паруня"
Отрывки из рассказа.

...Деревня Быковка стоит на берегу уральской речки Быковки, журчаливой,
студеноводной, веснами облитой цветами черемухи.

За речкой Быковкой в пошатнувшейся загороди, состоящей частью из
выветренных до белизны осиновых жердей, частью из ломаного частокола,
женщина копает землю. Движения ее неторопливы, как бы раздумчивы, одежда на
ней того же цвета, что и земля, -- серовато-черная, с разводами выступившей
на спине соли.
А сколько же эта женщина копает землю? Весь свой век.
Женщина копает землю, не себе копает, а немощной бабушке Даше -- так уж
заведено, так уж пошло издавна в этой деревушке: прежде чем сделать что-либо
себе, подсобляют другим.

Странная и зловещая арифметика постигла Быковку: в шестнадцать ее домов
не вернулись с войны шестнадцать мужиков, и, сколько я знаю, она всегда
бабья, отсюда уклад ее жизни.
Первой в работе, любой, особенно которая
потяжелее, всюду была и есть Паруня, попросту Парушка -- это она вот копала
землю за речкой, помогала бабушке Даше.

Родилась и выросла Паруня в Быковке. Трудиться стала с четырнадцати
лет, потому что рано осиротела. Войну она встретила уже взрослой девахой,
работала, как все колхозники, дни и ночи, не разгибаясь, в старой
телогрейке, в лаптях, которые зимою часто примерзали к ногам. "Паруша, война
идет. Надо фронту мясо", -- говорили ей. Надо так надо. Силой Бог не обидел,
раденье от природы, а тут еще бабы свои, родные все, как им не подсобить?
"Паруша, подежурь за меня, ребенок заболел...", "Паруша, съезди в лес по
сено, корова падает...", "Паруша, помоги напилить дров...", "Паруша, погрузи
мешки -- у меня поясница отнялась...", "Паруша, вывези назем...",
"Паруша...", "Паруша...", "Паруша...".




Ах, как любят у нас, особенно по темным углам, обижать безответных людей! Но когда их не станет, когда они уйдут навечно и обнаружится после них пустота и вроде бы потухнет свет в деревенском окне, оплакивают их люди горько, винятся перед ними.
А как умеют и любят у нас воротить рыло от тех, кто выполняет грязную работу, забывая, что все на свете идет от земли, растет на земле, а она, между прочим, грязная, и на поля, между прочим, кладут душной навоз, чтоб хлеб родился, картошка, овощи, чтоб есть было чего.

В одном российском городке видел я на воскреснике выразительную картину: современное, стеклобетонное здание института, перед ним в модных штанах, в красивых плащиках, с навойлоченными прическами, разукрашенные, распомаженные девицы мели землю. Как они ее, бедную, мели! Каждая девица старалась держать метлу как можно брезгливей, манерней, то под мышкой, то в одной ручке, обтянутой замшевой перчаткою, то уж и вовсе как-то неприлично — студентки изображали отстраненность от труда и от земли, им казалось постыдным, если подумают, что родители их и они сами только что вот покинули село…

Есть незримое творчество в каждом мгновенье... Художник Кирильчук Михаил Ананьевич (Россия, 1956)

Деревенские заботы



Есть горячее солнце, наивные дети,
Драгоценная радость мелодий и книг.
Если нет - то ведь были, ведь были на свете
И Бетховен, и Пушкин, и Гейне, и Григ...
Есть незримое творчество в каждом мгновенье -
В умном слове, в улыбке, в сиянии глаз.
Будь творцом! Созидай золотые мгновенья.
В каждом дне есть раздумье и пряный экстаз...
~~~~~~~~
Саша Черный (А.М. Гликберг)
(1880-1932)

Гусепас

Программа «Отчий дом».

В этом выпуске:

В молодости Наталья Богомолова училась в авиационном институте в Москве, некоторое время жила и работала в Петрозаводске, а сейчас переехала в Заонежье в деревню своих предков. Вместе с немногочисленными добровольцами и энтузиастами женщина восстанавливает старые полуразрушенные дома. Она их выкупает и реставрирует. В одном из домов есть музей предметов крестьянского быта. Женщина пишет рассказы-воспоминания о своих родных, которые опубликованы в известном в Карелии сборнике «Сродники». Сейчас Наталья обустроила три дома-музея, принимает в них гостей, а отдых в них позиционирует как «проживание опыта».

https://rutube.ru/video/f22628b65e74c256beb197698190fccb/?r=wd