Для Владимира Высоцкого "Вертикаль" стала фильмом судьбоносным, ибо миллионы людей, уже хорошо знакомых по магнитофонным записям с его песнями, впервые узнали, что, во-первых, Высоцкий поёт не только про мелких и крупных нарушителей закона, но интересуется и другими темами, а во-вторых, что сам он – актёр, а не представитель блатного мира. (Правда, рассказы о его уголовном прошлом ходили ещё долгие годы и проникли даже за рубеж – газета "Нью-Йорк Таймс", например, даже в некрологе (выпуск от 26 июля 1980 г.) указала, что в юности Высоцкий сидел в лагерях, но тут уж ничего не поделаешь, – однажды родившись, легенды живут долго.)

        Судьба киноактёра в какой-то степени подобна судьбе золотоискателя – без участия Его Величества Случая не обойтись. Пусть по всем параметрам и по любому счёту "Вертикаль" – картина более чем посредственная, но для Высоцкого участие в ней стало огромной удачей, ибо сделало его узнаваемым не только по голосу, но и в лицо.
Источник - http://v-vysotsky.narod.ru

        Об этом фильме написано и сказано очень много. В принципе, можно собрать весь материал воедино и проследить процесс работы над фильмом чуть ли не поминутно. Однако в задачу автора этой книги подобный труд не входит. Мы остановимся лишь на тех моментах, которые имеют отношение к пребыванию главного героя этой повести в Одессе. При этом мы увидим, что отнюдь не всё выяснено и далеко не все из числа причастных к созданию фильма согласны между собой относительно того, как именно шла работа над "Вертикалью".

        Эта картина имеет не только историю, но и предысторию. "Снимать его поначалу должны были Николай Рашеев и Эрнест Мартиросян – выпускники Высших режиссёрских курсов, – рассказывал С.Тарасов, один из авторов сценария (его соавтором был упомянутый Н.Рашеев). – Но получилось так, что чрезвычайно увлечённые творчеством Параджанова, они из нормального реалистического сценария такое написали в режиссёрском сценарии, что директор Одесской студии дважды попросту закрывал картину. Потом вызвали меня. Я прилетел и сидел с режиссёрами фильма: каждый из нас писал свою "версию", которые мы затем свели, наконец, в нормальный – пристойный, с моей точки зрения – режиссёрский сценарий. Я уехал, а ровно через неделю они явились на студию с совершенно другим сценарием. Мне позвонил директор киностудии и сказал, что снял режиссёров с картины. "Но, – говорит, – у меня имеется предложение: есть ребята, которые заканчивают ВГИК. Один из них – Слава Говорухин – человек, причастный к альпинизму, занимался этим делом. Я считаю, что потери не будет, может, быть даже наоборот..." И я, намучившись уже с этим сценарием, махнул на всё рукой и сказал: "Как хотите!" – уже не веря ни во что".*3

        С.Говорухин:
        "В 66-м году мы приехали с Борисом Дуровым на Одесскую киностудию делать свою дипломную работу. Нам нужно было снять две короткометражки – "Морские рассказы" – по произведениям местного автора.
        Вдруг нас вызывает директор: "Горит сценарий... Сейчас апрель, а в декабре надо сдать картину. Возьмётесь?" И даёт один экземпляр сценария. "Мы одержимые" называется.
        Тогда киностудия, как завод или фабрика, имела свой производственный план, и к концу года предстояло выпустить в свет пятую "единицу", то есть, пятый фильм. Он как раз и был – "Мы одержимые". Но работа застопорилась, потому что и сценарий был написан непрофессионально, и режиссёра пришлось снять с картины ввиду полной профнепригодности. В середине 60-х ещё продолжалась так называемая "новая волна", в моде было польское кино, французское – фильмы Годара, и вот режиссёр задумал сделать этот фильм по-новому, с такими, например, приёмами: альпинисты лезут по брусчатке Красной площади, а камера снимает их сверху. Худсовет послушал планы режиссёра – и снял его.
        Борька Дуров, мой приятель, первым прочёл сценарий. Я спрашиваю:
        – Ну что, Борь?
        – Да я не знаю, что такое альпинизм.
        – Ну вообще, в принципе, снять можно?
        – Да лучше, чем эту лабуду – "Морские рассказы".
        Являемся к директору.
        – Читали?
        – Читали.
        Ну и как? – обращается он ко мне, зная, что я альпинист. – Можно снять?
        – Можно, мы берёмся.
        Дальше началась мура собачья. Мы попытались написать новый сценарий. Для этой цели вызвали даже Володю Максимова, ныне покойного писателя, тогда всеми отверженного, выгнанного отовсюду, нигде не печатавшегося и потому крайне бедствовавшего. Он немножко поработал, а на второй или третий день запил. Крепко страдал он тогда этой болезнью русского человека. Помучались мы с ним неделю и отправили домой.
        Написали сами всё совершенно по-другому, но такую же лабуду, и поняли, что фильм – прогорит. Потом нас вдруг осенила идея построить весь фильм на песнях, сделать такую романтическую картину. Стали думать, кого пригласить на эти песни. Визбора? Окуджаву? И остановились на Владимире Высоцком.
        Приезжает Высоцкий.
        Я иду по студии, смотрю, навстречу вроде пацан знакомый, кажется, пару раз выпивали в каких-то компаниях, знаю, что актёр.
        – Здорово.
        – Привет.
        – А ты чего приехал? – спрашиваю. – К кому?
        Он как-то странно на меня посмотрел. И вдруг меня пронзает мысль, что это Высоцкий. Как барда я его знал только по песням, и он мне представлялся большим сильным человеком со сложной биографией, прошедшим войну. По песням можно было предположить, что он уже успел и отсидеть где-то. И вдруг – такой пацан, симпатичный, спортивный. Я просто селезёнкой почувствовал, что это и есть Высоцкий. Стало так неудобно, я как-то деланно рассмеялся.
        Говорю:
        – Ну пойдём купаться.
        Выкупались в море, позагорали, и, мне думается, он так и не понял тогда, что я его просто не узнал. Не узнал, что это Высоцкий".*4

        Оператор фильма В.Козелко:
        "Это всё было на моих глазах. На "Вертикаль" его (Высоцкого, – М.Ц.) привезли, я делал пробу. Там на эту роль нужен был бард. И чего-то Осипова (главный оператор фильма "Вертикаль", – М.Ц.) не было на студии. Привезли Высоцкого. Говорухин мне говорит: "Быстро сними как-нибудь. Мне надо показать его худсовету". Никто ж не видел, как он выглядит. Я взял "конус", быстро выскочил на угол операторского цеха – там труба торчит в катакомбы. Он так опёрся о трубу, и я его снял. Без грима и даже без звука. Он что-то рассказывал, из-за шума камеры я не мог понять что. Я даже с рук снимал, без штатива. Быстро проявили, показали худсовету. Они утвердили".*5

        Е.Рудых, член сценарной комиссии фильма, запомнила ситуацию иначе:
        "В кинофильм "Вертикаль" пробовался один очень симпатичный паренёк, который пел студенческий фольклор... (и ни слова о предварительных идеях попробовать в фильме Ю.Визбора или Б.Окуджаву! – М.Ц.) В общем, симпатично было. И поэтому меня очень удивило, когда Говорухин стал настаивать на Высоцком, который отнюдь не блистал на пробах.
        Вопрос: А какой эпизод был на пробах?
        Е.Рудых: Да просто Высоцкий сыграл какую-то песню свою. (Как мне думается, путаница произошла из-за того, что оператор говорит о формальной пробе, записанной на плёнку, а Е.Рудых запомнился показ Высоцким своих песен, – М.Ц.) И я стала спрашивать Говорухина: "Слава, почему ты именно настаиваешь на этом?" – "Понимаешь, у него такие песни!" И он дал мне послушать его песни. И когда я услышала, уже и речи не могло быть о ком-то другом.
        Вопрос: они (С.Говорухин и Л.Дуров, – М.Ц.) с собой привезли этот сценарий или он уже здесь запускался?
        Е.Рудых: Нет, не запускался. Это на них специально был, по их предложению сценарий. Здесь заключили договор, но на них, специально на них, потому что они хотели".*6

        И снова путаница, которую мог бы прояснить интервьюер, но почему-то этого не сделал. Разумеется, сценарий запускался, об этом говорят и С.Тарасов, и С.Говорухин. Но то был прежний сценарий, забракованный директором Одесской киностудии, а на новый сценарий был заключён новый договор.

        По словам Е.Седых, члены худсовета никаких претензий к песням Высоцкого с самого начала не имели. Это противоречит воспоминаниям сценариста И.Менджерицкого.
        "Это было у меня на глазах, что называется. Там такие были дебаты по поводу песен Высоцкого! Они размножили тексты и всех, в том числе, меня, заставляли читать эти тексты. Говорили с большой иронией: "Давайте будем обсуждать эту поэзию...""*7

        Об этом же вспоминает и С.Говорухин:
        "Мне приходилось слышать, будто весь фильм задумывался как способ легализации песен Высоцкого. Ничего подобного – Высоцкий был тогда уже достаточно известен и выступал. И песен сначала не предполагалось, – он написал их после, они очень не понравились худсовету, потому что там с ними знакомились по текстам, а текст о песне никакого представления не даёт".*8

        Не согласен с мнением Е.Рудых и режиссёр В.Козачков, тесно общавшийся с Высоцким в середине 1960-х гг.:
        "Во время съёмок "Вертикали" у нас пришёл новый главный редактор Станислав Стреженюк... И наша коллегия не хотела принимать песню. "Ну что это за стихи? "Мерцал закат, как блеск клинка..." Ну, это не стихи...""*9

        По мнению В.Козачкова, именно вмешательство С.Стреженюка спасло это песню. В благодарность за это Высоцкий оставил ему автограф: "Моему первому редактору".

        Любопытная деталь содержится в коротких воспоминаниях редактора "Вертикали" В.Решетникова:
        "Песни, как правило, были вполне законченными, слова отточенными, и если мне, как редактору, какое-то слово не нравилось, приходилось довольно упорно с автором спорить. На изменения Высоцкий шёл неохотно, но если удавалось его убедить, он соглашался.
        Меня не устраивало четверостишие: "Отставить разговоры! Вперёд к тем облакам! Ведь это наши горы, Они помогут нам!"
        "Володя, – говорю ему, – я бывший военный, привык воспринимать команду "Вперёд!" конкретно, топографически, поэтому "вперёд к тем облакам" принять не могу...
        Высоцкий сперва заартачился, потом уставился в текст, подумал.
        "Пожалуй, ты прав. А если сделаем так: "Отставить разговоры! Вперёд и вверх, а там...""*10

        Авторская рукопись со строкой, приводимой В.Решетниковым, не обнаружена.

        Воспоминания вышеупомянутого С.Стреженюка содержат детали уникальные – по его словам, это именно он познакомил Высоцкого со сценарием "Вертикали"! Он приехал в Москву, где получил от С.Тарасова сценарий будущего фильма и читал его, сидя в гостинице. Ближе к ночи захотелось поесть, и С.Стреженюк отправился в ресторан ВТО, где Высоцкий в это время находился в компании А.Макарова, Л.Кочаряна и А.Тарковского. С.Стреженюк подошёл к столику, представился и попросил разрешения присоединиться. "Потом мы пошли к Кочаряну домой. Володя взял гитару и стал подряд, всё, что у него было, петь. И он предложил написать к фильму песни".*11

        Когда я разговаривал с С.Стреженюком, он с гордостью заметил, что фактически это именно он привёл Высоцкого на Одесскую киностудию, и он же потом настаивал, чтобы некоторые песни были из фильма удалены.

        "Когда фильм был уже готов, оказалось, что там на девять частей приходится одиннадцать песен Высоцкого. Я сказал ему: "Володя, надо снять пару песен, а то получается концерт". Высоцкий обиделся, он был очень самолюбивый человек, но мы на коллегии сняли всё-таки две песни. Когда Володя посмотрел фильм на худсовете, он оставил мне автограф на моей книжке. Она называлась "Журавли", вышла она в Одессе. Володя написал: "Моему первому редактору Стасу Стреженюку от Володи Высоцкого". Эту книгу у меня взял на выставку Одесский литературный музей, и до сих пор пока не вернули".*12

        С.Стреженюк говорит о двух исключённых из фильма песнях. Долгое время я знал только об одной – "Скалолазке". Была ли другая?

        Оказывается, была! "Ещё одна песня должна была быть. В одной из сцен звучат несколько строчек: "Люди, падая, бьются об лёд. Гололёд на Земле, гололёд...", – вспоминала Л.Лужина. – Он эту песню пытался написать, исполнил две-три строчки... И дальше она у него не пошла".*13

        Л.Лужина не права, песня "пошла" и была написана в том же 1966 году. Важно, однако, то, что она предлагалась Высоцким в "Вертикаль". До сего времени этот факт оставался неизвестным!

        В том же интервью Л.Лужина подтверждает тот факт, что песни Высоцкого принимались, что называется, со скрипом.
        ""Скалолазку" вырезали из картины. Худсовет придрался: мол, у вас в фильме один Высоцкий, что-нибудь убирайте, иначе картину не выпустим. Пришлось выбирать. Ведь все остальные песни скреплены драматургией картины, а эта скорее – лирическое отступление. Жалко, что она не вошла в фильм, сцена была снята необыкновенно красиво. Володя пел мне её в палатке. Мы были вдвоём, все ушли на восхождение. В это время опустилось облако и разделило нас. А Володя в этой сцене песней "объяснялся" мне в любви".*14

        О том, как проходили съёмки картины, рассказывали многие люди, так или иначе принимавшие участие в работе. Однако, как уже говорилось выше, нас в данном случае интересуют только одесские эпизоды.

        Г.Воропаев, актёр, исполнитель роли альпиниста Геннадия:
        "Мне позвонил Говорухин, он собирался снимать "Вертикаль" и пригласил в Одессу на кинопробы. Он при этом сказал: "Будешь жить в гостинице "Дружба" в одном номере с Высоцким!" А я не знал, кто такой Высоцкий!
        От аэропорта я ехал на такси. Подъезжаю к гостинице, на счётчике набежало что-то рубля два. А у меня десятка одной бумажкой, мельче денег нет. И таксист мне сдачи не даёт, говорит: нету. Спрашиваю его: ну и что будем делать? В это время к нам подходит молодой человек и спрашивает про такси: освободилось?
        "Да, – говорю, – но нам не разойтись никак..." Подошедший: "Сколько на счётчике?" Называю сумму. "Я беру её на себя", – говорит он, садится в машину и уезжает.
        Вхожу в гостиницу, беру номер, захожу и вижу: портфель и гитара... А буквально минут через тридцать в мой номер входит парень, который взял машину. Я удивляюсь: что же это такое? А парень говорит:
        – Я – Высоцкий, здорово!
        – Здорово...
        Он уже тогда был популярен. Это я его не знал. Вот почему Говорухин так многозначительно говорил: "Будешь жить в одном номере с Высоцким!""*15

        Руководитель группы альпинистов мастер спорта Л.Елисеев:
        "О сценарии я не говорю, с альпинистской точки зрения, в картине было много надуманных и даже невероятных ситуаций... И если в фильме что-то и объясняет идею и философию альпинизма, то это песни Высоцкого".*16

        Впрочем, это уже другая тема. Все песни, написанные Высоцким для фильма, были созданы в горах Кабардино-Балкарии, где, в основном, снималась "Вертикаль". Нашей же темой является Одесса. Какие эпизоды фильма снимались там?

        Собственно, Высоцкий занят всего в двух "не горных" эпизодах – в начальной сцене, где участники будущего восхождения собираются в квартире у Риты (актриса М.Кошелева), и в заключительной сцене на вокзале, когда альпинисты прощаются до будущего года. Оба эпизода снимались в Одессе.

        Есть, однако, ещё один эпизод, имеющий отношение к Одессе. Он снимался в двух местах – в горах, и в павильоне на Одесской студии – речь идёт о споре Ларисы (Л.Лужина) и Володи (В.Высоцкий) в палатке. Послушаем тех, кто принимал участие в картине.

        Л.Лужина:
        "Сцена "В палатке", где он поёт "Свои обиды". Он так и не закончил эту песню. Хотя мы все просили, потому что уж очень хорошая была задумка, щемящее очень, и по смыслу. Вот у него всё время она крутилась. Он её начинал писать и никак не мог до конца. Причём как – он всё время напевал. Эта песня случайно вошла в картину. Потому что у нас разговор какой-то идёт. И, в общем, как будто какие-то паузы. И Володя взял гитару и поёт. Вот саму сцену эту, разговор наш, снимали в павильоне. А вот палатка, когда там он говорит, то это в горах снималось. Павильонов же очень мало. Вот начало картины, где герои сидят за столом – это в Одессе. Даже не павильон. Это какую-то комнату снимали, просто интерьер".*17

        Ю.Горобец, работавший в "Вертикали" как неофициальный художник-постановщик, рассказал минскому высоцковеду А.Линкевичу:
        "Впервые я познакомился с Высоцким на картине "Вертикаль". Только я на "Вертикали" не был в горах, а здесь я делал достройку: снег, сугробы, палатку.
        А.Линкевич: То есть, эпизод, где Высоцкий поёт песню Лужиной в палатке, снимался в декорациях?
        Ю.Горобец: Снимался в декорациях".*18

        Это же подтверждает и оператор В.Козелко:
        "Мы в павильоне ещё снимали, в третьем павильоне. "Палатку" снимали, "обмороженного человека"".*19

        Досъёмки фильма проходили в ноябре 1966 года, таким образом, эпизод "В палатке" с участием Высоцкого оказывается точно датированным. Начальный эпизод (и, видимо, "Прощание на вокзале") был снят несколько раньше – в октябре. Снова слово В.Козелко:

        "У меня есть фотография одна: в цивильной одежде все съёмочные герои в квартире – это единственная фотография снята в квартире у героини. Павильон. Декорации. Снимал фотограф картины. Это уже конец съёмок, когда с гор приехали".*20

        Существуют ещё два воспоминания участников событий. Г.Волошин, бывший на "Вертикали" художником-гримёром:
        "Был случай, когда я гримировал Володю в автомобиле, прямо на ходу, по пути из села Красные Окна, где он был занят в "Коротких встречах" Киры Муратовой. Надо было успеть до отхода поезда "Одесса-Москва". На перроне вокзала нас ожидала съёмочная группа "Вертикали". После короткой репетиции был снят эпизод приезда альпинистов".*21

        О съёмках "Коротких встреч" будет сказано ниже, а пока отметим: все не павильонные сцены там снимались летом. Таким образом, если описанный эпизод гримирования в автомобиле действительно был, то он никак не мог быть в ноябре.

        Однако оператор картины В.Авлошенко относит три эпизода, снятых в Одессе, к ещё более позднему времени!
        "Я помню, что числа 29-го (декабря, – М.Ц.), ночью, снимали сцену "Сборы в горы" – начало фильма, утром сцену из середины картины, в палатке, а ближе к вечеру – "Вокзал", причём, всю подготовку по установке света, операторского крана, репетиции движения провёл оператор Володя Снежко, а я, примчавшись на вокзал, посмотрел одну репетицию, сменил его за камерой на кране, и он тут же с режиссёром Говорухиным и двумя актёрами улетел в Крым снимать на Ай-Петри сцену "Взятие вершины". Последнюю съёмку я проводил 30 декабря, в первой половине дня, снимая проезды Володи Высоцкого в такси".*22

        И снова неувязка. Во-первых, почему Говорухин полетел снимать взятие вершины с двумя актёрами? Кто видел фильм, помнит, что на вершине одновременно в кадре находятся четыре человека. Во-вторых, зимой в горах, пусть даже всего лишь на Ай-Петри, непрофессионалу будет весьма несладко. В-третьих, сцена "На вокзале" явно снималась осенью, а не зимой, что хорошо видно по тому, в чём одеты и актёры, и массовка. И, наконец, в заключение – "железный" довод: 30 декабря Высоцкий играл в спектакле на сцене Театра на Таганке, что подтверждается табелем занятости. Похоже, что и Г.Волошина, и В.Авлошенко подвела память. На мой взгляд, нет оснований сомневаться в том, что фильм был полностью закончен к ноябрю 1966 г.

        Предстояло озвучание картины. Логично предположить, что оно будет происходить на студии, которая выпускает фильм. Не всё в жизни, однако, происходит логично.

        Г.Воропаев, исполнитель роли Геннадия, был постоянно занят в спектаклях ленинградского Театра комедии. "Николай Павлович (Акимов, главный режиссёр театра, – М.Ц.) не отпустил меня, и "Вертикаль" частично озвучивали на "Ленфильме"".*23

        Учитывая, что Г.Воропаев занят почти во всех эпизодах фильма, логично предположить, что практически весь фильм озвучивали на "Ленфильме". Остаётся открытым вопрос о том, где происходило озвучание песен.

        Из имеющихся в литературе данных сделать однозначный вывод не представляется возможным. Коллекционеры фонограмм привыкли считать, что запись песен делалась в Москве. Звукооператор Е.Нетребенко, работавший на "Вертикали", давно умер, а ветеран Одесской киностудии Г.Заволока (он был утверждён звукооператором на "Вертикаль", но вынужден был отказаться в связи с болезнью) полагает, что возможны оба варианта:

        "Мы ездили в Москву на записи очень много. Студийная запись могла быть сделана в Москве, а оригинал привезли сюда. Могла быть здесь, у нас был замечательный зал оркестровый".*24

        Итак, несмотря на обилие мемуарного материала, вопросы у внимательного исследователя остаются. Кто пригласил Высоцкого в "Вертикаль"? Где проходило озвучание песен? Принимались ли песни с трудом, как о том говорит С.Стреженюк, или проблем с ними не было, как запомнилось это Е.Седых? Попробуем выяснить эти вопросы у коллеги С.Говорухина – режиссёра Б.Дурова:

        "Б.Д. – Мы были с Говорухиным в Одессе, обсуждали разные вопросы, связанные с "Вертикалью". Он меня спрашивает: "А ты Володю Высоцкого лично знаешь?" – "Нет, – говорю, – не знаю, не видел никогда". Он сказал: "Я тоже".
        Мы оказались на этом фильме вдвоём, потому что были выпускниками ВГИКа, а тогда редко одному человеку сразу после ВГИКа давали постановку. Мы согласились делать фильм вдвоём, чтобы сделать эту картину, и быстрее начать работать самостоятельно.
        Мы поделили обязанности. Я должен был поехать в Москву искать актёров, а Говорухин поехал искать натуру. Он раньше немножко бывал в горах, в отличие от меня.
        Встретился я с Высоцким в Москве. К тому времени я уже знал некоторые его песни, которые в народе ходили. Я ему рассказал о фильме, дал сценарий. Он прочитал и сказал: "По-моему, дерьмо полное". Я говорю: "Ну, ты угадал, полное дерьмо".
        Вернулся я в Одессу, рассказал Славе Говорухину о встрече с Высоцким. Слава говорит: "И какое он впечатление на тебя произвёл?" Я говорю: "Да никакого. С ним будет, наверное, сложно работать".
        Тем не менее, мы решили Высоцкого вызвать в Одессу. Он в то время с театром на Таганке находился на гастролях. Созвонились, Высоцкий говорит: "С удовольствием приеду". Кажется, он сказал тогда, что до этого никогда в Одессе не был. К тому времени, как он приехал, мы постарались услышать как можно больше его песен, кассет тогда уже у людей много было.
        М.Ц. – А пробы на фильм Высоцкий проходил?
        Б.Д. – Нет, фактически проб не было.
        М.Ц. – Говорухин в своё время писал, что на кандидатуре Высоцкого остановились не сразу. Была идея позвать Визбора...
        Б.Д. – Да, думали мы и о Визборе, но Визбору очень не понравился сценарий. А потом он нам сказал: "Ребята, я очень жалею, что не согласился писать песни в ваш фильм". Я ему на это сказал: "Юра, а я не жалею, потому что таких песен, как Володя, ты не написал бы. Ты создал бы другие, а нам нужны были строгие, мужские, солдатские – такие, как Володя написал". Вот на том мы тогда и расстались.
        М.Ц. – Насколько трудно было "пробить" песни Высоцкого, сделать так, чтобы они прозвучали в фильме?
        Б.Д. – У нас с Говорухиным в этом плане проблем не было.
        М.Ц. – Где проходило озвучание песен для "Вертикали"?
        Б.Д. – В Москве. В то время Одесская киностудия была как бы филиалом студии имени Горького, поэтому озвучание проходило там".*25

        Главное разногласие в воспоминаниях людей так или иначе причастных к созданию "Вертикали" – это вопрос о том, легко или нет прошли песни Высоцкого худсовет. Полагаю, что все точки зрения примиряет высказывание С.Говорухина: "Когда ко мне пришла на картину совсем молодая Соня Губайдулина, про которую никто ещё и знать не знал, что она великий авангардный композитор – вот тогда эти песни заиграли, она сделала фантастическую оркестровку".*26

        Вот теперь всё становится на свои места: от чтения текстов альпинистских песен Высоцкого, записанных на бумаге, члены худсовета в восторг не пришли, но когда не прочитали, а услышали эти песни в записи с оркестром, их мнение изменилось в лучшую сторону.

        Итак, в основном, на все вопросы получены ответы, а небольшие разногласия в оценке событий вполне могут быть объяснены несовершенством человеческой памяти – не забудем, что с момента создания "Вертикали" прошло уже сорок лет!

Продолжение следует.