Майя_Пешкова все записи автора
Сквозь дымку столетий видятся нам островерхие шеломы городских башен, неприступные замки, одетые в прочную кольчугу укреплений, видятся отважные ратоборцы с оружием в руках.
Немало таких свидетелей древности на земле Беларуси. Коснитесь рукой их обомшелых старых стен - тепло жизни далеких пращуров тихо вольется в ваше сердце и наполнит его любовью, гордостью в уважением к безвестным и известным народным строителям, чьи умелые руки ворочали и обтесывали неподъемные валуны, валили необхватные деревья, из которых вставали потом недоступные для врагов цитадели. Эти трудовые руки защищали города. Народ называл свои укрепления замками. Слово замок сродни слову замок. И древние укрепления воистину были настоящими замками, отомкнуть, подобрать ключи к которым врагу чаще всего было не под силу.
Архитектурно-художественный облик белорусских средневековых замков всегда конкретен и индивидуален. Каждый из памятников имеет свою богатую историю, собственную строительную биографию. Но их роднит и объединяет одно: трудовой героизм и ратное мужество народа, самобытный талант и колоссальный труд строителей - "добродеревцев", "муралей", "дойлидов", землекопов - "копачей", "долокопов", "мурмейстеров" и "валмейстеров
Заславский замок


В XIV-XVII вв. огромное значение приобрело огнестрельное оружие, которое начало играть главную роль во время осады городов и замков. Использование в бою артиллерии вызвало увеличение толщины стен и диаметра башен, а также дальнейшее существенное совершенствование системы укреплений. В конце XV в. фортификаторы изобрели бастионы, которые произвели настоящую революцию в системе обороны. Эта система впервые появилась в Италии в конце XV в.

В XVI-XVII вв. бастионная система укреплений быстро распространилась во всей Европе, в том числе и в Белоруссии, Литве. Здесь на основе местных строительных традиций она получила новую интерпретацию.

Одним из первых бастионных сооружений в Белоруссии нужно считать замок князей Глебовичей в Заславле. Он размещался севернее города и на высоком пригорке занимал площадь 200X100 м. 4-угольный в плане, замок некогда отделялся от "места" довольно широким и глубоким рвом с водой. Система прудов на речушке Княгиньке значительно повышала уровень воды и фактически превращала замок в островное укрепление.

Исследователи XIX в. К. Тышкевич и Р. Игнатьев, которые детально изучили в свое время эти укрепления, свидетельствуют, что бастионы и куртины Заславскогозамка были обмурованы камнем и кирпичом, куртины имели промежуточные бастионы. Это, кстати, хорошо видно на плане замка, снятом в 1840 г. К. Тышкевичем. В 70-е годы XIX в. Р. Игнатьев отмечал, что дополнительные бастионы, сделанные из камня, кирпича и земли, местные жители разобрали на строительные нужды. На разных участках вала тогда еще существовали остатки каменных стен (скорее всего каменного бруствера), которые примыкали к бастионам.

У юго-восточного бастиона находилась традиционная для земель Белоруссии двухэтажная въездная замковая брама. Толщина ее стен достигала 2 м. Она закрывалась сдвоенными створками ворот на въезде и выезде, хорошо фланкировалась с углового бастиона.

Под брамой находилась тюрьма в виде длинного каменного тоннеля. С местом замок соединялся деревянным мостом, последний пролет которого, очевидно, поднимался специальным воротом. Таким образом, Заславский замок - образец староитальянской фортификационной системы укреплений и может датироваться серединой XVI в.

Наиболее вероятно, что он сооружен во время княжения Ивана Глебовича, который владел Заславлем и построил здесь реформистский храм. В его 35-метровой башне, пристроенной позднее, имелись бойницы, что еще более усиливало обороноспособность замка. Сегодня здесь находится музей народных ремесел.
Гольшанский замок

Руины замка
На северо-западе Беларуси в нескольких километрах от Литвы находится деревня Гольшаны, которую историки еще называют музеем под открытым небом. Архитектурный облик Гольшан практически не изменился со стародавних времен.

Название деревни пошло от первых владельцев - князей Гольшанских, выходцев из известного и влиятельного рода литовского княжества. Мужчины рода Гольшанских занимали высшие государственные должности, а женщины побывали на престоле Королевства Польского и Великого Княжества Литовского. Так, Ульяна Гольшанская вышла замуж за великого князя Витовта Кейстутовича, а Софья Гольшанская обвенчалась с его двоюродным братом, польским королем Владиславом Ягайло, став родоначальницей целой династии королей - Ягеллонов.

Впрочем, отношения с королевским и великокняжеским престолом у князей Гольшанских складывались довольно непросто. В 1481 году православные князья Иван Гольшанский,

Федор Бельский и Михаил Олелькович, недовольные притеснением, организовали заговор против польского короля Казимира Ягеллончика, младшего сына Ягайло и Софьи Гольшанской. Князья-заговорщики планировали убить монарха на свадьбе Бельского, после чего захватить власть в стране, передав престол князю Михаилу Олельковичу. В случае неудачи заговорщики планировали отделить свои владения от Литовского княжества и присоединить их к Московскому княжеству, присягнув на верность московскому князю Ивану III.

Однако накануне покушения заговор был раскрыт, Гольшанского и Олельковича казнили, а Бельскому удалось бежать в Москву. С тех пор род Гольшанских угас, а имение оказалось в собственности другого могущественного рода - Сапег.

До сих пор на окраине Гольшан высятся развалины резиденции магната Речи Посполитой Павла Стефана Сапеги. Когда-то "Черный замок Ольшанский", воспетый в романе Владимира Короткевича, был самым красивым на территории Великого Княжества Литовского. Высокие шестигранные башни со шпилями, полы, выложенные керамической плиткой, отделанные гобеленами стены - вот что представлял собой этот архитектурный шедевр.

Личность самого Павла Стефана Сапеги также привлекает исследователей. Рыцарь без страха и упрека, ближайший друг короля Стефана Батория, он участвовал во многих военных кампаниях конца XVI - начала XVII веков. При короле Сигизмунде III Вазе Павел Стефан сделал головокружительную политическую карьеру, заняв должность подканцлера Великого Княжества Литовского, что позволило ему играть видную роль в общественной жизни Речи Посполитой.



В чем не везло Павлу Стефану Сапеге, так это в личной жизни - даже бытует мнение, что он был местным "синей бородой". Однако эта версия не соответствует действительности: просто три жены Павла Стефана - Халецкая, Альжбета Веселина, Екатерина Ославская - рано умирали, и магнату ничего не оставалось, как в очередной раз жениться.

Рыцарский турнир около руин замка
Лишь последняя, четвертая по счету жена, Софья Данилович, смогла пережить мужа, похоронив его в заранее подготовленной усыпальнице в соборе францисканцев. Кстати, детали надгробия демонстрируются в музее Гольшан, а каменные фигуры Павла Стефана и трех его жен были перевезены в Минск - их и сейчас можно увидеть в музее древнебелорусской культуры.
Реконструкция замка
Не дала судьба Павлу Стефану наследника: от брака с Альжбетой Веселиной у него было трое дочек. Две из них, Евдоксия и Теофилия, стали монахинями. Младшая, Кристина, вышла замуж за Яна Ходкевича. Не пощадила судьба и само родовое гнездо - шедевр архитектуры белорусского Возрождения со временем превратился в развалины. Однако и сейчас поросшие травой руины несут на себе печать былого величия, производя неизгладимое впечатление на туристов.

Гольшанский каменный замок был возведен в первой половине XVII в. Своей композицией он отдаленно напоминает Мирский замок и представляет собой прямоугольное здание (88,6 х 95,6 м). Жилые корпуса с башнями на углах образуют, как в Мире, замкнутый квадратный двор. В Гольшанах уже нет воротной башни, а угловые шестигранные стали меньшего размера.

В них в основном находились жилые и хозяйственные помещения. Основой обороны замка стали мощные земляные валы и рвы, наполненные водой. Проезд в замок находился по центру одного из зданий, фасад которого отличался монументальной простотой. Арочный портал был обрамлен архивольтом. Напротив въезда на противоположной стороне двора находилась небольшая каплица, встроенная в жилое здание.

Композиция внешнего фасада Гольшанского замка напоминает некоторые голландские замки под Антверпеном. Такое сходство объясняется тем, что Беларусь, находясь в составе Речи Посполитой, ощущала достаточно мощное влияние голландско-фламандской архитектуры. Это результат оживленных культурных и торговых связей со странами Западной Европы. С конца XVI в. до начала XVIII в. на землях Речи Посполитой резиденции магнатов строились с анфиладной планировкой помещений, аркадными галереями и угловыми башнями. По такому принципу, в частности, построены в конце XVI — начале XVII в. польские замки Баранов, Красичин, Суха.

Многое из того, что было в Голыпанах, разрушено и навсегда утрачено. Можно только утверждать, что справа от входа находилась большая квадратная зала с четырьмя колоннами, на которые опирались крестовые своды. Когда-то эти стены украшали портреты представителей рода Сапегов, живописные полотна и оружие. В окнах, выходивших в замковый двор, были витражи из толстого стекла. Каменные плиты пола гармонировали с роскошными коврами, креслами, мраморными столиками, бронзовыми подсвечниками. Небольшие комнатки в башнях были украшены богатой лепкой.

Стены других залов и жилых покоев замка, колонны и оконные проемы украшали росписи. Под замком находились громадные сводчатые подвалы. Современники считали Гольшан-ский замок самым красивым в Беларуси и Литве.
В годы Северной войны замок был разрушен шведами. В 1880 г. его последний хозяин Горбанев взорвал башни и стены, а кирпич использовал для строительства корчмы. Частично уцелели две башни и восточное крыло дворца

Если побываете в Беларуси, обязательно посетите Гольшаны! Зайдите под своды замка Сапеги, пройдите по гулким монастырским коридорам, осмотрите экспонаты музея, погрузитесь в загадочную атмосферу ушедших веков. А, уходя, оставьте перед стеной монастыря букетик живых цветов
Косовский замок

Коссовский замок (также известен как дворец Пусловских) — руины замка, расположены в Коссово (Ивацевичский район, Брестская область, Белоруссия).



Дворец и окружающий его парк был заложен в 1838 году по проекту архитектора Ф. Ящолда. В строительстве дворца принимал участие В. Маркони. Во дворце было устроено 132 комнаты. Известный промышленный магнат 19 века граф Пусловский проявил свою энергию и в строительстве дворцовой резиденции (1838г), которая больше походила на величественный замок в одном из своих множественных владений - Коссове (Иванецкий район, Брестской области).



Однако судьба дворца довольно печальна: после восстания 1963 года замок переходит во владения московских князей Трубецких и Олденбургских; во время первой мировой войны раззоряется, затем используется как административное здание, а после Великой Отечественной войны и по сей день, можно сказать, в руинах....



Существует несколько проектов реставрации и воссоздания дворца, но это мероприятие стоит огромных трудозатрат и денег... Стоит ли это делать? Может быть достаточно привести в порядок то, что сохранилось... Подновить фасад, разбить парк - тот самый, что задумывался при строительстве дворца, построить отель, стоянку, "корчму".



Дворец построил на собственные средства воевода Казимир Пусловский, но его внук проиграл дворец в карты.

Сильно пострадал во время Великой Отечественной войны - был сожжён партизанами.
Кревский замок


В долине между высоких пригорков, на низком лугу, у слияния речушек Кревянка и Шляхтянка, встал в 30-е годы XIV в. каменный замок Кревского княжества. Тогда здесь правил сын Гедимина - Ольгерд (в замке он жил с 1338 по 1345 г.).

Своей планировкой этот интересный памятник военной архитектуры XIV в., расположенный в Сморгонском районе Гродненской области, напоминает Лид-ский замок. Форма его - неправильная трапеция, обращенная большим основанием в напольную сторону. С востока, юга и частично с запада и севера замок защищали воды Кревянки и Шляхтянки, перекрытых плотиной.


Как и в Лиде, здесь было всего две башни, размещенных по диагонали. Однако Кревский замок имеет с 30-сантиметровым цоколем. Он лежит на подушке из дубовых и еловых жердей и веток. Низ каменного фундамента северной стены устроен на глине. До высоты 4 м замковые стены сделаны из камня. Выше (и только с внешней стороны) - кирпичная кладка толщиной 65 см, а основу стены составляет все тот же валун. Внутри западной стены, как и в стенах Княжеской башни, сохранились отверстия от балок внутренней деревянной связи. Они шли параллельно трассе стен и были предназначены укреплять их, предотвращать неравномерную осадку и другие динамические воздействия.

Ранее высота стен Кревского замка достигала 12- 13 м. Теперь только отдельные их фрагменты (с северной стороны) имеют высоту около 10 м. Принцип организации огня такой же, как и в Лидском замке. На высоте 10 м по всему периметру на деревянных балках размещалась боевая галерея - помост. Стреляли защитники замка сквозь бойницы, размещенные черен каждые 2,4 м.


На стыке восточной и южной стен, изнутри, стояла еще одна башня размером 11X10,6 м (ее возвели позже), которая имела не менее четырех этажей.

В южной стене Кревского замка, как и в Лиде, расположен проем запасного выхода. Ширина его достигала 2,8 м, а высота - 4,2 м.


Еще один запасной ход находился в западной стене. У самого низа ее прорезает проем стрельчатой формы шириной 2,2 м и высотой 2,5 м. Некоторые исследователи считают его "впуском" для воды, наполнявшей пруд ("сажалку") на территории замкового двора. Но если учитывать функциональную целесообразность и размеры проема, то становится ясно, что это мог быть и запасной ход.

При раскопках на замковом дворе найдено много керамики XIV-XVII вв., терракотовая и поливная кафля, фрагменты стеклянных изделий, черепица, оружие, остатки хозяйственных построек.

Кревский замок был свидетелем и местом многих исторических событий. Уже вскоре после постройки он подвергся нападению. Остатки сожженной боевой галереи и каменные ядра, найденные в ходе раскопок под западной стеной, не оставляют в этом никакого сомнения. В 1382 г. в подземелье центральной башни по приказу Ягайлы задушили его "дядьку" - князя Кейстута, основного претендента на великокняжеский престол.


В 1385 г. в Кревском замке разрабатывались условия объединения Великого княжества Литовского и Польши под властью Ягайлы (Кревская уния). В 1433 г. Кревом овладел мятежный князь Свидригайло, претендовавший на великокняжеский стол. "И при-де ко Креву,- сообщает летопись,- и стояша 2 дни, взяша Крево мурованны и сожже, а людей много посекоша и в полон поведоша". В 1503-1506 гг. замок не раз осаждали и значительно его повредили перекопские татары. Почти в это время проезжавший здесь путешественник и дипломат Сигизмунд Герберштейн отметил в своих дорожных записях: "Крево - местечко с покинутой крепостью".

Вероятно, вскоре все же замок был восстановлен, поскольку в 1519 г. в ходе глубокого рейда в глубь Белоруссии войска московских воевод "воеваша и плениша... Крев".
Во второй половине XVI в. здесь жил беглый русский князь Андрей Курбский. Замок постепенно терял свое оборонное значение, однако в XVIII в. еще находился в сносном состоянии. Позднее началось его разрушение, довершенное в годы первой мировой войны, когда через Крево проходила линия фронта. Более трех лет здесь велись позиционные сражения. Замок оказался на немецкой стороне обороны.

В нем были сооружены бетонные убежища (в Малой башне и у южной стены), наблюдательные пункты. Во время их обстрелов древний замок очень сильно пострадал, особенно Княжеская башня. Кирпичная облицовка во многих местах отслоилась и даже обвалилась. Северная стена укрепления наклонилась на 10°. В 1929 г. польские реставраторы укрепили ее контрфорсом 2-метровой ширины и законсервировали. Облицовку главной башни связали железными затяжками, а щели залили известковым раствором. Тогда же подмуровали остатки северо-восточной стены, укрепленные эскарпом.
Реконструкция
В наши дни в замке проведены основательные исследования. Памятник включен в туристический маршрут.

Возведение замков типа "кастель" было важным шагом на пути развития местного военного зодчества. Здесь получил начало и развился принцип фланкирующего огня из башен, вынесенных за периметр стен. Плановая композиция четырехугольного оборонительного сооружения в дальнейшем станет характерной особенностью белорусского зодчества XV и XVI вв. Эти замки сыграли важную роль в защите Понеманья от крестоносного нашествия и внесли немалый вклад в дело окончательного разгрома Тевтонского ордена

. Есть у замка и свои привидения. Как ни странно они не имеют ничего общего с вышеизложенным. Никто в Крево не помнит ни про Кейстута, ни про Ягайло. Зато расскажут о провалившихся костелах, подземных ходах, ведущих аж в Вильно, и еще о заклятой деве-красавице, которую одни называют «княжной», другие — «королевой».

Утверждают, что после захода солнца, когда ночь вступает в свои права, замок оживает. Становятся слышны удары молото по наковальне, у входа в замок слышен лязг цепей подъемного моста. Если приложить ухо к стене, то можно услышать ржание и стук копыт лошадей и приглушенное покашливание.

А в замковом дворе м, где вовсю властвует ночь, можно увидеть как снуют по стенам тени. Кажется, что какие-то мужики закатывают в ворота бочку, а в низине, у высохшей заводи стирает белье и поет какая-т женщина, одеяние которой отсвечивается то зеленым, то голубым.

Рассказывают, что когда-то в замке жили два князя. Оба влюбились в одну местную девушку. На дуэли один князь убил другого. Победитель признался девушке в своем чувстве и предложил ей руку и сердце. Девушка отказала, и князь, разозлившись, проклял ее и приказал слугам замуровать ее в стену замка. Сгоряча вместе с девушкой замуровали и ее собачку. Несколько дней из стены доносились стоны и собачий визг. Потом все стихло.

Но с той поры стали замечать, что по ночам на замковом дворе кто-то гуляет с собакой. Обе неторопливо обходили замковый двор, а потом исчезали. Находились смельчаки, которые отправлялись поглядеть на красавицу-деву. Дева не оставалась равнодушной к смельчаку и, устремив на него свои очи, подзывала к себе. Она расставляла руки для объятий и страстным голосом звала. Иные поддавались на ее призывы — и плохо кончали, утром их находили с раздавленными костями…

У легенды есть продолжение. Освободить несчастную девушку от проклятия мог только противный человеческой нравственности поступок, какое-нибудь высшее святотатство. Ведь требовалось умилостивить нечистую силу…

Как-то дева попросила одного своего обожателя принести в замок все золото костела. Именно все золото, до последней мелочи! Взамен смельчак получал сундук золотых монет, а дева — вечную свободу.

Такой смельчак нашелся. Как-то ночью он проник в костел и собрал там все золото. Он не взял только маленький кий для тушения свечей, по причине сильной закопчености оного. Но шутить не могите с нечистой силой. Открыв дверь, вор хотел выйти, но на улице разыгралась страшная буря. Вор вынужден был остаться. За ночь он предпринимал не одну попытку выйти, но безуспешно. Пришлось ему явиться под стены замка с пустыми руками. Ему не удалось совершить греха, а девушка получила за свои советы заклятие еще на сто лет.

Если верить местным, то дева обитает в замке до сих пор. Но время не пощадило даже привидение. Теперь по двору замка прогуливается не красавица-дева с собачкой, а обрюзглая старуха в лохмотьях в сопровождении скелета собачки
Каменецкая башня

Уникальным памятником оборонного зодчества второй половины XIII в. является каменная башня, которая сохранилась до нашего времени в г. п. Каменец Брестской области.с Каменецкая башня (Каменецкий столп) стоит на высоком песчаном пригорке левого берега реки Лесной.

История башни тесно связана с городом Каменцом, возникшим как пограничный опорный пункт князя Владимира Васильковича против литовского князя Тройдена, с которым не раз приходилось воевать. В 1276 г. после очередного примирения с Тройденом Владимир Василькович решил заложить на реке Лесной "град". Для этого важного дела сюда был послан известный "градоруб" Алекса, немало срубивший "градов" еще при отце Владимира Васильковича. Через некоторое время при участии местных жителей соорудили "столп камен высотою 17 саженей. Подобен удивлению всем зрящим на нь".

Точная дата возведения памятника древней архитектуры неизвестна. Исходя из сведений Ипатьевской летописи, его "помуровали" где-то между 1276 и 1288 гг.

Толщина стен этого 30-метрового "столпа" достигает 2,5 м, внешний диаметр - 13,5 м. Стоит башня на мощном фундаменте из булыги, пересыпанной чистым мелким песком. Высота фундамента - около 2,3 м, а его внешний диаметр - около 16 м.

Башня сложена из брусчатого кирпича темно-красного и желтоватого колеров, с чрезвычайно хорошей перевязью швов.Каменецкая башня. Рисунок Н. Орды середины XIX в. Величественная, монументальная башня вверху несколько более узкая и не имеет ни вертикальных, ни горизонтальных членений. Ствол ее сложен с легким наклоном к вертикальной оси.
Стены башни прорезаны бойницами. В первом ярусе их две, во втором и третьем - по три, а в четвертом - две бойницы и один большой стрельчатый проем. (Некогда он выводил на балкон, устроенный на консольных балках.)

Бойницы четырех нижних ярусов узкие, щелевидные, расширяющиеся внутрь, завершаются полуциркульными арками. Пятый ярус имеет четыре бойницы. Форма их стрельчатая, но арки скругленные и имеют незначительную стрелу подъема. Бойницы пятого яруса, в отличие от всех остальных, расширяются не только вовнутрь, но и вовне.

Между этими бойницами расположены 4 плоские ниши с полуциркульным завершением Фотоснимки Канером, осадили соседний замок Вельск, а затем после грабежей через труднопроходимую Беловежскую пущу вторглись на Каменетчину, которую также разорили. Тот же Теодор фон Эльнер возглавил третий поход на Брестчину в начале августа 1379 г.

Многочисленное войско осадило замок Мельник, а затем опустошило Каменецкую землю. Следует подчеркнуть, что источники того времени ни разу не упомянули об удачной осаде Каменецкого замка. Вероятно, конным рыцарям, с трудом пробивавшимся через непроходимые окрестные пущи, было не под силу взять без осадных орудий укрепления, подобные Каменцу.

В 1382 г. город был захвачен внезапным нападением войск польского князя Януша Мазовецкого. Лишь один год смог князь удержать Каменец в своих руках, а затем, после 7-дневной осады, им овладел литовский князь Ягайло.
В период затяжной междоусобицы с Витовтом Ягай-лу в 1390 г. снова пришлось осаждать город, который он взял "з великою трудностью" после энергичной осады.

Стоявший на перекрестке торговых путей, Каменец был важным стратегическим пунктом, укрепления его долгое время находились в постоянной готовности. Причиной тому были и походы крестоносцев, и близость " польскому порубежью, а позднее, в XVI в.,- и угроза нападений крымских татар.

Известно, что в 1500 г. 15-тысячная конница сыновей хана Менгли-Гирея "воевала Каменец-Литовский". Впрочем, видимо, безуспешно, так как осаждать каменные укрепления татары не умели. Проезжавший в 1517 г. через город известный дипломат и историк С. Герберштейн отмечал в своих путевых заметках: "Каменец - город с каменной башней в деревянном замке"

Во время русско-польской войны середины XVII в. город и его укрепления были разрушены. Однако в 1771 г. город снова уже состоял из "места" и замка. Еще в начале XIX ъ. вокруг Каменецкой башни существовали остатки средневековых укреплений замка с земляным валом, окруженным с трех сторон обоменецкой башни конца XIX - начала XX в., на которых видны эти ниши со следами древней побеленной штукатурки, свидетельствуют, что ниши сначала штукатурили, а потом белили. Это придавало строгому и величественному сооружению черты скромной неброской красоты. Над пятым ярусом башни сохранились остатки кирпичного купольного свода, который существовал еще в середине XIX в.

С третьего яруса начинается кирпичная лестница, освещаемая двумя узкими окошками. Она идет в толще стены, выходя на самый верх башни, на боевую площадку, прикрытую 14 зубцами. Каждый зубец имеет сквозное отверстие, формой и размером равное "тычку" или "ложку" кирпича. Отверстия скорее всего служили защитникам башни в качестве наблюдательных щелей во время интенсивного вражеского обстрела.

Каменецкая башня, как и большинство других военных сооружений той поры, имеет вытянутые вверх формы, лаконичные и простые, чуть декорированные легкими штрихами раннеготических архитектурных форм: стрельчатыми проемами и окнами с трехлопастным завершением, архивольтом арки дверного проема в четвертом ярусе, нервюрными сводами на "гирьках". Они тонко прорисовываются на могучем теле сооружения вместе с полуциркульными арками плоских ниш и бойниц, характерных для романской архитектуры.

Завершение башни - зубчатая лента древнеславян-ского поребрика из четырех рядов кирпичей, положенных на угол, перекликается с орнаментальным:! мотивами народного искусства и как бы подчеркивает изна-чальность местных строительных традиций и истоки их своеобразия, с которых начался постепенный переход от романского стиля к готике.

В 70-х годах XIV в. Брестское Побужье, включая и Каменец, становится объектом нападений рыцарей-крестоносцев. Впервые они появились здесь в 1373 г., разорив всю Каменецкую землю. В июне 1375 г. рыцари, возглавляемые комтуром из Бальги Теодором фон Эльрешительным рвом, а с четвертой - защищенным рекой.
В 1903 г. над первым и вторым ярусами башни разобрали поздние своды, сооруженные между 1827 и 1889 гг. Тогда же от башни отбросили 3-метровый пласт культурного слоя и насыпали вокруг нее кольцеобразный вал, облицованный камнем. В валу для дренажа сделали три скрытых канала.

Теперь Каменецкая башня приспособлена под филиал Брестского областного краеведческого музея и стала местом многочисленных экскурсий туристов Белоруссии, Прибалтики и отдаленных городов страны.

Что касается названия "Белая вежа", которое прочно закрепилось за Каменецкой башней, то следует подчеркнуть, что это ошибочное название. Оно возникло в XIX в. Его внедрили местные краеведы, которые полагали, что башню в древности белили. На самом деле впервые ее побелили (и совершенно напрасно) в начале 50-х годов нашего столетия. В последнее время в башне проведены реставрационные работы.

Замчище
Начальная история Минска связана с Минским замчищем - местом, где когда-то стоял замок. На древность этого района города указывают все графические и письменные источники, в которых он фигурирует под разными названиями: "Замок", "Замчище", "Старое место", "Старый город". (Кстати, в Старый город, кроме Замчища с Нижним рынком, входили Раковское, Троицкое и Татарское предместья). Сохранились планы города XVIII - XIX веков, на которых зафиксированы участки оборонительного вала.
Также сохранились древние документы, содержащие упоминание о Минском Замке. Это записки московского купца Трифона Коробейникова от 1593 г., переписка царя Алексея Михайловича с московскими воеводами, назначенными в белорусские города во время русско-польской войны 1654-1667 годов.

Замковая гора
Место, где находился древний замок, окруженный крепостной стеной и реками Свислочью и Немигой. 1903 г.

Еще в 50-х годах ХХ века до застройки Парковой магистрали (теперь - проспекта Победителей ) здесь сохранялась старая, исторически сложившаяся планировка с системой улиц, запечатлевших воспоминания о древнем Минске, его основном ядре, откуда пошло развитие города.
После смерти Ярослава Мудрого сепаратистские тенденции удельных княжеств уже некому было сдерживать. В этих условиях Полоцкое княжество нуждалось прежде всего в укреплении своих южных границ. Скорее всего, именно с именем Всеслава Брячиславича (Чародея) следует связывать и основание в середине XI века военной крепости Минска. Для проведения активной военной политики ему нужно было обеспечить свои южные границы и охрану путей, ведущих в Полоцк с юга и запада. Превращение Минска в центр самостоятельного княжества делает его потом одним из крупнейших административных и торгово-ремесленных городов Полоцкой земли.

Исследование оборонительных сооружений Минска показало, что город возникает сразу же как мощный укрепленный пункт. Минское замчище было ядром города, частью его укрепленного района. Анализ разрезов вала, а также тщательная расчистка земли под валом, специально произведенная на большой площади, не обнаружили следов поселения, предшествовавшего возникшей здесь крепости. Остатки оборонительных сооружений древнего Минска были обнаружены в различных пунктах, и везде они совпали с валом, зарегистрированным на исторических планах города. Он оказался древним, сооружение его датируется второй половиной XI века. На основании этого наблюдения стало возможно точно установить территорию детинца раннефеодального Минска, его крепости.

Перед началом археологических исследований замчище представляло собой вытянутую вдоль Свислочи невысокую горку на правом берегу реки возле площади имени 8 Марта размером 75х45 метров. Однако, как показали дальнейшие исследования, оно представляло лишь небольшую часть древнего укрепленного района Минска. Самая высокая точка Замчища, приходившаяся на вершину древнего вала в северо-восточной части городища, возвышалась на 8 метров над дорогой и на 11 метров над уровнем реки.