Ptisa_Lucy все записи автора
Автор Valentina Polnova,

Жизнь – это опасная болезнь; самое большее, на что можно
надеяться – не слишком сильно страдать в ожидании смерти.
Тонино Бенаквиста.

Никто из людей, выходя утром из дома, не знает точно, что этот день станет для него последним. Не знал этого и Кирилл Зотов, спеша на работу в переполненном автобусе. Он даже не предполагал, что оставленный в квартире беспорядок самому убирать не придётся. А изъеденный трипсами фикус выкинут уже чьи-то другие руки.
Вчерашний вечер Кирилл провёл как обычно. Вернувшись с работы, он плотно поужинал и включил сериал. Небольшая съёмная квартира стала для него настоящей находкой. Умеренная стоимость и недалеко от работы – что ещё надо молодому холостому фармацевту.
Кирилл не слишком усердствовал в наведении порядка, но и запущенной квартиру назвать было нельзя. Грязные вещи в доверху заполненной корзине неделями ждали своей очереди на стирку. Зато вымытая посуда аккуратной пирамидой стояла возле чистой раковины. Привычка сразу после еды мыть посуду выработалась у него ещё в детстве. Когда отец заболел, он не мог больше этим заниматься, и Кирилл взял эту домашнюю обязанность на себя.
Кирилл бросил взгляд на подоконник. Еле живой фикус, видимо оставленный прошлыми жильцами, уже в который раз мозолил ему глаза. Заниматься цветами ни времени, ни желания у него не было.
«Завтра выкину», – подумал Кирилл и, схватив лежавшие рядом с горшком наушники, улёгся на диван.
Пробуждение выдалось тяжёлым. Будильник разрывался басовыми нотами, болью отдаваясь в голове Кирилла. Череп, словно язычок церковного колокола во время службы, бился о невидимый металлический сплав. Сильно шатаясь, роняя по пути предметы, Кирилл добрался до кухни. Шум в ушах не стихал. Выпив таблетку аспирина, он прислонился лбом к прохладной двери холодильника и сполз на пол. По телу волной пробежала мелкая дрожь.
Нестерпимый голод связал все внутренности в бесформенный комок. Не задумываясь над своими действиями, Кирилл открыл холодильник и начал заталкивать в рот всё подряд. Остатки риса, сосиски, масло, соевый соус, шпроты, четверть кочана капусты. Всё ещё стоя на коленях, он не остановился, пока не опустошил весь запас продуктов. Кирилл отполз к плите и прислонился спиной к её дверце, тяжело дыша. Головная боль стала терпимой.
Секундная стрелка на кухонных часах гулко отчеканивала каждый шаг, словно кремлёвские курсанты на параде. Кирилл поднял на них воспалённые глаза и понял, что пора собираться на работу. Пробираясь сквозь обёртки, пакеты и пустые упаковки, разбросанные по кухне, он направился в ванну.

«Только бы не опоздать, – думал Кирилл, наслаждаясь сбегающими по мускулистой спине потоками тёплой воды. – Жаба опять орать будет, и не видать мне повышения».
Воздух в автобусе вызывал приступы тошноты. Смесь пота, табака и утреннего перегара дополнял резкий запах дешёвого одеколона. Кирилл старался держаться ближе к двери, ведь выходить всего через две остановки, да и воздух тут немного свежее. Стоявший рядом сухонький старичок в шляпе, обратился к Кириллу:
– Молодой человек, передайте за проезд.
Прежде, чем Кирилл успел поднять глаза, в нос ему ударил нестерпимый смрадный запах разлагающегося тела. На его глазах старичок превратился в бесформенный кусок мяса, с которого лоскутами сползала безжизненная кожа. Кирилл замер с выпученными глазами.
– Вам плохо? – старичок слегка тронул Кирилла за плечо.
Кирилл тряхнул головой и отвратительное видение развеялось. Голова снова наполнилась шумом, который накрыл собой всё пространство вокруг. Парень смотрел на окружающих людей, но они молчали. Кто же создавал этот бесконечный гам тысяч разноголосых звуков? Ему не удалось увидеть источник бьющего по голове грохота, и логика подсказывала, что он исходит изнутри самого Кирилла.
Дверь открылась, и он вырвался из людского потока на свежий воздух широкого проспекта. Старичок в шляпе тоже вышел на этой остановке. Кирилл в оцепенении наблюдал шаркающую походку старика, пока тот не поднялся на крыльцо онкологического отделения городской больницы, находившейся напротив остановки. Сколько раз он провожал отца до этого здания? Уже и не вспомнить. Врачи сходились в одном – слишком поздно. Если бы поставили диагноз на ранней стадии, то рак можно было остановить.
Беспокойно хватая воздух ртом, Кирилл побрёл в сторону аптеки. В дверях уже стояла заведующая, скрестив руки на полной груди.
– Без двух минут восемь, – многозначительно начала она.
– Я не опоздал, – не глядя на неё, бросил Кирилл.
Стараясь не задеть её объёмное тело, Кирилл пошёл раздеваться. В черепе словно шли затянувшиеся ремонтные работы.
«Кто же там так скребётся?» – сжимая виски, думал Кирилл.
Пришлось выпить ещё обезболивающего. Услышав за спиной недовольное бормотание, он обернулся.
«Вот уж и правда – жаба», – вздрогнул Кирилл, увидев покрытое красными распухшими язвами мясистое лицо заведующей. Гной вытекал из неё словно лава из действующего вулкана.
– Поторопитесь, Кирилл Андреевич, – заведующая произнесла эти слова самым оскорбительным тоном, на который была способна.
– Да, Марина Сергеевна, – Кирилл устало посмотрел на её вновь чистое вечно недовольное лицо и прошёл к прилавку, пожалев, что весь этот ужас ему только привиделся.
Первый клиент появился минут через десять, возвестив о своём прибытии звонким переливом дверного колокольчика. Всё это время Кирилл стоял неподвижно, вцепившись в столешницу окаменевшими от боли пальцами. Сложно сохранять спокойствие, когда твой череп словно выскребают изнутри чайными ложками. Этот скрежет разносился по всему телу, выдавливая глаза и выкручивая суставы.
– Доброе утро! У вас есть Левомицетин в каплях? – полноватый мужчина средних лет так близко наклонился в окошко, словно пытался просунуть в него голову.
Кирилл открыл глаза и от неожиданности сделал резкий вдох. Один глаз мужчины полностью выпал и словно ёлочная игрушка на нитке держался только на глазном нерве. Кровь из лопнувших сосудов капала на прилавок и тонкой струйкой бежала в сторону Кирилла. Он отшатнулся, задев стул, который с грохотом рухнул.
– Я говорю, Левомицетин есть? – повторил мужчина громче.
– Да, одну минуту, – кивнул Кирилл мужчине, у которого теперь всё было в порядке с глазами. – Вам бы к окулисту обратиться на всякий случай.
– Да всё некогда, – добродушно ответил покупатель. – Надеюсь, капельки помогут. Спасибо.
Расплатившись, мужчина вышел. Кирилл медленно поставил стул на место и сжал сходившую с ума голову двумя руками. Легче не стало. Боль накатывала волнами и становилась нестерпимой. Белки глаз покраснели от множественных кровоизлияний в капиллярах. На белоснежный воротник халата из ушей медленно закапала кровь.
Слабеющими ногами Кирилл направился к двери. Свежий прохладный воздух принёс мимолётное облегчение. Парень сделал пару шагов вперёд и повернул трясущуюся голову к проспекту. Обессиленно он смотрел на проходивших мимо людей, похожих на монстров. У мужчины с сигаретой дым вырывался прямо из зияющих между рёбер рваных ран, пожилая женщина с неестественно вывихнутой рукой продолжала тащить тяжёлую сумку, кто-то шёл с огромным горбом, из которого во все стороны торчали уродливые костные выросты.
«Рак лёгких. Некроз плечевого сустава. Множественные межпозвонковые грыжи», – диагнозы как электрический разряд мгновенно пронеслись в голове у Кирилла. И тут же давняя мысль об отце тяжёлой наковальней придавила ему голову: «Если бы поставили диагноз на ранней стадии, то рак можно было остановить».
Он развернулся, оказавшись лицом к огромной стеклянной витрине аптеки. Увидев своё отражение, он замер в испуге. Его череп прямо на глазах разламывался, словно яичная скорлупа, из которой вот-вот вылупится птенец. Из открывающихся проломов нескончаемым потоком выползали мелкие чёрные жуки размером с игольное ушко. Они скреблись своими мелкими ножками и всё продолжали вырываться наружу из его головы. Кирилл поднёс руку к кровоточащему уху. На пальцах остался кровавый след, в котором копошились мелкие трипсы.
Яркой вспышкой в умирающем мозгу Кирилла возникла мысль о вчерашнем вечере. Как спокойная музыка быстро погружала его в крепкий сон. И она же заставляла мелких личинок трипса, поселившихся в динамиках его наушников, двигаться прочь от раздражающих звуковых волн. В поисках более спокойного места личинки по слуховому проходу добирались до среднего уха. Оттуда они расползались по всем воздухоносным пазухам черепа и, прочно обосновавшись в тепле и комфорте, начинали активно питаться соками новой жертвы.
Кирилл вспомнил, как ворочался всю ночь, беспокойно почёсывая ухо. Он явственно представил себе, что повышенная температура вызвала ускоренный метаболизм трипсов и сократила переход личинок в способную к размножению стадию имаго. К утру личинки, достаточно насытившись, наверняка достигли стадии половой зрелости и активно откладывали десятки тысяч яиц в питательный эпителий, выстилающий его череп изнутри.
Едва успев осознать, что с ним произошло, Кирилл упал на сырой асфальт. Новое поколение насекомых, быстро перебирая маленькими проворными конечностями, разбегалось в разные стороны, выползая из ушей, рта и носа своего только что умершего хозяина.

https://author.today/work/153721