Дорогой мой человек!

 

 

Эту книгу о смысле моей жизни – о моей любимой музыке и моих друзьях и коллегах–музыкантах я посвящаю дорогому мне человеку, моему отцу, Роману Иосифовичу Турчинскому: ведь это он привел меня в этот удивительный, волшебный музыкальный мир.

Мой отец был необыкновенный, очень интересный человек, как, пожалуй, и многие люди того трудного и героического поколения, поколения романтиков новой молодой страны, поколения ее героев и просто скромных тружеников, патриотов.

Достаточно сказать, что родился он в 1925 году. Любой, кто прошел войну, сразу скажет вам, чтО это было за поколение. После войны этих ребят почти не осталось, их первыми призвали на фронт, и они, в самом прямом смысле, первыми грудью заслонили свою Родину. Отцу же моему повезло вернуться. И жил он, как в песне поется, и за себя, и за друзей-товарищей своих, жил интересно, творчески, по-хорошему жадно. А вообще,был он человеком очень добрым и мягким…

Недавно среди бережно сохраняемых мамой документов мне попались два листка, исписанные папиным почерком, - короткое воспоминание о войне. Письмо предназначалось для какого-то бюрократического подтверждения участия отца в боевых действиях – требовалось указать, сколько времени он пробыл на войне и где именно. Вынужденное, но бесценное свидетельство. Однако для меня ценнее и дороже другие описания скромного подвига отца – то, как помнят его люди.

 

 

        С гвардейским приветом!

 

            Вот какое письмо прислали отцу из Волгограда (оно тоже хранится у нас дома как дорогая реликвия).

«Ветерану 64-й (7-й) гвардейской армии. Уважаемый Роман Иосифович! Трудящиеся Кировского района города-героя Волгограда с особой благодарностью вспоминают воинов-гвардейцев 64-й гвардейской армии, которые стояли насмерть у южных окраин Сталинграда. В их рядах сражались и Вы! Мы склоняем головы перед Вашим мужеством и мужеством Ваших товарищей по оружию!

Воины 64-й армии внесли значительный вклад в дело разгрома гитлеровской Германии и освобождения стран Восточной Европы от фашистского рабства, прошли славный боевой путь от Волги до Праги, умножая славу своих гвардейских знамен.

В новом парке «50 лет Октября» установлен обелиск в честь воинов б4-й армии. Мемориальными досками увековечены стратегические точки, где в период великой битвы на Волге располагались командный пункт, наблюдательный пункт и штаб-квартира командующего армией. Мы поддерживаем тесную связь с ветеранами. Многие из Ваших боевых товарищей откликнулись после публикации в газете «Красная звезда» и прислали нам свои воспоминания и другие бесценные материалы.

Музей боевой Славы Кировского района города-героя Волгограда продолжает проводить большую работу по розыску ветеранов 64-й армии в целях увековечения героического подвига в разгроме гитлеровских полчищ у стен Сталинграда! Ведется научное исследование боев в южной части нашего города в 1942—43 годах и боевого пути соединений легендарной 64-й армии. Вы были участником известной всему миру Сталинградской битвы. Совет музея просит Вас прислать в наш адрес свои воспоминания о боях в Сталинграде, а также Вашу автобиографию, фотографии военных лет и настоящего времени, письма, газеты, листовки и другие материалы, рассказывающие нам о великом подвиге защитников Сталинграда.

С гвардейским приветом, Совет музея боевой славы Кировского района Волгограда».

 

 

Расспрашивал я мало о войне…

 

К сожалению, как это и водится, я мало расспрашивал отца о войне. Но многое о его жизни, о боях, все же знаю. Он участвовал в битвах за Ростов, за Сталинград. Из всех своих наград особенно гордился медалью «За оборону Сталинграда». А начинал войну в составе Житомирского пехотного училища.

Перед войной, в 1939 году отец был взят военным дирижером Александром Ивановичем Бесединым, в качестве воспитанника военного духового оркестра.

До этого он жил в детском доме Житомира. «Родители исчезли неожиданно, а с ними и мое детство», - так говорил мне отец, - «Со мной еще был младший брат, следы которого потом затерялись. Уже будучи взрослым, я узнал от моих дальних родственников, что на отца скорее всего кто-то что-то донес. И среди простых людей тоже имели место ненависть и зависть, злоба... Время выдалось страшное. Может, кому-то нужна была чужая жилплощадь, а может, и что-то другое. Люди исчезали средь бела дня, а чаще по ночам. Мама стала искать отца, где только могла, пока однажды и сама вдруг не  исчезла»…

Роман Иосифович, мой отец, много лет искал своего младшего брата. Но безрезультатно. Архивы детдома, где он находился, сгорели во время войны.

Мои родители много лет скрывали правду от меня и от всей семьи. Ведь выходило, что я внук врага народа. Нехорошо как-то ребенку жить с этим среди своих сверстников. Версия, рассказанная нам с братьями, такова: был на Украине голодомор, и бабушка с дедушкой умерли. Всё!

 

 

Как он пришел в музыку

 

А вот главное из рассказов моего отца: как он пришел в музыку.

«У нас в классе появился человек в военной форме и спросил, кто хочет быть воспитанником оркестра и научиться играть на каком-то музыкальном инструменте. Это был военный дирижер Беседин. Я и еще несколько мальчишек подняли руки. Даже не знаю, что меня к этому подтолкнуло.

После проверки музыкальных данных военный сказал мне: будешь валторнистом! Это замечательный, благородный инструмент.

Довольно быстро  меня научили нотной грамоте и игре в оркестре. Мне это нравилось. А главное, я был в коллективе, а не в детском доме. Александр Иванович Беседин ко всем нам очень тепло относился, и я это запомнил на всю жизнь».

Через много отец его нашел, и они стали переписываться. Потом мы с отцом неоднократно приезжали к Александру Ивановичу в гости в Одессу. Он был дирижёром оркестра военного училища, в звании подполковника.

            Как все же тесен мир, и сколько жизнь может подарить неожиданных сюрпризов! В 1974 году я приехал в Одессу  работать в военном оркестре - и именно в том, где ранее проходил службу первый дирижер и наставник моего отца А.И.Беседин! Вот такое совпадение. Разве не мистика?

 

 

        Первый наставник подполковник Беседин

 

Итак, я - молодой солист оркестра, того самого, которым после войны руководил человек, указавший верную дорогу в жизни моему отцу, а получается, что и мне тоже - раз уж у нас сложилась династия музыкантов.

Оркестр Одесского высшего командно-инженерного училища ПВО страны. Дирижером у нас был заслуженный артист Украины А.Салик, тоже необыкновенный музыкант, как и Беседин. Несмотря на разницу в возрасте, они, можно сказать, дружили.

По завещанию Беседина, вся его библиотека после смерти перешла к нам, в оркестр, в то время было очень ценно.

В библиотеке было много нот танцевального характера. Учитывая, что в то время, в 70-е, когда я работал в Одессе, духовые оркестры уже уступили место вокально-инструментальным ансамблям, они нам не пригодились. А вот оркестровки серьёзных произведений были к месту! Беседин был хороший оркестровщик, можно сказать, отличный! Среди произведений, которые мы взяли в работу, были произведения Ф.Шуберта – «Неоконченная» симфония, М.И.Глинки – «Камаринская», «Эгмонт» Л.в.Бетховена и другие.

Оркестровки эти были датированы 1939-1942 годами. Как раз те годы, когда мой отец играл у Беседина! Только отец играл партию валторны, а я - партию кларнета. Вот такая интересная деталь…

Пути моего отца и военного дирижера подполковника Беседина разошлись в середине войны, примерно в 1942-43 годах. Отец остался служить в том же училище, а Беседин получил новое назначение.

Первый наставник моего отца А.И.Беседин умер в 1975 году в почтенном возрасте и, как говорят, в доброй старости…

 

 

                

                 Завтра была война

 

Весной 1941 года Житомирское пехотное училище перевели в Ростов-на Дону, а вскоре началась война. Но прежде воспитанники оркестра вместе с училищем, с его музвзводом - так назывался тогда военный оркестр - оказались в Финляндии.

Правда, ненадолго. Всех воспитанников отправили обратно в Житомир: ведь они были несовершеннолетние, и им нечего было делать на войне. Но юность, это такой «недостаток», который, как известно, быстро проходит, а впереди была новая война, так что «грустить» о боях тем молодым романтикам не пришлось. А пришлось им раньше срока повзрослеть.

Поскольку в начале Великой Отечественной отец был несовершеннолетним, воспитанником, то считался добровольцем. И вот в 1942 году этих, по сути дела, еще совсем детей, «добровольцев», бросили в самое пекло, на оборону Сталинграда.

 

 

         Семейно-музыкальное

 

Еще один интересный эпизод из нашей семейной и музыкальной жизни. До 1954 года мы жили в небольшом литовском городке недалеко от Вильнюса - в Укмергесе. Затем папа по обмену поехал продолжать службу в родной Житомир. А в 1965-1968 годах я был воспитанником военного оркестра в Вильнюсе. Дирижёром был у нас талантливый дирижер и прекрасный человек заслуженный артист Литвы Иосиф Манжух. О нем я пишу в своем очерке «Дело его жизни».

Манжух буквально заставлял воспитанников учиться. Когда я учился в последнем классе 1-й вильнюсской музыкальной школы, меня направили участвовать в республиканском конкурсе юных исполнителей на духовых инструментах. Я занял первое место. И было это в том самом милом сердцу городке моего детства! Через много лет я снова неожиданно очутился в Укмергесе.

Мой отец прослужил в армии 31 год! К сожалению, на пенсии он прожил недолго, в 1980 году, в возрасте 55 лет, он неожиданно умер.

В 1979 году после окончания Одесской государственной консерватории я приехал в Житомир на должность дирижера и художественного руководителя Городского духового оркестра. В этом оркестре отец был инспектором. Он же был и одним из организаторов этого коллектива. В хорошем творческом тендеме отец-сын мы проработали, увы, недолго.

 

 

Папа Рома

 

Отец был очень почитаемым человеком среди музыкантов города. Несмотря на его нестарые годы, его все называли не иначе как папа Рома. Всем он помогал, чем мог. И как человек бывалый, фронтовик, и как опытный музыкант давал много дельных советов.

«Идем к папе Роме, он подскажет», - нередко можно было слышать от музыкантов-духовиков. И действительно, адрес дельного творческого совета был точным! «Умный совет многого стоит» - не зря говорят в народе.

Вспоминается один показательный эпизод. В военном училище, где служил отец, к нему было очень хорошее отношение не только со стороны коллег, но и со стороны начальства. И не только потому, что он был фронтовик, - все ценили в нем замечательного, отзывчивого человека, настоящего профессионала.

Начальником училища был генерал Е.Е.Полуэктов. Встречая отца, непременно к нему подходил, жал руку и всегда о чем-то расспрашивал. Во время одной из таких встреч он спросил: «А как коллектив - в творческом плане?»

Отец замялся… Вопрос походил на провокационный. Дело в том, что дирижер,  который в то время возглавлял оркестр, был, как бы помягче выразиться… не очень почитаем всеми. Не особенно любил работать, никакого стремления к творчеству не проявлял. Любимым занятием его был биллиард, которому он отдавал немало служебного времени. В оркестре все ограничивалось, в основном, церемониальным репертуаром. Короче говоря, скучно было жить с «такой музыкой». А музыканты в оркестре были все-таки довольно хорошие.

«Что вам ответить… Жалко, что у такого коллектива нет профессионального роста», - примерно так ответил отец.

Генерал все понял. «Роман, так считают все или ты один?» - «Думаю, 90 процентов оркестра».

Через некоторое время, воспользовавшись случаем, начальник училища вместе с начальником строевого отдела пришли в оркестр - как бы для проверки быта. Собрали всех сверхсрочников и прямо спросили, соответствует ли дирижёр уровню оркестра.

По выслуге лет дирижера могли уже отправить на пенсию, а могли дать еще послужить.

Все в один голос сказали правду. «Ищите замену», - по-военному коротко бросил генерал. И замену нашел именно мой отец.

            В то время, как я уже говорил, я был воспитанником в Вильнюсе. У моего дирижера был  родной, младший, брат Рафаил – тоже дирижёр, у которого были на исходе пять лет службы в Польше (за границей военнослужащим можно было пребывать только до пяти лет), и он искал себе новое место службы. Поворот судьбы – и очень талантливый младший Манжух оказался в Житомире, где поднял оркестр на хороший профессиональный уровень. Но это уже другой рассказ...

 

 

              С душой, на благо людям

 

Именно так жил и работал мой отец, по воспоминаниям его друзей. Вот рассказ об отце его коллеги и друга Григория Шия.

 - С большим уважением пишу о замечательном, талантливом человеке Романе Иосифовиче Турчинском, о котором многие, и я в том числе, сохранили светлую память.

Есть люди, которые не стали профессорами и заслуженными артистами, но все, что они делают, - делают с большой душой и во благо людям. К ним, без преувеличения, относился Роман Иосифович Турчинский.

…Возле дома, где жили Турчинские, собралось множество людей. Большинство были военные и гражданские музыканты со всего города. Артисты и работники музыкально-драматического театра, родственники и друзья. По традиции все они пришли со своими музыкальными инструментами, чтобы проводить в последний путь дорогого всем  человека.

Когда зазвучал этот стихийно сложившийся громадный сводный оркестр, заполняя своей мощью, грустной музыкой Шопена все окрестности, остановились прохожие и общественный транспорт. Ко мне подошел главный режиссер театра, народный артист Украины  В.Толок и воскликнул: «Какое уважение, какая признательность, какая память!». Достал платок и стал вытирать слезы. Плакали многие…

С Романом Иосифовичем я познакомился в 1961 году, когда поступил на работу в оркестр местного театра.

Я никогда не играл в театральном оркестре, и он проявил огромное участие в моем вхождении в репертуар. Учил спокойно, не задевая моего достоинства. С тех пор мы дружили на протяжении многих лет.

Помимо того, что он был хорошим музыкантом, он ещё владел профессией, на то время очень востребованной – это переписка нот. Чтобы ею овладеть, требовалось прекрасное знание  музыкальной грамоты, всех премудростей музыкального письма. Нужно было владеть также быстротой написания, красивым почерком и главное – обладать усидчивостью, спокойным характером.

Насколько это важно было – уметь качественно переписывать ноты, говорит запомнившийся мне случай.

В театр поступил на работу новый дирижер. Он решил прибрать к рукам все, что оплачивалось в театре, в том числе и переписку нот. На одной из репетиций разложили партии в его «исполнении» - не совсем понятно написанные, трудно читаемые. Все начали всматриваться этот новый почерк, и дело затормозилось, репетиция остановилась.          

Весть об этом эпизоде дошла до дирекции театра, и та с извинениями попросила Романа Иосифовича переписать все ноты этого спектакля. На следующей репетиции, уже через несколько дней, музыканты аплодировали Роману Иосифовичу.

Не могу не рассказать об администраторских способностях Р.Турчинского. Он был прекрасный организатор и вместе с тем психолог.

В Житомир в летние месяцы приезжали различные театры со всего Союза. По разным причинам там всегда недоставало музыкантов. Они связывались с администрацией Житомирского театра - зная, что есть такой человек, который может решить эту проблему, и Роман Иосифович доукомплектовывал многие театральные коллективы.  Бывали случаи, когда на месте формировались целые оркестры. Срывов не было. Турчинский знал досконально каждого музыканта, которого рекомендовал. За все брал… нет, не плату, как сейчас принято (по обычаям нашего нового времени после слова «брал» так и напрашивается слово «плата»), - за все он брал ответственность на себя!

     С легкой руки Романа Иосифовича оркестровые музыканты становились за дирижёрский пульт и находили себя уже в новом амплуа. Так, заслуженный артист Украины В.К.Талах был музыкантом оркестра, играл на кларнете. Роман обратил внимание, что Талах не только хороший исполнитель, но и вообще одаренный человек, причем во многих видах искусства… Он хорошо разбирался в живописи, знал поэзию и сам писал стихи.

Когда в театре появилась вакансия дирижера оркестра, Роман начал сначала Талаха подталкивать к этому, а затем оркестрантов и дирекцию. Мол, зачем нам кого-то искать на стороне, когда у нас в коллективе есть такая потенциально подходящая кандидатура!

«А что, это мысль!» - ответили в дирекции, - «Может, и вправду попробовать?». И получилось все отлично! Валентин хорошо проявил себя, как от него и ожидалось, быстро «вкрутился» в репертуар. Так родился замечательный дирижёр оркестра театра!

Затем Талах был приглашен дирижером в Черкасский музыкально-драматический театр, где ярко раскрылась еще одна сторона его таланта. Он начал писать музыку к спектаклям и стал прекрасным композитором, а его гимн городу Черкассы до сих пор звучит как память об этом удивительно способном человеке, которому в жизни помог Роман Турчинский.

    И ещё один запомнившийся эпизод.

Приезжает на гастроли драматический театр из Брянска. Звонят Роману Иосифовичу: нужен оркестр! «Дирижер приезжает на неделю раньше для репетиций с тем коллективом, который вы нам соберете».

     И вот, оркестр собран, все ждут приезда дирижера, но тот… неожиданно попадает в больницу на операцию, и…

     И, конечно же, Турчинский находит выход.

     В то время концертмейстером группы скрипок в оркестре был Григорий Ройфарб – будущий народный артист Татарстана, профессор (он был удивительным музыкантом: в одинаковой степени блестяще владел тромбоном и скрипкой, с отличием закончил музыкальное училище по этим двум специальностям. Сегодня кому ни расскажи - не верят в это! Читайте помещенный в этой книге очерк «Тромбон Григория Ройтфарба» – Б.Т.). Так вот, Ройтфарб с подачи Романа Иосифовича встал за пульт и отлично справился с задачей.

     Этот эпизод своей жизни маэстро Ройтфарб до сих пор вспоминает с большой теплотой и признательностью. А ведь это самое главное: когда люди помнят!

   

В 1976 году Житомирский горсовет совместно с городским отделом культуры решил создать штатный духовой оркестр для обслуживания городских мероприятий. Для помощи в организации такого коллектива пригласили не кого-нибудь, а именно Романа Турчинского - и не ошиблись! В короткие сроки оркестр был создан, и началась его творческая жизнь.

Но самым большим достоинством этого человека было общение с людьми и понимание их проблем. Он всем и всегда был готов помочь. Добрая память – это то, что он оставил после себя. А это очень и очень весомо.

 

 

       Шар земной вращают «переписчики»

 

В мудрой еврейской книге Талмуде есть фраза о присущей человеку естественной зависти, ревности в профессии, которая побуждает выполнять свою работу лучше, чем это делает ближний, - как бы с оглядкой на него - и стараться быть первым.

Это фраза касается распространенной в те далекие библейские времена профессии искусных переписчиков священных текстов. Их здоровая тяга к конкуренции, ревность по отношению к тому, чтобы переписчик за соседним столом не сделал работу лучше тебя, всегда вызывала необходимый дух соревнования. На сегодняшний язык ту фразу примерно можно было бы перевести так: зависть переписчиков управляет прогрессом.

Так что совершенно уникально воспоминание друга отца Григория Шия о том, как хорошо мой отец умел переписывать ноты. В связи с этим и мне вспомнился один очень интересный случай. Вот уж действительно, память только разбереди - и она приводит одно воспоминание за другим…

…Это было приблизительно в 1962-1963 годах. Дирекция Житомирского музыкально-драматического театра решила поставить музыкальный спектакль «18 лет» (уже не и вспомню, на чье либретто).

А музыку к спектаклю было решено заказать известному на Украине композитору Платону Илларионовичу Майбороде. Связались с ним, заключили договор, заплатили аванс и…

Время подходило к дате объявленной премьеры, а музыка  готова не была. То ли замотался с другими делами выдающийся композитор, то ли вдохновение его все никак не посещало (и так тоже бывает в нашей профессии…)

После нескольких звонков с увещеваниями и даже с требованием выполнить условия договора Майбороду «выманили» в Житомир, чтобы для быстроты дела он занялся сочинительством на месте.

Композитора поселили в центральной гостинице «Житомир», привезли ему в номер рояль, даже коньяком обеспечили, чтобы чаще приходила муза, - только твори! И там Платон Илларионович около недели создавал свою музыку. А мы с отцом участвовали, так сказать, в доставке свеженаписанной музыки оркестру.

Цепочка работала следующим образом. Композитор писал отдельные номера, делая партитуру для оркестра, я был курьером, а отец дома ждал ноты и затем выписывал из партитуры отдельные партии для оркестра.

А наутро это уже репетировал оркестр. Мне такая живая работа нравилась, я чувствовал, что выполняю важное дело, заодно и пару дней занятий в школе пропустил.

Музыку композитор написать успел. Но, видимо, поспешность, а может и другие какие-то причины, помешали этой музыке быть интересной и содержательной. Ни в коем случае я не умаляю заслуг Платона Майбороды - композитора, чьи песни были столь любимы народом – песни, которые и сегодня ещё звучат - взять хотя бы для яркого примера его знаменитую «Песню про рушник» («Рiдна мати моя…»). Кстати, он и автор произведений симфонического плана, хоровых произведений, музыки ко многим кинофильмам.

Но в этом случае, очевидно, муза мастеру изменила - что впрочем, бывает и у великих композиторов.

Директором Житомирского театра тогда был Борис Георгиевич Шарварко (музыканты Украины хорошо помнят эту фамилию), в дальнейшем – народный артист Украины, художественный руководитель Всеукраинского государственного центра фестивалей и концертных программ, сделавший блестящую карьеру, начав ее с должности директора Дома культуры городка Новоград-Волынский Житомирской  области.

Прослушав всю написанную Майбородой музыку, директор разочарованно сказал: «Нет, не этого мы ожидали»...

В оркестре театра в то время работал концертмейстером Александр Наумович Шиндель, прекрасный музыкант и композитор, и Шарварко сделал ему неожиданное предложение: в кратчайшие сроки  написать музыку к спектаклю, причём, отметая всё, что написал Майборода, включая увертюру. Кстати, Шиндель и Шарварко в детстве жили в одном детдоме, директор хорошо знал, кому поручал работу, был высокого мнения о  композиторском  даре своего детдомовского товарища.

По воспоминаниям музыканта оркестра Григория Шия, уже через несколько дней оркестр играл чудесную музыку, вышедшую из под пера Александра Наумовича Шинделя. Вот у отца была работенка – снова переписывать музыку к тому же спектаклю, но уже другого автора!

 

 

Отцовское наследство

 

Нас в семье четыре сына. Все по отчеству Романовичи и почти все пошли по стопам отца, стали музыкантами. Только старший, Леонид, – строитель. Но по известному выражению, архитектура – это застывшая музыка, так что и старший сын не изменил семейному делу, а только применил унаследованный талант в новом качестве.

Я второй сын у отца.

Наш средний брат Геннадий закончил музыкально-педагогический институт в Ростове-на Дону - в том городе, за который сражался отец. Гена прекрасный фаготист и мастер музыкальных инструментов.

Ефим, наш младший, - кларнетист, окончил  Харьковский государственный институт культуры. Дирижер оркестра, преподаватель.

И наша мама Инда с нами, чему мы очень рады!

Мы – четверо сыновей, подарили дедушке с бабушкой восемь внуков, есть уже даже и два правнука. В честь отца я назвал своего сына Романом, а у моего младшего брата Ефима дочка Рони, названная тоже в память об отце.

Новому Роману Турчинскому 28 лет, он отслужил в армии и сейчас работает в авиационной промышленности. В свое время сын  закончил обучение на флейте в консерватории Бат-Яма. Профессиональным музыкантом, правда, не стал, но его большое хобби – быть ди-джеем на дискотеках, он работает в различных престижных клубах страны, где после трудовых будней отдыхает, веселится молодежь. Как говорится, новое время – новые песни.

 

 

Борис Турчинский.

 

На снимке: сохранившийся уникальный экземпляр образца нот, переписанных Романом Турчинским.

 

 

 

 

P.S.

                                            Дорогой Григорий Семенович!

 

 

   Огромное Вам спасибо, что откликнулись на мою просьбу написать несколько слов о моем отце.

А я, в свою очередь, не могу не рассказать о Вас, хотя бы вкратце. Вы этого заслуживаете!

Вы - один из тех положительных героев в моей жизни, которым можно и нужно подражать.

                                                         Это все он!

 

     Григорий  Ший - профессиональный музыкант, в совершенстве владеющий всеми ударными инструментами. Интересная деталь: когда в Житомирском музыкальном училище открылся отдел ударных инструментов, Григорий Семенович, уже, будучи в зрелом возрасте, пошел учиться и за два года с отличием его закончил. Он и до этого  отлично владел всей ударной "кухней", в его палитре не хватало только  ксилофона. Когда его спрашивали, зачем ему это  нужно (у него ведь  уже было высшее образование) -  он отвечал: «А мне интересно!». Позже он некоторое время преподавал класс ударных инструментов в этом же училище.

     Но это не единственное увлечение и не единственная  специальность в его жизни. В молодые годы Ший работал в эстрадных коллективах – и  не только как ударник, но и как конферансье. И это  еще не все. У него замечательный голос, он блестяще исполнял народные и эстрадные песни.

      Ший сотрудничал с такими известными в стране музыкантами, как аккордеонист-виртуоз Л.Векслер (многие  ещё помнят знаменитое "Трио братьев Векслеров", получившее широкое признание в СССР в 60-70 годы), з.д.и. Украины М.Некричем , з.а.Украины К.Талахом, з.д.и. РФ Г.Оганезовым, н.а.Татарстана Г.Ройтфарбом, з.а. Украины Л.Джурмием, з.д.и. А.Стецюком и другими.

      Среди своих учеников Григорий Семенович особо отмечает Ивана Юрченко – артиста знаменитого  оркестра под управлением О.Лундсрема,.

      В 80-е годы, возглавив коллектив Житомирского городского духового оркестра, я первым делом пригласил к сотрудничеству Григория Семеновича.

     Ший  играл и в оркестре  Житомирского музыкально-драматического театра - вместе с моим отцом (мой отец на протяжении многих лет работал в оркестре этого театра, а также был постоянным переписчиком нот - у него был прекрасный почерк).

     В профессиональной жизни Григория Семеновича есть и неожиданная страница: он прекрасно разбирается в хоровом искусстве. В 70-е годы  он руководил замечательным коллективом - ансамблем песни и танца «Молодые голоса Полесья» областного управления профтехобразования.

     Много лет Ший был руководителем эстрадного оркестра городского парка культуры и отдыха им. Ю.Гагарина в Житомире.

 

 

     Но и это еще не все… Григорий Семенович - профессиональный переводчик. Окончил институт  иностранных языков со специализацией английский язык. После окончания курсов при Ленинградской академии связи стал военным переводчиком. Добавлю к этому, что Ший - большой эрудит, отлично разбирается в поэзии и живописи, человек большого и прекрасного юмора.

     Ну, и самое главное достоинство этого дорогого мне человека - его честность, доброта и отзывчивость.

     Долгих Вам лет жизни, Григорий Семенович, друг моего отца, мой добрый и мудрый наставник

Борис ТУРЧИНСКИЙ,
Петах-Тиква, Израиль


Сегодня культурную жизнь Одессы, одного из крупнейших украинских городов, невозможно представить себе без знаменитого на весь мир Оперного театра, Консерватории, многочисленных коллективов Филармонии, десятков профессиональных и самодеятельных ансамблей и групп, артисты которых с огромным успехом гастролируют по стране и за рубежом. Как, впрочем , и без муниципального Театра духовой музыки имени А.Я.Салика.
Нет, не случайно городские власти присвоили этому учреждению культуры имя Народного артиста Украины, Заслуженного артиста Украинской ССР, известного военного дирижера, а потом, после ухода из армии в отставку, профессора местной консерватории. Ведь именно Александр Яковлевич был его организатором. В свое время Салик – тогда начальник оркестровой службы Одесского округа и дирижер штабного оркестра – добился объединения своего коллектива с армейским ансамблем песни и пляски. Так родился Центр военно-музыкального искусства. Замечу: он - единственный на постсоветском пространстве бывшей великой державы. А спустя несколько лет ведущие его солисты и музыканты составили костяк нового детища Александра Яковлевича – Театра духовой музыки. Кстати, аналогов этому коллективу на просторах распавшегося Союза нет.
Поражаешься, какой неуемной энергией и творческим запалом обладал А.Салик, талантливый музыкант, неординарный и замечательный человек. И еще одна важная черта его характера и стиля работы с людьми не могла не вызывать восхищения. Кем бы ни был он – начальником службы округа, дирижером и художественным руководителем оркестра, Центра или Театра - главным для него оставалась отеческая забота о подчиненных. Условия их жизни и быта, даже материальные проблемы всегда находились в сфере его пристального внимания. А потому он «выколачивал» для артистов – что в Одессе весьма не просто! - квартиры, позволял им подработки – так называемые концерты «на стороне» в гражданских оркестрах, учебу в вузах. Такая была традиция. К счастью, она сохранилась и после того, как Александр Яковлевич ушел из жизни. Недавно узнал: семнадцати ведущим сотрудникам Театра духовой музыки с января 2007 года установлены ежемесячные муниципальные надбавки к окладам, в том числе – артистам духового оркестра, камерного хора, ансамбля народной музыки, солистам-вокалистам, инструментальщикам…

Мне в жизни очень повезло: почти шесть лет работал в коллективе А.Салика. Помогла своеобразная «протекция». Отец мой – Роман Иосифович Турчинский, валторнист оркестра Житомирского военного училища, – очень коммуникабельный человек, долгими годами сохранял дружбу со многими своими товарищами, которые встретились ему на жизненном пути. В Одессе служил его друг фаготист Саша Орлов – он-то и замолвил за меня слово перед своим дирижером. Как оказалось, и с самим Александром Яковлевичем отец был хорошо знаком по городу Коломыя, что в западной Украине. Там проходил службу молодой лейтенант Салик. Здесь, как говорится, «в глуши», вдали от крупных культурных центров, он и создал прекрасный музыкальный ансамбль. В 1969 году на конкурсе во Львове этот оркестр, опровергнув прогнозы и вызвав удивление специалистов в Министерстве обороны в Москве, занял первое место. С этого успеха и началась всесоюзная известность талантливого дирижера. Когда в 1973 году закончилась моя срочная служба в армии - кларнетистом в оркестре штаба Прикарпатского военного округа (дирижер Анатолий Сафатинов), встал вопрос о том, где жить и работать дальше. Тут-то отец и «подключил к делу» своих старых знакомых. И я отправился в Одессу на переговоры. Беседа с Александром Яковлевичем завершилась успешно, он остался доволен моей музыкальной подготовкой. Видимо потому буквально с первых шагов в новом коллективе – оркестре Высшего военного училища ПВО, где А.Салик был дирижером, меня назначили солистом.
Годы работы в этом интереснейшем коллективе запомнились на всю жизнь. В нем было немало высококлассных музыкантов. Например, трубачи Вася Пономарчук, Жора Фиткевич, Витя Чарыков и Коля Мельник, валторнисты Слава Машкевский, Паша Суржиков и Толя Лысак, тромбонисты Леня Захаров, Толя Швец, Миша Окс и Володя Фондралюк, кларнетисты Саша Маляренко, Ваня Дрангой, Коля Залесов, Сережа Соболев, Саша Гилинец, Володя Паращук, Саша Бардер, Леня Бужилов, Саша Замороко и Володя Клименко, тенор Коля Царинный, флейтист Витя Панченко, вокалист Изя Бикван, ударники Толя Бельчиков и Коля Бескровнов, фаготист Саша Орлов, композитор Валентин Дынга – ныне заслуженный артист Молдавии… Всех перечислить невозможно. Оркестр, благодаря стараниям Александра Яковлевича, его умелому подбору исполнителей, был буквально соткан из прекрасных музыкантов. Что и позволяло коллективу на многих конкурсах завоевывать первые места.
Общение с такими людьми очень много дало мне, тогда 22-летнему молодому человеку. Подавляющее большинство моих товарищей были выпускниками престижных высших учебных заведений.Службу в оркестре я успешно совмещал с учебой в консерватории. Занимался в классе известного педагога профессора Калио Мюльберга. Учился старательно, отдавая совершенствованию мастерства все свободное время. Иначе и не мог: не хотел огорчать не только отца, но и Александра Яковлевича Салика, который как бы взял надо мной шефство – делился опытом, зачастую помогал при подготовке к экзаменам.
А потом мы подружились. И не только потому, что у нас была одна музыкальная профессия – кларнетист. Схожими оказались и жизненные судьбы. Оба почувствовали взаимная привязанность, общность интересов, внимание друг к другу – при этом разница в возрасте становится несущественной. Оба родились в семьях военных: отец Салика был дирижером, мой – валторнистом оркестра училища. Оба с детства буквально влюбились в оркестровую музыку и мечтали продолжить дело своих родителей. И первый шаг к этому у обоих был практически одинаковый. Я тринадцатилетним мальчишкой был зачислен в воспитанники духового оркестра 16-й Литовской дивизии в Вильнюсе, которым дирижировал заслуженный артист Литвы Иосиф Моисеевич Манжух. Саша начал свой путь с учебы в Ростовской школе музыкантских воспитанников номер 63…
В те годы в Одессе мне часто доводилось бывать у Александра Яковлевича дома, беседовать, как говорится, «по душам» и с ним самим, и с его мамой, Анной Федоровной. Любил Салик вспоминать годы учебы, педагогов. Особенно – Ростовскую школу. С гордостью рассказывал о ее истории. Начало свое 63-я ведет с создания в 1920 году профессором Я.Белогорцевым детского дома-оркестра. Шесть лет спустя выступление юных музыкантов услышал народный артист Республики В.И.Качалов. Из поколения в поколения воспитанников передаются его слова: «Этот оркестр – явление исключительное. Если мы захотим показать на Западе достижения советского искусства, то должны повезти туда оркестр из бывших беспризорных…». Занимался Александр в классе одного из лучших тогда педагога-кларнетиста страны П.Черноглазова. Потом, после трех лет службы в военно-духовых оркестрах, Салик поступил в Московский институт военных дирижеров, его педагогом был Б.Диков.
Полученные в годы учебы знания и позаимствованный у своих наставников опыт, помноженные на талант, которым - это признавали все! – обладал Александр Яковлевич, позволили дирижеру вывести наш коллектив в число лучших в армии. Это в середине 70-х годов подтвердила инспекторская проверка, осуществленная новым начальником военно-оркестровой службы Министерства обороны СССР полковником Н.Михайловым. И на плацу, где мы играли марши, и на концерте в зале музыканты продемонстрировали все свое мастерство. Прозвучали тогда, к примеру, такие сложнейшие произведения, как «Кармен-сюита» Р.Щедрина-Д.Бизе, «Калина красная» Е.Светланова, несколько сочинений прекрасного одесского композитора, бывшего военного дирижера М.Сафьянова, «Концерт для квинтета духовых с оркестром» А.Арутюняна – солировали В.Панченко(флейта), А.Конько(гобой),С.Машкевский(валторна) и автор этих
строк(кларнет). Полковник Н.Михайлов дал высочайшую оценку нашему коллективу, объявил всем музыкантам благодарность от имени Министерства обороны и подчеркнул в своем выступлении после концерта: «Оркестр Одесского военного училища ПВО – один из лучших в Советской армии». А затем посоветовал начальнику училища Г.Воронкову и инспектору оркестровой службы округа В.Богданову обязательно организовать запись нашего концерта по телевидению. Такая передача вскоре состоялась.
Итоги инспекторской проверки с одной стороны обрадовали музыкантов. А с другой… Высокий гость из Москвы проникся особым уважением к дирижеру А.Салику, что вскоре сказалось на его карьере. В 1979 году Александр Яковлевич, получив досрочно воинское звание полполковника и звание заслуженного артиста Украинской ССР, отправился к новому месту службы. Его назначили начальником военно-оркестровой службы Северной группы войск в Польше. Помню, как перед отъездом, Салик сделал попытку забрать меня с собой. Но ему отказали в просьбе: помешала – «с подачи» чекистов «знаменитая» 5-я графа в моем паспорте и… «бабушка Б.Турчинского, проживающая в государстве Израиль».
И на новом месте службы А.Салик все свои силы отдавал любимому делу. Оркестр штаба Группы войск постепенно стал выходить на передовые позиции среди музыкальных коллективов округов. О том, как работалось тогда Александру Яковлевичу, я узнавал из писем знакомых музыкантов, находившихся в Польше. О двух интересных эпизодах, связанных с поездкой в войска Северной группы главнокомандующего Объединенными вооруженными силами Варшавского договора маршала В.Куликова, рассказали Анатолий Шапиро и Иван Иващук. Однажды Главком прибыл в Варшаву. На аэродроме согласно ритуалу помимо высших командиров Группы находились рота почетного караула и оркестр штаба. После традиционного церемониала В.Куликов подошел к музыкантам. В войсках хорошо знали, что маршал питает особую любовь к духовой музыке, а в юношестве даже сам играл на баритоне. Вот А.Салик и приготовил Главкому сюрприз. В.Куликов поздоровался с оркестром и вдруг обратился к дирижеру: «Что-то мне ваше лицо, подполковник, знакомо». Александр Яковлевич тут же доложил: мол, в 1955 году вы, товарищ маршал, были командиром полка, а мы с братом служили в нем воспитанниками. И показал пожелтевшую фотографию, на которой Главком - тогда молодой полковник – был запечатлен в кругу музыкантов полкового оркестра. Вспомнив молодость, до того расчувствовался маршал, что пригласил Салика на торжественный ужин, среди гостей которого был и министр обороны Польши Войцех Ярузельский. Усадив Александра Яковлевича рядом с собой, маршал представил его польскому министру, а затем, показав Ярузельскому ту самую историческую фотографию, долго рассказывал присутствующим о событиях давно минувших лет.
Была у А.Салика и еще одна встреча с В.Куликовым. При очередном визите Главкома в Северную группу войск. Как и обычно, рота почетного караула и штабной оркестр промаршировали мимо трибуны, где находилось командование. И вдруг дирижеру приказали немедленно явиться к маршалу. «Подполковник, что это за музыку исполняет ваш коллектив? Не можете сыграть хороший русский марш?», - возмутился В.Куликов. Александр Яковлевич сообщил оркестру о «полученном от Главкома нагоняе». Что можно в такой, казалось, безвыходной ситуации предпринять? У коллектива не имелось нотной библиотеки. До сих пор не возникало необходимости в подобном репертуаре. Всех выручил валторнист Валерий Иванов, потрясающий, кстати, музыкант, прошедший отличную школу в оркестре Е.Мравинского: «Есть у меня отдельные партии старинного русского марша». Тут все и завертелось: недостающие партии дописали, начали разучивать их, репетировать. А времени в запасе – лишь сутки. Однако на следующий день при проводах Главкома оркестр с блеском исполнил новое произведение. «Смотри-ка, за такой короткий срок оркестровали, расписали все по партиям, выучили, - заметил В.Куликов командующему Группой войск, явно стараясь продемонстрировать свою компетентность в профессиональных «музыкальных» вопросах. – И как великолепно сыграли! Отличные специалисты своего дела». Потом подозвал к себе дирижера и, пожав ему руку, сказал: «Спасибо тебе, Салик!»…
Через 5 лет Александр Яковлевич вернулся в Одессу. Работать стал в должности начальника военно-оркестровой службы округа. Особой заботой его стал оркестр штаба. Нельзя сказать, что этот коллектив числился в армии среди середнячков. Раньше среди его руководителей были такие опытные музыканты как заслуженный деятель искусств УССР И.Лопань, заслуженный артист УССР А.Банокин, генерал-майор, заслуженный деятель искусств Российской Федерации, композитор И.Петров(он, выйдя на пенсию, организовал Государственный духовой оркестр России), заслуженный деятель искусств УССР С.Волынов, заслуженный артист УССР А.Уманец… В репертуаре видное место занимали многие интересные и сложные произведения. Так, например, на базе оркестра народный театр Одесского Дома офицеров поставил оперы «Запорожец за Дунаем» И.Гулака-Артемовского, «Екатерина» М.Аркаса, «Евгений Онегин» П.Чайковского, балет «Черноморцы» В.Леонова. Добрых оценок заслужило творчество одесситов у выдающихся советских композиторов Д.Шостаковича и Т.Хренникова. И в различных конкурсах коллективу нередко сопутствовали удачи: в 1978-м он занял 2-е место на Всесоюзном смотре военных духовых оркестров.
Но с назначением А.Салика в настроении музыкантов произошла удивительная метаморфоза: люди перестали довольствоваться достигнутым ранее, более строгим и самокритичным стал у каждого из них подход к собственной работе. Александр Яковлевич сумел заразить подчиненных стремлением к совершенствованию в исполнительском мастерстве, жаждой покорить новые высоты в профессии. И долгожданный успех наконец-то пришел. В 1988 году оркестр штаба Одесского военного округа завоевал первое место на Всесоюзном конкурсе. Кстати, это было последнее в истории подобное творческое соперничество армейских духовиков. Вскоре СССР распался…
А.Салик спустя некоторое время после возвращения из Москвы был удостоен звания народного артиста Украины, по армейской линии ему вручили полковничьи погоны, наградили орденом «За службу Родине». В 1992 году он вышел на пенсию. И занялся осуществлением давней задумки – созданием муниципального Театра духовой музыки. Стал его художественным руководителем и одновременно дирижером оркестра. Начал работать на оркестровом факультете Одесской консерватории, обучая и воспитывая будущих мастеров духовой музыки.
В 2008 году исполнится десять лет со дня смерти Александра Яковлевича. Вспоминаю сейчас все, что сделал он для развития своего любимого вида музыкального искусства и дела, которому он служил, хочу повторить сказанные много-много лет назад слова маршала Куликова:
«Спасибо тебе, Салик!».
И добавить свои: за твое творчество, за твою преданность музыке, за твою щедрую любовь к людям…

Х Х Х


Краткая справка об авторе:
Турчинский Борис Романович -родился в 1952 г. С 13 лет воспитанник военного духового оркестра.(дирижер-засл.артист Литвы Манжух И.М). В 1971 г. закончил Житомирское музыкальное училище по классу кларнет(преп.Заяц В.И.). Срочную службу проходил в оркестре штаба Прикарпатского военного округа. Работал в оркестре
Одесского высшего военного училища ПВО, одновременно учился в Одесской консерватории (проф.Мюльберг К.И.), закончил ее в 1978 г. В 1979-1983 гг. – дирижер городского духового оркестра в Житомире, затем преподаватель государственного института культуры в г.Ровно. С 1990 г. проживает в Израиле: преподаватель классов кларнета, саксофона и ансамблей в консерватории гор.Петах-Тиква..........................................
Ув.читатели предлагаю вашему вниманию два письма,полученные по следам очерка, от зам. директора Центра НХО, кандидата психологических наук, лауреата премии Президента РФ Горяева Василия Григорьевича.
----(письмо первое)» На меня огромное впечатление произвели материалы-воспоминания об удивительнейшем человеке - А.Я.Салике. Я тоже имел огромное счастье испытать на себе его уникальное профессиональное воздействие. В ту пору -1962-1964 год я был воспитанником военного оркестра (играл партию второго корнета). Было это в г.Кагуле в Молдавии. Год, оркестровой жизни,который мы провели под его руководством остался навсегда в памяти. Когда мы его провожали на автостанции у многих оркестрантов на глазах были слезы. Александр Яковлевич подошел к каждому из нас и обнял и поцеловал на прощанье. Спасибо Вам за память. С уважением В.Горяев (Портной).
----(письмо второе)» Дорогой Борис! К огромному сожалению визуальными материалами, которые представили бы несомненный интерес, не обладаю. Времена были такие. Фиксация событий было делом особым. Могу только извлечь из памяти события, которые запомнились. Ведь если помним, то приобщаемся к очень важной духовной работе. Оркестр по своему составу был очень приличный -20 сверхсрочников, 10 солдат и 10 воспитанников. Большая группа деревянных духовых ( флейта,габой, кларнеты С, В)остальная медь - 4 тубы, 4 тромбона, 4 валторны,4 корнета, 2 трубы и т.д.Играли очень приличные произведения - увертюру "Эгмонт". "Неоконченную" Ф.Шуберта и т.д. Когда мы остались без дирижера (А.Я. Салика забрали от нас в 1963 году), мы к смотру готовились под руководством нашего старшины. Приехали на смотр в г.Тирасполь и Александр Яковлевич, который тоже был там, за одну репетицию изумительно выстроил концепцию исполнения "Романса" П.И. Чайковского, который мы готовили. До сих пор не могу до конца понять природу этого феномена!
Как профессор психологии, я всегда в качестве профессионального становления дирижера и анализа стиля его деятельности, привожу пример дорогого мне человека. Хоть таким образом я время от времени, воскрешал его изумительный образ в памяти. Спасибо Вам еще раз и еще много много раз, за реализацию вашей блестящей идеи, очерка о Александре Салике в журнале «ОРКЕСТР». С ув. Василий Горяев.