Дмитрий Быков: Власть в её нынешнем формате доживает последние месяцы

Писатель Дмитрий Быков в эфире передачи "Один" на радио "Эхо Москвы": Понимаете, в чём проблема? Вот есть вещи, которые комментировать невозможно — ну, просто, казалось бы, настолько они очевидны, что любые комментарии превращаются в пошлость. Вот Руслан Соколовский — блогер, который высказывается о религии неуважительно и вдобавок ловил покемонов в храме. Эти действия могут быть интерпретированы в моральных терминах как угодно, но в юридических не могут быть интерпретированы никак: он закона не нарушал. Ему дали три с половиной года условно. Это тоже очень типичный современный российский приговор. Вроде бы до окончательного зверства не дошло, но человеку сильно помотали душу — и ему, и его родне. Вот я там видел, как в зале суда кидались сразу его обнимать, когда оказалось, что он останется на свободе.

Сам Соколовский, по-моему, этой ситуацией был сильно напуган, судя по его последнему слову. И я был бы напуган, и любой. При том, что он довольно мужественно себя вёл. Он, вообще-то, парень такой стойкий. Но, понимаете, когда вас начинают мурыжить судами, когда вы в судах должны давать в уголовном процессе официальные пояснения тому, почему вы употребляете такие-то и такие-то слова, разъяснять свои метафоры, доказывать свои убеждения — это само по себе измывательство над человеческой природой, измывательство совершенно гнусное. И то, что в этом соглашается участвовать РПЦ — это ещё один камень, отягощающий её, это ещё один, знаете, такой тот самый мельничный камень, который упоминается в Евангелии. Помните, что «тому, кто соблазняет малых сих, лучше бы повесили мельничный жёрнов на шею». Вот это ещё один мельничный жёрнов.

И самое главное, что Соколовского в этой ситуации ужасно жалко. Вот первое чувство, которое испытываешь, глядя на молодого и сильно измученного человека, — это жалость ужасная. И тут уже не до теоретических разногласий. Я не буду, конечно, призывать к милосердию. Просто ну давайте оглянемся, ну давайте посмотрим, во что мы себя ввергли, до чего мы себя довели. Ведь это мы всё сделали, не с нами. Это сделали мы. Я и с себя не снимаю за это ответственности.

Понимаете, такие вещи очень сильно ломают биографию. Когда первый раз тебе откатывают пальцы и снимают с тебя показания — это тебя сразу переводит в другой разряд людей. Я помню, кстати, у одной хорошей питерской поэтессы было замечательное стихотворение, что вот все люди делятся на тех, кто уже побывал в магазине похоронных принадлежностей, кто уже покупал подушечку в гроб и ленту, и кто ещё не покупал. А вот точно так же те, у кого откатывали пальцы и кто давал показания, — это другой отряд людей сразу. Это очень сильно подсекает ваши представления о собственных возможностях и о возможностях Бога. И вот то, что это сделали с Соколовским — это очень плохо, это уже преступление.

Я не буду оценивать этот приговор. Это типичный такой приговор для путинской России: вроде бы и наказан, а вроде бы и условно. Понятно, почему они боятся давать реальные сроки. Ну, потому что, во-первых, дело стало бы слишком вопиющим. А во-вторых, сейчас в России ситуация такая, что надави — и брызнет. Вот вопрос ещё «что брызнет?», конечно, но ясно совершенно, что власть и общество находятся в состоянии клинча.

Чего бы там они ни думали, каких бы они ни принимали новых информационных стратегий до 2028 года, каких бы они ни рисовали себе скреп и цифр, совершенно очевидно, что власть в её нынешнем формате уже доживает последние месяцы. Она после 2018 года или ещё до 2018 года будет переформатироваться довольно серьёзно всё равно. Это очевидно. Что здесь послужит триггером? Не знаю. Выход или невыход людей на улицу 12 июня? Очередной запрет на любые публичные митинги под предлогом спортивной безопасности (у нас же спорт теперь — разновидность войны, такая самая мирная и самая гуманная)? Это может оказаться, например, и любое экономическое событие. Это может оказаться и что-то связанное с выборами. Но ясно совершенно, что клинч этот есть и какое-то переформатирование будет. Сверху или снизу — мы увидим. Но нас ожидают довольно серьёзные катаклизмы.

И в этой связи как-то их форсировать (ну, как это вышло с пятиэтажками), я думаю, со стороны власти желающих нет. Они сейчас — накануне 2018 года — совершенно не заинтересованы в событиях. События будут всё равно, это просто носится в воздухе, но в каком формате — это пока зависит от властей. И естественно, они не захотели предельного обострения. Я их хорошо понимаю, потому что эта ситуация с Соколовским тоже могла быть таким триггером, понимаете, спусковым крючком. Хорошо, что ему не дали реальный срок. Но когда подумаешь о том, за что мы теперь бываем благодарны — ну, просто стыдно становится, честно говоря, и за себя, и за людей. «Земли стыдно!» — как говорила героиня одного рассказа. Стыдно существовать в этих обстоятельствах.

Отсюда