Что подтолкнуло вас к тому, чтобы сделать счастье своей научной специальностью? Может быть, несчастливое детство?

Я не могу назвать свое детство несчастливым. Скорее, я жил с постоянным ощущением неблагополучия, мне как будто все время чего-то не хватало. Я родился в Израиле и всего себя посвятил своей страсти, игре в сквош. Тогда мне казалось, что счастье я обрету в день, когда выиграю чемпионат страны. В 16 лет я стал самым молодым чемпионом Израиля, и, разумеется, я был очень счастлив! Несколько часов. А потом вернулось все то же чувство пустоты. Тогда я решил, что оно уйдет навсегда, если я сделаюсь чемпионом мира. Я упорно тренировался, а в 20 лет уехал учиться в США. И со стороны все выглядело замечательно: я поступил в Гарвард, изучал информатику, был отличным студентом; чемпионом мира, правда, не стал, но победил на нескольких первенствах США. А вот счастлив так и не был. И это заставило меня однажды пойти к ректору и сообщить, что я хочу сменить учебную программу и заняться всерьез философией и психологией. «Почему?» – удивилась она. «Потому что меня мучают два вопроса, – сказал я. – Первый: почему я не счастлив, учитывая, как складывается моя жизнь? И второй: как мне все-таки стать более счастливым?»

Возможно, но тогда мне это не пришло в голову. Да я и не ощущал депрессии, наоборот, у меня была очень сильная мотивация. Позднее я понял, что страдал от того, что экзистенциальный психолог Виктор Франкл назвал «экзистенциальной пустотой». Я был полон решимости, но при этом отчаянно скучал.

Для начала оно помогло найти еще массу новых вопросов! Но потом пришли и некоторые ответы. Первым стало осознание того, что все свое детство и юность я верил в неправильную, хотя и самую распространенную формулу счастья. Она гласила: удача плюс успех равняются счастью. Спросите любых родителей, чего они хотели бы для своих детей, и почти все наверняка ответят вам: «Чтобы они были счастливы». Но при этом большинство родителей толкают детей на пути, которые не очень им подходят, а иногда и совсем не подходят. Потому что чаще всего предполагают, что залог счастья – это профессиональный успех.

Да, потому что я наконец-то смог позволить себе заниматься не тем, что непременно ведет к успеху, а тем, что имеет для меня смысл. Меня привлекали философия и писательство, но в школе это были мои слабые места, и я старался не думать о них. Много лет я шел по пути, который мне не подходил, повинуясь неправильной формуле счастья.

Да, но не только. Дело было еще и в моей зависимости от взгляда со стороны. Например, мы все хотим благополучия в отношениях: это ведь тоже считается одной из основ счастья. Но кроме социального, всеми одобряемого «Я», у каждого из нас есть еще и внутреннее «Я». И оно в какой-то момент может и не нуждаться в благополучных отношениях. Я же очень долго был озабочен только своим социальным «Я» и обращал мало внимания на внутреннюю жизнь.

Ну например, одно упражнение, которое я часто предлагаю слушателям на своих занятиях. Представьте себе, что вас заколдовали, сделав так, что никто и никогда больше не узнает о том, чем вы занимаетесь и чего достигнете. Что в таком случае вы станете делать? Самого меня это упражнение часто побуждало делать весьма радикальный выбор. Хотя и не всегда. Например, когда я задался этим вопросом во время подготовки докторской диссертации, то ответ оказался очевидным: «Если бы меня так заколдовали, я и не стал бы пытаться получить эту докторскую степень». Однако я понимал, что этот диплом необходим мне, чтобы стать преподавателем. Поэтому я продолжал, но теперь уже осознавая смысл своих усилий. Как видите, услышать внутреннее «Я» совсем не обязательно означает все радикально изменить и перевернуть вверх дном. Иногда важнее понять, что и зачем мы делаем в жизни.

Конечно, многое зависит от силы желания чего-то достичь. Она не у всех одинакова. Но у всех нас, кроме совсем уж редких случаев, есть желание жить, учиться, двигаться вперед. И вопрос в том, культивируем мы это желание или склонны его подавлять. Я не хочу, чтобы мои слова звучали расхожими «заклинаниями» типа: «Каждый может стать тем, кем хочет, достаточно захотеть». Я прекрасно знаю, что все это намного труднее. Но я также знаю и то, что простой поиск этих ростков желания в себе самом делает нас сильнее, хотя бы чуть-чуть приближает к цели, продвигая вперед. И наоборот, если мы думаем, что у нас никаких желаний и целей нет, это действует как разрушительное самосбывающееся пророчество.

Если бы тот, у кого депрессия, обратился ко мне с таким вопросом, я бы посоветовал ему не читать мою книгу, а сходить к психотерапевту. А вот терапевт мог бы, пожалуй, пользоваться этой книгой время от времени, работая с теми выборами, которые особенно трудно даются клиенту. Вообще, выбирать свою жизнь не бывает легко. Но важно прежде всего осознать, что это возможно в принципе.

О, не сказать, чтобы очень сильно! Еще Аристотель считал, что два основных ингредиента эвдемонии, самого всеобъемлющего переживания счастья, – это дружба и созерцание. Позитивная психология всего лишь доказала это экспериментальным путем. Еще Конфуций говорил о том, как важно культивировать внутреннее счастье, прежде чем обращаться к другим людям, – и это сегодня тоже доказано. Так что роль позитивной психологии заключается скорее в том, что она, благодаря исследованиям, помогает установить, кто из философов, далеко не во всем согласных друг с другом, оказался в большей степени прав. Своим эмпирическим подходом позитивная психология продолжает философские споры. Но совсем не ставит в них финальную точку!

Это вопрос, который меня очень занимает: как поддерживать в себе волю к изменениям? Сократ, например, считал, что это очень просто: «Знать благо – значит творить благо». Но, к сожалению, был неправ, что тоже доказано эмпирически: простого знания, что для нас хорошо, оказывается недостаточно. Альтернативу предлагает религия. Я не религиозный человек, но, думаю, богословы отлично поняли, что поддерживает в нас волю к переменам: повторение и напоминания. Повторение – это ежедневные молитвы, посещение храма. А напоминания – песнопения, иконы, символы. Но это возможно и вне религии. Посмотрите на браслет на моем запястье. Я ношу его только каждый второй месяц, чтобы напоминать себе об одном из аспектов жизни, над которым должен работать. Сейчас он на мне, потому что я хочу быть более легким и простым: я чересчур серьезен и склонен к умствованиям!.. Впрочем, есть одна тонкость. Любые исследования, в том числе и в позитивной психологии, не дают универсальных результатов. Например, позитивная психология обнаружила важность выражения благодарности. Во многом это произошло благодаря книгам психолога Сони Любомирски (Sonja Lyubomirsky). Но при этом сама она признается, что не практикует этот метод, потому что для нее он – представьте! – не работает. Любые эксперименты говорят нам не лично о каждом из нас, а только о средних значениях. И все, что мы можем сделать, – это пробовать, проверять на себе, работает ли для нас тот или иной метод.

Нет-нет, до чемпионства мне все так же далеко! И потом, во главу угла я ставлю сегодня не счастье, а принятие собственной человечности, то есть моих неудач и моих недостатков. Так что у меня по-прежнему есть цель, чтобы добиваться успеха и совершенствоваться. Но главное, что это желание идет от меня самого, а не со стороны.

Чтобы его избежать, необходимо культивировать смирение. Это будет темой моей следующей книги. И делаю я это по той же причине, по которой начал когда-то писать о счастье. Тогда я хотел быть более счастливым. А теперь я хочу стать более смиренным.

Я очень надеюсь, что она скоро просто перестанет существовать, став полноправной частью психологии вообще. Кроме того, я полагаю, что нам следует расширить свои представления о счастье. Во многом для этого я организовал исследовательский центр, Институт благополучия (1). Там рассматриваются пять компонентов счастья: духовный, физический, интеллектуальный, эмоциональный и тот, что связан с отношениями. Потому что цель каждого из нас – не только испытывать положительные эмоции, но также и расти – интеллектуально и психически. А еще – делиться своим счастьем с людьми и обретать смысл собственной жизни.