Тагир Самокаев: «Не исключаю появления в деле принципиально новых поворотов»
Адвокат Тагир Самокаев рассказал о том, как прошли слушания антидопинговой комиссии IBU в Зальцбурге по делу российских биатлонистов.
«С 1 января 2009 года вступил в действие новый кодекс WADA, а в соответствие с ним были приведены и правила IBU. Тем не менее, мы считаем, что ко всем трем нашим случаям должны применяться правила, которые были в силе именно на момент совершения предполагаемого нарушения, – то есть не новые, а старые антидопинговые правила IBU от 2008 года. И если в правилах написано, что нарушения, совершенные в 2008 году, должны рассматриваться по правилам 2008 года, – значит, так и должно быть. Но IBU почему-то принял решение рассматривать все нарушения по новым правилам.
У меня лично сложилось впечатление, что на слушаниях не только я, но и сама комиссия пыталась убедить представителя IBU генерального секретаря Николь Реш, что здесь должны применяться именно старые, а не новые правила.
В правилах IBU четко сказано: новая положительная проба может считаться повторным случаем нарушения только в том случае, если до того, как спортсмен ее сдал, он уже успел получить уведомление о первой положительной пробе. В нашем случае ребята, когда сдавали пробы, еще не знали о положительном результате предыдущих тестов – а поэтому речи о повторном нарушении и, тем более, пожизненной дисквалификации быть не может. Тем не менее, в случае с Ярошенко три положительные пробы считаются отягчающим обстоятельством, а потому IBU просит для него дисквалификацию в четыре года. Хотя, кстати, к вопросу о применении правил – отягчающие обстоятельства предусмотрены только в новой, но не в старой версии правил.
Мы выслушали приглашенного IBU эксперта, директора австрийской антидопинговой лаборатории. Он указал на то, что, по его мнению, допущенные «типографические ошибки» никак не могли повлиять на результат анализа. Я задал эксперту буквально два вопроса. Первый: какое наказание понесли люди, ответственные за допущенную ошибку или небрежность? Мне ответили, что наказания не было. Тогда задал второй вопрос: как могут люди, которые сами не несут никакой ответственности за свои ошибки, накладывать эту ответственность на других?
Не понимаю, почему сотрудники лаборатории имеют право на небрежность и не несут за нее никакой ответственности, и почему тогда за ту же самую небрежность должны нести ответственность спортсмены? Возможно, в медицинском плане эти поправки и не влияют на результат анализа. Не обладаю достаточной квалификацией в данном вопросе, чтобы как-то их интерпретировать. Но могу интерпретировать эти ошибки в юридическом плане и могу констатировать, что оценка тут должна быть самая суровая, а опечатка ставит под сомнение результаты анализа.
Тема прав спортсмена вообще достаточно остро звучала на заседаниях. Права спортсмена в соответствии с действующими правилами и так настолько ограничены, что любое такое нарушение должно считаться значительным. Возьмем ситуацию с забором внесоревновательных проб у Альбины Ахатовой и у Екатерины Юрьевой. По старым – подчеркну, действовавшим на тот момент старым правилам – внесоревновательная проба может браться у спортсмена только спустя один день после завершения соревнований. У девушек внесоревновательные пробы были взяты сразу на следующий день после старта. И опять никто – ни антидопинговая организация, ответственная за забор проб, ни допинг-офицеры, не понес никакого наказания.
Все трое держались в равной степени достойно и были искренни перед членами комиссии. Несмотря на то, что имела место некая подозрительность ко всем нашим спортсменам, ребята абсолютно открыто отвечали на любые вопросы. Мы сильные, а сильные всегда должны быть готовы, что к ним будут применяться именно такие методы.
Считаю, может быть от двух лет до полного снятия дисквалификации. К тому же, давайте не будем забывать, что комиссия СБР все еще продолжает работу, ведется расследование. Не исключаю появления в этом деле каких-то принципиально новых поворотов», – рассказал Самокаев в интервью агентству «Весь спорт».
