У зим бывают имена:
Одна из них звалась Наталья,
И было в ней мерцанье, тайна,
И холод, и голубизна.

Еленою звалась зима,
И Марфою, и Катериной,
И я порою зимней длинной
Влюблялся и сходил с ума.

И были дни и падал снег,
Как легкий пух зимы туманной.
А эту зиму звали Анна -
Она была прекрасней всех

Д.Самойлов

1.

Далее

Росы не пролив,
Ветку цветущую хаги
Тихонько сорву.
Вместе с лунным сияньем,
С пением цикады.

Сайге

http://www.kino-teatr.ru/kino/acter/sov/17466/bio/

Красавцев Евгений Михайлович
Родился в Москве, в районе Таганки, 3 мая 1939 года.
Его родителями были Красавцев Михаил Степанович (1917–1994) и Лебедева Мария Константиновна (1917–2004).
Детство Жени прошло в центре Москвы, на Таганке.
В 1943 году родился второй сын в семье Красавцевых – Михаил. Детей, а их уже, с рождением в 1947 году младшего брата Сергея, стало трое, воспитывала одна мать.
Отец, так как он в войну попал в окружение, затем в штрафную роту, после войны оказался в местах, не столь отдалённых. В Москву, так этот город был в списке запрещённых для проживания таких лиц городов, он уже не смог вернуться. Местом его поселения стала Смоленская область.
А так как Женя был старшим из мужчин в семье, то на него и выпали основные семейные тяготы послевоенного времени.
Он, как и многие его сверстники, жившие в центре Москвы около знаменитых театров, мечтал быть актёром… Его мечте суждено было сбыться. Евгений поступил во ВГИК и закончил его в 1967 году. Вместе с ним (мастерская В.В. Белокурова) учились Е.С. Васильева, В.И. Теличкина, В.Н. Рыжаков, Ингрид Андринь, Антонина Лефтий.
После окончания ВГИК Евгений Красавцев практически всё время работал на киностудии имени Горького.
Снимался сравнительно мало, однако, многие актёры как зарубежного, так и советского кино заговорили в фильмах голосом Е.М. Красавцева, так как он много работал на озвучивании (фильм «Во всём виновата Залина» - 1972 и другие).

30 октября 1986 года, после тяжелейшей болезни, Евгения Михайловича Красавцева не стало… Ему было 47 лет.
Из публикации Н.В. Котомина.
ДАЛЕЕ

Я помню время золотое, Я помню сердцу милый край. День вечерел; мы были двое; Внизу, в тени, шумел Дунай И на холму, там, где, белея, Руина замка в дол глядит, Стояла ты, младая фея, На мшистый опершись гранит. Ногой младенческой касаясь Обломков груды вековой; И солнце медлило, прощаясь С холмом, и замком, и тобой. И ветер тихий мимолетом Твоей одеждою играл И с диких яблонь цвет за цветом На плечи юные севал. Ты беззаботно в даль глядела... Край неба дымно гас в лучах; День догорал; звучнее пела Река в померкших берегах. И ты с веселостью беспечной Счастливый провожала день: И сладко жизни быстротечной Над нами пролетала тень. Ф.Тютчев

Она сидела на полу И груду писем разбирала - И,как остывшую золу, Брала их в руки и бросала. Брала знакомые листы И чудно так на них глядела - Как души смотрят с высоты На ими брошенное тело О, сколько жизни было тут, Невозвратимо - пережитой! О, сколько горестных минут, Любви и радости убитой!.. Стоял я молча в стороне И пасть готов был на колени, - И страшно - грустно стало мне, Как от присущей милой тени. Ф.Тютчев

"ПОД НЕБОМ, ВЫПИТЫМ ДО ДНА" (Борис Рыжий)

Жил-был школьник,
типа чести невольник.
Сочинил дольник:
я, бля, вас любил.
И пошло-поехало.
А куда приехало?
Никуда не приехало.
Дождь. Нижний Тагил.

Борис Рыжий. 1998


Борис Рыжий

Он не дожил трех месяцев до своего двадцатисемилетия. Утром 7 мая 2001 года Борис Рыжий покончил с собой, затянув петлю, привязанную к дверной ручке его екатеринбургской комнаты.

Ничто, кажется, кроме стихов, не предвещало близкой трагедии. Но стихи - материя тонкая и двусмысленная, а в жизни (должно быть, мы знали его не слишком близко) Борис умел выглядеть предельно уравновешенным в самых пиковых ситуациях - страшно подумать, чего это ему стоило. Дня за два до смерти он звонил в Петербург и живо обсуждал планы приезда на церемонию присуждения "Северной Пальмиры" - его первая книга вошла в шорт-лист этой литературной премии. Домашние вспоминают, что в последний вечер своей жизни Борис был трезв, жизнерадостен и умиротворен.

Его любили, им восхищались. Он добился самого вожделенного для стихотворца - внимания тех, чьи стихи были ему дороги, а мнения важны. Он был на гребне успеха. После дебютов в екатеринбургской печати и питерской "Звезде" (в 1997-м) появились большие публикации в "Urbi", "Знамени", "Арионе"... В престижной поэтической серии "Автограф" вышел его сборник (И всё такое...: Стихотворения. СПб.: Пушкинский фонд, 2000). О нем заговорили журнальные критики. Жюри "Антибукера" отметило его поощрительным призом. В июне 2000 года - немалая для русского поэта удача - его принимали в Роттердаме, на ежегодном поэтическом фестивале, освященном именем Бродского.
ДАЛЕЕ

Борис Рыжий (08.09.1974-07.05.2001)


* * *

Играл скрипач в осеннем сквере, я тихо слушал и стоял.
Я был один - по крайней мере, я никого не замечал.
Я плакал, и дрожали руки, с пространством переплетены.
И пусть я знал, что лгали звуки, но я боялся тишины.
И пусть я был в том состояньи, в котором смерти ждёт больной,
но в страшном этом ожиданьи я разговаривал с собой.
Я был вполне подобен богу, я всё на свете понимал.
Скрипач закончил понемногу, я тихо слушал и стоял.
Стоял и видел чьи-то лица и слышал говорок чужой.
Так жизни свежая страница открылась вся передо мной.
...Мир станет чистым, будет новым, подобным сердцу твоему,
лишь подчеркни молчанье словом и музыкою - тишину...

1995, ноябрь


Кейсу Верхейлу, с любовью


Где обрывается память, начинается старая фильма,
играет старая музыка какую-то дребедень.
Дождь прошел в парке отдыха, и не передать, как сильно
благоухает сирень в этот весенний день.

Сесть на трамвай 10-й, выйти, пройти под аркой
сталинской: все как было, было давным-давно.
Здесь меня брали за руку, тут поднимали на руки,
в открытом кинотеатре показывали кино.

Про те же самые чувства показывало искусство,
про этот самый парк отдыха, про мальчика на руках.
И бесконечность прошлого, высвеченного тускло,
очень мешает грядущему обрести размах.

От ностальгии или сдуру и спьяну можно
подняться превыше сосен, до самого неба на
колесе обозренья, но понять невозможно:
то ли войны еще не было, то ли была война.

Всё в черно-белом цвете, ходят с мамами дети,
плохой репродуктор что-то победоносно поет.
Как долго я жил на свете, как переносил все эти
сердцебиенья, слезы, и даже наоборот.

1999
ДАЛЕЕ

*** Серые глаза - рассвет, Прохладная сирена, Дождь,разлука,серый след За винтом бегущей пены. Черные глаза - жара, В море сонных звезд скольженье И у борта до утра Поцелуев отраженье. Синие глаза - луна, Вальса белое молчанье, Ежедневная стена Неизбежного прощанья. Карие глаза - песок, Осень, волчья степь, охота, Скачка, вся на волосок От паденья и полета. Нет, я не судья для них, Просто без суждений вздорных Я четырежды должник Синих,карих,серых,черных. Как четыре стороны Одного того же цвета, Я люблю - в том нет вины - Все четыре этих цвета. Р. Киплинг

Сегодня день памяти А.Блока

*** Не легли еще тени вечерние, А луна уж блестит на воде. Всё туманнее, всё суевернее На душе и на сердце — везде... Суеверье рождает желания, И в туманном и чистом везде Чует сердце блаженство свидания, Бледный месяц блестит на воде... Кто-то шепчет, поет и любуется, Я дыханье моё затаил,— В этом блеске великое чуется, Но великое я пережил... И теперь лишь, как тени вечерние Начинают ложиться смелей, Возникают на миг суевернее Вдохновенья обманутых дней... А.Блок

*** Ты всюду предо мной: повеет ли весна, Я чувствую тебя в ее отраде тайной; Любуюсь ли цветком, я уж тоски полна, - Я мыслю о тебе; забросит ли случайно Холодная луна свой бледный луч ко мне, Иль кроткая звезда вечерняя сияет, - Всё это мне тебя, мой друг, напоминает. Я плачу о тебе в печальной тишине. Тоской, любовию, разлукою томима, Вся жизнь моя - бессильная борьба... Меня гнетет недуг неисцелимый И неизбежный, как судьба... Ю.Жадовская

Есть в светлости осенних вечеров Умильная, таинственная прелесть!.. Зловещий блеск и пестрота дерев, Багряных листьев томный, легкий шелест, Туманная и тихая лазурь Над грустно-сиротеющей землею И, как предчувствие сходящих бурь Порывистый, холодный ветр порою, Ущерб, изнеможенье - и на всем Та кроткая улыбка увяданья, Что в существе разумном мы зовем Божественной стыдливостью страданья. Ф.Тютчев

Декабрь, 1979. Другое название: "Путь познания".

Вдруг - дуновенье лёгких крыл,
Бестелое касанье вдохновенья.
И тайна смерти стала на мгновенье
Проста, как будто дверь открыл.
И птица пролетела перед дверью
Предвестницей последующих лет.
Мелькнут - и нет,
Лишь скрип двери да перьев
На утреннем снегу чернильный след...

Дорога меж холмов проста:
То влево повернёт, то вправо.
То птицы тень мелькнёт, то тень креста...
Ту - опоздал ловить, другую - рано,
Но та и та, как жизнь, быстра.

Меж тем дорога пыльная крала
Следы и с ними - смысл жизни.
И вновь нависли два крыла
Над головой, больной от мысли:
То - тень креста или орла?

Меж тем жара росла, и вновь роса
На теле выступила солью.
И с болью в высохших глазах -
Мольба: "О Боже, мне довольно!
Пусть птицы тень, пусть тень креста..."

Меж тем дорога гордая пуста,
Людей и не было как будто.
Он первый смертный в тех местах,
И люди здесь не скоро будут.
Но крылья чьи прибиты на крестах?




В тексте, предоставленном Т. Болотиной, есть ещё одна строфа, последняя:

Меж тем Любви, Свободы, Божества
Плутает путник в поисках ответа.
И в тысяче шагов - одна верста,
И в тысяче ночей - немного света,
И тень одна - от птицы и креста.

http://bolotin.lib.ru/album1.htm#%D0%94%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B3%D0%B0

С.Рахманинов "Элегия"


Дождь убаюкивает боль, сливаясь в шорох за стеклом,
Мой, не назначенный никем, самопровозглашённый лекарь,
а я послушный пациент, стою, тесней прижавшись лбом,
к спине целебного окна, захлопнув слезы, душу, веки…



В молчаньи комнатном – тоска. А там – снаружи – капель стук,
как будто, просится ко мне мой гость непрошенный, но чуткий…
Сегодня кто-то, но не я… уснет в кольце желанных рук,
а я застыну до утра в своем дождливом промежутке…



И буду ждать, когда смогу, вздохнуть не жалко, но легко,
освобождаясь от Тебя, как от припадка, бреда, жара…
Мой врач бесплатно исцелит своим дождливым молоком
наутро, прошуршав плащом, не дожидаясь гонорара…

Николай Котомин оказывается тот самый человек, который познакомил Е.Дятлова с поэзией Е.Красавцева.Из статьи можно узнать как произошла их встреча.


Издана новая книга моих стихотворений и прозаических вымыслов Н.Котомин ПРИКОСНОВЕНИЕ...
Ищите в Доме книги на Невском и в книжной лавке писателей...
Там же мной изданные книги - Евгений Красавцев ВОЗВРАЩЕНИЕ и ОТ ИМЕНИ ОТЦА... и моя (первая) ПРЕД ДОРОГОЙ.

Вот это - из новой книги.


Дьявольские проделки
или
Явление по имени Красавцев

- Тихо! Слышите? Шаги мамонта…
Из разговора

Два казуса произошли со мной при издании своей первой книжицы стихов «Пред дорогой».

Их я и понимаю и, одновременно, и до сих пор, не могу объяснить даже самому себе…

Открыв только что отпечанную и привезённую из типографии книгу, начинаю ее просматривать и читать. Внимательно смотрю на уже напечатанные буквы моих стихов и вдруг… на месте под строками, взятыми эпиграфом к одному стиху своему, вижу два слова - Евгений Красавцев.

Я знаю эти строки («Осенью поляны все зарёю вышиты…») моего любимого поэта Бориса Корнилова наизусть!

Как могло так оказаться! Да еще на странице 171… А это число – номер комнаты в общежитии ЛГУ на Детской улице, дом 50… А 50 – помните, еще одно мистическое число – номер знаменитой квартиры в романе «Мастер и Маргарита». В этой комнате (А какие только события не происходили в этой комнате! Какие только легенды не ходили о ней!) мне посчастливилось жить в студенческие годы! В этой комнате перепечатывали (на печатной машинке «Консул», принесенной на время из факультетского рекламбюро с 10 линии, дом 33, где «ящик почтовый висит на двери!») запретные произведения братьев Стругацких, ходивших по университету в комплекте фотографий, в частности, «Сказка о Тройке», маленькие рассказы Солженицына и, конечно же, роман М. Булгакова «Мастер и Маргарита»…
ДАЛЕЕ

Listen or download Ах, я влюблён в одни глаза for free on Prostopleer

АХ, Я ВЛЮБЛЕН В ГЛАЗА ОДНИ

Музыка А. Вилинского Слова Т. Щепкиной-Куперник

Мужская версия:

Ах, я влюблен в глаза одни,
Я увлекаюсь их игрою…
Как дивно хороши они,
Но чьи они, я не открою.

Едва в тени густых ресниц
Блеснут опасными лучами,
И я упасть готов уж ниц
Перед волшебными очами.

В моей душе растет гроза,
Растет, тоскуя и ликуя.
Да, я влюблен в одни глаза,
Но чьи, не назову я…

Автором стихов этого романса является Татьяна Львовна Щепкина-Куперник.

ТАТЬЯНА ЩЕПКИНА-КУПЕРНИК

Татьяна Львовна Щепкина-Куперник (1874-1952) - русская и советская писательница, драматург, поэтесса и переводчица.
Родилась в 1874 г. в семье с давними интеллигентными традициями. Ее прадед по линии матери — знаменитый артист М. С. Щепкин. Мать была профессиональным музыкантом, отец — адвокатом. Татьяна Львовна рано начала писать стихи, некоторые юношеские опыты были опубликованы.
Известность начинающему автору принес одноактный водевиль «Летняя картинка», написанный по просьбе актрисы Малого театра тетки будущей писательницы — А. П. Щепкиной. Водевиль на сцене имел успех, и Т. Л. Щепкиной-Куперник начали поступать заказы из периодических изданий на очерки, рассказы и переводы. В 1893 г. она становится постоянной сотрудницей газеты «Русские ведомости», журналов «Русская мысль», «Детское чтение».
Татьяна много занималась переводами, особенно драматургов: Гауптмана, Метерлинка, Ростана.
В 1898 г. вышел первый сборник рассказов «Странички жизни». Вслед за тем сборники: стихов «Из женских писем» и рассказов «Ничтожные мира сего» (1900), «Незаметные люди» (1904), «На солнце и в тени» (1904) и др.
Писательница признавала свойственные ее стилю избытки сентиментальности и прекраснодушия, но в одобрение себе говорила: «Никогда не написала ни одной строки, которой мне пришлось бы стыдиться или от которой отрекаться в дальнейшем».
Впечатление от революции 1905 г. нашли отражение в сборнике рассказов 1907 г. «Это было вчера». Он был конфискован, и автор вызван в суд за «оскорбление властей». Книгу уничтожили, но часть экземпляров успела разойтись.
В советское время Т. Л. Щепкина-Куперник занималась переводческой деятельностью, выпустила несколько книг воспоминаний. Переводила также таких западных классиков, как Лопе де Вега, Уильям Шекспир, Педро Кальдерон, Джон Флетчер, Жан Батист Мольер, Карло Гольдони, Ричард Бринсли Шеридан. Ей принадлежат переводы стихов из «Алисы в Стране чудес» Льюиса Кэррола.
В 1944 г. награждена орденом Трудового Красного Знамени.
Умерла Татьяна Щепкина-Куперник 27 июля 1952 г. в Москве.
ДАЛЕЕ

Фото Ричарда Калмса Никто не верил В то, что ей летать Ночами удавалось Тёмной птицей, И наши сны Задумчиво листать, Читая их Страницу за страницей. Никто не мог Смотреть в её глаза — Там жили звёзды, Прячась от рассвета, И взгляд её, Хрустальный как слеза, Был глубже Чёрно-бархатного цвета. Её рука, Холодная в жару, Всех удивляла Мраморностью кожи, А жгучий волос, Лёгкий на ветру, В ладонях был И тяжелей, и строже. Она умела Тихо говорить, Она могла Услышать что смолчалось, Ей, как любой, Хотелось полюбить, И, как любой, Пронзительно мечталось… Но каждый раз Стеклянная стена Как будто Ниоткуда вырастала, Когда доверившись Кому-нибудь она Вдруг признавалась, Что всю ночь летала. Откуда девочке Волшебной это знать, Что люди верить В сказки перестали, И по ночам Положено всем спать, Зашторив ночь, Чтоб звёзды не мешали? И вновь она, Раскрыв своё окно, Взлетала в небо Одинокой птицей, И чёрный мир Ей, подставляя дно, Густел и звал, И не давал разбиться… Юрий Егоров С сайта http://www.inpearls.ru/

Она ждала его шаги – звон встречи камня и металла, Она ждала – откроет дверь и улыбнётся ей одной, Она не видела его, но каждый день о нём мечтала, И в мире зыбких грёз своих хотела стать его женой. В окошко лился лунный свет – сияли точно так же латы, А серебро ночной реки напоминало блеск меча, И на щите его большом изображался конь крылатым. Ах, как легко сползала б ткань с её невинного плеча… И золотой была игла, и нитка тоже золотая - Она придумывала герб для славных рыцарских знамён, В свои шестнадцать юных лет она была почти святая – Ведь если сладко ей во сне, то значит - он в неё влюблён? Вот только жаль, что долог путь – опасен мир средневековья, И даже добрый звездочёт не усмирит парад светил, От подлых выпадов измен и до смертельных стрел злословья – Дорогой этою пройти придётся всем, кто полюбил. И будут латы рваться вдрызг, и будет в щит вонзаться жало, И верный конь обоих их спасет, наверное, не раз За право, чтобы лишь она в его объятьях засыпала, За счастье, чтобы только он был отраженьем её глаз… А Мерлин грустно изучал хрустальный шар чужих мечтаний – Как редко сказки о любви сбывались в жизни, а не в снах… О, сколько мог он предсказать принцессе разочарований, Когда как звёздочки в ночи сверкают слёзы на губах… Не торопись, мудрейший Маг – ещё не скоро до рассвета, Сердечко храброе её способно царство удивить - Счастливым сказкам нет конца, коль у тебя душа поэта, И не кончается любовь, если действительно любить… Ю.Егоров

Не жаль единственных одежд Изношенных в пути, Не жаль томительных надежд, Не сбывшихся, почти. Не жаль пустых прощальных слов, Лелеющих печаль, И в воду брошенных концов, Действительно, не жаль! – Смиренью учит путь земной… Но жаль тех чистых дней, Когда я с трепетной душой Глядел на мир людей Д.Буканский