Э.В.:После того, как в 4-х постах я опубликовал Предисловие - http://www.liveinternet.ru/users/2503040/post277396614/  и т.д. -  одной из своих научных монографий  -  [Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИ­ЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬ­ТЕРНАТИВЫ. 19I7-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII+ 464 с.] - предлагаю Вашему вниманию Введение ....

 

ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ: Истоки большевизма: состояние разработки проб­лемы. Авторская гипотеза

 

Проблема истоков, родословной, "корней" большевизма¹, его по­литической доктрины в целом, концепции демократии в частности вызы­вает ожесточенные споры в специальной литературе². Существует целый спектр мнений по данному вопросу, включающий и две основные взаимо­исключающие версии.

Согласно первой, большевизм как политическая теория и практи­ка "вышел" не из марксизма, а из специфической русской революцион­ной традиции (со специфической ролью и статусом русской интеллиген­ции) и одновременно из исконной авторитарности³ (и даже тоталитар­ности) русского, затем Российского государства. Эта версия, широко распространенная в разных вариациях среди западных исследователей, является доминирующей. Важную роль в распространении ёе на Западе, и прежде всего идеи о народнических истоках большевизм, сыграл профессор-эмигрант М.М.Карпович, с 1927 г. возглавивший изучение исто­рии России в Гарвардском университете США⁴. Разделял эту концепцию, к примеру, и крупнейший английский историк и социолог Арнольд Тойн­би⁵.

Показательна в этом отношении книга Тибора Самуели "Русская традиция", в которой автор категорически утверждает, что на протя­жении всей своей истории Россия оставалась страной крайностей, ее отличали абсолютная власть и тотальное подчинение, безграничный дес­потизм и бесконтрольная анархия. Политическая нетерпимость была ос­новным принципом общественной жизни⁶.

Схожей (хотя и не однозначной) позиции придерживался Н.А.Бер­дяев: "Ленин... соединял в себе две традиции, -писал он в "Истоках и смысле русского коммунизма", - традицию русской революционной ин­теллигенции в ее наиболее максималистических течениях и традицию русской исторической власти в ее наиболее деспотических проявлениях"⁷.

Н.А.Бердяев, одним из первых выдвинув концепцию "народнических "корней" большевизма, ленинизма"⁸, разрабатывал ее до конца своих дней. В одной из последних своих работ - "Русская идея. Основные проб­лемы русской мысли XIX века и начала XX века" (1946 г.) - он нас­таивал, что "Ткачев более предшественник большевизма, тем Маркс и Энгельс", и повторял: "Русский коммунизм есть извращение русской мессианской идеи. Он утверждает свет с Востока, который должен про­светить буржуазную тьму Запада"⁹.

Вместе с тем нам думается, что Н.А.Бердяев не отрицал в боль­шевизме "родимых пятен" марксизма. И хотя произошла, по его мнению, "русификация и ориентализация марксизма"¹⁰, тем не менее его "тка­невая основа" в большевизме сохранилась, и заключалась она в тоталь­ности, целостности отношения ко всякому акту жизни¹¹.

Однако приоритет в отыскании немарксистской - якобинской, на­роднической - родословной, истоков большевизма принадлежит, конечно же, "сводному брату" последнего - меньшевизму, русским адептам клас­сического марксизма. В разные периоды своей деятельности лидеры мень­шевизма однозначно определяли сущность и "корни” большевизма.

Так, Г.В.Плеханов летом 1917 г. оставался верен тому, что он писал в годы революции I905-I907 гг¹². "Теоретическая позиция Лени­на, - отмечал в августе 1917 г. патриарх российской социал-демокра­тии в изложении Н.В.Валентинова, - ... словесный марксизм в сочета­нии с бланкизмом, ткачевщиной, бакунизмом"¹³.

Авторы меньшевистского "Социалистического вестника", централь­ного органа РСДРП, в 1923 г. в передовой, посвященной 25-летию Iсъезда РСДРП, писали: "... история борьбы меньшевизма с больше­визмом в рядах русской социал-демократии есть история борьбы проле­тариата за свое классовое самоопределение против стихии отсталости, борьба марксизма с наседавшими на него и слишком часто его одоле­вавшими традициями российского бакунизма и якобинства"¹⁴.

Велика (не менее, если не более, чем меньшевиков) заслуга ав­торов сборника "Вех" в определении истоков большевизма. Хоть этот вопрос, казалось бы, прямо не рассматривался в сборнике, фактически критике в нем подвергались те элементы политической доктрины рус­ской революционной интеллигенции: политический радикализм; нетерпи­мость к оппонентам; апелляция к инстинктам, стихийному недовольству народных масс; стремление политически переустроить общество "одним махом", без духовного, нравственного воспитания и самовоспитания граждан, ведущее или к деспотизму или к охлократии, - которые унас­ледовал большевизм.

Вместе с тем, согласно мнению одного из авторов "Вех", – П.Б.Струве, русская революционная интеллигенция и ее традиции не возникли в результате воздействия одного корня - "русской почвы" или западного социализма (в том числе марксизма), а "есть порождение взаимодей­ствия западного социализма с особенными условиями нашего культурно­го, экономического и политического развития"¹⁵.

Косвенным подтверждением тому, что авторы "Вех" попали в "де­сятку", является яростная реакция В.И.Ленина .

Взгляды, родственные первой версии, получили распространение в советской публицистике и литературе последних лет, причем их стали разделять разные политические силы.

В частности, как правомерно за­метил М.Пискотин, их "отстаивают... те, кто хотел бы любой ценой вывести, из-под удара социалистическую идею и ее творцов"¹⁷.

Одной из обстоятельно подготовленных "спасательных операций” по выводу из "зоны поражения" социалистической идеи и классиков марксизма явля­ются многочисленные публикации В.Криворотова, появившиеся в 1990 г.¹⁸. По его мнению, "не марксизм как теория, не социализм как идея, а конкретная экономика и политика государственно-монополисти­ческого социализма, выбранная партией большевиков как программа  и руководство к действию, - причина трагедии этой партии и страны"¹⁹. Сталинизм, согласно В.Криворотову, порвал с "поздним" ленинизмом и означал, что чисто русская линия развития (самодержавие) соедини­лась на современном этапе со специфической технологией власти, иден­тичной понятию "тоталитаризма", который породил гибрид из восточной деспотии и позднего капитализма государственно-монополистического образца. "Произошло то, о чем следом за Шпенглером говорил Н.Бердяев... новое проникло в старую структуру. Все оказалось всохран­ности - и "помазанничество", и русское мессианство"²⁰.

К близким выводам пришло и большинство участников состоявшего­ся в 1991 г. международного семинара "Россия XX века: противоречия государства и общества" (СССР, США, Франция), полагавших, что пер­вопричиной установления автократического и тоталитарного режима пос­ле Октября 1917 г. в СССР явились: специфика социально-экономическо­го уклада России, ее политические традиции и культура - словом, то, что принято называть "русской почвой"²¹, а не марксизм как теория, социализм как идея и идеал.

 

Противоположную точку зрениястрастно и вместе с тем обстоятель­но аргументировал В.С.Варшавский в своей незавершенной книге "Ро­дословная большевизма"²².

В ней автор полагает, что "...зачаток Ар­хипелага ГУЛага в марксизме, а не в русской истории..."²³, и утверж­дает, что "...решить вопрос, у кого главным образом учился Ленин, нетрудно. В многотомных его сочинениях имена Маркса и Энгельса мель­тешат чуть не на каждой странице. И не только имена, но и бесчис­ленные огромные выдержки. При чтении постепенно перестаешь различать, где Маркс, где Энгельс, где Ленин. Образы трех угодников сливаются. Тот же ход мысли, тот же строй чувств, тот же стиль, то педантичес­ки наукообразный, то площадный, та же бешеная ярость в полемике, то же неколебимое убеждение, что прогресс не может совершаться без насилия и кровавых человеческих жертв и что, как бы ужасны ни были эти жертвы, на них нужно идти...И чем больше погружаешься в чтение, тем неотвязнее чувство: Ле­нин не просто ученик и продолжатель Маркса, а новое его вопло­щение, это сам Маркс снова пришел на землю кончить все, что недоде­лал в своей прошлой жизни"²⁴.

Но родословная большевизма не ограничивается, согласно мнению В.С.Варшавского, марксизмом, хотя последний и является главным источником. Непосредственно или опосредственно, через марксизм, уже как его источники, к рождению большевизма причастны Ж.Ж.Руссо²⁵, крайний "левацкий" проток просветительства - Гольбах, Гельвеций и Ламетри²⁶, якобинцы²⁷, К.Г.Бабеф²⁸.

Что же касается русской революционной традиции, то никакой особой, немыслимой на Западе русской революционной традиции, считает В.С.Варшавский, не было: "Все русское революционное движение, начи­ная с декабристов, взошло на закваске западных идей"²⁹. Именно по­этому Ткачев с полным на то основанием называл себя бланкистом... и якобинцем³⁰ .

Резюмируя, В.С.Варшавский приходит к выводу, прямо противопо­ложному утверждениям Т.Самуели и Н.А.Бердяева: "...опыт многих стран свидетельствует, что диктатура компартии, независимо от обстоятельств места и времени, ведет к тоталитаризму. Так что и без татарского ига, опричнины, охранки и Ткачева власть коммунистов в России была бы такой же"³¹.

Родственную версию развивал и прот. В.В.Зеньковский в своей "Истории русской философии”: "Корни ленинизма лежат в раннем марк­сизме, а вовсе не в русской мысли". В то же время большевизм, сог­ласно его мнению,- это такая редакция марксизма, который отступил "от классического детерминизма, столь сильно выраженного у Маркса”³².

Версия о генетическом и содержательном родстве большевизма и марксизма, последовательно и страстно, даже яростно утверждаемая са­мим основоположником большевизма, до последнего времени была гос­подствующей в СССР³³. Она гласила, что ленинизм (а, следовательно, и большевизм) "...явился прямым продолжением и новой фазой в истории марксизма, органическим развитием всех его составных частей..."

Однако в последние 4-5 лет, когда отечественным обществоведам благодаря перестройке удалось вырваться на "оперативный простор" свободного научного исследования, примитивное истолкование истоков большевизма стало преодолеваться. Одним из первых это сделал на рубеже 1988-1989 гг. А.С.Ципков своей "эпохальной" (для неприхот­ливого рядового советского читателя) публикации в четырех номерах журнала "Наука и жизнь"³⁵.

Заслугой А.С.Ципко явилось как то, что он впервые в советском естествознании "вслух", публично указал на доктринальные (обуслов­ленные самой доктриной марксизма, а не злой волей И.В.Сталина) при­чины деформации социализма в СССР, так и то, что он специально в 3-й части своей работы проанализировал роль русской революционной традиции в создании казарменного социализма"³⁶ .

Правда, по нашему мнению, А.С.Ципко тогда, в 1988 г., еще не договаривал: считая русский революционный радикализм истоком ста­линизма³⁷ (хотя и не настаивая на этом), он вместе с тем как бы от­делял сталинизм от большевизма³⁸. Но тут же, исправляясь, перено­сил ряд черт русского революционного радикализма на "многих русских социал-демократов" (ясно было, что это эвфемизм: под многими рус­скими социал-демократами следовало понимать прежде всего боль­шевиков)"³⁹.

Однако в любом случае “дело было сделано", для читателя текста А.С.Ципко стало ясно, что традиции русского духовного максимализма, мессианские настроения и большевизм взаимно переплетены.

Вместе с тем А.С.Ципко фактически обозначил проблему органич­ности (неорганичности) "пересадки", имплантации идей марксизма в ту или иную конкретную культурно-историческую среду, в частности в рос­сийский культурно-исторический контекст.

 

(Продолжение последует)

ПРИМЕЧАНИЯ

¹Еще совсем недавно в бывшем СССР было бы воспринято как ко­щунство само намерение сравнить состояние исследований по историо­графии, истории и теории большевизма и соответственно германского национал-социализма, не говоря уже о проведении компаративного по­литологического исследования двух режимов.

[Сейчас,когда я отсканировал работу двадцатилетней давности и исправляю ошибки сканирования, приходиться – из-за гнусной клеветы зооантикоммунистов и антисоветчиков  -  специально пояснять,что советский коммунизм и национал-социализм в целом,несмотря на ряд сходств, противоположныеидеологии,общественные системы и режимы. – Ремарка от 25 мая 2013 г.].

Абстрагируясь от эссенциалъных аналогий, следует в качестве примера и образца научности и истинного патриотизма указать на сос­тояние дел с исследованием родословной, истоков германского NS(здесь и далее: NS- аббревиатура термина "национал-социализм").

Немецкие ученые опубликовали и продолжают публиковать спустя полвека после краха NSдесятки и десятки монографий, сотни статей по указанной теме. Из работ последнего времени см., например:  HегmandJ.DeralteTraumvomneuenReich. Volkische Utopien und Nationalsozialismus. Frankfurt a/M.:Athenaum Verlag,1988.- 388 S. Представляютинтерестакже: Mutter B., PingelF.Die Ideologie des Hationalsozialismus. Unterrichtsmodell und Arbeitsbuch fur Sekundarstufe II ... – Bochum: Studienverlag Dr.N.Brockmeyer, 1988. - 189 S.;SchreiberG.Hitler. Interpretationen 1923-1983. Ergebnisse, Methoden und Problems der Worschung.2.verb. und durch eine annotierte Bibliographie fur die Jahre 1984-1987 erganzte Auflage. Darmstadt:WissenschaftlicheBuchgesellschaft, 1988,- 404s. И много других работ.

Состояние разработки родословной и сущности большевизма,превде всего его политической доктрины, советским обществоведением не сопо­ставимо с количеством и качеством исследований по родословной и сущ­ности NSсо стороны германских ученых.

Проблема политических истоков большевизма "решалась" историей политических учений, историей философии, историей социологии в СССР, историей КПСС в советских официальных версиях однозначно: было при­нято считать, что у политической доктрины большевизма имелся один теоретический источник - политическая теория марксизма, творчески развитая в новых исторических условиях В.И.Лениным, другими вождями большевизма. Иные (по сравнению с догмами официальной советской "науки") по­литические источники большевизма отвергались в ходе бесчисленных "критик" антикоммунизма реформизма, ревизионизма, ставших атрибу­том любой монографии, статьи, диссертации. Немарксистские политиче­ские концепции рассматривались в рамках истории освободительного движения, истории социалистических учений в СССР лишь как предшест­венники (за редчайшим исключением), но не источники политической доктрины большевизма. Ситуация изменилась на территории бывшего CCCFлишь начиная с 1988 г. Подробнее об этом ниже.

Западные же исследователи по теме, именуемой "корни русской революции", составной частью которой является и проблема истоков большевизма, опубликовали и продолжают публиковать десятки книг,сотни статей. Многие из этих работ указаны в переведенных на русский язык в последние годы книгах. См.: КоэнС.Бухарин. Политичес­кая биография. 1888-1938: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1988.С.530-544; КаррЭ.История Советской России: Пер. с англ. М.: Прогресс, 1990. С.342-398; Б о ф ф а Д ж. История Советского Союза.Т.I. От революции до второй мировой войны. Ленин и Сталин. I9I7-I94Iгг.: Пер. с итал. М.: Межд. отношения, 1990. С.573-583; РабиновичА.Большевики приходят к власти: Революция 1917 года в Петрограде: Пер. с англ. / Общ. ред. и послесл. Г.З.Иоффе. М.: Прогресс,1989. С.404- 408; ТакерГ. Сталин: Путь к власти. 1879-1929. История иличность: Пер. с англ. М.: Прогресс. 1991. С.461-470; ФерроМ.Николай II. Пер. с франц. Г.Н.Ерофеевой. М.: Межд. отношения, 1991. С.332-337. Читателю, впервые познакомившемуся с западной советоло­гией по указанным переводам книг, просто необходимо прочитать ста­тьи У.Лакера "Надгробная речь над почившей в бозе советологией” и  "ЦСУ победило ЦРУ", в которых автор предостерегает от некритическо­го восприятия многих выводов и оценок советологов (прежде всего И.Дойчера и Э.Карра), указывает на явные слабости в их работа (НВ. 1992. №31. С.18-19, № 32. С.14-15).

Обстоятельный и комп­лексный анализ англо-американской историографии истоков российской революции, включающей и интересующий нас сюжет, дан в новейшей монографии М.Д.Карпачева "Истоки российской революции: легенды и реальность". (М.: Мысль, 1991. - 269  с.).

Из сочинений, появившихся на Западе в последнее время и затрагивающих в той или иной степени рассматриваемую тему (не упомянутых у М.Д.Карпачева), можно сослаться на следующие публикации: Агурский М.Идеология национал-большевизма. Paris: YMCA-Ргеss, 1980.-320 с.; ВаршавскийВ. С.Родословная большевизма. Paris:YMCA-Press, 1982. - 208 с.; Нилов Г. (КравцовА.)Грамматика ленинизма. London: opi, 1990. - 213 с.; Tо г к е Н.-I.(Hrsg). Lexikon der Geschichte Ruslands. Von den Anfangen bis zur Oktober-Revolution. Munchen: C.H.Beck, 1985. - 466 S.;In­telligentsia and Revolution.Russian Views of Bolshevism 1917-1922.New York,Qxford:Oxford University Press,1986.- VIII + 340 p.;Poliakov L., CabestanI.-P.Les totalitarismes de XX'e siecle. Un рhеnоmenebistorique de passe? Paris: Libraire Artheime Fayard, 1987.- 377 p.;MсNeal R.Stalin.Man und Ruler.New York: New York University Press,1988.- 389 p.; SchlogelK.Jenseits des Grosen Oktober: Das Laboratorium der Moderne: Petersburg, 1909- 1921.- B.: Siedler, 1988. - 542 S.;S a к w a R.Soviet politics: An introduction. London; New York: Routledge,1989.- XII,356 p.- Bibliogr.: P.320-350; HildermeierM.Die Russische Revolu­tion 1905-1921. Frankfurt a/M.:Suhrkamp Verlag, 1989. - 352 S.;ConfinoM.Traditions old and new: Aspects of protest and dissent in modern Russia// Patterns of modernity. New York, 1989. Vol.2. P.12-36;GolubovicL.The history of Russia: Under Stalin// New Left rev.-London. 1989. N 107. P.94-100; Yanоv A. Russian idea and 2000. New York: Liberty publishing house, 1989. - 399 p. Публикация книги А.Л.Янова на русском языке была осущест­влена в том же издательстве годом раньше. См. главы из книги: Нева.1990.№ 9. С. 143-164; №10. C.I5I-I75; № 11.С.150-175; №I2.C.I63- 171.

Дополнительно к работе М.Д.Карпачева см. также: Перву­хинаК. М.История Октябрьской революции в англоязычной лите­ратуре конца 70 - 80-х годов. Основные проблемы//И СССР. 1991. № 3. С.220-228; М а л и а М. В поисках Октября // ОИ. 1992. № 4. С.178-187; У л а м А. Незавершенная революция//СМ. 1991. №18. C.103-113.

Более или менее свободное изучение истоков большевизма началось в СССР в годы перестройки, первоначально исследованием ис­токов сталинизма. Открылось оно этапной статьей А.Ципко "Истоки ста­линизма” (НЖ. 1988. №11. С.45-55; №12. С.40-48; 1989. №I.С.46-56; №2.C.53-6I). В ответ на нее как из рога изобилия "посыпались" ста­тьи, авторы которых, как правило, полемизировали с точкой зрения А.Ципко.Приведем некоторые из них: БутенкоА. П.Виновен ли Карл Маркс в "казарменном социализме"?// ФН. 1989. № 4. С.17-26; Он же. О мыслях из закрытых зон: на полях статьи А.Ципко "О зонах, закрытых для мыслей"... // ВМУ. Cep.I2. 1989. № 3. С.42-52;БыстровВ. Р.К вопросу о "доктринальных" истоках сталиниз­ма (об очерке А.Ципко ”0 зонах, закрытых для мысли")// НК.1989.№ 9. C.111-115; Клямкин И. М.Еще раз об истоках сталинизма// ПО. 1989. № 9. С.41-50; Лацис0.Термидор считать брюмером: история одной поправки // Знамя. 1989. № 5. С.183-199; Рого­винВ. З.Уистоков сталинизма // НК. 1989. № 6. С.95-107; № 7. С.69-80; ШабатинИ. И.О "марксизме” Сталина (Размышления по поводу статьи А.Ципко "Истоки сталинизма") // НК. 1989.№ 8.С.112- 115.

Тогда,в конце 80-х гг., большинство авторов отлучали сталинизм не только от марксизма, но даже от большевизма. Для усиления пози­ции отечественных ученых перевели статью С.Коэна "Большевизм и ста­линизм" (ВФ. 1989. № 7. С.46-72). И все же по мере демократизации и декоммунизации бывшего СССР в начале 90-х гг. наступило,наконец,вре­мя беспристрастно заняться и истоками большевизма. См., например: РудницкаяЕ. Л.Петр Ткачев: русский бланкизм // И СССР. 1992.№3.С.100-116;ДубенцовБ. Б.Дискуссии о социаль­но-политических взглядах П.Н.Ткачева в советской историографии 1920-х - начала 1930-х гг. // Там же. С.117—129; АгаевС. Л."Маркс был соединен со Стенькой Разиным" (об истоках большевизма)// Полис. 1992. № 4. С.158-167; и др. Из западных авторов,опубликован­ных в СССР, сошлемся на: БаттистрадаФ.Народничество и большевизм // CM. 1991. № 16. С.7-19; АвторхановА.Духовные предтечи Ленина // Слово. 1991. № 4. С.71-78; Он же. Ленин в судьбах России // НМ. 1991.№ 1. С.165-179; и др.

²Во-первых, следует сразу же оговорить значение терминов "ис­ток", "родословная", "корни" и словосочетаний "исток большевизма", "родословная большевизма", "корни большевизма". Не касаясь всех ас­пектов проблемы, нам достаточно провести различие между термином "генетическое родство" (близость по общности происхождения) и тер­мином "содержательное родство".

Говоря от истоке идеи Б, имеют в виду начало, первоисточник идеи Б – идею А. Говоря же о родословной идеи  Б, подразумевают перечень идей А¹, А², А³, А⁴ одного с Б рода, устанавливающий происхождение из некоей общей идеи А и сте­пень родства (близости, сходства).

Вопрос же о том, в какой мере сохранилось содержательное родство у идеи Б с идеей А (т.е. сколько структурных элементов идеи  А¹,А²,А³,А⁴- входят также в идею Б) в случае, когда А - исток Б, требует дополнительного ответа. Хотя понятно, что если генетическое родство близко, то, несомненно, име­ется и содержательное родство.

Таким образом, если мы, к примеру, говорим, что "истоком боль­шевизма является марксизм", то это означает,  в первую очередь, что больше­визм органически продолжает и развивает идеи марксизма, и,во вторую очередь, что и в большевизме,и в марксизме содержится ряд общих идей,положений. Аналогично отношение и к выражению "родословная большевизма". См.: ОжеговС. И.Словарь русского языка. М.: Русский язык. 1987. С.209, 557; Лопатин В. В., ЛопатинаЛ. Е.Малый толковый словарь русского языка. М.: Русский язык, 1990.С.188,508.

Что же касается термина "корни", то, по нашему мнению,это сло­во используется в ином значении: причина, обусловливающий фактор. Поэтому корни большевизма, иначе говоря, - причины большевизма.Употребление же слова "корни" в смысле "исток" желательно во избежание путаницы в кавычках, и тогда выражение "корни" большевизма будет  означать "истоки большевизма".    

Эти элементарные сведения мы вынуждены привести потому, что, как увидит читатель в дальнейшем, многие споры в литературе имеют своим истоком терминологическую неряшливость полемизирующих.

Во-вторых,необходимо различать, в каком контексте используется термин "исток". Идет ли речь об истоке какого-либо события, к  примеру, об истоке Октября 1917 г., или об истоке политической доктрины, в нашем случае - истоке политической доктрины большевизма.

 Марк Алданов, автор цикла из 16 исторических романов и повестей, посвященыых русской истории в контексте мировой, охватывающих период с 1762 но 1953 г., посвятил 70-м гг. XIX в. два тома под заглавием "Истоки". Именно в революционном народничестве 70-х гг., событиях тех лет видел М.А.Алданов истоки 1917 г. Однако отсюда еще, абстрактно говоря, автоматически не следует, что политические идеи революционного народничества явились источником политических идей большевиков (см.: А л д а н о в М. А. Собр. соч. в 6-ти т. М.: Правда, 1991. Т.4. С.413-570; Т.5. С.5-554).

В.И.Ленин, обозревая в 1912 г. в статье "Памяти Герцена" исто­ки русского революционного движения, начал отсчет с 1825 г., от де­кабристов (См.: ЛенинВ. И. Полное собрание сочинений (далее: ПСС). Т.21. С.255-262).

 Н.Устрялов, один из авторов "Смены вех" и идеолог сменовеховства, полагал в 1921 г., что ростки «своеобраз­ного "большевизма" проявлялись на протяжении всей этой истории (речь идет об истории русской интеллигенции. - Э.В.-П.) - от Радищева и особенно от Белинского до наших дней »(Устрялов Н. Интеллигенция в Революции// Союз. 1991. № 26. С.6).

Как видим, истоки "истокам" рознь. Убедительно мнение историка М.Геллера, соавтора знаменитой "Утопии у власти" и автора книги "Ма­шина и винтики" (См. Геллер М., НекричА.Утопия у власти. История Советского Союза с 1917 года до наших дней. London: ОPI,1989.- 926 с.; ГеллерМ.Машина и винтики: История формирования со­ветского человека. London: OPI,1985.- 334 с.), согласно которому преемственность революционных традиций в России не вызывает сомне­ний. "Но в начале 60-х гг. XIХ в. рождается русское революционное движение, ставящее перед собой новые цели, использующее для их дос­тижения новые средства" (ГеллерМ. Первое марта// Смена.1991 № 3. С.148).

³Тезис об исконности автократической традиции Российского го­сударства, имеющий широкое хождение среди специалистов как на Запа­де, так в последнее время и у нас, стал стереотипом массовой куль­туры, "клише" массового сознания. Менее известно, что в России из­давна существовали и демократические, и либеральные традиции. В 1957г. на немецком языке была издана книга В.Леонтовича об истории либера­лизма в России, Последнее ее переиздание осуществлено в I989 г.: LeontovitschV. Geschichte des Liberalismus in Rusland. 1762-1914. Munchen: Klosterman, 1989.- 549 S.

Думается, что не случайно именно этой книгой, переведенной на русский язык, издательство YMCA-Press открыло в 1980 г. ставшую к настоящему времени знаменитой серию А.И.Солженицына "Исследования новейшей русской истории": ЛеонтовичВ. В. История либе­рализма в России. I762-I9I4 (Исследования новейшей русской истории. T.I): Пер. с нем. И.Иловайский. Париж: YMCA-Press, 1980- 560 с.

Обозначим пунктирно некоторые идеи В.В.Леонтовича.Согласно ав­тору, идеи либерализма стали приобретать значение в России во вре­мена Екатерины П, причем не только по причине тех конкретных мер, которые она проводила (отмена обязательной службы дворянства, жало­ванная грамма дворянству, утверждение права земельной собственно­сти у дворянства, стремление дать законное основание религиозной терпимоети, гуманизировать уголовное право и др.), но и по причине общего подхода императрицы, заключавшегося в том, что лучше управ­лять страной силой убеждения, чем убеждением силы.

С.Реймерв своей рецензии на книгу Леонтовича, опубликованной в нью-йоркском "Новом журнале", верно замечает: "Своей консерватив­ной трактовкой либерализма Леонтович резко видоизменяет многие об­щепринятые понятия в русской историографии" (Новый журнал. New York. 1987. № 168/169. С.468). Так, А.Радищева автор считает не либера­лом, а ранним представителем русского радикализма; восстание декаб­ристов по своему отрицательному влиянию на развитие либерализма в России, согласно его мнению, сопоставимо только с убийством Алек­сандра II, Освободителя.

Важными вехами в истории либерализма в России, по Леонтовичу, явились либерально-конституционные воззрения М.М.Сперанского (Введе­ние к уложению государственных законов); деятельность Н.Карамзина (хотя это и противоречит традиционным представлениям), указавшего путь, на котором монарх может строить либеральный порядок в России; Основные законы империи от 23 апреля 1906 г.; либеральная программа П.А.Столыпина (Речь в Думе 6марта 1907 г.).

Подводя итог, Леонтович видит причину краха либерализма в Рос­сии в 1905 г. в том, что настоящее гражданское общество еще не пол­ностью сформировалось. И как ни остра критика автором революционной интеллигенции и либералов, тем не менее он признает, что и прави­тельство должно нести за крах либерализма огромную ответственность.

Опровержению расхожего мнения об отсутствии опыта демократии в историческом развитии России посвящена и статья О.И.Чистякова "О политико-правовом опыте и традициях России" (ВМУ. Сер.11.1990. №2).

Во-первых, как отмечает автор, традиции республиканизма в Рос­сии уходят в глубь времен. Около четырех веков, с XIIдо ХVI, суще­ствовали Новгородская и Псковская республики (была и третья респуб­лика - Вятка, отколовшаяся от Новгородской республики).

Во-вторых, в истории России уже с XVIв. начали складываться представительные органы как в центре, так и на местах, постепенно вырабатывался прин­цип выборности государственных органов и должностных лиц (избиратель­ные правом обладали даже государственные крестьяне), а также прин­цип коллегиальности в органах управления. Еще С.В.Юшков первым от­метил аналогичность Земских соборов французским Генеральным штатам, английскому парламенту, германским рейхстагом. Важным рубежом яви­лись реформы Александра П: возникает земское самоуправление, рефор­мируется городское, создается суд присяжных, развивается избиратель­ное право, предпринимается попытка введения конституции.После 1906 г. едва ли можно говорить в России о самодержавии, абсолютизме в пол­ном смысле.

Современный петербургский историк В.Старцев по этому поводу вполне определенно заявляет: "...мне кажется, пора признать,что Рос­сия с 24 апреля 1906 года стала уже конституционной монархией (СтарцевВ. Свержение монархии и судьбы России// СМ. 1992. № 7. С.81). И далее, сопоставляя политическую реформу в СССР в года перестройки и Основные государственные законы 1906 г., он при­ходит к выводу, что "сферы компетенции между законодательными уч­реждениями, правительством и самим императором были там разделены не хуже (если не лучше), чем это пытались сделать Горбачев и его со­ратники в I989-I99Iгг., неоднократно деля и пересматривая объем полномочий президента, Верховного Совета, правительства и съезда народных депутатов. Николай IIразделил это сразу и по закону.Исто­рия парламентаризма в Западной Европе тоже свидетельствует, что со­отношения объемов власти и компетенции между законодательными уч­реждениями, королями и правительствами менялись, их пропорции иног­да складывались веками". (СтарцевВ. Указ.соч. С.82).

Громадной ступенью в истории представительных органов и изби­рательного права явилась Февральская революция. Положение о выборах в Учредительное собрание было для своего времени верхом демократизма.

Оспаривает господствующий на Западе стереотип об исконности автократической традиции России в своей монографии и С.Пушкарев (См.: ПушкаревС. Самоуправление и свобода в России. Франкфурт- на-Майне: Посев, 1985. - 174 с.).

В ней автор, в частности, пишет: "Распространенное мнение о том, что русский народ всегда жил в рабстве, привык к нему и стал неспособен к устройству своей жизни на началах свободы и самодеятельности, противоречит историческим фак­там. Конечно, свет и тени неизбежны в истории всякой страны, и в России этот контраст проявлялся особенно резко. Государственное "тяг­ло" слишком тяжело лежало на плечах населения и задерживало разви­тие общественной самодеятельности. За периодами реформ следовали периода реакции: после реформ местного управления в 50-х годах XVIвека пришла опричнина; вXIX веке после Сперанского пришел Арак­чеев; после великих реформ 60-х годов пришел Победоносцев". (Там же. С.5).

Но многие современные авторы, полагает С.Пушкарев,сочиняя свою историю России, замалчивают ее светлые стороны и, подчеркивая одни темные, приходят к выводу, что установившаяся в 1917 г. тоталитар­ная власть была не новым явлением в истории, а лишь продолжением "царизма". На самом же деле, по мнению С.Пушкарева, в истории Рос­сии были заложены возможности разных вариантов свободного развития страны. Задачу своей книги автор и видит в том, чтобы "напомнить о существующих в русской истории началах политической свободы и обще­ственной самодеятельности. Знакомство с ними поможет в поисках вы­хода из тоталитарного тупика" (Там же. С. 5-6). См. также: Гера­сименкоГ. А.Земское самоуцравление в России. М.: Наука, - 264 с.; ТокаревА. И.Из истории представительной демократии в России // СПЖ. 1993. №5-6. C.118-I2I; Совет министров и Государственная дума. Из опыта российского парламентаризма// СМ. 1993. № 8. С.65-80; К 9. C.108-116.

Резюме.Думается, что, хотя автократичеркие традиции в истории России все же перевешивали демократические (не менее, если не более, чем автократические, преобладали патриархальные), тем не менее пос­ледние все же оказывали свое воздействие на формирование политичес­кой культуры, и необходимо было время, чтобы дать им "созреть".

О русской автократической традиции см.:ЯновА.История авто­кратии // Октябрь. 1991. № 8. С.139-156; Он же. Иваниана [гла­ва из книги "Происхождение автократии"]// Нева. 1992. №5-6.С.284 - 305. О русском либерализме ск. также: Аврех А. Я. Русский буржуазный либерализм: Особенности исторического развития//ВИ.1989.№2.С.17-31. О русском либерализме в связи с революционными собы­тиями 1917 г. см.: Арансон Г. Я. Русский либерализм и ре­волюция // СМ. 1992. № 7. С.72-80. Дополнительно см.:Секиринский С.,ФилипповаТ.Родословная российской свобо­ды // ВВШ. 1990. № 5. С.68-75; Махнач В. Троевластие //НВ. 1993. № 13. С.48-51; и др.

Последний автор, в частности,указывает, что еще в далеком 1211г. по инициативе великого владимирского кня­зя Всеволода III был созван первый в российской историй своего рода земский собор. Однако начавшиеся вскоре иноземные нашествия ХIIIв. прервали эту российскую политическую традицию до XVIв. Первый же английский парламент, для сравнения, собрался на 54 года позже рос­сийского, в 1265 г. (см.: М а х н а ч В. Троевластие. С.49);Но­викова Л.,СиземскаяИ.Идейные истоки русского либерализма // ОНС. 1993.№ 3. С. 124-135; ЧичеринБ.Различ­ные виды либерализма //Там же. C.116-I23.

О российской политической традиции в СССР и на просторах быв­шего СССР нет пока еще обобщавшего труда наподобие тех сочинений,что выходили и выходят на Западе. См., например: Хофстедтер Г. Американская политическая традиция и ее создатели (главы из книги)/ США ЭПИ. 1991. № 12. С.68-85; 1992. № I. С.75-84; № 2.С.96-115;№ 3. С.96-108; № 4. С.78-90.

⁴KarpovichM. A Forerunner of Lenin P.N.Tkachev // The Reviev of Politics.Vol.6. 1944. №3. См. также: КарпачевМ.Д.Истокироссийскойреволюции. С.48, 59.

⁵  См.: ToynbeeA. Civilization on Trial and the World and the West. New York: Oxford University Press. 1948. - 263 p.

⁶  SzamuelyT. The Russian Tradition. London: Martin Seeker &Warburg Ltd. 1974. P.157.

⁷БердяевH. А. Истоки и смысл русского коммунизма.М.: Наука, 1990. С.99.

⁸Предварительно здесь и далее до особой оговорки термины “большевизм” и "ленинизм" используются как тождественные. В ходе дальней­шего исследования мы проведем соответствующую корректировку.

⁹ 0 России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. Сборник. М.: Наука, 1990. с.148, 264.

¹⁰БердяевН. А. Указ.соч. С.89.

¹¹Там же. С.87.

            ¹²См.:ПлехановГ. В. Сочинения. Т.XIII/Под ред.Д.Рязанова. М.; Л.: Госиздат, 1926. С.133-134, 185, 281.

            ¹³ВалентиновН.В. Наследники Ленина/Ред.сост.Ю.Г.Фельштинский.М.: Терра, 1991.С.185.См.также статьи Плеханова из  газеты "Единство" за 1917 г.: ПлехановГ.В. Год на Родине. Сборник статей. Париж, 1921. T.I. С.28-29; Т.2. C.3I("Ленин происходит от­части от Бланки и состоит, кроме того, в более или менее близком родстве с Бакуниным").

            ¹⁴См.: СВ. Берлин. 1923. № 5-6. С.2.

            ¹⁵Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции.М.,1909.С .159-163,173.

            ¹⁶Л е н и н В. И. ПСС. T.I9. С.167-175.

            ¹⁷ПискотинМ. Называть вещи своими именами//НД. 1990. № 11. С.47.

            ¹⁸См., например: КриворотовВ. Русский путь//3намя. 1990. № 8. С.140-164; № 9. С.184-200; Он ж е.Утраченные аль­тернативы// ЗС. 1990. № 2. С.17-27; № 3. С.1-5; Он ж е. Вехи: Взлет и падение особого пути России// ЗС. 1990. № 8.С.50-57; № 9.С.28-35.

     ¹⁹КриворотовВ. Утраченные альтернативы.Указ. соч. (№ 3).С.3.

             ²⁰К р и в о р о т о в В. Русский путь.Указ соч. (№ 8). С.162.

              ²¹См.: Л о л а е в а С. Кто виноват: марксизм иди русская душа?: Отчет о международного семинаре "Россия XX века: Противоречия государства и общества"// Радикал. 1991. № 24. С.4-5; см.также: Она ж е. Нужна ли русская идея современной России// Там же. 1992. № 4. С.15. Понятие "русская почва" сложно и многомерно. Так, преподава­тель Кентского университета (Великобритания), историк и политолог Р.Сэква в первой главе "Русское наследство" своей книги "Введение в советскую политическую жизнь" специально рассматривает вопрос о том отпечатке, который наложил "старый режим" на новую власть. В част­ности, он насчитывает семь характерных черт российской политической культура, которые сохранили свое значение и в советском обществе: своеобразная роль религии; изоляционизм и экспансионизм; наличие сильного государства; диалектические отношения между отсталостью и модернизацией; бюрократические попытки замены политической жизни администрированием; слабое развитие представительных учреждений и гражданского общества (См.: SakwaR. Op.cit. Р.З).

Сопряжено с понятием "русская почва" и весьма сложное, много­мерное и в значительной степени неопределенное понятие "русская ду­ша" и родственное с ним понятие "русский национальный характер".

Мно­гие исследователи на Западе в течение десятилетий при выявлении при­чин тех или иных событий российской истории обязательно принимали в расчет в качестве обусловливающего фактора и особенность русской дущи, русского национального характера (интерпретируемых, правда, ввиду отмеченных параметров их как объектов познания различным, в том числе спекулятивным, образом).

Нет нужды напоминать, что в быв­шем СССР воздействие национального характера (а тем более русской души) на характер и ход исторических процессов, тех или иных собы­тий до последнего времени в лучшем случав умалялось, а то и просто отвергалось. По мнению известного российского социолога В.Ядова,"ужа­сающее и непростительное заблуждение (умысел) коммунистических тео­ретиков и политических лидеров состояло в том, что они напрочь от­вергали влияние глубинных многовековых архетипов человеческого соз­нания на поведение людей". (ЯдовВ. Свои и "наши": 0 человеке в кризисной ситуации, русском национальном характере и тревогах за будущее России // Радикал, 1992. № 8. С.15).

Конкретные социологические исследования, проведенные в 80-е гг. К.Касъяновой (массовое тестирование с использованием Миннесотского опросника),подтверждают то, что известно и из русской классической литературы, из сочинений философов (например Лосева, Флоренского). По среднестатистическим сравнениям тестирования американцев и россиян получилось, что рос­сияне, что называется, “зашкаливают” по ряду показателей: в сверхтерпимости к перенесению трудностей, непритязательности к условиям жизни; в цикличности периодов бурной активности и периодов вялости, относительной пассивности; в пиетете к официальному статусу. Таким образом, подытоживает В.Ядов, "русский народ: а) способен долго тер­петь, б) в какой-то момент готов к взрыву, бурной активности, в) бу­дет следовать своим признанным лидерам". (Там же).

Другим ключевым понятием, используемым при выявлении и объяс­нении специфики российской истории, является понятие "русская идея". Так же, как и по многим другим проблемам,лишь в последнее время на одной шестой части суши появились неподцензурные публикации по дан­ной теме. См.: БарановЕ. В.Русская идея в эсхатологиче­ской перспективе // ВФ. 1990. № 2. С.62-93; БлюменкранцМ. "Русская идея" и мессианское сознание // ОН. 1990. № 5. С.213-221; Кириченко0.У истоков-русской идеи: А.С. Хомяков, К.С. Ак­саков// AM. 1992.№ 2. С.88-93; КарасевЛ. В.Русская идея (символика и смысл) // ВФ. 1992. № 8. С.92-104; ПоляковЛ.Логика "русской идеи" // ОНС. 1992. № 3. С.70-84; № 4. С.158-160;№ 5. С.123-133; Русская идея: поиски истоков (материалы "круглого стола") // Социс. 1992. №9. С.148-152; X о р о с В. Русская идея на историческом перекрестке // СМ. 1992. № 6. С.36-47; Философия "русской идеи":Россия и Европа (материалы "круглого стола")// ОНС. I99I. №5. С.143-159. На труд А.Янова "Русская идея и 2000-й год" мы  уже ссылались в прим. 1

Дополнительно см. также: Россия: критика исторического опыта (материалы "круглого стола")//ОНС. 1992. № 5. С. 134-144;Русская идея/Сост. [...] М.А.Маслин.М.:Республика.1992.-496 с.

         ²²ВаршавскийВ. С. Указ.соч.

         ²³Там же. С.17. Сторонники марксизма противопоставляют этой мысли иную: "Марксизм не отвечает за ГУЛАГ, как Христос за инквизи­цию". Неправомерность подобного сравнения очевидна. Действительно,

К.Маркс не писал о необходимости создания ГУЛАГа, как и Христос не проповедовал важность организации инквизиции. Но только этот пункт их и объединяет, так как если Христос призывал "любите врагов ваших" (Евангелие от Матфея. Гл.5. Стих 44), то К.Маркс оправдывал и наси­лие , и диктатуру по отношению к классовому врагу. Поэтому можно пос­тулировать прямую, хоть и отдаленную (всячески это подчеркиваю) связь идей К.Маркса с ГУЛАГОМ, в то время как учение Христа отверга­ло насилие и ни в какой - ни в прямой, ни в косвенной - связи с инквизицией не состояло.

     ²⁴Там же. С.18.

     ²⁵Там же. С.45.

    ²⁶Там же. С.47.

    ²⁷Там же. С.56.

    ²⁸Там же. С.73.

    ²⁹Там же  С.19

    ³⁰Там же. Суждение о вторичном, производном характере политических идей русских революционных демократов по отношению к политическим концепциям Запада имеет достаточное количество сторон­ников на Западе. Так, И.Берлин полагает, что по крайней мере в течениедвух веков в России не было ни одной политической доктрины, ко­торая не пришла бы с Запада (См.: BerlinI. Russian Thought ahd the Slavophile Controversy// The Slavonic and East European Re­view. Vol.59. 1931. N 4. P.543).

Думается, что все же это предельная позиция. Вынося за скобки вопрос о заимствований с Запада политических идей революционерами России второй половины XIХ в., что требует специального рассмотре­ния, хочется лишь указать на очевидную вещь: характер революционно­го движения определяется сложным комплексом взаимодействующих фак­торов, объективных и субъективных, динамичных и статичных, внут­ренних и внешних, и поэтому самобытность революционного движения никак не определяется лишь первичностью или вторичностью идей,кото­рыми она руководствуется.

Самобытность русского, российского революционного движения до­статочно убедительно показана в книге.: ПантинИ. К.,Плимак Е. Г.,Xорос В. Г.Революционная традиция в России: 1783-1883 гг. М.: Мысль, 1986. - 314 с.

            ³¹ВаршавскийВ. С. Указ.соч. С.85.

         ³²3еньковскийВ. В. История русской философии. Т.II. Ч.2. Л.: ЭГО, 1991. - 248 с.; С.46.

         ³³Автор придерживается позиции, как правило, за некоторыми ис­ключениями, не полемизировать с персональными суждениями,высказанны­ми советскими обществоведами в доперестроечный подцензурный период, особенно если это были "рыцари" трех составных частей и примкнувшей к ним историографии КПСС и послереволюционного периода Союза.Некорректно критиковать тех, кто был лишен возможности свободно излагать свои взгляды и, тем более, не обладал полнотой информации и свобо­дой исследования. А коли так, то мы не можем вообще анализировать персональные суждения исследователей, так как лишены возможности знать их собственные воззрения, за исключением одной официально гос­подствующей точки зрения с вариациями в зависимости от индивидуаль­ного таланта (или отсутствия оного) интерпретатора.

³⁴Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энцик­лопедия, 1983. С.305.

     ³⁵Ц и п к о А. С. Истоки сталинизма // Вождь. Хозяин. Дик­татор. М.: Патриот, 1990. С.417-512. В этом сборнике перепечатан первый вариант статьи из "Науки и жизни" (1988. № 11, 12; 1989.№ I, 2). Имеется второй, расширенный и доработанный вариант этой публи­кации - "О зонах, закрытых для мысли", опубликованный в сб.: Суро­вая драма народа: Ученые и публицисты о природе сталинизма.М.: По­литиздат, 1989. С.175-257. И, наконец, третий,переработанный и до­полненный вариант обрел жизнь в монографии: Ципко А.С. На­силие лжи, или Как заблудился призрак. М.: Молодая гвардия, 1990.

    ³⁶Ц и п к о А. С. Истоки сталинизма. С.463-489.

³⁷Там же. С.488.

    ³⁸Подобная точка зрения с нюансами получила у нас широкое рас­пространение в 1988-1989 гг. в многочисленных публикациях И.Бестужева-Лады, А.П.Бутенко,Г.Г.Вододазова,Д.А.Волкогонова,М.П.Капустина,И.М.Клямкина ,О.Р.Лациса,Г.Лисичкина,Р.А.Медведева, М.Шат­рова и др.

Тексты перечисленных авторов собраны в книгах, упомяну­тых наш в примечании 35, а также в сборниках: Осмыслить культ Ста­лина. М.: Прогресс, 1989. С.128-159; 215-246; 247-283; 372-401; Со­циализм: между прошлым и будущим/ Ред.-сост. В.П.Киселев, И.М.Клямкин. М.: Прогресс, 1989. - 424 с. У некоторых авторов со временем появились монографии, в которых развиваются и дополняются обозначен­ные ими позиции, в частности, см.: БутенкоА. П.Откуда и куда идем: Взгляд философа на историю советского общества.Л.: Лениздат. 1990. - 288 с.; КапустинМ.Конец утопии?: Прош­лое и будущее социализма. М.: Новости, 1990. - 594 с.; ЛацисО.Р.Перелом: Опыт прочтения несекретных документов. М.: Политиздат,1990.- 399 с.

Подобная точка зрения давно имеет хождение и среди западных ис­следователей. См. подробнее: КоэнС.Большевизм и сталинизм//ВФ. 1989. № 7. С.46-72.

³⁹Ц и п к о А. С. Истоки сталинизма. С.469