Голубенький домик, выстроенный в шатровом стиле, неизменно обращает на себя внимание и притягивает взоры. В этой заметке мы познакомимся с ним поближе и узнаем его историю.

Персоналии, упоминающиеся далее:
Вивьен Леонид Сергеевич (1887-1966), актер
Гайн Вячеслав Иванович (1876-1943), архитектор
Дьяков Василий Владимирович (1897-1937), партийный работник
Дьяков Борис Александрович (1902-1992), писатель
Земсков Матвей Ефимович (ок. 1850-1900), техник-строитель
Земскова Анна Матвеевна (1876-1954), домовладелица
Иппа Борис Михайлович (1898-1937), военачальник
Келлер Борис Александрович (1874-1945), биолог
Келлер Владимир Борисович (1898-1954), литературный критик
Чижевский Александр Леонидович (1897-1964), ученый
Янонис Юлюс (1896-1917), поэт

Улица Коммунаров, что спускается вниз от проспекта, до революции именовалась Жандармской горой – и неспроста: по ней регулярно шествовали на службу представители профессии, которую все порядочные люди откровенно презирали. Для своего губернского управления «голубые мундиры» приобрели солидный особняк на Большой Девиченской, некогда принадлежавший судейскому чиновнику Василию Ненарокомову (ныне д. 76 по ул. Сакко и Ванцетти).
По весне жандармские чины шагали под гору с особой осторожностью, заботясь о блеске собственных сапог. Дело в том, что с Б. Дворянской низвергались потоки талой воды. Уже за Б. Девиченской ручьи превращались в настоящий поток, размывали булыжную мостовую и бурно устремлялись к реке. Потому и получила улица от Б. Девиченской вниз прозвание Мокрой (или даже Мокренькой).

От Б. Девиченской вверх до самой Б. Дворянской простиралась подведомственная жандармам территория – обширный хозяйственный двор, казармы и множество конюшен.
Позднее «голубых мундиров» лишили привилегии гарцевать на лошадях, конюшни опустели, стали ветшать и были проданы на слом. Владелицей усадьбы числилась теперь крестьянка Авдотья Киреевна Земскова. Ее сын, подрядчик Матвей Ефимович Земсков , по собственным чертежам построил на пустыре здание на зависть всем воронежским богатеям: все-таки пригодились знания, полученные Матвеем в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Проект был выполнен в 1888 году.

Вы особняк этот прекрасно знаете – он невольно бросается в глаза. Дом № 7 по проспекту Революции – одна из архитектурных жемчужин главной городской магистрали. Никогда не надоест любоваться этим красавцем, выполненным в традициях старорусского стиля, - с башенками и шпилем на крыше, с богатым лепным декором, с оконными проемами различной конфигурации.
С фасада дом двухэтажный с уходящим в землю подвалом, а со двора – вполне трехэтажный: таким его сделал рельеф местности. Конечно, раньше дом был еще наряднее. До войны он выглядел точно игрушечка. По фасаду, например, были расположены два крыльца с резными навесами.
Авторство проекта одно время приписывалось инженеру Вячеславу Ивановичу Гайну, да и само рождение дома было отнесено к началу ХХ века. Ошибка объясняется отчасти тем, что Вячеслав Иванович был не только талантливым архитектором, но и... зятем подрядчика Земскова. Впрочем, прежде чем жениться на Анне Матвеевне, Гайн с матерью еще в 1890-е годы снимал у своего будущего тестя квартиру на верхнем этаже с видом на Б. Дворянскую. Здесь у него возникали интересные, а то и вовсе дерзкие творческие планы, многим из которых суждено было, слава Богу, осуществиться.

Однако о В.И. Гайне поговорим в следующий раз, сейчас вспомним о других примечательных обитателях и посетителях этого дома. Известно ли вам, например, что здесь проживало семейство Вивьенов, давшее отечественному театру актера и режиссера Леонида Сергеевича Вивьена?
Или взять Дьяковых, разместившихся на первом этаже. У них был скромненький и примерный сыночек Василий , гимназист-старшеклассник. так вот он вместе со своим товарищем Борисом Иппа создал нелегальный молодежный кружок большевистского толка, а родительский кров сделал для его членов главной явкой. Эти заговорщики с пушком на щеках обсуждали на своих встречах способы вывести Россию из политического кризиса и построить в ней подлинный социализм.
Квартиру Дьяковых с окнами на Жандармскую гору частенько посещал светловолосый юноша, говоривший с легким акцентом. Это тоже был гимназист, но литовец по национальности. Он прибыл в Воронеж вместе с потоком беженцев из Прибалтики, оккупированной войсками кайзеровской Германии.
Тогда, в 1915-м – начале 1916 года, Юлюс Янонис (а речь именно о нем) еще не стал известным поэтом, хотя печататься начал несколько лет назад у себя на родине. Слава его была впереди. К несчастью, Юлюс умер совсем рано, всего 21 года. Он сгорел, как свечка, зажженная от пламени революции и задутая ее же неистовым вихрем.
Ну, а мечтатели из полуподвальной квартиры? Что сталось с ними? Увы, они разделили участь своего поколения: и Василий Дьяков, и неразлучный с ним Борис Иппа, и многие другие завсегдатаи кружка в роковые 1930-е получили от чекистов свой кусочек свинца в затылок.
На втором этаже в правом крыле здания обосновалась семья профессора-ботаника из Сельскохозяйственного института Бориса Александровича Келлера . Он сделает большую карьеру, переедет в Москву, станет академиком и будет работать над трудами о растительности степей, полупустынь и пустынь. Но прежде, чем все это произойдет, Б.А. Келлер всерьез занимался политикой, и именно его свергли местные большевики с поста губернского комиссара Временного правительства, который он занимал как председатель земской управы. Хорошо, что это ему позднее не припомнилось.

Сын будущего академика, Володя Келлер , увлекался историей, экономикой, но более всего – литературой. С 1918 года он публиковался в местной печати и тогда же крепко подружился с Андреем Платоновым, который бывал у него дома в гостях. Об Андрее Платонове знает теперь каждый воронежец, а вот о его задушевном приятеле – почти никто.
Владимир Келлер писал стихи, даже выпустил, как и Андрей, свой сборник «Игра» - и тоже в Краснодаре в 1922 году. Позднее от «игривой» поэзии отошел, остепенился и всерьез занялся литературной критикой. На этом поприще снискал известность – под псевдонимом Александров (наверное, не хотел делить с отцом читательскую популярность). Он был близок к А.Т. Твардовскому и стал одним из первых исследователей его творчества.
В. Келлер был не только другом Андрея Платонова, но и одним из первооткрывателей его таланта. В местном альманахе «Зори» (1922, кн.1) В. Келлер опубликовал удивительно прозорливую статью – с нее, в сущности, начинается вся громадная платоновиана. Автор рассматривал своего героя как этакого народного философа, которому безмерно открыта «голубая глубина мира».
В начале 1930-х годов в квартиру Келлеров вселился сотрудник газеты «Коммуна» Б.А. Дьяков , ставший позднее писателем. Он широко освещал в газете чудодейственные опыты профессора Александра Леонидовича Чижевского по воздействию на живой организм аэроионизированного воздуха и вообще всячески популяризировал его экстравагантные научные идеи. Журналист и его герой подружились, и А.Л. Чижевский частенько захаживал в гости к Б.А. Дьякову. Был он личностью совершенно исключительной, увлекался музыкой, изобразительным искусством, литературой, сам сочинял недурные, но ужасно ученые стихи. Энциклопедически образованный человек, «солнцепоклонник», философ-космист, А.Л. Чижевский вошел в историю как своего рода «Леонардо да Винчи XX века».

Много занимательных эпизодов способен поведать этот каменный ветеран. Не одна мемориальная доска могла бы украсить его широкую грудь. А пока на фасаде висит лишь казенная вывеска, извещающая о том, что здесь расположена контора общества «Воронежские лотереи». В таком почтенном доме – и столь легкомысленное заведение!

Фото проекта реконструкции здания (с сайта Департамента культуры и архивного дела: vrn-uk.ru/):