Любовь есть то, что притягивает друг к другу, и тот, кто любит Христа, с Ним сближается. Заметь, лишь праведник может любить Христа, потому что знает Его правду и может найти истинный облик Его внутри себя, ибо в нём Царствие Божие есть. Неправедный же живёт в иллюзиях и, даже думая о Христе, думает о выдуманном и ненастоящем. Свои представления о Христе имеет, и мысли его, в потемках блуждая, Спасителя не достигают. Именно поэтому только праведник может к Христу обратиться и ответ получить. Неправедник есть тот, кто живёт не в правде, не в реальности, не в Истине, но в фантазиях своих. Лишь праведнику открывается Высшее, когда истинные константы Мира Небесного становятся для него такими же ясно существующими, как его рука, как стены его дома. Но драгоценнее и даже реальнее видятся они ему, чем все в мире, поэтому и может он найти такого же реального Христа. Кто же Правды Небесной в себе не открыл, метанойю не совершил, сущность своего разума не переменил и не научился видеть Истину, тому и истинности Христа не постичь, будет она для него за семью печатями. Можно людей, метанойю совершивших, назвать зрячими, а не совершивших – слепыми. Зрячие видят, слепые – нет. Христос оттого и говорит: сума мира такова, что слепит, ценны же зрячие. Мир не приемлет и не любит настоящего Христа, потому что нет в мире Истины.

Возьми Священного Писания строки или слова ранних отцов Церкви, например Иссака Сирина или Оригена, которые содержат в себе Истину, воспламеняют тебя, от которых душа трепещет, и дай прочесть некоему христианином себя называющему. Посмотрит и ведь не поймёт, не прочувствует того, что сердце твое так переполняет. Спросить еще наперед может, кто говорил, чтобы заранее знать, как относиться ему следует – покивать на мудрый манер или с пренебрежением нос отворотить. То, что видишь ты, не видит он, и когда объяснять станешь, смысл до его ума и дойдет если, то душу заревом воспламенять по-прежнему не будет. В Истине не преобразился он еще, не произвела она в нем глубинную перемену, и оттого слеп он к тому будет, что для тебя солнца сияние.

Так и с Христом.

Слова Его: «Итак, если скажут вам: «вот, Он в пустыне», — не выходите; «вот, Он в потаенных комнатах», — не верьте; ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого…» (Мф. 24:26,27). Говорил Он так потому, что живёт в мире совершенной мысли, в мире разума, очищенного от человеческой глупости, в мире, где правит Истина, и сам соткан из Истины. Лишь Истина так воссиять может. Но кто Истину не научился видеть, и Его не увидит, не узнает и общаться не сможет. А потому права ты: любовь к Христу сближает с Ним и привлекает Его, но любовь эта есть любовь праведника.

Удивительно, но человек, говоря о любви, имеет в виду свою. Если же попытается представить себе, как настоящий, истинный христианин любит, увидит разницу. Для праведника она реально существует. Он постарается любить Христа не так, как любит сам, но как истинный праведный христианин будет любить, и это совершенство, войдя в его душу, содеет в ней перемену. И сделав такую любовь хлебом своей жизни, он по-настоящему к Христу притянется. Потому говорим о нескольких условиях, необходимых для того, чтобы Сын Человеческий вошёл в твой дом, Храм твоей души.

Первое – праведником стать, совершить метанойю, открыть для себя Истину. Второе – в Истине найти любовь к Христу, какой любят Его лишь святые.

Третье – найдя её, постараться любить Его так всё время, всегда держать светильник зажженным, как в притче о десяти Девах. Постоянство любви этой и позволит Ему подойти, а тебе – увидеть Его, когда приблизится. Свет твоей любви будет освещать поле вокруг тебя, и как войдёт Он в дом твой, скажешь: вот Он. И никто не убедит в обратном, потому что будет то Истина. Зная верховенство Истины над всем сущим, Христос часто повторял:

«Истинно, истинно говорю…» Как бы пробивал Он толщу сознания людей, являя миру Истину во тьме не-истины.

Но полюбить Христа и прийти к Нему душой – не значит ещё начать общаться с Ним и лицезреть Его в Духе. Вот ты научилась любить Его, чувствуешь Его Бытие. Озаренно, в Истине вдруг понимаешь внутри себя, что Он есть. Начинаешь постигать Его кристальность, Его стремительность, Его огненность и Его разум. Для тебя Его Дух, не знающий преград, вдруг становиться реальным, начинает пламенеть в тебе знанием о Нём. Но это ещё не есть Он сам. Твой разум узнал Его, но ещё не предстал перед Ним. Как сделать так чтобы Он подошел к тебе?

 

Анна. Надо в делах желать служить так же, как Христос служил, и в своем служении разделить несение креста...

 

Христианин. Да, надо знать Истину, мыслить в Истине и претворять Истину. Но мало и этого.

Надо уметь правильно склоняться перед Христом.

Думают многие, что правильно обращаются к Небу, но праведник скажет тебе: не умеют люди. Не могут они так обратиться к Христу, чтобы обращение было законным. Скажу тебе прямо, если есть некий праведник, кто Истину знает, Истину несёт и чтит её больше всего, кто любит Христа и правильно к Христу обратится, то Христос войдёт в Храм его Сердца. Он войдёт тут же, не через годы, и прикоснётся к его исстрадавшемуся сердцу, и слёзы Благости прольются там... Но надо правильно обратиться. Люди в молитвах своих стараются обратить внимание Бога на себя, просят для себя, говорят о себе, живут для себя, но Христе считает так: кто живёт для себя, тот уже заботится сам о себе, о тех же, кто живёт для Бога, позабочусь Я сам. Посему, научиться надо молиться без единой мысли о себе и не требовать ничего. Правильным отношением к Христу будет «Христа ради» – не для себя, но для Него.

Правильно сказать, Анна, так будет: «Христе, склоняюсь к стопам твоим». В этой краткой формуле не будет эгоизма. Слагаешь себя пред ним полностью, как в сказке Ганса Христиана Андерсена про гадкого утёнка. Помнишь эпизод: «Утенок узнал этих прекрасных птиц, и его охватила какая-то непонятная грусть.

“Полечу к ним, к этим величавым птицам. Они, наверно, заклюют меня насмерть за то, что я, такой гадкий, осмелился приблизиться к ним”.» Сделал так не для себя, а от неприятия страстного, глубочайшего жизни той, которой жил. Только когда поймёт человек, что невозможно быть ему без Христа, он сможет так обратиться. Пока же ему и без Христа неплохо, не о чем говорить. Лишь те, кто страждет, кто жаждет Христа, как воды в пустыне, смогут так обратиться, и к ним Он придёт и утешит.

Это утешение жаждущих и есть настоящее с Христом знакомство, и потому научись жаждать Христа по-настоящему, научись обращаться к нему не для себя, но для Него. По-другому и невозможно.

Почувствуешь, когда обратишься правильно, что как бы Благость в сердце прольётся, вдруг очувствуешь, что Он только что коснулся. Нужно научиться всегда так обращаться, всегда не для себя, чтобы ни одна эгоистичная мысль не посетила: смотрите, меня Христос присутствием почтил. Боже упаси тебя от такого! Если заносчиво так даже думать начнешь, больше не коснётся Он. Говорю вам об этом потому лишь, что просил Он меня рассказать, иначе в храмине сердца бы хранил, сокровенно это очень...

Когда человек научится правильно в молитве к Христу обращаться так, что Благость прольётся, то можно уже готовиться Спасителя узреть. Делается это так: нужно хотя бы день прожить без раздражения, без злобы, в милости Бога, чувствуя, как изливает Он ее на всех людей, нужно понять, как Бог любит людей, безотчётно всех, ровно. Он есть солнце, что отражается и в большом, и в малом, и в чистом озере, и в грязной луже, Он пребывает всюду. Это не есть любовь к кому-то, это есть милость, жизнь, на всех проливающаяся. Важно научиться терпимым быть, не судить людей за их грехи или проступки. Надо научиться понимать людей такими, какие они есть. Очень трудно их изменить, и не надо на них за это яриться и ожесточаться, не научили их другому, Анна. Когда перестанет человек быть судьёй другим, то и Бог перестанет его судить. В этом смысл Христа слов: «Не судите, да не судимы будете».

Надо постичь, как праведник смотрит на мир, в каком состоянии пребывает он, как ходит, какова осанка его – и все это понять вдохом единым.

Делается это так: садишься в тихом углу, чтобы никто не мешал; достигаешь состояния наполненности внутренней; и как будто сама духовность начинает распирать твою грудь. Не надо для этого как-то специально дышать, надо пребывать лишь в любви к Христу, и тогда придёт само. Когда же внутренняя наполненность, глубина появились в тебе, такие же, при которых Истину видишь, то обретаешь в себе предощущение Христа, Его чистоты, оно в тебе уже есть. Говоришь молитвенно: «Христе, склоняю себя к ногам Твоим», – и чувствуешь, как касается Он, будто опаляет сердце твое. После не успокаиваешься праздно. Опять говоришь в ликовании и кротости душевной: «Христе, склоняю себя к стопам Твоим», – и чувствуешь, будто волна начинает накатывать на тебя, и, глядя в эту волну, понимаешь в смирении и счастии, что то Его чистота. Это как звон хрусталя и ароматы тончайших цветов. Счастье Небом заполняет твоё сердце. И вот третий раз склоняешься и тогда чувствуешь на себе Его улыбку. И так Сын Человеческий может войти в твоё сердце, и никто никогда тому не помешает. Нет никаких таких обстоятельств, что повредили бы тебе, кроме самой тебя. Воистину, человек сам себе преграда…

Но это лишь знакомство с Христом, не общение с Ним.

Чтобы научиться с Христом общаться, нужно научиться постигать людей, понимать их как пение птиц. Нужно осознать, что мир состоит из интонаций, что каждый человек есть целая симфония, и она звучит, нужно научиться быть «ловцом человеков», как Христос сказал, понимать их так глубоко, как никто не понимает. Нужно научиться, общаясь с человеком, понимать все его стремления, все желания, прозревать, что он целиком собой представляет, к чему идёт. Понимать его как целый мир, в который ты смотришь и ухватываешь суть единым вздохом. Нужно научиться проникать в сферу мысли так, чтоб мысли других, их интонации, их глубинные движения не ускользали от тебя и чтобы тонкое и наитончайшее было тебе различимо. Возможно это. Разум, познавший Истину, очень быстро к такому приходит. Когда так научишься, то, видя Христа улыбку, сможешь задать Ему вопрос. Для начала простой, чтобы получить ответ «да» или «нет». Ты почувствуешь как бы интонацию, от него исходящую: согласие или несогласие. Ответ Христа не таков, что бьёт тебе в уши. Ответ Христа что интонация в мелодии: бывает печальная, бывает радостная – тиха, кажется, а сердце щемит. И здесь бывает согласие, бывает несогласие. Научившись понимать Его согласие или несогласие, можешь ступать дальше, в потрясении понимая Его существование. Можешь спрашивать о качествах, человеку праведному должных, о настоящем христианском мышлении – как это? И он покажет тебе, ибо законен вопрос твой, ко благу он. Ты можешь спросить его о настоящей христианской любви, не знаешь еще о которой, ведь любовь есть качество беспредельное, и та, которую знаешь ты в праведности, всё равно ограничена тобою. Христос может показать тебе Свою любовь. Ты можешь спрашивать Его, каково оно, терпение, и Он явит тебе истинное терпение Христово. Спрашивать сможешь Его, что есть страдание о мире, о людях, и Он не укроет от тебя, от чего Он страдает.

Так, постепенно, научишься понимать Его мир, Его чувства. Удивительно, но люди о подобном даже близко не помышляют. Ни на что это не похоже, вообще ни на что. Нет у меня слов, которыми можно описать, и всё же то есть реальность. Когда сможешь так, Анна, постепенно научишься всегда чувствовать Его подле себя. Не значит это, что Он будет возле тебя. Значит это, что ты будешь возле Него. Осознаешь тогда, что в жизни твоей нет уже места глупости и суетности, нет места границам человеческим. Будешь раздвигать их учиться. В твоей жизни будет раздвижение границ, а не сами границы, ибо законно станет это. Когда достигнешь и этого, начнёшь понимать слова Христа самого, они проступать в тебе будут по-настоящему, как если бы сказал кто, а фразы самой ты не услышала, но отчетливо ее поняла, причём, даже последовательность слов ясна будет тебе. Как на песке будут они отпечатываться в твоём мозгу. И будешь это душой разуметь, видеть будешь, что каждая буква изошла из той Чистоты, которая есть Он, которая глубоко знакома тебе и которую любишь... Ты полюбишь и слова Его, каждое будет для тебя драгоценностью – и не потому, что самоубеждать себя начнешь, что то Его слово, нет. Ты будешь зрить эту ценность, сама она будет вспыхивать в тебе, потому как будет для тебя очевидна.

Так именно и общаюсь с Христом. Может кто-то сказать, что неправ я или что не Христа слова это, а чужие. Но столько мудрости в них, столько красоты и глубины потрясающей и, вместе с тем, простоты, что ни один живущий в мире не сможет такого придумать. Не под силу мне так. Те, кто допущен Им к этим беседам был, видели, что задаю я вопрос и тут же ответ получаю. Не размышляю над ним, получаю и записываю сразу. И ответы эти настолько мудры и просты, что такое сочетание возможно лишь для Христа, люди так не умеют. Если бы люди умели так сопрягать мудрость и простоту, весь мир состоял бы из святых. Замечательным был бы мир, порадовался бы я от всего сердца! Но, к сожалению, это не так. Он потому и Христос, что Такой, а мы потому не Он, что такие, как есть...

Никто не запретит нам стремиться к Нему, но понять следует, что Он всегда недостижим. Растём мы, растёт и Он. 

 

 

 

Христианин. Расскажу, как мои беседы с Христом происходят. Прежде всего, скажу, что Он приходит, как пожелает, указывая, когда ждать Его. Случается, посещает не только Он, а из Иерархии Ангелов иные. Бывает, начинает беседу Он, а заканчивает другой. Бывает, начинает другой, а Он завершает.

Когда начинается, как бы погружает в те времена, когда Он ходил. Жар от солнца и песка и знойный воздух вокруг… Вижу Его сидящим на камне в простых одеждах и простых сандалиях. Вижу лицо его. Удивительно, много похож Он на Того, что на плащанице. Но самое удивительное – взгляд. Иногда в нем покой. Иногда терпеливая смиренность, когда ждет вопросов или ответствует на мою глупость. Иногда Он погружается взглядом куда-то так глубоко, так далеко, что в глазах Его ясно-голубых начинает сквозить бездонная вечность. И ты сидишь совершенно потрясенный перед Ним от того, что рядом разверзается...

Атмосфера Его просветляет, как если бы раньше смотрел сквозь мутное стекло, а здесь смотришь в алмаз. Она кристальна – лучшее то слово. И хотя зной воздуха дает о себе знать, но от Него веет прохладой и ароматами цветов – самыми тонкими, едва ощутимыми, но безумно красивыми.

Переливы тончайших хрустальных тонов и ароматов благоуханных, ясные глаза, покой на лике, достоинство в осанке и, вместе с тем, ожидание. И всё преисполнено ароматом эпохи, в которой Он жил тогда. И оно обрушивается так ярко, так сильно, что теряешься даже поначалу: падать тебе ниц или все-таки начать беседу. Не всегда спрашиваешь, что волнует. В Его спокойствии помнишь всегда, что не для себя беседуешь, но для людей.

Его слова всегда просты, но в этой простоте такое величие и такой космос, что после каждого разговора в себя прихожу долгое время. Думаю, для человека то высочайшее счастье – видеть покой на Его лице, задумчивый взгляд и понимать, как много Он дал и как много еще может дать людям. Все, что связано с Ним, удивительно красиво и обязательно необычно. Он всегда вечность. Необычная чистота, совершенно нездешняя, как звездная пыль, имеющая смыслы других, совсем других миров – вот что узнаешь от Него. Но никогда при этом не отдаляется Он от страданий человеческих. Я очень хочу, чтобы вы знали Его так.

Толща тысячелетий скрыла Его от глаз людских, но не потому, что Он хотел скрыться, а потому что с мудростью и чистотой глупость и грязь не сойдутся. И хотя и моя глупость велика, но Его сострадание больше. А потому поверх моего чела кладет Он свой взгляд и все человеческое мое меркнет в сравнении с Ним.

Он сказал, что каждый может узреть Его так, каждый может увидеть Его улыбку, почувствовать Его мудрость. И не когда-то после смерти, а живя здесь, в теле бренном. Как не порадоваться за тех славных праведников, у кого получится! Не обязательно для этого Его апостолом быть, Его учеником, но праведником не быть нельзя. Ведь кто суть праведник? Это тот, кто переменился в правде Небесной. А раз так, то и правду Христа он тоже может узнать.

В книге Иоанна Христос говорит, что Он и ученики Его молятся Богу, которого знают. Христос знакомил учеников своих с Отцом своим, и почитали они в ведении, а не в неведении. Так же и я хочу, чтобы вы, кто слушает о Нём, могли знать Его, потому что таково желание Его. И я обещаю вам сделать всё, что есть в моих силах. Если будет в вас правильное к Нему отношение, своё обещание выполню. А потому давайте поговорим о том самом правильном отношении, которое к Нему приводит. Катюша?

 

Катя. О правильном отношении?

 

Христианин. О нём, о нём. Вот погружаешься ты в мир души своей, чуешь душу свою, чуешь тысячелетия в ней, а затем говоришь:«Господи Иисусе Христе, сын Божий, отвори мне». Коли отношение твое правильное, то будет тебе отворено и увидишь. Если неправильное, то нет.

И вот тебе вопрос: что такое правильное отношение и каково оно?

 

Катя. Думаю, это чувства, ощущение того, с чем ты предстоишь и для чего просишь.

 

Христианин. Какое ощущение верно, чувства какие?

 

Катя. С осознанностью, с осознанием, с пониманием.

 

Христианин. Чего пониманием?

 

Катя. Зачем предстаешь перед Ним, зачем это нужно. Скорее даже не с желанием, а с жаждой...

 

Христианин. Хорошо. Говорил мне Христе, что, молитву «Отче Наш» творя, понимать важно слово каждое, и, чем глубже постигаешь сказанное в ней, тем более успешна молитва твоя будет.

Итак, в первую очередь помни, что желает Он понятым быть. Не понимают Его сейчас, однако понять Его можно. Не для того Он ходил средь людей, чтобы уйти в никуда, но для того, чтобы поняли Его и мысль Его несли. Изучаем Учение Его так глубоко, чтобы постичь Его душу. Духовное чувство надо обрести того толка, что когда напрягаешь его и им прозреваешь, то знаешь сразу всё. Глядя в душу другого человека, так и читаешь: что она, куда она, зачем она… Ведать начинаешь её отличие от ума рассудочного, осязаешь глупость и ограниченность мозговую и величие души. Проницаешь тонко, как ум душе в человеке мешает и как важно их сочетать научиться.

Когда же настанет тот день, когда Христа узришь, то поймешь Его душу, её чистоту, поймешь существование глубин в ней неведомых, поймешь необычность и стремительность Его. Но прежде чем к Нему прийти, на вопрос ответь: «Зачем?». Ведь если ответ будет неверным и мозгом или страстной природой данный, то и не свершится ничего.

 

Катя. Прийти, чтобы понять, осознать, проявить Его в своей душе?

 

Христианин. Когда видишь Его, о себе забываешь. Но зачем видеть Его? Ведь нельзя сказать, что из интереса. Это будет ужасно. И нельзя сказать, что из любви лишь. Будет то для себя.

 

Катя. Для Него?

 

Христианин. Да. Но как? Не хочу, чтобы получилось так: «Ты хотел, чтобы я пришла, вот я. Что дальше?»

 

Катя. Да, понимаю... Значит, через себя должна нести свет знаний и Истину?

 

Христианин. Знания и Истину обретаешь до того, как с Ним встречаешься. Именно знания и Истина позволяют Его узреть.

Скажу тебе: тот, кто в Истине увидит Его хотя бы раз, меняется навсегда. Как человек, в родник глядя, видит камни на дне, так же души Его коснувшись, понимаешь Его чистоту. И она настолько не похожа ни на что человеческое, что потрясает естество все твое до самых глубин. Она настолько необычная, иная, не от мира сего, что западает в самое сердце. Даже взгляда в этот момент не сможешь ухватить до конца, слезы так и льются. И лишь потом, по прошествии часов и даже дней, недель, возвращаясь к необычности той раз за разом и не утерять стараясь, начинаешь понимать, что особенность её такова, что нет ничего важней, что мир этот был бы обречен, если бы этой необычности не существовало. Необычность Его есть то, что держит мир. Ты понимаешь, что тленно сущее... Все, что знаешь, о чем думаешь, к чему привыкла, само по себе обречено на разложение. И лишь необычность Его такова, что всё к возрождению устремляет.

Это трудно объяснить, но, когда вдумываюсь в наши беседы, вспоминаю их, проступает нечто, что описать и назвать могу «жизнью вечною». Люди неправильно представляют себе её, полагая ее чем-то стабильным, единожды и навсегда основанным. Не такова она. Именно необычность, неуловимость, непостижимость суть ее. То, что понять невозможно, что всегда ускользает, никогда не может быть достигнуто и лишь на самую малость, на мелкую черточку осеняет, когда трогаешь край одежд Его. Убеждаешься несокрушимо: да, здесь то, представить о чем не могут земные люди. Поразишься этому и никогда уже ни с чем не спутаешь, всегда этого искать будешь и в себе нести. Становишься для всех воды живой источником. И это благо.

Для этого к Нему нужно идти. Для Служения. Вот для чего утончаемся в восприятии своем. Вот для чего делаем ум подвижным – чтобы суметь познать, как дойти до Него, а дойдя, как понять Его. Сумевши же понять – приобщиться к этому источнику Жизни Вечной и нести её в себе, не теряя и не тая, радением Его о мире мироточа. И тогда другие, кто к души твоей одеждам прикасаться будет, чувствовать станут необычность сию, и души их уже не будут обречены на разрушение, потому что бессмертных плодов вкусили.

Знаю, как праведники живут на Небесах, как великие святые трудятся там, когда землю покидают, и, поверь, система Господня иная, нежели представления человечьи. Необычность, в Христе запечатленная, есть соль и суть Небес. Они сотканы совершенно иначе, нежели люди себе представляют. Приобщившись к Необычности этой здесь и другим ее давая, будешь принадлежать Ей и там, Ею миры все более вознося. В этом и заключен Спасения смысл.

 

http://www.facebook.com/glebaleksandrov?sk=app_106878476015645&app_data=page-31