Есть в крошечных небогатых гостиницах свое непередаваемое очарование. Осторожный стук в дверь в одиннадцатом часу утра:

- Вы не пришли на завтрак, я принесла вам кофе. Муж сказал, что вы вчера за завтраком ничего не ели, а кофе выпили две чашки, поэтому я сразу принесла большую. 
- Спасибо. Я уезжаю сегодня вечером прямо со стадиона. Можно доплатить, чтобы остаться в комнате до пяти часов?
- Не нужно ничего доплачивать. Ваш номер будет до завтрашнего дня свободен, можете оставаться в нем столько, сколько нужно...

На утренние соревнования я не пошла - смотрю трансляцию, попутно размышляя, до какой степени парадоксален спорт: коллега  вчера всем на зависть делился планами: мол, все равно выиграет только олимпийский чемпион Чакветадзе, а с ним он не так давно сделал большое интервью. Поэтому идти на соревнования в заключительный день нет никакого смысла - вот он и решил с самого утра уехать из Нови Сада в Белград - гулять по городу.

А Чакветадзе вылетел в квалификации. От серба.

Бороться в Нови Саде с сербами - та еще развлекуха. На вчерашнем кровавом финале имени "убил и съел" Суркова это было более чем наглядно. Хотя страшноватенько: разговариваешь с чемпионом, а у него из губ и зубов кровь не останавливаясь течет - бодливый серб попался.

Ну а пока, благодаря тому, что у меня образовалось несколько часов свободного времени, которое можно провести не сидя на стадионе на чемодане, а лежа в кровати с компьютером на пузе,  я занимаюсь фигуркой. Интервью с Максом Траньковым (да, это был он) получилось большим, 25 тысяч знаков вместо стандартных для "собеседника" пятнадцати, но сокращать жалко. Удивительно даже: как много людей продолжают воспринимать Транькова по временам его питерской эпопеи с Машей Мухортовой. Как образно написала мне на этот счет приятельница - как школьного хулигана, которому уже за тридцать, но все помнят, как он из рогатки в классе по лампочкам стрелял.

На самом деле была удивлена, разговаривая: при всей импульсивности - очень здравые рассуждения, очень корректное и "бережное", я бы сказала, отношение ко всем, с кем сводила судьба и отсутствие каких бы то ни было понтов. 

Ну и на затравку:

- Сама по себе тенденция превращения женского катания в детское вам нравится?
- Я бы сказал, что она имеет право на существование. Просто одиночное катание становится столь же «азиатским», как давно уже стала спортивная гимнастика, прыжки в воду. Противостоять этому натиску проще тем спортсменкам, которые еще не успели вырасти. Хотя если сравнивать олимпийские шансы Жени Медведевой и Алины Загитовой, у которой следующий сезон станет на взрослом уровне первым, я бы сказал, что у Медведевой они намного выше. Если Женя откатается в Корее чисто, она выиграет, как бы ни катались все остальные. Загитову я видел в прошлом году на чемпионате России. Она прекрасно прыгает, но ее второе место вызвало у меня вопросы – просто в силу того, что это – детское катание. Классно, что Даниил Глейхенгауз поставил ей Дон Кихота, я очень ждал этой постановки в юниорском катании.
- Почему?
- Эта музыка потрясающе подчеркивает прыжковые акценты. А юниорское катание – это прежде всего прыжки. Не сказал бы, кстати, что меня пугает тенденция, о которой вы сказали: на Загитову, что бы она ни прыгала, полный зал не придет. А на Каролину Костнер – придет. 

- О том, чтобы стать техническим специалистом вы не думали?
- Скажу больше, меня просили об этом. В парном катании ведь не очень хорошо обстоят дела с судейством.
- Разве только в парном?
- В других видах в меньшей степени. Людей, кто сам бы катался в паре и остался после спорта в этом бизнесе, крайне мало. Поэтому парное катание судят преимущественно бывшие одиночники. Когда  начались разговоры о том, что хорошо бы мне сдать экзамен и получить лицензию, ко мне вдруг подошел Шелковы и пригласил пойти куда-нибудь выпить пива. Мы пошли, и там, за пивом Робин сказал, что ему тоже предложили войти в судейский корпус. И что он отказался.
Мы стали все это обсуждать и поняли, что смотрим на вещи абсолютно одинаково. И Робину, и мне, столько раз доводилось приходить в раздевалку откатавшись откровенно плохо, но при этом выиграв, что мы не знали, как смотреть в глаза тем, кто объективно катался лучше нас – и проиграл.
Для себя я понял после того разговора с Робином, что не готов стать частью этой системы. Если великие чемпионы на моих глазах будут кататься плохо, я не смогу поставить их выше. Потому что был в этой шкуре и знаю, что это такое.  Думаю, поэтому в числе судей нет выдающихся спортсменов...

А в Нови Саде снова дождь - лил всю ночь. Удивительный город, даже дождь ему к лицу - настолько усиливает запахи всего цветущего, что даже сейчас у меня открыт балкон, и в комнате пахнет жасмином. Говорят, уезжать в дождь - хорошая примета.