Есть вещи, которые убивают меня - и я ничего не могу с этим поделать.
Просто умираю - и разумные вроде доводы ни фига не действуют, я дохну, сердце бьется на мелкие куски, и нет жизни, и ничего нет. Вообще.
Например, я никогда не смотрю фильмы и не читаю книги про животных, потому что не могу этого вынести. Я знаю, что такое "Белый Бим Черное Ухо", но никогда не возьму его в руки. И "Хатико", понятно, - зрелище не для меня.
Мне не рассказывают истории такого типа, потому что вынести их я не могу.
И когда я прохожу мимо клеток с животными "в добрые руки", я обязательно оставлю там деньги, даже если они - последние. Я не могу помочь всем - и это меня убивает. Правда.
Когда мы собрались в деревню, никаких страстей не ожидалось. Всё, как обычно. Зайцы, бани, по списку.
Но ночью с пятницы на субботу я вроде сквозь сон услышала, как плачет кошка.
Откуда? В нашей деревне живут только дачники, т.е. сейчас уже никого нет. Еще один хозяин бывает наездами, но его кошку я прекрасно знаю, не будет она ходить и канючить по соседям.
Спросила волка, слышит ли он. Говорит, вроде у нас на чердаке орет. Я решила утром слазить туда и посмотреть.
Но утром пришел Серега, волков водитель, и сказал: "Смотри!" - а у него на куртке сидит кошечка, молоденькая совсем, даже года, наверное, нет. Не боится, заскочила на плечи и орет. Понятно, голодная.
Я ринулась к ней, а мне сразу в две глотки: "Не трогай, мало ли где она таскалась. Погладишь, а потом лишай будешь выводить!"
В общем, сначала я надеялась, что кошку забыл кто-то из соседей. Не похожа она на уличную, довольно ухоженная, ласковая, вряд ли уличная. Но порасспросили всех и выяснили: скорей всего ее выбросили из машины, т.к. появилась она здесь где-то в середине недели. Прибилась в наш дом, ибо он один теплый, залезла в сени.
Злые дядьки в дом ее не пускают, "не корми!" - говорят, - "а то потом вообще не отвадим!"
Я не могу, у меня сердце кровью обливается. Даже из домика не выхожу, знаю - только дверь откроешь: она там, плачет.
Потом надавила на своих дядек, начала ее кормить. Не дома, конечно, в сарае с дровами, но зато от пуза. Как раз печенку я приготовила, так девочка моя лупит только шум стоит. Наголодалась, бедняга.
Но на руки не беру и вообще стараюсь держаться подальше - иначе вообще будет туго.
Что будем делать? - спрашиваю.
Говорят, не переживай, отвезем ее в соседнюю деревню, она большая, там народ живет на постоянку, там и ферма, и магазины, и домов жилых полно - прибьется куда-нибудь, не погибать же ей тут в одиночку. Местный деревенский дядя мне сказал, что время от времени прибиваются сюда кошки вот так же, он увозит их на ферму, и все там приживаются.
Я немного вроде успокоилась. Кормлю крикушу эту, а она и не уходит, только хочется ей в дом, бедняжке.
Я даже не фоткала ее, не хотела прикипать и память оставлять: раз уж нельзя так нельзя. Волк говорит: что, всех сейчас брать будешь? Есть же у нас уже кот.
Вроде и возразить нечего. Есть. И всех, действительно, брать не будешь.
В общем, когда мы в воскресенье утром мы собрались домой, мне выдали перчатки (если кошка вдруг все же заразная) и вручили кошку: держи, мол.
Она, конечно, машины испугалась. Сидит, волнуется, кричит, а я ее только наглаживаю.
Приехали, дядьки ушли еще в контору по делам, мотор выключили.
Тут моя девочка и успокоилась. А ласковая какая! Трется, мурлычет, немного времени прошло - она клубочком свернулась у меня на коленках и дремлет. Такая золотая!
Я уже сижу и думаю: ну, как я ее оставлю? Она ж мне только доверять начала - а я ее опять на холод, искать себе хозяев. Ну, как так????
Ну, ладно, есть у нас Паша, и что? Жили же они раньше вместе с Рыжиком - и ничего. Пашка у нас покладистый, будут с кошкой жить. Представляю себе, как это будет, и мне уже почти не страшно. Думаю, приедем, я ее выкупаю - и к ветеринару сразу. Пусть посмотрит, выпишет, что надо - выходим, будет еще одной кошке счастье. Ну, не зря же она сама к нам пришла! У нас же вообще принцип такой: мы не берем породистых-распородистых, а берем тех, которых надо спасти. Пашку вон у церкви подобрали, Рыжика - брать никто не хотел, потому что у него хвост переломан. А этой девчушке - и деваться же некуда!
И только я все это себе придумала, вернулись мои дядьки. Высаживай, говорят. Я себе оставлю!!! - говорю. Нет, и не думай! - и мигом ее из машины, под кусточек, в центре деревни.
Дверью "хлоп" - и уехали.
А я не могу. Сижу, слезы просто рекой. Блять, думаю, она только мне доверилась - а я ее на улицу. Что я за сволочь. И успокоиться не могу.
И все волковы уговоры, что найдет она себе новый дом, на меня не действуют. А если не найдет? А если все так - раз, и за дверь? Что она делать будет?
Всех подбирать будешь? Нет, черт возьми, не всех, а эта же ко мне пришла! А я ее предала.
И всю дорогу потом реву. И дома реву. И подружка позвонила - я опять реву.
Волк, наверное, испугался. Явно не ожидал такой реакции.
Говорит: поедем через неделю, если снова придет - черт с тобой, возьмем.
А где он раньше был?
От той большой деревни до нас - до фига расстояние, явно не вернется моя девочка.
Вот я и представляю, как она там мыкается в холоде и голоде, и казню себя без конца, и думаю, что я за дрянь.
Бедная моя девочка, бедная Манюня, пусть ей обязательно попадется добрый хозяин!!!
А я никогда себя за это не прощу.