5 декабря 1484 года папа римский Иннокентий VIII издал буллу против ведьм, дающую широкие полномочия инквизиции

Удушение еретички гарротой во времена испанской инквизиции. Гравюра XIX века

  Иннокентий VIII вел далеко не праведный образ жизни, не скрывал своих внебрачных детей и, видимо, рассчитывал заслужить милость небес другим способом — борьбой с колдовством. Инквизиторы Якоб Шпренгер и Генрих Инститорис, будущие авторы справочника-определителя ведовских злодеяний и способов борьбы с ними «Молот ведьм», ведя охоту на приспешниц дьявола в немецких городах, столкнулись с противодействием местных властей. Тогда ревностные доминиканцы отправили жалобу в Рим папе. Он внял их просьбе и издал буллу, наделявшую инквизиторов неограниченными полномочиями и возможностью привлекать к содействию светские власти любой местности и призывавшую бросить все силы на искоренение колдовства.

Булла Summis desiderantes affectibus («Всеми силами души») обозначила новый этап в деятельности инквизиции. Террор, развернувшийся в результате по всей Европе, длился несколько столетий. В XVII веке городской совет Регенсбурга всерьез опасался, что из-за рвения инквизиции в городе скоро не останется ни одной женщины. Удивительно, но указ 1484 года формально не аннулирован католической церковью до сих пор.

Средневековую Европу трудно представить без крестовых походов, эпидемий чумы, бесчисленных феодальных войн и Охоты на Ведьм —  фанатичного истребления невинных под прикрытием борьбы с темными силами. Этот мрачный период продолжался около четырехсот лет, перекинувшись страшным мостом из позднего средневековья в эпоху Возрождения, и даже дальше, в эру науки и разума. За это время в действие было приведено около двухсот тысяч смертных приговоров. Отголоски тех лет слышны и поныне, а термин «Охота на Ведьм» стал употребляться в качестве синонима борьбы с вольнодумством и оппозицией.

Инквизиция в то время была действительно орудием христианской веры,  и состояла из людей, искренне желавших очистить мир от ереси. Судебных процессов над ведьмами и колдунами тогда практически не проводилось, так  как ведьма хоть и водится  с Сатаной, но никак не посягает на незыблемые позиции церкви, а лишь находится на другом полюсе борьбы добра со злом. Еретик же был гораздо опаснее. В глазах правоверных христиан он был идолопоклонником, посягнувшим на святую веру, если же он вдобавок якшался с нечистой силой, то дорога на костер ему была заказана. У ранней инквизиции обвинение в ведьмовстве было одним из многих обвинений, но не главным.

Когда с большинством еретических сект было покончено,  церковь и не думала сбавлять обороты карательной машины инквизиции. главным врагом католической церкви оказался сам Дьявол. Да вот только привлечь рогатого к суду было проблематично, ввиду недоказанности его существования. Однако выход был найден довольно быстро, если самого Люцифера достать не получается, то прислужников его вокруг, в лице ведьм и колдунов, пруд-пруди. Они и стали главными жертвами инквизиции на несколько столетий.

Женоненавистничество инквизиторов объяснялось тем, что практически все они были монахами, давшими соответствующие обеты. Однако обеты имеют свойство нарушаться, и для таких согрешивших монахов женщина была дьяволицей-искусительницей, повинной во всех смертных грехах.

Главными обвинениями в адрес ведьм были: продажа души дьяволу, посещение ведьмовских шабашей, на которых совершались богохульные и развратные деяния, наведение порчи, эпидемии, мора и неурожая. Чтобы стать обвиненной в ведьмовстве женщине достаточно было быть либо слишком уродливой, либо слишком прекрасной.

 

 

Средневековая Европа представляла собой идеальное место для появления слухов о многочисленных ведьмах и колдунах. Регулярные неурожаи, эпидемии смертельных болезней, войны порождали в жителях Старого Света панику и отчаяние. При этом поиски виновного как в крупном, так и в мелком бедствии были довольно краткосрочными — «во всём виноваты ведьмы и колдуны». На эту роль мог быть зачислен любой, кто по каким-то причинам был несимпатичен обвинителю. Оправдаться обвиняемому в колдовстве было крайне непросто.

Инквизитор Генрих Крамер, подписавший «Молот ведьм» латинским вариантом имени Генрикус Инститор, заявлял, что лично отправил на костёр 200 ведьм. Но труды самого автора были только началом безумия, охватившего Европу.

В XVI–XVII веках охотники на ведьм отправляли на смерть сотни и тысячи женщин. Европейская Реформация не только не изменила, но даже ухудшила ситуацию, ибо в протестантских государствах законы о колдовстве оказывались значительно жёстче, чем в католических.

В саксонском городе Кведлинбурге с населением в 12 тысяч человек за один только день 1589 года были сожжены 133 «ведьмы». В Силезии некий изобретательный инквизитор придумал специальную печь для сожжения ведьм, куда только в 1651 году отправил 42 человека, включая малолетних детей.

Парадокс ситуации заключается в том, что люди, недовольные засильем церкви, вытеснив инквизицию, не отказались от преследования колдунов, а передали этот процесс в руки светских властей, после чего количество жертв заметно увеличилось.

Трёх–четырёхлетних детей объявляли любовниками Дьявола. Сжигали студентов и мальчиков благородного происхождения 9–14 лет.

Люди, обвинённые в колдовстве, из страха и под пытками начинали свидетельствовать против своих родных, соседей, случайных знакомых. Арест 12-летнего «прислужника дьявола» в немецком городе Ройтлинген привёл к тому, что на основании его показаний были схвачены ещё 170 «ведьм и колдунов».Однажды начавшаяся в городе или деревне охота на ведьм уже не могла остановиться. В жернова террора затягивались как представители низших слоёв, так и представители знати. Кое-где дело доходило до полного истребления женщин, а в других населённых пунктах судьи сожалели, что процесс остановился из-за… нехватки дров.