В череде памятных дат, значимых для русского самосознания, 22 июня занимает совершенно особое место. В этот день мы вспоминаем о том, как наша страна и наш народ оказались на грани уничтожения.

Когда солдаты германского вермахта воевали в Западной Европе, им раздавали памятки с требованием вести себя достойно по отношению к местному населению. Когда солдаты вермахта вторглись в Советский Союз, их указом командования освободили от ответственности за преступления против советских граждан. Результат не заставил себя долго ждать: жестокие массовые убийства военнопленных, безоружных женщин и детей очень скоро стали неотъемлемым элементом нацистской войны на Востоке.

Война против нашей страны была для нацистов войной особой, тотальной. В этой войне наше государство должно было быть уничтожено, наш народ - частично истреблен, частично обращен в рабство. Улыбающиеся немецкие солдаты фотографировались под лозунгом «Русский должен умереть, чтобы мы жили», развлекались расстрелами военнопленных и насилием над женщинами. Вслед за вермахтом шли каратели из айнзантцгрупп, для которых убийства были не развлечением, а работой.

Все было спланировано заранее с потрясающей воображение немецкой педантичностью: уничтожение военнопленных, расстрелы «подозрительных», голодная смерть для «лояльных». Гитлер напутствовал своих генералов: «Сигналом конца большевизма станет взрыв Кремля».

Подобные планы невозможно было скрыть: то, что творилось на оккупированных советских землях, говорило само за себя. В те страшные дни наш народ - русские, украинцы, белорусы, евреи – заглянул в лицо тому, что ужаснее смерти, – в лицо национальному небытию. Это было поистине страшно: осознать, что твоя смерть – далеко не самое худшее из того, что может произойти. Что ты-то, как раз, может и выживешь – прислугой у немецкого бюргера. Но в небытие уйдут все твои родные, все твои друзья и недруги, весь твой народ, весь твой мир.

Бесконечные полтора года смотрелась Россия в эту бездну, учась ненависти и любви. Тяжелой, подсердечной ненависти – к пришедшему на нашу землю врагу и предателям, спасающим жизнь ценой измены своей стране и народу. Страстной, нерассуждающей любви – ко всем своим, выжившим, спасшимся, уцелевшим. Это трудно объяснить словами – это нужно почувствовать. «Такая любовь! – запишет впоследствии слова пережившей войну женщины писательница Светлана Алексиевич. – Такая ненависть…»

День 22 июня – напоминание о том, что бывают не только победы. Бывают и поражения, причем поражения окончательные, предотвратить которые можно лишь напряжением всех национальных сил, да и то не всегда.

Вечная память всем, не дожившим до Победы.

Мы помним.

Александр Дюков. историк-журналист

Победители 

СОЛДАТЫ ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ

С самым главным Праздником нашей страны!

с Праздником потомки победителей!!!

приветствуется распространение.

БЕЗЫМЕННОЕ ПОЛЕ

Опять мы отходим, товарищ,
Опять проиграли мы бой,
Кровавое солнце позора
Заходит у нас за спиной.

Мы мертвым глаза не закрыли,
Придется нам вдовам сказать,
Что мы не успели, забыли
Последнюю почесть отдать.

Не в честных солдатских могилах —
Лежат они прямо в пыли.
Но, мертвых отдав поруганью,
Зато мы — живыми пришли!

Не правда ль, мы так и расскажем
Их вдовам и их матерям:
Мы бросили их на дороге,
Зарыть было некогда нам.

Ты, кажется, слушать не можешь?
Ты руку занес надо мной...
За слов моих страшную горечь
Прости мне, товарищ родной,

Прости мне мои оскорбленья,
Я с горя тебе их сказал,
Я знаю, ты рядом со мною
Сто раз свою грудь подставлял.

Я знаю, ты пуль не боялся,
И жизнь, что дала тебе мать,
Берег ты с мужскою надеждой
Ее подороже продать.

Ты, верно, в сорочке родился,
Что все еще жив до сих пор,
И смерть тебе меньшею мукой
Казалась, чем этот позор.

Ты можешь ответить, что мертвых
Завидуешь сам ты судьбе,
Что мертвые сраму не имут,—
Нет, имут, скажу я тебе.

Нет, имут. Глухими ночами,
Когда мы отходим назад,
Восставши из праха, за нами
Покойники наши следят.

Солдаты далеких походов,
Умершие грудью вперед,
Со срамом и яростью слышат
Полночные скрипы подвод.

И, вынести срама не в силах,
Мне чудится в страшной ночи -
Встают мертвецы всей России,
Поют мертвецам трубачи.

Беззвучно играют их трубы,
Незримы от ног их следы,
Словами беззвучной команды
Их ротные строят в ряды.

Они не хотят оставаться
В забытых могилах своих,
Чтоб вражеских пушек колеса
К востоку ползли через них.

В бело-зеленых мундирах,
Павшие при Петре,
Мертвые преображенцы
Строятся молча в каре.

Плачут седые капралы,
Протяжно играет рожок,
Впервые с Полтавского боя
Уходят они на восток.

Из-под твердынь Измаила,
Не знавший досель ретирад,
Понуро уходит последний
Суворовский мертвый солдат.

Гремят барабаны в Карпатах,
И трубы над Бугом поют,
Сибирские мертвые роты
У стен Перемышля встают.

И на истлевших постромках
Вспять через Неман и Прут
Артиллерийские кони
Разбитые пушки везут.

Ты слышишь, товарищ, ты слышишь,
Как мертвые следом идут,
Ты слышишь: не только потомки,
Нас предки за это клянут.

Клянемся ж с тобою, товарищ,
Что больше ни шагу назад!
Чтоб больше не шли вслед за нами
Безмолвные тени солдат.

Чтоб там, где мы стали сегодня,—
Пригорки да мелкий лесок,
Куриный ручей в пол-аршина,
Прибрежный отлогий песок,—

Чтоб этот досель неизвестный
Кусок нас родившей земли
Стал местом последним, докуда
Последние немцы дошли.

Пусть то безыменное поле,
Где нынче пришлось нам стоять,
Вдруг станет той самой твердыней,
Которую немцам не взять.

Ведь только в Можайском уезде
Слыхали названье села,
Которое позже Россия
Бородином назвала.

Июль 1942
Константин Симонов.