Спор о вере

/сценарий постановки к Рождественскому фестивалю/

 

Вместо предисловия

 

«В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне. Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее».

(Евангелие от Луки)

 

 

Действующие лица:

Марфа и Мария (сестры)

Соседки: Ребекка, Рахиль, Сара, бабка Анна

Лаван и Ливия (внуки Анны)

Софья (подруга Ливии)

Саул (сын Марфы)

 

События происходят во дворе дома Марии и Марфы.

 

Марфа:

 - Как хочешь, Мария, только всё равно не пойму я его… Ну, хорошо, если сядем мы все, дела свои забросим, то, что хорошего в этом будет?

Мария:

 - Да с чего ты берешь, что всем от дел отказаться следует? Не о том он говорит…

Марфа (с иронией, обижено):

 - Ага… А о чем? Я, чай, с ума-то еще не сошла. Пока ты рядом с ним сидела, уши растопырив, я хозяйством занималась… И что в результате? Ты – хорошая и правильная. А я, глупая такая, суетливая непомерно. И совсем не тем занимаюсь…

Мария:

 - Да не обижайся ты… Разберись сначала… Не обвинял он тебя в глупости, не преувеличивай.

Марфа (цитирует):

 - «Ты заботишься и суетишься о многом». Он так сказал?

Мария:

 - Так. Только ещё дальше добавил: «А знать нужно только одно».

Марфа:

 - Что одно-то? Что б сидеть и его слушать? Да я с голоду опухну, если целый день буду речами питаться!

(Мария, глядя на сестру, покачивает головой)

Мария:

- Душа не важнее ли тела, Марфа. (улыбаясь) Это тоже он сказал.

Марфа:

- Угу. Тока, если я об этом самом теле заботиться не буду, душа моя враз его покинет. Кому дом нужен, у которого крышу снесло?

Мария:

- Но если ты не будешь заботиться в первую очередь о душе своей, то что толку тебе в твоем теле, пусть даже и ухоженном и благополучном?

 

Подходит Ребекка

 

Ребекка:

- Привет, сестренки! О чем спорим?

Марфа:

- Да о жизни всё, о чем еще-то?

Мария:

- Привет, Ребекка!

Ребекка:

- Я чо пришла-то… Люди говорят, у вас гости недавно были…

Марфа:

- Ну были… А тебе-то что?

Ребекка:

- Не Иешуа ли?

Мария:

- Иешуа, Ребекка. А ты что, слышала про него?

Ребекка

- Ну да. Как не слышать, если о нем чуть ли не на каждом углу говорят.

Марфа:

- Обалдеть! Ну и что же о нем говорят?

Ребекка:

- Да много разного. Говорят, что чудеса он творит.

 

Выходит Рахиль

 

Рахиль:

- Ой, да ладно! Говорят… Говорят, что кур доят. Болтовня это всё.

Ребекка:

- Как сказать. Может и не всё болтовня-то.

 

Появляется Сара

 

Сара:

- Чо расшумелись-то, соседи? Не базарный день, поди.

Марфа:

- Да о человеке об одном говорим…

 

Выходит бабка Анна, рядом с ней Лаван

 

Анна:

- О-о! И я даже, кажется, могу угадать, о каком именно! Об Иешуа толкуете, не так ли?

Ребекка:

- Так ли, так ли. И до тебя слухи докатились?

Анна:

- Слухам, милая, я уже давно верить разучилась. А вот внукам своим верю. (Обращаясь к Лавану) - Расскажи, Лаван, что сегодня утром видел.

Лаван:

- Ну, мы утром с сестрой в рощу ходили, туда, к ручью. А там назаретянин этот… С людьми какими-то. Ливия мне и говорит: «Поди, Лаван, поближе, послушай…» А сама боиться, трусиха. Да вон она ходит, с Софьей гуляет, сами у неё спросите.

Рахиль (кричит в даль):

- Эй, Ливия! Софья! Не проходите мимо! Идите сюда, присоединяйтесь.

 

Подходят Ливия и Софья

 

Рахиль:

- Тут народ любопытство раздирает.

Мария:

- Ливия, расскажи, пожалуйста, что вы утром с Лаваном в роще видели?

(Ливия смотрит на свою бабку Анну, ожидая разрешения)

Анна:

- Поведай, внучка, поведай. Скажи, как мне говорила.

Ливия:

- Так боюсь, не поверите вы мне. Скажите, что сама придумала.

Ребекка:

- Да ладно, не боись! Базарь смелее, щас разберёмся.

Ливия:

- Видела, что исцеляет он.

Марфа:

- Кто исцеляет?

Ливия:

- Человек этот, из Назарета. Иешуа его зовут.

Сара:

- Эка невидаль! У нас вон тоже – Мануил, лекарь, –  много кого исцеляет. И что с того?

Рахиль:

- Он что же, Иешуа твой, снадобья с собой таскает?

Марфа:

- Да ладно, какие снадобья. Он от нас с Марией недавно только ушел. И что-то чумадана с лекарствами я при нем не видела. Сидел только, Марии всё сказки рассказывал.

Ливия:

- Да нет же, он по-другому исцеляет.

Сара:

- Как по-другому-то, как? Говори толком-то.

Ливия:

- Словом Божьим.

Рахиль:

- Тю! Махалай-бахалай чо ли?

Софья:

- Ты зря, Рахиль, смеешься. Мне тоже отец про это рассказывал – сам видел. Кому говорит «очистись» - и очищается человек. На кого руку возлагает – и болезнь прочь уходит.

Рахиль:

- Да ладно! Сказки очередные.

Ливия:

- Ну, вот. Я же говорила, что не поверите! А это правда.

Софья:

- Да не хотят если, пусть не верят! Что ты им доказываешь! Придет время – и сами убедятся.

Анна:

- Ну, допустим, не все тут не верят. А только некоторые. Да и правда твоя, Софья: время всё по местам расставит.

Мария:

- А я тоже знаю, что это правда.

Марфа:

- Ты сперва лапшу-то с ушей сними, какую он тебе давеча навешал.

Сара:

- Да было бы это правдой – этот Иисус уже давно бы у фарисеев в почете бы был. А только не любят они его, потому, как говорят, он силой дьявола лечит.

Ребекка:

- Ага, а бесов, по-твоему, он тоже силой дьявола изгоняет? Помните Ионафа? Ну, одержимого-то? Так ведь Иисус избавил его.

Мария:

- Как, по-твоему, Сара, может ли зло изгонять само себя?

Сара:

- Ну, не знаю. Может, у него это трюк такой?

Рахиль:

- Ну-ну… (раскатистым, низким голосом, поднимая руки) Чтобы облапошить вас, наивных, и захватить власть на Земле. (Пугает Марию) У-у-у! (уже нормально) Чо, страшно? А мне нет!

Софья:

- А я вот слышала, что многие люди к нему обращаются, и всем он помогает. Кто может – сам к нему идет. У кого сил нет – родственники приносят. Сколько уже парализованных на ноги поставил! Слепым зрение возвращает!

Мария:

- Да поймите вы, что не в исцелении главная заслуга его! Лечит он лишь для того, чтобы показать людям, что только истинная вера в Бога способна чудеса творить.

Лаван:

- Он и людям в роще сегодня говорил: «Вы не уверуете, пока не увидите знамений и чудес».

Рахиль:

- Ага, а то, что в компанию он себе подбирает сброд всякий, это как?

Мария:

- Так не здоровые нуждаются во враче, Рахиль, а больные. Кто больше грешит, тому он и сильнее помочь старается, чтоб не потерял человек окончательно душу свою.

Сара:

- Он лучше пусть думает о том, как бы голову свою не потерять. Говорят, фарисеи-то гоняют его отовсюду. Потому, как писание он не чтит.

Анна:

- Как ты это знать можешь? Мало ли какие сплетни про него насочиняют!

Сара:

- А вот и не сплетни вовсе! Люди видели, как он с учениками своими колосья с хлебного поля срывал и ел. И это в субботу-то! Ему даже священники подошли замечание сделали.

Ливия:

- Скажи, Сара, а если бы сын твой упал бы в субботу в глубокую яму, неужели бы ты не помогла ему выбраться оттуда?

Софья:

- Да. Она бы сказала: «Посиди там, сынок, пока суббота не закончится».

Сара:

- Типун вам на язык!

Мария:

- А Иешуа сказал: «Суббота для людей, а не люди для субботы». Вот.

Рахиль:

- Марфа, смотри, это не твой Саул там носится? Может, тебя ищет?

Марфа:

- Саул! Ты чего? Я здесь, иди сюда. Случилось чего?

Саул:

- Мам, там это… Там вон этот человек… ну, который сегодня у нас в гостях был… он людям щас говорил, что священники плохие…

Марфа:

- Как это?

Рахиль:

- Вот вам и упс!

Мария (к Рахили):

- Да подожди ты!  (к Саулу)  - Расскажи, Саул, что он говорил?

Сара:

- Чо там рассказывать – и так всё ясно! Смутьян он!

Ребекка:

- Ну помолчи ты, Сара! Дай ребенку сказать. Что там было, Саул?

Саул:

- Ну, у него дядя один спросил, стоит ли делать то, что фарисеи делать велят? Ну стоит ли писание соблюдать?

Анна:

- А он что?

Саул:

- А он говорит: «То, что велят – делайте. Но так, как они поступают – так не поступайте».

Рахиль:

- Это что же он в них такого плохого нашел?

Саул:

- Он говорит, что они все тяготы на плечи людям возлагают, а сами и пальцем не шевельнут. И что веры в них настоящей нет нисколько, а все они только показухой занимаются, чтоб люди их почитали.

Анна:

- Да-а-а-а…

Софья:

- Ну а что, не так что ли? Скажите ещё, что он не прав? И все мы внутри себя знаем это, только друг другу сказать боимся, чтобы гнев фарисейский на себя не навлечь.

Ливия:

- Вот именно. Давно уже на земле нашей вера падает. Забывать люди о Боге стали, и законы его только на бумаге и остаются.

Рахиль:

- А есть он на самом деле, Бог-то?

Анна:

- Ну, это уж каждый для себя сам решить должен.

Марфа:

- Легко сказать: решить… А как решить-то?

Мария:

- О Боге не решать… Бога чувствовать надо. И тот его почувствует, кто сердце ему своё откроет.

Рахиль:

- Угу. Только, когда судьба тебя по башке бьёт всё время – не очень-то хочется кому-либо сердце открывать.

Анна:

- Да а, может, и бьёт, потому, как вера в тебе чахнет.

Сара:

- Вера – верой, а жизнь – жизнью… Чо их путать-то?

Мария:

- Да не права ты, Сара.

Сара:

- Ну почему же это?

Ливия:

- Да потому, что жизнь твоя от мыслей твоих зависит. А значит, и от веры твоей.

Софья:

- Вы знаете, Иешуа сказал одну фразу, смысл которой до меня только сейчас доходить начал…

Ребекка:

- И чо за фраза?

Софья:

- Он говорил: «Поймите, что значит – милости хочу, а не жертвы».

Рахиль:

- Ну, и что это, по-твоему, значит?

Софья:

- А то, что Богу важнее, чтобы мы законы Его в сердце хранили и жили в соответствии с ними.

Ливия:

- Вот именно. А не просто формально в храм ходили, да субботний день соблюдали.

Мария:

- Не нужны Ему наши ритуалы фальшивые, если мы, выйдя из храма, грешить начинаем. Законы, данные Им, преступаем в мыслях своих, в речах своих, в делах.

Анна:

- Да уж… Нет толку в молитве, коли черно сердце твоё…

Лаван:

- Бабушка, а в чём же законы Его?

Анна:

- Да в добре, милый, в добре. Только, сколько же должно времени пройти, чтобы люди, все до единого, соблюдать их стали.

Саул:

- Так вот разве Иешуа не для того заповеди свои говорит, чтобы поняли люди грехи свои?

Ребекка:

- Вот и я думаю, не спасти ли он нас пытается? Докричаться до сердец наших, чтобы поняли мы, наконец, что, совершая зло другому, себе только хуже делаем, сою же жизнь портим?

Марфа:

- Может, это и так. Только будут ли люди через века помнить заповеди его? Помнить и соблюдать…

Лаван (выходя вперед, обращаясь к зрителям):

 - Не судите, да не судимы будете…

Саул (так же):

- Какою мерою мерите, такой и вам отмерено будет…

Рахиль (так же):

- Широки врата и пространен путь, ведущие в погибель. И многие идут ими.

Мария (так же):

- Тесны врата и узок путь, ведущий в жизнь. И немногие находят их.

Софья (так же):

- И как хотите, чтобы с вами поступали люди…

Ребекка (так же):

- …так и вы поступайте с ними.