Август - астры, Август - звезды, Август - грозди Винограда и рябины Ржавой - август!

Полновесным, благосклонным Яблоком своим имперским, Как дитя, играешь, август. Как ладонью, гладишь сердце Именем своим имперским: Август! - Сердце!

Месяц поздних поцелуев, Поздних роз и молний поздних! Ливней звездных - Август! - Месяц Ливней звездных. (М. Цветаева)

Как юн июнь и как декабрь сварлив, и как апрель красою неприметен, так месяц август всем старозаветен с монаршим милым именем своим, с луною, как с державою овальной, особенно вот здесь в провинциальной не то чтобы отчаянной глуши, но в древней позолоте вязких кленов вдоль тополей иконно удлиненных на улицах, где в полдень - ни души.



Он царствует на свой особый лад, и гордое, и в то же время - птичье, пусть бывшее, но все-таки величье кладет печать на жизненный уклад скворечен с одиноким переливом, задумавшимся на ветвях наливом, медлительнейшим окриком речным, когда путем заоблачных излучин скорей ладьи выносит, а не тучи, ладьи, но с явным запахом мучным.



Придуманный, но с собственным дворцом, он знает толк в пленительной оскоме, быть может, даже в этом самом доме и балуется слабеньким винцом с утра у этой самой занавески, где истекают сладким цветом фрески и вертит тканый нитью сарафан такая ж старомодная царица: чем наше захолустье - не столица, тем паче на ногах у нас сафьян.



Периферийный август, мой чудак, поставивший на все свои отметы, он коронован только долгим летом, как яблоки в приглушенных садах, на всем храня упадка отпечаток, бутылок и романов непочатых, рисунков и других хороших дел, присутствует на самой светлой тризне и видит, что все хлопоты о жизни лишь вилами черкают по воде. (В. Морозов)