Я не хочу Беньямина,
Я не хочу Эхуда.
Я хочу только Ципи,
Я буду ее парнем!

Песенку с примерно таким текстом распевали сторонники "Кадимы" в период выборов в Израиле (было бы забавно выучить это на иврите). Политикой я как не интересовался, так и не интересуюсь. Эта незамысловатая лирика вызывает совсем другие ассоциации, котрыми спешу поделиться.
Не будучи специалистом в психологии, я не владею профессиональной терминологией. Однако наверняка есть серьезное и научное название для одного любопытного парадокса: почитание во многих случаях обращается в эротическое (пусть не  в самом откровенном смысле этого слова) стремление.
Иными словами, предмет почитания становится объектом вполне узнаваемых притязаний. Это может носить характер ролевой игры или набора символов, но суть от этого не меняется. "Боевые коты" были все без исключения паладинами дочери его высочества герцога алайского. В средневековой балладе королева бросает старого короля ради простого парня из народа:

Все цветет, кругом весна,
Королева влюблена!
И, лишив ревнивца сна,
К нам сюда пришла она,
Как сам апрель, сияя.

Это провансальская баллада (примерно XII век) в переводе замечательного советского медиевиста Валентины Дынник. Можно рассуждать о календарном смысле этой баллады (дескать, победа весны над зимой и т.д.), но и здесь та же система образов: королева (а это сами понимаете, какая высота) избирает одного из нас, простых жителей Прованса.
Почитание Прекрасной Дамы (при наличии законной жены) и прочие куртуазные прелести тоже, наверное, можно отнести к этой группе явлений, хотя эротизм здесь предполагается как бы по умолчанию.
И уж совсем парадоксальные формы принимает (но иногда принимает) религиозное почитание, странно трансформированное в уже упомянутом ключе. Здесь уместно вспомнить Пушкина ("Жил на свете рыцарь бедный...") или Филигона (Р. Чебыкина) уже из современной менестрельской лирики ("Брат Августин согрешил...") - хотя оба приведенных случая скорее из области стилизаций. А вот мистические опыты Терезы Авильской - это подлинные и канонизированные источники. Очень подробно о них пишет диакон Андрей Кураев в своих "Вызовах экуменизма", рекомендую.
Резюмируя: ничто в людях не меняется. Меняется лишь форма, объект приложения (королева или Ливни), а суть все та же.
Наверное, это должно радовать.