Моя новая статья, которая посвящена 140 годовщине смерти Федора Михайловича Достоевского. Я уже больше года не писал в мою авторскую рубрику в газете "Мирт" и, надеюсь, что скоро напишу еще статьи в мою рубрику. Но это статья для меня особенная. Я очень благодарен моему издателю Роману Леонидовичу Носачу  за то, что он так оперативно опубликовал статью. Это особый год - год Достоевского, 140 лет со дня смерти и в этом году мы отмечаем 200-летие Достоевского. Значит, будут еще мои статьи о Достоевском. А пока лишь об одном эпизоде из романа "Идиот" и гениальной картине Гольбейна Младшего.

9 февраля исполнилось 140 лет со дня смерти Федора Михайловича Достоевского. До меня долетели осколки старой дискуссии о том, что Достоевский не умел писать, и я решил откликнуться необычным способом – написать о метафизике в творчестве Достоевского только на одном примере.

В 1868 году в журнале «Русский вестник» выходит роман Достоевского «Идиот». В очередной раз Достоевский пишет текст, который до конца не поняли современники и который пытаемся понять мы, потомки.

Достоевский решил написать роман о том, что совершил Христос в своем воскресении, показав читателю, что же такое смерть и как Христос побеждает ее. Задача поистине невероятная.

Достоевский, с присущей ему самокритичностью, до конца не был доволен результатом. Но он никогда не был доволен результатом. В этом секрет его гения – он стремился к совершенству и корил себя, что не может этого достичь.

А замысел романа родился у Федора Михайловича, когда он увидел знаменитую картину Ганса Гольбейна Младшего «Мертвый Христос в гробу» (1521). Как обычно происходит с мировыми шедеврами, картину не поняли современники. Не понимали ее и в XIX веке. Но именно эта картина сначала шокировала Достоевского, а потом подсказала замысел его романа «Идиот».

Он обдумывался писателем во время пребывания за границей — в Германии и Швейцарии. Первая запись к «Идиоту» сделана 14 сентября 1867 году в Женеве. Дописывался роман в Италии, закончен во Флоренции 29 января 1869 года.

Этот роман – очень простое и ясное свидетельство того, что текст его написан гением. В нем все продумано, в нем столько смысловых и метафизических пластов, что ты поражаешься, как это могло прийти в голову одному человеку. Я даже не буду пытаться поговорить обо всем романе. Я лишь хочу поразмышлять об одном сюжете романа и картине Гольбейна.

Три источника послужили толчком писателю для написания романа «Идиот». Первый – это гениальный роман испанского писателя и драматурга Мигеля де Сервантеса Сааведра (1547-1616) «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» («El ingenioso hidalgo Don Quijote de la Mancha») с многочисленными отсылками к Евангелию и библейскими мотивами. Второй – реальный криминальный случай, произошедший в 1868 году – жестокое убийство гимназистом Витольдом Горским семьи купца И. С. Жемарина, так поразившее писателя. И третий – шокирующая картина Ганса Гольбейна Младшего «Мертвый Христос в гробу».

Без романа Сервантеса вообще невозможно до конца понять образ главного героя романа князя Мышкина; не зря Достоевский называл роман испанца самым великим христианским произведением литературы. На протяжении всего романа герои несколько раз обсуждают массовое убийство, совершенное Витольдом Горским.

А ведь Достоевский пытался представить себе и дальнейшую судьбу Горского. В набросках к «Идиоту» имеется заметка, что князь Мышкин видел Горского в тюрьме и выпустил его. Однако заметка осталась нереализованной, эта история в роман не вошла.

Но именно картина Гольбейна дает настоящий ключ к пониманию метафизики романа. Сегодня картина «Мертвый Христос в гробу» сегодня находится в Художественном музее города Базель в Швейцарии. В этом музее собрана самая крупная в мире коллекция картин семьи немецких живописцев Гольбейнов, самый талантливый из которых – Ганс Гольбейн Младший (1497-1543).

Гениальный немецкий художник прожил всего 46 лет (он умер во время эпидемии чумы). И значение его дара трудно недооценить. Благодаря его живописным портретам, мы можем увидеть, как выглядели многие его знаменитые современники. Он сохранил образы Генриха VII, Джейн Сеймур, Анны Клевской, Томаса Мора со своим семейством, Эразма Роттердамского, Эдуарда VI в детстве, герцога Норфолка, принцессы Кристины Датской (претендентка в жены Генриху VIII) и многих других.

Ганс Гольбейн Младший оставил немало работ и на религиозную тему. Самые известные из них – это «Пляски смерти», «Богородица с Младенцем», «Страсти Христовы». «Мертвый Христос в гробу» он написал в возрасте 24-х лет, сразу же вызвав бурную реакцию и обвинения в свой адрес.

Впрочем, не понимали картину и современники Достоевского. Николай Михайлович Карамзин, путешествуя по Европе (1789-1790), посетил Базельский музей и отозвался о картинах Гольбейна Младшего в своих «Письмах русского путешественника»:

«...с большим примечанием и удовольствием смотрел я... на картины славного Гольбейна, базельского уроженца и друга Эразмова. Какое прекрасное лицо у Спасителя на вечери! Иуду, как он здесь представлен, узнал бы я всегда и везде. В Христе, снятом с креста, нет ничего божественного, но как умерший человек изображен весьма естественно».

Последнее замечание Карамзина относится именно к картине «Мертвый Христос в гробу».

Федор Михайлович Достоевский вместе с супругой Анной Григорьевной тоже были в Базельском музее и видели работы Гольбейна. Картина «Мертвый Христос в гробу» поразила писателя. И обычно принято считать, что Достоевскому картина не нравилась. Анна Григорьевна, вспоминала:

«Картина произвела на Федора Михайловича подавляющее впечатление, и он остановился перед ней как бы пораженный… В его взволнованном лице было то испуганное выражение, которое мне не раз случалось замечать в первые минуты приступа эпилепсии».

В романе «Идиот» Достоевский упоминает о картине в диалоге князя Мышкина и Рогожина:

–  Это копия с Ганса Гольбейна, – сказал князь, успев разглядеть картину, – и хоть я знаток небольшой, но, кажется, отличная копия. Я эту картину за границей видел и забыть не могу.
– А на эту картину я люблю смотреть! – пробормотал, помолчав, Рогожин.
– На эту картину! – вскричал вдруг князь, под впечатлением внезапной мысли, – на эту картину! Да от этой картины у иного еще вера может пропасть!
– Пропадает и то, – неожиданно подтвердил вдруг Рогожин.

Нужно сказать, что Анна Григорьевна, подобно Карамзину, не поняла и не приняла картину Гольбейна. И все же Достоевский увидел замысел художника и именно это подтолкнуло его к написанию «Идиота».

Достоевский очень много размышлял о картине Гольбейна. Он вкладывает итог своих размышлений в 6 главе романа в слова Ипполита:

«...когда смотришь на этот труп измученного человека, – говорит Ипполит, – то рождается один особенный и любопытный вопрос: если такой точно труп (а он непременно должен был быть точно такой) видели все ученики его, его главные будущие апостолы, видели женщины, ходившие за ним и стоявшие у креста, все веровавшие в него и обожавшие его, то каким образом могли они поверить, смотря на такой труп, что если так ужасна смерть и так сильны законы природы, то как же одолеть их?»

Ответом на этот вопрос становится роман Достоевского, который открывает для нас и замысел немецкого художника. Перед нами предстает измученное, израненное тело со следами пыток, мы видим остекленевшие глаза, застывший в нечеловеческой муке оскал рта. Все словно вопиет о том, какую же муку претерпел Христос на кресте.

И от этого становится страшно. Вот она смерть, вот ее жало. Как же это отличается от образа казненного Христа, который мы видим на иконах и картинах мастеров Возрождения. На них Спаситель словно заснул и в любое мгновение готов проснуться. Но Гольбейн не щадит зрителя. Это не сон, это – смерть. И нет в ней ничего прекрасного. Христос реально умер. И реальность этой смерти обрушивается на зрителя.

Об этом говорит каждая деталь картины. Картина необычна по размерам – высотой всего 30 см, но длиной 3 метра. Таким образом художник показывает, что Христос погребен. Гольбейну важно было показать неподвижное тело в узком гробу: снизу камень, сверху камень, посередине узкое пространство в виде щели, для мертвого тела этого достаточно. И выбраться из этого пространства можно только чудом. Никакая репродукция, конечно, не может передать динамики полотна. Художник словно готовит нас к главному движению жизни – Воскресению.

И Достоевский увидел не просто изможденное тело умершего Христа. Он увидел то, ради чего и создавалась картина, – грядущее Воскресение Христа. Иисус Христос преодолел ужас и страх смерти. Он победил смерть! Гольбейн сталкивает зрителя со смертью, чтобы показать нам невероятность чуда Воскресения.

Именно это понял Достоевский и именно об этом он написал в своем гениальном романе. Герои романа сталкиваются со смертью. Федор Михайлович показывает, что без Христа, без Воскресения у человека нет надежды, потому что смерть ужасна, но есть Тот, Кто победил смерть… своей смертью. «Смертию смерть поправ, всем сущим во гробах жизнь даровал».

(c) Игорь Попов

Статья опубликована в газете "Мирт" в авторской рубрике "Культурный код Игоря Попова"