к завтрашней проповеди
О фарисеях опасно рассуждать. Отвлеченно – менторство, приближённо к объективной действительности – сам в фарисейство скатиться можешь.
Но все же есть два вида фарисейства, о которых грех не поговорить, и которые всегда «популярны».
Первое – политическое.
Мы в обществе живем, и сколь о горнем не думай, в горисполкоме или муниципалитете, а также в пенсионном фонде без нас не обойдутся, как и мы без них. Сформированы же данные «организации» по политическим предпочтениям дня нынешнего.
Чем больше у государственного человека пафоса в громогласных рассуждениях, чем чаще спрягается и склоняется в его речи слова «народу нужно», «народ требует» и прочее с «народом», тем яснее фарисейская тога.
Данную категорию фарисеев Леонид Филатов во всей полноте показал: «Утром мажу бутерброд – Сразу мысль: а как народ? И икра не лезет в горло, И компот не льётся в рот»! Хотя народ видит, что лезет в рот бутерброд, и хорошо лезет.
Церковное (обычное, приходское) фарисейство - это, прежде всего, «вычисление» грехов иных, рядом с тобой молящихся. Это набор личных правил, которые, как выясняется, всем поголовно  необходимо исполнять. Фарисей и тот, кто, подымая указательный палец вверх, обличает в храмах неправильно одетых, густо накрашенных, «не так» крестящихся, не любящих царя или читающих не те книги…
Бесконечное слово «должен» в проповедях некоторых священников, тоже зачастую с фарисейской закваской. Вообще нашей поповской братии, как по мне, надобно поменьше эту глагольную форму «должен» употреблять. Чем чаще ее повторяешь, тем меньше тебя слушают.
Церковное фарисейство имеет своё последовательное финальное завершение:
- «обличаем» рядом молящихся грешников;
- указываем на ошибки священников;
- поправляем «неправильности» архиерейские;
- подсказываем Патриарху и Синоду, как надобно поступать.
Положим руку на сердце и признаемся: фарисейством пронизано все. Мы хотим не быть, а выглядеть.
Эта притча фундаментальна, так как она о нас самех...
Так что попробуем в скоро грядущий сорокадневный праздник Поста добиться синергии собственной души с внешними поступками. И даже если хорошенькая дрянь выйдет, то и это будет положительный результат.
Еще хотелось бы слова архимандрита Мелхиседека (Артюхина) добавить к сказанному: "Весь парадокс нашей жизни заключается в том, что все мы, включая и меня,— мы хуже фарисея и хуже мытаря, потому что мы не то и не другое. Это было бы для нас слишком похвально: фарисей или мытарь. Фарисей исполнял заповеди Божьи, но при этом он гордился. А мы заповеди не исполняем, пальцем о палец не ударяем, но фарисейская гордыня есть в каждом из нас! Мытарь был сборщиком налогов. Он бессовестно и бесчестно обирал людей и выжимал из них последние соки, то есть пользовался другими людьми. Но когда до него это дошло, он образумился и осудил всю свою жизнь. Мы же, как мытарь, пользуемся другими людьми, но при этом отнюдь не восходим в покаяние мытаря..."- И чего делать то? – спросите вы.
Отвечу:
- Это не коронавирус. Есть микстура.
Вот она: Боже, милостивъ буди мнѣ́ грѣ́шнику.

(к завтрашнему Евангелию Лк.13:10–17)

Болезнь женщины была особого рода, которую не облегчают обычные лекарства. Она была “одержима недугом от духа”, говорит евангелист. Ее “связал, сатана”, свидетельствует Господь. За грехи? Но Спаситель, исцеляя ее, не сказал “отпущаются тебе грехи твои”. Он сказал только: ты свободна от недуга твоего. Положение ее - положение Иова. Тяжкая болезнь послана ей только для испытания ее любви к Богу.

Тут вспоминается рассказ из «Оптинского патерика», как благодушно нес свою болезнь в течение 24 лет оптинский иеродиакон Мефодий.           

«В 1838 году отец Мефодий оптинский внезапно был разбит параличом: отказали ноги, левая половина онемела совершенно, правая рука тоже была бессильна почти до всего, кроме возможности творить крестное знамение да перебирать четки. Но особенно было дивно то, что язык его был связан для всего, кроме слов «Господи, помилуй», которые он произносил чисто, внятно, с живостью ума и умилением в ответ на все вопросы. В этом неподвижном состоянии отец Мефодий находился 24 года. С начала болезни в нем был заметен некий упадок духа, но по прошествии первых пяти лет и до самого конца старец с необычайным терпением и благодушием переносил свое страдальческое положение, всегда был кроток и весел, как дитя, встречая и провожая, посещавших его, обычным: «Господи, помилуй». Память имел свежую, ясно помнил события своей жизни до болезни. Молитвенные правила вычитывал ему келейный. И когда тот ошибался, отец Мефодий останавливал его, пальцем указывая ошибку, повторяя: «Господи, помилуй! Да, да». Надобно было видеть, когда в двунадесятые праздники братия из церкви заходили поздравить его и в утешение ему, как бывшему искусному регенту и певцу пели, бывало, тропарь и кондак праздника. Он исполнялся восторга, ликовал, то нежными звуками творил поющим, то, громко и ясное восклицая свое «Господи, помилуй», проливая радостные слезы, за что присутствовавшим невольно сообщалось его восторженное состояние. Посещавшие страдальца получали великую душевную пользу. Один только вид его болезненного положения, переносимого с ангельским терпением, всех назидал и трогал».

Болел – не унывал, не плакал, не жаловался и умел Богу радоваться!

И по поводу «особых» дней, когда можно и когда нельзя, что-либо делать, о чем в этой же притче бурчит начальник синагоги.

Нет для Бога «дня закона» для любви, добра, дела милосердного и молитвы благодарственной, как нет и дня несчастливого и счастливого, удачного и неудачного. Каждый день – день главный, центральный, решающий и определяющий. Мы же завтраками живем повсеместно, все время чего-то ждем, да и слово «потом» стало символом лени, как обычной, так и духовной.

- Вот, когда в отпуск пойду, тогда…

- Зарплату получу, и тогда…

- Когда подрастет, тогда…

и так бесконечно.

А ведь «тогда» может не быть. Никто не волен в днях своих. Как наша прихожанка говорила: «Смерти и родИн, не ты господин».

Каждый день благоприятен для дела богоугодного. Сам Господь пример показал в этом субботнем чуде. И как же горько видеть тех, кто взвалил на себя неудобоносимый и греховный груз определения времени «хорошего», «подходящего» и сроков «неудачных».

Исцелил Господь согбенную. Распрямил, в лук согнутую спину женщины. Почему и кем согнутую, неведомо,  знаем лишь, что чудо это не только – Слава Господня, но и предупреждение нам доброе: Во всяк день твори дело Господне и тогда сам причастником той Славы стать сможешь.

Сложно? Очень. Но можно! Примеров не счесть.

(краткое изложение)

- Ежедневно изучать почву своего сердца.

- Удобрением, то есть молитвой, сердечную почву укреплять;

- прополкой, сорняков сомнения и будяков лени духовной, т.е. исповедью ее очищать.

Только тогда семена, посеянные Словом, накормят, напоят и к Нему приведут.

Для достижения цели слушаемся Шекспира в пастернаковском изложении:

«Ты поверни глаза зрачками в душу, ведь там повсюду пятна черноты».

Не ищем виновных в том, что поле души заросло тернием. Сам виноват, поэтому смотри в себя и будет с тебя.

Аминь!

Единственная музыка, которую некоторые желают слышать это звуки хрящей, которые за ушами трещат при пережёвывании …
Грубо сказано, да? Даже неприятно как-то.
Согласен. Противно.
Хотя, куда денешься от той категории живущих, едящих и пьющих, которые ради развития диапазона хрящевой октавы за ушами находящейся, напрочь забыли (а может быть не знали?), что без исполнения Богом сказанного «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Матф.22:37-39), скоро, очень скоро, твои хрящи и всё к ним прилегающее сгниют и в прах превратятся. Тебя, уже не жующего, выпив водки на похоронах, помянут, вспомнят еще с той же рюмкой на сороковой день, а дети и внуки, может быть, ещё годовщину отметят и всё, уйдешь в небытие, как в материальное, так и в духовное.
Не веришь?
Сходи на ближайшее кладбище и посчитай, сколько ухоженных бугорков, а сколько брошенных, заросших и с землей сравнявшихся.
И не надо рассказывать, что брошены и не ухожены только те захоронения, родственники которых уехали или тоже рядом лежат. Посмотри внимательней, увидишь, что это далеко не так. Или в Дьяково (село в 15 км. от моего города) съезди, там, не успеешь в кладбищенские ворота войти, небольшой памятник увидишь и надпись прочтешь: «Игумен Павел (Волгин) 1857-1958». Шестьдесят лет прошло, уже и тех, кто живым батюшку помнит практически не осталось, сам он из Подмосковья, так что родственников близко нет, а тропка к его могилке не зарастает, лампадка в скромный памятник вставленная не угасает. Почему?
Заповедь батюшка исполнял – ближних любил, как самого себя.
Это тяжело – ближних любить. И не потому, что они вредные и поступают не так, как ты считаешь правильным, а от того, что если их полюбишь, то собственные промахи не на кого списать.
К примеру.
Кто виноват, что до сих пор война идет, пенсии маленькие и зарплаты мизерные?
Правильно: президенты, министры, политики, начальники и горисполком.
Почему молодежь непотребствами занимается, учиться кое-как, мусорит и материться?
Да потому что ими не занимается школа, университет, преподаватели, воспитатели и горисполком.
Отчего после праздников улицы, парки и аллеи города в мусоре, банках, бутылках и окурках?
Так плохо работают коммунальщики, дворники и горисполком.
Во всем кто-то виноват…
Хотя виноват только ты. Твоя вина, что ругаются, обманывают, мусорят, воюют и денег мало платят. Они ведь твои ближние, а ты их не любил. Только ругал и обвинял.
Тебе ответили тем же.
Почему так?
Как из этого круга обвинительного выйти? Нужно первую часть евангельского отрывка прочесть и над ней задуматься: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь».
Почему «первая и наибольшая»? Так еще блаженный Августин сказал «Люби Бога и делай что хочешь», то бишь, при твоей любви к Богу от тебя ничего плохого исходить не может. Ты не будешь обвинять, сумеешь прощать, любя исправить чужую ошибку. Тот, кто любит очень боится огорчить любимую или любимого, а здесь Бог…
Беда, конечно, что тебя будут называть блаженным, юродивым, сумасшедшим, но очень скоро и в земной, и в будущей жизни, «не зарастет к тебе народная тропа», потому что любовь это жизнь, а поиски виновных – смерть.
Сам то, ты такой? – вполне реально и обоснованно может спросить читающий эти строки.
- Нет, не такой, не получается окончательно и бесповоротно. То родные не понимают, то сосед раздражает, то горисполком не так поступает, но я пытаюсь быть таким, а Бог, как сказал святитель Иоанн Златоуст «и намерения целует».
Было бы желание, Бог поможет.

       


Пешком по морю бурному «яко по суху» к Христу апостол Петр направился. Волны не были ему страшны, глубина вод не смутила, но«видя сильный ветер, испугался и, начав утопать» (Матф.14:30).
Проповедей на эту тему, как и рассуждений разнообразных – не перечесть. Вот только вывод у большинства из них одинаковый и прихожанам нашим уже давно известный. Обобщить этот повсеместный итог толкований можно одним предложением: «Чтобы достойно пройти по бурливому морю житейскому, надобно верить в Бога». Верно, конечно, но я немного на ином желаю акцент утвердить. На ветре.
В том, что «жизнь прожить не поле перейти» никто не сомневается, особенно, когда тебе за шестьдесят и последнюю четверть века регулярно выслушиваешь исповеди, где всегда штормит страстями привнесенными и приобретенными.
Как пережить очередную бурю спрашивают регулярно, а вот как от ветров, данные катаклизмы приносящие, защиту найти практически никто не интересуется.
Может это от нашего ментально-национального: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится»? Так ведь слишком часто громы гремят, да и почему-то, узнав утром, что днем дождь будет, зонтик из дому берем, а ненастья ветров духовных не остерегаемся.
Наши ежедневные духовные, скорее душевные, размышления пребывают на уровне фамусовского боязливого вопроса: «Что станет говорить княгиня Марья Алексеевна!?». Мнение иных о себе любимом главенствуют и преобладают. Не у Бога совета и благословения ожидаем, ни на Его полагаемся, а на очередную Марью Алексеевну, независимо от того, в ранге соседки она пребывает или президентом называется.
А какая от них защита от ветра духовных, от тайфуна лукавым организованным?
Да никакой!
Лично мужественным надобно быть. Даже если страшно плыть по бушующему морю, непривычно ответственность за близких и далеких на себя брать, нужно уметь это делать. Духовный ветер врага рода человека боится мужественных, тех, кто не прячется за спины других.
И терпение необходимо. Ни одна буря, ни одно искушение, ни одна обида не длится бесконечно долго. Соблазн исчезнет, надо только научиться ждать, надо научиться держать удар.
Если даже при ошибках и огрехах сумеешь терпеливо сохранить мужество, то обязательно увидишь спасительную, протянутую лично к тебе, руку Христа.

              

Говорю в воскресенье проповедь. Тема евангельская. Рассуждаю о последнем стихе воскресного чтения: "С того времени Иисус начал проповедовать и говорить: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное" (Мф. 4:17)
Только словесно разогрелся - падает в обморок наш давний прихожанин.
Прервал проповедь.
Вызвали скорую, да и аптечка у нас "богатая".
Использовали.
Продолжаю проповедь, мое красноречие идет к завершению и тут в храме и окрестных домах полностью пропадает свет.
Литургию заканчиваю со "свечной" подсветкой в темном алтаре.
Причащаю.
Служил сам, так как второй священник приехал позже, потому что добраться из-за морозов с шахтерского поселка не смог, сломался автобус.
После службы прихожу домой.
Ставлю тарелку борща в микроволновку, включаю… и в квартире, после щелчка в электросчетчике, полностью отрубается электричество.
Злой, голодный и неприкаянный звоню в ЖКО, где мне говорят, что сегодня воскресенье и по законам гражданского и военного времени дежурного электрика в наличии присутствия не имеется.
Расстроился еще больше. И не мудрено. Отопление у нас индивидуальное, котел без электричества не греет, а на улице за минус 20.
Вспомнил о «звонке другу», тем паче, что друг нынче в больших городских начальниках пребывает.
Помог.
Через час приехал электрик. Успокоил. Сказал, что все сделает, правда предварительно рассказывал мне о том, как китайцы строили китайскую стену. Китайская тема была понятна, так как рядом с моим счетчиком стоит «барьер», то бишь «охранник» перепада напряжения, происхождением Made in China, который электрику крайне не понравился.
Поломка была в распределительном щитке, в подъезде. Напрочь отгорела фаза.
Слава Богу, электрик профессионал, все сделал!
Отблагодарил электрика и распевая «Тебя Бога хвалим», поставил борщ в микроволновку, с внутренней радостью, что скоро поем горяченького.
Когда вытаскивал тарелку, кот слева заорал «Мяу!». Вся тарелка на штанах…

Вот скажите, чего я наговорил на проповеди, а?

                                          

к завтрашней проповеди

Гадаринский бесноватый, или бесноватые, разницы нет... свиньи ведь те же самые.

Воплотившаяся Любовь, Сам Бог, топит изгнанных в свиней бесов, а в ответ: "И просил Его весь народ Гадаринской окрестности удалиться от них".

Свиньи оказались дороже.
Едят все, что не дай, растут быстро, плодятся многочисленно, живут в дерьме и продаются дорого.
Чего еще надо для сытости, неги и телесного спокойствия?

Свиньи нынче у каждого свои, эксклюзивные, конкурентные, с собственной валютой, общественным устройством и оригинальными отношениями.

Привязанность к ним - всепоглощающая, дурманящая и неповторимо увлекательная.

Из-за свиной зависимости человеков бесам деваться некуда, а безнаказанность делает их изначально наглыми хулиганами, а затем и хладнокровными убийцами.
Что и воплощается, уже практически ежедневно и ежечасно.

                                                    

Мне завтра легко говорить проповедь. И готовиться не надобно. Торжество Православия для нас нынче не исторический праздник, не воспоминание VII Вселенского собора и не триумф иконопочитания (хотя вспомнить можно и нужно), а вполне объективная реальность.
Примеров предостаточно.

Вот, отец Владимир Гвоздецкий, в Новосветловке, храм непрошеными западными "вояками", практически полностью разрушенный, из руин уже поднял. Причем восстанавливать его на третий день (после того, как "освободители" побросав все майно военное и нижне-телесное убежали), сами прихожане начали. Дома свои разбитые оставляют, чтобы церковь восстановить.
Это разве не Торжество Православия?

В Луганске во временный храм прп. Сергия Радонежского, аккурат к окончанию литургии ракета с "освобожденной" территории прилетела. Насквозь потолок пробила, благо что не разорвалась. И что?
На следующий день на литургии те же, кто и вчера молился.
И это Торжество Православия!

В нашем богохранимом граде, летом, как по заказу обязательно к евхаристическому канону, к главному церковному Таинству, стекла в окнах и витражах от недалекой работы артиллерии ходуном ходить начинали, и что?
Никто не уходил! Более того, в самое тяжкое время, когда город опустел, когда не было связи и воды, когда не слышалось детского смеха, собирались и обходили город ходами крестными. Водители автобусов и немногочисленных автомобилей, которые до войны громогласно возмущались за препятствия нами на дороге во время крестных ходом чинимые, в военные июльские и августовские дни, останавливались, из машин выходили и крестным знамением себя осеняли, причем, некоторые на коленях.
Именно - Торжество Православия.

С ноября месяца езжу за лекарствами в Ростов и Азов. Деваться некуда. С запада поставки лишь альтернативные продуктам, пенсиям и лекарствам поступают, то бишь "Смерчи" всякие, "Грады" и прочие смерть несущие товары. 

Медикаментов уже привезли почти на полмиллиона рублей. Деньги идут со всех уголков России, из Казахстана, США, Новой Зеландии, Германии и т.д.
От православных деньги...
По крупице, по нескольку сотен рублей, но каждый день "кукует" смартфон о новых пожертвованиях.
И это тоже Торжество Православия!

Вот об этом и скажу завтра на проповеди.

С Торжеством, друзья!

Первое воскресение после Пасхи. Его в православном календаре называют Антипасхой, что значит «вместо Пасхи», и оно несет в себе свет и сияние Воскресения Христова. Праздник усугубляется и тем, что со дня сегодняшнего мы идем с радостной вестью «Христос Воскресе!» на поселения-спутники каждого города, села, поселка. Мы идем к тем, кто уже вкушает сладость Царствия Небесного и к тем, кто пьет ныне желчь адовых мучений. Мы направляемся на кладбище.

Апостол Фома, уверение которого в истинном воскресении Христа вспоминает ныне Церковь, сказал апостолам в ответ на их радость: «Если не увижу на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю» (Ин. 20, 25). Нам же для уверения очень часто и нужны эти пасхальные визиты на кладбище, потому что, какой смысл был бы в этих хождениях? Ведь «память» определение далеко не материалистическое. Впрочем, как и любовь, и ненависть. Ведь нельзя же их попробовать, увидеть, потрогать или сфотографировать.

Возразят некоторые, что любовь и ненависть видна по поступкам, но ведь это далеко не всегда происходит. Очень часто мы за внешней любезностью, улыбкой и поддакиванием в конце концов находим презрение и ненависть, а за криком и призыванием всех бед на нашу голову – заботу и любовь. Происходит это потому, что живем мы тройственной жизнью. То бишь, думаем одно, говорим другое, ну а делаем третье.

На кладбище же, все определенно и ясно, там врать не получается, а если и выходит, то сразу заметно.

Если, как мы только что определились «память» понятие не материальное, то тогда идем мы на места упокоения как люди признающие потусторонний мир, а он, как известно, населен духами и душами. По сему, хочется нам этого или не хочется, все мы люди верующие. Явно, может быть и сомневаемся в наличии Бога, даже спорим об этом, но все равно перед пасхой Христовой оградку поправим, покрасим, почистим и песочком посыплем.

Христианский богослов Тертуллиан еще в III веке сказал, что душа человеческая по природе своей христианка, поэтому волею или неволею мы поступаем так, как надлежит поступать творению Божьему. Вот только делать дела богоугодные осознанно и целенаправленно мы не хотим. Ведь тогда придется изменить размеренность и привычность наших нынешних жизненных укладов, привнести в них незнакомый и тяжелый труд, который называется – исполнение заповедей Божиих. 

Не хочется творить насилие над собой. Сильно не хочется. Лозунг: «Не учи меня жить!» стал не призывом, а образом действия. Любой совет, подсказка или замечание к нашему «житию» встречается упреками, раздражением и ответом, типа: «Не твое дело!» Поэтому, когда начинаешь говорить о Боге, вере и православии очень часто слышишь ответ апостола Фомы: если не увижу не поверю.

Перед распятием первосвященники, книжники и фарисеи очень часто предлагали Спасителю показать свою силу и могущество, сотворить еще одно чудо, совершить новое знамение. Но ведь сколько их было за время проповеди Христа! И что же? Воистину мертвые восстанут – не поверят!

Говоришь о двух тысячелетии христианства, отвечают – привычка, рассказываешь о святой воде, возражают – вы туда серебро кладете, показываешь иконы мироточивые, утверждают, что попы туда трубки тоненькие поставили, подводишь к святым мощам, вопиют, что мумифицировать еще древние египтяне умели и т. д. 
А на кладбище идем…

Безусловно, знание дело нужное, необходимое и хорошее, но Бог не познается разумением. Нельзя научить верить в Бога при помощи знания, разные это понятия вера и знание. Вот при помощи Бога получить возможность овладеть навыком, специальностью, наукой – можно, но не наоборот. 

Нет, не ушел из нас «Фома неверующий», и видит, и слышит, но разуметь не желает.

Поэтому и отходит от нас Господь, поэтому и растут «спутники»-поселения рядом с жилищами нашими намного быстрее, чем зажигаются светом жизни окна в новых домах и квартирах.
Царство Небесное ушедшим сотвори Господи и разумения пока еще живущим даруй Господи.

http://orthodoxy.org.ua/content/nedelya-krestopoklonnaya-57

Пост начинается с евангельского чтения об изгнании праотцов наших с обителей райских. За прошедший год забредаем и мы в страну житейскую дальнюю, где о Боге вспоминается лишь пред тем, как спать лечь, да когда заботы с болезнями одолеют. Надобно возвращаться, вовремя преодолеть расстояние, чтобы успеть к Воскресению.

Для любого пути силы нужны

Обратите внимание, что даже в наши дни, совершая путешествие в сравнительно комфортных условиях, мы устаем, выбиваемся из сил. Нам нужно подкрепление. Ведь недаром замечено, что в дороге все едят...

Но это путь телесный.

Духовный сложнее. Он требует постоянного присмотра за состоянием собственной души, которую всегда, каждое мгновение, смущают «хотения», соблазны и искушения.

Без помощи, только своими силами справиться непросто. Именно поэтому на полпути до конечной цели, Церковь выносит в центр своего богослужения Крест Господень. Этот символ веры и спасения не только «пища духовная», но и напоминание, что наша жизнь в основе своей имеет крест. Помните, как у апостола: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мной» (Мк. 8;34)

Путь телесный это перемещение из пункта «А» в пункт «Б» и далеко не всегда восхождение

Путь же Великого поста, каждый год повторяемый, всегда стремление вверх, к Богу. Здесь без помощи обойтись невозможно...

Силушка нужна.

Понятие «сила крестная» имеет вполне реальный потенциал, который прибавляет силы, укрепляет волю и, что не менее важно, защищает.

Если даже для наших близких и знакомых наше постное препровождение есть «притча во языцех» и источник искушения, то как несносен ваш пост тому, кто на протяжении всей истории человечества пытается стать Богом? И именно в то время, когда так легко сорваться, дать слабину и оступиться, появляется Крест Господень, защищающий и дающий силу собственному кресту, добровольно нами взятому, чтобы прийти к Воскресению.

Если проповедь безлика

Нам сказано: «Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари» (Мк. 16, 15). Для священника проповедь – дело обязательное и с богослужением неразрывно связанное. Конкретно, к какому времени их приурочивать – единого мнения не существует, но, все же, в большинстве случаев слова наставлений звучат на Литургии. Да и Устав церковный, вкупе с устоявшейся традицией, требует именно литургийной проповеди.

После Евангелия выходить проповеднику на амвон или после запричастного стиха - тоже единства нет. Хотя, все же надобно разуметь, что если основой твоей проповеди является сегодняшнее евангельское чтение, то она более уместна именно после чтения слова Божия. Да и учитывать нужно, что к концу Литургии, если, конечно, служишь ее степенно, не торопясь и молитвенно, народ молящийся устает и часто не столь внимателен к тому, что собираешься сегодня сказать.

Уместна проповедь и в иные богослужения. Сегодня, слава Богу, эта практика возрождается, да и как не сказать наставление, к примеру, во время погребения, когда перед глазами участвующих в похоронах их перспективная будущность? Здесь священника очень внимательно слушают и каждое слово к себе применяют, потому что «страх смертный» каждого волнует независимо от веры, образования и мировоззрения.

заметки к проповеди на завтра

Неделя о Страшном Суде


Посмотреть на Яндекс.Фотках

Будут судиться не только люди, но и духи поднебесные. Снова увидят себя бесы прекрасными ангелами, тем кем они были. Вновь переживут они свое страшное падение. Сатана, который некогда был серафимом, светом и помощником Божьим вспомнит, как он, восстав против Бога, превратился в страшного, адское чудовище, обвившего щупальцами греха всю землю.

За теми, кто уже был в чине ангельском и пребывал в вечности с Творцом, но отверг Создателя воскреснут из праха люди. Праведники и грешники. Мы будем в своем узнаваемом облике, но это уже не будет тело костное. 
Иная оболочка - духовная, нетленная. Праведные и по молитвам прощенные – в виде добром, по образу воскресшего из мертвых Христа Спасителя; грешники нераскаявшиеся и Бога отвергшие – в виде смрадном и безобразном. 
Каковы грехи таково и состояние.

Все то, что скрывали от иных, вся та грязь и мерзость, запрятанная в этом мире от чужих глаз, предстанет во всей своей откровенной сути. Невозможно что-то скрыть, уже нельзя думать одно, а делать другое. Не получится претворится агнцем безгрешным будучи змеёй подколодной. 

Каждый из нас воскреснет не в своем земном возрасте, в котором он покинул эту жизнь, а в виде совершенном «тридцатилетнем». Мы узнаем друг друга, встретимся со всеми кого любили и кого ненавидели, кому помогли и кого толкнули к греху, кого старались похоронить в своей памяти и кого всю жизнь любили. Мы услышим радостное «спасибо» о ком молились, как не обойдут нас упреки и слезы тех о ком забыли. Именно тогда абсолютно все четко и окончательно поймут, что было лишь одно-единственное дело, которое надобно совершить за свою жизнь: заработать спасение в вечности. Станет ясным, что земная жизнь это было то время, когда каждый мог купить себе спасение, зарабатывая нужные для этого монеты своим собственным стремлением выполнять заповеди Божьи.

Хорошо сказал об ожидающем нас дне митрополит Антоний Сурожский:
«Суд этот страшен не из-за наказания. Когда человек наказан, он как бы чувствует, что отплатил свое, что совершенное им зло теперь изглажено наложенным на него страданием. Страшен этот суд тем, что рано или поздно мы перед своей совестью или перед Лицом Господним поймем, что это была мишура, пена, но что реальности в этом не было; что единственный смысл жизни был в уподоблении Христу, приближении к Нему, служении - и что мы всё это пропустили. И то мгновение, когда человек это обнаруживает - самое страшное мгновение».

Во второе постовое воскресенье обычно на проповеди все об энергиях Божиих рассуждают, да о синергии двух воль рассказывают, пугая данным «снИгирем» неискушенных богословием прихожан и прихожанок…

Верно, конечно, как и нужно, тем более, сегодня, когда рассуждения о благодати и «даровитых» старцах, несмотря на все наши усилия в газетах, на телевиденье и интернете существенных и кардинальных изменений не принесло.
Все также толпятся очереди и подъезжают все новые автомобили к зоне отчиток очередного гонителя бесов; каждый год вновь и вновь раздается «священное» тесто от которого по очереди открещиваются Почаев, Иерусалим и Дивеево вкупе с Афоном; продолжают пугать грядущим, послезавтра начинающимся, апокалипсисом не «благословленные», но под различными благословениями издающиеся журналы и газеты под общим лозунгом: «Спасайся, кто может!»
Харизмометр продолжают изобретать, благодать измерять, а исцеление покупать.

Поэтому, конечно необходимо, в день завтрашний, поведать своим прихожанам о Григории Паламе и о том, что помощь Божия лишь при нашем самостоятельном шаге навстречу Богу совершается, но еще надобно и об ином сказать…

Положив руку на сердце, скажите братцы, есть ли у каждого из вас четверо друзей, которые с такой же верой, любовью и состраданием так же дружно, отнесут вас больного и расслабленного к Богу?
Не один друг или подруга, каких я часто вижу в домах тех, куда пришло горе или беда, а именно четверо, которые всегда поддержат, помогут и помолятся?
Боюсь, что многим трудно будет положительно ответить.

Вот, ленту друзей полистал и скорблю.
О друзьях очень много. О виртуальных. Которых мы тут «фрэндами» именуем, а о тех, кто рядом и который и в вере, и в деле, и в помощи, как то не встречается…
А их бы четверо надобно. Сильных. Чтобы донесли, не уронили и не побоялись добро чужое потревожить (кровлю разобрать), и прямёхонько к стопам Господним опустить.
Нет стольких.
Печально…
Друзья лишь виртуальные и четырёхлапые.

Поэтому, нечего жаловаться: меня, мол, Бог забыл. Друзей иметь надобно и самому уметь другом быть.
Ко мне также, в полной мере, данный вывод относится.

Закхей! сойди скорее, ибо сегодня надобно Мне быть у тебя в доме. (Лук.19:5)

Ну и кто сможет отдать пол имения своего нищим, а тем, кого обидел воздать вчетверо?
И я не смогу.
Поэтому, по устоявшейся с времен ветхозаветных привычке, ищем оправдание.
Находим: мы не мытари. Налоги не собираем и пеню за неуплату не требуем.
Быстренько делаем вывод, что нас данный евангельский отрывок не касается, но он вполне приемлем к чиновникам всяким, на нас наживающихся и прочим плохим людям, особенно тем, кто при власти.
И вот так раз за разом.
Читаешь Евангелие, а там - вся правда о тех, кто вокруг. И о соседе моем тоже есть. И о том, который сверху живет и том который напротив.
И про вашего соседа всё прописано.
Мне с моего дерева очень хорошо это видно.
Вот только не понятно, почему маленького Закхея Христос на дереве увидел, а меня дылду, на самой верхушке сидящую, руками машущую и все обо всех знающую не заметил.
Странно.

Притча о Сеятеле



Обычно, проповедь в этот день, так или иначе, связана с рассказом об умении слышать слово Божие и получить добрые плоды от услышанного, так как если просто хранить полученное, то получим не веру, а лишь обряд. Причем, произрастать плоды обязаны с прибылью, что без личного и упорного труда никак не возможно.

Далее, в проповеди, можно успешно порассуждать о том, как для своей духовной нивы приобрести нужные удобрения и какие изгороди поставить, что бы всякая нечисть урожай не испоганила.
Тем множество – выбирай на вкус.

Но я все же завтра поговорю немного об ином. Хотя, это иное «по касательной» связанно с данной притчей.
Дело в том, что в соответствии с нашими талантами плоды у каждого произрастают далеко не одинаковые и это многих огорчает. Помните лозунг: «Кухарка может управлять государством!»? Да что там лозунг, у нас это повсеместно практиковалось и приветствовалось. До сих пор хорошо помню, как горняк, герой соц.труда, руководил телезаводом…
Скажите, что это вне Церкви?
А разве не слышали в храме:
- Дайте нам единое правило для всех и вся!
или
- Расскажите, батюшка, как мы все поститься должны!

Стадный рефлекс продолжает свое победоносное шествие, а ведь у каждого своя мера сил, свой талант и свои возможности. Одному плоды полученные раздавать надобно и радоваться, а другому и приберечь не грех. Кто то двумя словами дорогу объяснит, а иной, сколько не объясняет все едино не понятно, куда путь держать.
Или вот, давеча, пики ломали по поводу частоты причащения и Таинства исповеди. Почитаешь ответы, отследишь мнения, учтешь замечания, а сквозь них опять тот же вопль явно пробивается:
- Дайте правило для всех!
Или еще более страшное:
- Слушай меня, делай как я, иди вслед за мной, иначе ты, вражина, ничего не понимаешь и к православным не относишься.

Попытаюсь завтра объяснить, что урожайность отдельно взятой души ни коим образом не связана с общим планом и взятыми обязательствами.
У каждого свои плоды, единому правилу и указаниям сверху неподвластные.

Единственно, что реально возможно сделать мне для Бога, это быть Ему благодарным.
Недаром именно евхаристия, то есть благодарение и есть центр богослужения. Все остальные наши службы – лишь подготовка, «настройка» себя лично, что бы в быстролетящие, краткие минуты литургии, искренне, самим сердцем произнести: «Тебе приносяще о всех и за вся».
Это не просто. И не потому, что плохо научен быть благодарным, а из за того, что здесь нужна полная симфония души и тела.
«Благодарю Тебя, Господи!» и больше ничего и никого в это мгновение быть не должно. Именно тогда «спасибо», то бишь «спаси Бог» превращается в реальную благодарность…

Каждый знает, как тяжко, когда на твои старания, заботу, помощь и сочувствие в ответ получаешь безразличие или небрежно брошенное и тут же забытое «спасибо».
Руки опускаются, мир меркнет, а душа рвется и криком кричит – ведь для тебя старался!
Больно.
Вот так и Христу опять больно, когда молитва мимоходом, а служба лишь «для утешения» или для стандартного и привычного - «дай!».

к завтрашней проповеди

Все таки протестантствующие немного странные…
Они уверенно и даже категорично учат, что злые духи на нас могут воздействовать и тут же доказывают, что святые праведники никак не могут помочь нам в деле нашего же спасения.
Если принять эту точку зрения, то Бог безнравственен. Зло Своим Промыслом благословляет, а доброе запрещает.