Это иглоукалывание с током вприкуску мне с первого раза показалось весьма подозрительным.
«И предчувствия его не обманули»…
Пришедшая боль стала праздником.
Судя по обрадованным глазам эскулапа, это так и есть. Впрочем, что греха таить – и сам в ответ подмигнул ему, хотя тихая боль, приходящая по нарастающей, заставляла все сильнее сжимать кулаки.

…Очнулся уже дома.
Вынырнул, как с глубины – рывком глотнул воздух, закашлялся.
От солнца, пробившегося сквозь тюль и веки, щекотнуло в носу – чихнул. Да так, что у самого в ушах загрохотало.
Дружный смех. Как на шоу какого-нибудь комика.
Повернул голову – о, весь калган в сборе, даже племяши, чье поросячье место в их институтах, а не у постели болящего.
Хотел что-то вякнуть, но наткнулся на глаза, полные слез, и проглотил все, что только что хотел проорать.
Мама.
И словно скорежило всего…

…Шаги.
Жена.
Разве ее походку с чьей-нибудь другой спутаешь?
Все, калган поспешно сваливает.
…Утирает мне пот со лба, впендюривает два укола.
Один весьма болезненный, кстати.
Начинаю охать и стонать – ну, чтоб типа пожалела.
Угу, как же.
Кинула ватку в урну, щелкнула меня по лбу:
- Сыновьями займись – разболтались совсем!
Умеет она утешить. И успокоить.
Тяну шаловливую ручонку куда не следует.
- Ожил?!
Бам!
Оживешь тут… скорее снова в могилку ускачешь от таких оплеух.

…Проснулся уже за полдень.
О, время "планерки на дому".
Торопливо привожу себя в порядок, и вовремя – за окном шум подъезжающих машин.
…Просил приходить в сокращенном составе, но им хоть кол на голове теши.
Восемнадцать человек на двадцати квадратах – с трудом, но умещаются.
- Ну что, приняло собрание мое предложение?
- А как же!
Преувеличенно-бодро.
Такие интонации начинаешь улавливать очень быстро, когда работаешь с людьми, а не с железом.

Читаю протокол.
67% - за, 23% - против, 10% - воздержались.
Идеальный расклад.
Но 33% - это больше трети.
То есть та самая треть, что не приняла мое предложение, и еще неизвестно, сколько проголосовало «за» только потому, что за эти годы привыкла бездумно доверять мне.
- Все, разошлись. Работаем в прежнем режиме.

…Значит, не убедил. Значит, будем объяснять еще.
Но жизнь не ждет. А стало быть – будем очень торопливо объяснять.
На примерах, не на словах.

...Открылась дверь. Вот измена – так задумался, что и шагов не услышал.
Хм, Лаврик… Наш гильотинщик из механосборочного – как он сюда проник-то? Тут же баррикада на баррикаде из домашних, ай, молоток – просочился!
- Ромыч, тут вот тебе мумиё жена передала.
Протягивает спичечный коробок.
Не верю я в это птичье дерьмо, но принял с благодарностью.
Тронуло.
Топот, грохот.
Теща любимая… у нее с «лазутчиками» разговор короткий.
Хватает за шиворот и выволакивает за дверь.
По дробному перестуку понимаю, что миниатюрный Лаврик пересчитывает костяшками ступеньки.
Сурово…

На очереди – «раздача» сыновьям. Будем разговаривать. По-мужски.
А, может, и не будет этой «раздачи» - у нас с женой разное отношение к детским поступкам.
Посмотрим.
Ловлю себя на мысли, что «желваки катать» и себя жалеть – нет времени совершенно.
Может, это и хорошо?