В 1897 году (согласно книге Анатолия Петрикина «Имена в названиях улиц») в Полтавской губернии в семье обрусевших немцев Юзефа и Юзефы Соммеров появился на свет мальчик, которого отец назвал Флорианом. Впрочем, пышное имя, которое некогда носил древнеримский император, не прижилось на русской земле. В быту Флориана стали звать Андреем. Позже это имя перекочевало и в официальные документы.

По военной линии

Мечтой отца было, чтобы сын стал генералом. Поэтому Андрей Иосифович Соммер был записан в Полтавский кадетский корпус, а по его окончании поступил в Киевское военное училище. Правда, успел окончить там только ускоренный курс и в 1914 году в чине прапорщика был отправлен на фронт. Всего за год с небольшим Соммер показал чудеса храбрости и трижды удостаивался наград.

Однако в октябре 1915 года он был тяжело ранен и попал в немецкий плен. Первоначально там он был на хорошем счету — все-таки исторической родиной Андрея Иосифовича была Германия. Но все уговоры перейти на немецкую сторону Соммер отвергал, и при первой же возможности попытался бежать. Неудачно, правда. Вторая попытка тоже оказалась безрезультатной. После этого молодого прапорщика отправили в лагерь на территории Германии, где он и встретил капитуляцию «фатерлянда».

Из кавалеристов в танкисты

В 1918 году Соммер вернулся в Украину. В водовороте бурных политических событий он выбрал сторону большевиков. В рядах Красной Армии за годы Гражданской войны Андрею пришлось воевать и с деникинцами, и с махновцами, и с басмачами, и с кавказскими бандитами.

В военном деле Соммер был одним из лучших, а потому даже добровольный выход из партии (из-за неприятия политики НЭПа) не стал для него преградой на пути продвижения по карьерной лестнице. Командиром кавалерийского батальона он поступил в Военную академию имени М. В. Фрунзе, а окончив ее, отправился в Приморье начальником штаба бронетанковых войск.

Из тюрьмы на фронт

Но, как и многим военачальникам, возвысившимся в конце 1930-х гг., Соммеру не удалось избежать чисток. Он был арестован, обвинен в шпионаже и приговорен к расстрелу, который позже заменили на 15 лет тюрьмы. Правда, отсидел из них бывший начштаба всего два года, так как после отстранения от должности наркома внутренних дел Николая Ежова его дело было пересмотрено, и в результате его реабилитировали и восстановили на службе.

Хотя вплоть до 1943 года подполковник Соммер оставался в тылу и занимался в основном преподавательской деятельностью. Делать этнического немца штабным офицером в действующей армии опасались. И совершенно напрасно, как показали дальнейшие события.

Восточно-Прусская операция

Соммер успел повоевать в составе Воронежского, всех трех Украинских и 3-го Белорусского фронтов, форсировал Днепр, Прут и Дунай, освобождал Киев. Но звездным часом Андрея Иосифовича, получившего к тому времени звание полковника, стало участие в Восточно-Прусской операции в январе 1945 года. Третий рейх уже по сути агонизировал, но все еще оставался грозной силой. Вот как пишет Андрей Сидорчик в статье «Танки Соммера» о том, на кукую хитрость пошел полковник, понимавший, что загнанный в угол и отчаявшийся враг намного опаснее.

«Мост у поселка Талпаки открывал дорогу на Кёнигсберг, а потому был важным пунктом немецкой обороны. Элитная гитлеровская дивизия готовилась дать здесь отчаянный бой, а позже, отступая, уничтожить мост. Когда на подходе в ночь с 19 на 20 января загрохотали танки, немцы подготовились к обороне. Но из темноты вдруг вынырнула штабная легковушка. Сидевший рядом с водителем офицер на немецком представился: «Танковая группа полковника Соммера. Направляемся в Гросс-Скайсгиррен». Охрана расслабилась — свои. Осознание ошибки произошло слишком поздно. Подошедшие танки оказались советскими Т-34, а на их броне сидели красноармейцы. Полковник Соммер предусмотрительно не упомянул, что является командиром Красной Армии... Мост был захвачен без боя, а танковая группа проследовала в Гросс-Скайсгиррен, перерезав железнодорожную магистраль Тильзит — Кёнигсберг и изолировав тильзитскую и истенбургскую группировки вермахта».

В апреле 1945 года Соммеру было присвоено звание генерала. Сам же он, выйдя в отставку в 1947 году, переехал в Калининград, где и жил до самой смерти. Вспоминая о войне, он часто говорил: «Я воевал не с соотечественниками, я воевал с фашистами».