от себя:  Хочу здесь затронуть одну из самых загадочных и громких предметов обсуждений о Государыне и ее частной жизни - это тему Григория Распутина.  Начну опять с воспоминаний Пьера Жильяра:

 

"Александра Федоровна с полным убеждением приняла свою новую религию и в ней черпала большое облегчение в часы волнений и тревоги".  Особенно, это было связано с рождением наследника престола Алексеем Николаевичем.   В частности с наследственной болезнью - гемофилией.  "Она знала ее - эту страшную болезнь: ее дядя ,ее брат и 2 племянника  умерли от нее.  И вот ее единственный сын, этот ребенок, который был дороже всего на свете, был поражен ею, и смерть будет сторожить его, следовать за ним по пятам, чтобы когда-нибудь унести его, как унесла стольких детей в ее семье.

 

Нет, надо бороться, надо спасти его какой угодно ценой.  Невозможно, чтобы наука была бессильна; средство спасения, быть может, все же существует, и оно будет найдено.  Доктора, хирурги, профессора были опрошены, но тщетно, они испробовали все способы лечения.

 

Когда мать поняла, что от людей ей ждать помощи нечего, она все надежды возложила на Бога.  Он один может совершить чудо!  Шли месяцы, долгожданное чудо не совершалось, приступы повторялись, все более жестокие и безжалостные.  Самые горячие молитвы не приносили столь страстного проявления милости Божией.  Последняя надежда имела крушение.  Бесконечное отчаяние наполнило душу Императрицы, ей казалось, что весь мир уходит от нее.  И вот в это самое время к ней привели простого сибирского мужика - Григория Распутина.  Этот человек ей сказал: "Верь в силу моих молитв, верь в силу моего заступничества - и твой сын будет жить".  Мать уцепилась за надежду, которую он ей подавал, как утопающий хватается за руку, которую ему протягивают; она поверила ему всей силой своей души.  Уже с давних пор она была убеждена, что спасение России и Династии придет из народа.

 

Трудно было бы понять нравственную власть Распутина над Императрицей, если не знать той роли, которую играют в религиозной жизни православного мира странники и странницы - это люди, не облеченные саном священника, и не монахи (хотя установилась привычка неправильно называть Распутина монахом).

 

Странник- это богомолец, который кочует из монастыря в монастырь, из церкви в церковь, ища правды и живет подаянием верующих.  Он идет по безбрежной русской земле, направляя свой путь, как приведется, либо привлекаемый святостью места или людей.

 

Старец - это аскет, живущий обыкновенно в монастыре, а иногда и в затворе, наставник душ, к которому  обращаются в минуты смятений и страданий.  Часто бывает, что старец - это бывший странник, положивший предел своим скитаниям и поселившийся где-нибудь, чтобы окончить дни свои в созерцании и молитве.

Вот определение, данное Достоевским в его "Братьях Карамазовых":

"Старец - это берущий вашу душу, вашу волю в свою душу и в свою волю.    Избрав старца, вы от своей воли отрешаетесь и отдаете ее ему в полное послушание, с полным самоотрешением.   Этот искус, эту страшную школу жизни обрекающий себя принимает добровольно в надежде после долгого искуса победить себя, овладеть собою до того, чтобы мог наконец достичь, через послушание всей жизни, уже совершенной свободы, то-есть свободы от самого себя, избегнуть участи тех, которые всю жизнь прожили, а себя в себе не нашли". 

 

Бог дает старцу указания, нужные для вашего блага, и открывают ему пути, по которым он должен вести вас к спасению.  Старец - это страж идеала и правды на земле.  Он является хранителем Священного предания, которое передается от старца к старцу до пришествия Царства Правды и Света.  Некоторые из этих старцев достигают замечательной нравственной высоты и чтутся в числе святых Православной церкви.

 

Обращение в православие Государыни было следствием искренней веры.  Православная религия вполне отвечала ее мистическому настроению, и ее воображение должно было прельститься стариной и наивностью обрядов этой веры.  Распутин был облечен в ее глазах обаянием и святостью старца.

 

Таковы были чувства, с которыми Императрица относилась к Распутину и которые были так гнусно извращены клеветой.  Они имели своим источником самое благородное чувство, какое способно наполнить сердце женщины, - материнскую любовь". (П. Жильяр)

А вот, что мы читаем про Императрицу и Распутина на страницах исследований А.Н.Боханова: "

Александре Федоровне "сфера невидимого" была доступна.  Она обладала зрелым метафизическим зрением, которое развивала и совершенствовала с ранней юности.  Потому жизнь святых чудотворцев, подвижников, простых странников и отшельников была ей близка, понятна, была ей желанна.  Когда она встречалась с монахами и юродивыми, когда входила в келью затворницы, куда до того не ступала нога ни одной аристократки, то руководствовалась христианским порывом прикоснуться к подлинному духовному величию русского народа.  Те, кто целиком посвятил себя служению Богу, и являлись истинными представителями Святой Руси, мечта о которой запечатлелась в русском народном сознании прочно и давно.  Это была тоска по идеалу, алкание его.  Царица всей душой стремилась стать "своей" для этого заповедного мира.  И она ею стала.

Эта устремленность среди прочего проявлялась в ее отношении к Распутину.  Ничего "личного" в этих отношениях никогда не существовало, хотя по этому поводу было сказано и написано невероятное количество гнусностей.  Грязным людям всегда ведь кажется, что все кругом погрязли в тенях порока.  Надо прямо сказать, среди современников и среди последующих сочинителей такого рода "свидетелей" и "исследователей" всегда оказывалось предостаточно.

Александра Федоровна с горечью вновь и вновь убеждалась, хотя это так трудно было принять, что Истинная Вера уже ничего (почти ничего) не определяет в жизни большинства из тех, кто ее окружал ее по праву должности или по статусу происхождения.  Но она точно знала и другое: там, где кончаются золоченые палаты, там, где завершается светская "ярмарка тщеславия", там и начинается подлинность человеческих отношений.

И Распутин являлся как раз человеком из того дальнего, но такого близкого по духу мира.  Он нес любовь к Богу, он умел сказать трепетное слово о Боге.  Замечательно полно об этом высказалась cама Императрица.   По Ее словам, Распутин «совсем не то, что наши митрополиты и епископы. Спросишь их совета, а они в ответ: "Как угодно будет Вашему Величеству!".   Неужели Я их спрашиваю за­тем, чтобы узнать, что Мне угодно?»

Конечно, Распутин не был святым.   За такого Александра Фе­доровна его никогда не держала, чтобы там ни писали и ни говорили. Но Григорий отмечен благодатью Божией, его молитва угодна Господу.   Он слышит ее и посылает милость.   Царица не раз воочию убеждалась в этом чудесном явлении Милости Всевышнего.   А по­тому и верила Распутину, как поверила бы любому другому подоб­ному человеку.    Он спасал Цесаревича.   Во время обострения болез­ни он предсказывал день и даже время суток, когда Ему станет луч­ше.   Он уверял Мать, что Цесаревич, дожив до 14—15 лет, пойдет на поправку и станет со временем вполне здоровым мужчиной.   Все это сбывалось. Какое сердце могло бы не испытывать благодарнос­ти? Александра Федоровна никогда не относилась к числу небла­годарных.

Допущенная во внутренний мир Семьи, Анна Вырубова потом поясняла: «Что бы ни говорили о Распутине, что бы ни было не­обычного в его личной жизни, что бы он ни сделал в политическом смысле, в одно я всегда буду верить относительно этого человека.   А именно в то, что он был ясновидящим, у него было второе зре­ние, и он использовал это, по крайней мере иногда, для благород­ных, святых целей. Предсказание выздоровления Цесаревича было одним из примеров.   Он часто говорил нам, что произойдут опреде­ленные вещи, и они на самом деле происходили». Александра Фе­доровна придерживалась точно такого же взгляда.

Сохранилось свидетельство Великой княгини Ольги Александ­ровны об удивительном примере благотворного вмешательства Рас­путина в казалось бы безнадежные обстоятельства.   Дело происхо­дило в 1907 году. Именно тогда Александра Федоровна впервые воочию узрела силу молитвы Распутина.    Сообщение Ольги Алек­сандровны тем более значимо, что она никогда не входила в число распутинских «симпатизантов» и была очевидцем событий, о ко­торых другие или не знали вовсе, или судили с чужих, часто недо­брожелательных слов.

Летом 1907 года Цесаревич, гуляя в парке, упал.   Произошло внутренне кровоизлияние.   Начались страшные боли, Ребенок корчился в страшных муках.   «Бедное Дитя так страдало, вокруг глаз были темные круги, тельце Его как-то съежилось, ножка до неузнаваемости распухла.   От докторов не было совершенно никакого проку.   Перепуганные больше нас, они все время перешептывались... Было уже поздно меня уговорили пойти к себе в покои.   Тогда Аликс отправила в Петербург телеграмму Распутину.   Он приехал во Дворец около пополуночи, если не позднее.   К тому времени я была уже в своих апартаментах, а поутру Аликс позвала меня в комнату Алексея.   Я глазам своим не поверила.   Малыш был не только жив, но и здоров.  Он сидел на постели, жар словно рукой сняло, от опухоли на ножке не осталось и следа, глаза ясные, светлые.   Ужас вчерашнего вечера казался невероятным, далеким кошмаром».

Царица рассказала золовке, что Распутин даже не прикасался к Цесаревичу, он только стоял в ногах у кроватки и молился.  Завершая свой рассказ, Ольга Александровна заметила: «Разумеется, нашлись люди, которые сразу же принялись утверждать, будто молитвы Распутина просто совпали с выздоровлением моего племянника». Это был расхожий аргумент, которым всегда старались отмести все разговоры о чудодейственных способностях Друга Царской Семьи.   Ольга Александровна об этом прекрасно знала, но она знала и другое и о том не умолчала.   «Во-первых, любой доктор может вам подтвердить, что на такой стадии недуг невозможно вылечить за какие-то считанные часы.   Во-вторых, такое совпадение может произойти раз-другой, но я даже не могу припомнить, сколько раз это случалось!»   Это было чудо, которое Императрица с радостью и благодарностью принимала...

Что же касается вообще сплетен, то они Александру Федоровну мало задевали.   Исключение составляли лишь случаи, когда им начинали верить близкие люди.   Некоторым Она сама старалась объяснить абсурдность их: свекрови Императрице Марии Федоровне или добродушной золовке Ольге Александровне.   Другим ничего не объясняла, лишь удивляясь их легковерию и податливости к чужому и недобросовестному мнению.   В некоторых случаях сплети даже вызывали улыбку, например, когда Вырубова с хохотом рассказывала, что, как она узнала в Петербурге, оказывается, она «живет с Распутиным» и даже регулярно «ходит с ним в баню!»  Как можно было подобным глупостям верить? Но верили же!

Их соединяла вера в Бога, перед Лицом Которого «Царь всея Руси» и простой смертный были равны.   Истинно верующие люди — Николай II и Александра Фе­доровна — чувствовали и видели Христапреданность Григория Рас­путина.   С 1907 года началась история систематического общения Гри­гория Распутина с Царем, Царицей и Их Детьми.    В конце того года он впервые молитвой облегчил страдания Цесаревича Алексея, и именно с этого момента Царица признала в нем не просто народно­го толкователя христианских заветов, но и спасителя Сына.   Она ему была благодарна, и с каждым новым случаем явления Распу­тиным земного чуда Ее признательность лишь увеличивалась, и в конце концов Она окончательно убедилась, что Григорий — «чело­век Божий».    Александра Федоровна называла его «Другом» и это слово всегда писала с большой буквы.

Последние десять лет существования монархии Венценосцы встречались с Распутиным регулярно, и это общение приносило Им душевный покой, умиротворение, тихую радость от ощущения бла­гости Света Небесного. Крестьянин из Сибири рассказывал, пояс­нял, наставлял, и хотя его речь была далека от литературного со­вершенства, но то, о чем он говорил — о любви, смирении, вере и надежде, — было так желанно Августейшим Слушателям, было так Им необходимо. 

Распутин толковал сложные истины и церковные догматы не­ожиданно просто и убедительно.   Эта простота, доходчивость, красочность объяснений отвлеченных категорий и символов поражала многих и далеко не ограничивалась кругом «истерических сто­личных дам», как о том все еще нередко пишут.   Среди прочих в числе «симпатизантов» Распутина находились и блестяще образо­ванные церковные иерархи (архимандрит Феофан), и выдающие­ся проповедники, чья искренняя приверженность Православию стала еще при их жизни легендарной, — протоиерей Иоанн Крон­штадтский .

Когда Распутин стал бывать в Царском дворце, о нем редко кто и слышал.   Но сам факт появления в царских чертогах необычного посетителя немедленно вызвал всплеск интереса.   Появились слу­хи, версии, объяснения.   Пришла известность.   Причем ореол ее был явно негативного свойства.   Никто не мог понять, что может быть общего у Повелителя Империи и какого-то «темного мужика».   Новость пугала и озадачивала тех, кто к Венценосцам имел нелу­кавую симпатию.

В начале 1912 года на вопрос сестры Царя Великой княгини Ольги Александровны, как Аликс может доверять какому-то му­жику, Царица без обиняков заявила: «Как же Я могу не верить в него, когда Я вижу, что Маленькому всегда лучше, как только он около Него или за Него молится».   Такой очевидный признак из­бранничества перечеркивал все нелицеприятные характеристики, неоднократно долетавшие (родственники и некоторые придворные очень в этом деле старались) до ушей Матери Царицы, имеющей на руках больного Сына, все помыслы Которой были направлены лишь к Его спасению.

Отношения между Царицей и Распутиным цементировались только тем, что по пятам за престолонаследником ходила смерть.   Уже после падения Монархии, давая показания следователю Чрез­вычайной комиссии Временного правительства, архиепископ Фео­фан, которого многие считали «жертвой распутинских интриг», со всей определенностью заявил о характере отношений Царицы и Распутина.

«У меня никогда не было и нет никаких сомнений относитель­но нравственной чистоты и безукоризненности этих отношений. Я официально об этом заявляю, как бывший духовник Государы­ни. Все отношения у Нее сложились и поддерживались исключи­тельно только тем, что Григорий Ефимович буквально спасал от смерти своими молитвами жизнь горячо любимого Сына, Наследника Цесаревича, в то время как современная научная медицина была бессильна помочь.

Граф Фредерикс однажды в интимной беседе спросил Государя, что такое представляет собой Распутин, о котором все так много говорят.  Его Величество ответил совершенно спокойно и просто:  "Действительно, слишком уж много и, по обыкновению, много лишнего говорят, как и о всяком, кто не из обычной среды принимается изредка нами.  Это только простой русский человек, очень религиозный и верующий...  Императрице он нравиться своей искренностью; она верит в его преданность и в силу его молитв за нашу Семью и Алексея... но ведь это наше совершенно частное дело... удивительно, как люди любят вмешиваться во все то, что их совсем не касается... кому он мешает?"

ИСТОЧНИК -1. Боханов А.Н. "Святая царица". - М.: Вече, 2006.- 304с., илл.

 

Серия сообщений "Императрица Александра":
Часть 1 - Александра Федоровна: интересы, вкусы, внешность
Часть 2 - Русская Императрица
...
Часть 6 - Нравственный мир Александры Федоровны - Императрица-друг
Часть 7 - Религиозность Александры Федоровны
Часть 8 - Императрица и Распутин
Часть 9 - Императрица - Мать

Про Александру Федоровну писали и говорили, что в России она стала «экзальтированной фанатичкой», что Она сде­лалась «мистичной», что квалифицировалось «знатоками» как признак чуть ли не психического расстройства.   Ничего подобного, конечно же, не существовало и в помине.   Она была христианкой и тогда, когда стала Царицей под сводами помпезного Зимнего двор­ца, и тогда, когда Ее убивали ночью в тесном екатеринбургском под­вале.   Полнота религиозного чувства Царицы не подлежит сомне­нию.   Она всегда жила Богом, ее душа Ему неизменно и целиком принадлежала.           

Искренность и глубина ее Христапреданности наперед обрека­ла Александру Федоровну на светское одиночество.    Хотя в России Православие по закону считалось государственной религией, а жизнь Империи была выстроена по церковному календарю, но в высшем обществе России властвовали уже совсем другие настрое­ния и представления.    Нет, никто, почти никто публично с истори­ческой верой не порывал: ходили в храмы, причащались, пости­лись.    Но все это по большей части являлось лишь обрядоверием, в котором не было полноты и высоты религиозного переживания, характерного для Александры Федоровны.    И то, что Ее русский избранник был таким же глубоким и полным христианином, как и Она, явилось счастьем Алисы-Александры. Если бы этой духовной симфонии не существовало, то вряд ли Принцесса из Дармштадта стала бы Русской Царицей.

С первых дней пребывания в России Она была потрясена не толь­ко ложью и лицемерием придворно-сановного мира по отношению к Ники, но и по отношению к Богу.     Участвуя в процессиях и в по­минальных панихидах, Она невольно вновь и вновь убеждалась, что даже в таком трагическом случае люди больше думали о зем­ном, чем о небесном.

Во время бесконечных литий (только в Москве во время следо­вания от вокзала до Кремля состоялось десять служб по упокоению Александра III) Александра Федоровна видела, сколько пустой суеты вокруг.   Сановники и при­дворные все время о чем-то переговаривались, толкались, старались занять наиболее заметные, «выигрышные» места.    Некоторые дамы даже умудрялись по несколько раз на дню менять «траурный на­ряд», как будто они присутствовали на премьере в опере!    Молит­венное усердие редко кто из окружающих проявлял.     В то же время видела, что у простых людей при поминании Александра III текли слезы, многие падали на колени, рыдали и причитали при виде царского гроба. На лицах же господ «из хорошего общества» слезы появлялись крайне редко...

 

Александра Федоровна не верила мнению толпы.  Она имела ясное представление об испорченности человеческой природы, слишком хорошо знала Священное Писание.    Толпа никогда не бывает права, прав всегда лишь Всевышний.    Он — Истина, Любовь, Жизнь. Достойно внимания и почитания лишь то, что от Него и для Него.

 

Лили Ден в воспоминаниях заметила, что больше всего на све­те Александра Федоровна любила Бога.   Подруга Царицы была пра­ва. Государыня Сама о том много раз писала и говорила.   Бог — Все.    Это — свет, радость, надежда.    То, что Он посылает, следует со сми­рением и благодарностью принимать. Горести — испытание, но и милость Его велика.    Во всем жизненно главном — Он, и только Он.   И Александра Федоровна знала: Она щедро одарена Всевышним.    Господь послал Ей Ники, которого Она любила преданно и безза­ветно почти четверть века.

 

"Так же, как и Государь, Императрица была исключительно верующей и православной, изучив особенности нашей религии до тонкости.   Все церковные службы Ее Величество простаивала от начала и до конца, ничем не отвле­каясь и все время усердно молясь.  Когда здоровье не позволяло больше ей долго стоять на ногах, она сидела во время служб, но посещала их аккуратно". (Фабрицкий С.С.  из воспоминаний флигель-адъютанта Государя).

Также глубоко почитала Александра Федоровна и таинство причастия.  Вот что можно узнать об этом из ее письма к Николаю II                      в окт. 1914 г.: "Какое счастье, что мы причастились перед твоим отъездом - это дало мне силы и покой.  Как важно иметь возможность причащаться в подобные минуты и как бы хотелось  помочь другим вспомнить о том, что Бог даровал это благо всем - не только как нечто обязательное раз в году во время Поста, но и для других случаев, когда душа жаждет этого и нуждается в подкреплении.  Когда я нахожусь наедине с людьми, которые, как мне известно, переживают сильные страдания, я всегда касаюсь этого вопроса, и с Божией помощью мне во многих случаях удается объяснить, что это - всем доступное, благое дело и что это дарует облегчение и покой болящему сердцу".

Вера царицы была настолько глубока и всеохватна, любовь к Иисусу Христу столь цельной и абсолютной, что этими своими качествами она действительно походила на  Христову Невесту.  Она жила не только с верой в сердце, но - жила Верой.   Если бы этого не было, она бы никогда не смогла перенести то, что ей ссудило Провидение.

Много о религиозности Императрицы описывает труд М.К. Дитерихса "Убийство Царской Семьи" - Государыня была сильно религиозной натурой.  У такого человека как она, это не могло  быть ни лживым, ни болезненным.

Ее вера в Бога была искренняя и глубокая.  Как человек, не терпевший по природе какой-либо лжи, она, приняв Православие, приняла веру не по форме, не по необходимости, а всем сердцем, всем разумом, всей волей.  Иной она не могла быть.  Ее вера, ее набожность были искренни, глубоки и чисты.  Никакого ханжества в ней не было и по натуре не могло быть.  По основе христианского учения она верила всем сердцем в силу молитвы, верила до конца.

Чрезвычайно характерное явление обрисовывается различными показаниями свидетелей в свойствах религиозности Государыни.  Мужчины считали Государыню истеричной и полагали, что на этой почве в ней развилась религиозная экзальтация.   Женщины категорически отрицали наличие у Государыни истеричности и совершенно отвергали возможность болезненного проявления ее религиозного чувства.

Подробное изучение натуры, характера и психологии покойной Государыни по многочисленным ее письмам приводит к заключению, что суждение женщин в отношении религиозности Государыни, безусловно, соответствует истине.   Вероятно, действительно женщины более способны воспринимать веру и религию до конечной глубины, чем мужчины.   Ни в одном письме Государыни к кому бы то ни было, совершенно не проявляется истеричности.   Чистая и глубокая вера в Бога, сопровождаемая всегда бесхитростным, спокойным, здравым суждением рассудка, - вот чем отличаются беседы Государыни с близким ее сердцу и духу людьми в многочисленной переписке.   Никакой экзальтации, никакой искусственности, никакой фальши не чувствуется в ее словах.   И только натуры очень хорошие, в свою очередь религиозные, но не способные воспринимать веру до конца, могли видеть в Государыне религиозную экзальтацию и приписывать ей истеричность - болезненное явление, до сих пор не объятое и не исчерпанное наукой.

 

Мария Густавовна Тутельберг (камер-юнгфер Государыни): "Государыня была глубоко религиозная женщина.   Она верила в силу молитвы и верила глубоко, что Распутин наделен даром молитвы, что от его молитвы легче делается Алексею Николаевичу.   Вот так Ее Величество и относилась к Распутину.   Когда он был убит, Ее Величество была сильно огорчена. Тогда и Его Величество был , вероятно, обеспокоен этим.   Он в момент убийства Распутина был в Ставке.

Помню, что однажды  я высказала Ее Величеству свое некоторое сомнение в личности Распутина.   Я сказала Ее Величеству, что Распутин простой, необразованный мужик.  На это Ее Величество мне сказала: "Спаситель выбирал Себе учеников не из ученых и теологов, а из простых рыбаков и плотников.   В Евангелии сказано, что вера может двигать горами", - и показывая на картину исцеления Спасителем женщины, Ее Величество сказала: "Этот Бог и теперь жив.   Я верю, что мой сын воскреснет.   Я знаю, что меня считают за мою веру сумасшедшей, но ведь все веровавшие были мучениками".

"Этот Бог и теперь жив" - это религия православного честного русского человека, религия и Божьих Помазанников русского народа.  Тутельберг, Волков, Жильяр, Чемадуров, Битнер, Кобылинский -  люди близко стоявшие и видевшие жизнь и правду этих Помазанников Божьих, - все в один голос свидетельствуют: это были люди, сильные христианской верой, верой своего народа.   Они не боялись клеветы и грязи, потому что совесть их была чиста перед Богом.   Они не переставали в простоте Христовой верить в Бога и готовы были стать мучениками за веру своего старого русского народа.

Они и стали для Православной Церкви мучениками, отдав жизнь за воскресение народа.

 

Источники - 1. Боханов А.Н. "Святая царица". - М.: Вече, 2006.- 304с., илл.

                   2. Дитерихс М.К. "Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале. -                      М.:Вече, 2007.- 512 с.

Серия сообщений "Императрица Александра":
Часть 1 - Александра Федоровна: интересы, вкусы, внешность
Часть 2 - Русская Императрица
...
Часть 5 - Благотворительные дома Императорской России сегодня
Часть 6 - Нравственный мир Александры Федоровны - Императрица-друг
Часть 7 - Религиозность Александры Федоровны
Часть 8 - Императрица и Распутин
Часть 9 - Императрица - Мать

Александра Федоровна не ошиблась в Анне. Она оказалась морально стойкой и благодарной ученицей.   Она оказалась настоящим другом.   Незадолго до смерти Царица написала, что «гордится ею».

Вот, что писал о доброте и отзывчивости Александры Федоровны флигель-адъютант С.С. Фабрицкий : "Императрица была исключительно доброй и снисходительной.  Доброта Ее Величества сказывалась во всем, но в особенности в Ее отношениях к людям, в Ее постоянных заботах о всех мало-мальски Ей известных лицах, впавших во временное тяжелое положение, при заболевании и т.п.  Помощь оказывалась широкая, как денежная, так и моральная.  Трудно себе представить, какой массе лиц Ее Величество помогала выйти из материальных затруднений, скольким детям оказала помощь в воспитании и какую массу больных призрела в различных санаториях.  Императрица обладала редко развитым чувством долга, и это как бы давало Ей возможность быть упорной во многих случаях, когда по ее понятиям так требовал долг."

ИСТОЧНИКИ - 1. Боханов А.Н. "Святая царица". - М.: Вече, 2006.- 304с., илл.; 2. Император Николай II.  Откровения в подлинных воспоминаниях Свиты Его Величества. - / Сост.В.М. Хрусталев. - М.:АСТ, 2013. - 511 с.

Серия сообщений "Императрица Александра":
Часть 1 - Александра Федоровна: интересы, вкусы, внешность
Часть 2 - Русская Императрица
...
Часть 4 - Благотворительная деятельность Александры Федоровны
Часть 5 - Благотворительные дома Императорской России сегодня
Часть 6 - Нравственный мир Александры Федоровны - Императрица-друг
Часть 7 - Религиозность Александры Федоровны
Часть 8 - Императрица и Распутин
Часть 9 - Императрица - Мать

В предыдущей главе было освещено о благотворительных учреждениях, созданных под покровительством Императрицы Александры Федоровны.  Здесь я хочу отразить судьбу 3 из них: 1. гос. Ортопедический институт, что сейчас находится в Александровском парке, 5 в С-Петербурге у м. Горьковская, 2. Школа нянь в Царском Селе по адресу: Красносельское шоссе, 9, сейчас здесь располагается школа № 409, 3. Общество охраны материнства и грудных детей в Царском селе по адресу: Павловское ш., д. 14.

 

Начну с истории Ортопедического института описанного в 2-х томнике воспоминаний Буксгевден С.К.: 3-х этажное здание института заложили 21 сентября 1902 г. по проекту придворного архитектора Р.Ф. Мельцера.  Фасад здания облицевали светлым глазурованным кирпичом, доставленным из Зигерсдорфа в Германии.  Из-за русско-японской войны оборудование института затянулось и только 3 марта 1906 г. он открыл свои двери для пациентов.  К этому времени Хорн умер (кому Императрица предложила создать это мед. учреждение) и директором назначили Р.Р. Вредена, чье имя институт носит  и в наши дни.

  на фото здание института сегодня

фото института нач. XX века

Расположенная на верхнем этаже и увенчанная маковкой церковь освящена была позже 22 декабря 1906 г. местным благочинным о. Иоанном Каменским.  К этому дню Императрица подарила икону "Моление о чаше" и облачения. 6 образов в складно одноярусном с позолотой иконостасе, вырезанном из светлого дуба на фабрике Ф.Мельцера, написал молодой К.С. Петров-Водкин, ставший также автором сделанной в Лондоне фирмой Дультона наружной мозаики с изображением Иверской Божией Матери, которая до сих пор украшает апсиду.  Ранее над ней возвышалась небольшая звонница с девятью колоколами, отлитыми в Гатчине на заводе В.Орлова. Запрестольный образ "Спаситель на престоле" исполнил академик Н.А. Бруни, повторивший свою мозаику для православной церкви в Дармштадте.  Утварь была сделана на известной фабрике П.И. Оловянишникова в Москве.  Игуменья Таисия из Леушинского подворья подарила образа Спасителя и Божией Матери.

Вот как исторически описывает эту церковь Антон Успенский в своем блоге, цитирую выборочно "Акцент центрального корпуса – домовая церковь Спаса Целителя со звонницей и луковичной главкой, от которой сохранился барабан.  Фасад украшен изображением Иверской Божией Матери работы Кузьмы Петрова-Водкина.  Это одно из самых ранних панно в технике майолики, появившееся на фасадах петербургских зданий.   Изготовлением панно занималась лондонская фабрика Дультона. В церкви находился складной иконостас из дуба фабрики «Мельцер и К», совладельцем которой был сам архитектор.   Иконы были написаны Кузьмой Петровым Водкиным.  Церковная утварь была утрачена в 1920-х годах, сегодня алтарную часть церкви хотят восстановить".

Храм, приписанный к Троицкому собору, в обычное время использовался как аудитория, и тогда алтарь закрывался занавесом.  На нижнем этаже здания размещалась часовня для панихид.  Первым священником церкви был о. Николай Иоанович Серяков, участник Русско-японской войны.  Проект надстройки и расширения института, предложенный И.А. Претро, был одобрен в конце 1916 г., но осуществить его не успели.  Церковь была закрыта 13 декабря 1921 г., ее убранство в апреле 1924 года передали в Троицкий собор.  Сейчас в помещении  - аудитория Научно-исследовательского института травмотологии и ортопедии им Вредена.  С 1988 г. основное здание института находится на ул. Академика Байкова.

Интересные воспоминания оставил нам русский эмигрант доктор Ю.И. Лодыженский, который работал в институте перед войной: "Ортопедический институт считался в Петербурге наиболее богато оборудованным лечебным учреждением после "Оттовского" акушерского института, отличавшегося даже излишней роскошью.  Наш институт возник по инициативе молодой Государыни, при содействии ее массажиста и ортопеда Хорна...  Он как и Вреден, был англичанином и, видимо, в своем деле достаточно опытным и добросовестным работником.  Его и назначили первым директором института, который числился почему-то по ведомству внутренних дел и имел хорошо обеспеченный бюджет.   Штат его состоял из директора, старшего ассистента, 3-х младших, которые менялись каждые 3 года, врача, заведующего гимнастическим залом и массажем, и врача, заведующего ортопедической мастерской, 6 общинских сестер (Пб Кресто-Воздвиженскойобщины Красного креста - по времени своего возникновения она была первой в России) и нужного числа административного персонала, санитаров и сиделок.  Те, кто жили в институте, были отлично размещены.  Каждая сестра имела свою комнату и пользовалась общей столовой, в начале здесь жили 3 младших ассистента, но потом их комнаты были отведены под палаты.  В нижнем этаже размещались: канцелярия, склады, мастерская и замечательно оборудованная кухня.  Во втором: амбулатория, лаборатория, рентгеновский кабинет, библиотека (красиво отделанная темным деревом и очень обширная),

Библиотека сегодня

, большой "холл", где посетители надевали обязательные халаты, ординаторская, три большие отдельные палаты (бывшие ассистентские квартиры) и квартира директора.  Весь 3 этаж был занят палатами - большими общими и маленькими одиночными, меньшего размера.  Затем шли перевязочные, комната врачей и операционные - главная очень большая, в которой, вероятно предполагалось устроить аудиторию, но это не осуществилось.  На 4 этаже помещались сестры и другой низший персонал.

Всюду царил образцовый порядок, все было выкрашено белой краской и уложено белыми торцами.  Этажи были соединены широкими лестницами и лифтом.

этажи и лестничные пролеты сегодня

Дверь лифтовой шахты сегодня

Лестницы соединяли коридоры главного здания с боковым корпусом, в котором помещался гимнастический зал, а над ним очень хорошая, уютная церковь, куда стекались по воскресеньям ходячие больные, а лежачие слушали издали церковную службу через широко раскрытые двери.  В обширном институтском здании имелось три подъезда - амбулаторный, он же хозяйственный, врачебный и для посетителей, а также директорский.

подъезды сегодня

В довольно большом саду было несколько хозяйственных небольших построек, а также особое помещение для "опытных" собак и кроликов и экспериментальная операционная и лаборатория.

Старшим ассистентом состоял русский грек Виктор Викентьевич Дуранте.  На нем, в сущности, и держался весь порядок в институте, и им же определялись добрые отношения, царившие среди персонала... все серьезные операции делал Вреден, а Дуранте лишь ассистировал.  Работал там и Владимир Александрович Бетехтин... под его непосредственным наблюдением изготовлялись аппараты для наследника, и Бетехтин сам их примеривал, сопровождая Вредена во дворец.

Ортопедический институт в Петербурге был в то время почти единственным и, во всяком случае, наилучшим оборудованным специальным лечебным учреждением, поэтому к нам стекались по всей России.  В институте числилось 70 мест, но при желании число кроватей могло быть удвоено (это было во время войны).  Большинство больных лежало бесплатно, также бесплатно производились все операции...  Всегда было много больных детей".

Опять обращусь к блогу Антона Успенского: "Газета "Русский врач" в год открытия института охарактеризовала его как "новый лечебный дворец", где были уютные палаты, максимум на 4 человека, хорошо оснащенные операционные и лаборатории, великолепные условия для восстановительного лечения. Существовал гимнастический зал с механическими лечебными аппаратами и в подвальном помещении зал водолечения. У истоков создания Ортопедического Института стоял доктор медицины Карл Хорн. По его плану вся свободная территория была превращена в сад. Помимо больничных помещений в здании находились квартира директора и комнаты трех младших ассистентов. В одном из подсобных строений находилась собственная электростанция, построенная специально для лечебницы. Фасады здания выложены глазурованным кирпичом берлинской фабрики Шельдта, который и сегодня в отличном состоянии. Цоколь отделан серым сердобольским гранитом, составляющим легкий контраст декоративным наличникам окон из желтого и зеленого глазурованного кирпича.

 

Стеклянный фонарь-эркер на одном из боковых крыльев обозначает место бывшей операционной.

Парадная симметричная лестница ведет на второй этаж, охватывая объем лифтовой шахты.

Стены отделаны высококачественной плиткой, сохранился гардероб с полками для головных уборов и оригинальными чугунными вешалками.   Ими пользуются до сих пор, но они находятся под охраной как декоративно-прикладные ценности.

Напольная плитка выпущена знаменитой фирмой «Вилерой и Бох» (Villeroy & Boch), оформившей множество питерских домов и существующей до сих пор.

 

В каптерке хранятся исторические жардиньерки, предназначенные для операционной и бюсты Хорна и Вредена. Несмотря на такое незавидное соседство с фаянсом, состояние этих реликвий хорошее. Они дожидаются грядущего ремонта. В интерьере многое неплохо сохранилось, но крыша здания с прогнившими деревянными стропилами - самое слабое его место.

В советское время в здании размещался ленинградский НИИ травматологии и ортопедии, носивший имя Романа Вредена – основателя оперативной ортопедии. Научная и педагогическая база института помогла появлению и формированию многих именитых специалистов в этой области медицины.
Сегодня здесь находится Северо-Западный филиал Российской академии правосудия, бегают студенты, размещается несколько фирм-арендаторов.
Здание бывшего Ортопедического института – архитектурный образчик эпохи модерн, в котором целостно решен весь комплекс задач – от технологических и функциональных до планировочных и декоративных. Здание имеет статус объекта культурного наследия федерального значения.  Своими силами администрация даже понемногу реставрирует мебель, да и про историю здания не забывает - на стене института висит очень подробная информация о здании с фотографиями, откуда я и переснял исторические виды."  Вот такую интересную информацию я подчерпнула из блога Алексея Успенского и из воспоминаний в 2-х томах Буксгевден С.К. "Жизнь и трагедия Александры Федоровны".

Второе благотворительное учреждение Государыни, о котором хочу рассказать в этой главе - это Школа нянь в Царском Селе по адресу: Красносельское шоссе, 9, сейчас здесь располагается школа № 409.  Здание было построено в 1904 г. архитектором С.А. Данини.  Школа нянь было облицовано цветной радомской плиткой и черепичной крышей.  Эркеры, резолиты и ряды больших окон улучшали освещенность комнат и использовались в построени главного фасада с несимметричными боковыми звеньями.  Динамичный акцент вносила остроконечная шатровая башня. 

здание школы нянь фото нач. XX века

здание школы сегодня

Двухэтажное здание школы обращено фасадом и детскими на юг и разделяется на 3 части, из них в средней помещались: классная, лаборатория, бельевая, квартира начальницы.  Левое коыло принадлежало приюту: здесь помещались детские с относящимися к ним помещениями (теплая стеклянная веранда, ванная, буфетная, прачечная, комната сестры милосердия, аптека).  В правом крыле находились помещения нянь, а также комната для кормилиц.  На 3-м этаже-мансарде находился лазарет для детей и нянь.  Столовая для нянь, кухня, гладильня, детская молочная, кладовая и помещения для прислуги в особой одноэтажной пристройке.  В подвале находились баня, прачечная и центральное отопление.  при школе была устроена своя молочная ферма на 6 коров.

Интерьер кухни фото 1905 г.

Это была образцовая школа - больница. Архитектор Данини смог удовлетворить как санитарным, так и учебным требованиям, показав себя мастером интерьеров. Такое учреждение было новаторским и образцовым по постановке медицинского, учебного и педагогического процессов.

Среди инициатив зодчего заслуживает внимания идея вывода медицинских учреждений из центра города на границы садов и парков. Все медицинские сооружения, созданные по его проектам, окружены клумбами с цветами, полянками, деревьями, которым отведена своя роль в процессе реабилитации больных. Эти приемы нашли свое широкое воплощение в середине XX века.

Устроенная по мысли и на средства Александры Федоровны школа нянь была рассчитана на 50 воспитанниц, а состоящий при ней приют на 50 детей.  Директором школы был детский врач, ученик профессора К.А. Раухфуса - Владимир Петрович Герасимович.  В число воспитанниц принимались девицы в возрасте не моложе 16 лет, а в исключительных случаях - молодые женщины.  Воспитанницы принимались на 2 года (этого достаточно, чтобы обучить их теоретическому и практическому уходу за ребенком дошкольного возраста) на полное содержание и получали от школы одежду и учебные пособия.  Годовая плата 360 руб. в год, для лиц неимущих устанавливались бесплатные вакансии и стипендии, преимущественное право на стипендии и бесплатный прием предоставлялись детям воинских чинов, пострадавших на войне.

Воспитание детей - дело сложное и ответственное, требующее специальных знаний и особого призвания.  Судьба подрастающего поколения тесным образом связана с безукоризненным проведением ухода и питания в первые годы жизни ребенка.  Это учреждение и ставила себе целью идти навстречу этим потребностям.  Ввиду серьезности этих задач требования к воспитанницам были высоки.  Это должны были быть здоровые, достаточно сильные и крепкие работоспособные девушки не моложе 16 лет, т.к. няни моложе вряд ли могут пользоваться доверием матери.  Все воспитанницы разделялись на 2 курса, т.е. ежегодно могли оканчивать 25 нянь.  Обучение подразделялось на общее (теоретическое) и специальное.  Центр тяжести лежал на последнем, т.е. на практическом обучении.  С этой целью при школе был устроен образцовый детский приют, приспособленный для 50 детей, в возрасте от рождения до 7 лет.

Каждая воспитанница имела питомца, за которым и ухаживала 2 года обучения.  Теоретический курс имел целью поднять культурный и интеллектуальный уровень воспитанниц, развить в них вкус ко всему хорошему, прекрасному и гармоничному в природе, литературе и жизни.  Поэтому в число предметов были включены природоведение, литература, Закон Божий, начала педагогики, рисование и пение.  При этом было обращено, чтобы няня научилась направлять пытливый ум ребенка к познанию окружающего мира.  Няня должна уметь помочь матери пробудить в ребенке любовь к Богу, обучить его начальным молитвам, любви и пониманию природы.  Специальный курс имел целью сделать работу няни сознательной, проникнутый пониманием, а не механикой.  Он был разделен на 2 года и заключал в себе следующие предметы: анатомию с физиологией, гигиену, оказание первой помощи в несчастных случаях и детские заболевания.Для развития у воспитанниц любви ко всякому труду помимо ухода за ребенком воспитанницы  исполняли все хозяйственные работы по школе, участвуя во всей школьной жизни (шили, мыли окна, топили печи, участвовали в проверке провизии и т.д.).

Ее Величество придавала большое значение Школе нянь в воспитательном смысле.  Великие княжны часто посещали эту Школу, где они незаметно обучались приемам по уходу за детьми в самом молодом возрасте.  Школа преследовала 2 цели: выпускать хорошо обученных по уходу ха детьми нянь, а также дать приют детям неимущих родителей или сиротам.   Директором школы состояла О. А. Павлова (внучка Пушкина).   Раухфус был врачом-консультантом и председателем попечительского совета школы.   Будучи лейб-педиатором Двора в чине действительного тайного советника, Раухфус общался с императорской семьей и имел возможность лично выдвигать те или иные проекты. Он, несомненно, был главным идеологом этого учреждения.   Содержалась школа всецело на собственные средства Императрицы.

Из дневника Николая II (28 мая 1905 г): "...в 2 ¹/_² поехали на освящение только что выстроенного здания Школы нянь.  После молебна осмотрели все помещения сверху донизу.  Очень уютно, практично и никакой роскоши.  Заведует школой Раухфус, а строил наш архитектор Данини. Присутствовало довольно много дам. Вернулись после 4-х...» .

При большевиках школа была разграблена и упразднена.  Во время Второй мировой воны здание было частично разрушено и в последствии перестроено до неузнаваемости, что изменило его неповторимый архитектурный образ.  Сейчас это 3 этажное здание барачного типа с расположенной здесь школой № 409.

С 1914 по 1917 год здание школы отдано под госпиталь.

С 1917 по 1941 год школа становится санаторием для детей с ослабленным здоровьем.

1941 -1958 год здание школы было разрушено. 1958 году приступили к восстановлению здания, причем облик здания был полностью изменен.

1960 год Открытие школы.  1 сенября 1960 г. в восстановленном здании открылась общеобразовательная восьмилетняя школа №409.

3.  Павловское шоссе 14. Общество охраны материнства и грудных детей в Царском селе (Приют Дрожжиной)

Рядом с дачей Юсуповой (Павловское шоссе, 12) на местах № 3 и 4, также отведенных в 1855 г., первое время находилась дача поручика лейб-гвардии Царскосельского Стрелкового батальона Франца Девиена.  При доме находились надворные службы: конюшня, прачечная,сарай, навозный ящик и отхожее место. Архитектор  сводит их под одну крышу.

К моменту постройки здания под охрану материнства и грудных детей владельцем этого участка земли была М.А. Дрожжина.  В 1905г. 25 сентября здесь было заложено 2-х этажное каменное здание родильного приюта, находившееся в глубине участка.   Живописное здание с мансардным полуэтажом и башенкой расположено  было в глубине парка на месте снесенной деревянной дачи.  Фасады облицованы светлой керамической плиткой.  Арх. Данини  обратился к мотивам романской архитектуры.  Не отказался архитектор и от излюбленного фахверка во фронтонах.

Приют  был образцово оборудован.

8 января 1907 г. «Родильный приют для охраны материнства и грудных детей им. М. А. Дрожжиной» начал принимать рожениц.

Приют был открыт поспешно, без официальной процедуры утверждения его устава властями. Во главе приюта стоял комитет, членом которого была и Дрожжина. Данини занимался всеми финансовыми и хозяйственными делами, главный врач В. А. Бритнев заведовал медицинской частью. Приют был рассчитан на 25 кроватей и при условии содержания рожениц в течение 9 дней позволял принимать 1000 родов в год. В приют круглосуточно бесплатно принимались бедные и малоимущие жительницы Царского Села и окрестностей. Кроме того, два раза в неделю желающие получали бесплатную консультацию гинеколога и бесплатные лекарства. Персонал приюта состоял из 28 человек, включая четырех акушерок (в Дворцовом госпитале их было только две), часть служащих постоянно проживала в приюте. Одна из палат обслуживалась воспитанни¬цами Школы нянь, проходивших в приюте практику.

Родильный дом быстро зарекомендовал себя благодаря образцовой постановке дела и современному оборудованию. Администрации дома пришлось даже требовать при приеме рожениц справки из полиции «о бедности», чтобы иметь возможность отказывать в помощи состоятельным людям.

Здесь была и приютская церковь, устроенная во имя святых покровителей супругов Дрожжиных, была освящена 23 Февраля 1907 г. митрополигом Санкт-Петербургским и Ладожским Антонием (Вадковским) в сослужении с ризничим Александро-Невской Лавры архимандритом Софронием и сонмом местного духовенства.

Помещение церкви, находившееся на втором этаже, прямо под колокольней позволяло вмещать до 300 человек. Снаружи здание было отделано облицовочным кирпичом, а его восточный фасад был увенчан куполом. На звоннице храма находились 5 колоколов (самый большой из которых весил 10 пудов 29,5 фунтов).

До 1941 г. в здании бывшего приюта размещался Детскосельский санаторий для туберкулёзных детей. 

С 1945 по 1951 годы в одном из корпусов санатория располагалась городская больница им. Семашко. В 1946 году в г. Пушкин главврачом больницы направляют Рачинского В.Б. С первого дня он возглавляет родильное отделение и одновременно — главный акушер-гинеколог района. 

К настоящему времени здание внешне сохранилось (за исключением купола), в помещении церкви находится столовая. Любопытно, что на звоннице до сих пор сохранились деревянные перекладины и скобы для крепления колоколов.

Со стороны Павловского шоссе находится историческая ограда, сооруженная на подпорной стене.

Сейчас в здании располагается стационарный Противотуберкулезный диспансер.  (материал об этом здании взят из - http://tsarselo.ru/content/0/yenciklopedija-carsko...sse-14-priyut-drozhzhinoi.html )

Источники -

1. Буксгевден С.К. Жизнь и трагедия Александры Федоровны,  Императрицы России: в 2-х томах. - М.: Лепта Книга, Вече, Грифъ, 2012

2. (http://school409.ucoz.ru/) +

3. http://www.tsarselo.ru/content/0/read1881.html#.Uj7wsMCGgp4+

4. http://a-uspensky.livejournal.com/48771.html

5. http://tsarselo.ru/content/0/yenciklopedija-carsko...sse-14-priyut-drozhzhinoi.html

Серия сообщений "Императрица Александра":
Часть 1 - Александра Федоровна: интересы, вкусы, внешность
Часть 2 - Русская Императрица
Часть 3 - Александра Федоровна и "светское общество"
Часть 4 - Благотворительная деятельность Александры Федоровны
Часть 5 - Благотворительные дома Императорской России сегодня
Часть 6 - Нравственный мир Александры Федоровны - Императрица-друг
Часть 7 - Религиозность Александры Федоровны
Часть 8 - Императрица и Распутин
Часть 9 - Императрица - Мать

на фотографиях Императрица на благотворительных базарах

 

Еще одной излюбленной идеей императрицы было создание в России школы для нянь и гувернанток.  Она писала в Англию, прося выслать ей правила, с помощью, которых можно было бы «потихоньку начать действовать».   Это заведение она моделировала по образцу школы для нянь, устроенной женой принцa Кристиана в Лондоне.  Невзирая на многочисленные трудности она провела в жизнь и это свое начинание: школа была открыта в Царском Селе в 1905 г. между Гатчинским ш. и  Баболовским парком (Красносельское шоссе, 9).  Императрица регулярно посещала ее, до самых последних дней планировала улучшения и дополнения.  В связи с этими проектами императрица писала принцессе Баттенбергской (17 июня 1902г.) что «все новое — необыкновенно трудно, но и столь же интересно — особенно, когда все берешь под свой контроль.   А это единственный спо­соб довести дело до конца».  Специальные архитектурные журналы сообщали, что здание Школы строится «в англо-саксонском стиле» или «в стиле английских коттеджей».   Об этом заведении также можно прочесть в следующей главе, сейчас же здесь находится школа № 409. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Развивая благотворительную деятельность, Александра Феодоровна боролась не только с инер­цией, но и с яростной оппозицией всему новому.   Наи­более частым аргументом, выдвигаемым против­никами ее начинаний, был тот, что в России всегда возникали проблемы с изысканием средств на по­добную частную благотворительность, поэтому в ито­ге неизбежно приходилось обращаться за помощью к правительству.   Когда же государыне удавалось преодолеть все эти препятствия, ей приходилось внимательно следить за тем, чтобы проекты не бы­ли положены «под сукно».    Порой ей приходилось выдерживать настоящие битвы за возможность реализовать свои планы, и хотя много идей удалось воплотить, часть замыслов так и не продвинулась дальше. 

На свою благотворительность Императрица не­редко тратила весьма значительные суммы из соб­ственных доходов.   Как бы странно это ни звучало, но личные средства царицы были не столь уж вели­ки, и ей часто приходилось сокращать собственные расходы ради возможности поддержать свои заве­дения.   Мало кому известен тот факт, что деньги на содержание школы для нянь шли из кошелька самой императрицы.   А во время войны (октябрь 1915 г.) произошло неслыханное событие: в секретариате им­ператрицы новым просителям было сказано, что с деньгами им придется подождать до января 1916 года, поскольку императрица уже раздала свое го­довое содержание различного рода благотворитель­ным учреждениям, поддерживающим вдов и си­рот.    Когда в 1898 году в стране разразился голод, императрица из своих собственных средств отдала 50 000 рублей (около 5 000 фунтов), чтобы хоть как- то облегчить страдания людей в наиболее пострадав­ших от голода регионах.

 

Она ясно осознавала необходимость создания профессиональных школ для девочек и выступила с предложением преобразовать так называемые «патриотические школы» в более современные за­ведения.   Но это оказалось ей не под силу: идея выз­вала целую волну протестов, и официальные чинов­ники, ответственные за эти школы, не сочли нуж­ным вносить туда какие-либо изменения.   Алексан­дра Феодоровна лишь нажила себе врагов среди знатных дам, патронировавших эти школы, кото­рых императрица назвала старомодными и непрактичными.  К этой теме еще раз возвращалась, но так и не успела она воплотить это в жизнь. 

Под покровительством Александры Федоровны с самого начала оказались родильные приюты и «дома трудолюбия», где призревались, получая профес­сию, сироты и падшие женщины.   Она хотела учредить такие заве­дения во всех концах России, но не встретила поддержки ни среди сановников, ни среди общества.   Не надеясь больше на обществен­ный отклик, Она стала учреждать заведения Собственными усили­ями и на Собственные средства.

 

Так в Царском Селе появилась «Школа нянь», а при ней приют для сирот на 50 кроватей (об этом уже сказано было выше).   Там же Она основала и инвалидный дом на 200 человек, предназначенный для солдат-инвалидов.   Кроме того, в Петербурге была учреждена Школа народного искусства, куда принимались девушки со всей России и где они обучались ре­месленным искусствам.   Заинтересованное участие принимала Им­ператрица в делах туберкулезных больных.   Несколько санаториев в Крыму появилось благодаря усилиям Александры Федоровны.   В своей преданности милосердному служению.   Александра Федо­ровна доходила до неслыханного.   Она вместе с Дочерьми посещала туберкулезных больных, причем совершенно бесстрашно подходи­ла и разговаривала с теми, у кого была самая тяжелая форма тубер­кулеза.   У некоторых придворных такая смелость вызвала полуоб­морочное состояние...

 

Всю свою жизнь Она лично посещала больных, привозила ле­карства, фрукты, цветы, но главное — доброе слово Царицы.   Об этом мало кто знал и, как вспоминала А.А. Вырубова, «Государы­ня запрещала мне говорить об этом».   Милосердное служение Ца­рицы публику занимало мало, а точнее сказать, не интересовало вовсе.    Вот кого Она приняла, как приняла, кому улыбнулась, кому протянула руку, какое выражение было у Нее на лице — подобные темы были первоочередными в мире светских новостей.

Уже в первый год своей русской жизни Александра Федоровна загорелась мыслью устроить большой благотворительный базар, чтобы собрать средства на нужды богоугодных заведений. Заведу­ющий ее канцелярией, граф Н.А. Ламздорф (1860—1906), которого Она хорошо знала еще по Германии, где тот несколько лет воз­главлял российскую миссию в Вюртемберге, посоветовал провести мероприятие в самом центре столице, в Эрмитаже.    Александре Федоровне идея понравилась.   Она сказала о том Ники, и тот сразу же одобрил. Начались приготовления.

 

Однако у многих в столице новость вызвала явное недовольство.   Возмущались торговцы: их обошли, пригласили организовать тор­говлю какого-то пастора-англичанина, начавшего выписывать мас­су товаров из-за границы.   Недовольны были великосветские дамы — патронессы различных благотворительных организаций: их не на­шли нужным привлечь.   Чины полиции и дворцового ведомства тоже сетовали: такое мероприятие будет проведено рядом с царс­кими покоями в Зимнем дворце, туда бесконтрольно привозят мас­су нераспечатанных ящиков, а вдруг в них спрятана бомба!

Конечно, никто открыто не высказывался, но за кулисами много шушукались и осуждали, осуждали, осуждали.   К началу декабря 1895 года, когда открылся сам базар, столичная публика уже была соответственно настроена.   Народу в залах собралось множество; все горели желанием не столько принять участие в судьбе «бедных сиро­ток» (хотя и покупок много делалось, но большей частью по мелочи), сколько поглазеть на царский выход.   Это было одно из редких за тот год появлений Венценосцев перед своими подданными.   Впечатления столичной элиты отразил в своем дневнике граф В.Н. Ламздорф.

 

«Появившись вчера на базаре, Их Величества, видимо, произ­вели не очень благоприятное впечатление.    Они, как рассказыва­ют, имели боязливый вид; особенно застенчиво держала себя мо­лодая Государыня; правда, Она вошла в зал величественно, но по­том ограничилась поклонами, которые были слишком подчеркну­тыми и слишком частыми; не произнесла при этом почти ни едино­го слова.   Присутствующие заметили нервные взгляды, которые Ее Величество бросала на потолок. Имелась целая тысяча других при­знаков того, что Она чувствовала себя далеко не свободно.   Руку Она протягивала с некоторой напряженностью; поскольку Она высоко­го роста, рука оказывалась прямо у губ тех дам, которых ей пред­ставляли, и Она лишь предоставляла им поцеловать руку. То не­многое, что Государыня говорила, выглядело жеманно; Она оказа­лась менее красивой, чем на портретах, где Ее лицо изображается овальным, в то время как оно скорее квадратное».  Столичный высший свет вынес свой очередной беспощадный вердикт.

Одна из наиболее ярких страниц в истории российской благотворительности — благотворительные базары.   Обычно они проводились как светские праздники, на которых по высоким ценам продавались изделия, выполненные различными обществами или просто частными лицами, которые хотели помочь бедным, сиротам и бездомным.

  на фото Императрица во время посещения одного из благотворительных базаров

Особое внимание российского общества было обращено на борьбу с туберкулезом.    По указу Императора Николая II в С.-Пе­тербурге в 1910 г. была образована Всероссийская лига для борьбы с туберкулезом.    Годовщину ее основания было решено ознаменовать устройством народного Туберкулезного дня.   Эта идея принадлежит Императрице Александре Федоровне.   Проводили его очень широко, по всей стране.   В Петербурге он получил название Дня Белого Цвет­ка и первый раз был устроен 20 апреля 1911 г.     День Белого цветка вызвал такой отклик среди населения, что стал проводиться не ме­нее четырех раз в год.    Цветы были разные, каждый символизиро­вал   какую-то одну проблему.    Букеты из белых ромашек раздавали вдень борьбы с чахоткой, букетики из колосьев ржи — при сборе впользу голодающих крестьян, люди, которые покупали розовые Цветы, помогали сиротам.

 

Вот как описывает его в своих воспоминаниях Н.В. Саблин: «Императрица организовала 4 больших базара в пользу туберкулезных в 1911, 1912, 1913 и 1914 гг. во время пребывания Царской Семьи на отдыхе в Крыму.   Перед началом акции в районные комитеты развозили заготов­ленные букеты из искусственных ромашек, листовки и памятные жетоны. Курсистки — слушательницы Высших женских курсов и Женского медицинского института забирали букеты и расходи­лись по городу.   Цветы они укладывали в небольшие бело-желтые корзины.   Ленты и заколки продавщиц тоже должны были быть ярких тонов.   Лучше всего сборы шли на трамвайных остановках.

Такие базары принесли массу денег.  Императрица сама работала, рисовала и вышивала для базара и, несмотря на свое некрепкое здоровье, весь день стояла у киоска, окруженная огромной толпой народа.  На базар публика проходила через красиво оформленную арку.  Все утопало в цветах, были разбиты газоны, установлены фонтаны и киоски.  Царский павильон изнутри был декорирован лиловой материей.  Николай II, граф Фредерикс приветствовали всех участников базара.  Александра Федоровна с Алексеем в Царском павильоне,  а Великие княжны в другом павильоне, продавали изделия собственной работы, альбомы, открытки, фотографии, парфюмерию. Все были одеты во все белое. На базаре-празднике играли 2 оркестра и балалаечники.  Весь сбор 24532 рубля.

 

Организаторы особенно подчеркивали то, что ценен  каждый пятачок. Прейскуранта на букеты не было — каждый давал сколько может, и за копейку, и за рубль полагался одинаковый букет.   Жертвователям, дававшим 5 руб. и более, вручали  памятный  значок.    Отчет о собранных средствах и их использовании печатался в газетах.   В 1911 г. День Белого Цветка прошел по всей России.

В 1912 г. в Дне Белого Цветка участвовали и царские  дети.   Хорошо известна фотография: Августейшие дети в Итальянском дворике белого Ливадийского дворца позируют фотографу фон Ганну «перед тем, как отправиться по улицам Ливадийского имения и дальше шли в город собирать средства на борьбу с чахоткой, как  называли тогда туберкулез.  Многие служащие и жители Ливадии рады были получить маленькую ромашку из рук Великих Княжон, особенно, от Цесаревича Алексея.

Царские дети на празднике Белого Цветка 1913 г.

на празднике Белого Цветка в 1912 г.

на празднике Белого Цветка в 1912 г.

По просьбе и поддержки Императрицы в Петербурге был создан гос. ортопедический институт.  Еще в 1894 г. при Максимилиановской лечебнице работало ортопедическое отделение, руководимое  известным специалистом К.Х. Хорном, у которого была своя частная клиника на Фонтанке.  Посетив ее в янв. 1901 г. Александра Федоровна  и предложила создать государственный ортопедический институт.  Он согласился и подал записку с проектом, состоящего из больницы на 100 коек, приюта для 50 калек и протезной мастерской.  Заведение не только бы объединило бы "стационарную и  амбулаторную клинику, но и служило бы образцом для учреждения и развития других подобных заведений".  В нем предусматривалось также и подготовка врачей-ортопедов.  В этот институт в числе первых пациентов попали пострадавшие при покушении 12 августа 1906 г. на П.А. Столыпина, тогда на его даче на Аптекарском острове взрывом бомбы революционеры убили 30 и ранили 60 человек.

 

3-х этажное здание заложили 21 сентября 1902г. по проекту придворного архитектора Р.Ф. Мельцера.  Оно строилось в тенистом парке на средства самой Императрицы (истрачено было ок. 1 млн. руб.) и под ее контролем.   Сейчас это здание сохранилось и его можно увидеть в глубине Александровского парка у м. Горьковская в С-Петербурге (рядом у Петропавловской крепости).  Подробно об этом здании и других сохранившихся благотворительных заведениях Александры Федоровны можно прочитать в следующей главе.

 

Кроме всего перечисленного Царицей-мученицей было основано еще одно благотворительное заведение – «Общество охраны материнства и грудных детей в Царском селе.  Учреждено в 1912 г. С целью оказания в пределах г. Царское Село материальной и медицинской помощи неимущим женщинам во время беременности, родов и всего периода кормления ребенка.  Мысль организации общества, определение цели и его круга деятельности принадлежали Александре Федоровне.  Руководил обществом известный врач, профессор Николай Васильевич Ястребов.   По мысли Государыни был составлен и «временный» устав.  Он назван был так, чтобы изменять его сообразно с выясняющимися обстоятельствами жизни, так как Общество это являлось первым в России, захватывающим для забот весь период материнства, а потому должно было само вырабатывать порядок своей деятельности,не имея прецедента.

В деятельность Общества входило: устраивать врачебные консультации для беременных и кормящих женщин, а также для детей.  Устраивались здесь ясли и дневные приюты для детей до семи лет, с тем чтобы рабочие женщины, оставив там спокойно могли работать; выдача беднейшим матерям приданного для ребенка и необходимых для ухода за ребенком предметов, а в исключительных случаях — пособия вещами и деньгами пока женщина не найдет себе рабочее место. Также помогали приданным и деньгами бедным девушкам г. Царское Село, чтобы они не уклонялись от вступления в законный брак и от материнства, и многое другое входило в деятельность этого общества. 

 Первым делом общества было реорганизация родильного приюта в Царском Селе.  Был осуществлен ремонт здания, заменено старое оборудование и дополнен медицинский персонал.  Каждая палата теперь имела собственный вход из коридора, устроены изоляционные палаты и лазарет.  Было также выделено помещение для консультаций для матерей и детей, для кипячения молока, его стерилизации и хранения, устроена столовая, квартиры для врачей, акушерок и других служащих были приведены в порядок.  Приют имел 25 кроватей.  Приют находился в г. Царское Село – Павловское ш., д. 14.  Это учреждение являлось первым в России частным родильным приютом.

Использованная литература - 1. Буксгевден С.К. Жизнь и трагедия Александры Федоровны,  Императрицы России: в 2-х томах. - М.: Лепта Книга, Вече, Грифъ, 2012

2. Боханов А.Н. "Святая царица". - М.: Вече, 2006.- 304с., илл.

3. Буксгевден С.К. Венценосная мученица. - М.: Русский Хронографъ, 2010. - 526с.

 

 

 

 

Серия сообщений "Императрица Александра":
Часть 1 - Александра Федоровна: интересы, вкусы, внешность
Часть 2 - Русская Императрица
Часть 3 - Александра Федоровна и "светское общество"
Часть 4 - Благотворительная деятельность Александры Федоровны
Часть 5 - Благотворительные дома Императорской России сегодня
Часть 6 - Нравственный мир Александры Федоровны - Императрица-друг
Часть 7 - Религиозность Александры Федоровны
Часть 8 - Императрица и Распутин
Часть 9 - Императрица - Мать

 Александре Федоровне было суждено прибыть в столицу Империи в тени погребального катафалка.   Она думала, что у нее будет достаточно времени, чтобы подготовиться к переезду в Россию, но судьба распорядилась иначе.   Сразу же она была обязана начать играть публичную общественную роль, ту партию, которая Ей всегда была не по душе.   У нее не было никакой возможности сразу же адаптироваться к неожиданным условиям своего бытия, которое так было не похоже на все другие исторические примеры.
Она уже имела представления о русской истории и знала, что такого еще не случалось.   Ее полная тезка, супруга Императора Николая I Александра Федоровна (1798—1860), прежде чем стать Императрицей в 1825 году, 8 лет была Цесаревной.   Бабушка Николая II - Императрица Мария Александровна (1824—1880) 14 лет являлась женой наследника Престола.   Да и Ее свекровь Императрица Мария Федоровна почти 15 лет пребывала в качестве Цесаревны.   За такой срок можно многое и многих узнать и понять.   У нее же совсем иное испытание: Она будет выходить замуж не за Великого князя, Наследника Престола, а за Царя!!!     И сразу же должна стать первостепенной общественной фигурой, которой ничего не прощают и ничего не забывают.

Да и не была она для многих желанной.   С первого дня "каждое лыко" ставили «в строку». Амбициозный Министр финансов С.Ю. Витте (1849—1915), увидев Ее первый раз, нашел, что она красива, но успел разглядеть «нечто сердитое в складке губ».   Генеральша Александра Викторовна Богданович, наслушавшись разговоров сановников, записала в дневнике: «Новую Царицу не хвалят, находят, что у Нее злое выражение лица и смотрит Она исподлобья».   А известная «жрица декаданса», поэтесса и эссеистка Николаевна Гиппиус (1869—1945) уже в эмиграции заключила «Царица никому не нравилась и тогда, давно, когда была невестой Наследника.   Не нравилось Ее острое лицо, красивое, но злое и унылое, с тонкими, поджатыми губами, не нравилась немецкая угловатая рослость».   Не те складки губ, не то выражение лица, не те очертания фигуры, не та манера разговора...

Недостатки» зафиксированы в большом количестве мемуаров и дневников современников. Этот какой-то оголтелый критический эстетизм невольно поднимает вопросы, которые у «гидов по лабиринтам русской истории», как правило, никогда не возникают.   А какая у нее должна быть фигура, какая должна была быть манера, какие надо было иметь "складки", чтобы вызвать симпатию?   Можно смело сказать: таковых никогда бы не удалось отыскать.   Поэтому уместно речь вести не об облике Императрицы, а о психопаталогической природе самих представителей русского "общества".

Приблизительно об этом же писал в своих воспоминаниях учитель царских детей Пьер Жильяр: "Задача, выпавшая на долю молодой Царицы, была не из легких.   Ей нужно было привыкнуть к своему положению Императрицы, и притом в обстановке самого пышного европейского двора, наиболее подверженного интригам и проискам различных кружков.  Она привыкла к скромной жизни в Дармштадте и испытала на себе строгий церемониал английского двора.  Понятно, что она должна была чувствовать себя неподготовленной к своим новым обязанностям, и ее должна была смущать внезапная и резкая перемена образа жизни.  Чувство ответственности и горячее желание посвятить всю себя служению на благо великого народа,  Царицей которого она внезапно стала, возбуждали в ней пыл и в то же время пробуждали в ней неуверенность.

Она мечтала, однако, лишь о том,  чтобы найти доступ к сердцам своих поданных.  Но она не умела им это выказать, и ее врожденная застенчивость губила ее благие намерения.  Она очень скоро почувствовала, что бессильна заставить понять и оценить себя.  Ее непосредственная натура быстро натолкнулась на холодную условность обстановки двора.  Ее начинания были не нужны в атмосфере косности (у нее было горячее желание улучшить судьбу женщин из простонародья, создавая больницы, родильные приюты; она хотела основать профессиональные школы и т.д.).  В ответ на свое доверие она ожидала найти искреннюю и разумную готовность посвятить себя делу, настоящее доброе желание, а вместо того встречала пустую, безличную придворную предупредительность.

Несмотря на все усилия она не научилась банальной любезности и искусству затрагивать все предметы слегка, с чисто внешней благосклонностью.  Дело в том, что Императрица была прежде всего искренней, и каждое ее слово было лишь выражением ее внутреннего чувства.  Видя себя непонятой, она не замедлила замкнуться в себе.  Ее природная гордость была уязвлена.  Она все более и более уклонялась от празднеств и приемов, которые были для нее нестерпимым бременем.  Она вела себя сдержанно и отчужденно, но  Двор эти свойства принимал за надменность и презрение.  Но те, кто приближался к ней в минуты страдания, понимали сколько чуткости и потребности самоотвержения скрывалось за этой видимой холодностью".

В период царствования Николая II сановно-придворный мир уже насколько «раскрепостился», настолько «эмансипировался», что Царя и Царицу многие воспринимали как людей «из публики». Времена благовейно-трепетного отношения к Царским Особам канули в Лету.   К Венценосцам сплошь и рядом предъявляли претензии обывательского толка, забыв и не желая вспоминать, что Они вознесены на Богоустроенное место.

Тезисы о «не тех царях» популяризировали не только фигуранты типа Гиппиус, Витте и прочих подобных «очевидцев», не говоря уже о разношерстной компании историков-фальшивомонетчиков.   Самое удивительное, что негативно тенденциозные измышления распространяли некоторые царские родственники еще при Их жизни, а некоторые не постеснялись оглашать непристойности и после Их гибели.
Внук Николая I Великий князь Александр Михайлович (1866—1933) написал в эмиграции мемуары, наполненные не только инсинуациями против своего двоюродного племянника Николая II и Александры Федоровны, но и злобными выпадами против Православия.   Он заявлял, что учение Православной Церкви «лицемерно», что оно якобы порождало «антисемитизм» и «ксенофобию».   В своем кощунственном самодовольстве Александр Михайлович отбросил все допустимые нормы и возводил прямую хулу на одного из величайших святых — Преподобного Серафима Саровского.    Внук Царя уже не чувствовал и не понимал, что такое святость. А потому, не стесняясь, говорил о своем «отвращении» к Нему.

Уж если Великий князь в данном случае дошел до подобного предела низости, то надо ли удивляться, что он писал только гадости про Венценосную чету.   Здесь невольно встает органический вопрос-объяснение, касающийся существа революционной катастрофы 1917 года. Каким образом русская Монархия могла исторически выстоять, если многовековые основы властиустроения, и главная среди них — духовная осененность Власти в глазах монархического истеблишмента, ничего уже не значили? Александр Михайлович — частный, но показательный пример.

Александра Федоровна, с детства  испытав и многократно пережив  одиночество и нелюбовь окружающих, встретив подобное отношение в России, отнеслась к нему с чувством смиренного безразличия.    В декабре 1916 года признавалась Супругу: «Когда я была молода, Я ужасно страдала от неправды, которую так часто говорили обо Мне (о, как часто!), но теперь мирские дела не затрагивают Меня глубоко».
Почти до самого конца не стремилась ничего изменить.   Hезадолго до отречения Николая II однажды в сердцах с горечью заметила: «В глазах России Я всегда неправа».   Очень тонко эту трагическую коллизию передал в своих воспоминаниях Сидней Гиббс:  «Я думаю, Ей не доставало чувства "театральности", присущего русской натуре; кажется, что русские скорее играют в жизнь, а не живут.   Императрице, выросшей под попечительством своей бабки, Королевы Виктории, это было чуждо.   Неудивительно, что такая фундаментальная разница между Нею и людьми при Дворе и была основой того отчуждения, которое отмечают почти все те, писал о Ней».

 

Лили Ден: "Даже в 1907 г., всего 2 года после окончания русско-японской войны, было не до веселья, поскольку еще многие семьи носили траур по погибшим, поэтому те лица, которые искали увеселений при Дворе, были разочарованы.  Государыня придерживалась того мнения, что война еще слишком свежа в памяти всех, чтобы предаваться развлечениям.  Она была совершенно искренна, но ее взгляды не встретили сочувствия в светских кругах.  Светская чернь, враждебно настроенная против Государыни, заявляла, будто Императрица Всероссийская принадлежит обществу, а не себе самой.  И обязанность ее в том, чтобы исполнять роль великолепного носового украшения на увеселительном корабле: война, дескать, позади, а свету нужны все новые и новые удовольствия и пустые забавы. 

Петроградское общество состояло из отдельных партий; каждый великокняжеский двор имел свою собственную клику.  Особенно падким на удовольствия, пожалуй, был двор Великой княгини Марии Павловны, супруги Великого князя Владимира Александровича.   Великие князья в большинстве своем жили веселой жизнью.  Как правило они обладали красивой внешностью - совсем как герои романов.  Многие из них были большими поклонниками Императорского балета, а также танцовщиц из этого балета. 

Когда в 1907 г.  Петроградская жизнь, как полагали была скучна, люди не отказывали себе в дорогостоящих удовольствиях.  По воскресеньям ходили смотреть балет, а по субботам - во Французском театре - очень модное место встречи влюбленных, где чересчур глубокие декольте дам сочетались с изобилием ювелирных изделий.  После спектакля было принято отправляться в ресторан Кюба или в "Медведь", где слух ужинающих услаждали музыканты великолепного румынского оркестра.  Никто не думал уходить из ресторана раньше 3 часов утра".

от себя:  Царская семья была далека от "тусовочных" посиделок, особенно императрица, для которой главным в жизни оставалась ее семья - муж и дети.  Поэтому те ожидания салонных встреч, балов при Дворе в те тяжелые времена для страны светская чернь не встретила, а той среде нужны были бурные эмоции, слухи, сплетни и веселье.   В большей степени это исходило от того, что им нечем было себя занять, было много свободного времени, а хотелось чего-то нового, а новое они получали от сплетен из салонов, потому что своя жизнь была пуста и скучна.  Поэтому и требовали от Императорского Двора праздников.  Поэтому нравственная чистота Императрицы и была встречена в штыки.  Праздность жизни, зависть к Императорскому Двору, честолюбие правящего класса и привело к такому концу.

"Выполняя многочисленные церемониально-династические обязанности, Государыня смотрела на окружающий придворно-аристократический мир с холодным отчуждением, прекрасно сознавая фальш и враждебность его.    Эти качества Александра Федоровна распознала очень быстро.   Уже вскоре после замужества Царица писала немецкой приятельнице, фрейлине сестры Ирэны Прусской баронессе Рантцау: «Я чувствую, что все, кто окружает Моего мужа: неискренни и никто не исполняет своего долга ради долга и ради России.   Все служат Ему из-за карьеры и личной выгоды, и Я мучаюсь и плачу целыми днями, так как чувствую, что Мой Муж очень молод и неопытен, чем все пользуются этим.    Сестра Елизавета не раз пыталась убедить Александру Федоровну, что надо уметь «очаровывать».   В 1898 году она Ее наставляла «Твоя улыбка, слово — и все будут Тебя обожать... Улыбайся, улыбайся, пока у Тебя губы не заболят, и помни, что все, покидая твой дом, уйдут с приятным впечатлением и не забудут твою улыбку.    Ты такая красивая, величественная и милая.   Тебе так легко понравиться всем.    Вспомни добрые улыбки тети Алисы и Минни.    Пусть твою улыбку тоже все знают Весь мир говорит о твоей красоте, твоем уме, а сейчас пусть заговорят о твоем сердце, которое так нужно России и которое так легко угадать в твоих глазах."

Однако Александра Федоровна была слишком искренней и цельной натурой, все формы лицедейства, фальши были органически противны ее душе.    Она владела даром любви, умела быть преданной, сердечной и нежной, но она никогда не умела (да и не хотела уметь) изображать, "играть чувства".    Все показное для нее мало что значило.

Молодая Императрица со своим мужем сразу же после панихид и венчания разместились в Аничковом дворце, так началась семейная и монаршая жизнь Александры Федоровны.   Занимали шесть комнат на первом этаже, где раньше жил Николай Александрович с братом Георгием.    И Он, и Она понимали, что Марии Федоровне будет нелегко пережить одиночество, и первые месяцы Супруги оставались с ней под одной крышей.

Вдовствующая Императрица Мария Федоровна считала нормальным положение, при котором повелитель Империи жил с Женой не в своем доме (Дворец принадлежал Марии Федоровне), подчиняясь расписанию, составленному матерью.   Как вспоминала позже сестра Николая II Великая княгиня Ольга Александровна, «под крышей Аничкова дворца находился как "старый двор", так и "новый двор". Положение было действительно неестественным ».

Однако Император так чтил мать, что готов был терпеть неудобства.    Александра же Федоровна беспрекословно принимала все, что дорого Мужу, и никаких претензий не предъявляла, хотя в столичном обществе начали циркулировать слухи о «вражде» двух императриц.   На самом же деле Царица Александра ни словесно, ни письменно, ни в узком кругу и уж тем более на публике ни единожды не позволила Себе как-то задеть свекровь.    Письма, адресованные «дорогой» и «любимой Матушке», подписывала как «любящая дочь».   Это были не пустые выражения.   Брат Императрицы Эрнст-Людвиг позже написал: «С самого начала многие родственники, особенно Михень, были настроены против нее.   Они называли ее «cette raede anglaise» (чопорная англичанка)... Императрица Мария была типичной свекровью и Императрицей.    Алике, с Ее серьезным и твердым поведением, была нелегкой Невесткой для такой честолюбивой свекрови». Молодая Императрица чувствовала себя здесь квартиранткой.

Ники был целыми днями занят; Ему надо было постигать сложнейшую механику государственного управления. Александре Федоровне надо было осваивать нравы и вживаться в сложный светский и придворный мир Петербурга.   Она должна была научиться «играть по правилам», которые были изобретены совсем не для Нее. Самая большая сложность — взаимоотношения с Императрицей Марией Федоровной, главным образом с ее двором.    С первых шагов отношения не стали складываться, и вины в том Александры Федоровны не было.
Она была тиха и смиренна, старалась ни в чем не перечить свекрови.   Мария Федоровна постепенно стала возвращаться в столь знакомый и дорогой для нее придворный мир.   Теперь уже не было Александра III, «ее Саши», которого она любила многие годы беззаветно и который заполнял всю ее жизнь.    Он ушел, а она осталась на этой, как говорила, «грустной земле».   Но грустить не давали, Придворные и сановники все время к ней обращались, взывали, умоляли: помочь, посодействовать, принять меры, проявить милость.   И она мало-помалу начала выходить из своей траурной отрешенности.    Во имя покойного она должна помогать дорогому Ники.
Мария Федоровна в какой-то момент вдруг решила, что обязана заниматься государственными делами, хотя за почти 14-летнее время правления Александра III она к ним не имела касательства, да и никогда ими не интересовалась.   Теперь же ей показалось, что она может себя проявить там, куда категорически не допускал покойный супруг.     Ники был слишком деликатен.    Он не мог и не хотел обижать Своим невниманием дорогую Мама, а потому с ней советовался о некоторых кадровых назначениях.   Другие темы с ней не обсуждал.
Нo и этого было достаточно, чтобы плодились слухи о том, что теперь в России чуть ли не правит Мария Федоровна.   Приближенные вдовствующей Императрицы эти слухи и порождали, и муссировали.    К чести Марии Федоровны надо сказать, что на политическую роль она никогда не претендовала, хотя наиболее ретивые клеветники все время старались подталкивать именно в этом направлении.

Придворный мир и придворная политика — вот вотчина, вот призвание старой Императрицы.    Она чувствовала себя здесь уверенно и властно.    Император оставил за ней все придворные прерогативы: и весь придворный штат, полагаемые супруге Императора.    Она сохранила все привилегии на коронные драгоценности, право назначения фрейлин и служащих придворного ведомства, заведование ведомством Императрицы Марии (крупнейшим благотворительным учреждением в России), как и Красным Крестом.     Расписанием жизни Двора составлялось в первую очередь исходя из ее желаний.

Молодая Императрица и по закону и по традиции получила Собственный Двор, но распоряжалась здесь Мария Федоровна.     Она не только «подбирала» штат служащих и фрейлин, но даже заказывала для Невестки по своему вкусу туалеты, которые Ей совсем не нравились.    Александра Федоровна все это сносила молча, без возражений.

 

Великая княгиня Ольга Александровна, которой тогда исполнилось лишь 12 лет, навсегда запомнила недоброжелательное отношение к Александре Федоровне, которым была пропитана атмосфера Аничкова дворца.    «Чтобы Алике ни делала, — вспоминала Княгиня через многие годы, — все, по мнению двора Мама, было не так, как должно быть.   Однажды у Нее была ужасная головная боль; придя на обед, Она была бледна.    И тут же я услышала как сплетницы стали утверждать, будто Она не в духе из-за того, что мама разговаривала с Ники по поводу назначения каких-то Министров.    В период Ее пребывания в Аничковом дворце — я это помню, — стоило Алике улыбнуться, как злюки заявляли, что Она насмешничает.   Если у Нее был серьезный вид, говорили, что Она сердится».


Если принять во внимание, что многие «злюки» принадлежали к родовитым фамилиям, имевшим огромный вес в высшем обществе, то нетрудно понять, насколько быстро весь петербургский бомонд был «надежно информирован». Императрица Мария Федоровна не имела душевного расположения к Алисе-Александре ни в раннюю пору Ее жизни, ни потом, когда она стала Супругой Сына Николая. Нет, она никак это не демонстрировала; она для этого была слишком воспитанной и деликатной. Но она любила обсуждать события чужой жизни, любила узнавать «мнение света». И здесь таилась западня, в которой в конце концов и оказалось ее мировоззрение. Она почти сплошь слышала о Невестке сведения скептического свойства.

Постепенно, когда мера этого негатива превысила все пределы, Мария Федоровна стала относиться к молодой Императрице явно критически и уже не стеснялась делать выпады по Ее адресу в присутствии разных лиц.     Александра же Федоровна никогда подобного не позволяла по отношению ни к каким, даже самым нелюбимым родственникам, не говоря уже о свекрови.    Когда умер Александр III, то Ее так потрясло горе Марии Федоровны, что Она молила Бога, чтобы Императрица признала Ее за дочь.    В конечном итоге подобного не случилось, но Александра Федоровна в том повинна не была.

Не может не поражать степень негативного восприятия Александры Федоровны, проявившаяся буквально с первых дней пребывания в России.     Не только уважения к Царскому Сану не наблюдалось; многие люди не готовы были проявлять к Ней обычного человеческого участия и снисхождения.    Она оказывалась «вино¬ватой» даже в ситуациях, которые не Ею режиссировались.    Недоразумения начались с самого начала.     Первые назначения фрейлин к новой Императрице состоялись в день свадьбы, 14 ноября.    Но Александра Федоровна смогла их принять лишь 19 ноября.     Из этого тут же была раздута целая история.    Как Она могла так Себя вести?     Она пренебрегает Своими обязанностями, «фраппирует» общество и дискредитирует представительниц благородных семейств!    А у Александры Федоровны даже помещения Своего не было, где бы Она могла устроить прием! Надо было просить дозволения у вдовствующей Императрицы и ждать ее решения.

С обстоятельствами никто считаться не хотел.    Дядя Царя Великий князь Владимир Александрович и его супруга Мария Павловна обсуждали и осуждали этот «нонсенс» даже на обеде у австрийского посла в Петербурге графа А. Волькенштейна!     Эта великокняжеская чета уже в те дни «не любила» новую Царицу!    Как написал позже весьма сведущий в придворной жизни генерал А.А. Мосолов (1854—1939), «Великая княгиня Мария Павловна, женщина умная и властолюбивая, пожелала стать наперсницею и опекуншею Государыни, но сразу получила холодный и решительный отпор, благодаря чему и стала неприязненно относиться к Императрице.    Таким образом, Царица имела против себя Двор вдовствующей Государыни и могущественный двор Марии Павловны, к которому примыкало все петербургское общество".

Желающим постичь русскую историю периода заката Монархии необходимо ясно понимать, что многократно повторенное утверждение не есть показатель правдивости.    Мнение толпы, суждения многих не являются индикатором достоверности.    История бесчисленное количество раз доказала, что правда часто на стороне единиц, а не на стороне массы.    Это особенно верно там, где начинается мир высоких духовных ценностей Христианства.    Истинных Угодников Божиих всегда на земле были единицы, и почти всегда Им приходилось идти против привычных общественных настроений, приходилось нести человечеству Свет Христов наперекор мнениям и суждениям обычных людей.    Потому Их так часто не понимали, не хотели слушать, шельмовали, преследовали и убивали.     Они своим словом, личным примером Богопреданности не давали омертветь человеческой душе, беспокоили человеческую совесть, мешая людям комфортно устроиться на земле без Бога.    Потому-то жизнь Святых Подвижников неизбежно сопровождали хула и клевета.

материал из - Боханов А.Н. "Святая царица". - М.: Вече, 2006.- 304с., илл. + Ю.А. Ден "Подлинная царица". - М.:Вече, 2009. - 304 с.

 

Серия сообщений "Императрица Александра":
Часть 1 - Александра Федоровна: интересы, вкусы, внешность
Часть 2 - Русская Императрица
Часть 3 - Александра Федоровна и "светское общество"
Часть 4 - Благотворительная деятельность Александры Федоровны
Часть 5 - Благотворительные дома Императорской России сегодня
...
Часть 7 - Религиозность Александры Федоровны
Часть 8 - Императрица и Распутин
Часть 9 - Императрица - Мать

От всей души благодарю Ladusia2407, за выраженную симпатию!!!!!  Спасибо за то, что Вы заинтересовались моей страничкой:)  Пусть каждый день приносит Вам удачу, пусть окружают Вас только верные друзья!!!!   Счастья Вам и радости!!!!!

от себя: "Многие ставили в упрек, что Александра Федоровна не та Императрица, все она делала не так, и вообще была не "русская" Царица, была "чужой среди своих". Эта глава дает опровержение таким стереотипным взглядам на последнюю русскую Государыню. Может быть когда-то исчезнет бесследно эта бесконечная клевета на нее и на последнего Императора. Глава составлена из выдержек цитат книги Боханова А.Н. "Святая царица". "
-----------------------
«Матушка Императрица» — традиционное обыденное титулование корононосительницы отражало исконные народные представления. Они возникли задолго до того, как Петр I в 1721 году провозгласил Россию Империей. Раньше этот православный народный титул звучал несколько иначе «Матушка Царица». Но и до Петра и после неизменно сохранялось иное обращение и обозначение: «Государыня».

Брак с Россией — больше чем просто должность или обязанность. Он у Александры Федоровны одухотворялся великим чувством любви, которая у Нее никогда не имела никаких изъятий. Мера его — беспредельная полнота. По-другому Она — Жена, Мать, Царица — любить не умела. Чувство это не изменялось даже в самые тяжелые периоды жизни. Когда была уже на краю мира сего, в заточении и унижении, но любовь к России оставалась чистой и высокой.

С исчерпывающей полнотой выразила это в одном из писем в декабре 1917 года. «Как Я счастлива, что Мы не за границей, а с ней (Россией) все переживаем. Как хочется с любимым, больным человеком все разделить, вместе пережить и с любовью и волнением за ним следить, так и с Родиной. Чувствовала слишком долго Ее матерью, чтобы потерять это чувство — мы одно составляем и делим горе и счастье. Больно Нам она сделала, обидела, оклеветала и т.д., но Мы ее любим все-таки глубоко и хотим видеть ее выздоровление, как больного ребенка с плохими, но и хорошими качествами, так и Родину родную».

Когда летом 1914 года началась мировая война, то Александра Федоровна поступила так, как только и могла поступить: пошла служить России, которая вступила в период тяжелых испытаний. Она без устали занималась организацией лазаретов и санитарных поездов. Все придворные автомобили и экипажи были отданы на перевозку раненых. Цветы из царских оранжерей, изделия придворных поваров и кондитеров — все отправлялось раненым. Как-то заявила Царица лейб-медику Е.С. Боткину (1865—1918), пока идет война, она ни себе, ни дочерям "не сошьет ни одного нового платья, кроме форм сестры милосердия". Она умела держать данное слово.

Примечательный случай произошел в октябре 1914 г. Уже шла война, старшие Дочери работали сестрами милосердия в госпитале, куда почти ежедневно поступали раненые с фронта. Вид этих несчастных, разговоры о зверствах врага зажигали душу огнем праведной ненависти. И Татьяна Николаевна не сдержалась и позволила Себе гневный монолог о «зверях-немцах». А рядом стояла Мать, родом из немецкого Дармштадта! Когда Татьяна поняла, что могла задеть чувства любимого человека, то Ей сделалось невыносимо горько на душе. Немедленно написала письмо - покаяние «ангелу Маме».

«Пожалуйста, прости Меня, дорогая Мама если когда-нибудь невольно Я обидела Тебя, сказав что-нибудь о Твоей прежней родине, но, в самом деле, если я действительно что-то говорю, не подумав, что могу Тебя задеть, потому что, когда Я думаю о Тебе, Я представляю, что Ты наш ангел, дорогая Мама, что Ты, и всегда забываю, что это не всегда было так, что у Тебя была другая родина, прежде чем Ты приехала сюда, к Папе».
Конечно, Александра Федоровна не держала никакой обиды. Она сама ненавидела и презирала кайзера Вильгельма и его бесчеловечное воинство. Но от «первой родины» не отрекалась.  В ответном письме заметила: «Я абсолютно понимаю чувства всех русских и не могу одобрять действия наших врагов. Они слишком ужасны, и потому их жестокое поведение так Меня ранит, а также то, что Я должна выслушивать. Как ты говоришь, Я вполне русская, но не могу забыть Мою старую родину».

Она совершенно определенно и не раз о том говорила. После начала Мировой войны на волне антигерманской истерии многие подданные Царя, носившие германофонные фамилии, решили не искушать судьбу и принять русские фамилии. Когда по этому поводу за советом к Ней обратился полковник В.Э. Шуленбург, то Царица произнесла слова, которые могли бы стать эпиграфом к любому сочинению о русских и русскости. «Разве фамилия заставляет любить или не любить свое Отечество, быть верным своей Родине и своему Государю? Дело не в фамилии, а в том, как относишься к своим обязанностям по отношению к Родине. На то, что говорят злые люди, обращать внимание не стоит. Вы слыхали: Меня обвиняли, что Я англичанка, теперь — Я им немка. Но Там... — Царица показала рукой наверх... — Там знают, кто Я. А это главное. Моя совесть спокойна. Я — русская. Я — православная».

Однако чувство грусти не проходило, когда Она думала о том, что безумные самомнение и амбиции Кайзера Вильгельма привели к тому, что Ей пришлось прекратить всякое Общение со своими дорогими родственниками, оставшимися в Германии, теперь «по ту сторону фронта».   Как призналась Царица в начале войны полковнику Лейб-гвардии Уланского Ее Величества полка шталмейстеру Высочайшего Двора Ф.В. Винбергу (1861—1927): «Я не хочу теперь о Себе думать; личные Мои чувства отстраняю от Себя.   Но подумайте, в каком трудном положении Я нахожусь относительно Моих близких родных в Германии. Мой брат, Великий герцог Гессенский, посылает против нас свои войска.   Муж Моей сестры, Принцессы Ирэны, Принц Генрих, стоит во главе действующего против нас флота».   Она прервала с сестрой и братом общение, что стоило Ей немалых моральных мук.

Невзирая на все бестолковости русской жизни, Александра Федоровна полнокровно любила Россию. Это была страна простых и в общем-то добрых людей, а эти качества Она превыше всего ценила. Потому никогда не позволяла высказать критику или возмущение по поводу русских, даже после революции, когда бывшие подданные творили невероятные жестокости в стране, а к Ним Самим не проявляли никакого великодушия. Она-то как раз его проявляла, воспринимая эти безумства как поведение распоясывавшихся детей. А на детей разве можно обижаться?

За несколько месяцев до гибели написала Вырубовой из Тобольска: «Какая Я старая стала, но чувствую себя матерью этой страны и страдаю, как за своего ребенка, и люблю Мою Родину, несмотря на все ужасы теперь и все согрешения. Ты знаешь, что нельзя вырвать любовь из Моего сердца и Россию тоже, несмотря на черную неблагодарность к Государю, которая разрывает Мое сердце, — но ведь это не вся страна. Болезнь, после которой она окрепнет. Господь, смилуйся и спаси Россию!»

Александра Федоровна была русской патриоткой. В этом чувстве не было никакого высокомерия или нелюбви к другим народам и культурам. Она была русской, потому что была православной. Именно Православие испокон веков открывало людям путь в Русский Дом, смысл существования и историческое предназначение которого вне Православия, помимо Православия понять и ощутить невозможно. Царица же была здесь своя, став истинно русской не по «составу крови», а именно органически, по духу.
Замечательно точно об этом написала Лили Ден:«Государыня была более русской, чем большинство русских, и в большей степени православной, чем большинство православных». Госпожа Ден могла это ответственно утверждать. Она не только любила Александру Федоровну, но она достаточно хорошо знала Ее. Уже в заточении в Тобольске Александра Федоровна сказала доктору Е.С. Боткину: «Я лучше буду поломойкой, но Я буду в России». Эта фраза отразила всю глубину той меры любви, которую испытывала Царица по отношению к стране, ставшей для Нее навсегда родной.

 

В Записных книжках Александры Федоровны за 1915 год встре­чается поразительное по глубине размышление о любви к Родине, о тех видимых и невидимых источниках, которые питают и оду­шевляют это великое чувство.

«Истинная патриотическая любовь к Родине не бывает мелоч­ной.  Она великодушна.   Это не слепое обожание, но ясное видение всех недостатков страны. Такая любовь не озабочена тем, как ее будут восхвалять, а больше думает о том, как помочь ей выполнить ее высшее предназначение.   Любовь к Родине по силе своей близка любви к Богу.   Любовь к своей Отчизне сочетает в себе преданную сыновнюю любовь и всеобъемлющую любовь отцовскую, часто трудную, и эта любовь не исключает любви к другим странам и все­му человечеству.   Во всех видах любви, которые выше простых ин­стинктов, есть что-то таинственное, и это же можно сказать о пат­риотизме.   Патриот видит в своей стране больше, чем видят другие, Он видит, какой она может стать, и в то же время он знает, что много в ней остается такого, что увидеть невозможно, так как это является частью величия нации.   Хотя и видимы ее поля и города, eе высшее величие и главные святыни, как и все духовное, — это сфера невидимого».

Государыня, безусловно, искренно и сильно любила Россию, совершенно также, как любил ее и Государь.    Так же, как Государь, смотрела она и на русский народ: хороший, простой, добрый народ.   Это не были слова.  Это было глубокое убеждение, проявлявшиеся у нее и на деле.  Уже будучи арестованной в Царском Селе, Государыня, бывало выйдет гулять в парк.  Ей расстелят коврик, она присядет на него, и сейчас же вокруг собираются солдаты охраны, подсаживаются к ней, и начинаются разговоры.  Государыня разговаривала с ними и улыбалась; разговаривала без принуждения себя, и никто не разу не слышал, чтобы кто-либо из солдат осмелился бы ее обидеть во время таких бесед.  В Тобольске многие из хороших солдат перед увольнением приходили к ней и к Государю прощаться, и она обыкновенно благославляла их образками.

Битнер рассказывает, что однажды у нее с Государыней произошел сильный спор, вызванный несходством оценки побуждений, делавших простого русского человека беспринципным и безжалостным красноармейцем.  Государыня, увидя из окна пришедший из Омска какой-то отряд красноармейцев, сказала: "Вот, говорят, они нехорошие".  Они хорошие."  Битнер стала ей возражать, доказывая, что многого она не видит и о многом ей не рассказывали, скрывая от нее.  В результате горячего спора обе женщины расплакались.  У Битнер разболелась голова, и она не смогла прийти вечером в этот день к Царской Семье.  Государыня прислала к ней камердинера, звала ее и написала письмо, прося Битнер не сердиться на нее.  "В этом случае, - говорит Битнер, - она, по-моему, вылилась вся, какая она была".

Окружавшие удивлялись силе ее ненависти к Германии и Вильгельму.  Всегда сдержанная и владевшая собой, она не могла касаться этого предмета разговора без сильного волнения и злобы.  Когда она говорила про революцию, еще тогда, когда не было никаких большевиков, она с полным убеждением предсказывала, что такая судьба постигнет и Германию.  Мысль ее при этом была определенная: революция в России - это не без влияния Германии, но  за это  поплатится сама тем же, что она сделала и с Россией.

"Меня считали немкой, - говорила она. - Если бы знали, как я ненавижу Германию и Вильгельма за то зло, которое они сделали для моей Родине".

Никто от нее никогда не слышал слова, сказанного на немецком языке.  Она говорила хорошо по-русски, пользовалась французским  и чаще английским языком.  Дети же даже плохо владели немецким языком, и нелюбовь матери к Германии и Вильгельму всецело передалась и детям, которые выказывали ее даже в мелочах.  Так, подарки, полученные ими однажды от Вильгельма, они раздали прислуге. 

материал из - 1.Боханов А.Н. "Святая царица". - М.: Вече, 2006.- 304с., илл.

                        2. Дитерихс М.К. "Убийство Царской Семьи".- М.: Вече, 2007. - 512с.

Серия сообщений "Императрица Александра":
Часть 1 - Александра Федоровна: интересы, вкусы, внешность
Часть 2 - Русская Императрица
Часть 3 - Александра Федоровна и "светское общество"
Часть 4 - Благотворительная деятельность Александры Федоровны
...
Часть 7 - Религиозность Александры Федоровны
Часть 8 - Императрица и Распутин
Часть 9 - Императрица - Мать

Сердечно благодарю неизвестного читателя, за выраженную симпатию к моему дневнику!!!!! Пусть солнечный лучик подарит Вам счастье, а радуга исполнит заветные мечты!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

источник из блога http://patriotka.livejournal.com/tag/%D0%9D%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D0%B0%D0%B9%20II

Ни для кого уже не секрет, что история России искажена. В особой степени это касается великих людей нашей страны. Которых представляют нам в образе тиранов, сумасшедших или безвольных людей. Одним из самых оболганных правителей является Николай II.

Однако, если взглянуть на цифры мы убедимся, что многое из того, что нам известно о последнем царе  - ложь.

 

В 1894 году, в начале царствования Императора Николая II, в России насчитывалось 122 миллиона жителей. 20 лет спустя, накануне 1-ой Мировой войны, народонаселение её увеличилось более чем на 50 миллионов; таким образом, в Царской России народонаселение возрастало на 2.400.000 в год. Если бы не случилось революции в 1917 г., к 1959 году её население должно было бы достигнуть 275.000.000.

В отличие от современных демократий, Императорская Россия строила свою политику не только на бездефицитных бюджетах, но и на принципе значительного накопления золотого запаса. Несмотря на это, государственные доходы с 1.410.000.000 рублей в 1897 году, без малейшего увеличения налогового бремени неуклонно росли, тогда как расходы государства оставались более или менее на одном и том же уровне.

За последние 10 лет до Первой Мировой войны превышение государственных доходов над расходами выразилось в сумме 2.400.000.000 рублей. Эта цифра представляется тем более внушительной, что в царствование Императора Николая II были понижены железнодорожные тарифы и отменены выкупные платежи за земли, отошедшие в 1861 году к крестьянам от их бывших помещиков, а в 1914 году, с началом войны, и все виды питейных налогов.

В царствование Императора Николая II, законом 1896 года, в России была введена золотая валюта, причём Государственному Банку было предоставлено выпускать 300.000.000 рублей кредитными билетами не обеспеченными золотым запасам. Но правительство не только никогда не воспользовалось этим правом, но, наоборот, обеспечило бумажное обращение золотой наличностью более, чем на 100%, а именно: к концу июля 1914 года кредитных билетов было в обращении на сумму 1.633.000.000 рублей, тогда как золотой запас в России равнялся 1.604.000.000 рублей, а в заграничных банках 141.000.000 рублей.

Устойчивость денежного обращения была такова, что даже во время русско-японской войны, сопровождавшейся повсеместными революционными беспорядками внутри страны, размен кредитных билетов на золото не был приостановлен.

В России налоги, до первой мировой войны, были самыми низкими во всём свете.

Бремя прямых налогов в России было почти в четыре раза меньше, чем во Франции, более чем в 4 раза меньше, чем в Германии и в 8,5 раз меньше, чем в Англии. Бремя же косвенных налогов в России было в среднем вдвое меньше, чем в Австрии, Франции, Германии и Англии.

Общая сумма налогов на одного жителя в России была более чем вдвое меньше, нежели в Австрии, Франции и Германии и более, чем в четыре раза меньше, чем в Англии.

В период между 1890 и 1913 гг. русская промышленность учетверила свою производительность. Её доход не только почти сравнялся с поступлениями, получавшимися от земледелия, но товары покрывали почти 4/5 внутреннего спроса на мануфактурные изделия.

За последнее четырёхлетие до 1-ой Мировой войны количество вновь учреждавшихся акционерных обществ возросло на 132%, а вложенный в них капитал почти учетверился.

В 1914 году в Государственной Сберегательной Кассе было вкладов на 2.236.000.000 рублей.

Сумма вкладов и собственных капиталов в мелких кредитных учреждениях (на кооперативных началах) составляла в 1894 году около 70.000.000 рублей; в 1913 году — около 620.000.000 рублей (увеличение на 800%), а к 1 января 1917 года — 1.200.000.000 руб.

Накануне революции русское земледелие было в полном расцвете. В течение двух десятилетий, предшествовавших войне 1914-18 гг., сбор урожая хлебов удвоился. В 1913 г. в России урожай главных злаков был на 1/3 выше такового же Аргентины, Канады и Соед. Штатов вместе взятых.

В царствование Императора Николая II Россия была главной кормилицей Западной Европы.

Россия поставляла 50% мирового ввоза яиц.

В этот же период времени потребление сахара на каждого жителя повысилось с 4 до 9 кг. в год.

Накануне 1-й Мировой войны Россия производила 80% мировой добычи льна.

Благодаря большим работам по орошению в Туркестане, предпринятым ещё в царствование Императора Александра III, урожай хлопка в 1913 г. покрывал все годичные потребности русской текстильной промышленности. Последняя удвоила своё производство между 1894 и 1911 гг.

Сеть железных дорог в России покрывала 74.000 вёрст (одна верста равняется 1,067 км), из которых Великий Сибирский Путь (8.000 вёрст) был самым длинным в мире.

В 1916 г., т.е. в самый разгар войны, было построено более 2.000 вёрст железных дорог, которые соединили Северный Ледовитый Океан (порт Романовск) с центром России.

В Царской России в период с 1880 по 1917 гг., т.е. за 37 лет, было построено 58.251 км. За 38 лет советской власти, т.е. к концу 1956 г., было построено всего лишь 36.250 км. дорог.

Накануне войны 1914-18 гг. чистый доход государственных железных дорог покрывал 83% годичных процентов и амортизации государственного долга. Иными словами, выплачивание долгов как внутренних так и внешних, было обеспечено в пропорции более чем на 4/5 одними доходами, которые получало русское государство от эксплуатации своих железных дорог.

Надо добавить, что русские железные дороги, по сравнению с другими, для пассажиров были самыми дешёвыми и самыми комфортабельными в мире.

Промышленное развитие в Российской Империи естественно сопровождалось значительным увеличением количества фабрично-заводских рабочих, экономическое благосостояние которых, равно как и охрана их жизни и здоровья, составляли предмет особых забот Императорского правительства.

Необходимо отметить, что именно в Императорской России, и при том в XVIII веке, в царствование Императрицы Екатерины II (1762-1796), в первый раз во всём мире, были изданы законы касательно условий труда: был запрещён труд женщин и детей, на заводах был установлен 10-часовой рабочий день и т.д. Характерно, что кодекс Императрицы Екатерины, регулировавший детский и женский труд, отпечатанный на французском и латинском языках, был запрещён для обнародования во Франции и Англии, как «крамольный”.

В царствование Императора Николая II, до созыва 1-ой Государственной Думы, были изданы специальные законы для обеспечения безопасности рабочих в горно-заводской промышленности, на железных дорогах и в предприятиях, особо опасных для жизни и здоровья рабочих.

Детский труд до 12-летнего возраста был запрещён, а несовершеннолетние и лица женского пола не могли быть нанимаемы на фабричную работу между 9-ю часами вечера и 5-ю часами утра.

Размер штрафных вычетов не мог превышать одной трети заработной платы, причём каждый штраф должен был быть утверждаем фабричным инспектором. Штрафные деньги поступали в особый фонд, предназначенный для удовлетворения нужд самих рабочих.

В 1882 году специальный закон урегулировал работу детей от 12 до 15 лет. В 1903 году были введены рабочие старосты, избиравшиеся фабрично-заводскими рабочими соответствующих цехов. Существование рабочих союзов было признано законом в 1906 году.

По тому времени Императорское социальное законодательство было несомненно самым прогрессивным в мире. Это заставило Тафта, тогдашнего Президента Соед. Штатов, за два года до 1-ой Мировой войны публично заявить, в присутствии нескольких русских высокопоставленных лиц: «Ваш Император создал такое совершенное рабочее законодательство, каким ни одно демократическое государство похвастаться не может».

В царствование Императора Николая II народное образование достигло необыкновенного развития. Менее чем в 20 лет кредиты, ассигнованные Министерству Народного Просвещения, с 25,2 мил. рублей возрасли до 161,2 мил. Сюда не входили бюджеты школ, черпавших свои кредиты из других источников (школы военные, технические), или содержавшиеся местными органами самоуправления (земствами, городами), кредиты которых на народное образование возрасли с 70.000.000 р. в 1894 г. до 300.000.000 р. в 1913 г.

В начале 1913 г. общий бюджет народного просвещенияв России достиг по тому времени колоссальной цифры, а именно 1/2 миллиарда рублей золотом.

Первоначальное обучение было бесплатное по закону, а с 1908 г. оно сделалось обязательным. С этого года ежегодно открывалось около 10.000 школ. В 1913 г. число их превысило 130.000.

По количеству женщин, обучавшихся в высших учебных заведениях, Россия занимала в ХХ веке первое место в Европе, если не во всём мире.

Время царствования Николая II явилось периодом самых высоких в истории России темпов экономического роста. За 1880-1910 г.г. темпы роста продукции российской промышленности превышали 9% в год. По этому показателю Россия вышла на первое место в мире, опередив даже стремительно развивающиеся Соединенные Штаты Америки (хотя нужно отметить, что по данному вопросу разные экономисты дают разные оценки, одни ставят на первое место Российскую Империю, другие - США, но то, что темпы роста были сопоставимы - бесспорный факт). По производству главнейших сельскохозяйственных культур Россия вышла на 1 место в мире, выращивая более половины производимой в мире ржи, более четверти пшеницы, овса и ячменя, более трети картофеля. Россия стала главным экспортером сельхозпродукции, первой "житницей Европы". На ее долю приходилось 2/5 всего мирового экспорта крестьянской продукции.

Успехи в сельхозяйственном производстве явились результатом исторических событий: отмены крепостного права в 1861 году Александром II и Столыпинской земельной реформы в годы правления Николая II, в результате которой в руках крестьян оказалось более 80% пахотных земель, а в азиатской части - почти вся. Площадь же помещьичих земель неуклонно сокращалась. Дарование крестьянам права свободно распоряжаться своею землей и упразднение общин имело огромное государственное значение, пользу которого, в первую очередь, сознавали сами крестьяне.

Самодержавная форма правления не препятствовала экономическому прогрессу России.    По манифесту 17 октября 1905 г. население России получило право на неприкосновенность личности, свободу слова, печати, собраний, союзов. В стране росли политические партии, издавались тысячи периодических изданий. Свободным волеизъявлением был избран Парламент - Государственная Дума. Россия становилась правовым государством - судебная власть была практически отделена от исполнительной.

Быстрое развитие уровня промышленного и сельскохозяйственного производства и положительный торговый баланс позволили России иметь устойчивую золотую конвертируемую валюту. Император придавал большое значение развитию железных дорог. Еще в юности он участвовал в закладке знаменитой Сибирской дороги.

В годы правления Николая II в России было создано самое лучшее по тем временам рабочее законодательство, обеспечивающее нормирование рабочего времени, выбор рабочих старост, вознаграждение при несчастных случаях на производстве, обязательное страхование рабочих от болезней, по инвалидности и старости. Император активно содействовал развитию русской культуры, искусства, науки, реформам армии и флота.

Все эти достижения экономического и социального развития России являются итогом естественного исторического процесса развития России и объективно связаны с 300-летием правления Дома Романовых.

Французский экономист Тери писал: «Ни один из европейских народов не достигал подобных результатов».

Миф о том, что рабочие жили очень бедно.
1. Рабочие.Средняя зарплата рабочего по России составляля 37.5 рублей.Умножим эту сумму на на 1282,29 (отношение курса царского рубля к современному) и получим сумму в 48085 тысяч рублей на современный пересчет.

 2. Дворник 18 рублей или 23081 р. на современные деньги

 3. Подпоручик (современный аналог - лейтенант) 70 р. или 89 760 р. на современные деньги

 4. Городовой (рядовой сотрудник полиции) 20, 5 р. или 26 287 р. на современные деньги

 5. Рабочие (Петербург).Интересно что средняя зарплата в Петербурге была меньше и составляла к 1914 году 22 рубля 53 копейки. Умножим эту сумму на 1282,29 и получим 28890 российских рублей.

 6.Кухарка 5 - 8 р. или 6.5.-10 тысяч на современные деньги

 7. Учитель начальной школы 25 р. или 32050 р. на современные деньги

 8. Учитель гимназии 85 р. или 108970 р. на современные деньги

 9.. Старший дворник 40 р. или 51 297 р. на современные деньги

 10..Околоточный надзиратель ( современный аналог -участковый) 50 р. или 64 115 на современные деньги

 11.Фельдшер 40 р. или 51280 р.

 12.Полковник 325 р. или 416 744 р. на современные деньги

 13.Коллежский асессор (чиновник среднего класса) 62 р. или 79 502 р. на современные деньги

 14. Тайный советник (чиновник высшего класса) 500 или 641 145 на современные деньги. Столько же получал армейский генерал

 А сколько, спросите вы, тогда стоили продукты? Фунт мяса в 1914 стоил 19 копеек. Русский фунт весил 0,40951241 грамма . Значит, килограмм, будь он тогда мерой веса, стоил бы 46,39 копеек – 0,359 грамма золота, то есть, в нынешних деньгах, 551 рубль 14 копеек. Таким образом, рабочий мог купить на свое жалование 48,6 килограмма мяса, если бы, конечно, захотел.

 Мука пшеничная 0,08 р. (8 копеек) = 1 фунт (0,4 кг)
 Рис фунт 0,12 р.= 1 фунт (0,4 кг)
 Бисквит 0,60 р.= 1 фунт (0,4 кг)
 Молоко 0,08 р.= 1 бутылка
 Томаты 0,22 р. = 1 фунт
 Рыба (судак) 0,25 р. = 1 фунт
 Виноград (кишмиш) 0,16 р.= 1 фунт
 Яблоки 0,03 р. = 1 фунт

 Весьма достойная жизнь!!!

Отсюда и возможность содержать многодетную семью!!!!!!!!!!

 Теперь давайте посмотрим, сколько стоило снять жильё. Аренда жилья стоила в Питере 25, а в Москве и Киеве 20 копеек за квадратный аршин в месяц. Эти 20 копеек сегодня составляют 256 рублей, а квадратный аршин – 0,5058 м². То есть, месячная аренда одного квадратного метра стоила в 1914 году 506 сегодняшних рублей. Квартиру в сто квадратных аршин наш канцелярист снимал бы в Питере за 25 рублей в месяц. Но он такую квартиру не снимал, а довольствовался подвальной и чердачной каморкой, где площадь была поменьше, а арендная ставка – пониже. Такую квартиру снимали, как правило, титулярные советники, получавшие оклад на уровне армейского капитана. Голый оклад титулярного советника составлял 105 рублей в месяц (134 тысяч 640 рублей) в месяц. Таким образом, 50-метровая квартира обходилась ему менее чем в четверть жалования.


Миф о слабости характера царя.

Президент Франции Лубэ говорил: «Обычно видят в императоре Николае II человека доброго, великодушного, но слабого. Это глубокая ошибка. Он имеет всегда задолго продуманные планы, осуществления которых медленно достигает. Под видимой робостью царь имеет сильную душу и мужественное сердце, непоколебимо верное. Он знает, куда идет и чего хочет».

 Царское служение требовало силы характера, которой Николай II обладал. Во время Священного Коронования на Российский Престол 27 мая 1895 года Митрополит Московский Сергий в своем обращении к Государю сказал: «Как нет выше, так нет и труднее на земле царской власти, нет бремени тяжелее царского служения. Чрез помазание видимое да подастся тебе невидимая сила свыше, действующая к возвышению твоих царских доблестей…»

 Целый ряд аргументов, опровергающих этот миф, приводит в упомянутой выше работе А. Елисеев.

 Так, в частности, С. Ольденбург писал, что у Государя была железная рука, многих только обманывает надетая на ней бархатная перчатка.

 Наличие твердой воли у Николая II блестяще подтверждают события августа 1915 года, когда он взвалил на себя обязанности Верховного главнокомандующего – против желания военной верхушки, Совета министров и всего «общественного мнения». И, надо сказать блестяще с этими обязанностями справился.

Император много сделал для подъема обороноспособности страны, усвоив тяжелые уроки русско-японской войны. Пожалуй, самым значимым его деянием было возрождение русского флота, которое спасло страну в начале Первой мировой войны. Оно произошло против воли военных чиновников. Император даже вынужден был отправить в отставку великого князя Алексея Александровича. Военный историк Г. Некрасов пишет: «Необходимо отметить, что, несмотря на свое подавляющее превосходство в силах на Балтийском море, германский флот не предпринял никаких попыток прорваться в Финский залив, с тем чтобы одним ударом поставить Россию на колени. Теоретически это было возможно, так как в Петербурге была сосредоточена большая часть военной промышленности России. Но на пути германского флота стоял готовый к борьбе Балтийский флот, с готовыми минными позициями. Цена прорыва для германского флота становилась недопустимо дорогой. Таким образом, уже только тем, что он добился воссоздания флота, император Николай II спас Россию от скорого поражения. Этого не следует забывать!»

 Особо отметим, что Государь принимал абсолютно все важные решения, способствующие победоносным действиям, именно сам – без влияния каких-либо «добрых гениев». Совершенно необоснованно мнение, согласно которому русской армией руководил Алексеев, а Царь находился на посту Главкома ради проформы. Это ложное мнение опровергается телеграммами самого Алексеева. Например, в одной из них на просьбу прислать боеприпасы и вооружение Алексеев отвечает: «Без Высочайшего соизволения решить этот вопрос не могу».

Миф о том, что Россия была тюрьмой народов.

Россия была семьей народов благодаря взвешенной и продуманной политике Государя. Русский царь-батюшка считался монархом всех народов и племен, живших на территории Российской империи.

 Он проводил национальную политику на основе уважения к традиционным религиям – историческим субъектам государственного строительства России. И это не только Православие, но и Ислам. Так, в частности, муллы были на содержании Российской империи и получали зарплату. Многие мусульмане воевали за Россию.

 Русский царь чтил подвиг всех народов, служивших Отечеству. Вот текст телеграммы, которая служит тому ярким подтверждением:

ТЕЛЕГРАММА

от 25 августа 1916 года Генерал-губернатору Терской области господину Фрейшеру

 Как горная лавина обрушился ингушский полк на Германскую железную дивизию. Он немедленно поддержан чеченским полком.

 В истории русского Отечества, в том числе и нашего Преображенского полка, не было случая атаки конницей вражеской части тяжелой артиллерии.

 4,5 тыс убитыми, 3,5 тыс взятых в плен, 2,5 тыс раненых. Менее чем за 1,5 часа перестала существовать железная дивизия, с которой соприкасаться боялись лучшие воинские части наших союзников, в том числе в русской армии.

 Передайте от моего имени, от имени царского двора и от имени русской армии братский сердечный привет отцам, матерям, братьям, сестрам и невестам этих храбрых орлов Кавказа, положившим своим бессмертным подвигом начало конца германским ордам.

 Никогда не забудет этого подвига Россия. Честь им и хвала!

 С братским приветом Николай II.

Миф о том, что Россия при царе потерпела поражение в Первой мировой войне.

С.С. Ольденбург в своей книге «Царствование Императора Николая II», писал: «Самым трудным и самым забытым подвигом Императора Николая II было то, что он при невероятно тяжелых условиях довел Россию до порога победы: его противники не дали ей переступить через этот порог».

 Генерал Н. А. Лохвицкий писал: «…Девять лет понадобилось Петру Великому, чтобы Нарвских побежденных обратить в Полтавских победителей.

 Последний Верховный Главнокомандующий Императорской Армии – Император Николай II сделал ту же великую работу за полтора года. Но работа его была оценена и врагами, и между Государем и его Армией и победой «стала революция».

 А. Елисеев приводит следующие факты. Военные таланты Государя были в полной мере раскрыты на посту Верховного главнокомандующего. Уже самые первые решения нового главкома привели к существенному улучшению положения на фронте. Так, он организовал проведение Вильно-Молодечненской операции (3 сентября – 2 октября 1915 года). Государь сумел остановить крупное наступление немцев, в результате которого был захвачен город Борисов. Им была издана своевременная директива, предписывающая прекратить панику и отступление. В результате был остановлен натиск 10-й германской армии, которая была вынуждена отойти – местами совершенно беспорядочно. 26-й Могилевский пехотный полк подполковника Петрова (всего 8 офицеров и 359 штыков) пробрался к немцам в тыл и в ходе внезапной атаки захватил 16 орудий. Всего русские сумели захватить 2000 пленных, 39 орудий и 45 пулеметов. «Но самое главное, – отмечает историк П. В. Мультатули, – войскам снова вернулась уверенность в способности бить немцев».

 Россия определенно стала выигрывать войну. После неудач 1915 года наступил триумфальный 1916-й – год Брусиловского прорыва. В ходе боев на Юго-Западном фронте противник потерял убитыми, ранеными и попавшими в плен полтора миллиона человек. Австро-Венгрия оказалась на пороге разгрома.

 Именно Государь оказал поддержку Брусиловскому плану наступления, с которым были не согласны многие военачальники. Так, план начальника штаба Верховного главнокомандующего М. В. Алексеева предусматривал мощный удар по противнику силами всех фронтов, за исключением фронта Брусилова.

 Последний считал, что и его фронт тоже вполне способен к наступлению, с чем были несогласны другие командующие фронтов. Однако Николай II решительно поддержал Брусилова, и без этой поддержки знаменитый прорыв был бы попросту невозможен.

 Историк А. Зайончковский писал, что русская армия достигла «по своей численности и по техническому снабжению ее всем необходимым наибольшего за всю войну развития». Неприятелю противостояли более двухсот боеспособных дивизий. Россия готовилась раздавить врага. В январе 1917 года 12-я русская армия начала наступление с Рижского плацдарма и застала врасплох 10-ю германскую армию, которая попала в катастрофическое положение.

 Начштаба германской армии генерал Людендорф, которого никак нельзя заподозрить в симпатиях к Николаю II, так писал о положении Германии 1916 года и о возрастании военной мощи России:

 «Россия расширяет военные формирования. Предпринятая ею реорганизация дает большой прирост сил. В своих дивизиях она оставила только по 12 батальонов, а в батареях только по 6 орудий и из освобожденных таким образом батальонов и орудий формировала новые боевые единицы.

 Бои 1916 года на Восточном фронте показали усиление военного снаряжения русских, увеличилось число огнестрельных припасов. Россия перевела часть своих заводов в Донецкий бассейн, чрезвычайно подняв их производительность.

 Мы понимали, что численное и техническое превосходство русских в 1917 году будет нами ощущаться еще острее, чем в 1916.

 Наше положение было чрезвычайно тяжело и выхода из него почти не было. О собственном наступлении нечего было и думать – все резервы были необходимы для обороны. Наше поражение казалось неминуемым… тяжело было с продовольствием. Тыл также тяжко пострадал.

 Перспективы на будущее были чрезвычайно мрачны».

 Более того, как пишет Ольденбург, по инициативе Великого Князя Николая Михайловича еще летом 1916 года была учреждена комиссия по подготовке будущей мирной конференции, дабы заранее определить, каковы будут пожелания России. Россия должна была получить Константинополь и проливы, а также Турецкую Армению.

 Польша должна была воссоединиться в личной унии с Россией. Государь заявил (в конце декабря) гр. Велепольскому, что свободную Польшу он мыслит как государство с отдельной конституцией, отдельными палатами и собственной армией (по-видимому, имелось в виду нечто вроде положения Царства Польского при Александре I).

 Восточная Галиция, Северная Буковина и Карпатская Русь подлежали включению в состав России. Намечалось создание чехословацкого королевства; на русской территории уже формировались полки из пленных чехов и словаков.

 Б. Бразоль «Царствование Императора Николая II в цифрах и фактах»

http://www.imperiya.by/theory5-7469.html

 

Серия сообщений "Достижения России в период правления Николая II":
Часть 1 - Результаты правления Николая II (статистика Д.И. Менделеева и других)
Часть 2 - Великий реформатор (итоги реформ Николая II)
Часть 3 - Успехи России, которую мы потеряли
Часть 4 - Мифы о Николае II
Часть 5 - Оболганный царь. Факты и цифры.

Мифы о Николае II
30 марта 2010, Т.В.Грачева

О святом Царе-страстотерпце Николае II написано так много замечательных книг, которые не оставляют камня на камне от лжесвидетельств марксистов. Но эти возмущенные голоса, даже после канонизации Царской семьи, продолжают звучать, хор не умолкает.

Говорят, капля камень точит. Хотелось бы пусть хоть малую толику внести в это дело восстановления справедливости в связи с памятью Царя-страстотерпца. В этом нуждаемся прежде всего мы. То, что будет написано ниже, можно обозначить как мои личные впечатления, заметки на полях в контексте всего прочитанного и услышанного на эту тему у исследователей и мемуаристов. Излагаю их в надежде заронить хоть капельку сомнения в безапелляционный настрой тех, кто, уверена, пока, только до поры до времени, остается против.

Дискредитация царя как символа священной государственности после его убийства шла через фабрикацию различных мифов, которые были внедрены в массовое сознание. Признаюсь, что во власти этих мифов была когда-то и я, и потому предлагаю некоторые из найденных мною фактов и аргументов, которые изменили мою позицию. Этому способствовало и мое общение с блестящим специалистом по истории того периода С. Ф. Колосовской, которой я от всей души благодарна.

Наиболее распространенные мифы, которые хотелось бы хоть в какой-то степени опровергнуть, в основном сводятся к следующему.

Миф о том, что при царе Россия была отсталой страной.

При Николае II Россия переживала небывалый период материального расцвета. Накануне Первой мировой войны ее экономика процветала и с 1894 по 1914 год росла самыми быстрыми темпами в мире.

В начале ХХ века рост народного хозяйства России вел к наращиванию общественного богатства и благосостояния населения.

За 1894-1914 годы госбюджет страны вырос в 5,5 раза, золотой запас – в 3,7 раза. Российская валюта была одной из сильнейших в мире.

При этом государственные доходы росли без малейшего увеличения налогового бремени. Прямые налоги в России были в 4 раза меньше, чем во Франции и Германии, и в 8,5 раза меньше, чем в Англии; косвенные налоги – в среднем вдвое меньше, чем в Австрии, Германии и Англии.

Прирост урожая зерна составил 78%. Экспортируемое Россией зерно кормило всю Европу. Производство угля выросло на 325%, меди – на 375%, железной руды – на 250%, нефти – на 65%. Рост железных дорог составил 103%, торгового флота – 39%.

Общий рост российской экономики даже в тяжелые годы Первой мировой войны составлял 21,5%.

Многие отечественные экономисты и политики утверждали, что сохранение тенденций развития, существовавших в 1900-1914 годы, неизбежно уже через 20-30 лет выведет Россию на место мирового лидера, даст ей возможность доминировать в Европе, превысить хозяйственный потенциал всех европейских держав, вместе взятых.

Французский экономист Тери писал: «Ни один из европейских народов не достигал подобных результатов».

Профессор Эдинбургского университета Чарльз Саролеа писал в своей работе «Правда о царизме»:

«Одним из наиболее частых выпадов против Русской Монархии было утверждение, что она реакционна и обскурантна, что она враг просвещения и прогресса. На самом деле она была, по всей вероятности, самым прогрессивным правительством в Европе… Легко опровергнуть мнение, что русский народ отвергал царизм и что революция застала Россию в состоянии упадка, развала и истощения… Посетив Россию в 1909 году, я ожидал найти повсюду следы страданий после Японской войны и смуты 1905 года. Вместо этого я заметил чудесное восстановление, гигантскую земельную реформу… скачками растущую промышленность, приток капиталов в страну и т. д. … Почему же произошла катастрофа?.. Почему Русская Монархия пала почти без борьбы?.. Она пала не потому, что отжила свой век. Она пала по чисто случайным причинам…»

Миф о том, что Николай II был тираном, который уничтожал русский народ.

Самым главным показателем эффективности и нравственности власти и благополучия народа является рост населения. С 1897 по 1914 год, то есть всего за 17 лет, он составил фантастическую для нас цифру – 50,5 млн человек.

Проводилась очень грамотная демографическая и миграционная политика. О задачах в этой области писал Столыпин: «Итак, на очереди главная наша задача – укрепить низы. В них вся сила страны… Будут здоровье и крепкие корни у государства, поверьте, и слова русского правительства совсем иначе зазвучат перед Европой и перед целым миром… Дайте государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего, и вы не узнаете нынешней России!» «Отдаленная наша суровая окраина вместе с тем богата… громадными пространствами земли…. При наличии государства, густо населенного, соседнего нам, эта окраина не останется пустынной. В нее прососется чужестранец, если раньше не придет туда русский… Если мы будем продолжать спать летаргическим сном, то край этот будет пропитан чужими соками, и когда мы проснемся, может быть, он окажется русским только по названию…»

В постперестроечные годы мы теряли и продолжаем терять в среднем около 1 миллиона в год умершими плюс аборты, убиенные дети. По данным 2005 года, их число равнялось 1 611 000. В итоге потери достигают более двух миллионов в год.

Еще один важный показатель – число самоубийств. Так вот тогда оно равнялось 2,7 на 100 000 жителей. А сейчас мы имеем 40. В период 1995-2003 в результате самоубийств погибли 500 000 человек. При этом по статистике, только одна попытка из 20 заканчивается смертью. Поэтому, включая эти «незавершенные» попытки самоубийств, мы получаем цифру в 20 раз большую, то есть 10 миллионов.

Миф о том, что рабочие жили очень бедно.

В 1913 году рабочий в России зарабатывал 20 золотых рублей в месяц.

При этом хлеб стоил 3-5 копеек. Килограмм говядины – 30 копеек. Килограмм картофеля – 1,5 копейки.

При этом подоходный налог составлял один рубль в год и был самым низким в мире.

Отсюда и возможность содержать многодетную семью.

Контрастом выглядит здесь характеристика политики российского лидера, угодного Западу, о котором написал Эдвард Пирс в статье «In praise of Putin», помещенной в The Guardian: «Существовала ли когда-нибудь еще более достойная презрения фигура, чем Борис Ельцин? Вечно пьяный, неспособный руководить страной, он позволил стае коррумпированных мошенников разграбить национальные богатства. Он одобрил отмену субсидирования цен на продукты, означавшую, что простые люди в одночасье впали в нищету. Если говорить о гордости и чувстве собственного достоинства России, то окажется, что Ельцин выполнял функцию коллаборациониста, полицая, который обогатился сам и находил утешение в алкоголе… Люди подбирали еду на свалке, но Борис Ельцин был западником, прекрасным образцом, наглядным примером триумфа Запада».

Миф о том, что Россия была темной страной.

С 1894 по 1914 год бюджет народного образования увеличился на 628%. Возросло число школ: высших – на 180%, средних – на 227%, женских гимназий – на 420%, народных школ – на 96%.

И. Ильин в своей работе «О русской культуре» пишет, что Россия стояла на пороге осуществления всеобщего народного образования с сетью школ в радиусе одного километра.

В России ежегодно открывалось 10 000 школ.

Российская империя была читающей страной. В период царствования Николая II в России выпускалось больше газет и журналов, чем в СССР в 1988 году.

Россия переживала также расцвет культурной жизни.

Миф о Распутине.

Близкий флигель-адъютант государя полковник А. Мордвинов начисто отвергает в своих «Воспоминаниях» («Русская летопись» за 1923 г., т. V) влияние императрицы и кого бы то ни было на решения государя и приводит убедительные примеры.

Он же раскрывает истину известной легенды о Распутине.

Мордвинов пишет: «Государь бывал недоволен некоторыми государственными деятелями не за то, что они не симпатизировали Распутину, а за то, что позволяли себе верить и распространять эту веру в какую-то особенную силу Распутина в государственных делах. В глазах его величества одна возможность такого предположения была оскорбительной, унижающей его достоинство».

Мордвинов, постоянно бывавший во дворце с 1912 года и всегда ездивший с царем во время войны, за пять лет никогда не видел Распутина, никогда не слышал о нем в семье, с которой был очень близок.

Жильяр, воспитатель цесаревича, живший при Дворе, а также лейб-медик Боткин (погибший в Екатеринбурге с семьей), бывавший во дворце ежедневно, свидетельствуют, что на протяжении нескольких лет видели Распутина во дворце лишь по одному разу, и оба связывали посещение Распутина с нездоровьем наследника.

Генерал Ресин, без которого ни одна душа не могла проникнуть во дворец, за семь месяцев ни разу не видел Распутина.

Александр Елисеев в своей статье «Николай II как волевой политик смутных времен» отмечает, что даже Чрезвычайная следственная комиссия Временного правительства была вынуждена признать, что никакого влияния на государственную жизнь страны Распутин не оказывал. Это при том, что в ее состав входили опытные юристы-либералы, настроенные резко отрицательно против Государя, династии и монархии как таковой.

Миф о слабости характера царя.

Президент Франции Лубэ говорил: «Обычно видят в императоре Николае II человека доброго, великодушного, но слабого. Это глубокая ошибка. Он имеет всегда задолго продуманные планы, осуществления которых медленно достигает. Под видимой робостью царь имеет сильную душу и мужественное сердце, непоколебимо верное. Он знает, куда идет и чего хочет».

Царское служение требовало силы характера, которой Николай II обладал. Во время Священного Коронования на Российский Престол 27 мая 1895 года Митрополит Московский Сергий в своем обращении к Государю сказал: «Как нет выше, так нет и труднее на земле царской власти, нет бремени тяжелее царского служения. Чрез помазание видимое да подастся тебе невидимая сила свыше, действующая к возвышению твоих царских доблестей…»

Целый ряд аргументов, опровергающих этот миф, приводит в упомянутой выше работе А. Елисеев.

Так, в частности, С. Ольденбург писал, что у Государя была железная рука, многих только обманывает надетая на ней бархатная перчатка.

Наличие твердой воли у Николая II блестяще подтверждают события августа 1915 года, когда он взвалил на себя обязанности Верховного главнокомандующего – против желания военной верхушки, Совета министров и всего «общественного мнения». И, надо сказать блестяще с этими обязанностями справился.

Вообще, Государь был настоящим воином – и по «профессии», и по духу. Его и воспитывали как воина. Протоиерей В. Асмус отмечает: «Александр III воспитывал детей в большой строгости, скажем, на еду отводилось не больше 15 минут. Дети должны были садиться за стол и вставать из-за стола вместе с родителями, и дети часто оставались голодными, если они не укладывались в эти, такие жесткие для детей рамки.

Можно сказать, что Николай II получил настоящее военное воспитание и настоящее военное образование, Николай II всю жизнь чувствовал себя военным, это сказывалось на его психологии и на многом в его жизни».

Будучи Наследником Престола, Николай Александрович изучал военное дело с большим увлечением. О том свидетельствуют его старательно составленные конспекты по военной топографии, тактике, артиллерии, навигационным приборам, военному уголовному праву, стратегии. Очень впечатляют записи по фортификации, снабженные рисунками и чертежами.

Не было в небрежении и практическое обучение. Александр III направлял своего наследника на военные сборы. В течение двух лет Николай Александрович служил в Преображенском полку, где им исполнялись обязанности субалтерн-офицера, потом – ротного командира. Целых два сезона он служил взводным командиром в гусарском полку, затем был командиром эскадрона. В рядах артиллерии Наследник провел один лагерный сезон.

Император много сделал для подъема обороноспособности страны, усвоив тяжелые уроки русско-японской войны. Пожалуй, самым значимым его деянием было возрождение русского флота, которое спасло страну в начале Первой мировой войны. Оно произошло против воли военных чиновников. Император даже вынужден был отправить в отставку великого князя Алексея Александровича. Военный историк Г. Некрасов пишет: «Необходимо отметить, что, несмотря на свое подавляющее превосходство в силах на Балтийском море, германский флот не предпринял никаких попыток прорваться в Финский залив, с тем чтобы одним ударом поставить Россию на колени. Теоретически это было возможно, так как в Петербурге была сосредоточена большая часть военной промышленности России. Но на пути германского флота стоял готовый к борьбе Балтийский флот, с готовыми минными позициями. Цена прорыва для германского флота становилась недопустимо дорогой. Таким образом, уже только тем, что он добился воссоздания флота, император Николай II спас Россию от скорого поражения. Этого не следует забывать!»

Особо отметим, что Государь принимал абсолютно все важные решения, способствующие победоносным действиям, именно сам – без влияния каких-либо «добрых гениев». Совершенно необоснованно мнение, согласно которому русской армией руководил Алексеев, а Царь находился на посту Главкома ради проформы. Это ложное мнение опровергается телеграммами самого Алексеева. Например, в одной из них на просьбу прислать боеприпасы и вооружение Алексеев отвечает: «Без Высочайшего соизволения решить этот вопрос не могу».

Коммунистический публицист М. Кольцов пишет следующее о поведении Государя в дни Февральской смуты: «…Придворные совершенно зря рисуют своего вождя в последние минуты его царствования как унылого кретина, непротивленца, безропотно сдавшего свой режим по первому требованию революции». Кольцов описывает, как Государь упорно сопротивлялся всем требованиям армейцев-заговорщиков (Алексеева, Рузского и др.) создать ответственное министерство (то есть по сути пойти на превращение самодержавия в конституционную монархию). Его сопротивление было настолько сильным, что даже Александра Федоровна воскликнула в письме: «Ты один, не имея за собой армии, пойманный как мышь в западню, – что ты можешь сделать?!» А Царь делал все, что мог – он даже направил в Петроград экспедиционный корпус во главе с генералом Н. И. Ивановым. Он сражался с революцией один (ибо заговорщики отрезали его от связи с внешним миром, от верных частей). И по этому поводу Кольцов вопрошает: «Где же тряпка? Где слабовольное ничтожество? В перепуганной толпе защитников трона мы видим только одного верного себе человека – самого Николая».

«Государь-Император сделал все от него зависящее. Он сумел подавить страшную по мощи революцию 1905 года и оттянуть триумф «бесов» на целых 12 лет. Благодаря его личным усилиям был достигнут коренной перелом в ходе русско-германского противостояния. Будучи уже в плену у большевиков, он отказался одобрить Брестский мир и тем самым спасти себе жизнь. Он достойно жил и достойно принял смерть».

Миф о том, что Россия была тюрьмой народов.

Россия была семьей народов благодаря взвешенной и продуманной политике Государя. Русский царь-батюшка считался монархом всех народов и племен, живших на территории Российской империи.

Он проводил национальную политику на основе уважения к традиционным религиям – историческим субъектам государственного строительства России. И это не только Православие, но и Ислам. Так, в частности, муллы были на содержании Российской империи и получали зарплату. Многие мусульмане воевали за Россию.

Русский царь чтил подвиг всех народов, служивших Отечеству. Вот текст телеграммы, которая служит тому ярким подтверждением:

ТЕЛЕГРАММА

от 25 августа 1916 года Генерал-губернатору Терской области господину Фрейшеру

Как горная лавина обрушился ингушский полк на Германскую железную дивизию. Он немедленно поддержан чеченским полком.

В истории русского Отечества, в том числе и нашего Преображенского полка, не было случая атаки конницей вражеской части тяжелой артиллерии.

4,5 тыс убитыми, 3,5 тыс взятых в плен, 2,5 тыс раненых. Менее чем за 1,5 часа перестала существовать железная дивизия, с которой соприкасаться боялись лучшие воинские части наших союзников, в том числе в русской армии.

Передайте от моего имени, от имени царского двора и от имени русской армии братский сердечный привет отцам, матерям, братьям, сестрам и невестам этих храбрых орлов Кавказа, положившим своим бессмертным подвигом начало конца германским ордам.

Никогда не забудет этого подвига Россия. Честь им и хвала!

С братским приветом Николай II.


В целом священная монархия как форма государственного устройства имела в вопросах национальных большое преимущество перед тем, что К. Победоносцев называет «злом парламентского правления». Он указывает на то, что на выборах получается отбор не лучших, а только «наиболее честолюбивых и нахальных». Особенно опасна, по его мнению, избирательная борьба в государствах многоплеменных. Указывая на преимущества монархического строя для России, он пишет: «Монархия неограниченная успевала устранять или примирять все подобные требования и порывы – и не одною только силой, а уравнением прав и отношений под одной властью. Но демократия не может с ними справиться, а инстинкты национализма служат для нее разъедающим элементом: каждое племя из своей местности высылает представителей – не государственной и народной идеи, но представителей племенных инстинктов, племенного раздражения, племенной ненависти…»

В самом титуле русского царя отражено спасительное собирание земель и народов за государственной православной оградой: «Император и самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Царь Грузинский и прочая, прочая, прочая».

Если же говорить о тюрьмах в прямом смысле слова, то уровень преступности был настолько низок, что в тюрьмах всей Российской империи в 1913 году содержалось менее 33 000 заключенных.

Сейчас у нас на территории намного меньшей, чем Российская империя, эта цифра, превышает 1,5 млн человек.

Миф о том, что Россия при царе потерпела поражение в Первой мировой войне.

С.С. Ольденбург в своей книге «Царствование Императора Николая II», писал: «Самым трудным и самым забытым подвигом Императора Николая II было то, что он при невероятно тяжелых условиях довел Россию до порога победы: его противники не дали ей переступить через этот порог».

Генерал Н. А. Лохвицкий писал: «…Девять лет понадобилось Петру Великому, чтобы Нарвских побежденных обратить в Полтавских победителей.

Последний Верховный Главнокомандующий Императорской Армии – Император Николай II сделал ту же великую работу за полтора года. Но работа его была оценена и врагами, и между Государем и его Армией и победой «стала революция».

А. Елисеев приводит следующие факты. Военные таланты Государя были в полной мере раскрыты на посту Верховного главнокомандующего. Уже самые первые решения нового главкома привели к существенному улучшению положения на фронте. Так, он организовал проведение Вильно-Молодечненской операции (3 сентября – 2 октября 1915 года). Государь сумел остановить крупное наступление немцев, в результате которого был захвачен город Борисов. Им была издана своевременная директива, предписывающая прекратить панику и отступление. В результате был остановлен натиск 10-й германской армии, которая была вынуждена отойти – местами совершенно беспорядочно. 26-й Могилевский пехотный полк подполковника Петрова (всего 8 офицеров и 359 штыков) пробрался к немцам в тыл и в ходе внезапной атаки захватил 16 орудий. Всего русские сумели захватить 2000 пленных, 39 орудий и 45 пулеметов. «Но самое главное, – отмечает историк П. В. Мультатули, – войскам снова вернулась уверенность в способности бить немцев».

Россия определенно стала выигрывать войну. После неудач 1915 года наступил триумфальный 1916-й – год Брусиловского прорыва. В ходе боев на Юго-Западном фронте противник потерял убитыми, ранеными и попавшими в плен полтора миллиона человек. Австро-Венгрия оказалась на пороге разгрома.

Именно Государь оказал поддержку Брусиловскому плану наступления, с которым были не согласны многие военачальники. Так, план начальника штаба Верховного главнокомандующего М. В. Алексеева предусматривал мощный удар по противнику силами всех фронтов, за исключением фронта Брусилова.

Последний считал, что и его фронт тоже вполне способен к наступлению, с чем были несогласны другие командующие фронтов. Однако Николай II решительно поддержал Брусилова, и без этой поддержки знаменитый прорыв был бы попросту невозможен.

Историк А. Зайончковский писал, что русская армия достигла «по своей численности и по техническому снабжению ее всем необходимым наибольшего за всю войну развития». Неприятелю противостояли более двухсот боеспособных дивизий. Россия готовилась раздавить врага. В январе 1917 года 12-я русская армия начала наступление с Рижского плацдарма и застала врасплох 10-ю германскую армию, которая попала в катастрофическое положение.

Начштаба германской армии генерал Людендорф, которого никак нельзя заподозрить в симпатиях к Николаю II, так писал о положении Германии 1916 года и о возрастании военной мощи России:

«Россия расширяет военные формирования. Предпринятая ею реорганизация дает большой прирост сил. В своих дивизиях она оставила только по 12 батальонов, а в батареях только по 6 орудий и из освобожденных таким образом батальонов и орудий формировала новые боевые единицы.

Бои 1916 года на Восточном фронте показали усиление военного снаряжения русских, увеличилось число огнестрельных припасов. Россия перевела часть своих заводов в Донецкий бассейн, чрезвычайно подняв их производительность.

Мы понимали, что численное и техническое превосходство русских в 1917 году будет нами ощущаться еще острее, чем в 1916.

Наше положение было чрезвычайно тяжело и выхода из него почти не было. О собственном наступлении нечего было и думать – все резервы были необходимы для обороны. Наше поражение казалось неминуемым… тяжело было с продовольствием. Тыл также тяжко пострадал.

Перспективы на будущее были чрезвычайно мрачны».

Более того, как пишет Ольденбург, по инициативе Великого Князя Николая Михайловича еще летом 1916 года была учреждена комиссия по подготовке будущей мирной конференции, дабы заранее определить, каковы будут пожелания России. Россия должна была получить Константинополь и проливы, а также Турецкую Армению.

Польша должна была воссоединиться в личной унии с Россией. Государь заявил (в конце декабря) гр. Велепольскому, что свободную Польшу он мыслит как государство с отдельной конституцией, отдельными палатами и собственной армией (по-видимому, имелось в виду нечто вроде положения Царства Польского при Александре I).

Восточная Галиция, Северная Буковина и Карпатская Русь подлежали включению в состав России. Намечалось создание чехословацкого королевства; на русской территории уже формировались полки из пленных чехов и словаков.

Уинстон Черчилль, в то время военный министр Англии, известный противник России, антимонархист, вынужден был признать: «…Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была в виду. Все жертвы уже были принесены, вся работа завершена. Долгие отступления закончились. Снарядный голод был побежден, вооружение притекало широким потоком: более сильная, более многочисленная, лучше снабженная армия сторожила огромный фронт, тыловые сборные пункты были переполнены людьми. Алексеев руководил Армией и Колчак – флотом.

Кроме того, никаких трудных действий не требовалось: только оставаться на посту и давить на широко растянувшиеся германские линии. Удерживать, не проявляя особой активности, слабеющие силы противника на своем фронте. Иными словами, держаться – вот все, что стояло между Россией и плодами общей победы… В марте царь был на престоле, Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна.

Согласно поверхностной моде нашего времени, царский строй принято трактовать как слепую, прогнившую, ни на что не способную тиранию.

Но анализ 30 месяцев войны с Германией и Австрией должен бы исправить эти легкомысленные представления. Силу Российской империи мы можем измерить по ударам, которые она вытерпела, по бедствиям, которые она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила, и по восстановлению сил, на которое она оказалась способна.

В управлении государствами, когда творятся великие события, вождь нации, кто бы он ни был, осуждается за неудачи и прославляется за успехи. Порицание или хвала за исход довлеют тому, на ком авторитет верховной ответственности. Почему отказывают Николаю в этом суровом испытании? Бремя последних решений лежало на нем. Почему не воздать ему за это честь? Самоотверженный прорыв русских армий, спасших Париж в 1914 году, преодоление мучительного бесснарядного отступления, медленное восстановление сил, Брусиловские победы, вступление России в кампанию 1917 года непобедимой, более сильной, чем когда-либо. Разве не было в этом его доли? Тот строй, который воплощался в Николае II, которым он руководил, которому своими личными свойствами он придавал жизненную искру, к этому моменту выиграл войну для России».

Военная промышленность, активно работавшая на нужды войск, «производила в январе 1917 года больше снарядов, чем Франция и Англия, и на 75-100% обеспечила потребность армии в разных видах тяжелой артиллерии – главного оружия того времени». В начале 1917 года Россия выпускала 130 тысяч винтовок в месяц (в 1914 году – 10 тысяч). Она имела в своем распоряжении 12 тысяч орудий, тогда как в 1914 году – 7 тысяч. Производство пулеметов увеличилось в 17 раз, патронов – более чем в два раза.

Успешное наступление в 1916 году укрепило веру в победу. Готовилось весеннее наступление 1917 года, которое, по всем объективным показателям, стало бы переломным моментом в войне.

Удивительно вдохновляющее звучало обращение Николая II к воинам: «С твердою верою в милость Божию и с непоколебимою уверенностью в конечной победе будем исполнять наш святой долг защиты Родины до конца и не посрамим земли Русской».

Миф о революционной ситуации в Российской империи.

Этот миф сводится к тому, что народ в России был так недоволен царской властью, что он «не хотел жить по-старому», а царская власть была настолько слаба, что «не могла управлять по-старому». И так сама собой сложилась революционная ситуация. И партия, членами которой были исключительно борцы за интересы трудящихся (ничем иным они больше не руководствовались), под знаменем марксизма совершенно бескорыстно, «то есть даром», как говорится в известной сказке, повела народ, не помышлявший ни о чем, кроме революции, вперед к ее осуществлению.

Что здесь можно сказать? Ложь на лжи и ложью погоняет.

Относительно несостоятельности тезиса, что «верхи не могли править по-старому», все вышеизложенное в связи с другими мифами показывает, что власть была сильна, она эффективно управляла страной даже в период войны и способна была в перспективе вывести империю на первое место в мире, то есть сделать ее сильнейшей державой. Это, в отличие от революции, была объективная тенденция, свидетельствовавшая о неуклонности процессов процветания России и ее народа. Народ не мог этого не чувствовать, потому что экономический, социальный и культурный расцвет Российской империи в то время был сопряжен с улучшением жизни ее граждан.

Одним из лозунгов революционеров был «Землю – крестьянам». И опять ложь, и опять миф, рассчитанный на дешевый популизм. Ведь общеизвестно, что крестьяне в Российской империи получили право на землепользование.

6 марта 1907 года П. А. Столыпин в своей программной речи в Государственной думе, касаясь вопроса аграрной реформы, констатировал, что «правительство поставило себе целью увеличение площади землевладения крестьян и упорядочение этого землевладения, то есть землеустройство».

И эти планы последовательно осуществлялись. Крестьяне, пожелавшие выйти из общины, могли не просто отделиться от нее со своим земельным наделом, но на чрезвычайно льготных условиях получали из государственного земельного фонда новые земельные участки, большие по сравнению с прежними, – так называемые отруба.

Причем это не было принудительной мерой, но осуществлялось на основе добровольного волеизъявления крестьян, решивших принять участие в проведении этой реформы. «В целях достижения возможности выхода крестьян из общины, – говорил П. Столыпин, – устранено всякое насилие в этом деле и отменяется лишь насильственное прикрепление крестьян к общине».

По указанию Петра Аркадьевича был организован всеобщий опрос крестьян, результаты которого показали, что 72% не выразили желания покидать общину, которая возникла на Руси еще в древности и была уникальной формой народного самоуправления и взаимопомощи. 28% изъявили желание постепенно отделиться.

За 3 года (1908-1910) из общины вышли 1,7 млн крестьянских хозяйств, 10,2 млн остались в общине.

Аграрные реформы, проводимые П. Столыпиным, давали землю крестьянам, гарантировали ее получение на льготных условиях. Таким образом, это лишало всякого смысла большевистский лозунг «землю крестьянам», с помощью которого революционеры хотели привлечь крестьянство к бунту. Столыпин это тоже понимал. И потому смысл его реформ состоял еще и в том, чтобы, проявив заботу о крестьянстве и государстве в целом, воспрепятствовать их вовлечению в провоцируемые врагами России революционные процессы.

Эти враги нашей государственности видели в Столыпине мощную преграду на пути осуществления своих разрушительных планов. Столыпин сознавал, что эта его политика грозит ему смертью. На него было совершено 11 покушений, но он, несмотря ни на что, твердо шел по пути служения Отечеству, мужественно претерпевая все скорби и страдания. Шел, ясно сознавая опасности, сопряженные с выполнением этого своего высокого долга, сказав однажды: «Я понимаю смерть как расплату за убеждения». И он прошел этот путь с честью и достоинством, не устрашившись, принеся себя в жертву, ибо в священной государственности «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13).

Политика, проводимая в России, защищала «низы». Да, были бедствия, да, были проблемы, но с ними власть справлялась, воистину действуя в интересах народа, проводя фантастические реформы, которые давали фантастические результаты. И потому на фоне этих усилий власти по улучшению жизни сам собой никак не мог возникнуть бунт.

Но если не было объективных причин для революции, значит, были субъективные. Значит, революционная ситуация не возникла сама собой, а была кем-то инспирирована, организована и профинансирована.

В свое время лорд Эктон дал оценку Французской революции, которая полностью подходит к революции русской: «Самое ужасное в революции – это не беспорядок, но тайный порядок. Через весь огонь и дым мы вдруг начинаем видеть свидетельства присутствия все просчитывающей организации. Руководители остаются тщательно засекреченными и скрытыми под маской, однако их изначальное присутствие не вызывает сомнений».

И как во Французской революции, так и в революции 17-го года, в обоих случаях бунта против существующего порядка смятение было лукаво использовано как оружие войны, создающей в каждом случае ситуацию, смысл которой задан и понятен только тайным организаторам.

Использование тайных спланированных операций, направленных на провоцирование революции в целях уничтожения государственности, – думаете, это была случайность, относящаяся только к этим двум революциям? Вы думаете, что это далекое прошлое, которое кануло в Лету? Может быть, это покажется невероятным, но эта технология, эта матрица воспроизводится постоянно, в том числе и в настоящее время. Это не только наши предки, но это и мы с вами. И это война в форме революции не только против Российской империи, но и против российской государственности в принципе, война невидимой Хазарии, обуреваемой страстью реванша.

В фундаментальном военно-стратегическом документе США под названием «Четырехлетний доклад о состоянии обороны» (2006) технология того, что было осуществлено в период Октябрьской революции, заложена как официальное руководство к действию. Это называется «непрямой подход»: «В настоящее время на пяти континентах прилагаются большие и малые усилия, которые подтверждают важность нашей способности:


1. работать совместно с партнерами и через них (читай через пятую колонну),

2. действовать тайно и

3. поддерживать постоянное, но малозаметное для других присутствие (читай создавать тайные организации).

Эти усилия представляют реализацию непрямого подхода к длительной войне…

Одновременно и во многих странах по всему миру будут начаты долгосрочные комплексные операции с вовлечением вооруженных сил США, других правительственных структур и международных партнеров. Операции, которые будут основаны на сочетании прямого (видимого) и непрямого (тайного) подходов».

Инспирирование революции в России как раз и было реализацией этого тайного подхода в войне против российской государственности, в которой вся мощь невидимой Хазарии была брошена против Святой Руси.

То есть тогда против России велось две войны: одна видимая – на фронтах Первой мировой, где Российская империя одержала бы победу в честном открытом поединке. А другая война – тайная коварная, построенная на лжи, хитрости и лукавстве врага рода человеческого, война, которую вело колено Даново. И эта другая война была самой опасной, потому что это была брань духовная, которая требовала от народа колоссальных духовных сил, которые могла дать только православная вера. Но в тот момент народ отошел от нее, и это было главной объективной причиной, которая позволила невидимой Хазарии одержать краткосрочную победу в этой войне.

О том, что это была именно война, сомневаться не приходится. Смена режима и распад государства, которые были достигнуты в ходе революции, являются традиционными целями любой войны. И в этом смысле революция в России была специфической формой войны против нашей государственности. Подобную оценку дают и другие источники. Так, в книге «Демократия и мировой доминион» написано: «Большевистская революция была на самом деле не тем, чем ее называют, то есть революцией, но нашествием, агрессией».

Для ее проведения была создана сеть революционных организаций, (включая политические, террористические и религиозные). Сеть - это форма организации невидимой Хазарии, основанная на децентрализованном скрытом проникновении и воздействии на государственные, политические, экономические и религиозные структуры. Сеть всегда борется против Иерархии как государственного и религиозного стержня.

***

Параллельно с разложением политического субпространства шло разложение духовного пространства через внедрение сети масонских организаций и привлечение в них представителей власти. Сыны колена Данова знали, что делали. Практически все члены Временного правительства были масонами.

В аналитической справке Департамента полиции от 2 января 1914 года «О распространении масонства в России» отмечалось, что «масонство как тайная организация, работающая над ниспровержением существующего в России строя под прикрытием всевозможных обществ – просветительных, оккультных и благотворительных – практически неуязвимо для полиции, так как доказать преступный умысел в их действиях юридически невозможно». «Распространение влияния масонства не встречает никаких препятствий на своем пути. Конечные цели их скрыты, и само масонство осторожно. Лица, непосредственно ведущие борьбу с революционным движением, с масонским движением не знакомы, и собираясь под прикрытием якобы заседаний всевозможных легализированных обществ, масонство, будучи тайным политическим обществом, может работать беспрепятственно».

Сразу же после Февральской революции американский банкир Якоб Шифф поздравил нового министра иностранных дел Милюкова с победой революции.

В свое время Шифф, обладавший колоссальным влиянием в США, и не только, организовал «Общество Друзей Русской Свободы». Целью этого общества была агитация за свержение русского царя. Известно, что это «Общество» с помощью японцев проводило обучение около 50 тысяч русских военнопленных террористическим методам ведения подпольной борьбы и их идеологическую обработку. Именно Якоб Шифф и другие банкиры обеспечили необходимые для русской революции кадры и финансы. 24 марта, через месяц после Февральской революции, газета «Нью-Йорк таймс» сообщила, что Якоб Шифф послал поздравительную телеграмму всем членам «Общества Друзей Русской Свободы», в которой он, в частности, сказал: «Надо ли говорить для тех, кто сегодня присутствует на этом митинге, как я переживаю, что не могу праздновать со всеми «друзьями русской свободы» ту награду, на которую мы так надеялись и за которую так боролись все эти долгие годы».

В ответ на поздравительную телеграмму Шиффа в адрес Милюкова тот ответил: «Объединенные в ненависти и отвращении к свергнутому режиму, будем также объединены в проведении новых идеалов».

Таким образом, Милюков фактически признался, что «февралисты» внутри России были объединены в своей ненависти к царской власти с силами за пределами России. Что это за силы и что это за новые идеалы?

Ж. Аттали, назначенный президентом Франции Николя Саркози своим помощником, известный теоретик глобализации и борец за глобальное антигосударство, написал, что в годы Первой мировой войны финансовые круги США «вступают в соглашение со всеми другими силами, чтобы рассматривать царскую Россию как единственную страну, против которой надо вести войну».

В архивах Государственного департамента США (1910-1929, No. 861.4016/325) хранится следующее сообщение, подготовленное американскими разведывательными службами: «В феврале 1916 года впервые стало известно, что в России разжигается революция. Было выявлено, что упомянутые ниже лица вовлечены в это разрушительное предприятие: это директора Kuhn, Loeb amp; Co Якоб Шифф, Отто Канн, Мортимер Шифф, Джером Ханауэр, Феликс Варбург и его брат Пол». Напомним, что Якоб Шифф вместе с Эдмондом Ротшильдом присутствовали на Всемирном сионистском съезде в Базеле, где была создана Всемирная сионистская организация. Как сообщает Еврейская энциклопедия, Якоб Шифф финансировал также Японию в ее войне против России в 1904-1905 годах.

Kuhn, Loeb amp; Co предоставила Японии огромный военный заем, что позволило ей успешно воевать с Россией. «Якоб Шифф финансировал врагов самодержавной России и использовал свое финансовое влияние, чтобы не допустить Россию к финансовым рынкам Соединенных Штатов».

За русско-японской войной сразу же последовала неудавшаяся попытка первой русской революции, которую также финансировал Шифф.

3 января 1906 года министр иностранных дел России Александр Извольский написал Государю Николаю II отчет о революционных событиях, где говорилось о том, что они определенно свидетельствуют об их безусловном международном характере. Революционеры обладали большим количеством оружия, ввезенного из-за границы и очень значительными финансовыми средствами. Извольский делает вывод о том, что «существуют иностранные капиталистические организации, заинтересованные в поддержке революционного движения» в России.

В апреле 1917 года Якоб Шифф сделал публичное заявление, что благодаря его финансовой помощи Февральская революция в России успешно завершилась.

Банкир Макс Варбург финансировал Троцкого и Ленина. В его банке для Троцкого был открыт специальный счет для покупки оружия. Документы свидетельствуют о том, что в финансировании революции участвовали также банковские дома Морганов и Рокфеллеров.

Одним из непосредственных организаторов революции был Александр Парвус (наст. имя Израиль Гельфанд, 1869-1924), который больше всего на свете ненавидел Россию и за которым стояли круги жаждавшей реванша невидимой Хазарии.

Парвус был марионеткой американских и немецких банкиров, которые финансировали всю его бурную антироссийскую революционную деятельность. Его можно назвать духовным вождем и руководителем революции 1905 года.

Вот что сообщается о его революционной деятельности. По его инициативе были созданы «Советы», и он взял на себя пост Председателя Петербургского совета, сосредоточив активные усилия на распространении лозунгов, разжигающих антивоенные и пораженческие настроения! Вследствие организованной им диверсии произошла авария «Орла», задержавшая выход 2-й Тихоокеанской эскадры во время Русско-японской войны.

8 января 1915 года Организуется визит Парвуса к германскому послу в Константинополе фон Вагенхейму, к которому он приходит со следующим заявлением: «Российская демократия может достигнуть своей цели только через окончательное свержение царизма и расчленение России на мелкие государства. С другой стороны, Германия не будет иметь полного успеха, если ей не удастся вызвать в России большую революцию. Но русская опасность для Германии не исчезнет и после войны до тех пор, пока Российское государство не будет расчленено на отдельные части. Интересы германского правительства и интересы русских революционеров таким образом идентичны» (Шуб Л. Ленин и Вильгельм II).

6 марта 1915 года Парвус предложил германским властям меморандум «Подготовка политической массовой забастовки в России», где содержались рекомендации относительно того, «каким образом вызвать беспорядки в России и подготовить революцию, которая заставит царя отречься от престола, после чего будет образовано временное революционное правительство, которое готово будет заключить сепаратный мир с Германией. В первую очередь Парвус рекомендовал германскому правительству ассигновать большую сумму на развитие и поддержку сепаратистского движения среди различных национальностей на Кавказе, в Финляндии, на Украине, затем на «финансовую поддержку большевистской фракции Российской социал-демократической рабочей партии, которая борется против царского правительства всеми средствами, имеющимися в ее распоряжении. Ее вожди находятся в Швейцарии» (Шуб Л. Ленин и Вильгельм II).

Обеспечив блокаду России на юге, Парвус начинает борьбу на ниве демократии. Появляется его брошюра «За демократию! Против царизма!». Суть ее заключалась в следующем: «не надо ставить вопрос о виновниках войны и выискивать «кто напал первым». Это неважно. Кто-то должен был напасть, поскольку мировой империализм десятилетия готовил мировую бойню.

Не следует терять время на поиски никому не нужных причин, надо учиться мыслить социалистически: как нам, мировому пролетариату, использовать войну и определить, на чьей стороне сражаться?

Всем известно, что самая мощная в мире социал-демократия – это социал-демократия Германии. Если социализм будет разбит в Германии, он будет разбит везде.

Путь к победе мирового социализма – это всесторонняя поддержка военных усилий Германии. А то, что русский царизм воюет на стороне Антанты, показывает, кто истинный враг социализма.

Итак, рабочие всего мира должны воевать против русского царизма. Задача мирового пролетариата – уничтожающий разгром России и революция в ней! Если Россия не будет децентрализована и демократизирована, опасность грозит всему миру. А поскольку Германия несет главную тяжесть борьбы против московского империализма, то легко сделать единственно верный вывод: победа Германии – победа социализма!».

Распространение в русском обществе подобных идей вызвало раскол.

Партия германофилов и западников, начав с критики правительства, кончает критикой России как государства, которое вообще не имеет права вести войну и сопротивляться «передовой Германии».

А. Панарин пишет об этом периоде: «Раздражительному и впечатлительному общественному мнению война начинает подаваться как не народное, а «империалистическое» дело, как затея правительственных верхов, которым и расхлебывать эту кашу… Все это происходит в условиях, когда враг наступает на жизненные центры страны, он настойчив и беспощаден и, судя по всему, никакими частичными уступками не удовольствуется.

И вот перед лицом этих вполне очевидных вещей красные агитаторы поощряют дезертирство с фронта, говорят об одностороннем разоружении и о желательности поражения собственной страны в этой войне. И самое чудовищное состоит в том, что им внимают, у них находится все больше сторонников. Обнаружилась загадочная способность российского прогрессизма: наихудшие человеческие чувства и страсти – дезертирство и предательство, капитулянтство и преклонение перед наглеющей силой – «конвертировать» в звонкую монету самых передовых, самых радикальных лозунгов. Эта инверсия моментально превращала самых худших в самых передовых, а наиболее терпеливых, самоотверженных и стойких – в темные силы реакции, шовинизма, империализма.

Описание всех этих срывов, инверсий и характерного оборотничества, меняющего местами светлое и темное, достойное и низкое, страстно одобряемое и фанатично отвергаемое (и все это – в течение одного года русской истории), имеет смысл потому, что история к концу века трагически повторилась».

Все эти насаждаемые революционерами настроения были, безусловно, выгодны Гмании, и она тоже финансировала революцию, проводившуюся под лозунгами демократии и социализма, которыми одурачивали народ. На самом же деле революция была направлена только на одно – уничтожение Царской власти и неотделимой от нее русской государственности. Царь и Царская власть – вот ее главные мишени.

На заседании Думы 15 февраля 1917 года А. Керенский выступил с призывом к открытой борьбе с властью: «У нас есть гораздо более сильный враг, чем немецкое влияние, – это Царская власть».

Известный историк Георгий Катков писал о том, что волнения в феврале 1917 года в Петрограде подготовили агенты Парвуса: «Допуская, что вся правда нам недоступна, мы не имеем все-таки права прикрывать наше незнание фразами о «стихийном движении» и «чаше терпения рабочих», которая «переполнилась».

Кто-то должен был пустить слухи о нехватке хлеба (хотя хлеб имелся); кто-то должен был спровоцировать нереальное требование рабочих о повышении зарплаты на 50% (которое было отвергнуто, что и вызвало забастовку); кто-то должен был выдавать бастующим деньги на жизнь и выбросить необходимые лозунги, о которых один из рабочих мрачно сказал: «Они хотят мира с немцами, хлеба и равноправия евреев».

«Было очевидно, – пишет Катков, – что лозунги исходят не от него (этого рабочего) и ему подобных, а навязаны какими-то таинственными «ими».

Все вышесказанное неопровержимо свидетельствует о том, что революционная ситуация не сложилась сама собой, но была инспирирована и спровоцирована внешними силами, врагами России и ее священной государственности, правителями Хазарии.

Против русского царя как верного стража, защитника этой государственности объединились все силы мирового зла. И в этой битве он оказался с ними один на один. Так же, как Христос Спаситель, он был даже не в меньшинстве, он был в одиночестве. Он держался до последнего и пал как герой, приняв вместе со своей семьей мученическую смерть.

Миф о Кровавом воскресенье.

«Николай – кровавый» – вот, пожалуй, самый главный миф, который прочно вбит в голову народа хазарскими лжесвидетелями, марксистами-мифотворцами за все годы пропаганды.

Но что же произошло в действительности и что так тщательно все это время скрывалось от народа, чтобы поддерживать непримиримые антимонархические, читай, антигосударственные настроения, угодные невидимой Хазарии?

Ведь именно ее агенты были к этому причастны и устроили эту чудовищную провокацию намеренно, чтобы обвинить царя и впоследствии создать миф о царе-тиране, дабы отвратить народ от монархии.

Итак, в воскресенье 9 (22) января 1905 года Парвус и его товарищ Пинхас Рутенберг организовали демонстрацию протеста рабочих и их семей, чтобы потом воспользоваться этой провокацией в своих целях. В Александровском парке на деревьях были посажены боевики, которым было приказано стрелять по солдатам из оцепления Зимнего дворца. После того как появились ничего не подозревающие демонстранты, началась стрельба по охране. И ей ничего не оставалось делать, как открыть ответный огонь. В возникшем смятении и перекрестном огне погибло 150-200 человек.

фПропагандисты Парвуса тут же распространили информацию, заявив, что «тысячи людей были лишены жизни» и что это произошло «из-за царизма».

Вот что пишет Еврейская энциклопедия о Пинхасе Рутенберге, подельнике Парвуса в этом организованном ими преднамеренном убийстве русских людей: «Пинхас РУТЕНБЕРГ (1878, Ромны, Полтавская губерния, – 1942, Иерусалим), деятель революционного движения в России, сионист.

В 1904 г. работал начальником инструментальной мастерской Путиловского завода (крупнейшее индустриальное предприятие Российской империи) и сблизился со священником Г. Гапоном, возглавлявшим организацию «Собрание русских фабрично-заводских рабочих города Санкт-Петербурга».

Во время событий так называемого Кровавого воскресенья (9 января 1905 г.) Рутенберг сопровождал Г. Гапона в шествии к Зимнему дворцу, спас его во время расстрела демонстрации, а затем помог бежать за границу.

По решению ЦК партии эсеров Рутенберг был назначен руководителем военной организации, занимавшейся боевой подготовкой масс и приобретением оружия.

В ноябре-декабре 1905 г. Рутенберг возглавлял боевую дружину эсеров в одном из рабочих районов Петербурга. В феврале 1906 г. Рутенберг сообщил представителям эсеровского ЦК о предложении Гапона (вернулся после 17 октября 1905 г.) сотрудничать с охранным отделением и выдать Боевую организацию. ЦК партии поручил Рутенбергу убить провокатора и его непосредственного руководителя, вице-директора Департамента полиции П. Рачковского.

Ввиду невозможности осуществить террористический акт в отношении Рачковского Е. Азеф (агент Охранного отделения, руководитель Боевой организации эсеров), опасавшийся разоблачения, единолично разрешил ликвидировать только Гапона. Группой рабочих и Рутенбергом 28 марта Гапон был повешен в Озерках под Петербургом.

Рутенберг был одним из организаторов Американского Еврейского Конгресса и вместе с Жаботинским в 1914 году создавал Еврейский Легион».

В этой энциклопедической статье подтверждается связь Рутенберга с сионизмом и с марксистским революционным движением в России. Признается его участие в Кровавом воскресенье и, следовательно, его намеренный провокационный, не стихийный и вовсе не мирный характер, о чем везде кричали хазарские мифотворцы.

И еще, из текста статьи в Еврейской энциклопедии следует, что Рутенберг был «руководителем военной организации, занимавшейся боевой подготовкой масс и приобретением оружия». Этим, по сути, признается, что революция получала поддержку и управлялась извне. Иначе, где бы они брали деньги на «боевую подготовку масс и приобретение оружия». Это лишний раз опровергает миф о революционной ситуации, причиной которой якобы были «верхи» и «низы».

Кроме того, в этом же тексте вещи называются своими именами, то есть революция связывается с войной. Для проведения революции была создана «военная организация», которая занималась «боевой подготовкой масс» и «приобретением оружия». Здесь налицо очевидные признаки войны: военное руководство, войска и оружие. Это еще раз подтверждает тот факт, что революция носила характер спланированной военной интервенции, войны невидимой Хазарии против Руси.

Миф о том, что царь мог и не должен был отрекаться от престола.

Этот миф вызывает те самые исполненные досады и возмущения вопросы: «Как он мог это сделать?», «Зачем он это сделал?»

Главной причиной, по которой революция оказалась возможной, было отступление народа от веры, потому что священная государственность держится и укрепляется не только силою Царской власти, но и силою веры Православной, живущей в народе. То есть сохранение и защита нашей государственности – это не только долг и ответственность царя перед Богом и народом. Это еще и долг, и ответственность народа, который, только пребывая в вере, способен осознать свое предназначение и нести крест священной российской государственности, как несли его наши предки.

За несколько десятилетий до кровавых революционных событий святитель Игнатий (Брянчанинов) написал страшные строки, что отступление от веры на Руси – всеобщее в народе.

И наступил тот страшный и грозный февраль 1917 года. 14 февраля 1917 года – толпы вышли на улицы Петрограда с лозунгами «Долой войну!», «Да здравствует республика!»

Петроград захлестнули демонстрации рабочих, требовавших хлеба, который не подвозился в результате провокации и спланированного саботажа. Начался народный бунт. Его организаторам из невидимой Хазарии для достижения реванша мешал монархический строй. Преградой на их пути стоял государь.

Из исторических источников известно, что, «узнав о беспорядках, Царь, находившийся в могилевской Ставке, отдал распоряжение направить в столицу верные войска и сам направился в Петроград. Но приказ Государя об отправке войск предательски не был выполнен. По дороге Николай II был изолирован во Пскове и дезинформирован своим окружением, участвовавшим в заговоре. Начальник Штаба Алексеев, драматизируя события, заявил, что только отречение Царя позволит продолжать войну, и убедил в этом командующих всех фронтов, приславших соответствующие телеграммы. Царь был принужден к отречению в пользу брата, Великого князя Михаила Александровича. Его, в свою очередь, Временный комитет Госдумы заставил передать вопрос о самой монархии на усмотрение будущего Учредительного собрания. Оба эти отречения были нарушением законов Российской империи и произошли вследствие революционного насилия. Именно в этот день, 2 марта 1917 года, прерывается легитимность власти в России…».

Вот что пишет генерал Н.И. Иванов об Алексееве: «Алексеев – человек с малой волей, и величайшее его преступление перед Россией – его участие в совершенном перевороте. Откажись Алексеев осуществлять планы Государственной думы, Родзянко, Гучкова и других, я глубоко убежден, что побороть революцию было бы можно, тем более что войска на фронте стояли спокойно и никаких брожений не было. Да и главнокомандующие не могли бы и не решились бы согласиться с Думой без Алексеева».

Эту же мысль в страстной убежденности высказал И. Солоневич, взволнованно написавший: «Русская революция не имела никаких оправданий – ни моральных, ни социальных, ни экономических, ни политических. Ее устроил правящий и ведущий слой – университетская, военная, земельная и финансовая знать, и каждая в своих узкоэгоистических интересах. Исходной позицией революции были не «возмущение народных масс», не «неудачи войны», – а клевета и предательство. В этом предательстве первая скрипка, конечно, принадлежит именно военным кругам… Этой измене и этому предательству нет никакого «оправдания». И даже нет никаких смягчающих вину обстоятельств: предательство в самом обнаженном его виде. Но, говоря о предательстве, мы обязаны знать, кто, как и зачем занимался этой профессией, начиная от казни Царевича Алексея Петровича и кончая Февралем. Если мы не будем знать, нас предадут еще и еще, и еще…"

источник - http://www.imperiya.by/theory5-7469.html

Серия сообщений "Достижения России в период правления Николая II":
Часть 1 - Результаты правления Николая II (статистика Д.И. Менделеева и других)
Часть 2 - Великий реформатор (итоги реформ Николая II)
Часть 3 - Успехи России, которую мы потеряли
Часть 4 - Мифы о Николае II
Часть 5 - Оболганный царь. Факты и цифры.

 В 1960 г. Ольга Александровна так говорила об Александре Федоровне: "Из всех нас, Романовых, Аликс наиболее часто была объектом клеветы. С навешанными на нее ярлыками она так и вошла в историю.  Я уже не в состоянии читать всю ложь и все гнусные измышления, которые написаны про нее".  

 

Прошло немало времени, но положение качественно почти не изменилось.  Возникшие много времени назад отрицательные характеристики, изображающие в самом негативном свете  Николая II, а особенно все это касалось Александру Федоровну.   Некоторые авторы ей приписывают просто демонические черты и даже утверждают, что эта женщина изменила ход современной истории.  Жизнь и внутренний мир последней Императрицы фактически никем беспристрастно не изучался.  Лишь можно было читать цепь разнузданных бесконечных сплетен и умозаключений многих авторов из своей головы, ничего не имеющих общего с истинным миром Александры Федоровны. Даже внешность Аликс, как и память о ней, подвергнута отрицательным характеристикам. Вот, что можно прочитать из воспоминаний министра Н.К. Гире, когда он первый раз увидел Принцессу на балу в Зимнем дворце 29 января: " Алиса Гес­сенская некрасива, лицо красное и даже под бровями».   Другой сподвижник Ми­нистра рассказывал всем и каждому, что у Алисы «походка неграциозная, средняя часть корпуса слишком выдаётся».
 

Конечно, это была неправда.   Сохра­нившиеся изображения той поры свиде­тельствуют о несомненной красоте юной Принцессы, но люди видели то, что хоте­ли видеть.   В истории жизни Александры Фёдоровны с этой своеобразной зритель­ной и умственной аберрацией восприя­тия приходится сталкиваться постоянно.   Потом, когда Принцесса станет Цари­цей и начнёт олицетворять собой монар­хическую систему, то появятся уже и непримиримо-враждебные «эксперты», которые начнут измышлять небылицы не только касательно Её внешности, но Её духовного мира, умственных способ­ностей и даже психического состояния.  Столичный бомонд придирчиво рассматривал молодую девушку, кото­рая могла стать супругой их будущего Монарха.  Министр В.Н. Ламздорф, зафиксировал в своём дневни­ке мнение света: «Её находят менее кра­сивой, чем её сестра Елизавета, но у Неё более умное и более выразительное лицо, приятная и приветственная улыб­ка.   В значительной степени англичанка,   Она много говорит по-английски, осо­бенно с сестрой.   
 

Впрочем, сохранились и совершенно иные отзывы об Александре Федоров­не, которые принадлежат людям объективным, сумевшим увидеть в молодой царице не только заурядное лицо маленькой немецкой принцессы.   Великий князь Гавриил Константинович в мемуарах так писал о необыкновенной при­влекательности молодой Александры Федоровны: «Она была писаная красави­ца, высокого роста, она держала голову немного вбок.   В ее улыбке было что-то грустное.   Она была очень величественная, очень породистая.   Редко можно встретить такую красивую и вместе с тем такую породистую женщину, с таки­ми изящными манерами».   Но таких глубоких и внимательных наблюдателей, как Гавриил Константинович, среди обитателей петербургского света оказа­лось немного.

Вот еще одно воспоминание о внешности Александры Федоровны, принадлежит флигель-адъютанту С.С. Фабрицкому: "Она была в полном смысле слова красавицей, в которой соединялось все: царственная осанка, правильные черты лица, большой рост, правильная фигура, изящная походка, грация, большой ум, огромная начитанность и образованность, талант к искусствам, прекрасная память, сердечная доброта и т.п.  Но у нее не было искусства очаровывать, не было умения и желания нравиться толпе.

Также как и Государь, Императрица была очень застенчива, не любила парадных приемов, балов, раутов и т.п.  Застенчивость сказывалась на каждом шагу, а в особенности во время торжественных или прадных приемов.  Наружно это выражалось каким то особенным выражением лица.  Получалось со стороны впечатление, что Императрица в это время переживала нечто мучительное.  Поэтому у многих, кто не знал близко  Ее Величества, составлялось впечатление о ней как о женщине нелюбезной и неласковой". 

Интересные воспоминания об облике Александры Федоровны в день их первой встречи оставила в своих воспоминаниях Лили Ден (подруга Императрицы): "Среди густой зелени неторопливым шагом выступала высокая стройная женщина.  Это была Императрица!  Сердце у меня забилось, я с восхищением смотрела на нее.  Я даже не представляла себе, что она настолько прекрасна.  Никогда не забуду ее красоту, открывающуюся мне в то июльское утро, хотя гораздо глубже в мою память врезался образ Государыни, вынесшей множество невзгод и страданий, - трогательный и святой образ.  С милой улыбкой, глядя на нас с такой лаской, Императрица проронила: "Садитесь, прошу Вас".  Моей нервозности как не бывало.  Мне даже показалось, что Императрица сама стесняется.  Но, как я узнала впоследствии, Государыне, как и ее кузине, Герцогине Файфской, свойственна была застенчивость в присутствии незнакомых лиц.  Однако в Петрограде светская чернь в излишней застенчивости Александры Федоровны усматривала немецкую заносчивость.  То же вслед за клеветниками, говорили и даже некоторые английские авторы."

Императрица, выросшая в одной из самых консервативных монарших семей Европы, она до последних дней оставалась верна ее жестким правилам.  "Во многих отношениях Государыня была викторианкой, - писала Лили Ден. - Вместе с бабушкой (королевой Викторией) она разделяла приверженность закону и порядку, верность семейному долгу, неприязнь ко всему "модерновому".  Свойственна была ей и расчетливость Кобургов, которая так раздражала светскую чернь".

Царица предпочитала скромные пастельные тона, прекрасно подходившие тону ее мраморного точеного лица и всей ее статной и собранной фигуре.  Излюбленными оттенками были белый, кремовый, шафрановый, нежно-голубой, бледно-фисташковый, сиреневый, светло-розовый, а также лиловый, доминировавший в ее гостиной.

Весьма сдержанно она относилась к модным новинкам.  Терпеть не могла фривольные шмиз а ' la directoire с завышенной линией талии и слишком смелым декольте.  Императрица не видела смысла в "хромающих"  юбках, придуманных диктатором моды французом Полем Пуаре.  Она считала неприемлемым экзотический гаремный стиль, не понимала, как дамы могут носить пестрые платья-халаты в китайском вкусе.

Царица предпочитая строгие и слегка консервативные платья с красиво ниспадающими складками, визуально удлинявшими ее фигуру.   В них она выглядела элегантно и даже монументально.  Своим пристрастием к строгим туалетам она нередко вызывала возмущение у вдовствующей императрицы Марии Федоровны, известной любительницы многоцветья и рюшей.  Ольга Александровна так писала об этом: "«Мама нравились броские, с отделкой платья, причем определенных цветов.  Она никогда не учитывала вкусы самой Алики (как ее называла сестра Николая II), —  Зачастую Мама заказывала платья, но Алики их не носила.   Она прекрасно понимала, что ей идут платья строгого покроя...

Во время Высочайших выходов Александра Федоровна надевала парадные, но не слишком роскошные и броские наряды.  В особо торжественные дни она облачалась в традиционное придворное "русское" платье, прозванное  "императорскими доспехами" за тяжесть и неудобство.  В нем она присутствовала на торжествах по случаю 300-летия дома Романовых.  Фрейлина Анна Вырубова сообщала: "Несмотря на усталость, Государыня была поразительно красива в своем голубом бархатном русском платье, с высоким кокошником и фатой, осыпанном жемчугами и бриллиантами; на ней была голубая Андреевская лента".

Помимо парадных платьев в гардеробе Императрицы хранились формы тех полков, шефом которых она была.  Мундиры ей, бесспорно, шли.  В домашней обстановке царица носила удобные, красивые, но недорогие вещи, чрезвычайно простое, скромное белье из тонкого полотна с незатейливыми, но искусными вышивками.  Императрица старалась обходиться без помощи слуг.   По утрам самостоятельно принимала ванну, прибирала волосы, сидя перед зеркалом, убирала комнату, штопала и вязала как профессиональная мастерица.  В дневных нарядах также ощущалось влияние сдержанного расчетливого викторианства.  Царица предпочитала белые хлопковые или шерстяные платья, ансамбли из строгой блузы и юбки, а также чайные платья для традиционного "файф -о - клок".  Лили Ден оставила описание одного из подобных нарядов:

"Государыня была одета в белое.  Шляпка была драпирована белой вуалеткой.  У нее было белое нежное лицо, но, когда она волновалась, щеки ее покрывались бледно-розовым румянцем.  Рыжевато-золотистые волосы, синие глаза, наполненные печалью.  Гибкий, тонкий, как тростинка стан.  На шее великолепное жемчужное ожерелье.  При каждом движении головы в бриллиантах ее серег вспыхивали разноцветные искры.    На руке простой перстенек с эмблемой свастики - излюбленным ее символом возрождения, - с которой впоследствии было связано множество всяких домыслов и предположений, будто Императрица была склонна к оккультизму.  Эти неуемные люди просто не понимали, что на самом деле значила для нее эта эмблема".

В холодное время Александра Федоровна надевала шерстяные и бархатные платья с небольшим количеством ювелирных украшений.  "Императрица тогда была в ожидании наследника (имеется ввиду февраль 1904 г.), -  писала А.Вырубова. - Помню ее высокую фигуру в темном бархатном платье, опушенным мехом, скрадывающем ее полноту, и длинном жемчужном ожерелье."

Хоть Императрица и считала каждую копейку, любила экономить даже на собственном гардеробе, но пользовалась услугами самых дорогих именитых закройщиц.  Неприлично дорого стоили наряды у мадам Бризак, но отказаться от услуг этой ловкой, хитрой и талантливой мастерицы Александра Федоровна была не в силах.  Среди других салонов-поставщиков Государыни были салон "Мадам Ольга" (принадлежавший Ольге Николаевне Бульбенковой), мастерская дамского портного Павла Ивановича Китаева, располагавшаяся на Невском проспекте д. 68, модная мастерская Надежды Петровны Ломановой-Каютовой в Москве.  Также еще одним поставщиком явл. английский дом моды Redfern, клиентами которого были королева Виктория, принцесса Уэльская, королевы Дании и Португалии.

Императрица весьма внимательно подходила и к выбору тканей.  В 1902 г.  ее верным поставщиком стал купец Василий Иванович Костинский.  Его магазин (Б.Конюшенная д.13) предлагал лучший выбор шелковых и шерстяных тканей, а также высококачественную хлопковую пряжу.  Купчиха Алиса Александровна Гиссер (Галантерейная торговля И.Труфанова на ул. Гоголя дома с 1 по 9), снабжала Императрицу лучшим бельем, английским и французским, а также драгоценными кружевами, шитыми и плетеными.  Меха поставлял купец I гильдии Павел Иванович Лелянов.  Шляпки самых разнообразных фасонов, а также искусственные цветы изысканных форм и оттенков приобретали в магазине Матрены Платоновны Поповой на Караванной улице.

У Царицы часто болели ноги, и она могла носить лишь мягкие, легкие туфельки с длинными чуть заостренными носками.  Атласной она предпочитала замшевую обувь с золотистого, шафранового оттенков или цвета слоновой кости.

В списке императрицы значатся и два парикмахера - Павел Петрович Пинассо и Генри Генрихович Делькроа.  Впрочем, к их услугам Александра Федоровна прибегала в особых случаях, в домашней же обстановке предпочитала укладывать волосы самостоятельно.  Лили Ден свидетельствовала: "Ее рыжевато-золотистых волос никогда не касались щипцы для завивки, прическу она предпочитала самую простую и лишь для праздников и важных приемов изменяла своей привычке и позволяла себе более замысловатую."

Императрицу сложно было уличить в чрезмерном внимании к себе.  На прически и макияж она тратила минимум времени, не полировала ногтей - маникюр не любили ни она, ни ее муж.  Однако Александра Федоровна прекрасно разбиралась в парфюмерии предпочитала тонкие, цветочные ароматы, в том числе запах сирени и ландыша, прекрасно подходившим ее сдержанным, элегантным нарядам.  "Ее Величество любила всякие цветы, - вспоминала Лили Ден, - но в особенности лилии, магнолии, глицинии, фрезии и фиалки.  Любовь к цветам сродни любви к духам., и Ее Величество не была исключением.  Из духов она предпочитала "Белую Розу" парфюмерной фирмы "Аткинсон".  Они, по ее словам, были прозрачными, без всякой примеси, и бесконечно ароматными.  В качестве туалетной воды она использовала "Вербену".

Из драгоценностей Александра Федоровна более всего любила жемчуг, кото­рый украшал ее ожерелья, кольца, броши, серьги.  Одним из самых известных ювелиров конца XIX — начала XX века считался «поставщик Его Императорско­го двора» Карл Фаберже».   Изысканные безделушки, рамки для фотографий, сто­ловая посуда, уникальные ювелирные изделия изготовлялись в его мастерской, чтобы стать украшением европейских королевских дворцов, засверкать на ве­чернем туалете светских львиц, сделаться предметом гордости состоятельных людей.   Сама Александра Федоровна любила драгоценности.  Она умела их носить, знала, что когда, надлежит надеть, а когда украшать себя драгоценностями не следует  . Обладать подобными вещами она стала лишь в России!  В детстве и девичестве, кроме скромных колец и брошей, в ее распоряжении ничего не имелось.   Однако она никогда не хвасталась стоимостью самих драгоценностей, хотя Ей принадлежали и уникальные ювелирные предметы.

Кроме любимого занятия рукоделия, Государыня любила проводить свободное свое время за чтением.   Среди книг императрицы можно встретить многое — от ро­мантических повестей до научных книг и богословских трудов. На ее столе лежали издания по астрономии, философии.   Но основным чтением императрицы остава­лись назидательно-религиозные книги, из которых она старательно выписывала ци­таты и целые главы в свою тетрадь.    Она бессчетное число раз перечитывает книгу Дж. Р. Миллера «Домостроительство, или Идеальная семейная жизнь», переписы­вая оттуда пространные фрагменты: «День свадьбы нужно помнить всегда и выде­лять его особо среди друтих важных дат жизни. Это день, свет которого до конца жиз­ни будет освещать все другие дни. Радость от заключения брака не бурная, а глубокая и спокойная.   Над брачным алтарем, когда соединяются руки и произносятся святые обеты, склоняются ангелы и тихо поют свои песни, а потом они осеняют счаст­ливую пару своими крыльями, когда начинается их совместный жизненный путь...»;   «В устройстве дома должен принимать участие каждый член семьи, и самое полное семейное счастье может быть достигнуто, когда все честно выполняют свои обязан­ности», — вряд ли подобные сентенции могли заинтересовать светских дам, совер­шенно иначе относящихся к семейной жизни и своим обязанностям в ней.

Одной из главных книг для Александры Федоровны всю жизнь оставалась Библия, к которой она возвращалась каждый день.    Любопытно, что на столике около ее дивана Священное Писание трогательно соседствовало с другой ее лю­бимой книгой «Происхождением видов» Чарльза Дарвина...

«Алике читает много, главным образом стихи, философские и религиозные произведения — и, на мой взгляд, слишком много, — вспоминал ее брат Эрни, — но у меня не хватало мужества бороться с этим, потому что в ее ближайшем окру­жении не было никого, кто был достаточно образован, чтобы удержать ее пыт­ливую душу в рациональных рамках».

В детстве Александра, как и все девочки ее круга получила добротное музыкальное образование.  Ее учитель музыки, директор Дармаштатской оперы, высоко оценивал музыкальные дарования юной принцессы.  Главным инструментом Императрицы было фортепиано.  Ее музыкальный вкус выражался в любви к Вагнеру.

Став императрицей, Александра Федоровна не оставила своих занятий музыкой.   Более того, после 1905 г. императри­ца пригласила в Александровский дворец профессиональных педагогов.  Она играла дуэты с пианистом профессором Кюндингером, тот приходил к ней каждую неделю на несколько часов.   Брала уроки пения у профессора Н.А. Ирецкой из Кон­серватории.   Видимо, эти занятия были связанны с желанием императрицы петь дуэты со своими подросшими дочерьми.    Николай II приходил на половину жены послушать, как она и Вырубова в четыре руки играли любимые им Пятую и Шестую симфонии Чайковского.    Те, кто слышал игру императрицы, утверждали, что  «Ее  Величе­ство была великолепной пианисткой и играла с удивительным подъемом».

Александра Федоровна, по словам А.А. Вырубовой, обла­дала «чудесным контральто».   Естественно, бывали и домаш­ние концерты.   С императрицей пели дуэтом баронесса Мария Штакельберг (в девичестве Каульбарс), сестры Танеевы,  гра­финя Эмма Фредерикс, а также «госпожа X и госпожа Z — две известные оперные певицы».   Однако вскоре эти домашние концерты прекратились.   Официальным предлогом стали про­блемы с сердцем, они возникли у Александры Федоровны примерно в 1908 г.

Снова обращусь к воспоминаниям С.С. Фабрицкого: "Императрица  Александра Федоровна была редко образованной и воспитанной  женщиной.  По своим знаниям она была ходячей энциклопедией, при этом отлично рисовала, играла, знала рукоделия и владела несколькими языками в совершенстве.  Любимый язык после русского, на котором через несколько лет царствования Ее Величество говорила и писала свободно и читала наших классиков, был английский, а затем французский.  По немецки во дворце никогда не говорили, хотя Ее Величество владела им в совершенстве.  Между собой Государь с Императрицей говорили на английском с исключительной целью, чтобы Его Величество не мог бы забыть этот язык.  С детьми сначала долгие годы говорилось только по -русски, а затем по очереди по-английски и по-французски, дабы дать возможность Детям изучить практически эти оба языка".

Использованная литература -

1. Боханов А.Н. "Святая царица".  -М.: Вече, 2006. - 304с.

2. Хорошилова О.А.   Костюм и мода Российской Империи.  Эпоха Николая II. - М.: Этерна, 2012. - 464с.: ил.

3. Зимин И. Взрослый мир императорских резиденций. - М.: Центрполиграф, 2011. - 560 с.

4. Крылов-Толстикович А. "Последняя императрица. Санни - Аликс - Александра. - М.: Рипол Классик, 2006. - 344 с.:илл.

5.  Император Николай II.  Откровения в подлинных воспоминаниях Свиты Его Величества. - / Сост.В.М. Хрусталев. - М.:АСТ, 2013. - 511 с.

 

Серия сообщений "Императрица Александра":
Часть 1 - Александра Федоровна: интересы, вкусы, внешность
Часть 2 - Русская Императрица
Часть 3 - Александра Федоровна и "светское общество"
...
Часть 7 - Религиозность Александры Федоровны
Часть 8 - Императрица и Распутин
Часть 9 - Императрица - Мать

еще одна моя работа. В клипе использованы материалы из фильмов: "Николай II. Плаха", "Романовы. Венценосная семья", "Цареубийца", музыка - И.Кучин "Царь-Батюшка". В конце стихотворение С.Бехтеева "Молитва"

Серия сообщений "Видео о Царской Семье":
Часть 1 - Последние Романовы
Часть 2 - Николай II - Плаха
...
Часть 6 - Николай II в цвете
Часть 7 - Император, который знал свою судьбу
Часть 8 - Царь-Батюшка
Часть 9 - Святой Царь Николай, было ли отречение от престола
Часть 10 - Отречение, которого не было - П. Мультатули
Часть 11 - Как жили при Царе
Часть 12 - Экономика России до иудейской революции 1917г.

Корн В. "И была надпись вины Его: "Царь...". - СПб.: Царское Дело, 2012. - 448с.
О книге -   Современное следствие, закрыв уголовное дело "О выяснении обстоятельств гибели членов Российского императорского дома и лиц из их окружения в период 1918-1919 годов", оставило больше вопросов, чем ответов. Автор настоящего издания провел собственное расследование, в котором попытался выяснить: что означают загадочные надписи и цифры, появившиеся в комнате убийства Государя Императора Николая II, его Семьи и верных слуг, кто был организатором и вдохновителем этого небывалого в истории России злодеяния, из кого состояла расстрельная команда и как цареубийцы заметали следы своего преступления.
В основу авторского исследования положены в первую очередь материалы следственного дела об убийстве Царской Семьи, которое вел в 1918-1920 годах судебный следователь Николай Алексеевич Соколов. Духовным стержнем исследования послужила цитата из Священного Писания (Мр. 15:26), которая и стала названием этой книги.
Труд Виктора Ивановича Корна получил благословение Владыки Викентия (Мораря) в период управления им Екатеринбургской епархией.
Подробнее: http://www.labirint.ru/books/325217/?Р=9387

 

 

 

 

Царский крест / Сост. Н.Г.Кулешов, С.И. Астахов. - СПб.: Царское дело, 2008. - 422 с.

О Книге - "Царский крест" - это сборник стихов наших соотечественников, посвященный святым Царственным Страстотерпцам. Эти стихи - наша память о страшном преступлении мировой истории XX столетия: убийстве Помазанника Божия, русского Царя Николая II и его Августейшей Семьи. Эти стихи - наше покаяние перед Всемилостивым Творцом и святой Царской Семьей за отступничество от Христовых заповедей и попрание Божиих и человеческих законов. Эти стихи - наша молитва ко святым Царственным Страстотерпцам и упование на их отеческое предстательство пред Престолом Всевышнего о грешных и заблудших сынах и дочерях русских. Эти стихи - наша вера в Божий промысел о Святой Руси и надежда на грядущее возрождение на Земле Русской православного самодержавного царства.Составители: Н.Г. Кулешов, С.И. Астахов.

 

 

 

 

Миллер Л.П. "Трагедия последнего Государя и его семьи". - М.: Паломник, 2012. - 752 с.

о книге-  Предлагаемое вниманию читателя переиздание книги популярной в России и за рубежом русской писательницы, выросшей в эмиграции и живущей ныне в Австралии, Любови Миллер с новым названием "Трагедия последнего Государя и его семьи ", посвящается жизнеописанию членов императорской семьи - страстотерпцев царя Николая, царицы Александры, царевича Алексия, величайших княжон Ольги, Татианы, Марии и Анастасии, начиная с детских лет и до трагического конца в доме Ипатьева в 1918 году. Книга основывается на исторических документах, обильно цитируемых автором.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Крылов-Толстикович А. "Последняя императрица. Санни - Аликс - Александра. - М.: Рипол Классик, 2006. - 344 с.:илл.

О книге - Ни одна из жен российских венценосцев за всю трехсотлетнюю историю династии Романовых не вызывала такого неприятия русского общества, как жена Николая II - императрица Александра Федоровна. Под холодной маской высокомерия и отчужденности скрывалась незаурядная женщина с тяжелым характером, которой выпала незавидная участь оказаться на вершине общественной пирамиды в один из наиболее критических моментов мировой истории. События личной жизни Александры Федоровны разворачиваются на фоне глобальных перемен в мире, происшедших в конце XIX - начале XX века. Книга "Последняя императрица. Санни - Аликс - Александра" рассказывает о судьбе последней русской царицы Александры Федоровны. Основанное на малоизвестных архивных документах, дневниках и воспоминаниях, издание исследует корни трагедии этой женщины, сыгравшей значительную роль в истории России. Большое место в книге отводится анализу психоэмоционального состояния личности Александры Федоровны, ее взаимоотношениям с близкими людьми, окружающими, Г. Распутиным. В книге приводятся уникальные фотографии из личных альбомов царской семьи. Издание рассчитано на широкий круг читателей.


Кобылин В. "Анатомия измены". - СПб.:«Царское Дело», 2011. — 448 с.
 

о книге -   В противоположность многочисленной, зачастую недобросовестной, политизированной и даже откровенно клеветнической литературе, посвященной Государю Императору Николаю II, книга Виктора Сергеевича Кобылина представляет собой один из наиболее фундаментальных и честных трудов на эту тему - труд, построенный на основании документов и фактов. Впервые эта книга под названием «Император Николай II и Генерал-адъютант М.В. Алексеев» увидела свет в Нью-Йорке в 1970 году. Мы сочли небесполезным опубликовать предисловие к прижизненному изданию, составленное Всеславянским издательством, выпустившим книгу. Мы также сохранили некоторые ныне устаревшие правила правописания, которых придерживался автор. Издание снабжено примечаниями, комментариями и поисковым ключом, которые послужат подспорьем всем, кто всерьез интересуется действительным, а не мифическим образом Святого Императора-Страстотерпца.

 

 

 

 

 

 

Мультатули П. "Николай II: Дорога на Голгофу: Свидетельствуя о Христе до смерти". - М.: АСТ: Астрель, 2010. - 637с.: илл.

о книге - Прошло 90 лет с тех пор, как в полуподвальном помещении Дома Ипатьева в Екатеринбурге были убиты свергнутый с престола Император Николай Александрович, его семья и четыре верноподданных. Сами организаторы преступления сделали все, что бы скрыть истинные обстоятельства этого убийства. Убийство Царской Семьи является не просто умышленным убийством, но величайшим злодеянием, оказавшим огромное влияние на судьбы мира. В своей книге автор доказывает, что убийство Царской Семьи было давно и тщательно спланированным актом, что убийство не носило характера политического или уголовного акта, оно имело сакральные и духовные причины, подлинная суть которых остается в тайне. Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся историей России.

 

 

 

 

 

 

Боханов А.Н. Романовы. Сердечные тайны. - М.: АСТ-Пресс Книга, 2003. - 400с.: ил.

о книге - Эта книга не о политике. Она об увлечениях и слабостях, страстях и заблуждениях тех, кто входил в небольшое, но невероятно влиятельное сообщество - императорскую фамилию Романовых. Среди них были способные военачальники и талантливые поэты, тонкие ценители красоты и знатоки точных наук... Человеческий облик последних Романовых - государей и великих князей - воссоздан автором на основе многочисленных документальных свидетельств: писем, Дневников, воспоминаний.

 

 

 

 

 

 

Венценосная семья: фотоальбом. - М.: Ковчег, 2006. - 140 с.: илл.

о книге - Литературно-художественное издание "Венценосная семья" представляет собой книгу-альбом с изложением простым и доступным широкому читателю языком жития Святых Царственных Страстотерпцев. На страницах книги-альбома широко представлены фотографии, фотодокументы и другие фотоматериалы, иллюстрирующие периоды и события жизни Святых Царственных мучеников.
В альбоме собраны редкие фотографии, найденные в государственных архивах РФ, использованы репродукции художников И.Макарова, В.Серова, А.Соколова, И.Крамского, П. Рыженко и других.
На страницах книги публикуется обращение к читателям Святейшего патриарха Московского и всея Руси Алексия II с пожеланиями им духовной мудрости и необходимости для назидания будущих поколений брать пример с достойного образца духовности, долга и подвига - Святых Царственных Страстотерпцев.
Книга выполнена в художественном решении "старинного альбома", на плотной мелованной бумаге. Подробнее: http://www.labirint.ru/books/218645/

Цесаревич: Документы, воспоминания, фотографии/ Сост. О.Барковец, А.Крылов. - М.:Вагриус, 1998. - 191с.: илл.

О книге - В этой книге представлены документы и фотографии, хранящиеся в фондах Императора Николая II и членов его семьи из Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ). Большая часть документов сборника увидит свет впервые, публикации приводятся по оригиналам, с сохранением стилистики, орфографии и пунктуации авторов. Дневник Цесаревича Алексея за 1916 год впервые приводится полностью, это позволит читателям более предметно познакомиться с бытом царской семьи. Впервые читатель получит возможность ознакомиться с уникальными материалами - рисунками Цесаревича. Также впервые публикуются фрагменты дневников людей, непосредственно окружавших Цесаревича - боцмана А. Деревянко и воспитателя П. Жильяра. Воспоминания флигель - адьютанта А. Мордвинова и протопресвитера Г. Шавельского приводятся по рукописям, хранящимся в ГА РФ. Иллюстрации взяты из семейных фотоальбомов Романовых, часть из них сделана Николаем II, увлекавшимся фотографией.

 

 

Nikolaus II. Der letzte russische Keiser. - М.:Terra, 1993. - 341 с.: илл.

о книге - издание на немецком языке. Настоящая книга-альбом - первый предпринимаемый в советское время опыт воссоздания фотолетописи жизни одного из российских Императоров. Емким и выразительным языком фотодокументов в книге рассказывается о каждом из двадцати трех лет правления Николая, его детстве, юношестве, а также о близких родственниках. Некоторые фотографии просто уникальны, они сделаны самими членами царской семьи: проигрывая по качеству съемки фотографиям, выполненным придворными профессионалами, они оказывались более непринужденными и искренними.

 

 

 

 

Средь шумного бала: Балы и императорская семья (вторая половина XIX — начало XX века). - СПб.: Арт-Палас, 2001. -64 с.:илл.

о книге - Бал — это не только развлекательное действие, которое на протяжении веков отражало культуру, ментальность, традиции, направления моды, гастрономические вкусы, музыкальные тенденции. Бал — это часть жизни. Здесь все подчинялось не только принятым церемониалам, но и законам человеческих отношений, а они наполнены радостями и горестями, переживаниями, страстями. Бал — это лицедейство и игра, кокетство и ревность, страсть и слезы, и, конечно, любовь. Показать бал не только как светское действие, но и как средоточение человеческих отношений — задача устроителей выставки.В экспозицию внесена драматургия конкретных историй, произошедших на балах в России во второй половине XIX — начале XX веков. Герои этих историй, в основном, хорошо знакомы — это члены императорского дома Романовых, люди из их «близкого круга». Однако, эти истории малоизвестны для широкой аудитории. В них, как нам кажется, раскрываются черты характеров, вкусы, отношения между людьми. А точка отсчета — бал!

 

 

 

 

 

КНИГИ - БРОШЮРЫ :

Литвяк Е. Праздник белого цветка: детям о Царской семье. -Минск: Свято- Елисаветинский монастырь, 2010. - 36 с .: илл

о книге - Праздник белого цветка - это сборник коротких рассказов о семье святых Царственных Мучеников. Рассказы о повседневной жизни царских детей наверняка в чём-то будут перекликаться с житейским опытом маленьких читателей, делая их ближе друг другу. Непоседливые и шаловливые герои книги становятся собеседниками наших детей и проводниками в удивительный мир христианской жизни.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Николай II: Последний Российский Император / Сост.О.Н. Котомин. - СПб.: Альфа-колор, 2006. - 35с.: ил.


О книге - красочная книга-брошюра рассказывает о судьбе последнего Российского Императора. Интересна для тех, кто начинает изучать жизнь Николая II и его семьи.

 

 

 

 

 

 

Патока О. "России светлая печаль: Святая царица Александра Федоровна Романова" . -М.:Переделкино издат, 2009. - 63 с.:ил.

о книге - Многим поражает нас образ Александры Феодоровны, последней императрицы России: и красотой, и воспитанием, и образованием, и благородством. Но особенно дорог он нашему сердцу, и старого и малого, пламенной любовью к России, к нашей родине. Сегодня, к счастью, добросовестными историками сняты вымышленные обвинения и клевета с доброго и чистого имени нашей Царицы. Сколько же ответной любви мы задолжали ей?! В издание вошли стихи, фотографии Александры Феодоровны, письма императрицы своему царственному супругу Николаю Александровичу.

 

Слова добрые. - Государыня Императрица Александра Федоровна Романова. - М.: Русскiй Паломникъ, 2008. - 30с.

о книге - Одни из них нечаянно и невольно могут отклоняться от правды, другие намеренно искажают ее. Записи эти не предназначались к публикации, но волей Божией становятся известными миру. Они не есть исследования и мнения неких авторов - благо- или зложелательных, патриотов или космополитов, верных Христу или неверных. Также вышли отдельными изданиями еще две главы из этой книги: "О браке и семейной жизни" и "Сад сердца". Ценность всех этих дневниковых записей представляется в том, что святая Царица сама в них свидетельствует о себе. "Слова добрые" - это дневниковые записи Государыни, сделанные в период с 1908 по 1915 год (ГАРФ, ф. 640, on. 1, д. 317) это сборник одной из глав книги нашего издательства - книги писем и дневниковых записей Александры Феодоровны - "Дивный свет".

 

 

 

 

 

 

 

 

Сад сердца: духовный дневник. Государыня Императрица Александра Федоровна Романова. - М.: Русскiй Паломникъ, 2010. - 30с.

о книге - Духовный дневник святой Царицы-Мученицы Александры – это сокровище, пребывавшее долгое время под спудом. Он раскроет перед читателями правду о светлой ее душе, он станет открытием не только историческим, сколько религиозным. Святая Александра – дважды, если можно так сказать, мученица, потому что после ее убиения в подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге последовали десятилетия космополитической клеветы на ее имя. Эта клевета была сильно раздута страстными попытками богоборцев и христоубийц переписать человеческую историю. За прошедшие 80 лет мало сделано, чтобы искоренить эту ложь. Многие клеветали. Те же, кто пытался честно говорить о Русской Царской Семье, уничтожились силами зла. Одна за одной эти капельки лжи наполнили и наполняют еще отвратительную чашу нечистот, которую и до сего дня льют на память мученицы

Твердые в слове и стойкие в деле / Сост. М. Панишева. - Екатеринбург: Царские дни, 2010. - 46с.:ил.

о книге - "Твердые в слове и стойкие в деле" (о верных слугах Царя, разделивших со святыми Царственными страстотерпцами заточение, ссылку и мученическую кончину). В издание также вошли стихи о царской семье, дневниковые записи и воспоминания современников.

Наставник.  Учитель цесаревича Алексея Романова.  Дневники и воспоминания. - М.: Храм Татианы при МГУ, 2013. - 704 с. (илл.)

 

О КНИГЕ - В данном издании рассказывается о жизни англичанина Чарльза Сиднея Гиббса (1876-1963) - учителя английского языка детей Императора Николая II и наставника Цесаревича Алексея. За десять лет служения при дворе русского Императора Гиббс превратился в доверенное лицо семьи Николая II. Пройдя непростой путь к православной вере, он стал священником и внес заметный вклад в распространение Православия в Великобритании.
В издание вошли две книги о Чарльзе Гиббсе, написанные английскими авторами Джоном Тревином и Френсис Уэлч, дневники Чарльза Гиббса, которые он вел с начала Первой мировой войны, его письма из Тобольска, воспоминания о Царской Семье, написанные в 30-40-е годы XX века.
Обширные комментарии и приложения, вошедшие в данное издание, помогут читателям наиболее полно представить те или иные исторические события, а также более подробно познакомиться с биографией упоминаемых в тексте лиц.
Подробнее: http://www.labirint.ru/books/425900/?p=9387

Серия сообщений "Литература о Николае II и его семье":
Часть 1 - Литература О Николае II и его семье
Часть 2 - Литература О Николае II и его семье: часть 2
Часть 3 - Литература о Николае II и его семье: часть 3
Часть 4 - Литература о Николае II и его Семье - часть 4
Часть 5 - Литература о Николае II и его Семье - часть 5

Сердечно благодарю неизвестного читателя, за выраженную симпатию к моему дневнику!!!!!   Большой удачи, успехов во всех начинаниях и добрых людей вокруг Вас:)!!!

Государю надо было подлинно спасать Отечество и принимать для этого исключительные меры, которые могли бы изменить ход военных событий.   В этот роковой час он принял на себя решение стать во главе Вооруженных сил Родины. "МОЖЕТ БЫТЬ, НУЖНА ИСКУПИТЕЛЬНАЯ ЖЕРТВА, ЧТОБЫ СПАСТИ РОССИЮ?   Я БУДУ ЭТОЙ ЖЕРТВОЙ.   ДА СОВЕРШИТСЯ ВОЛЯ ГОСПОДНЯ!" -   НИКОЛАЙ II.   Более тяжелого и более ответственного времени для начала командования выбрать было невозможно. История часто видела монархов, становившихся во главе победоносных армий для легких лавров завершения побед.   Но история никогда еще не встречала Венценосца, берущего на себя крест возглавлять армию, казалось, безнадежно разбитую, знающего заранее, что его могут венчать не лавры, а только тернии.

Решение Царя вызвало страстный неудержимый вопль русской общественности.   "Государю не по плечу и не по знаниям непосредственное руководство войной", - заявлял ген. Ю.Данилов.   Трагический разлад в правительстве произошел после известия о том, что Государь намерен встать во главе армии.   Это решение, как уже говорилось, было непростым, но когда оно пришло, то стало уже окончательным.   Там где вера, там где долг перед Россией, там у Николая II никогда не бывало колебаний, не существовало никаких компромиссов.

Император сообщил о своем решении двум членам кабинета: Горемыкину и Поливанову, попросив их «пока» не разглашать известие.   Оба обещали, но Царскую волю исполнил лишь премьер-министр.   «Прогрессивный» Поливанов разболтал свою речь на заседании правительства, чтобы преждевременно сообщить о решении Государя. Случилось это 6 августа.
Министр-трагик начал свою речь пафосно-традиционно: «Военные условия и ухудшились, и усложнились...   Вера в свои силы окончательно подорвана... Ставка окончательно потеряла голову».   Но членов правительства потрясли не эти, уже набившие оскомину мрачные констатации, а то, что он сказал в конце.   «Я обязан предупредить правительство, что сегодня утром на докладе Его Величество объявил мне о принятом Им решении устранить великого князя и лично вступить в Верховное командование армией».
Тут началось, как записал очевидец, «сильное волнение». После этого заседание начало походить на бедлам.   Все заговорили разом, повторяя одно и то же: «это великая опасность», «этого нельзя допустить».   Все обращались к Горемыкину, как он мог скрыть такую опасность.

И Горемыкин сказал свое слово. Его речь - блестящий образец ясного понимания монархической преданности.   В тот период Горемыкин в высших правительственных эшелонах оставался если и не последним, но одним из последних витязей Монархии, для которых воля Царя и воля России - вещи неразрывные.   Вот его речь: "Я не считал для себя возможным разглашать то, что Государь повелел мне хранить в тайне. Если я сейчас говорю об этом, то лишь потому, что военный министр нашел возможным нарушить эту тайну и предать огласке без соизволения Его Величества.   Я человек старой школы, для меня Высочайшее повеление - закон. Должен сказать совету министров, что все попытки отговорить Государя будут все равно без результатов. Его убеждение сложилось уже давно.   Он не раз говорил мне, что никогда не простит себе, что во время японской войны он не встал во главе действующей армии.   По Его словам долг Царского служения повелевает монарху быть в моменты опасности вместе с войсками, деля и радость и горе.   Сейчас же, когда на фронте почти катастрофа, Его Величество считает священною обязанностью Русского Царя быть среди войск и с ними либо победить, либо погибнуть. Повторяю, в данном решении не играют никакой роли ни интриги, ни чьи-либо влияния.  Оно подсказано сознанием Царского долга перед Родиной и перед измученною армией.    Я тоже нахожу принятие Государем командования весьма рискованным шагом, могущим иметь тяжелые последствия, но Он, отлично понимая этот риск, тем не менее не хочет отказаться от Своей мысли о Царском долге. Остается склониться перед волей нашего Царя и помочь Ему».

 

М.В. Родзянко и потребовал, чтобы правительство в знак протеста в полном составе ушло в отставку! Родзянко же просто затрясся от возмущения и выпалил в лицо собеседнику: «Я начинаю верить тем, кто говорит, что у России нет правительства».   А затем, как заметил Горемыкин, «с совершенно сумасшедшим видом бросился к выходу, даже не прощаясь.  Он настолько впал в невменяемое состояние, что когда швей­цар подал ему забытую палку (трость),он закричал — к черту палку — и вскочил в экипаж». «Общественность» не могла признать свое поражение.   Обер-прокурор Синода А.Д. Самарин был уверен, что Москве «надо что-нибудь ответить о смене командования...   Наш долг в критическую минуту откровенно сказать Царю, что при слагающейся обстановке мы не можем управлять страной, что мы бессильны служить по совести, что мы вредны нашей Родине».   После этого Горемыкин заметил: «Т.е. говоря просто, Вы хотите предъявить Царю ультиматум».   Теперь и против Горемыкина встал кабинет министров.   Активнее всех его начал поносить М.В. Родзянко, который мно­го лет относился к нему с ровным почте­нием.  Теперь же ситуация изменилась; глава правительства (Горемыкин) вмиг стал развали­ной, управляемым Распутиным.   Вот в такой обстановке Николай II прибыл в Ставку и принял на свои плечи тяжкий груз командования армией. 

Вступив в Верховное командование 23 августа 1915 г., Царь отдал приказ, конец которого добавил собственноручно: "С твердой верой в милость Божию и с непоколебимой уверенностью в конечной победе будем исполнять наш Священный долг защиты Родины до конца и не посрамим Земли Русской".
В конечном итоге Государь Николай II оказался прав.   Его решение принять ответственность за военное руководство и возглавить армию явилось спасительным. Больше русская армия уже не отступала. Армия опять «побежала» лишь при Временном правительстве, когда Помазанник Божий уже томился под арестом.   Предсказания общественных кликуш не стоили ровным счетом ничего.   Но «общественность», хоть и проиграла в 1915 году битву за «министерство общественного доверия», но не сдалась.   Она ждала нового «выигрышного момента» для новых безумных сражений с властью.   Эти "умники-министры"  давно перестали учитывать реальность духовной стороны.  Все они запамятовали, что для русского народа, Царь являлся помазанником Божием.  "БОГ и ЦАРЬ" - вот что знал русский народ и соединял их вместе.

Между тем ситуация на фронтах потихоньку начала стабилизироваться. Уже вскоре после прибытия Царя в Могилев случилось событие, прозвучавшее «громом средь ясного неба» для «общественности»,  для всей «прогрессивной публики».   Русская армия в начале сентября одержала победу в Вильно-Молодечненской операции.   Еще раньше под Тернополем немцы и австрийцы потерпели ощутимое поражение и вынуждены были отступать. Провалилась и операция по захвату германским фронтом Риги.   Кайзер Вильгельм был в ярости и публично изрек: «Мы совершили прыжок в воздух, а русские одержали большую морскую победу».  Только после этих сентябрьских боев мы получили возможность, не опасаясь дальнейшего наступления вражеских сил, готовиться к новой борьбе.  Необъятная Россия стала стала повсюду формировать и обучать новые войска.  На фабриках и заводах выделывались снаряды, пушки, пулеметы, ружья, патроны, военное и морское снаряжение.  Все это явилось возможным только тогда, когда получилась твердая уверенность, что дальше в пределы России враг не пойдет.  К весне 1917 г.  создались могучие армии, готовые к наступлению.  Вот первый пример распоряжения Государя  как Верховного Главнокомандующего.  Результаты этого мужественного указания и за ним полутрогодовой работы дали бы победу России, если бы не измена и предательство, порубившие Царя, его армию и Россию.
на фото - Император Николай II обсуждает план боевых действий с генералами Алексеевым (справа) и Пустовойтенко (слева)

Рыцарский жест Императора почти в безнадежном положении в войне был встречен с энтузиазмом простыми войнами. Война была выиграна, о чем единодушно свидетельствуют и наши враги, и наши союзники: "Весной 1917 года можно было принять только одно решение - оборону на всех фронтах", - пишет в своих мемуарах фельдмаршал и будущий президент Германии Гинденбург.   "Мы накануне катастрофы", подтверждает это маршал Людендорф, начальник штаба германских армий, в своих воспоминаниях об этих днях.

Этот неожиданный и потрясающий перелом в ходе военных действий, после перехода верховного командования в руки самого Государя, красочно рисуется в воспоминаниях ген. Лохвицкого (командовавшего во Франции русскими войсками) крылатой фразой: "Чтобы нарвских побежденных обратить в полтавских победителей Петру Великому потребовалось 9 лет.   Верховный Главнокомандующий Император Николай II сделал ту же работу в полтора года".  В 1916 г. русские армии ответили врагу большим наступлением и нанесли противнику смертельный удар, от которого Австрия не смогла оправиться до конца войны.

Только потерявшие совесть и сознательно идущие на гнусную клевету и ложь люди могут плести такой вздор о слабости духа Николая Александровича, каким пестрели и пестрят страницы в мемуарах, политических статьях и всяческих дискуссиях по поводу и без всякого повода.  Интриганы продолжали подтачивать корни, потому и противились, что боялись его победы - победы Императора - победы русского народа.   Огромный риск Царя удался вопреки всем предсказаниям.  Произошел самоочевидный перелом в ходе войны: от поражений к победам.  Ученые генералы так и не хотели признать заслуги Николая II, что победила ЕГО вера в русский народ, победил воскресший героизм русской армии. 
на фото - Император Николай II с генералами Алексеевым (справа) и Пустовойтенко (слева)

Вот как охарактеризовал генерал Алексеев Николая II, когда он стал Главнокомандующим: "С Государем гораздо спокойнее.   Его Величество дает указания такие, соответствующие боевым и стратегическим задачам, что разрабатываешь эти директивы с полным убеждением в их целесообразности.   Государь не волнуется, Он прекрасно знает фронт и обладает редкой памятью. С ним мы спелись.   А когда уезжает Царь, не с кем и посоветоваться..." Протопресвитер Георгий Шавельский вспоминал: «Сидя за столом, Государь запросто беседовал с ближайшими своими соседями.    Делились воспоминаниями, наблюдениями; реже затрагивались научные вопросы. Когда касались истории, археологии и литературы, Государь обнаруживал очень солидные познания в этих областях...    В тесном кругу, за столом, Государь был чрезвычайно милым и интересным собеседником, а Его непринужденность и простота могли очаровать кого угодно.    С Ним можно было говорить решительно обо всем, говорить просто, не подбирая фраз, не считаясь с этикетом. Чем прямее, проще, сердечнее, бывало, подходишь к нему, тем проще и Он относился к тебе». (материал из книги Боханов А.Н. "Николай II")

Я хочу привести здесь слова У.Черчилля, который всегда объективно оценивал жизнь с ее перипетиями, его высказывания уже занесены в сокровища мировой антологии. Уинстон Черчилль о роли Николая II:
«Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была видна. Она уже претерпела бурю, когда все обрушилось.   Все жертвы были уже принесены, вся работа завершена. Отчаяние и измена овладели властью, когда задача была уже выполнена.   Долгие отступления окончились; снарядный голод побежден; вооружение притекало широким потоком; более сильная, более многочисленная, лучше снабженная армия сторожила огромный фронт; тыловые сборные пункты переполнены людьми...  Никаких трудных действий больше не оставалось: оставаться на посту; тяжелым грузом давить на широко растянувшиеся германские линии; удерживать, не проявляя особой активности, слабеющие силы противника на своем фронте; иными словами - держаться; вот все, что стояло между Россией и плодами общей победы...

В марте Царь был на престоле; Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна.   Согласно поверхностной моде нашего времени, Царский строй принято трактовать, как слепую, прогнившую, ни на что не способную тиранию.   Но разбор тридцати месяцев войны с Германией и Австрией должен бы исправить эти легковесные представления.   Силу Российской империи мы можем измерить по ударам, которые она вытерпела, по бедствиям, которые она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила, и по восстановлению сил, на которое она оказалась способна.

В управлении государствами, когда творятся великие события, вождь нации, кто бы он ни был, осуждается за неудачи и прославляется за успехи.   Дело не в том, кто проделывал работу, кто начертывал план борьбы; порицание или хвала за исход довлеют тому, на ком авторитет верховной ответственности.   Почему отказывать Николаю II в этом суровом испытании?..   Бремя последних решений лежало на Нем. На вершине, где события превосходят разумение человека, где все неисповедимо, давать ответы приходилось Ему.  Стрелкою компаса был Он.

Воевать или не воевать?  Наступать или отступать?  Идти вправо или влево?  Согласиться на демократизацию или держаться твердо? Уйти или устоять? Вот поля сражений Николая II.   Почему не воздать Ему за это честь?

Самоотверженный порыв русских армий, спасший Париж в 1914 году; преодоление мучительного безснарядного отступления; медленное восстановление сил; брусиловские победы; вступление России в кампанию 1917 года непобедимой, более сильной, чем когда-либо; разве во всем этом не было Его доли?   Несмотря на ошибки большие и страшные, тот строй, который в Нем воплощался, которым Он руководил, которому Своими личными свойствами Он придавал жизненную искру - к этому моменту выиграл войну для России.

Вот Его сейчас сразят. Вмешивается темная рука, изначала облеченная безумием.   Царь сходит со сцены.   Его и всех Его любящих предают на страдания и смерть.   Его усилия преуменьшают; Его действия осуждают; Его память порочат...   Остановитесь и скажите: а кто же другой оказался пригодным?   В людях талантливых и смелых; людях честолюбивых и гордых духом; отважных и властных - недостатка не было.   Но никто не сумел ответить на те несколько простых вопросов, от которых зависела жизнь и слава России.   Держа победу уже в руках, она пала на землю, заживо, как древле Ирод, пожираемая червями».//  У. Черчилль. Мировой кризис 1916-18. Т. 1. 1927. Лондон (англ.). Цит. по кн. С.С. Ольденбурга, стр. 643-64

материалы из
1. А.Н.Боханов "Николай II". - М.: Вече, 2008. - 528 с.: ил.
2. http://www.apocalyptism.ru/documents.htm

3. Николай II в воспоминаниях и свидетельствах.-М.:Вече, 2008.-352с.

Серия сообщений "Война":
Часть 1 - Начало Первой Мировой
Часть 2 - "Кровавый" бой Императора за страну
Часть 3 - Один за всех, все против одного
Часть 4 - Николай II - Верховный Главнокомандующий

видео из http://www.youtube.com/watch?v=L6vYgiLsO8A

Серия сообщений "Видео о Царской Семье":
Часть 1 - Последние Романовы
Часть 2 - Николай II - Плаха
...
Часть 5 - Николай II "Сорванный триумф: часть III" (2008)
Часть 6 - Николай II в цвете
Часть 7 - Император, который знал свою судьбу
Часть 8 - Царь-Батюшка
Часть 9 - Святой Царь Николай, было ли отречение от престола
Часть 10 - Отречение, которого не было - П. Мультатули
Часть 11 - Как жили при Царе
Часть 12 - Экономика России до иудейской революции 1917г.

Из всех великих держав,  участво­вавших в мировой войне, только в России существовала уникальная об­щественная ситуация.  В период жесто­кого военного противостояния здесь не было принято «драконовских мер» про­тив общественных сил и настроений, критикующих и даже шельмующих дей­ствия высших военных и государствен­ных властей.   Дело было конечно же не в том, что Царь и высшие сановники Им­перии не осознавали недопустимость подобных нападок в военное время.   Просто здесь философия власти была во многом иной, чем, скажем, в Германии или во Франции.

Нравственная чистота и искренность Государя Николая II исключали возмож­ность применения беспощадных мер принуждения к тем, кто позволял себе ад­ресовать должностным лицам не только отдельные выпады, но и потоки измыш­лений.   Императору и вообразить было невозможно, что в столь тяжелый пери­од люди могут руководствоваться не бла­гом страны, а мелкими корыстными по­литическими или финансовыми интере­сами.

Но, увы, это было именно так.   «Обще­ственность» не только не собиралась по­могать власти, но и делала все для ее ос­лабления.   В конце весны и летом 1915 го­да фактически возник новый, внутренний «фронт», сражения на котором уже не пре­кращались до самого падения Монархии.   Борьба на этом «фронте» требовала не­имоверных усилий.

Внутренний противник был порой трудноразличим.   На его стороне нередко выступали влиятельные фигуры, посто­янно говорившие о «спасении России».    Однако своими дискредитациями долж­ностных лиц различного уровня способ­ствовали ослаблению моральной силы страны и армии.   Конечно, это не была некая «пятая колонна», инспирирован­ная заграницей.   За исключением боль­шевиков-ленинцев, ни одна политичес­кая партия или группа не являлась «со­держанкой» враждебных России стран.   Национально-государственная безответ­ственность и краснобайство правили бал на самоубийственной ярмарке тщеславия всей этой российской «общественности».

Вместе с тем, действовали и тайные ненавистники власти, например масоны, о тлетворном влиянии которых на ход русской истории было столько сказано и написано.   Они безусловно являлись не­примиримыми врагами Царской власти и православия.   Все это бесспорно, а к чис­лу «вольных каменщиков» принадлежали даже некоторые родственники Царя (Ве­ликий князь Николай Михайлович).

Признавая эту очевидность, следует признать и другую.   Никакого сколько- нибудь влиятельного масонского «обще­ственного движения» в России никогда не имелось.   Во всяком случае, убедитель­ных доказательств обратного никто так и не привел.

Даже применительно к декабристам, практически все лидеры которых прошли «масонскую школу», говорить о «масонском импульсе» следует с большой осто­рожностью.   Декабристы желали сверже­ния Царской власти не потому, что, на­читавшись Дидро, Вольтера и Руссо, по­любили «свободу» и решили во имя ее уничтожить Династию, а потому что яв­лялись по своему душевному складу не­православными.   Не масонство тому ста­ло виной, а пресловутая петровская «Гол­ландия», рождавшая поколения русских, уже не чувствовавших и не понимавших глубокую духовную первооснову русской истории и Русского государства.

Великие русские святые и апокалиптики: Серафим Саровский, Феофан Зат­ворник, митрополит Филарет Москов­ский, Федор Достоевский, Константин Леонтьев, Иоанн Кронштадтский задол­го до наступления «последнего часа» Рос­сии предощущали и предсказывали гря­дущую катастрофу.   Они видели причину ее в отходе людей от Бога и Его Церкви.   Никто из них не говорил ни о каких «ма­сонах» и прочих русофобах как о могиль­щиках Руси-России.

Масонство произрастало там, где кре­пость Веры увядала, а потому враждеб­ные России инспирации и могли прино­сить ядовитые плоды. Потеряв нацио­нальную духовную опору, многие люди бежали не зная куда, желали того, не зная чего, и в этом алкании небытия станови­лись жертвами беспочвенных иллюзий и почитателями глиняных божков.   Что же касается последнего периода существования Монархии, то здесь ситуация в своей безысходности была настоль­ко трагической, что сводить ее на уровень «заговора» — значит путать «жанры»: ду­ховную трагедию заменять и подменять политическим фарсом.
 

Бороться с Царем, с его министрами и генералами во имя какого-то другого «царя» и других министров могли лишь те, для кого базовый принцип православ­ного мироустроения не имел определяю­щего значения.   Царь — устроение Божие.   Таинство Царского миропомазания этот христианский канон и подтверждало, и закрепляло.   Но влияние «просвещенной», безре­лигиозной Европы сказывалось на всем строе духовной жизни России.   Власть же оставалась преданной своему царско-имперскому заданию и предназначению.    Император Николай II и Александра Федоровна являли в новейшей истории такой пример Христапреданности, ана­лога которому не существовало.
 

Царь теперь для многих не являлся уже фигурой сакрально осенен­ной; по расхожим либеральным пред­ставлениям, имевшим чрезвычайную во­стребованность в кругах «образованного общества», — это лишь «правитель», на­деленный «чрезмерными» властными прерогативами.   А потому и можно было бесконечно рассуждать о том, чем Он «хорош», но главным образом — чем Он «плох».   В последний период Царской России это — излюбленнейшая тема сре­ди тех, кто называл себя монархистами.

Людей, без лести, страха и рассуждения преданных Монарху, а следовательно — и исторической России, становилось в выс­шем обществе все меньше и меньше.   Любое реше­ние Верховной власти теперь не только встречалось с «непониманием», но и с осуждением.   Буквально — любое.

Признаки возникновения «антицар­ского фронта» стали заметны задолго до того, как Россия вступила в военное про­тивостояние с Германией и ее сателлитами.   Однако только в годы войны разрозненные настроения слились в единый порыв, кото­рый можно обозначить словом-кличем «долой!».   От  "общественности" можно было услышать:  военный министр — «взяточник и предатель», министр внутренних дел — «тупица и сифилитик», один премьер-министр — «развалина» и «маразматик», дру­гой — «агент Германии».   Такие и тому по­добные безответственные заявления дела­ли представители «общественности» не только в своих кабинетах, но и с трибуны Государственной Думы.   Размышления о «никчемности» должностных лиц регуляр­но появлялись на страницах распростра­ненных газет.

В любой из воюющих стран нечто подобное привело бы к общественному скандалу, бездоказательные выпады были бы квалифицированы как «пособ­ничество врагу», а клеветника могли даже и расстрелять.   В России же не рас­стреливали за политические преступле­ния.   А потому лгали и лгали до изнемо­жения и своими инсинуациями развра­щали и простую народную массу, и солдат, и офицеров, которые вдруг мог­ли узнать из газет или рассказов, что «ми­нистры помогают Вильгельму», а потому «мы и победить не можем».   Некоторые даже уверенно говорили, что Царица в том якобы замешана...   В России клеветники становились «общественными героями». 

  Среди них были те, кто приносил клятву перед Бо­гом на верность Царю, но не верил ни Его словам, ни Его делам: Родзянко, который на всех углах голосил о «засилье Распути­на»;  Гучков, уверенно распространявший ложь о том, что военный министр Сухо­млинов — «предатель»; имелись и другие «герои», калибром помельче.   Дальше всех в клеветническом непот­ребстве пошел лидер крупнейшей либе­ральной партии — конституционно-де­мократической — П.Н. Милюков.   САМОЕ ОТВРАТИТЕЛЬНОЕ, что Милюков впервые публично связал имя Государыни с деятельностью врагов России.  Милюков - не только один из "героев" того безумного времени, он и - диагноз его!!!.  До сих пор некоторые западные историки чтят его как одного из самых именитых русских либералов, он для них все еще "апостол либерализма".   Между тем вся его скандальная полит. карьера - каталог провалов, отречений и предательств.   В этом смысле он  действительно "апостол" для всех русофобских сил.   Милюков заявил  правительству, что «мы будем бороться с вами», «пока вы не уйдете».    По его мнению, победа над этим «злом», будет «равносильна выигрышу всей кампании».    Это было то «полити­ческое кредо», которое для представите­лей «прогрессивной общественности» являлось уже незыблемым принципом.

Трудно даже сказать, чья роль в конеч­ном итоге оказалась более роковой: Ле­нина и К°, финансируемых из немецких фондов, или таких безответственных кликуш, как Милюков, без всяких субси­дий выполнивших политическую работу, которая была на руку лишь врагу.

Одно несомненно: все эти «борцы за Россию» из рядов легальной «оппози­ции» и «честных монархистов», все эти Милюковы-Гучковы-Керенские-Родзянко-Львовы сделали все от них завися­щее, чтобы сокрушить историческую власть и проложить дорогу диктатуре беспощадных коммунистов.

Первые яростные сражения на внутреннем фронте разгорелись как раз летом 1915 года.   Военные неудачи и отход руссской армии из западных губерний натиском противника привели в сильное возбуждение всех представителей «общественности».   Лидеры партий и фракций, различные органы печати во весь голос заговорили о «негодном руководстве".

Причем почему-то за все в ответе оказывалось именно «правительство», хотя делами фронта занимались Ставка и Верховный главнокомандующий (тогда В.к Николай Николаевич).   Гражданская администрация была лишена компетенции в огромных районах фронта и обширной прифронтовой полосе.  Там безраздельно правили чины Ставки во главе с начальником штаба, любимцем Великого князя Николая Николаевича генералом Н.Н. Янушкевичем (1868-1918).

Когда началось русское отступление Ставка «вдруг» тоже прозрела и начала муссировать слухи о том, что поражение было «неизбежно», так как армия «не обеспечена» достаточным количество вооружения, в особенности дальнобойной артиллерией и снарядами.   Потому и немцы и наступают, что русским «приходится сражаться голыми руками».

Правда, никто не вспоминал, что все разнарядки на вооружения составлялись чинами Верховного главнокомандующе­го, что никто из них не сумел предвидеть возможности германского контрудара весной 1915 года, никто не рассчитал по­требности армии в тех или иных видах вооружений в случае подобного развития событий.   на фото:  Ставка Верховного Главнокомандующего.  Январь 1915.   Варшавский генерал-губернатор князь Енгалычев, генералы:  Янушкевич, Кондзеровский,  Ронжин, Данилов и Соханский.

Но Ставка и особенно Верховный были «безгрешны».  Мощный аппарат Ставки и подконтрольных ей структур, спасая свой пошатнувшийся престиж, развернул по сути дела клеветническую компанию против правительства, а фактически против Царя.   Впервые мелкокорыстные интересы части военного руководства и значительной части "общественности" совпали.  Правительство стало мишенью для нападок со всех сторон.

Царь прекрасно видел и понимал всю сложную политико-военную диспози­цию, складывавшуюся в России.   Разлад был недопустим, и надо было принимать меры, способные консолидировать раз­личные силы.   С этой целью Верховной Властью был предпринят целый ряд ре­шений, направленных на преодоление внутренних настроений в государстве.  

Теперь надо всем сообща преодолеть трудности и не­удачи и стремиться к главному — победе над врагом.  Так полагал Государь — подлинный русский патриот.

Он близко к сердцу принимал все за­боты и нужды страны.   Когда выяснилось, что в результате потери некоторых запад­ных областей на 30 тыс. сократилось чис­ло госпитальных мест, то распорядился немедленно переоборудовать под эти цели Императорские дворцы и монас­тырские помещения.

В золоченых залах Екатерининского дворца в Царском Селе и в других рези­денциях размещались раненые.  В центре столицы в помпезном Зимнем дворце на средства министерства Императорского Двора больницу - крупнейший госпиталь России, рассчи­танный на тысячу мест.

Лазарету были отданы аванзал, Восточ­ная галерея, Николаевский, Фельдмар­шальский, Петровский, Александров­ский, Гербовый залы, Военная галерея 1812 года. В беломраморном Колонном зале была оборудована огромная совре­менная операционная, а в Помпейском зале уставлены ванны для водных проце­дур.   Все художественные ценности — кар­тины, скульптуры, жирандоли оставались на своих местах.   Лишь наиболее ценные из картин и скульптур были закрыты по­лотном или деревянными щитами.   Со стен были сняты только золотые и сереб­ряные блюда — подарки Русским Царям...  Так началась госпитальная деятельность Императрицы и княжон.

материал из книги - А.Н.Боханов "Николай II". - М.: Вече, 2008. - 528 с.: ил.

 

Серия сообщений "Война":
Часть 1 - Начало Первой Мировой
Часть 2 - "Кровавый" бой Императора за страну
Часть 3 - Один за всех, все против одного
Часть 4 - Николай II - Верховный Главнокомандующий