***

Осталось два дня. Два счастливых дня. Этот сложный роман был похож на сказку. Она, Лаури и Питер. Такой любовный треугольник. Идеальный роман. Он где-то находил цветы, дарил какие-то непонятные игрушки, играл на гитаре. Она же пыталась нарисовать его портрет. Глупые дети. Но пусть, они пока счастливы. Скоро её заберёт поезд, а чуть позже он уплывёт на пароме в свою родную Суоми. Он уже ненавидит его страну. А она свой город. Это похоже на головокружительную любовь. А может это она и есть. Ей с ним спокойно, уютно, весело. Он делает сумасшедшие вещи. Последнего дня она боялась. Ей хотелось, чтобы этот одиннадцатый день никогда не кончился, хотелось, чтобы он никогда её не забыл. Снова смс, снова она бежит к нему сломя голову. Очередная ночная прогулка, хотя они и не разлучались днём. Друзья крутили у виска, а ей всё равно. Она не могла без него. Наркотик. Они снова на том самом мосту, снова гуляют по улицам. Пустой город, предоставленный, только им двоим. Он пытался к ней приставать, но она отказывала. Последний день, последняя ночь… они.

Он занёс её в номер, на руках. Они целовались, срывая одежду друг с друга, как сумасшедшие. Темно, только мрак фонарей освещал их тела. Он повалил её, не успев она вякнуть о своей девственности. Что же, она готова отдаться ему. Готова быть его, а он её. Она жутко боялась, но он мог успокоить её одним прикосновением, одной фразой «Доверься мне». Жаркий поцелуй, его руки ласкают её.

- Маш… - он прошептал ей на ушко. Она прижалась к нему. Немного болело, но это не важно. Их дыхание было учащённым, - я люблю тебя, - эти слова вызвали всплеск слёз. Она это прекрасно знала и без слов.

- Я тоже люблю тебя, - целуя его шею. Боже, его ещё никто не целовал в шею.

Снова поцелуй, они пытались отдышаться. Этот человек уносил её далеко в знакомую неизвестность. Такого молодая девушка никогда не испытывала. Она нуждалась в нём, а он в ней.

- Завтра… - она запнулась. Лаури сразу погрустнел, прижав любимую ещё крепче. Ему было тяжело это осознавать. Хотелось украсть её, не отдавать никому. Она бесценна. Сердце заранее скорбело. Он чувствовал, как её слёзы капают с её щёк, падая на его руку. Он повернул её личико, целуя в нос.

- Знаю, - тихо произнёс он, подарив ещё один поцелуй, - Маш… Пообещай мне.

- Что? – она гладила его по щеке.

- Оставь своё сердце разбитым ради меня, - он снова подарил ей поцелуй. Девушка кивнула. Её сердце колотилось, рвалось к нему. Так устроены люди. Они влюбляются, нанося себе вред. Его рука скользнула к ней под одеяло.

- Давай забудем об этом этой ночью…

***

Утро. Уже семь утра. До поезда ещё три часа. Она бежала. Слёзы текли… она бежала от него. От любви, от боли. Как хотелось вернуться в ту гостиницу, где он ещё спал. Они никогда не забудут эти прекрасные двенадцать дней, которые перевернули их жизнь. «Люблю его!» - хотелось кричать прохожим. Она бежала в гостиницу. Туда, куда её никто не ждал так как он. Хотелось умереть от боли. Сердце рвало изнутри.

Вход, коридор, лифт, пятый этаж, пятьсот тридцать четвёртый номер. Она влетела в комнату как ошпаренная. Девчонки, даже не успели хихикнуть. Впервые она пришла не под утро, а утром. Девушка рыдала, быстро собирая вещи. Хотелось порвать все работы. Она кинулась к папке. Там был его портрет. Она не смогла. Так сразу… забыть. Нет, не уходи. Девочки смотрели на неё с сожалением. Пытались успокоить, она только сильнее рыдала.

Вокзал. Девушка шла туда как на казнь. Уже без души. Он навсегда отнял её, вытащив сердце. Остатки его болели. Она одела очки, никто ничего не заподозрил. Пасмурное утро. Все молчат, как сговорившись. Тишина давила. Ухожу, всё… Она не хотела.

Посадка. Она тупо смотрела как их багаж погружают в поезд. Заходить туда совершенно не хотелось. Она хотела подышать в последний раз воздухом, которым они наслаждались здесь. В ногах слабость. В душе боль, хотя нет. Её не было.

Что-то коснулось её уха. Может ветер, ей было всё равно. Опять, что-то влажное. Потом она очутилась в объятиях и приятный запах сигарет ударил в ноздри. Она обернулась, прижавшись к нему, зажмурив глаза. Он приподнял её личико и они сошлись в поцелуе.

- Как ты меня нашёл? – чувства снова дали знать, он не выпускал её из объятий.

- Не важно, - он целовал её шею, их руки сплетались, - Ма-ше-нь-ка, - кое-как выговорил он ласково её имя, - забудь, то, что я вчера тебе сказал, - чуть ли не со слезами произнёс он.

- Оставь своё сердце разбитым, - прошептала она.

- Да… я не хочу, чтобы ты страдала. Забудь меня, умоляю.

- Нет, - ей хотелось кричать, но крик застрял в горле, послышался тихий стон и плачь.

- Умоляю.

- Маш! Ты скоро? – крикнул её Станислав Михайлович.

- Да, - немного вернулась она в реальность. Он забирал её всю целиком.

- Лаури, я люблю тебя, не надо так, - он целовала его шею.

- Я не хочу, чтобы ты страдала, - снова произнёс он и отпустил. Она покорно стала идти. Один шаг, два, три, четыре… чем дальше, тем тяжелее ей это давалось… семь, восемь…

- Не уходи! – снова его тонкий хриплый голос. Он подбежал к ней, протянул что-то, - возьми, - это был браслет в виде цепи.

- Ты сам хочешь, чтобы я тебя забыла… - прошептала она.

- Но я не забуду тебя. Люблю тебя, - снова поцелуй. В нём слились все краски их чувств, последний поцелуй. Поцелуй горечи и прощания, со вкусом слёз. Она в последний раз прижалась к нему, вдохнула его аромат… Медленно ушла… села на поезд. Она слишком долго шла и слишком часто оборачивалась, в конце концов она почувствовала, что не выдержит. Поезд тронулся оставив в Питере любовь, подарив ей жуткую боль, которая будет преследовать её до конца жизни. Кто знает, как далеко этот конец?

***

Шесть лет спустя.

«Знаменитые финские рокеры The Rasmus со своим концертом на родине. Не пропустите это событие!» - гласил заголовок финской газеты. Девушка сидела в кафе и пила коктейль. Зачем она тут? Ах, да… работа. Если бы не этот заказ она бы в жизни не поехала в Суоми. Интернет орал о гражданском браке Лаури Илонена и Паулы Вессалы, об их ребёнке. Он забыл её, у него семья. Он счастлив. Пусть, она искренне рада, что хоть кто-то из них смог забыть ушедшее. Он возмужал, она выросла. После того случая девушка сходила с ума, купила их альбомы. В Dead Letters почти каждая песня была посвящена ей. Она была в этом уверена, пока вездесущий Интернет не стал рассказывать о каждой пассии мистера Лаури Йоханесса Илонена. Он пил, гулял… жил. Пусть в Hide from the sun он её тоже вспомнил, но она сомневалась, что это послание предназначалось ей. А она жила на одном механизме и с двинутой мыслью учиться, чтобы забыть его. А потом она тоже пила, пытаясь его забыть. В результате только слёзы в подушку и ненависть к окружающим. Сейчас девушка выросла, поумнела. Работает в престижной Московской дизайнерской компании. Один из заказчиков захотел огромный триптих с видом финских озёр. Условия контракта указывали, чтобы было нарисовано с натуры, а не с фотографии. И как назло заказ вручили ей. Она сидит в кафе, вспоминая хорошее.

***

-         We never be together, time to faith the true… And all I need… your forgiveness! – и Паули ударяется в соло. Лето жара, клуб и их концерт. Он быстро ходил по сцене, машинально смотря сквозь публику. Искал… привычка, дурацкая привычка искать её в зрительном зале, в толпе, зная, что его девочки там нет. Он с другой, дети. Юлиана он обожает, малышу недавно исполнился год. Он уже говорит два главных слова для каждого человека. Остаётся только просить прощения у любимой. Паула помогает ему жить, она создаёт для него мираж. Когда-то казалось, что он полюбил другую, но это не так. Больно… Эту боль забирает его ребёнок. Он дарит ему счастье. Сколько Лаури пил, сколько сделал глупостей, чтобы забыть её. Осталось только убиться. Боль. Музыка, его любовница. Она спасает его. Окончен концерт, окончен диалог со зрителем. Они спускаются со сцены, идут. Он уже не ищет. Шесть лет… Она уже взрослая. Ей 22, наверняка у неё есть парень, и может даже муж. Он надеется, что ей лучше. Всё-таки… мираж не самое лучшее средство, чтобы забыться.

Рыжие волосы. И что? Сколько девушек носят длинные рыжие волосы? Он не хотел больше искать, не хотел бороться. Устал, но всё равно шёл за это капной рыжих волос. Она не оборачивалась, только ускорила шаг. Наконец он догнал её, она обернулась. Её лицо… она не изменилась. Всё та же невинная девочка, ранимая и одинокая. Ребята очумели увидев, что он обнимает незнакомку. Она улыбнулась. Он кинулся на неё, обнял и поцеловал, покружив в воздухе. Улыбка пропала. Она пыталась уйти.

- Маша, подожди.

- Нет, пожалуйста. Не надо больше. – Она уходила от него.

- Прости меня. Я не знал… умоляю. Маша, - он догнал её как в тот раз на мосту, - молю тебя прости, - он рухнул перед ней, целуя её в живот. Девушка оторопела, наблюдающие за всей этой картиной друзья тоже. Лаури было плевать, главное, чтобы она выслушала, - прости меня.

Она безмолвно подняла его с колен. Из глаз лились слёзы. Он прижал её, не хотелось отпускать. Поцелуй был настолько страстным, невозможно дышать. Он не верил. Она тут, она рядом… Так близко, она ощутима.

- Глупышка, ты думала, что я тебя забыл? – тихо прошептал он, покрывая её лицо поцелуями.

- Люблю тебя, - тихо произнесла она. Эти слова окончательно ударили его в сердце. Он кружил её в воздухе. Казалось, что мир прогнулся рядом них. Нет никого. Они сумасшедшие. Её рыжая капна волос снова стала щекотать его лицо. Как тогда. Они улыбались, не выпуская друг друга из объятий. Аки, Ээро и Паули тихонько ушли, решив, что допрашивать друга, кто эта незнакомка и почему они на друг друга кинулись, сейчас было бесполезно. Эти двое были одни в коридоре. Стояли и смотрели друг другу в глаза.

***

Очередная вечеринка в доме Илоненов. Только он пригласил её, даже не подумав про жену. Ну и что? Пусть просто посидит с ними и его близкими друзьями. Он представит её как дальнего друга. Он был готов бросить свою девушку, ради неё, но пока не знал как сказать об этом Пауле.

Машу пришлось долго уговаривать пойти к нему в дом. Она жутко боялась. Тем более там будут, свидетели их слабости друг к другу. А Лаури изменился. Стал таким сильным, мужественным. Пропала эта детская привычка понтоваться. Сменил причёску, теперь с лица свешивалась длинная чёлка. А тогда он щекотал её перьями, длинные волосы были кое-как уложены в разные стороны. Она боялась остаться одна в этом доме. Но подходить к нему не решалась.

Дом красивый, просторный и уютный. В сдержанных тонах. Всё практично и компактно. Европейцы это любят. За эти шесть лет, Мария помимо английского и французского, успела подучить ещё финский и немного японский. Японский из-за работы, а финский из интереса. Она вполне спокойно могла общаться со всеми гостями. У девушки способность к языкам. О Паули, Ээро и Аки, которые то и дело изучали её она знала только, что они из The Rasmus и они лучшие друзья Лаури. Все трое были с жёнами. В случае Аки - с девушкой. Ей было тяжело общаться. Не из-за языка, просто в этом доме она чувствовала себя крайне не уютно. Всё сделано руками другой женщины… не ей. Показывали малыша. Милый ребёнок, уже ходит. Лаури сиял, когда играл с ним. Паула замечательная женщина, заботливая мать и… Маша всё это время наблюдала, как она смотрит на него. Она без ума от этого человека.

Всё это веселье не для неё. Наконец, она не выдержала, распрощалась со всеми и ушла, не дав объяснений хозяину дома.

В гостинице девушка рыдала. Опять та самая боль. Она любит его, хочет, чтобы он был счастлив. Рядом с ними о счастлив и это видно. Души не чает в Юлиане, жена его любит. У него прекрасная семья, что бы про них не говорили. Она не хочет забирать отца у ребёнка. Не хочет рушить чужую семью. Он тот самый, но уже не её. Надо скорее доделать заказ и возвращаться в Россию. Ей плохо, но из двоих страдать будет только она. Маша так решила.

***

Он так и не понял в чём дело. Маша так быстро собралась и ушла. Зря он привёл её сюда. Дурак, он ведь сделал ей этим больно, показав свою семью. То чего нет у неё из-за него. Она больше не может никого любить, он тоже. Но в отличие от неё, он умеет держать такие чувства в себе. Роман шестилетней давности, кто мог подумать, что всё так кончится? Нет, ещё ничего не окончено. Тогда на вокзале, они только положили начало. Только сейчас он понял, как не хочет быть в этой семье. Он с этой девушкой, только ради сына. Сколько они ругались, сколько мирились, а в результате всё зашло слишком далеко. Ну почему он не может быть подонком? Почему, его воспитали так, что он не может бросить её просто так. Уйти. Какой же он дурак, какую ошибку совершил, завалив Паулу три года назад. И с этого всё началось, надо было остановиться.

Лаури ушёл без объяснений. Уже вечер, точнее, даже ночь. Десять часов. Половина гостей разъехалось. Плевать на этикет, он боялся, что она уедет и тогда всё. Это будет конец. Она слишком правильная.

***

Прохладная вода смыла засохшие слёзы. Маша успокоилась, не надо всё-таки было идти а концерт. Не надо было будоражить прошлое. Она сдержала ненавистное им обоим обещание «Keep your heart broken»… он назвал так песню. Боль… Вот что характеризует их отношения. Своей любовью они причиняют друг другу только боль. Но она не может ответить на это, не может на него злиться. Сука любовь. Как гадко так жить. Она знала, что он придёт за ней, вновь не сегодня, не завтра, но он найдёт её.

Переоделась… лёгкое летнее платьице сменила на длинную футболку, которую когда-то забыл один из её ухажёров. Они квиты. Какая любовь? Он изменял ей, а она ему. Всё это оправдывалось попыткой забыть друг друга. Но когда он кинулся перед Машей на колени, она поверила его словам, почувствовала его любовь. Вспомнила чувства, которые зыбила в себя далеко. Теперь они снова ранят остатки кровоточащего сердца. Все их отношения сплошная боль.

Стук в дверь, она уже лежала в постели, притворяясь для себя, что спит. Задней мыслью, догадываясь, что у двери стоит Лаури. Снова стук. Она пыталась притвориться. Стук… она встала.

- Как ты меня нашёл? – только и спросила она.

- Порой деньги бывают полезны, - съязвил тот.

- Всё продаётся, - продолжала она стоять у порога, не впуская его.

- Нет, - в диалоге не было чувств. С её стороны поддельное равнодушие, с его обида, на то, что она ушла. Он столько ждал её, а она исчезла. Она была холодна, только чтобы не расплакаться то ли от счастья, что снова видит его, то ли от боли, что она уже всё решила для них обоих. Это не честно, но так лучше. Они оба это знали, но только она осознавала.

- Уходи, пожалуйста, - выдавила она из себя, - та встреча ошибка, - он не представлял с каким усилием говорила она эти слова.

- Нет, Маша, я лю…

- Я знаю, уходи, - на глазах наворачиваются слёзы. Она не верила, что гонит свою любовь. Лаури захотел пройти, но она стала закрывать дверь. Он остановил. Прикосновение руки. Взгляд, выворачивающий душу, которой её лишили. Губы обсохли… сердце стало биться так часто. Снова прикосновение… она в его объятиях. Поцелуй… она закрыла глаза и затаила дыхание. Ещё минута и она не могла прогнать его. Сильные руки сняли футболку и ласкали её тело. Уже не дети… но пока не ангелы.

- Только не этой ночью, - прошептал он, на её просьбу уйти. В их диалоге чувств запрещено говорить громко. Они боялись спугнуть эту идиллию. Спугнуть друг друга. Ещё минута, они в одной постели. Де жа вю. Вторая их встреча и снова в гостинице. Он спускался ниже, вслушиваясь в каждый её стон. Тихо… только стоны и учащённое дыхание. Пот… Они смотрели друг другу в глаза, ловя дыхание друг друга. Уже не дети…

- Так нельзя, - наконец произнесла она. Они уже долго лежали обнявшись, прокручивая всё, что вытворяли этой ночью. Что творили с ней эти сильные подчиняющие руки.

- Но теперь мы можем быть вместе, - куснул он её за ушко.

- Нет… у меня работа, у тебя семья.

- Я брошу её, разве ты не пожертвуешь работой ради меня? – удивился Лаури.

- Дело не в этом, - она положила голову ему на плечо.

- Тогда в чём?

- Трудно объяснить.

- Попробуй, я пойму, - старался быть спокойней тот.

- Я так не думаю.

- Маш, - это его немного злило.

- Забудь, - перебила она его. Почему-то, он с ней согласился. Он и сам прекрасно понимал, что вместе им не бывать. Слишком много против них.

- Прости, за то, что привёл тебя туда. Тебе было тяжело, - он гладил её волосы.

- Это не страшно…

Молчание. Они упивались им. Чувствовали друг друга и дым сигарет. Человек имеет право на счастье, но оно очень дорого стоит. Лаури снова подарил ей поцелуй… эта ночь для них двоих. Плевать, что он скажет утром жене. Сегодня они имеют право пожить друг для друга. Имеют право забыться.

***

Он проснулся. Любимая ещё спала уткнувшись в него. Лаури улыбнулся. Давно он не проспался таким счастливым. Оделся, заказал обед в номер. Включил телефон. Столько смс. От жены, от Аки. Паула допрашивала, где его носит. Аки тоже, только в более матерной форме.

- Привет, - она была взлохмачена, впрочем, как и он. Ей это так шло. Небольшая усталость. Они проспали всего три часа.

- Доброе утро, - улыбнулся тот. Маша сходила с ума от его улыбки.

- Извини, - он направился к выходу. Она вдруг вскочила с постели, - надо идти. Я совсем забыл про интервью на радио. Аки мне горло перегрызёт и не подав… - он не успел договорить. Она заткнула его рот поцелуем.

- Понимаю, - произнесла она. Он снова коснулся её губ и подарил жаркий поцелуй. Чем-то он напоминал то самое на вокзале шесть лет назад. Такое трудно забыть. Сердце ушло в пятки, что-то подсказывало ему, что этот поцелуй последний.

- Мы ещё увидимся, - утвердительно произнёс он.

- Не знаю, - честно ответила она.

***

Он ушёл. И она знает, что навсегда. Заказ был отменён. Утром пришла смс, что заказчик по каким-то причинам отменил заказ. Сегодня вечером её ждал поезд. Она ненавидит это средство передвижения. Разлука… только на этот раз она знает, что навсегда. Девушка старалась не плакать. Голова кипела приятными моментами прошлой ночи. Сука любовь.

***

Он вернулся вечером. С огромным букетом полевых финских цветов. Он знал, как Маша это любит. Стук в дверь… второй, третий… в горле встал ком. Он не хотел верить. Нет, не так быстро. Она нужна ему. Он больше не выдержит. Жизнь поддразнила его и снова втоптала в грязь. Мимо проходил курьер.

- Извините, вы Лаури Илонен?

- Автографы не даю, - злобно произнёс тот.

- Нет, спасибо. Вам письмо, - человек протянул ему записку и какой-то браслет. Лаури жадно разорвал конверт. Лист бумаги, её аккуратный почерк. Он даже не сразу понял, что это та самая цепь, что он подарил ей шесть лет назад.

«Лаури… Ты прекрасно всё понимаешь. Нам придётся сломать слишком много судеб, чтобы быть вместе. Это непозволительная роскошь. Я не могу лишить твоего ребёнка отца, а твою жену любимого. Паула тебя любит. У тебя замечательная семья, береги их. Умоляю не ищи меня. И давай, наконец, вычеркнем эту фразу «Keep your heart broken». Этот браслет больше нужен тебе. Я носила его много лет и может именно он не давал мне забыть. Я люблю тебя.

                                                                                Маша».

Эти строки убили его. Он не мог поверить. Впился в курьера огромными покрасневшими глазами. Пытался допытаться на какой из вокзалов девушка уехала. Пришлось ехать искать.

***

Маша в истерике вбежала в купе, кое-как погрузила вещи, стараясь не испугать попутчиков своим поведением. Забралась на полку и дала волю чувствам наконец. Она не могла держать всё это в себе. Голова гудела. Что она делает? Мазохистка! Дура! Она ненавидела себя. Поезд тронулся, ехал… укачивая её сознание. Она рыдала, не обращая ни на кого внимания. Плакала, теряла сознание, очнулась, снова плакала. Тихо… Только к рассвету ей удалось заснуть. А ведь впереди ещё день в городе, где всё началось. Это невыносимо. Хоть пешком в Москву иди. Раньше вечера рейсов не было. Тупая бесконечная боль в сердце. Неужели только так можно любить?

***

Лаури прорыскал все вокзалы. Хельсинки – Питер… все поезда ушли. Руки опускались, в глазах темнело. Она слишком правильная, а он не хотел мириться. Прожить жизнь с человеком, которого не любишь… садизм. Но ещё труднее причинить боль другому человеку, ради собственного счастья. Эгоизм… Но он не сдастся. Если тогда она была ребёнком, то сейчас всё слишком сильно изменилось. Он решительно пошёл к кассе. Продюсер его убьёт, за два дня до начала записи нового альбома… А ему плевать.

1.08.09.

«Козлы! Как они с пассажирами обращаются?!» - думал он, выходя из автобуса. Чёрненький парень, в больших штанах вышел и потопал в какую-то сторону, перед этим, успев обматерить водителя на своём родном языке. А одному здесь трудно. Непривычно, хотя Лаури много раз был в этом городе. Сейчас он один, предоставлен самому себе. Никто не шпыняет его, не заставляет курить, когда ему этого не хочется. Он может спокойно исследовать каждый скверик этого города. Почему он выбрал его? Последние две недели перед выходом нового сингла, который пророчит его группе мировой успех. Он чувствует, что скоро отдых будет его заветной мечтой. Скоро начнётся то, ради чего его команда столь долго стремилась. Почему, имея столько денег, возможность уехать, куда он хочет, он выбрал именно вторую столицу России? Этот город его влечёт, обещает, перевернуть его жизнь. В наушниках его любимая Bjork, наверное это единственная его любимая женщина. Он больше никого не полюбит. Недавно он сменил имидж. Ему надоело это панковское, детское баловство. Он сделал вторую тату с её ликом и лебедиными крыльями. Несомненно Бьёрк воплощение женской красоты. Впервые покрасил волосы в чёрный и попробовал прикол с перьями, которые подарили ему друзья. Линту – вот как называют его. Чернота на душе, вылилась наружу. Он чувствовал неладное… что-то не так и его душа выплёскивалась на внешность. В плеере композиция Hunter, всё той же певицы. Да… он как охотник. Он что-то ищет в этом городе. Ведь Питер не просто так позвал его. Лаури был раздражён, ветер срывал куртку. Глаза слезились от пыли. Противно. Зачем он здесь?

***

- Машань! Подъём! – этот крик взбудоражил девушку. Он вскочила с постели, не понимая, что происходит.

- Ты с ума сошла? Дура! Дала бы поспать! – накричала она на Юлю. Действительно, жить в одной комнате с ней это наказание. Девушки стали драться подушками, вскоре ссора переросла в смех.

- Как я тебя ненавижу! – Кричала Мария, в истерическом смехе.

- Взаимно, - в таком же состоянии проговорила её соперница в бою. Девушки ещё посидели на полу, а потом начали собираться. Девять утра…наказание, но надо было идти. Сегодня у них по программе картинные галереи, а потом гуляйте где хотите. Девушки накрасились, оделись и пошли в ресторан внизу, где уже завтракал весь класс, включая учителя. Пообщавшись со всеми, одновременно наполняя желудок, ребята двинулись на улицу, где их ждал автобус.

Что может быть прекрасней живописи? Мария не могла дать ответ на этот вопрос. За время обучения в школе искусств её превратили в эстета и буквально сделали человеком. Девушка ходила по многочисленным залам как заворожённая. Картины нереально тормошили её. Глаза бегали. Казалось мир замер. Девушка даже не заметила, как вновь оторвалась от группы. Учитель уже не обращал на это внимания. Он знал, что когда дело касается искусства, Марии лучше дать самой исследовать всё. Девушка шла чуть ли не раскрыв рот. Тут был и Шишкин, и некоторые работы Репина, Серова… множество художников. Истинные произведения искусств. Девушка не верила своим глазам, а предмет, которым она видела к сожалению подвёл её. Рассматривая на ходу одну из картин, Маша почувствовала как что-то не даёт ей идти, а потом резкую тупую боль.

***

Он подумал, что она идёт в другую сторону, а в результате столкновение. Эта юная особа врезалась прямо в него и чуть не упала. Миниатюрненькая девушка, с длинноватыми волосами. Рыжая. Водолазка, пышная юбка, полосатые колготки. Короче, тинэйджер. Он сам таким когда-то был. Она как все. Только немного рассеянная.

- Надо быть внимательней, - немного грубо произнёс он. Девушка уставила на него свои огромные глазища. Что же… а он думал, что здесь школьников обучают английскому языку. Как оказалось нет. Лаури пошёл дальше, не обращая внимания на изумлённую девушку.

- Извините, - послышалось на том же английском с ужасным акцентом.

- Да, ничего страшного, - улыбнулся тот, - Я просто подумал, что вы английского не знаете.

- Ну я изучаю несколько языков, - смущённо проговорила девушка. Они не заметили, как двинулись дальше по залу.

- А финский знаешь? – загорелся тот.

- А вы знаете? – серьёзно спросила она.

- Ну да. Я вообще-то там родился, - Лаури заметил, что она даже не проявляет никакого внимания на его вежливость и непринуждённый разговор. Это огорчало его. Хотя чего он добивался сам не знал. Это наверное по инерции. Как видит девушку, сразу начинает клеится. Но ему не нужны такие же как все. А она была из обычного типа женщин.

- Значит, вы финн, - утвердительно произнесла она. А потом резко повернулась к одной из картин. Девушка блаженно заулыбалась, разглядывая очередную живопись. Лаури не знал, что вообще привело его в этот музей. Не такой уж он и любитель.

- Не понимаю, что здесь такого? – недовольно пробурчал он, наблюдая, как девушка жадно поглощает увиденное.

- Как что? Это же Васнецов! Знаменитый русский художник! Ты посмотри, как прорисовано, какие линии. Я всегда видела эту картину только на репродукциях. В жизни она изумительна. Оттенки, тени… Как ты не видишь? – изумлённо произнесла она.

- Не знаю. Ну стоят три девушки в каких-то платьях. Одна из них гот. И что? – не понимающе произнёс он.

- Какой ты ограниченный. Ты видишь только внешность, а суть тебя не затрагивает. Ты посмотри как прорисовано! Какой здесь смысл. – Девушка повернулась к нему с разочарованным и  одновременно восхищённым лицом. Восхищалась она точно не им.

- Ну ладно, твоя взяла. – Они пошли дальше. Молча. – Никогда не видел столь увлечённого искусством тинэйджера, - улыбнулся тот.

- Искусство вся моя жизнь, - холодно ответила она.

- Моя тоже, только я больше музыку люблю, - сказал он, - я Лаури, - протянул тот руку, вспомнив, что они даже не познакомились.

- Маша, - ответила она, даже не пожав его руку.

- Странное имя.

- А что не так? – снова холодно произнесла она.

- Всё так, просто оно странное.

- Как знаешь. – Снова молча остановились у какой-то картины. Девушка изучала её взглядом, - А какой музыкой увлекаешься? – вдруг спросила она.

- Я музыкант, играю в группе The Rasmus, - гордо произнёс тот.

- Не слышала никогда о такой.

- Ну мы очень известны в Скандинавии, а возможно скоро станем известным на весь мир! И ты будешь вспоминать, как однажды со мной познакомилась.

- Ой, не задавайся, - ехидно произнесла она, - на чём хоть играешь?

- Я там пою. Ну играть умею на гитаре, пианино… ещё на барабанах могу, - улыбнулся тот.

- Ясно. Я вот с классом из школы приехала на практику.

- Вроде художницы…

- Ну типа того. Слушай, не думала, что ты поёшь… хотя… - она кому-то помахала. Он поглядел в ту сторону и обнаружил какую-то кучку людей в десяти метрах от них.

- Хотя что? – переспросил он.

- У тебя такой голосок тоненький, - поддразнила она его. На что Лаури легонько пихнул её. Она засмеялась. Есть контакт.

***

Он очень мил с ней. Аккуратен и обходителен. Галерея большая. Маша тут уже три часа и он её развлекал. К сожалению, они оба не заметили, как оказались у выхода, где их ждали её соратники по школе.

- Что же. Приятно было познакомиться, - произнесла она, когда он помогал ей одеть куртку.

- Мне тоже. Стоп. А разве мы расстаёмся? – немного погрустнел тот.

- Ну мы сейчас уезжаем совершенно в другое место.

- Да мне всё равно куда идти. Я просто так приехал.

- Ну мы едем в парк. Будем там рисовать на пленере.

- Не холодновато?

- Ради такого пейзажа можно и помёрзнуть. – Она снова приятно улыбнулась.

- Ну можно с вами? – взмолил тот.

- Ладно уж. Только не мешай нам.

- Конечно! – заулыбался он.

День у ребят был насыщенным. Маше кое-как удалось уговорить учителя взять этого недотёпу в их компанию. Они писали пейзаж в парке, фонтаны ещё работали, листья летали. Всё похоже на сказку. Лаури рассказывал ребятам байки из своего музыкального «цеха». Маша естественно была переводчиком, как самая образованная в той компании. Но некоторые тоже знали английский. К примеру Ксения, Ольга и Антон ещё. Но Лу почему-то ходил только со своей первой незнакомкой в этом городе. Они всё больше общались, всё чаще Маша замечала за Лу какие-то романтические действия. Порой ей это не нравилось и даже настораживало. Ей всего 16, а ему 24. Для ребёнка страшная разница в возрасте. Они просто гуляли по мостам как все, просто ели пиццу, просто общались. Однажды Лу пропал на целых два дня. Машка места себе не находила. Ни звонка, ни чего. Она даже писать работы не могла. Почему этот финн её так волнует. Простая симпатия, всё что может возникнуть между этими людьми. Что самое интересное прямо на глазах у её учителя. Он конечно, молодой 35-й мужчина, он должен понимать… но не за пять же дней знакомства! Её и саму это пугало. А подружки тихо смеялись… Никита (её бывший) даже ревновал, понимая, что против этого чёрненького паренька, который поёт, у него нет ничего. Да… Лаури ещё успел дать миниконцерт перед ребятами. In the shadows им понравился до визгов. Они даже успели поссориться. У памятника Петру Первому поспорили из-за ерунды. В этот день Мария поняла, что с ним спорить бесполезно. Он упёртый как осёл. А в том случае он и вправду был ослом! Стоят два человека у памятника, «мирно» ругаются и вдруг расходятся в разные стороны с злым рычанием. Маша к своей компании, Лаури в стриптиз бар. В принципе всё в порядке. Всё как у всех. Уже вечером ему пришлось уламывать её прощение за 34 смски. Да-да, вы не ослышались. Илонен перешёл через себя и свою гордость – попросил прощения первым. Ещё день приключений и ночь смсок, которая позволяла уснуть только к утру. Они часто дремали рядом на лавочке. Казалось недотёпа и образованная девочка, скромная красавица и чудовище в перьях… что может быть общего? Что может быть хуже, что может быть романтичней?

***

Он убегал. Через кусты, за дерево и сразу на выцветший газон. В куртке бежать не так уж и легко, а от неё тем более.

- Да что я такого сказал? – кричал он оборачиваясь назад. Его ещё преследовали, но был слышен смех. За ними даже смотрели прохожие, ожидая, что будет дальше. Вдруг резкий толчок, лёгкая боль и небольшая тяжесть. А потом его колотили по груди маленькие кулачки.

- Вот тебе! Педики! – она продолжала колотить его, так и лежав прямо на нём. Лаури стал смеяться во весь голос. – Да что ты знаешь о  Placebo!!!!!!!!!!!!???????? – визжала она. Он сразу понял, что в плане музыки эту девицу лучше не трогать. Получишь полный не горюй.

- Ладно-ладно, - он поднял руки, продолжая смеяться. Люди оборачивались на них. Два ненормальных лежат осенью на земле, девушка «бьёт» парня, он смеётся, обои орут. И это называется перерыв у группы художников. Лаури полез в карман за плеером. Маша хотела слезть с него, но он не дал, придерживая её рукой и говоря, что на земле он испачкается… пусть лучше кто-то один. Пусть пострадает он из-за педиков! Эх…

- Слышала когда-нибудь Бьёрк? – протягивая один из наушников, сказал он.

- Нет. Знаю, что она исландка, у неё очень странная музыка.

- Послушай…

Плеер заиграл All Is Full Of Love… Девушка замолчала, вслушиваясь в звуки. Красивая спокойная музыка дурманила. Они молчали.

- Что за песня? – вдруг произнесла она. Он промолчал… их лица поравнялись, длинные волосы падали на его лицо. Лаури сам не заметил как его рука спустилась ей на спину. Он обнял её. Девушка выглядела растерянной. Лица приблизились, он почувствовал какое-то облегчение, когда их губы прикоснулись друг к другу. Так приятно. И всё под эту песню. Сейчас он был посмертно благодарен Бьёрк. Его язык проник в её рот. Они долго наслаждались этим, так и лёжа на земле.

- Мне пора, - дёрнулась она, но он снова поцеловал её. Этот поцелуй уже не был полон робости как предыдущий, только страсть и нежность.

- Ты не похожа на других, - произнёс он, касаясь её лба.

- Почему? – в её лице было прочитано небольшое разочарование.

- Не знаю. Просто непохожа, - тихо произнёс он, - и ты вдохновляешь, - наконец полностью осмелел он сказать причину своего двухдневного отсутствия. Девушка ничего не ответила, на лице показалось смущение. Её волосы продолжали щекотать ему лицо. Им обоим было плевать, что они лежат посреди парка и целуются. Конец сентября, жуткий холод. Они просто рядом и пусть одинокие завидуют, взрослые проявляют равнодушие, а бабульки говорят, что совсем осрамели. Пусть…

- Кхе-кхе, - послышался чей-то голос. Ребята обернулись. Позади стояли Юля и Оля. Самые лучшие подруги Машки, - мы, конечно, извиняемся, но вам придётся расцепиться. Перерыв кончился.

Как бы ему не хотелось её пришлось отпустить. Маша встала отряхнулась, смущённая вниманием и разинутыми ртами своих подруг. Пришлось распрощаться. Маша к группе, он куда-нибудь. Маша тихо пошла в другую сторону.

***

Как только они отдалились от Лаури, как и ожидалось девочки накинулись на неё с вопросами. Типа всё-таки поцеловал, как тебе и всё такое. Естественно девушка их в это посвящать не собиралась, хотя прекрасно знала, что они теперь её весь день будут доставать. Не дадут ничего путного написать, а потом разболтают это всей группе. Вот попала! Палево! Сев на маленький стульчик, взяв в руки доску с листом, они продолжила городской пейзаж. Она пыталась не думать о происшедшем. Старалась отдаться работе. Её задача была сложна. Она должна была нарисовать улицу, видневшуюся в просвете парка и естественно кусочек самого парка. Задача не из лёгких. Правильно передать столько оттенков, про тени и речи нет. А главное, чтобы было реалистичным. Это испытание предоставил ей учитель, как выпускнице художественной школы. Она писала с час, не отрываясь. Глаза округлились, казалось, даже зрачки расширились как от наркотика. Но наркотиком был точно не рисунок, а отсутствие дозы. Точнее ломка. Она упоительно кормила себя не такими далёкими воспоминаниями. Как он целуется. Это изумительно. Он весь отдаётся, ради неё. Даже голова закружилась. Она столько сдерживалась, а теперь, когда терять уже нечего. Его рядом нет.

Вечер. Она зарылась под одеяло от допросов подружек. Они ведь его почти не знают, а расспрашивают, как будто им это что-то такое даст. Она не могла заснуть. В это время они обычно переписывались. Объект её ненависти стал телефон, который лежал на тумбочке прямо на уровне её глаз. Дёргалась на каждый звук. Одиннадцать вечера. Все уже поужинали, кроме неё. Девочки продолжали. Она знала, что из номера теперь выйти нельзя. Новость, что она целовалась с этим финном облетела всю группу и может, даже коснулась Станислава Михайловича. В комнате три человека. Она, Оля и Юля. Подружки вместе жили. Двое смотрели телевизор, Маша же продолжала зомбировать телефон. Звонок… она настолько испугалась, что чуть не упала с кровати. Очередное «хи-хи» со стороны подружек. Это была смс. Лаури предлагал встретиться у её гостиницы через 15 минут. Так поздно учитель не разрешал уходить. Ну ответственность и всё такое. Как в лагере. Машка об этом даже не вспомнила. Стала быстро собираться. Узкие джинсы, футболка, куртка, сверху шарф. Первое, что попалось под руку. Ещё капюшон, чтобы ненароком не встретиться со Станиславом Михайловичем.

- К своему дружку? – загорелась Оля, наблюдая как Маша собирается.

- Угу, - не стала врать та. Ну в одиннадцать вечера вряд ли кто поверит, что девушка пошла за хлебом, - прикроете? – с надеждой произнесла она.

- Конечно, но утром расскажешь как всё было, - нахально улыбнулась Юля.

- Не поняла, - встала у выхода Мария.

- Ой, Маш! Ну ты не маленькая. Когда парень приглашает девушку «погулять» так поздно, то они точно не в музей пойдут. А куда более увлекательную прогулку, - Оля почесала затылок.

- Только вот, Машунь. Я бы не советовала тебе в тот же день как вы поцеловались идти с ним… ну ты поняла, - предупредила Юлия.

- Девочки, конечно, спасибо за информацию. Но это просто ночная прогулка, - пробурчала она.

- Ага, по финским длинным просторам. Приятная прогулка, - подшучивала Юля.

- Да пошли вы, - не выдержала та и хлопнула дверью.

***

Где же она? Лаури ходил кругами вокруг гостиницы, как вот выбежало чудо в капюшончике. Он кинулся к ней, хотел поцеловать. Маша вдруг отстранилась.

 - Куда пойдём? – как ни в чём ни бывало произнесла она. Лаури немного растерялся, не получив желаемого.

- На мост. Смотреть, как другие разводят, - улыбнулся финн.

Сильный ветер, собачий холод. Маша дрожала как сосулька, но почему-то к Лаури не приближалась. Он много раз предлагал её согреть. Лаури пытался обнять девушку, но она увиливала. Любовалась огнями. Он не мог понять причин её обид.

- Маша…

- Что? – как ни в чём не бывало обернулась девушка.

- Что происходит? – серьёзно спросил тот.

- Мосты разводят, - растопырила глазёнки она. Вот только не надо притворяться дурочкой!

- Я не про это. Что между нами происходит? Что я тебе сделал? – не выдержал тот.

- Ты? Ничего!

- А может всё-таки расскажешь? Маша, я хочу быть рядом с тобой, а ты меня отвергаешь. Сегодня днём ведь всё было так прекрасно, - разочарованно произнёс тот.

- Ну… как тебе сказать, - уже серьёзно произнесла девушка.

- Уж постарайся объяснить.

- Ты ведь всё это затеял, только, чтобы затащить меня в койку, так ведь? – она всё ещё спокойно говорила это. Лаури оторопел.
- Тогда, «зная», что я тебя хочу, почему ты пошла ночью со мной гулять? – разозлился тот.

- На что ты намекаешь? – отвернулась она.

- Я не намекаю, - злился Илонен.

- Ты намекаешь, что я легкодоступная, - стала пятиться та назад. Лаури вообще вошёл в ступор от таких слов. В её глазах блеснули слёзы, она их еле сдерживала, - это не так, - она стала уходить. Он почувствовал, что если не остановить её, то совершит самую большую ошибку в своей жизни.

- Маша! Стой! Подожди!

- Отстань! – дёргалась она, пытаясь убежать, но тот в три прыжка догнал её.

- Маша, - он обнял девушку, не давая ей сопротивляться, - да кто тебе рассказал такую чушь? Девочка моя. Я ничего тебе не сделаю, без твоего согласия. Я просто хочу быть рядом с тобой, - прошептал он ей, прижимая ближе. Она замерла, пытаясь услышать фальшь в его словах, но этого не произошло. Он коснулся её губ… поцелуй. Такой нежный, девушка гладила его лицо ледяными пальчиками. Слёзы капали. Лаури целовал её лицо, вытирая её слезинки.

- Успокойся, слышишь, - прошептал он.

Парень и девушка стояли на мосту. Огни… машин уже нет, только ветер. Вокруг разводят мосты. Он пытается согреть её. Холодно, но это не важно. Они вместе, они рядом, только утро сможет разлучить их. А пока эти двое просто гуляют по мосту.