Сергей Николаевич затушил сигарету в закопченной пепельнице и, морщась от табачного дыма, налил себе очередную стопку водки.

"Черт бы насвсех побрал... - с грустью подумал он. - ... этого балбеса Сашку Рубина с его  советами, Лизавету, меня!..."

В его положении оставалось только напиться, что он и делал. Водка теплой ватой окутывала мозги притупляла страх грядущей расплаты.

Была половина двенадцатого вечера, пятница, тринадцатое октября. До сегодняшнего дня он не верил ни в Бога, ни в черта, ни в Деда Мороза, ни в пятницу тринадцатое. Фильмов таких не смотрел, книг не читал. В свои пятьдесят был давно разведен, много курил и любил выпить. Крепко спал на пьяную и трезвую голову, хоть из пушки пали. Нормальный мужик среднего возраста, подсадивший легкие и печень на сигаретах и выпивке. Ни жены, ни детей. Ни забот. До сегодняшнего дня!

Сергей Николаевич достал непослушными пальцами из пачки еще одну сигарету.

Внезапно ему показалось, что в его маленькой однокомнатной "хрущевке" есть кто-то еще. Мозг, так уютно погрузившийся в теплую вату алкоголя, обдало холодком.

"Ты же знаешь, кто это может быть... - тревожно зашевелились в голове мысли. - Это Лизавета! Зря ты помянул сейчас черта, - она его сестра..."

Потихоньку трезвея от суеверного страха, Сергей Николаевич тяжело встал с кресла, едва не перевернув колченогий журнальный столик с незатейливым набором выпивохи: бутылка водки, пепельница полная окурков, пачка сигарет. Постоял, прислушиваясь к тишине, потом пошатываясь пошёл в смежную с комнатой кухню.

Вначале, чего раньше никогда не делал, осторожно протянул руку в темноту, нащупал на стене кухни выключатель, включил свет, затем зашел. Задумчиво посмотрел на старый урчащий холодильник и даже заглянул за него, но там ничего не было, кроме паутины и завалившихся пустых пачек от сигарет. Закрутил поплотнее капающий кран и пошел проверить прихожую. Опять же, сначала пошарил рукой в темноте по стене в поисках выключателя в коридоре, затем зажег свет. Аккуратно обошел стул с иконками-оберегами, установленный час назад, специально напротив входа в квартиру. Убедился, что дверь закрыта на все запоры и пошел в уборную.

За двадцать с лишним лет холостяцкой жизни он впервые задумался о том, как неприятно находиться  ночью одному в пустой квартире. 

"Может сходить в церковь, поставить свечку?" - подумал Сергей Николаевич, готовый уверовать в Бога и просить у него защиты...

Это была идея слабоумного однокашника Сашки Рубина. Саня переболел в пятом классе менингитом с какими-то осложнениями и все в школе и на районе, считали его дурачком. Но с Сергеем Николаевичем они, как  сдружились в детстве, так и остались по жизни добрыми приятелями. Признаком Сашкиного слабоумия была неистощимая способность плодить бестолковые идеи, переходящие в навязчивое желание подговорить кого-либо воплотить, за компанию, эти идеи в жизнь.

"Заходишь на сайт знакомств, находишь одинокую бабенку, влюбляешь ее в себя и живешь у нее как у Бога за пазухой!" - наставлял товарища Саня Рубин,  резюмируя пересказанную в который раз байку про своего троюродного брата, отсидевшего два года за многоженство и брачные аферы.

Сергей Николаевич относился к этой идее с большим скепсисом. Во-первых, Сашкин брат попался на этом и заработал срок. Во-вторых, все-таки мужик должен обеспечить себя сам!

Но вода камень точит.

Тут не заладилось с работой. Городок маленький. Два градообразующих завода дышали на ладан. Сергея Николаевича уволили, по сокращению, с завода тормозной аппаратуры, и ему пришлось перебиваться как можешь.  Помыкавшись с одного места на другое, он с трудом устроился на полставки в "Горэлектросети" за смешные деньги. А еще здоровье стало подводить. То полночи кашель, то печень под ребрами не помещается и ноет. В общем, захотелось человеческого участия и женской ласки. Прикинув все за и против, Сергей Николаевич внял навязчивым уговорам своего старого приятеля.

Неделю он, робея, заходил на сайт знакомств и бродил по анкетам соискательниц простого женского счастья. Претендентки отпугивали своими заискивающими, или наоборот, откровенно призывными взглядами, а так же анкетами с просьбой не писать несостоявшимся женатикам, альфонсам, нищебродам и т.п.

Не привыкший ухаживать за женщинами Сергей Николаевич пригорюнился. И вдруг он наткнулся на анкету Лизаветы. На вкус Сергея Николаевича женщина на фото была еще та образина. Выпученные лягушачьи глаза смотрели в разные стороны. Уголки густо накрашенных ярко-лиловой помадой губ съехали вниз, подбородок покоился на большой складке жира, опоясавшей короткую шею. Это придавало женщине сходство с загримированным по чьей-то злой прихоти земноводным, опасливо пялящимся в объектив.  Сергей Николаевич, глядя на Лизавету, задумался. Может начать с нее, для приобретения опыта и уверенности в амурных делах?

И тут она ему написала: - "Привет! Не желаешь познакомится?"

- Ха! - с сарказмом усмехнулся сам себе Сергей Николаевич.

"Не стесняйся!" - появилось на экране новое сообщение.

Надо было нажать на крестик в правом верхнем углу окошка с Гугл Хром и закончить этот фарс, а он возьми и набери: - "... а чего стесняться?..."

"Видишь, как замечательно! - написала Лизавета. - Вот и познакомились. Я Лизавета, ты Сергей, и мы не стесняемся друг друга."

"Давай узнаем друг друга поближе." - написала она новое сообщение.

"Это в каком смысле?" – набрал Сергей Николаевич. 

"Мы ведь оба здесь ищем себе пару. Стоит узнать друг друга получше. Может это судьба?"

"Вообще-то ты не в моем вкусе!" - стал сворачивать беседу Сергей Николаевич, уж больно прыткой оказалась его новая знакомая.

"Чепуха!))) Ты уже приметил кого-то кто в твоем вкусе? ;)" - появилась очередное сообщение.

Сергей Николаевич не нашелся что ответить, а Лизавета продолжила: - "Ты ведь тоже не Ален Делон. У каждого есть свои недостатки. Но, при этом, может быть много скрытых достоинств. Нам просто необходимо познакомиться поближе!"

Так и завязалось странное интернет-знакомство, которое Сергей Николаевич никак не мог прервать. Женщина засыпала его двусмысленными сообщениями, навязчиво звала к себе в гости. Он вяло отказывался, ссылаясь на занятость, но из переписки не выходил, - все-таки настойчивый дамский интерес льстил его мужскому самолюбию...

Сергей Николаевич опять налил-выпил и, не в силах сдержаться, грохнул кулаком по столу, едва не опрокинув бутылку водки.

Сегодня они с Сашкой Рубиным, после работы, собрались распить бутылочку; пятница, конец рабочей недели. Саня затеял свою старую песню о поиске изголодавшейся по скупым мужским ласкам бабенке. И тут на Сергея Николаевича, под действием алкоголя, накатило сильное желание.

- Я уже с одной познакомился! - хрипло выдавил он из себя, решив, что самое время перейти от переписки к делу. "Интересно, если оставить эти недопитые сто грамм Сане, он не обидится, что я так быстро ушел?"

- Врешь! - удивился Сашка. - И мне ни словом не проговорился?

- Вот сейчас говорю... - проворчал Сергей Николаевич.

- И как она? - Сашка подмигнул.

- Ещё не видел. У нас сегодня первое свидание!... - стал раздражаться Сергей Николаевич.

- А зовут-то как? - растерялся Саня.

- Лизавета! - буркнул Сергей Николаевич. «Не обидится!» - решил он и, быстро распрощавшись с приятелем, пошел домой с самыми серьезными намереньями устроить романтический вечер.

Придя домой, Сергей Николаевич включил компьютер. Как всегда несколько сообщений от интернет-подружки и очередное приглашение. Он не долго думая набрал: - «Могу и прийти! Что будешь пить?» Хмель добавлял смелости и будоражил  фантазию.

«Какое-нибудь вино, на твой выбор. Главное скорее приезжай!» - сообщила Лизавета и написала свой адрес.

Сергей Николаевич слегка протрезвел. Ехать надо было в  слободку, которая с давних времен пользовалась дурной славой. Никто не знал, есть ли научное объяснение тому, почему эта городская окраина имела зловещую репутацию гиблого места, но мамаши и бабули городка испокон веков грозили непослушным детям отдать их ведьмам с окраины, а байки о том, что очередная душа сгинула в кривых улочках «ведьминой слободки», пополняли их городской фольклор раз в пять-шесть лет.

«Каждый человек должен где-то жить... - подбодрил себя Сергей Николаевич. - А про ведьм - это брехня!»

Таксист довез его только до съезда в слободку, там где заканчивался асфальт.

- Тебе наверное вон туда... - сказал он пассажиру, сверившись с навигатором и указав в темноту.

- А ближе подвезти нельзя? - спросил Сергей Николаевич сердито.

- Нельзя. - отрезал таксист. - Мы туда не ездим. Там дорогу заболотило. Река рядом. Сяду на брюхо, кто выталкивать меня будет? Ты что-ли?

Сергей Николаевич раздраженно отсчитал деньги за проезд и вышел из машины.

Разворачиваясь, таксист, как бы извиняясь, притормозил и подсветил тропу, по которой надо было идти к дому Лизаветы. Действительно дальше была большая лужа на всю ширину улочки, глухие заборы из оцинкованного профиля, по левую сторону и, заросший травой с кустарниками, берег ржавой речушки, по правую.

Чертыхаясь и прижимаясь к заборам, Сергей Николаевич побрел к крайнему дому в переулке. Как только он преодолел лужу, машина такси развернулась и уехала, оставив его во тьме.

Сергей Николаевич зажег зажигалку, чтобы подсветить слабым мерцающим огоньком путь к дому своей избранницы. Зажигалку постоянно гасла, он сердито сопел, но упрямо шел на свидание.

Глухой забор из профиля закончился, дальше был завалившийся от ветхости частокол, отгораживающий старый одичавший сад, а потом приземистый дом в котором горели окна.

Сергей Николаевич поднялся на крыльцо. Под ногами шмыгнула какая-то живность. Его окатило горячим испугом, но он тут же сообразил, что это кошка.

- Чтоб тебя! - ругнулся Сергей Николаевич и позвонил.

Женщина оказалась не так страшна, как выглядела на  фотографии. Приземиста и коренаста, но фигуриста. Большая, томно колышущаяся  грудь была открыта на обозрение, благодаря глубокому вырезу ажурной кофточки. В голове Сергея Николаевича снова весело зашумело.

Но эти жабьи глаза на выкате с жутким косоглазием!

- А ты ничего. - осклабилась Лизавета. - Храбрый мужчинка!

- А чего тут храброго?... - смешался Сергей Николаевич.

- Ну проходи, гостем будешь... - загадочно усмехнулась хозяйка.

В доме стоял странный запах травы, сырости и чего-то горелого, нагоняющий тянущее беспокойство.

- Вот я тут захватил... - смущенно буркнул Сергей Николаевич и протянул Лизавете бутылку красного сухого вина, купленного в супермаркете по акции.

- Ага, вино! Тогда прошу к столу! - воскликнула она и расплылась в жуткой ухмылке, показав неровные зубы со щелями, в которых могла застрять вилка.

Сергей Николаевич поспешно отвел взгляд. Да, привыкать придется долго. «Но никто не гонит ведь. Все постепенно... -  успокаивал он себя, идя к столу. - И к косоглазию можно привыкнуть!»

Обстановка в доме была зажиточная: ковры, посуда, мебель. Чисто и уютно; не то, что его бедная, холостяцкая квартирка. Сидя за столом Сергей Николаевич взвешивал за и против своей аферы, хмуро подливал вино и слушал стрекотню подвыпившей хозяйки.

- Ну, что ж ты такой робкий? - вдруг обратилась к нему Лизавета с чувственным придыханием.

- Ничего... - смущенно ухмыльнулся Сергей Николаевич, потупив взор. Он прекрасно понял этот тон и был не против перейти от намеков к делу.

- А раз ничего, тогда попробуй вот это... - Лизавета подцепила вилкой маринованный грибок из салатника, ломтик домашней ветчины с тарелки и протянула закуску своему гостю.

Сергей Николаевич послушно принял еду. Сейчас же в голове закружила карусель, в груди забурлила утерянная с молодости разухабистая веселость завзятого ухажёра. Хозяйка уже вовсе не казалась образиной.  

- Ты если че, ... ну так я не против... Баба ты аппетитная... - криво усмехаясь, пробормотал Сергей Николаевич.

Лизавета как будто того и ждала. Схватив гостя за руку, она увлекла его в другую комнату, где была большая кровать, застеленная золотистым, атласным покрывалом. Натужно сопя от нетерпения, толкнула гостя на ложе и навалилась сверху своей большой, упругой грудью. Завозившись у него с пряжкой ремня, Лизавета расплылась в похотливой усмешке. Глаза ее вращались автономно друг от друга, как у хамелеона. Изо рта, от удовольствия,  вылез кончик языка. И вдруг этот язык выскочил, как у заправской жабы из пасти и схватил пролетевшего мимо комара.

Сергей Николаевич вытаращил глаза.

«Ведьма!» - охнул про себя он и  резко протрезвел. Все желания улетучились. Захотелось только одного - оказаться подальше отсюда.

- А ну пусти! - потребовал он, пытаясь отстранится от извивающегося языка.

Лизавета нахмурилась, и язык исчез за частоколом кривых зубов.

- Что? Хочешь уйти? - удивилась она.

- Да! - Сергей Николаевич попытался столкнуть с себя партнершу.

- Ну, не-ет! Так просто ты не уйдешь! - ведьма запрокинула голову и визгливо расхохоталась.

Испуг от этого хохота пробрал горе-любовника до костей.

- Заткнись... - зашипел Сергей Николаевич, схватив Лизавету за горло обеими руками.

Та, захрипела от нехватки воздуха, впилась ногтями ему за ушами и потянула на себя, что есть силы.

Сергей Николаевич взвыл от боли. Ему привиделось, что ведьма хочет содрать с его головы скальп, как шапку. Поняв, что придушить насильницу сквозь этот слой сала на шее не получится, он отпустил горло Лизаветы и правой рукой резко, тычком, ударил ведьму в подбородок, так что у нее голову откинуло. В затылке у Лизаветы что-то хрустнуло, хватка ослабла и она обмякла.

Сергей Николаевич с трудом выбрался из под тяжелого женского тела.

Лизавета завалилась животом на кровать. Голова ее неестественно подвернулась, достав подбородком плеча. Казалось, она хочет заглянуть косым тускнеющим взглядом куда-то себе за спину. Из приоткрытого рта потекла струйка крови.

Сергей Николаевич уставился на женщину, как завороженный. Мысли путались. Он не знал, что делать в этой ситуации.

-Крак! - рядом с головой ведьмы, откуда ни возьмись, появилась жаба. Она косоглазо пялилась на мужчину, ни дать ни взять - Лизавета.

- Фу ты, пакость! - отпрянул он и, поправив свой гардероб, бросился вон из странного дома.

К себе домой на 16-й микрорайонСергей Николаевич добирался пешком, окольными путями, чтобы никому не попасться на глаза.

Прибежав в свою квартиру, он заперся на все замки, напротиввходной двери поставил стул, а на нем расставилдешевыеиконки из церковного ширпотреба,сохранившиесяот матери. Затем Сергей Николаевич пошел на кухню, достал из буфета початую бутылку водки и сел напиваться от страха, - он прибил ведьму и теперь непонятно, что ему будет от их чертовой братии...

Хмель наползал медленно. В какой-то момент Сергей Николаевич понадеялся, что Лизавета осталась жива. Но как это проверить? Он выпил еще и еще, и сильно отяжелев, перебрался с кресла на диван.

Когда он уснул, сказать было трудно.

- Крак!...

Сергей Николаевич открыл глаза. В комнату, прямо на диван, грустно светила луна. На груди у него сидела жаба, которую он видел сегодня вечером у Лизаветы, но раздувшаяся до жутких размеров банной шайки.

"Как она в квартиру попала?..." - подумал Сергей Николаевич, едва дыша и млея от страха.

- Крак! - буркнула жаба и, разинув пасть, вывалила раздвоенный язык, прилепив его к носу Сергея Николаевича. Затем сглотнула. Язык полез в жабью пасть, потянув за собой нос.

Сергей Николаевич закричал от ужаса и проснулся.

Была глубокая ночь. Дышалось тяжело, болела голова, бросало в жар и в холод одновременно, хотя уже было понятно, что все это ему приснилось.

"Может пойти в полицию сознаться?" - с тоской подумал он.

- Крак! - квакнула жаба, где-то на полу.

Сергей Николаевич включил ночник.

Мерзкое животное, правда уже нормальных, естественных для этих тварей размеров, сидело на ковре и шевелило задними лапами, как будто переминалась с ноги на ногу и готовилось к прыжку.

Злоба загнанного в угол зверя вместе с брезгливостью забурлили в груди у Сергея Николаевича и, вскипев, ударили в голову.

- Вот, гадина! - рявкнул он и, вскочив с дивана, попытался подфутболить мерзкую амфибию, но так как в голове еще было достаточно хмеля, не совладал с координацией, промахнулся и, не удержавшись на одной ноге, завалился на бок.

Жаба, неуклюже перебирая лапами, поползла вон из квартиры.

Рассвирепевший Сергей Николаевич вскочил на ноги, забежал на кухню, схватил подвернувшийся под руку нож, выбежал в коридор.

В темноте, в конце коридора, там где был вход в квартиру, по всему периметру двери, пробивались полоски света. 

Сергей Николаевич, крепко держа нож в правой руке, левой пошарил по стене, включил бра. Входная дверь была приоткрыта.  Поверить в то, что жаба смогла открыть дверь, было невозможно, даже в его теперешнем состоянии. Мозг, съезжающий в безумие, зацепился за единственно правдоподобное объяснение - он забыл закрыть дверь на замок, и она приоткрылась от сквозняка.

"А стул с иконками? Вспомни, ты же закрылся на все замки и поставил стул с иконками, как обереги! И повторно еще раз проверял, когда заходил в туалет... - стал припоминать Сергей Николаевич. - Может дверь открыл кто-то посторонний? Ведьма? Ее подельники бесы? Черт?"

- Крак! - гулко разнеслось на лестничной клетке.

Сергей Николаевич осторожно выглянул на лестничную клетку.

Жаба, будто пытаясь убежать, прыгала со ступеньки на ступеньку, противно плюхаясь на брюхо.

Злость от того, что вот такое никчемное, мерзкое существо напугало его, здорового мужика,  вспыхнула с новой силой. Он в один прыжок догнал жабу и с размаху воткнул в нее нож. Лезвие звякнуло о бетонную ступеньку, кожа лопнула, и из твари полезли головастики, на глазах  превращаясь в мелких жабок. И количество их было легион!

Отказываясь верить такому чуду природы, Сергей Николаевич выпучил глаза, вскочил на ноги и, подвывая от ужаса, бросился в квартиру.

Жабки веселой лавиной поскакали вверх по лестнице за ним следом.

Сергей Николаевич захлопнул дверь и принялся баррикадировать вход всем, что подвернется под руку, периодически осеняя баррикаду крестным знамением.

-----

А Лизавета так и лежала у себя дома с выпученными глазами и вывалившимся языком.

-Крак, крак. - послышалось возле кровати.

На постель запрыгнула маленькая жабка и, неуклюже перебирая лапами, подползла к лицу Лизаветы, залезла ей в рот, как к себе в норку и затихла.

Ведьма резко вдохнула и закашлялась. Села, бессмысленно поводила головой, приходя в себя. В затылке что-то щелкало.

Лизавета помассировала себе шею, встала с кровати, подошла к телефону и набрала короткий номер.

- Алло, скорая?! - сварливо крикнула она в трубку. - У нас тут у человека белая горячка. Он в своей квартире забаррикадировался и воет дурным голосом. Нам спать мешает! Выезжайте скорее! Адрес? 16-й микрорайон, дом 15, квартира 10!

Положив трубку, ведьма мстительно захихикала.

КОНЕЦ